Оговорки по Фрейду: что они означают на самом деле
- Зарайя Горветт
- BBC Future
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, iStock
Отражают ли нечаянно вылетевшие слова наши тайные желания или представляют собой невинные речевые ошибки? Обозреватель BBC Future исследует эту тему.
В 1988 году Джордж Буш-старший, который в то время занимал пост вице-президента США, прибыл с рабочим визитом в штат Айдахо. Согласно программе визита, он должен был выступить в прямом эфире на телевидении с краткой речью на тему сельскохозяйственной политики, отметив успехи, которых ему удалось достичь совместно с президентом США Рональдом Рейганом.
Неожиданно политик заявил: «У нас были победы. Были и ошибки — обычный недостаток секса хозяйственной… то есть сельскохозяйственной политики».
Даже после окончания политической карьеры президенту Джорджу Бушу-старшему еще долго припоминали эту знаменитую оговорку.
- Путеводитель по сновидениям: как побороть кошмары и начать летать
- Чем глупее, тем самоувереннее
- Лишенный воображения: «Закрыв глаза, я вижу пустоту»
- Что такое «нормальная половая жизнь»?
Ох уж эти оговорки по Фрейду! Хотим сказать одно, а получается совершенно другое — и добро бы какие-нибудь безобидные вещи, а то ведь с языка все время норовит сорваться какая-нибудь глупость, способная обернуться настоящей катастрофой.
Такие оговорки — самый страшный кошмар для любого оратора. Но что же заставляет нас допускать такие ошибки? И есть ли в них скрытый смысл?
Зигмунду Фрейду, основателю психоанализа, было недостаточно просто выяснить, о чем думает пациент. Он был уверен в том, что истинные желания можно узнать, лишь обращая внимание на обмолвки и другие проявления бессознательного.
Как гласит одно из шуточных определений оговорки по Фрейду, «имел в виду маму, а помянул мать».
Случайные речевые ошибки, которые объединяют термином «парапраксис», могут обнажить запретные порывы, глубоко сокрытые в нашем бессознательном — например, сексуальные желания или нецензурные выражения.
Речевые ошибки вовсе не случайны — это загадки, которые можно разгадать.
Проблема только в одном: эта идея, как и многие другие догадки Фрейда, не очень-то поддается проверке. Может быть, Зигмунд Фрейд и не менее знаменит, чем Чарльз Дарвин, но многие современные психологи, лингвисты и нейробиологи ставят под сомнение практически все его теории.
Но можно ли с уверенностью заявлять о том, что и его выводы о словесных ошибках тоже неверны?
Автор фото, iStock
Подпись к фото,Почему мы имеем в виду одно, а говорим другое?
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.
Подкаст
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
эпизоды
Конец истории Подкаст
Авторы одного из ранних исследований решили проверить эту гипотезу весьма оригинальным способом: при помощи сексапильной девушки и электрошокера.
Участников исследования (гетеросексуальных мужчин) разделили на три группы. В самом начале эксперимента первые две группы встретил профессор средних лет, а третью в кабинет проводила лаборантка в откровенном наряде.
«Мы подошли к самой границе дозволенного в университете: девушка была весьма привлекательна, и на ней была очень короткая юбка с полупрозрачной блузкой», — вспоминает Майкл Мотли, психолог Калифорнийского университета в Дейвисе (США) и один из авторов исследования.
Участников попросили прочесть про себя несколько пар слов, по одной в секунду.
Они и не подозревали, что эти пары слов — так называемые «спунеризмы», то есть выражения, в которых люди часто случайно меняют местами слоги (например, «перепонная барабанка» вместо «барабанная перепонка»).
Это явление названо в честь профессора Оксфордского университета Уильяма Арчибальда Спунера, известного своей рассеянностью и склонностью к подобным перестановкам.
Время от времени участников просили прочесть словосочетание вслух, подавая им соответствующий звуковой сигнал.
Как и предположил бы Фрейд, в присутствии лаборантки мужчины делали намного больше оговорок с сексуальным подтекстом (например, «гладкий секс» вместо «сладкий кекс» или «голому повыть» вместо «голову помыть»), чем контрольная группа — при том, что общее число оговорок было примерно одинаковым.
В третьей группе к пальцам добровольцев прикрепили электроды, подключенные к аппарату, способному генерировать слабые электрические импульсы.
«Мы сказали участникам, что вероятность получить удар тока составляет 70%, — говорит Мотли.
— Конечно же, это была неправда».
И в этой группе тоже совершались ошибки, показывающие, что было на уме у читающих (например, «Колин вольт» вместо «Волин кольт» и «ток Колька» вместо «кок Толька»).
Автор фото, iStock
Подпись к фото,В присутствии привлекательной лаборантки испытуемым было трудно избежать досадных ошибок
Затем ученые замерили уровень сексуального беспокойства участников. Оказалось, что те, у кого он выше, сделали больше всего оговорок с сексуальным подтекстом. Но почему?
Пытаясь подавить свои желания, эти мужчины могли попасть в ловушку под названием «проблема белого медведя», впервые подмеченную русским писателем Львом Толстым: если изо всех сил пытаться не думать о чем-нибудь — например, о сексе или о белом медведе, — в голову будет лезть только это.
Именно на этом явлении основана популярная психологическая игра The Game («Игра»), главная цель которой — не думать о самой игре. Мысль о ней означает поражение.
Следуя правилам, о поражении необходимо заявить вслух — и тогда проигрывают все, кто это услышит. Победить в «Игре» пока не удавалось никому.
Еще в 1980-х американский психолог Дэниел Вегнер предположил, что причиной оговорок по Фрейду может быть как раз тот факт, что мы пытаемся их избежать.
Согласно его теории, в подсознании непрерывно происходит фильтрация мыслей, чтобы наши самые сокровенные желания не вырвались наружу.
Но, как это ни парадоксально, возникшая однажды коварная мысль, вместо того, чтобы быть подавленной, может попасть в сознание и будет прокручиваться в голове снова и снова.
Тайное непременно станет явным — это лишь вопрос времени. «Думая о чем-либо, мы подбираем подходящие слова и готовим их на случай, если нам нужно будет высказаться», — говорит Мотли.
При наличии множества вариантов то слово, которое мы в конце концов выберем, может нас выдать.
