Что такое буддизм и почему ты никогда не будешь буддистом?
Прочитал тут несколько книжек про буддизм для интеллектуальных хануриков [1,2], углубляться в труднопродираемые оригинальные трактаты не хотелось. Я хотел понять — что у одной из самых старых религии (самая старая — индуизм) общего с относительно новыми западными учениями, а что принципиально отличается? И ниже, как раз с этой позиции и опишу суть буддизма. И, как оказалось, я точно не буддист, моя наивная душа хочет жить в мире, где есть любовь, хочет верить в вечную любовь :))Итак, начнём с байки. А именно с легенды про пробуждение Будды (в яндексе кстати есть запросы «Будда Шакьямуни фото при жизни» :)), которую буддийские мамы рассказывают своим чадам перед сном уже несколько тысячелетий:
Будда Сиддхартха Шакьямуни (первый Будда, т.е. первый пробужденный) был принцем, и сначала жил в полном изобилие, у него была жена, дети, все были счастливы. И хотя его отец всячески оберегал его от проявлений жизненных невзгод, Сиддхартха как-то раз всё-таки увидел и больных, и умирающих людей, иначе говоря, он увидел то, чего была лишена его собственная жизнь — человеческое страдание. И в этот, полный потрясений, поворотный день, он поставил себе благородную цель — понять в чём же корень человеческих страданий, а поняв — избавить себя и других от страданий. Достойная цель для принца?
Сиддхартха твердо решил уйти в скитания, обложил себя обетами и всячески отгородился от мира, по сути, из своей роскошной жизни кинулся в другую крайность — жизнь аскета. Но через несколько лет медитаций и лишений, он понял, что и в этом нет правды. Поэтому нарушив свой обет, он прекратил многолетний марафон созерцания, поел и, оставаясь непреклонным в своей решимости избавить всех от страданий, пошел искать дальше, но уже освободив себя от бремени не только роскоши, но и аскетизма.
В итоге, он нашел дерево, под которым можно было удобно расположиться и долго медитировать, безмолвно он сказал себе: «Пусть сгниёт это тело, пусть я рассыплюсь в прах, но я не встану, пока не найду ответ».
Сидящий под деревом в созерцании Сиддхартха не остался незамеченным. Мара, царь демонов (кстати, в славянской мифологии тоже есть такой демон, который ночью садится на грудь и вызывает удушье и дурные сны, отсюда и «кошмары», интересно, да?), услышав клятву Сиддхартхи, почувствовал силу его решимости и лишился сна: ведь он знал, что Сиддхартха обладает силой, способной сокрушить и ввергнуть в хаос все его владения. Поэтому Мара послал пять самых прекрасных своих дочерей отвлечь и соблазнить царевича. Когда девушки направились к Сиддхартхе, они были полностью уверены в своём даре обольщения. Но, едва они приблизились к погружённому в созерцание царевичу, их красота стала вянуть. Они иссохли и постарели, лица их стали уродливыми, а кожа начала источать зловоние. Сиддхартха даже не шелохнулся. Удручённые девы вернулись к отцу, который рассвирепел, услышав их рассказ. Кто посмел отвергнуть его дочерей?!
В ярости Мара (кстати, Мару нередко называют «Намучи», что переводится как «тот, который не освобождает». Значит, Мара — антоним слову «освободитель») призвал всю свою свиту: огромное войско, снаряжённое всеми вообразимыми видами оружия (гордыня, зависть, гнев и т.д.). Нападая, воинство Мары действовало в полную силу. Но, к их ужасу, стрелы, копья, камни и всё прочее, чем они метили в Сиддхартху, превращалось в дождь из цветов, как только приближалось к своей цели. Через несколько часов безуспешных попыток Мара и его войско обессилели и вынуждены были признать поражение. Наконец, Мара приблизился к Сиддхартхе и коварными речами пытался уговорить его отказаться от своих духовных поисков. Сиддхартха же ответил, что не может этого сделать, поскольку уже потратил на эти поиски много жизней.
— А чем докажешь, что ты действительно прилагал усилия так долго? — спросил Мара.
— Мне не нужны доказательства, – ответил Сиддхартха, – земля — мой свидетель.
И с этими словами он коснулся земли — и земля сотряслась, а Мара растаял в воздухе. Так Сиддхартха обрёл освобождение и стал буддой.
Он открыл способ покончить со страданием в самом его корне, и не только для себя, но и для всех людей. Место, где произошла эта заключительная битва с Марой, ныне называется Бодхгайей, а дерево, под которым он сидел, — деревом бодхи.
Я обратил внимание на три момента в этой легенде. Во-первых, на разговор и объяснение Будды своего нежелания отказываться от духовным поиском тем, что он уже «много времени потратил на поиски», казалось бы, причина должна быть лучше? Но тут и сам факт, что это была не первая жизнь Сиддхартхи, когда он стремился к пробуждению, — интересен. До этого у него было бесчисленное множество неудачных попыток, и поэтому есть в этой легенде какой-то оттенок неминуемости пробуждения, пусть даже это займёт тысячу жизней. Во-вторых, интересно, что Будда не прилагал усилий, чтобы побороть искушение, искушение просто не возникало. И не возникало оно не потому, что он представлял иссыхание красоты дочерей Мары, а потому что при нём они теряли свою красоту. В-третьих, интересно, что побороть Мару он смог не потому, что пробудился, а пробудился, когда поборол. Хотя казалось бы, силу сопротивляться он должен был приобрести после пробуждения?
И как раз в этой легенде много общего с западными воззрениями, и особенно, с гностицизмом (хотя скорее у гностицизма много общего с буддизмом) в христианстве. Вот грубое обобщение Дика, о котором я писал, оно подходит как к буддизму, так и гностицизму. Интересно, как бы развивалась западная цивилизация, если бы гностицизм не был похоронен ещё на заре христианстве, как ересь?
