Исповедь соперницы читать онлайн Симона Вилар (Страница 49)
— Да, — утомленно проговорил Эдгар. — Если подтвердится, что она причастна.
Ему ли было не знать, что если графская корона на континенте предоставляет ее обладателю неограниченные права в отношении подданных, в Англии любой лорд — прежде всего сам подданный короля. И Эдгара ничего не спасет, если он решится выйти за пределы своей власти.
Не пускаясь в пояснения, я спросил — сможет ли он смириться и оставить все в таком положении, как сейчас. То есть продолжать жить, полностью игнорируя супругу.
Эдгар покачал головой.
— Это выше моих сил. Тогда я окончательно потеряю Гиту.
Действительно — сколько бы мы тут ни рассуждали, оставалась женщина, которая пострадала больше всех. И ей невозможно объяснить, что нужно и дальше терпеть и смиряться.
Едва сдерживая стон, Эдгар проговорил:
— Сам дьявол ликовал, когда нас венчали с Бэртрадой. Все мы в тот день угодили в западню — и я, и Бэртрада, и Гита.
И да поможет мне Всевышний — я не знаю, как жить дальше.
— Сэр, мельницы Господни мелют медленно, но верно. Ноя хотел бы спросить: не думали ли вы попробовать расторгнуть ваш брак с Бэртрадой?
Эдгар взглянул на меня с удивлением. Похоже, эта мысль не приходила ему в голову. И это понятно. Развод был делом немыслимо трудным, требующим огромных усилий, неистощимого терпения и больших денег. Желающим получить развод приходилось многократно обращаться к Святому Престолу, жертвовать, раздавать направо и налево взятки влиятельным духовным особам, унижаться и собирать доказательства. А в случае Эдгара это вдобавок было чревато королевской немилостью и возможной утратой титула. Не говоря уже о том, что факт развода считался позором для всего рода, к которому принадлежал разведенный.
Я осторожно выкладывал все это Эдгару, опасаясь вызвать его гнев. Но он выглядел только взволнованным.
— Мне приходилось слышать, что даже венценосным особам не всегда удается добиться желаемого в таких делах.
— Это так. Но дела о разводе коронованных особ зачастую затрагивают вопросы политики и границ между государствами. Простым же смертным куда легче добиться расторжения брака. Деньги здесь играют не последнюю роль, и не забывайте, что влияние ордена Храма в Риме весьма велико.
Похоже мен удалось вселить в Эдгара крупицу надежды. Когда человек пребывает в таком отчаяние, самый подходящий момент, чтобы дать ему надежду. И видит Бог, я делал это бескорыстно. За моей душей немало грехов, но то, что я сейчас хотел помочь Эдгару, было искренним. Ибо привык платить свои долги, и никто еще не называл меня неблагодарным.
Но перед тем, как проститься с графом, мне надлежало сделать еще кое-что.
— Милорд, не позволите ли вы мне побеседовать с вашей дамой? Я понимаю ее состояние, но мне представляется, что если все, о чем мы с вами только что говорили, сообщит ей лицо стороннее и непричастное, она скорее поймет и примет наши доводы.
Я умолчал о том, что Эдгар сейчас для этой женщины, как бы она к нему ни относилась, — виновник беды, обрушившейся на нее.
Но его главная вина заключалась в том, что он не сделал ни единого по-настоящему твердого шага к тому, чтобы уладить отношения со своими женщинами. И жестоко казнил себя за это.
— Да благословят тебя Господь и Пресвятая Дева, родич.
Дважды он назвал меня так. Для изгоя подобное обращение дорогого стоит.
Местный священник не сразу пропустил меня к леди Гите, твердил, что она нуждается в покое. Похоже этот поп искренне переживал за женщину и не допустил бы меня к ней, какими бы благими не были мои намерения. Но уже рассвело, из тумана стали появляться первые силуэты прихожан его церкви и священник отвлекся, отошел к ним, говоря, что сегодня службы не будет. Кого-то из пришедших отправил в замок Эдгара за помощью, сам остался, чтобы отогнать самых любопытных. По сути ему стало не до меня, и я проскользнул без его благословляемого напутствия.
А войдя, в первый миг позабыл все слова. Замер, встретившись с ее оцепеневшим, жутким взглядом. Она как-то неловко сидела на лежанке священника подле спавшей девочки.
Дитя выглядело спокойным, как ангел, что резко контрастировало с запечатленным на лице ее матери выражением безысходной муки. Она даже не сразу отреагировала на мое появление. Страшные воспоминания, казалось, отнимают у нее последние силы. Ей бы уснуть… Я понимал, что ей понадобиться усилие, чтобы расслабиться.
Чтобы привлечь ее внимание я негромко кашлянул.