Автор фото, iStock
Подпись к фото,Чем глубже мы прячем мысль, тем вероятнее ее возвращение в наше сознание
Мотли провел еще один эксперимент, попросив участников закончить предложение: «Старик пек из муки большие…» и параллельно измеряя уровень их сексуального возбуждения.
Казалось бы, по значению сюда подходит много слов: калачи, пироги, буханки хлеба… Однако участники, чувствовавшие влечение к лаборантке, чаще выбирали слово «булки».
«Это слово — для двух разных ситуаций, и поэтому ему отдают предпочтение. Нам кажется, что нечто подобное происходит и с оговорками по Фрейду», — говорит Мотли.
Мы можем случайно сказать подруге, что она «толстенькая», желая назвать ее «тоненькой», ляпнуть «порнография» вместо «фотография» на деловой встрече или во время секса назвать партнера именем бывшего любовника. Так нас подводит наше бессознательное.
В довершение всех бед в условиях стресса вероятность совершить прискорбную ошибку повышается.
Однако не все ученые разделяют это мнение. При жизни Фрейда самым строгим его критиком был австрийский лингвист Рудольф Мерингер.
За время своей работы в Венском университете в конце XIX века Мерингер собрал, зафиксировал и тщательно проанализировал тысячи речевых ошибок, в большинстве своем услышанных им от коллег за обедом.
Ученые говорили по очереди, и если кто-нибудь оговаривался, разговор прекращался, пока оговорка не была тщательно задокументирована.
Изучив эти записи, Мерингер пришел к выводу, что оговорки — это путаница букв, а не значений.
Психолингвист Роб Хартсёйкер из Гентского университета (Бельгия) уверен, что большинство подобных ошибок совершенно невинны.
Автор фото, iStock
Подпись к фото,Зачастую то, что кажется оговоркой по Фрейду, не отражает никаких скрытых желаний — это просто результат словесной путаницы
В качестве примера можно взять злополучную оговорку журналиста Джима Ноти в передаче Today на радиостанции BBC Radio 4 — он неправильно произнес фамилию тогдашнего министра культуры Великобритании Джереми Ханта, заменив первую букву на «к», в результате чего получилось грубое ругательство.
На первый взгляд эта ошибка выглядит как классическая оговорка по Фрейду. Однако на деле она, скорее, свидетельствует о том, как мозг регулирует функцию речи, нежели об отношении Ноти к политику.
Судя по результатам многочисленных экспериментов, если два слова обладают схожим контекстуальным значением и имеют в своем составе одинаковую гласную, очень высока вероятность спутать в них первые согласные.
«Уверен, что многие находят Джереми Ханта не очень приятным человеком, но в данном случае имела место подстановка звука ‘к’ из слова «культура», — говорит Хартсёйкер.
Это результат того, как наш мозг извлекает слова из глубин памяти.
Сначала он выбирает подходящее слово из группы близких по значению понятий. Именно так могла возникнуть пара «культура» — «Хант».
Как только слово определено, мозг подбирает звуки для его выражения — и на этой стадии может произойти подмена согласных.
«Это весьма распространенное явление, но Фрейд почему-то не уделил ему должного внимания», — говорит Хартсёйкер.
Как удачно отметил после досадной ошибки своего коллеги соведущий той самой программы, было весьма безрассудно назначить на пост министра культуры человека по фамилии Хант.
Несмотря на многочисленные вербальные ловушки, в среднем за день мы можем ошибиться не более чем в 22 словах из 15 000.
Томографическое исследование мозга показало, что большинство возможных конфузов обнаруживаются на том этапе, когда мы проговариваем слова про себя. Это позволяет нам отфильтровать их и не произносить вслух.
«В итоге мы произносим все правильно, но мозговые импульсы свидетельствуют о том, что в мыслях запретная ошибка все-таки имела место», — говорит Хартсёйкер, выступивший в качестве соавтора исследования.
Автор фото, iStock
Подпись к фото,Некоторые психоаналитики разделяют убеждения Фрейда и считают оговорки ключом к секретам, скрытым в нашем подсознании
Вероятно, мы более склонны к оговоркам, когда отвлекаемся или когда наша бессознательная «проверка орфографии» не работает должным образом — например, в состоянии нервного возбуждения, усталости или алкогольного опьянения.
Количество ошибок также может увеличиваться с возрастом или при повышении скорости речи.
Другими словами, оговорки могут продемонстрировать то, какие процессы происходят в мозге при формировании речи, и даже дать понять, о чем мы думаем в данный момент и о чем предпочли бы промолчать.
Однако способны ли они раскрыть наши самые сокровенные мысли — это большой вопрос.
Некоторые психоаналитики, среди которых Розин Перельберг из Университетского колледжа Лондона (Великобритания), уверены, что оговорки имеют большое значение.
«Они часто становятся предметом шуток, но на самом деле способны выявить то, о чем человек никогда не стал бы говорить сознательно, — считает она. — Лично я всегда отношусь к ним очень серьезно».
В качестве примера она приводит пациента, чья оговорка позволила обнаружить его подсознательные опасения по поводу того, что он может нанести вред своему будущему ребенку (мужчина сказал «бить» вместо «пить»).
Хартсёйкер скептически относится к подобным утверждениям. «Научные данные говорят о том, что настоящие оговорки по Фрейду очень и очень редки», — говорит он.
Другие ученые считают, что объяснение зависит от конкретной оговорки. «Согласен ли я с тем, что все без исключения оговорки — это результат работы бессознательного? Нет. Но согласен ли я с тем, что оговорки по Фрейду существуют? Да, согласен», — говорит Мотли.
Так к какой же категории можно отнести ошибку Джорджа Буша? Вряд ли мы когда-нибудь узнаем об этом. Скорее всего, она свидетельствует только о том, что они с Рейганом были половыми… простите, деловыми партнерами.
Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно прочитать на сайте BBC Future.
Что значит оговорка по Фрейду? Определение и примеры
Ньютон
Автор:
Ньютон
10 июля 2019 18:19
Метки: Оговорка виктор янукович знания медведев дмитрий фрейд
Почему человек оговаривается? Почему мы часто слышим то, что хотим? Что открыл Зигмунд Фрейд? Кто из политиков часто оговаривается?
«Оговорка по Фрейду» — обмолвка, выдающая тайные желания и мысли человека.
Так говорят, когда кто-то, сам того не желания, проговорился или оговорился. В большинстве случаев получившаяся фраза метко характеризует того, кто ее произнес.