Теперь — какую же истину от открыл? В чём корень страданий? И как от них избавиться?
Сразу после пробуждения, Будда прочитал первую проповедь, где и поведал четыре благородных истины (корень страданий — желание, прекращение страданий — нирвана). Стоит прочитать ещё и про Сансару, а это список всех священных текстов буддизма. Надо сказать, что есть течения буддизма, которые отрицают четыре благородные истины (например, Махаянцы), поэтому ниже другие 4-е утверждения, которые буддиста делают буддистом.
Вы буддист, если согласны с тем, что:
1. Всё составное непостоянно.
2. Все эмоции – страдание (тут нюанс, иероглиф страдание — это ещё и несовершенство, непостоянство, пустота).
3. Все вещи не имеют независимого бытия.
4. Нирвана – вне представлений
Иначе говоря, если вы считаете, что есть какие-то постоянные вещи или идеи, вроде вечной любви, то вы не буддист. Если вы считаете, что есть и исключительно приятные эмоции, то тоже не с этими ребятами. У них на каждую положительную эмоцию последует отрицательная. Если думаете, что некоторые вещи существуют независимо и самодостаточно (судный день, судья), то, опять, увы, не туда. И, конечно, просветление не существует в измерениях времени, пространства и чего-либо ещё. В принципе тут и вскрываются все отличия с христианством и гностицизмом.
И чтобы совсем уже ухватить суть буддизма, приведу классический пример-метафору (которая аналогична известной пещере Платона). Допустим, есть трусоватый человек Альберт, он панически боится змей. Альберушка наш идёт по темному переулку и видит в углу свившуюся змею, само собой, пугается как мартышка какая-то. Но на самом деле, это была не змея, а свисающий с мусорки чей-то галстук, но охваченный страхом Альби настолько уверен в существовании змеи перед ним, что может даже и умереть. И причиной его смерти будет несуществующая змея. Так вот, страдания, которые испытывает Альби перед «змеёй» буддист называет сансарой, и эта сансара – нечто вроде ловушки, в которую попадает ум.
И, к счастью Альби, он в нашей историей был со своей подругой Гуддой. Гудда спокойна и разумна, она видит вещи такими, какие они есть, она включает фонарик на своем телефоне, светит на мусорку и объясняет Альби, что никакой змеи нет, что это просто галстук. И когда Альби это осознает, к нему приходит чувство облегчения, — это и есть то, что буддисты называют нирваной. Для буддиста важно, что включив свет и показав отсутствие змеи, Гудда также говорит, что нет и отсутствия змеи.
Да, возвращаясь к отличиям, в буддизме над миром царит закон причины и следствия (кармы), а не Архитектор (хотя в буддизме и не утверждается, что Архитектора нет), как это в христианстве или в индуизме (а некоторые буддизм исторически относят к ветке индуизма). «Явное страдание существует, но не найти страдающего; Есть дела, но не найти делающего». Т.е. за движением не стоит никакой неподвижный движущий. Это только движение. Всё это диаметрально противоположно Декартовскому «cohito ergo sum», в буддизме за мыслью не стоит никакого думающего. Сама мысль и есть думающий.
А второе отличие, в том, что западная философия Нового времени (а она, как континентальный идеализм, так и британский эмперизм, берет свое начало от Декарта, он — основатель современной философии) по большей части индивидуалистична и имеет субъективные тенденции (единственный, кто отличился, это Спиноза, его философия ближе индуистическому пантеизму, но все ещё далека от буддизма). Это легко увидеть ещё в философии того же Декарта, где «я мыслю, следовательно, я существую» делает сознание более достоверным, чем материю, а всякое познание ставится в зависимость от достоверности собственного существования и критериями истины считаются ясность и отчетливость (понимаемые в субъективном смысле). Именно отсюда растут корни сегодняшнего западного мышления.
Буддизм же он иной там нет места никакому «Я», наоборот, от «Я» надо освободиться. Если говорить о страданиях, то, конечно, «Я» терпеть не может страдания, но в то же самое время любит его причины. Причём, чтобы вы понимали, неверно и придерживаться мнения «У меня нет Я» (что есть учение об учнитожение тогда), поскольку это тоже оковы, возникающие из идеи «Я есть». Образно говоря, это как гендерные стереотипы, бороться с ними — это тоже быть в их плену. По-настоящему освободиться от сексистких стереотипов можно только игнорируя их, как ребенок, который никогда о них и не знал. В этом есть и суть буддизма: называемое нами «я» — это просто сочетание телесных и умственных совокупностей, действующих совместно и взаимозависимо в потоке мгновенных изменений по закону причины и следствия.
И что да, нет ничего постоянного, непрестанного, неизменного и вечного среди сущего.
И неудивительно, что на Востоке прижился коммунизм (который, кстати, берёт своё начало от древнего грека Эпикура :), потому что он очень хорошо ложится на буддизм. По мнению буддистов капиталистический западный мир учит человека чего ему нужно хотеть, когда как это и есть корень всех страданий. Для буддистов западный мир — это мир Мары.
И под конец, приведу последний слова Будды: «Все составные вещи недолговечны. Стремитесь к собственному высвобождению с особым усердием».
Буддизм с точки зрения программиста / Хабр
У Будды не было ничего.
Когда он умер, делили наследство.
Каждый взял что-то себе.