— Я решился потревожить вас, миледи, только потому, что вскоре уезжаю. Более я не буду для вас живым напоминанием о случившемся. Но я хотел бы, чтобы вы выслушали меня…
Далее я вкратце поведал то, о чем мы беседовали с графом. К моему удивлению, женщина вполне равнодушно отнеслась к моим словам о возможной причастности графини к событиям. И казалось, не слышала меня даже тогда, когда я заговорил о возможности развода Эдгара с женой и о том, что ради разрыва с Бэртрадой Эдгар готов лишиться титула и впасть в опалу.
— Но вы и только вы можете поддержать его в этом, — продолжал я. Что-то подсказывало мне, что леди Гита не вполне безучастна к моим речам.
— Вы не должны оставлять Эдгара. Ради вас он готов на все. А иначе… Сейчас он не остановится даже перед тем, чтобы убить Бэртраду.
И тут по лицу женщины скользнула тень. Взгляд ее светлых глаз на потемневшем и осунувшемся лице стал тяжелым, как сталь. Она поглядела на меня огромными пустыми глазами. Взгляд ее светлых глаз казался особенно тяжелым на потемневшем осунувшемся лице. Возможно леди Гита и была красавицей, но об этом трудно было судить сейчас. В ее лице было нечто жуткое. Жуткой была и неожиданная улыбка, больше похожая на судорогу.
— Возможно, я плохая христианка, но я хочу, чтобы виновные понесли наказание. Так и передайте графу, — проговорила она.
Я понимал ее. Но и перевел дыхание. Главное, что он еще чего-то желает. Пусть и желаемое — месть.
— И вас не пугает, чем это обернется для вашей девочки?
Женщина коротко вздохнула, на миг прикрыв лицо ладонью, а затем взглянула на меня. Только страх за свое дитя мог вывести ее из этого состояния. Но этим не следовало злоупотреблять.
Уловив момент, когда мертвенное выражение исчезло с лица леди Гиты, я заговорил, взывая к ее разуму:
— Никому не ведомо о том, что произошло ночью в фэнах. Те, кто глумился над вами, уже понесли кару. А те, кто выжил, будут молчать. И если вы найдете в себе силы, чтобы в дальнейшем вести себя как ни в чем не бывало — они проиграли. Они поймут, что вы оказались сильнее, и им ничего не удалось добиться.
Это были только слова. Но чтобы следовать им, нужны неженские сила и мужество. Поэтому я продолжал:
— Нет греха в том, чтобы оступиться и угодить в грязь. Грех — оставаться в грязи. Несчастья и удары преследуют нас всю жизнь, но роковым становится только последний. Все прочие нам удается пережить. Нельзя забывать об этом.
Женщина вдруг испустила сдавленный стон.
— Что вы знаете об ударах судьбы!? Что знаете о бесчестии?
— Кому и знать, если не мне.
И тут я назвал свое имя.
Когда человек в беде, ему становится легче, когда рядом оказывается такой же, как он, несчастный и гонимый.
Эта женщина знала обо мне, и мое имя, заклеймленное позором, сказало ей все. Она глубоко вздохнула, ее глаза расширились.
— Вы… Вы — враг короля!
Я заставил себя улыбнуться.
— К вашим услугам, миледи.
Она протянула руку, и я ощутил легкое пожатие.
— Сэр… Я восхищаюсь вами.
Ну уж это слишком! Я был опорочен, изгнан, мое имя было покрыто позором и все кто узнавал меня, шарахались как от прокаженного. Словно мое бесчестье могло запятнать и их. И вот эта униженная, измученная, растерзанная женщина пытается приободрить меня.
У меня перехватило дыхание. Я только понял, что эта женщина стоит того, чтобы ради нее рисковать графской короной. А может я стал излишне сентиментальным?
— Запомните главное, миледи. Вам надо заставить себя забыть то, что случилось. Думаю у вас это получится. Само ваше желание отомстить даст вам силы. И вы должны помнить, что вы сами остались живой, жив и Эдгар и ваше дитя не пострадало. Вы все вместе, а это и есть надежда.
Ее губы наконец дрогнули, черты лица смягчились и, слава Богу, глаза наполнились слезами. Теперь пусть выплачется. Слезы для женщины — великое облегчение.
Я вышел. У церкви все еще толпились какие-то люди, доносился сердитый голос священника, требовавший, чтобы они расходились восвояси.
Первым делом я направился к коновязи. Моро положил мне голову на плечо и шумно вздохнул. Я ласково потрепал его по холке.
— Что, брат, беспокойная вышла ночка? Ну, ничего, скоро снова в дорогу. Нам с тобой не привыкать.
Я пока еще не представлял, куда направлюсь. Ригины нет в Норфолке, а в этих краях мне больше не у кого искать пристанища.