Тайные мысли
Австрийского врача Зигмунда Фрейда (1856-1939) называют отцом психологии и психоанализа. До Фрейда люди не понимали, что человек не осознает всего происходящего в его внутреннем мире. Считалось, что всем правит разум.
Австриец доказал, что существует и тайное «бессознательное» — комплекс психических явлений, определяющих поведение человека. Это самое «Оно», бессознательная часть психики, которую индивид не контролирует, и пробивается наружу во время оговорок по Фрейду.
Этой проблеме ученый посвятил исследование «Психопатология обыденной жизни» (1901). Фрейд писал не только об оговорках, но и об описках, ослышках. Речь идет и о забывании фамилий и дат, запрятывании подальше вещей, непроизвльных ошибках. Человек совершает их не просто так, был уверен Фрейд.
Они выдают его внутренние переживания.
Примеры оговорок по Фрейду
Сам ученый в «Психопатологии обыденной жизни» приводил следующий пример многозначной оговорки. Его собеседник никак не мог вспомнить вполне нейтральное латинское слово aliquis (с лат. «кто-то»). В его уме оно ассоциировалось с водой (aqua), кровью (sanguis) и календарем (fastis). Выяснилось, что в тот момент мужчину беспокоила задержка месячных у его любовницы. Мозг мужчины без ведома пациента блокировал тревожащие мысли, сделал вывод Фрейд.В качестве примера можно привести и слова вымышленного ученого, который, открывая конференцию, которая ему неприятна и скучна, неожиданно для себя и окружающих говорит: «Позвольте считать конференцию закрытой».
У психологов бытует анекдот: «Один психиатр говорит другому: Ты знаешь, у меня вчера такая забавная оговорка вышла, прямо по Фрейду. Хотел сказать жене: «Солнышко, лапочка, спасибо за ужин», а вышло: «Карга старая, ты мне всю жизнь испортила!»»
«Из чеченского члена»
В наше время оговорки чаще других выдают радио- и телеведущих и политиков.
Они постоянно в кадре или эфире, их проще поймать на обмолвке.
Примеров тому масса: украинский ведущий сказал «письку» вместо «пiсню», московская ведущая — «противозачатие» вместо «противозажатие» (в метро), другая — «климакс» вместо «Климовск», еще одна — «турнир большого члена» вместо «турнир Большого шлема», ее коллега — «из чеченского члена» вместо «из чеченского плена».
Согласно теории Фрейда, все эти люди сексуально озабочены. Быть может, втайне от самих себя. Подсознание в самый неподходящий момент подвело их.
Оговорки политиков
С политиками другой случай — часто они говорят ровно противоположное тому, что хотели. Достаточно вспомнить фразу Дмитрия Медведева: «Кризис не исчезнет, если мы будем работать так, как вы умеете работать — каждый на своем месте».
youtube.com/embed/1jNXGvGybvw» frameborder=»0″ allow=»accelerometer; autoplay; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture» allowfullscreen=»»/>В историю вошли и ляпы Виктора Януковича: «Мы договорились не говорить о плохом, а лучше сделать», «Любить детей в прямом и переносном смысле слова», «Мы должны развивать коррупцию, в том числе в судебной системе».
После падения его режима выяснилось, что Янукович был действительно не чист на руку. Возможно, ляпы объясняются не только глупостью и неграмотностью, но и тем, что подсознание выдавало реальные намерения политика.
Метки: Оговорка виктор янукович знания медведев дмитрий фрейд
Новости партнёров
реклама
Праздничное кидалово: девушки рассказали, как их подставили бывшие
Призрачный Ан-12: почему борт 3 часа нарезал восьмёрки на автопилоте
Ни грамма жира и сомнения: история особенного человека, которая заставляет задуматься о том, что.
..
В обмен могу дать: меркантильные девушки и их запросы
Дайте жалобную книгу! Как появилась книга жалоб и предложений?
Между честностью и эгоизмом есть тонкая черта: мемная подборка
Стыд, унижение, разорение, или когда в твоей жизни появился психолог
Наталья Тенякова: полвека рука об руку с любимым на экране и в жизни
Близится главное испытание года: новогодний жор и январский дожор
30 уморительных примеров бессовестных подделок
Убойные отзывы и те сумасшедшие, которые их оставляют
Достижения женщины, спасшей тысячи больных лепрой, присвоил коллега
Parapraxis/Parapraxes, фрейдовские «оговорки» или Fehlleistung
«Сад земных наслаждений» в Музее Прадо в Мадриде, c .
1495–1505, приписывается Иеронимусу Босху (урожденному Иеронимусу ван Акену, – . 1450 — 9 августа 1516). Нажмите на изображение, чтобы увеличить.
Что ( некоторые ) современные люди могли ’ t помочь но заметить после Фрейда , по своим симптомам , их мечты , их оговорки и их несостоявшиеся амбиции — особенно современные люди , которые уже не были верующими — насколько они были бессознательны , насколько далеки от ясного ощущения собственных намерений , как решительно они не знали о своем удовольствии . А у Фрейда ’ s язык , это означало, насколько конфликтны они были по поводу своих аппетитов , и так как принципиально разделились были против себя . Как будто люди больше не знали, что в их интересах или , в чем их интересы ; или действительно ли у них были интересы .
Современные люди могли бы жить так, как если бы они могли ’ t меньше заботиться о себе . Они бы , например , рискнули бы всем или ничем ради денег или ради любви , ради безопасности или азарта . Это было сбивающим с толку , после Дарвина, обнаружить, что Человек , , как его тогда называли , был животным, которое намеренно отдалилось от своей собственной природы , которое больше всего страдало , от его способности к адаптация . У Фрейда ’ s счет , стало слишком человечно, чтобы адаптировать ( i . e ., , чтобы ассимилировать и соответствовать ) за счет жизненности . С психоаналитической точки зрения даже дарвиновские факты казались слишком простыми . Психоанализ должен был стать терапией, с помощью которой современные люди могли бы решить для себя, что , если что-то , имело для них наибольшее значение : и несмотря на ограничения науки .