Здравствуйте, меня зовут Сергей, я работаю JavaScript-программистом, и я — буддист. Но совсем не такой, каким вы меня только что представили. Наверняка, при прочтении слова «буддист», в вашей голове всплывает либо образ улыбчивого азиата в оранжевом одеянии, либо образ безработного хиппи-вегана, путешествующего по Индии, занимающегося йогой и ищущего «просветления» в сомнительных религиозных практиках. Так вот, я ни то, и ни другое. Так кто же я? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно для начала поближе познакомиться с историей буддизма.
Краткий экскурс в историю буддизма
Около трех с половиной тысяч лет назад Древняя Индия была завоевана ариями — одним из индоевропейских племен, пришедшем в Индию с предгорий Кавказа через территорию современного Ирана. Немного отклонившись от основной темы поста, скажу, что с этим завоеванием связано много интересных фактов. Именно потому, что кроме Индии эти племена завоевали также территории Европы и Ирана, все европейские, персидский и индийские языки родственны друг другу и входят в одну языковую семью. Вы же понимаете санскритское слово «веды» без перевода, верно? И именно по названию места происхождения этих племен в английском языке европеоидная раса называется caucasian race.
А также именно по названию этого племени французский граф Жозев Артюр де Гобино дал имя своей печально известной расовой теории, позже популяризованной и претворенной в жизнь Адольфом Гитлером. Но давайте вернемся назад к нашей теме.
Завоевание Индии арийскими племенами запустило тектонический социальный сдвиг и смешение цивилизаций, через несколько веков приведшее к культурному расцвету страны. В ходе этого расцвета примерно две с половиной тысячи лет назад среди множества древнеиндийских религий и школ возникло уникальное философское учение — буддизм. Доподлинно неизвестно существовал ли его основатель Будда на самом деле или может быть это лишь красивая история, а сама философская школа была создана группой разных людей. Но это абсолютно неважно. Красота и глубина мысли этого учения быстро сделало его популярным. И чем популярнее оно становилось, тем более оно отдалялось от своей сути.
Вначале из философской школы оно превратилось в плеяду различных школ и сект, которые все же сохраняли первоначальный дух учения. Потом при покровительстве некоторых царей из плеяды школ и сект буддизм начал становится более-менее классической религией, потихоньку вбирая в себя всю мистику и космологию индийских верований. Во время правления царя Ашоки буддизм окончательно сформировался как официальная религия, и с каждым удачным военным походом царя распространялся все дальше и все больше популяризовывался внутри его огромной империи. Начались первые серьезные гонения на тех, кто «неправильно толковал» учение Будды. С ростом популярности буддизма к первоначальному учению все больше и больше подмешивались различные народные суеверия, в конце концов превращая все в полный сюр: три раза обойдешь ступу (религиозное буддийское строение) по часовой стрелке — будет тебе счастье. Из оригинального учения буддизм, как и любая другая религия, превратился в кучу ритуалов.
Последний шаг к превращению буддизма в языческое идолопоклонничество сделали, вы не поверите, греки.
Дело в том, что в результате многочисленных завоеваний Александра Македонского на северо-западе Индийского полуострова образовалось громадное греческое царство, просуществовавшее целых два столетия. В это время произошло смешение буддизма с греческой культурой, многие греки и даже некоторые из их царей приняли буддизм и привнесли в него частичку своей культуры. До греческого влияния Будда воспринимался обычным человеком, и являлся скорее идеей, нежели конкретным персонажем. Он никогда не изображался в антропоморфной форме, чаще всего его рисовали просто в виде круга света. Греки же привнесли в буддизм обожествление и героизацию Будды, сделав его на свой вкус этаким героем-полубогом. Также они стали изображать его антропоморфно и закрепили его образ в виде статуй юноши, одетого в греческую тогу и медитирующего, сидя в позе лотоса. С появлением статуй началось доселе невиданное — Будде начали поклоняться. Ранее описанные суеверия лишь усилились, появилось еще больше ритуалов: вроде потрешь ладонь о правую ягодицу золотой статуи Будды — богатство обретешь, потрешь о нос — счастлив будешь.
К этому времени буддийское учение сильно изменилось. Оно больше не было похоже на изначальную философско-этическую школу, а являлось уже абсолютно классической религией со всеми присущими ей недостатками. Именно в таком виде буддизм и распространился по всей остальной Азии, по мере продвижения вбирая в себя местный колорит. Самый яркий пример такого колорита — тибетский буддизм, вобравший в себя всю тягу тибетцев к мистицизму, магии и эзотерике. В любом случае этот буддизм уже был настолько далек от первоисточника, что было совсем непонятно, что в нем осталось от оригинального учения, а не было привнесено местными верованиями и суевериями.
Но была одна линия передачи учения, которая почти не исказилась за долгие века, так как постоянно очищалась от примесей. Это был отнюдь не автоматический процесс — просто все, кто после долгих размышлений, используя силу своего разума, очищал буддийское учение от бредовых ритуалов и суеверий, выделяя лишь самую суть, всегда возвращались назад к оригиналу.
В шестом веке нашей эры эта линия передачи учения пришла из Индии в Китай, где получила название Чань. В Китае чань-буддизм впитал в себя самые лучшие идеи из даосизма, но остался верен оригинальным принципам. Следуя учению Будды, который советовал крайне скептически относиться даже к его собственным словам, чань-буддизм также отрицал любые абсолютные авторитеты. Этот принцип был лаконичнее всего выражен в известном изречении одного из патриархов чань-буддизма Линь Цзы: «Встретишь Будду — убей Будду» — что-то вроде библейского «Не сотвори себе кумира».
Из Китая чань-буддизм попал в средневековую Японию, где получил название дзен. Само японское слово «дзен», как и китайское слово «чань» — являются переводом оригинального санскритского слова «дхьяна» — означающего созерцание. Почему так? Потому что в дзен-буддизме нет никаких ритуалов, нужно лишь понимание буддийских идей и практика медитации — созерцание Вселенной и самого себя. Обсуждение и объяснение идей в дзен-буддизме помимо стандартных методов практикуется в виде парадоксальных загадок — коанов.