Граф появился из церкви только тогда, когда из Гронвуда прибыли его люди. Их было множество — конные ратники, погонщики мулов, запряженных в крытые носилки, несколько женщин-прислужниц. Эдгар велел им ждать, а сам направился к дому священника, но не решился войти — стоял, ожидая, пока прислужницы помогут леди Гите собраться и привести себя в порядок.
Но вот появилась служанка с девочкой на руках. Малышка уже проснулась, вертела головкой и забавно позевывала. Однако, завидев Моро, просияла улыбкой:
— Лошадка с пятнышком!
И стала вырываться, требуя, чтобы ее пустили к коню. Выходит, не я один безраздельно отдал сердце своему вороному. И я невольно улыбнулся, наблюдая, как эта кроха безбоязненно тянется к Моро.
В этот миг на пороге дома священника появилась леди Гита. Эдгар рванулся было к ней, но замер, не решаясь ступить дальше ни шагу. Женщина была с головы до ног укутана в темное покрывало и передвигалась неловко, слегка припадая на одну ногу. Но голова ее была гордо поднята
Приблизившись к Эдгару, она припала к его груди. В этом движении было все — и прощение и нежность. Даже у меня навернулись на глаза слезы, и пришлось отвернуться
Внезапно я услышал его голос, окликающий меня:
— Сэр Гай!
Они оба — Эдгар и Гита — смотрели на меня. Наконец Эдгар проговорил:
— Сэр рыцарь, от всего сердца я прошу вас быть моим…
Они переглянулись.
— …Нашим гостем. Мы просим вас принять наше приглашение в замок Гронвуд Кастл.
Никто лучше меня не знал, чем это им грозит. Не произнеся ни слова, я отрицательно покачал головой.
— Ради всего святого, — настаивал Эдгар. — Это лишь малая толика того, чем мы вам обязаны.
Они вновь переглянулись, как дети. И я не выдержал. Мои глаза заволокло слезами. Можете сколько угодно зубоскалить над моей слабостью, но мне понадобилось не меньше минуты, чтобы совладать с собой.
Кто-то принял у меня Моро. Рядом, на руках у одной из женщин, беспечно лепетала маленькая Милдрэд. Подали приготовленный для леди Гиты паланкин. Я видел, как она, прихрамывая, направилась к нему. Но тут ее силы исчерпались — и она в беспамятстве осела на руки Эдгара.
На графа страшно было смотреть, такая мука отразилась на его лице. Я же кинулся к хлопотавшим около бесчувственной женщины людям, стал объяснять, чтобы оставили ее пока в покое. Я понимал, что случилось. Такой обморок, вызванный сильным потрясением, чаще всего переходит в сон.
А сон ей сейчас необходим. Он смягчит шок.
Глава 13.
АНСЕЛЬМ.
Март 1135 года.
Я никогда не видел Бэртраду в подобном состоянии — плачущая, цепляющаяся за полы моей одежды, умоляющая. Ее взгляд выражал такой страх, что казался безумным.
— Преподобный отче… Святой отец!.. Защитите меня!..
Видит Бог, я и сам был напуган, когда графиня вместе с Гуго на исходе ночи неожиданно явились в мою загородную резиденцию. Вдвоем — а ведь выехали они отсюда целым отрядом.
Но я не стал спрашивать, куда девались остальные, и без того было ясно, что хороших новостей ждать не приходится. Я видел, что творится с графиней, видел Гуго, которому пришлось ехать лежа поперек крупа собственной лошади, в седле которой сидела Бэртрада. Когда же он сполз на землю и встал на ноги, я заметил, что его штаны пропитались кровью, а в сапоге хлюпает.
— Замолчи, Бэртрада! — прикрикнул он на голосящую графиню.
Гуго был взбешен и явно нуждался в помощи лекаря.
Я велел верному человеку проводить обоих в отдаленный флигель.
Меня и самого трясло, но я не подал виду и приказал без промедления позвать монастырского лекаря брата Колумбануса. Сей монах не из болтливых, а поскольку он из саксов, то плохо понимает нормандскую речь. Мне же не терпелось узнать, что все-таки произошло, хотя уже и было ясно — задуманное нами не удалось.
Во флигеле Бэртрада, забившись в угол, продолжала рыдать. Гуго, оголив поджарый зад, лежал на скамье, а брат Колумбанус обрабатывал рану — не столь и опасную, но, видимо, доставлявшую рыцарю немалое беспокойство. Однако он довольно подробно поведал мне обо всем, что произошло в охотничьем домике графа.
Слушая его, я мрачнел все больше и больше. Казалось бы, мы продумали все до мелочей, но увы — человек волен предполагать, а располагает Всевышний. Ибо как иначе объяснить то, что именно в эту ночь среди безлюдных фэнов неожиданно объявился рыцарь-крестоносец. По словам Гуго, он налетел на его людей, как истребляющий смерч, бился со сверхчеловеческой ловкостью, сумел освободить Эдгара, а затем они вдвоем с графом устроили настоящую кровавую баню перед подожженным любовным гнездышком.