— Адам Филлипс, Стать Фрейдом : Становление психоаналитика (Yale University Press, 2014)
* * *
Делая дословные заметки из книги по психоанализу и этике, я дважды допустил то, что я бы назвал «оговорками по Фрейду», в данном случае «описки карандаша» (я всегда делаю записи из того, что читаю механическим карандашом). , надпись на клейкой поверхности, блокноты 8-1/2 x 11, узкая линейка, канареечная бумага). Я не знаю, имели ли эти описки какую-либо подсознательную или бессознательную связь с тем, что я читаю: необычайно рассудительный и проницательный анализ и интерпретация Эрнестом Уоллворком работ Фрейда в том, что касается «психоанализа и этики» (включая психоаналитическую этику 9).0005 для анализов, в клинике или на кушетке) в его книге с таким названием (издательство Йельского университета, 1991), или это было просто совпадение. Хотя позже я мог бы рассказать вам, что представляли собой эти две оговорки, сейчас я хотел бы поделиться некоторыми своими заметками о парапраксисе/парапраксах, фрейдистских «оговорках» или Fehlleistung , которые включают в себя несколько словарных статей (хотя и не полностью).
).
Первоисточник (хотя обсуждался и в более поздних работах): Зигмунд Фрейд (Anthea Bell, пер.), Психопатология повседневной жизни (Penguin Books, 2003 [1901]). Что касается других важных источников в корпусе Фрейда, мы обратимся к Дэвиду Саксу:
«Среди основных работ Фрейда, если их справедливо оценивать, нет других, требующих такой осторожности и такта, как Толкование сновидений и Психопатология повседневной жизни . Невозможно их оценить и без осведомлённого понимания двух других крупных работ Фрейда, появившихся в то же удивительное пятилетие: Шутки и их отношение к бессознательному [также на английском языке как Шутка и ее отношение …] и Три эссе по теории сексуальности . Заброшенная книга об шутках уникальна тем, что ясно и убедительно излагает точку зрения Фрейда на процессов бессознательного мышления, а очерки о сексуальности необходимы для его взгляда на материалы бессознательного мышления, то есть на эротические и враждебные желания и сопротивление им».
Parapraxis: «Действие, явная цель которого не достигнута; вместо этого эта цель оказывается замененной другой. Говоря о парапраксах, мы включаем в себя не все нарушения памяти, речи или действия, а только те действия, которые субъект обычно способен успешно выполнять, так что он склонен приписывать свою неудачу простому отсутствию концентрации или случайности. Фрейд показал, что парапраксы, как и симптомы, представляют собой компромиссные образования, возникающие в результате антагонизма между сознательными намерениями агента и тем, что он вытеснил. [….]
Немецкий термин « Fehlleistung » — буквально «неправильная функция» — понимается Фрейдом как обозначающий не только собственно действия, но и всевозможные ошибки и оговорки в речи и в умственных операциях. Немецкий язык выявляет общий знаменатель всех этих ошибок, давая префикс « ver -» многим из слов, которые их описывают: das Vergessen (забывание), das Versprechen (оговорка), das Verlesen (ошибочное прочтение), das Verschreiben (опечатка), das Vergreifen (неумелое действие), [и] das Verlieren (ошибка).
Стоит отметить, что до Фрейда эти маргинальные явления повседневной жизни никогда не рассматривались как связанные или объединенные под одним заголовком — свидетельством этого является отсутствие для них родового понятия». — Жан Лапланш и Жан-Бертран Понталис (Дональд Николсон-Смит, перевод), Язык психоанализа (Karnac Books, 1988 [Hogarth Press, 1973 and Presses Universitaires de France, 1967])
* * *
Такие «ошибки», как объяснял Фрейд, были не просто случайностями, а преднамеренными и осмысленными действиями, вызванными бессознательными желаниями, мотивами и конфликтами». — Росс М. Скелтон, изд. Эдинбургская международная энциклопедия психоанализа (Edinburgh University Press, 2006)
* * *
Парапраксис: «Ошибки, оговорки, провалы в памяти и множество проявлений, которые Фрейд обсуждал в своей книге «Психопатология повседневной жизни» . Они представляют собой симптоматические акты, определяемые бессознательными мотивами; они представляют собой компромиссные образования между запрещенными импульсами или идеями и наложенной на них цензурой.
Принцип психического детерминизма особенно хорошо проиллюстрирован в парапраксах.
Вытеснение, действующее парапраксами, опирается на контркатексис. Энергия перемещается между функциями Эго и Ид, помогая урегулировать конфликт, связанный с поиском удовольствий, а также помогая разряжать влечения. Тенденции, особенно подверженные конфликту, включают сексуальность, агрессию, силу или слабость, а также контроль или отсутствие контроля. Парапраксы, как и все симптоматические образования, сочетают в себе влечение, защиту и адаптацию». — Бернесс Э. Мур и Бернард Д. Файн, ред. Психоаналитические термины и концепции (Американская психоаналитическая ассоциация и издательство Йельского университета, 1990).
* * *
«… [П]арапраксы могут быть столь же плодотворны для понимания, как и анализ более серьезных симптомов. Такие эпизодические симптоматические действия обычно передают дискретное сообщение о конкретном конфликте, и они часто довольно легко дают скрытое сообщение».
— Бернесс Э. Мур и Бернард Д. Файн, ред. Психоанализ : Основные концепции (Yale University Press, 1995)
* * *
«Изменение состояния проклятия, вызванное невротическим конфликтом, кажется возможным только через прорыв исходного импульса или через усиление защиты. На самом же деле существует и третья возможность, которая на первый взгляд кажется парадоксальной: обе могут иметь место одновременно. Встречаются компромиссы, при которых нежелательный импульс находит какой-то замещающий выход, но замещающий выход может помочь защититься от остатков исходного импульса. Часть проклятой энергии разряжается, но так, чтобы усилить защиту от остальной. Типичный невротический симптом выражает влечение и защиту одновременно. Промахи, ошибки и симптоматические действия представляют собой довольно простые примеры, в которых формирование компромиссов такого рода можно изучать в относительной изоляции».
«Если человек делает оговорку, то это происходит из-за того, что он бессознательно как-то сопротивляется тому, что сознательно намеревался сказать.