Однако, с распространением и ростом популярности в Японии, дзен-буддизм все же оброс некоторыми ритуалами, суевериями и культурными особенностями. С другой стороны, слившись во взаимном культурном круговороте с японской культурой, он оказал громадное влияние на такие вещи как японский садово-ландшафтный дизайн, икебану, сады камней, японскую каллиграфию, японскую тушевую живопись, поэзию хокку и японские боевые искусства.
Последний цикл очищения произошел в середине 20 века, когда дзен-буддизм обрел популярность на Западе. Критический ум американцев и европейцев крайне благоприятно воспринял основные идеи дзен-буддизма, очистив оригинальную идею от налипших на нее в Японии культурных особенностей. Так и возник абсолютно нерелигиозный, полностью светский западный подход, который относится к буддизму не как к религии, а как к очень интересному и полезному философско-этическому учению. Именно такой вид буддизма импонирует лично мне.
Никаких бритых голов и оранжевых тог — только чистое понимание идей и практика медитации. Ничего лишнего.
В этой статье я хочу разобрать основные идеи и концепции буддийского учения с точки зрения обычного критически мыслящего человека — без примесей религии, магии, суеверий, мистики, эзотерики и прочего мусора, которым полны книги и статьи по какому-нибудь тибетскому буддизму Алмазного Пути и прочим путям поиска одухотворенности и просветления для хиппи и кришнаитов.
Понимание этих идей и концепций не так просто, как кажется на первый взгляд. Я приложу все усилия, чтобы объяснить их в наиболее доступной и понятной форме. Но для начала давайте послушаем сказку…
Сказка
Две тысячи пятьсот лет назад на севере Индии находился город-государство Капилавасту. Правил в нем раджа по имени Шуддходана Гаутама из рода Шакья. Когда его жена Махамайя родила ему долгожданного сына Сиддхартху, придворные мудрецы предсказали двойственное будущее новорожденного. Они поведали царю, что его сын либо станет величайшим из царей и покорит всю Индию, либо станет великим религиозным деятелем. Желая видеть своего наследника великим правителем, царь Шуддходана решил оградить сына от влияния любых религиозных учений и запретил выпускать его из своего великолепного дворца, полного любых плотских наслаждений, чтобы сын не видел ничего, что могло побудить его к духовным поискам. По достижению сыном 16 лет царь поженил его на девушке, которая родила ему сына. И хоть юный Сиддхартха был склонен к саморефлексии и размышлениям о природе вещей, он не решался противоречить отцу.
Таким образом, он прожил в положении заключенного до 29 лет. И тогда он решил все же посмотреть, что находится за пределами отцовского дворца. Уговорив своего ближайшего слугу помочь ему сбежать, он выбрался из дворца и пошел смотреть мир. Первым делом принц, которого во дворце всегда окружали молодые слуги и наложницы, встретил старика — слуга рассказал ему о том, что делает с человеком старение.
Затем никогда не видевшему во дворце болеющих людей принцу повстречался смертельно больной человек — слуга рассказал ему о существовании страшных болезней. После принц, никогда не видевший смерти, увидел лежащее на обочине дороги мертвое тело — слуга рассказал ему, что жизненный путь любого человека заканчивается смертью. И в конце путешествия, Сиддхартха Гаутама встретил аскета, отрекшегося от всего мирского и посвятившего себя поиску смысла жизни. Увиденное так поразило его, что вернувшись во дворец, царевич долго размышлял — ему не давали покоя мысли о человеческих страданиях. Следующей ночью он сбежал из дворца и решил последовать примеру аскета, отправившись на поиски ответа на вопрос, как победить страдания.
Бродя по джунглям, беглец Сиддхартха натолкнулся на группу йогов и присоединился к ним. Он провел с ними много лет, следуя их учению и занимаясь постоянным самоистязанием и голодовками. Но однажды Сиддхартха осознал, что путь самоистязания и самобичевания настолько же неправилен, сколь и путь наслаждений и излишеств, которому он следовал, живя в отцовском дворце. Он ушел из группы йогов, сел под ближайшим фиговым деревом и предался размышлениям. После долгого самокопания он осознал, как победить страдание, и так сказать, пробудился от многолетнего сна разума и стал Буддой (праиндоевропейский корень «буд» нам также очень хорошо понятен без перевода). После обретения просветления Будда встал из под фигового дерева (ставшего в последствие называться священной фигой) и пошел проповедовать свое собственное учение, называемое на санскрите дхармой.
Вокруг новоиспеченного учителя и его учения образовалась группа последователей, называемая на санскрите сангхой. Всю оставшуюся жизнь Будда путешествовал вместе с учениками, проповедуя свое учение людям. В возрасте 80 лет он умер в окружении своих учеников, завещая им продолжать дело его жизни.
Вот и сказочке конец, а кто слушал молодец. А теперь давайте разберемся, какое такое просветление обрел Будда и в чем все-таки состояло его учение.
Четыре облагораживающих истины
После того как принц Сиддхартха повстречал на дороге старика, больного и мертвеца, он пытался найти ответ на вопрос о том, как можно прекратить страдания. Найденный им ответ он сформулировал как четыре облагораживающих истины:
Страдание существует
Здесь нужно сделать отступление и поговорить о том, что такое страдание. Санскритское слово «дуккха», которое на русский обычно переводят как «страдание», имеет гораздо более широкое значение.