О том, что спаситель Эдгара принадлежал к крестоносцам, Гуго определил по боевому кличу «Босеан!». Однако в том, что он поведал, было и кое-что утешительное. Из всех, кто прибыл на озерный остров, спастись удалось только Гуго и леди Бэртраде, остальные же были убиты на месте, и теперь графу не у кого выведать, кто организовал ночной набег. В том, что ни один раненый в бою не уцелел, Гуго был совершенно уверен — крестоносцы никогда не оставляют поверженного врага в живых. Их долголетняя выучка требует разить насмерть и наносить удары в такие места, чтобы противник умер как можно быстрее.
Я вздохнул с облегчением и уже много спокойнее принялся расспрашивать Гуго, как развивались события до появления загадочного незнакомца. Тут-то и выснилось, что они с первых шагов допустили фатальную ошибку — не расправились с графом немедленно. Но леди Бэртраде пожелалось, чтобы Эдгар своим глазами увидел, как поступят с его девкой. Это были их счеты, к тому же, по уговору с Ральфом, Гиту Вейк должны были вернуть тому «такой, какой она и была».
Забавная шутка графини, которая имела в виду то, что Гита не кто иная, как шлюха, которую используют все, кому не лень.
Упоминание о Ральфе меня встревожило. С самого начала меня донимали сомнения по поводу этого молодчика, а тут выяснилось, что именно он предупредил Гиту и Эдгара. Теперь все упирается в то, что он успел поведать графу до того, как на острове появились люди Гуго Бигода.
— Ральф также убит?
Гуго охнул и вцепился зубами запястье — брат Колумбанус как раз взялся стягивать нитью края глубокой колотой раны на его ягодице. Однако уже в следующий миг ухмыльнулся, и его зубы по-волчьи сверкнули из под светлых усов.
— Мне, видать, на роду было написано своей рукой лишить этого трубадура жизни. Заметил я его в дверях домика, когда мы еще подплывали к острову, но вряд ли он успел рассказать многое. Старина Ральф, хоть и не блистал умом, но должен был сообразить, что болтать не в его интересах. Он ведь сам увяз в этом деле по уши. И к тому же все еще рассчитывал заполучить свою саксонскую девку.
Зачем ему чернить себя в ее глазах?..
Он опять охнул и поморщился. А мне пришло в голову, что Гуго Бигод — парень не промах. Когда человек в таком состоянии способен трезво рассуждать — на него можно положиться
— А чуть позже, — продолжал Гуго, — когда Ральф уже увозил в челноке Милдрэд…
— Дочь Гиты Вейк также была там?!
Он словно не услышал моего вопроса.
— …Когда уже они плыли в челноке, то лучшей мишени было не найти. А я лучник не из последних. Клянусь бородой Христовой, я собственными глазами видел, как светлое оперение моей стрелы торчало из-под лопатки Ральфа де Брийара. Он не упал, но плоскодонка пошла зигзагами, и вряд ли Ральф сумел после этого сделать больше двух-трех гребков, а сейчас наверняка уже отчитывается перед святым Петром за свои прегрешения. Для пущей верности следовало бы его добить, но тут эта белобрысая саксонка, точно фурия, вылетела с мечом из кустов. Бедняге Освульфу, что стоял подле меня, досталось так, что он только захрипел, но меч застрял в кости, и она не сумела его сразу освободить.
Пришлось угомонить ее кулаком в висок… И с какой это стати она осталась на острове, а не удрала с Ральфом? Вот уж чисто саксонское тупоумие!
Только что Гуго упомянул некое саксонское имя — Освульф. Значит, в свой отряд он набрал самых различных людей. Я спросил, не сумеют ли впоследствии по телам убитых в стычке определить, что это люди из окружения Гуго Бигода, но этот парень предусмотрел буквально все. Он ответил, что встречался со своими наемниками тайно, а поскольку вокруг него всегда вертелось множество, не имеет значения, даже если их видели вместе.
Лекарь наконец закончил свою возню и удалился. Я ходил от стены к стене, перебирая четки, чтобы сосредоточиться.
— Значит, ты говоришь, что тебя и леди Бэртраду не преследовали?
— Верно, преподобный отец.
Гуго поднялся со скамьи, застегивая пряжку ремня. Сейчас он выглядел почти спокойным, только пальцы рук слегка подрагивали.
— И лиц наших также никто не видел. Если бы не одно… Этот крестоносец — дьявол его раздери! — очень заинтересовался леди Бэртрадой.
Когда мы уже отчалили, он все еще стоял на берегу, глядя нам вслед. И пусть бы глазел сколько угодно, но у леди как раз в этот момент из-под капюшона упали косы.
Мы оба одновременно взглянули на графиню.