Анализ оговорки выявляет, какая тенденция нарушила первоначальное намерение говорить. Если человек вместо того, чтобы оговориться, только начинает немного заикаться, то очевидно, что какой-то бессознательный мотив нарушил его намерение, но мы не можем догадаться, какой именно мотив. Если такое случайное заикание возникает регулярно в ответ на определенный раздражитель, знание этого раздражителя может быть использовано в качестве отправной точки для анализа мешающего фактора. Если, однако, человек заикается не только как реакция на определенные раздражители, но делает это более или менее всякий раз, когда он говорит, тревожный факт должен корениться в том факте, что само намерение говорить имеет нежелательное значение. Таким образом, некоторые типы случайного заикания могут быть связаны с бессознательным инстинктивным значением того, что человек собирается сказать; тогда как в тяжелых случаях заикания функция речи сама по себе представляет нежелательный инстинктивный импульс». — Отто Фенихель, 9 лет.
0005 Психоаналитическая теория невроза (W.W. Norton & Co., 1996/1 st ed., 1945)
* * * *
какое-либо отношение к его жизни и характеру. Но если это подлинная случайность, можем ли мы описать то, о чем идет речь, как действие или реакцию? Под реакцией я подразумеваю что-то вроде удара кого-то по лицу в гневе, слез, услышав неприятную новость, нервного подергивания в ожидании интервью, смущения, помрачения сознания [или «опустошения»], забывания линии, как раз там, где вы хотите добиться успеха или произвести хорошее впечатление. Именно в случаях последнего рода Фрейд не останавливается на таких ответах, как «Его разум стал пустым, потому что он нервничал, и он нервничал, потому что так много было поставлено на карту для него». Конечно, и связь, о которой идет речь, совершенно понятна. Тем не менее Фрейд считает, что здесь есть место для исследования, исследования в направлении чего-то более отчетливо личного.
Но нужно ли какое-то дополнительное объяснение в каждый случай ? Должны ли мы никогда не принимать утверждение, подобное приведенному выше, в качестве окончательного объяснения? Ответ Фрейда в связи с оговорками и ошибками был таков: «Мы не утверждаем — и для наших целей нам не нужно утверждать, — что каждая допущенная ошибка имеет значение, хотя я думаю, что это вероятно. Достаточно доказать, что такое значение относительно часто встречается в различных формах ошибок.
Фрейд поясняет, что под «значением» он понимает «значение, намерение, тенденцию и положение в последовательности ментальных связей». или когда он непреднамеренно искажает его так, что то, что выходит из его уст, относится к другому слову, произнесенное или предложенное слово может выражать мысль или аффективную реакцию, которую он проверял, хотя он этого не осознавал. Сравните со случаем, когда слова, произносимые человеком в гневе, могут раскрыть то, что он думает на самом деле. Он может сам удивиться, и когда он вернется к своему повседневному слегка почтительному отношению, он может отмахнуться от своих слов как от «упущения»: «Эти слова были сказаны в гневе, они не отражают того, что я думаю о вас».
Это был не он; это говорил алкоголь».0003
По мнению Фрейда, существует множество случаев, когда правда в смысле того, что человек действительно думает или чувствует, его реальных реакций или озабоченностей, ускользает от него в неосторожные моменты, в моменты, когда его способности внимания и самоконтроля ускользают от него. -контроль низкий. Оно ускользает от него в словах, ошибках, непреднамеренных действиях и упущениях, которые могут выглядеть невинными, так что у нас возникает искушение принять их за чистую монету и отвергнуть как «незначительные» или «тривиальные». со стороны рассматриваемого лица, поскольку это не вяжется с его сознательными мыслями и обдуманными действиями. Точка зрения Фрейда состоит в том, что если мы сможем более глубоко и всесторонне взглянуть на человека, а это потребует от него готовности быть с нами открытым в разговоре, то мы можем обнаружить, что это подходит. Это может изменить рассматриваемый аспект. что мы это видим. Такое изменение аспекта для него включает в себя принятие на себя ответственности за определенные мысли и отношения, которые раньше он не хотел признавать.
Фрейд критически относится к такого рода пренебрежению: «Здесь, как и в других сферах, детерминизм простирается дальше, чем мы предполагаем». произвольно, подлежит детерминизму, если оно «объяснимо с помощью целеустремленных идей». «Что должны быть беспричинные события, немыслимо», — я прокомментировал это ранее. «Немыслимо, чтобы были невинные оговорки, ошибки или упущения, чисто случайные действия. Фрейд склонен идти по этому пути, но сдерживается, и правильно: невиновных среди них меньше, чем мы предполагаем. Возможно, его точка зрения состоит в том, что в психоанализе мы не должны считать их невиновными, пока не будет доказано обратное, что мы должны начать с обратного предположения и придерживаться его, пока не будет доказана его неправота. Возможно, в этом и есть смысл его слов: «детерминизм простирается дальше, чем мы предполагаем». — Ильхам Дильман, 9 лет0005 Freud and the Mind (Basil Blackwell, 1984)
* * *
повседневная жизнь: аномалии памяти, оговорки, оговорки и перо, неумелые действия и, что, на мой взгляд, наиболее поразительно, комбинированные парапраксы.
В Психопатологии Фрейд избегает примеров, требующих «глубокой» психологии. Хотя он использует термин «вытеснение», он часто использует его взаимозаменяемо с «подавлением». В своих первых двух примерах он широко использует технику свободных ассоциаций, но в обоих случаях ассоциации достигают кульминации в материале, который скорее подавлен, чем вытеснен. Как в этих случаях, так и в большинстве других примеров парапраксов в Психопатология : Это не случаи появления глубоко «подавленных» идей или аффектов. Тем не менее большая часть материала, представленного Фрейдом… иллюстрирует основные психоаналитические принципы. … [А] среди феноменов, которые он обсуждает, комбинированные парапраксы особенно поразительны — по крайней мере, в том, что они подталкивают меня к психоаналитической точке зрения. Однако глава Фрейда о них скудна. Чтобы дополнить его, я кратко рассмотрю некоторые явления, близкие к комбинированным парапраксам, а именно аккумулированные.
Некоторые читатели этой статьи, возможно, имели опыт примерно следующего рода: за несколько дней до встречи, которую человек ожидает с едва ощутимым беспокойством, он совершенно нетипично забывает некоторые сигнальные предметы, скажем, во-первых, свой кошелек с деньгами и, позже ее ключи.
Затем она — и это тоже для нее необычно — заключает помолвку, которая, не осознанная ею в то время, противоречит ее назначению. Затем она вспоминает последнее и пытается отсрочить его или вспоминает только после того, как истекло время его хранения.