Дуккха включает в себя не только физические страдания, сопровождающие человека по жизни (старение и немощность, болезнь, мучения и смерть), но также и душевные страдания (грусть, скорбь, беспокойство, страх, депрессия). Особенно Сиддхартха выделял такие страдания как «разъединение с тем, что нравится» — разлука с любимым, смерть родителей, ребенка, или супруга, «соединение с тем, что не нравится» — например, брак с нелюбимым супругом, и «невозможность достичь желаемого» — под этим имеется в виду неимение финансовой возможности купить что-то, невозможность влюбить в себя того, в кого влюблен ты, невозможность найти призвание в жизни или сделать карьеру в какой-то области, невозможность иметь детей, не смотря на желание и так далее.
Будда сделал одно крайне важное замечание о природе страданий — переживание страдания является частью внутреннего мира человека, во внешнем мире не существует страданий — страдание субъективно, а не объективно.
У страдания есть причина
Сиддхартха выделял несколько причин страданий.
Первая причина — жажда удовольствий. Удовольствие от удовлетворения своих желаний имеет очень скоротечный эффект. Человек купил новую квартиру и через какое-то время начинает задумываться, что, наверное, ему нужна квартира побольше или даже дом. Человек купил новую машину — через месяц удовольствие от покупки уже совсем не то, что в первые дни. Муж ушел от жены к молодой любовнице — через год эйфория заканчивается, начинается бытовуха и он опять смотрит на других женщин.
Через короткое время после удовлетворения предыдущих желаний появляются новые. Таким образом получается замкнутый цикл по удовлетворению желаний. Чем больше желаний не могут быть удовлетворены, тем больше растут страдания.Вторая причина — это непостоянство и изменчивость мира. Все наши эмоции и переживания симметричны — радость симметрична грусти, любовь симметрична ненависти, а привязанность симметрична скорби — поэтому когда происходят какие-то изменения, положительное переживание сменяется отрицательным. Например, если ребенок очень любит свою игрушку, то когда она ломается, ребенок расстраивается и плачет. Если жена любит и привязана к мужу, то при его гибели она будет очень сильно грустить и скорбеть. Если муж любит жену, а она уходит от него к другому, то он начинает ненавидеть ее саму и ее нового возлюбленного. Если мы что-то имеем, то при потере этого страдаем.
Третья причина — это неведение или заблуждения о природе реальности. Действия человека, исходящие из его неправильных представлений о мире, будут всегда приводить его к страданию. Прекрасной иллюстрацией этого принципа может служить недавний хабрапост про переезд в Минск.
Страдание можно прекратить
Сиддхартха утверждал, что страдания можно прекратить, и что после устранения всех страданий достигается состояние абсолютного успокоения, в котором ты не испытываешь ни ненужных привязанностей, ни ненависти, ни грусти, ни зависти, ни скорби, ни других загрязнений ума, в котором ты точно осознаешь реальность такой, какая она есть, и в котором у тебя нет лишних желаний. Это состояние называется нирвана, а момент перехода в него — просветление или пробуждение, а сам перешедший в это состояние соответственно становится Буддой. И в момент своей смерти просветленный будет абсолютно спокоен и счастлив, не жалея ни о чем в свой жизни.
Нужно отметить, что отсутствие лишних желаний не означает отсутствия любых желаний вообще, но понимание того, что истинно важно и действительно нужно.
Есть путь к прекращению страдания
Сиддхартха утверждал, что знает путь к состоянию нирваны. «Срединный путь» — золотая середина между физическими и духовными потребностями, между наслаждениями и аскетизмом без впадения в крайности. Он назвал этот путь «Облагораживающим Восьмеричным Путем». Вообще, обычно на русском его называют Благородный Восьмеричный Путь, как и Четыре Облагораживающих Истины обычно переводят как Четыре Благородных Истины, но мне больше импонирует слово «облагораживающий», так как оно лучше передает процессуальность того, как следование этому пути и понимание этих истин облагораживает человека.
Через короткое время после удовлетворения предыдущих желаний появляются новые. Таким образом получается замкнутый цикл по удовлетворению желаний. Чем больше желаний не могут быть удовлетворены, тем больше растут страдания.
Облагораживающий Восьмеричный путь
Давайте разберемся в чем именно заключается восьмеричный путь. Как понятно из названия, он состоит из восьми пунктов.
Правильное понимание
Самым первым и самым важным шагом к освобождению принц Сиддхартха считал отсутствие заблуждений о природе реальности — понимание того, что все таково, какое оно есть, и что все подвержено закону причин и следствий.
Тут мне стоит сделать довольно большое отступление и рассказать как именно понимал природу реальности сам Будда, а также поговорить о таких понятиях как пустотность, круговорот сансары и реинкарнация.
Итак, по-мнению Будды самой сутью всего сущего является пустотность — отсутствие у чего бы то ни было каких-либо внутренних свойств. Все свойства любого объекта и даже его сущность могут быть определены только при его взаимодействии с другими объектами. Подобные идеи очень похожи на поиск великим немецким философом Иммануилом Кантом так и не найденной им «вещи в себе».
Чтобы лучше понять эту идею, представьте себе вселенную, в которой есть только один шар и ничего больше. Можем ли мы сказать, что в этой вселенной есть пространство? Нет, не можем. В такой Вселенной нет ни одной точки отсчета, не связанной с этим шаром, поэтому в ней невозможно определить движение этого шара, а без движения мы не можем заявить о существовании пространства.