Она уже угомонилась, и только вздрагивала, давясь судорожными рыданиями. У леди Бэртрады были приметные косы — длинные, темные, с редким красноватым отливом, длиною едва ли не до колен. Но еще когда мы продумывали план убийства графа Норфолкского, было решено объявить, что миледи больна и не покидает покоев. Монахи в обители и по сей день возносят молитвы за выздоровление знатной благодетельницы аббатства. Не составит труда доказать, что графиня ни на час не отлучалась из моей резиденции.
Я повернулся к Гуго.
— Когда вы возвращались сюда, не мог ли кто-либо обратить на вас внимание?
Гуго боком опустился на скамью. При свете висящей на крюке лампы стало видно, насколько он утомлен. Однако когда он заговорил, в его голосе чувствовалась сила.
— Святой отец, мне не впервой возвращаться с ночной вылазки.
Уж будьте покойны, я знал, как проехать, чтобы избежать дорожных разъездов и застав. Да и время ночное… А мчались мы так, что лошадь графини пала неподалеку от Бэри-Сэнт-Эдмундс. Мой каурый оказался покрепче — он-то и доставил нас обоих к воротам резиденции. Последние две мили мы ехали тихо, как обычные запоздалые путники — мне едва удалось убедить графиню, чтобы она не пыталась на всем скаку влететь в аббатство.
Счастье для леди Бэртрады, что рядом с ней в такую минуту оказался Гуго Бигод. Долгое время я считал этого человека злым гением графини. Не настраивай он постоянно графиню против мужа, она, возможно, и наладила бы отношения с Эдгаром. Ведь с какой стороны ни посмотри, этот сакс показал себя весьма терпеливым и покладистым супругом. Но что сделано — то сделано. И сегодня Гуго спас ей жизнь.
Гуго вновь обратился ко мне:
Генрих VIII, король Англии и его шесть жен
Генрих VIII наиболее известен своими шестью женами. Большинство британских школьников учат следующий стишок, который помогает им вспомнить судьбу каждой жены: «Разведен, обезглавлен, умер: разведен, обезглавлен, выжил».
Все узнают его портрет: толстый, крупный мужчина, в одежде, украшенной драгоценностями, и с аккуратной рыжей бородой. Это Генри в более позднем возрасте: в юности он был красивым и спортивным, самым подходящим принцем в Европе.
Генри тоже был сложным человеком: умным, шумным, ярким, экстравагантным. Спортсмен, музыкант, поэт. Безжалостный, высокомерный, страстный.
Стремлением Генриха к наследнику мужского пола было заставить его развестись с двумя женами и обезглавить двух жен: это привело к религиозной революции и созданию англиканской церкви, роспуску монастырей и Реформации. Решения, которые Генрих принял во время своего правления, должны были сформировать современную Британию.
Второй сын Генриха VII, Генриху было всего 17 лет, когда он стал королем в 1509 году.. Он был ростом 6 футов 2 дюйма, с бледной кожей и каштановыми волосами. Он был спортивным, человеком действия и увлекался всеми видами спорта: охотой, рыцарскими турнирами, настоящим теннисом, верховой ездой.
Он также был музыкантом; он играл на флейте, лютне и органе. Он писал стихи. Заядлый читатель, он владел библиотекой почти из тысячи книг. Он написал трактат против протестанта Мартина Лютера и был награжден папой Львом X, который дал ему титул «Защитник веры», который британский монарх сохраняет и по сей день, хотя и другой веры! В 1546 году Генрих основал Тринити-колледж в Кембридже.
Можно утверждать, что Генрих основал современную английскую нацию. В 1536 году Акт об унии между Англией и Уэльсом объединил Уэльс с Англией. Объединение Ирландии также было достигнуто во время его правления. Генри увеличил роль парламента, особенно в отношении налогообложения.
Поле золотой парчи
Королю 16 века было важно казаться всемогущим, но это обходилось дорого. В 1520 году вместе с королем Франции Франциском I Генрих организовал легендарное «Поле золотой парчи», возмутительно экстравагантное мероприятие в Кале. Мероприятие должно было показать единый фронт между королевствами Англии и Франции перед лицом императора Священной Римской империи.
Каждый король пытался превзойти другого в турнирах, пиршестве, одежде и драгоценностях во время празднования, которое длилось неделями и стоило целое состояние.
Томас Вулси был доверенным советником и другом Генри. Вулси был сыном мясника из Ипсвича, очень умным человеком, который разбогател и стал влиятельным, дослужившись до должности лорда-канцлера и кардинала в 1515 году. Генрих VIII не ожидал, что станет королем: его старший брат Артур умер. Поэтому Генри мало обучался в политике и правительстве и был счастлив положиться на своего друга Вулси, который давал ему советы.