Подобный пример накопленных парапраксов, как я уже сказал, не является чем-то необычным. Если поспрашивать своих знакомых, то можно узнать о ряде подобных ему примеров. Набросок, который я набросал — взятый из реального случая, — имеет некоторую доказательную ценность в следующих отношениях: назначение; во-вторых, странное забвение сигнальных элементов, эпизодов, символизирующих сопротивление, окопы в символизме, который Фрейд, хотя и не первый заметил, но первым систематически использовал. В Психопатология Фрейд часто обращается к этому символизму. [….] Когда Фрейд говорит, как он узнал значение символов, он не опирается на клинические данные. Позиция скорее обратная:
«[Мы] узнаём из самых разных источников — из сказок и мифов, из шутовства и шуток, из фольклора [то есть из знаний о народных нравах и обычаях, поговорках и песнях) и из поэтического и разговорного языкового употребления.
[….] Если мы углубимся в эти источники подробно, мы найдем очень много параллелей с символикой сновидения мы не можем не быть убежденными в наших интерпретациях .’
[….] Согласно концепции Фрейда, комбинированные парапраксии совпадают и в некоторых случаях сотрудничают в попытке выполнить одно и то же желание. Накопленные парапраксии — как я использую эту фразу — многократно выражают или намекают на желание и могут также способствовать его исполнению. (В моем примере накопленных парапраксов женщина забыла о встрече с гинекологом и касалась вопроса, наполненного тревогой.) Отдельные парапраксы либо пытаются исполнить желание, либо выражают его, либо намекают на него». — Дэвид Сакс, «Справедливости ради Фрейду: критическое замечание о Основы психоанализа , Адольф Грюнбаум», в Джероме Ной, изд. The Cambridge Companion to Freud (Cambridge University Press, 1992).
* * *
Иссушающую критику психоаналитической теории Фрейда о парапраксии, которую я считаю глубоко ошибочной, см.
Sebastiano Timpanaro (Kate Soper, trans.), The Freudian Slip: The Freudian Slip: 9000 и Текстуальная критика (Verso, 1976).
См. также: (i) Библиография по марксизму и фрейдистской психологии, (ii) Фрейдистская и постфрейдистская психоаналитическая теория и терапия: зарождающаяся «наука о субъективности» и терапевтическая модель, (iii) Психоаналитическая психология за пределами цветовой линии: Избранная библиография; и (iv) Psychoanalytic Psychology and Therapy: A Select Bibliography of Secondary Literature.-
Возможная связь между психозом и бессознательным: обзор «Бессознательного» Фрейда
В этом обзоре представлены некоторые элементы фрейдистского мышления о психозах с акцентом на отношения между психозом и бессознательным. Бессознательные явления, которые эпизодически пересекают невротического индивидуума, массово и постоянно проявляются при психозе. Психотическая личность оказывается постоянно захваченной другими , как странный человек, который врывается внутрь него/нее и представляет собой угрозу процессу конструирования личности этого человека.
Но какова связь между бессознательным и психозом в тексте Фрейда? Можно предположить, что психотический индивидуум может быть охвачен пульсирующим бессознательным, требующим символического опосредования. Это показывает важность связывания вербальной конструкции с лекарствами в случаях психоза.
Ключевые слова: псикоз, бессознательное, Фрейд, теория Фрейда, метапсихология. были представителями немецкой нейрофизиологической традиции и поддерживали научные предпосылки Берлинского физикалистского общества). Таким образом, медицинская практика Фрейда не проходила в психиатрических учреждениях, и его творчество не было широко посвящено проблеме психозов. Тем не менее, нельзя отрицать, что усилия Фрейда по теоретизированию психических патологий вносят существенный вклад в динамическое понимание психоза, который систематически исследовал Эмиль Крепелин. Нельзя не упомянуть тот факт, что Фрейд использовал клинический материал, собранный Блейлером и Юнгом, для подтверждения гипотезы о том, что при шизофрении слова могут трактоваться как вещи (D 
Интерес Фрейда к психозу можно заметить с самого начала его теоретической работы, поскольку, руководствуясь своими исследованиями этиологии неврозов, он сравнивал характеристики невроза с классическими психотическими картинами, такими как меланхолия (Freud and Draft, 1895a) и паранойя (Фрейд и Драфт, 1895b). Этот сравнительный и этиологический метод исследования появился также в основополагающих статьях, таких как «Нейропсихоз защиты» (Freud, 189).4) и «Дальнейшие замечания о нейропсихозе защиты» (Фрейд, 1896). В то время Фрейд усиленно посвятил себя раскрытию психических механизмов фобий, навязчивых идей и, особенно, истерии. Исследования, проведенные в этот период, привели к двум основным теоретическим формулировкам: «Толкование сновидений» (Фрейд, 1900) и «Три эссе по теории сексуальности» (Фрейд, 1905). Тем не менее клинические явления были неясными, спутанными, что требовало, таким образом, хорошо продуманных теоретических критериев для обоснования психопатологических классификаций.
Во-первых (Фрейд, 1985–1900), Фрейд принимает различие между неврозом и психозом, разработанное немецкой психиатрией, но его внимание было направлено на различие между «актуальными неврозами» (первоначально переведенными на английский язык как «актуальные» неврозы), возникшими от половых соматических дисфункций, а «психоневрозы» — от психических конфликтов. Здесь важно упомянуть классическое прочтение Фрейдом автобиографического отчета: случай Шребера (Freud, 1911б), в котором описан случай паранойи. Позже, в момент, когда Фрейд столкнулся с трудностями в получении более широкого теоретического синтеза (1914–1920), он углубил различие между неврозом и психозом, открыв нарциссическую конституцию психики.
В своей окончательной психопатологической классификации (Freud, 1924a,b) Фрейд возвращает освященное определение «психоз», которое теперь включало картины шизофрении и паранойи, оставляя термин «нарциссический невроз» для обозначения только картин меланхолии.
В статьях «Невроз и психоз» (Фрейд, 1924а) и «Утрата реальности при неврозе и психозе» (Фрейд, 1924б) мыслитель различает эти два понятия, используя гипотезы, выдвинутые годом ранее, в «Эго и Ид» (Фрейд, 19 лет).23): «Невроз и психоз», например, предлагает дифференциацию темы, основанную на «Эго и Оно», и, таким образом, предлагает третью картину, а именно «нарциссические неврозы». В то время как невроз переноса представляет собой конфликт между Эго и Ид, а психозы представляют собой конфликт между Эго и внешним миром, нарциссические неврозы состоят из конфликта между Эго и Супер-Эго.