А можем ли мы сказать, что в этой вселенной есть время? Тоже не можем. Без движения в этой вселенной ничего не меняется, поэтому концепция времени в такой вселенной точно также была бы излишней. А теперь давайте представим вселенную с двумя шарами, на некотором расстоянии друг от друга. В этой вселенной мы можем взять один из шаров за точку отсчета, провести прямую к другому шару и измерить расстояние от одного до другого шара. То есть в такой вселенной уже есть одномерное пространство. Далее, на эти два шара начинает действовать гравитация, и они притягиваются друг к другу. То есть у нас есть движение и изменение координат, и мы можем определить существование времени. Но есть ли у нас в такой вселенной масса? Нет, ведь для определения массы из ньютоновской формулы силы гравитации двух объектов недостаточно — для этого потребуется уже вселенная с тремя объектами. Только тогда мы сможем увидеть, что один из объектов притягивается ко второму, совсем не с такой же силой как третьему, и откроем существование массы.При рассуждениях о пустотности Будда говорил о «составных вещах». Суть этих рассуждений — тот принцип, который в современном научном языке обычно называют эмерджентностью — понятие о том, что целое — это нечто большее, чем сумма всех его составляющих. Чай — это нечто большее, чем вода и лепестки листьев, а атом водорода — это нечто большее, чем протон и электрон. Последними словами Будды перед смертью было обращение к своим ученикам: «Помните, что все составное недолговечно». Таким образом, он говорил о том, что он сам, как и любой человек, как и все составное недолговечен и подвержен исчезанию, что все течет и все меняется. Он призывал не бояться этого, а воспринимать как неумолимую данность. Наши родители однажды умрут, мы умрем, наши дети умрут, построенный нами дом рассыплется, наша цивилизация однажды падет, а наша планета будет сожжена Солнцем. Но в этом нет ничего плохого — оно такое, как оно есть. Понимание этого и есть правильное понимание.
Вот еще один пример.
Лучшей иллюстрацией пустотности, как учил чань-буддийский патриарх Линь Цзы, является дырка в деревенском туалете. Здесь я лучше приведу цитату из книги Виктора Пелевина:Представьте себе, грязный и засранный нужник. Есть ли в нем хоть что-нибудь чистое? Есть. Это дыра в его центре. Ее ничего не может испачкать. Все просто упадет сквозь нее вниз. У дыры нет ни краев, ни границ, ни формы – все это есть только у стульчака. И вместе с тем весь храм нечистоты существует исключительно благодаря этой дыре. Эта дыра – самое главное в отхожем месте, и в то же время нечто такое, что не имеет к нему никакого отношения вообще. Больше того, дыру делает дырой не ее собственная природа, а то, что устроено вокруг нее людьми: нужник.
Суть вещам придает наше сознание, но это является лишь иллюзией. Мы думаем о времени, как о секундах, минутах, часах и неделях. Но в реальности никаких секунд и недель не существует — они лишь в нашей голове, а время просто течет. Мы думаем о лесе как о целом, но в сущности это просто куча деревьев и кустов.
Еще можно сказать, что пустотность — это иллюзия восприятия группы событий как материальных вещей. Например, мы воспринимаем группы событий взаимодействия протона и электрона как атом. Группу событий взаимодействий атомов друг между другом как молекулу. Группу событий взаимодействий молекул как клетку. А группу событий взаимодействий клеток друг между другом как живое существо. Таким образом, человек, его сознание и его собственное Я — это всего лишь иллюзия восприятия сложной структуры событий взаимодействия элементарных частиц, как чего-то материального. Именно, эту иллюзорность имеют в виду, буддисты, когда говорят, что на самом деле нет ничего.
Тут, я понял, что меня занесло не туда, поэтому давайте оставим пустотность и пойдем дальше. Последнее, что я могу сказать о ней — пустотность очень хорошо согласуется с гипотезой математической вселенной, о которой я писал в своем предыдущем хабрапосте.
Теперь давайте поговорим о таком принципе как круговорот Сансары, или как его еще называют колесо Сансары. Его суть состоит в том, все течет, но ничего не меняется. Все в нашем мире подвержено действию закона причин и следствий. И любые действия являются причинами противодействий. А эти противодействия в свою очередь являются причинами действий. Применительно ко всей вселенной в целом, этот принцип заключается в цикличности происходящего, а применительно к человечеству — он выглядит как спиральность истории. Все в нашем мире циклично, как маятник — идет то в одну, то в другую сторону, но всегда сохраняет баланс — как Инь и Янь. Круговорот сансары проявляется во всем — в физике элементарных частиц (частицы-волны идут по синусоиде), в естественном отборе и экосистемах, в политических системах.
Возьмем к примеру историю человечества. Любая система подвержена закостенению (старости) — крупные проблемы не решаются десятилетиями, собственность концентрируется в руках небольшой социальной страты, а у молодежи нет никаких перспектив. На фоне проблем и деградации этой системы все разваливается (смерть). На осколках этого государства начинается полный хаос, из которого появляется новая сила, железной рукой наводящая порядок (зрелость). Но потом и эта новая сила дряхлеет и все начинается вновь.
На примере России — царский режим рухнул под тяжестью противоречий и проблем, и начался хаос, породивший Ленина и Сталина, которые навели жуткий, но все-таки порядок. После система накопила свои противоречия и проблемы и также рухнула, и опять наступил хаос, породивший Путина, который навел противоречивый, но все-таки порядок. Теперь и его режим также порос проблемами и противоречиями.
И это относится ко всем странам. После крушения поросшего проблемами королевского режима во Франции, произошла Великая Французская Революция, пролившая реки крови и уничтожившая все вокруг. И через 8 лет хаос порождает генерала Бонапарт, положившего конец хаосу, наведшему порядок и приведшему страну к процветанию.
А дальше все опять пошло на новый круг и закончилось для Франции катастрофой.И левая, и правая политические идеологии имеют свою роль в этом круговороте. Правая строит и наводит порядок, но ведет к закостенению. Левая разрушает и сеет хаос, но дает дорогу новому. Точно также и биологическая эволюция невозможна без смерти, так и политическая эволюция невозможна без любителей все отнять и поделить.