В 16 веке в Европе господствовали постоянно меняющиеся союзы между народами. Генрих VIII и Вулси стремились сделать Англию такой же значительной державой, как две величайшие европейские нации того времени, Франция и Испания. Однако внешняя политика не была сильной стороной Генриха. Его войны против Франции были в целом неудачными и дорогостоящими. Победа над шотландцами в битве при Флоддене послужила только укреплению союза между шотландцами и французами.
Екатерина Арагонская Анна Болейн
Расторжение брака Генриха с Екатериной Арагонской стало переломным моментом в дружбе Генриха и Вулси. Генрих был без ума от Анны Болелин, одной из фрейлин королевы, и брак с Анной, как мы надеялись, даст Генриху наследника мужского пола, которого он так отчаянно хотел.
Дочь сэра Томаса Болейна, Анна провела часть своей юности со своей сестрой Марией при французском дворе. Марию отправили обратно в Англию в 1519 году.(некоторые говорят, что с позором за ее беспорядочное поведение) и стала одной из фрейлин Екатерины. Мэри привлекла внимание Генри и ненадолго стала его любовницей. Анна вернулась в Англию в 1522 году и стала популярной фигурой при дворе. К 1526 году Генрих был глубоко влюблен в нее.
Кровавые Войны Алой и Белой розы, которые закончились тем, что отец Генриха Генрих VII стал королем, все еще были в памяти живых. Генрих отчаянно нуждался в наследнике, чтобы продолжить династию Тюдоров и избежать гражданской войны в будущем.
Двадцать лет брака с Екатериной привели к тому, что в живых остался только один ребенок, Мария, и теперь, в возрасте 40 лет, Екатерина вряд ли могла родить еще детей.
Неспособность Кэтрин подарить ему наследника мужского пола мучила Генриха, и он начал сомневаться в законности и действительности их брака. Кэтрин была вдовой его брата Артура. Она вышла замуж за Артура в 1501 году, но овдовела в возрасте всего 16 лет. Прошло еще семь лет, прежде чем Генрих и Кэтрин поженились в 1509 году. На момент их свадьбы Генриху было 18 лет, и он очень любил 23-летнюю Екатерину. . Разрешение на его брак с Екатериной от Папы было основано на предположении, что Екатерина все еще была девственницей после смерти своего первого мужа.
Однако теперь Генри хотел развестись, чтобы жениться на Энн. Кэтрин настаивала на том, что она была девственницей, когда вышла замуж за Генри, и отказалась принять аннулирование брака.
В дело вмешался племянник Екатерины, император Священной Римской империи Карл V, угрожавший Папе, если брак его тети с Генрихом будет аннулирован.
Папа Климент VII оказался в затруднительном положении, так как любое принятое им решение могло разозлить того или другого. Он откладывал объявление решения как можно дольше, прежде чем отказался дать развод. Вулси не удалось добиться развода для Генри, и он был отстранен от должности. Даже подарок Вулси его великолепного нового дворца в Хэмптон-Корт Генри не смог спасти его: Вулси умер до того, как его смогли привлечь к суду за измену. Томас Мор был назначен вместо Вулси на посту канцлера.
Генрих взял дело в свои руки и порвал с Римом и Римско-католической церковью. Отлученный от церкви Папой, в 1533 году Генрих развелся с Екатериной и женился на Анне, которая была уже беременна.
Кэтрин, ныне вдовствующая принцесса Уэльская, была вынуждена покинуть двор. Следующие три года она жила в уединении в нескольких сырых замках и поместьях всего с несколькими слугами. 7 января 1536 года Кэтрин умерла в замке Кимболтон и была похоронена в аббатстве Питерборо.
Воспользовавшись распространением протестантского учения, охватившим Северную Европу, и завидуя богатству церкви, парламент принял Акт о верховенстве в 1534 году, который сделал Генриха Верховным главой англиканской церкви.
Новой церковью руководил архиепископ Кентерберийский Томас Кранмер (который помог Генриху с его разводом с Кэтрин). До разрыва с Римом на протяжении веков месса служилась на латыни. Кранмер считал, что для людей важно поклоняться на английском языке, и поэтому он был ответственным за первую английскую Библию, разрешенную для общественного пользования, которая была распространена в каждой церкви страны.
Восстания против новой англиканской церкви и новой службы подавлены. Сэр Томас Мор, лорд-канцлер, был казнен за отказ признать Генри главой церкви. Томас Кромвель стал генеральным викарием, а затем канцлером и сыграл важную роль в роспуске монастырей с 1536 по 1540 год.
По иронии судьбы, после всех этих потрясений долгожданным ребенком стала девочка, Элизабет, и Генрих был горько разочарован. Еще две беременности Анны закончились выкидышами, летом 1534 года и в январе 1536 года, когда ребенок был мальчиком. Генри пришел к выводу, что брак был проклят, и высокомерное поведение Анны не помогло ей.