Это краткое введение в длинную траекторию фрейдистского исследования не отражает его тонкостей и теоретических колебаний, но может быть полезным для фокусирования момента решающей трансформации в его понимании психоза. Этот момент представлен в основном двумя исключительно плодотворными метапсихологическими текстами (написанными почти одновременно, но опубликованными с интервалом в 2 года): «Бессознательное» (Фрейд, 1915а) и «Печаль и меланхолия» (Фрейд, 1917).
Известно, что во время Первой топографии (Фрейд, 1900–1920) Фрейд проявлял большой интерес к «Психоневрозам защиты». Однако после признания существования нарциссизма он начал использовать термин «нарциссический невроз» для определения клинического опыта психоза на основе метапсихологии и психопатологии. С этой точки зрения понятие переноса представляет собой определяющие критерии двух типов психоневрозов, а именно невроза переноса и невроза нарциссизма. При нарциссических неврозах с рефлюксом либидо существует барьер для эффективного процесса переноса, то есть трансферентная связь с аналитиком не возникает, и либидо вытесняется. Тем не менее, эта обзорная статья фокусируется, главным образом, на представлении фрейдистских мыслей о психозе и его артикуляции с концепцией бессознательного и проблемой другого, объясняя, таким образом, акцент на «Бессознательном» (Freud, 19).15а).
Феномены бессознательного эпизодически пересекают невротического индивидуума и посредством различных симптомов, сновидений и ошибочных действий возвещают о прерывности эгоического функционирования.
В случае психотического индивидуума эти явления еще более распространены, постоянно и массово проявляясь в их жизни. Эти люди кажутся постоянно вторгаемыми другими , которые прорываются внутрь него/нее и часто представляют собой угрозу процессу конструирования личности этого человека. В вышеупомянутом 19В статье 15 Фрейд развивает связь между сознательной речью шизофреника и онейрическими процессами, через которые проходит этот человек. Он пришел к выводу, что психические процессы психоза подчинены первичному процессу, свободному течению энергии, которое свидетельствует о регрессии к галлюцинаторному удовлетворению желания ( Wunsch ): в случае шизофрении индивидуум регрессирует к аутоэротизму. ; а в случае паранойи он/она регрессирует к первичному нарциссизму.
Эта фиксация на первичном процессе, управляемом принципом удовольствия, приводит к расколу с реальностью, который ставит под угрозу широкий спектр достижений, порожденных принципом реальности. Такие навыки, как внимание, суждение и рациональное мышление, утрачиваются, когда в психотическом уме происходит раскол с реальностью.
В этом, по Фрейду, разница между невротиками и психотиками: если первые не отвергают реальность (они только игнорируют ее), то вторые не только отвергают ее, но и пытаются ее заменить (Фрейд, 19).24б).
В этой перспективе автор замечает, что «всех наблюдателей поразил тот факт, что при шизофрении многое выражается как сознательное, что при неврозах переноса можно показать только в Ucs . [Бессознательное] с помощью психоанализа 1 » (Фрейд, 1915b). Это утверждение привело к выдвижению гипотезы о том, что при нарциссических психоневрозах (психозах) можно наблюдать «бессознательное, открытое небу», поскольку слова явно и непосредственно раскрывают бессознательное содержание. Однако Фрейд также показывает, что характер странности шизофрении является результатом преобладания словесной репрезентации (9).0005 Wortvorstellung ) над представлением вещи ( Sachvorstellung ). Второе положение, кажется, противоречит гипотезе, которая просто определяет психоз и бессознательное.
Представление слова, сочлененное с представлением вещи, принадлежит предсознательному и делает возможным общение с внешним миром. В бессознательном, напротив, этой артикуляции между словесным представлением и вещным представлением не существует: наблюдается только вещное представление. Поэтому может быть выдвинул гипотезу , что, если при психозе существует область словесного представления над вещным представлением, а первая отсутствует в бессознательном, то неверно утверждать, что психоз есть прямое выражение бессознательного или бессознательного» открытым небу».
Тем не менее вскоре у Фрейда возникло сомнение: как мы можем утверждать о наличии бессознательного в психозе, если имел место отказ от кастрации ( Verwerfung ), а вытеснения не произошло? С одной стороны, бессознательной системой управляет первичный процесс. Поскольку психический аппарат психотического индивидуума также управляется первичным процессом, причем принцип удовольствия превалирует над принципом реальности,0110 выдвинул гипотезу о преобладании бессознательной системы в случаях психоза.
С другой стороны, теория психического аппарата, развитая в «Первой топографии» Фрейда, установила структурную связь между бессознательным и вытеснением. Можно ли, таким образом, заключить, что это утверждение Первой Топографии неверно и следует отказаться от непосредственной связи между бессознательным и вытеснением? Можно заметить, что, столкнувшись с проблемой психоза, Фрейд был вынужден пересмотреть и подвергнуть сомнению метапсихологию. Затем он представил концепцию Ид как возможный ответ на такие важные вопросы.
Таким образом, оказывается, что при психозе вытеснение продолжает действовать как первичное вытеснение ( Urverdrängung ), но более поздние проявления или собственное вытеснение и его влияние на психическое расщепление также будут серьезно затронуты. С этой точки зрения бессознательное при психозе может быть понято в динамическом и экономическом аспекте, но не в тематическом плане. В двух великих системах нет структурного расщепления, а это означает, что предсознание не подвергает цензуре содержание бессознательного, а границы довольно подвижны.
Тем не менее ясное проявление этого структурного отсутствия барьеров, т. е. границ, очерчивающих разные системы, происходит только после первого эпизода, когда над индивидом берется власть.0005 другое , незнакомцем, обитающим в его/ее теле. Поэтому очень часто психотики не узнают себя и говорят о себе в третьем лице.
Но как этот отказ от реальности мог произойти в перспективе Первой Топографии? Можно предположить, что восприятие внешних объектов возникает в результате сочетания словесного представления и вещественного представления, артикуляции, происходящей в предсознательной системе. При психозе восприятие и интерпретация реальности терпят неудачу, поскольку вместо того, чтобы либидинозно вкладываться в предсознательную систему, репрезентация вещи происходит в бессознательном. Это означает, что в систему предсознания вторгается бессознательное в поисках примитивных форм либидинозного удовлетворения, таких как галлюцинации. Это скорее вторжение в исполнении на бессознательное, чем тематическая регрессия на бессознательное, хотя можно утверждать, что имеет место временная регрессия к архаическим формам эгоической организации, таким как аутоэротизм и первичный нарциссизм.