Из принципа круговорота Сансары вытекает такое явление как круговорот реинкарнаций. Если все уже повторялось, и все еще повторится бесконечное число раз, то все последующие личности будут походить на уже когда-то существовавшие. Еще бесконечное число раз будут появляться такие безумные диктаторы как Гитлер или Пол Пот, еще бесконечное количество раз будут появляться такие гениальные ученые как Эйнштейн, еще бесконечное количество раз будут появляться такие прекрасные певцы как Фредди Меркьюри. И даже такие люди как я, или как вы уже рождались, испытывали примерно такие же переживания, проживали похожую жизнь и умирали. И будут рождаться, проживать и умирать. Все это бесконечный круговорот реинкарнаций. Не нужно воспринимать это через призму мистицизма. Не существует никакого переселения душ и прочей эзотерики. Основная идея состоит в том, что все повторяется, и ничто не ново под луной.
Иногда реинкарнацию также рассматривают с точки зрения круговорота веществ в природе. Когда вы умрете, ваше тело закопают в землю и оно разложится. Вещества, содержащиеся в вашем теле, при разложении попадут в землю, оттуда их впитают корни растения, которое благодаря этому вырастет. Так часть вас станет растением. Потом это растение будет съедено птицей и благодаря полученным питательным веществам, птица отложит яйцо. Из яйца вылупится птенец. Так часть вас станет птенцом. Птенец вырастет и станет птицей, которую застрелит охотник. Этой птицей наестся охотник и его жена, которая потратит полученную энергию на вынашивание плода, который в последствие станет ребенком. Так часть вас станет другим человеком.
А другая часть вас может стать камнем или рекой или чем угодно еще. И прямо сейчас в ваших жилах может течь кровь, вода которой раньше текла в Ганге, а кальций в ваших костях раньше был частью костей птеродактиля. Это также является частью понятия о реинкарнации. Но давайте двигаться дальше.Хотя Сиддхартха охотно разговаривал с учениками о природе всего сущего, на некоторые вопросы он предпочитал не отвечать и хранил благородное молчание. Он утверждал, что на эти вопросы мы просто не можем дать ответы: создал ли кто-то нашу Вселенную или нет, бесконечна она или нет, вечна она или нет. Будда утверждал, что эти безответные вопросы бессмысленны — ответ на них никак не повлияет на нашу жизнь и поступки, да и вряд ли они вообще доступны для познания человеком. А раз невозможно определить «первопричину круговорота сансары», то нечего и придумывать лишнего. Именно поэтому в буддизме полностью отсутствуют какие-либо представления о Боге-Творце. Основным вопросом буддизма в отличие от теистических религий является не «Почему мы здесь?», а «Мы здесь. И что теперь?».
Правильное намерение
Необходимо от чистого сердца принять твёрдое решение следовать пути, ведущему к освобождению и нирване, а также взращивать в себе любящую доброту по отношению ко всем живым существам.
Правильная речь
Будда утверждал, что наши слова имеют большие последствия. Поэтому нужно следить за тем, что мы говорим.
Нужно воздерживаться от лжи, говорить правду и держать свое слово. Нужно воздерживаться от речей, сеющих распри и не говорить того, что может поссорить людей. Нужно воздерживаться от грубых слов, а говорить вежливо и использовать риторику, чтобы достучаться до умов людей. Также нужно воздерживаться от пустословия и вкладывать в каждое свое слово как можно больше смысла, говорить то, что направит собеседника в правильную сторону.Самым сложным из вышеперечисленного является воздержание от лжи, и в первую очередь от лжи перед самим собой.
Особенно трудно ответить для себя на вопросы, честный ответ на которые повлечет за собой необходимость действовать и резкие изменения в жизни. Если вы признаетесь себе, что ненавидите своего супруга, то вам придется развестись. Если вы признаетесь себе, что вам не нравится ваша работа, то вам придется уволиться и начать искать новую. Это очень страшно. Но если вы будете продолжать лгать сами себе, то ваша жизнь будет становится все хуже и хуже. Горькая правда всегда лучше сладкой лжи.Правильное поведение
Будда советовал последователям принимать пять обетов:
Я буду воздерживаться от отнятия жизни — этот обет означает, что в любой ситуации нужно стараться избегать отнятия жизни. Это не обязательно означает вегетарианство — хотя многие буддисты действительно становятся вегетарианцами, многие другие едят мясо, так как это необходимо для выживания. Это также не означает радикального пацифизма и отказа от службы в армии. Служба в армии, защищающую население страны от нападений — это не плохо. Плохо — служить в армии, ведущей захватнические войны. Но в любом другом случае, даже когда вы видите комара или паучка, и у вас стоит выбор убить или не убить — лучше воздержаться от убийства.
Я не буду брать того, чего мне не дают — этот обет означает не только «я не буду красть». Это также обозначает, что если вам в жизни что-то не достается, то наиболее вероятно оно вам и не нужно. Что не нужно изменять себе, чтобы заслужить любовь человека, которой вас не любит. Что не нужно скрывать свои намерения, чтобы добиться чего-то и если не получилось, то принимать это как есть.
Я буду воздерживаться от неверного поведения под влиянием жажды — этот обет означает, что вы должны пытаться воздерживаться от неверных поступков из-за жажды денег, власти, секса или еды. Не стоит обманывать стариков ради денег, заводить любовницу, если это расстроит вашу любимую жену, приступать свои принципы ради того, что за вас проголосуют больше избирателей.