2 мая 1536 года Анна была арестована. Ее обвинили в супружеской измене с родным братом и четырьмя простолюдинами — всех их судил и осудил за измену дядя Анны, герцог Норфолкский. 19 мая в лондонском Тауэре была обезглавлена Анна — первая английская королева, публично казненная. Генри женился на своей любовнице Джейн Сеймур чуть более чем через неделю.
Руины аббатства Гластонбери
Джейн, убежденная католичка, умоляла Генри отказаться от роспуска монастырей. Однако, когда в 1537 году она родила долгожданного наследника мужского пола, Эдуарда, все было прощено, и Генрих был в восторге. К сожалению, после родов Джейн заболела послеродовой лихорадкой и умерла: Генри был обезумел.
Роспуск монастырей начался в 1536 году и закончился в 1540 году. Монастырские земли, произведения искусства и постройки были распроданы. Монахи, аббаты и другие, кто сопротивлялся, были казнены. Образ жизни Генриха, наряду с его войнами, привел к нехватке денег на протяжении всего его правления.
Налоги и богатство, взятое из монастырей, позволили ему создать современный флот. Были построены флагман Генриха «Мэри Роуз» и «Великий Гарри», самый большой корабль своего времени водоизмещением 1000 тонн. Английский флот пополнился 80 кораблями, и была построена первая верфь в Портсмуте.
Джейн Сеймур Анна Клевская
Кромвель организовал четвертый брак Генриха с Анной Клевской, немецкой протестантской принцессой. Это был политический матч, союз двух некатолических стран. Портрет Анны был написан Гансом Гольбейном, вероятно, самым известным из придворных художников эпохи Тюдоров, и Генрих согласился на брак. Однако при встрече с Анной он сразу же невзлюбил ее; он позорно называл ее «фландрской кобылой» и говорил придворным и послам, что не может выполнять свои обязанности мужа из-за внешности Анны. Обе стороны были счастливы, что брак был расторгнут всего через 6 месяцев, и Анне был предоставлен щедрый доход и несколько домов, включая замок Хевер. Энн осталась в Англии и часто посещала двор в качестве почетного гостя.
Она вела независимый образ жизни, сильно отличавшийся от образа жизни другой разведенной жены Генри, Кэтрин. Однако Кромвеля не простили за организацию провального матча, и он был казнен по сфабрикованному обвинению в государственной измене.
Генри больше не был спортивным спортсменом, которым он когда-то был. Катастрофический несчастный случай в возрасте 44 лет, когда его лошадь накатилась на него на турнире, оставил его с искалеченной ногой. Не имея возможности заниматься спортом, Генри, тем не менее, продолжал свой расточительный образ жизни, набрав такой вес, что к концу жизни его талия составляла 4,5 фута.
Избыточный вес и страдающий от язв на ногах, Генри все еще тосковал по второму наследнику мужского пола, чтобы обеспечить преемственность. Юная Кэтрин Ховард, хорошенькая и миниатюрная, привлекла внимание Генри, и он глубоко в нее влюбился. Несмотря на слухи о любовных связях до того, как она пришла ко двору, Генрих женился на Екатерине в 1540 году.0003
Кэтрин Ховард Кэтрин Парр
Кэтрин была членом влиятельной семьи Говардов; ее отец был младшим братом герцога Норфолка.
Она также была двоюродной сестрой Анны Болейн и, как и Анна, тоже умерла на эшафоте в Тауэр-Грин.
Генри был без ума от нее, называя ее своей «Розой без шипов». Что Кэтрин думала о своем стареющем, искалеченном, тучном муже, неизвестно, однако, похоже, что после замужества она совершила ошибку, возобновив отношения с бывшим любовником Томасом Калпеппером. Всего через семнадцать месяцев замужества с королем она была арестована за прелюбодеяние. Она была казнена за измену 13 февраля 1542 года. Генрих был безутешен: говорят, он открыто плакал.
Казнь Кэтрин Говард повергла короля в глубокую депрессию. Кэтрин Парр, дважды овдовевшая, вступала в отношения с Томасом Сеймуром, братом Джейн Сеймур, третьей жены Генри, когда Генри заметил ее. Ей был 31 год, она хорошо образована и очень умна. Свободно владея французским языком, она выучила итальянский, могла читать и писать на латыни и свободно говорила по-гречески. Екатерина была реформисткой и любила обсуждать религиозные вопросы. Это чуть не привело к ее падению: особенно яростный религиозный спор между королем и королевой так разозлил Генриха, что он подписал ордер на арест Екатерины по обвинению в ереси. Получив ордер, Екатерина сначала запаниковала, но потом напрягла все свои запасы мужества и ума. Приказав своим дамам выбросить все запрещенные книги о религии, она поспешила к королю, утверждая, что спорила с ним исключительно для того, чтобы отвлечь его мысли от боли в его язвенных ногах.