Временная регрессия и примитивные формы удовлетворения помогают человеку обойти фрустрацию и оплодотворяют, поскольку представляют собой средства самоудовлетворения и способность аутистически находить удовлетворение.
Фрейдовское изображение птичьего яйца с едой внутри скорлупы (Фрейд, 1911а), хорошо иллюстрирует эти психотические механизмы. При шизофрении от объектных катексисов отказываются через аннулирование предсознательного представления о вещах: остается только интенсивно вложенное словесное представление. Однако, поскольку вещные представления вписаны в бессознательное, примитивные объектные катексисы имеют близость со словесными представлениями, обнаруживая странное явление, в котором слова и вещи равны. С этой точки зрения при психозе слова превращаются в вещи, т. е. психотическая речь характеризуется конкретностью, которая мешает символическим процедурам коммуникативного языка. Таким образом, это структурное ослабление расщепления психического аппарата, препятствующее различению и артикуляции бессознательного представления-вещи и предсознательного представления-слова, усугубляемое опустошением предсознательного представления-вещи, искажает восприятие внешней действительности и, в особенности, препятствует социально разделяемой интерпретации этой реальности.
При психозе обычно присутствует воображаемая форма и конкретное понимание символической сети культуры.
Уместно отметить, что в нескольких текстах Фрейда на протяжении всей его карьеры гипотеза разделения сознания представлена на основе интенсивного аффективного переживания, которое несовместимо с другими представлениями и не может быть ассимилировано эго, составляя, таким образом, ситуация травмы. В статье «Нейропсихоз защиты» (Фрейд, 1894) травматический опыт рассматривается как ответственный за запуск защитной истерии ( Abwehrhysterie ). Позже, разработав идею влечения к смерти, Фрейд показывает в «По ту сторону принципа удовольствия» (Фрейд, 1920), что принцип удовольствия служит влечению к смерти, сталкиваясь с травмой как структурным состоянием психизма. В «Расщеплении Эго в процессе защиты» (Фрейд, 1940) Фрейд продолжает эту теорию и утверждает, что психический конфликт вызывает расщепление Эго, которое в некоторых случаях может привести к серьезной потере реальности.
Возвращаясь теперь к вопросу психоза в Бессознательное (Фрейд, 1915а), можно утверждать, что первичный процесс, свободный поток энергии, становится доминирующим в способе функционирования психического аппарата при психозе. Согласно первому пульсовому дуализму можно констатировать, что психотический индивид управляется принципом удовольствия/неудовольствия, что не означает, что психотический опыт тонет в поиске удовольствия, так как это противоречило бы клиническому опыту. Несмотря на случайные намеки на эту путаницу в текстах Фрейда, логика его теоретизирования ясна: удовольствие/неудовольствие относится к принципу психического функционирования, а не к аффективному переживанию, и, следовательно, его преобладание или вторжение может (и часто происходит) причиняют большие душевные страдания. Это кажущееся противоречие может вызвать некоторое недоумение, отсюда и необходимость объяснения повторения страдания. Фрейд (1920) видел необходимость определить влечение к смерти как нечто, выходящее «за пределы принципа удовольствия», как крайний и разрушительный предел функционирования психического аппарата.
Такая гипотеза, предвосхищенная в «Проекте научной психологии» 1895 г. (Фрейд, 1895) через идею нейронной инерции как общего потока энергии, была уравновешена идеей постоянства, в котором баланс либидинозных вложений противоположен стремление к нулевой точке, т. е. стремление вернуться к смерти (?), к состоянию неодушевленной материи. Эта первоначальная идея была пересмотрена с более глубокой проработкой, когда идеи о психозах столкнулись с теоретизированием Первой топографии.
Таким образом, оказывается, что другой (незнакомец), который пугает психотического индивидуума и вторгается в его/ее тело, представляет собой воображаемый образ влечения к смерти, и вызываемое им сильное страдание свидетельствует не о возвращении того, что было вытеснено, как это бывает при неврозе, но угрожающее и разрушающее присутствие пульсирующего бессознательного. Хаотические возбуждения смешиваются с внешними источниками стимуляции, сковывая психотического индивида, не имеющего контакта со стабилизирующим контрапунктом социальной реальности.
Это подавляющее «пульсирующее бессознательное» представляет собой глубоко деформированный тип инаковости, неконтролируемое другой , который не подчиняется правилам, налагаемым встречей с другим опосредований и символических взаимодействий. На самом деле психотический опыт представляет собой непонимание измерения инаковости как признания различия, выстроенного в процессе интерсубъективных отношений.
С точки зрения фрейдистского психоанализа, психотический эпизод происходит, когда индивид затмевается; когда, столкнувшись с фрустрацией потери объекта, этот человек направляет либидо на самого себя, отчаянно пытаясь вложиться в свое эго, что оправдывает определение нарциссического невроза. В этом отчаянном стремлении поддержать себя психотик и особенно шизофреник, если использовать терминологию Фрейда, прячутся в аутоэротическом контуре разбитого тела. Таким образом, бредовое мышление, особенно в случаях незначительной паранойи и ее систематической конструкции, будет иметь упорядочивающую функцию, поскольку объектные вложения сделают возможной повторную встречу с другим в реальном измерении инаковости, которое будет представлено в и посредством заблуждения.
Тем не менее, в водовороте психотических эпизодов возникает других , без социальной инаковости, пожирающего и безличного присутствия «пульсирующего бессознательного», присутствия этого непредставленного влечения, которое не может служить формой для беспорядочных возбуждений и пульсирующий хаос. Психический автоматизм, характерный для психозов, может быть понят как присутствие других , внешности, в сердцевине интимности человека. Психотический индивидуум, пораженный психическим автоматизмом, жалуется на вторжения, оскорбления, узурпацию, кричащие голоса и другие выявляющие явления чужака, населяющего разум и нарушающего идею единства и идентичности.
Следовательно, при столкновении с психотическими феноменами через призму фрейдистского теоретизирования клиническая стратегия должна состоять во введении символического опосредования, иногда представленного аналитиком в учреждениях, которое могло бы предложить психотическому индивидууму возможность реконструировать его/ее измерение инаковости.