Кэтрин обеспечила самое близкое к стабильной семейной жизни, которое знали трое детей Генри. Она оказалась эффективной медсестрой Генриха VIII, ослабленного сочащимися язвами на ногах. Она умела разумно разговаривать с приезжими послами и учеными. В доказательство своей веры в нее Генрих назначил ее регентом, когда в июле 1544 года отправился в очередное вторжение во Францию. Эту роль занимала только еще одна из жен короля, Екатерина Арагонская.
Генри умер в Уайтхолле, Англия, 28 января 1547 года в возрасте 55 лет. Он был похоронен рядом со своей третьей женой, Джейн Сеймур, в часовне Святого Георгия в Виндзорском замке.
«Она очень хотела расторгнуть брак»: Том Круз стал невыносим до такой степени, что Кэти Холмс подписала жестокий пункт о свиданиях, чтобы завершить развод
Том Круз и Кэти Холмс были одной из самых знаковых пар середины 2000-х. Миссия невыполнима Звезда встречалась в течение одного года, а затем связала себя узами брака с актрисой Бэтмен: Начало 18 ноября 2006 года. Но мир поп-культуры был потрясен, когда дуэт, широко известный среди фанатов как TomKat, объявил о своем разводе в 2012. Удивительно, но бракоразводный процесс прошел относительно гладко по сравнению со многими другими голливудскими судебными баталиями и закончился очень быстро. Но, как сообщается, именно Кэти Холмс подписала жесткие обязательства, чтобы быстро положить конец отношениям.
Том Круз и Кэти Холмс Впервые Том Круз был замечен на Шоу Опры Уинфри в 2005 году, когда он прыгал на своем диване и демонстрировал свою привязанность к актрисе Телефонная будка . Это заставило многих фанатов подумать, что эту пару может постичь иная судьба, чем первые два отношения Круза, но все оказалось совсем наоборот.
Читайте также: Русский фильм «Вызов» Похищение из сборника пьес Тома Круза – Становится первым фильмом, снятым в космосе
Развод Тома Круза и Кэти Холмс содержит темную тайну
60-летний актер был по уши влюблен в актрису, но, как сообщается, его связь с Церковью Саентологии привела к тому, что пара разорвала долгую семейную жизнь. пять с половиной лет. У них также есть общая дочь Сури, которая родилась в апреле 2006 года, за несколько месяцев до их свадьбы.
Том Круз был женат на Кэти Холмс пять с половиной лет Хотя Том Круз, как сообщается, согласился ежегодно выплачивать алименты в размере 400 000 долларов, в отчете также утверждалось, что Холмс должен был согласиться с рядом правил процедуры. Если верить сообщению RadarOnline, то Кэти Холмс вынуждена была кивнуть головой на один из самых подлых пунктов, запрещавших актрисе встречаться публично в течение пяти лет.
«Кэти подписала пункт в своем кратком соглашении о разводе, который запрещает ей ставить Тома в неловкое положение различными способами, например, говорить о нем или Саентологии или публично встречаться с другим мужчиной в течение пяти лет после развода. Ей разрешено встречаться, но она не может делать это публично, и она не должна подпускать ни одного бойфренда к их дочери Сури».
Далее добавляется, что она покончила с квасцами Top Gun и хотела уйти от него как можно скорее, что заставило ее согласиться с заявлением, а также получить за это огромную сумму.
«Кэти так сильно хотела расторгнуть брак, что согласилась на условия — и получила 4,8 миллиона долларов в качестве алиментов плюс еще 5 миллионов долларов для себя».
Интересно, что этот отчет так и не получил подтверждения ни от одной из сторон, что до сих пор ставит под сомнение весь инцидент. Но отчет, появившийся во время фазы слухов об отношениях между Джейми Фоксом и Кэти Холмс, по-видимому, подтвердил, что команда Тома Круза могла представить актрисе столь жесткое соглашение.
Читайте также: Все женщины, с которыми встречался Том Круз, и где они сейчас
Каковы были последствия развода TomKat?
Том Круз и Кэти Холмс с дочерью СуриПосле того, как Том Круз и звезда Мисс Медоуз расстались, Холмс получил право опеки над Сури, а актеру разрешили навещать ее. Но что еще более интересно, слухи об отношениях между Холмсом и актером The Amazing Spider-Man 2 Джейми Фоксом привлекли широкое внимание средств массовой информации.
Читайте также: С кем сейчас встречается Кэти Холмс после развода с Томом Крузом?
Подобно странному соглашению, этот слух об отношениях так и не получил никакого подтверждения, но несколько намеков указывали на то, что новости верны. В сети просочилось много фотографий дуэта, держащегося за руки. С другой стороны, в отчете W Magazine утверждалось, что Фокс и Холмс хранили молчание о своих отношениях в течение первых пяти лет, что вызвало подозрения у фанатов.