Я буду воздерживаться от лжи — ко лжи люди относятся гораздо менее серьезно, чем к убийству или краже. Именно поэтому воздерживаться от лжи, особенно от лжи самому себе, труднее всего. Часто ложь кажется незначительной и не причиняющей вреда, но все же часто ложь имеет негативные последствия. Если вы врете жене, что вазу разбил кот, а не вы — это может помочь вам избежать гнева жены, но кот может быть наказан.
Я буду воздерживаться от ядов, вызывающих безрассудство — это не означает полного отказа от алкоголя, наркотиков, сахара, табака или кофеина. Ведь аскетизм также неверен как и излишние наслаждения — нужно идти по срединному пути. Если вам нравится ужинать с бокалом вина — в этом нет ничего плохого. Нужно лишь ограничивать себя разумными пределами. Помните, что потребляя алкоголь или сахар, вы в первую очередь вредите сами себе.
Суть всех этих обетов может быть сведена к одной фразе: я буду воздерживаться от причинения вреда. Ведь и отнять жизнь, и взять то, что тебе не принадлежит, и причинить кому-то боль из-за собственной жажды, и солгать, и быть под воздействием сильно опьяняющих веществ — это значит причинить кому-то вред или создать потенциальную возможность для этого.
А теперь давайте поговорим про такое понятие, как карма. Большинство людей имеют крайне неправильное представление о ней, думая будто карма — это такой счетчик плюсов и минусов как на Хабре, и за хорошее поведение ты получаешь плюсы, а за плохое минусы от какого-то невидимого судьи. Как я уже говорил, в буддизме нет Бога-Творца или Бога-Судьи. Механизм кармы работает автоматически — он происходит из все того же закона причин и следствий. Делая добрые дела вы порождаете причинно-следственные цепочки добра, которое потом вернется к вам, а ведя себя неправильно вы порождаете цепочки зла, которе тоже непременно к вам вернется.
Проще всего рассмотреть механизм работы кармы на примере коротких цепочек. Например, вы в магазине недополучили сдачу и у вас есть два варианта действий: наорать на кассира или сказать ей об этом вежливо.
Если вы выберете первый, то вы породите цепочку зла — вы наорали на кассира, у нее испортилось настроение, она нахамила следующему покупателю, который и так злой после трудного дня на работе, тот выходит из магазина и идет домой, где орет на своего сына за тройку в дневнике, а его сын идет гулять в плохом настроении и со зла пинает мяч прямо по стеклу вашей машины. Если же вы выберете второй вариант, и скажете кассиру о недостатке сдачи вежливо, и может быть даже сделаете ей комплимент, а потом, например, забудете кошелек в магазине, то велика вероятность, что пораженная вашей вежливостью кассирша выбежит за вами, чтобы вернуть кошелек. У меня получились довольно надуманные и синтетические примеры, но я думаю, что общий принцип работы кармы вполне понятен. В реальности, конечно, эти цепочки гораздо длиннее и запутаннее, но суть остается та же.
Правильный образ жизни
Так как труд занимает довольно весомую часть жизни, то нужно стремиться зарабатывать на жизнь, принося другим людям пользу, а не вред. Некоторые буддисты считают недопустимым работать на производстве оружия или скотобойне, так как считают, что эти профессии приносят вред людям и животным, другие же и я в том числе относятся к этим профессиям более спокойно. С чем согласны все, так это с тем, что заработок на жизнь обманом, мошенничеством, производством и продажей наркотиков и любой другой игрой на пороках людей — это точно неправильно, и этого стоит избегать. Стоит заниматься чем-то, что нравится самому и приносит пользу другим — любое дело, совершаемое от чистого сердца, безвозмездно и без желания получить какую-либо выгоду для себя, дает гораздо лучшие результаты, чем совершаемое «без души». Наилучших результатов добиваются те, кто не думает о результате, а кому нравится сам процесс.
Особенно ценится альтруизм и готовность жертвовать чем-то ради других — благотворительность, донорство крови или органов, пожертвования организациям, которые по вашему мнению занимаются правильными делами.
Некоторые буддисты негативно относятся к посмертному пожертвованию органов нуждающимся, но многие (и я в том числе) считают это абсолютным благом.Правильное усилие
Правильное памятование
Правильное сосредоточение
Правильные усилие, памятование и сосредоточение состоит в практике созерцательной медитации. Для этого вам нужно просто сесть в удобную позу, закрыть глаза, замедлить дыхание и начать считать вздохи от одного до десяти, а после десятого опять возвращаться к первому. Это правильное сосредоточение. Так ваш ум успокоится, но необходимость небольшого ментального усилия для того, чтобы делать перенос счета с десяти на один не даст вам заснуть, и вы будете оставаться в концентрации. Это правильное усилие. В таком состоянии случайные мысли будут появляться и затухать у вас в уме, а вы сможете созерцать свои ощущения и свою внутреннюю природу такой, какая она есть. Это правильное памятование. Это самый простейший и самый эффективный способ медитации. Если вы хотите изучить более сложные техники, то я могу порекомендовать вам для этого приложение Headspace и его бесчисленные аналоги.
Лучшей иллюстрацией пустотности, как учил чань-буддийский патриарх Линь Цзы, является дырка в деревенском туалете. Здесь я лучше приведу цитату из книги Виктора Пелевина:
А дальше все опять пошло на новый круг и закончилось для Франции катастрофой.
А другая часть вас может стать камнем или рекой или чем угодно еще. И прямо сейчас в ваших жилах может течь кровь, вода которой раньше текла в Ганге, а кальций в ваших костях раньше был частью костей птеродактиля. Это также является частью понятия о реинкарнации. Но давайте двигаться дальше.
Особенно трудно ответить для себя на вопросы, честный ответ на которые повлечет за собой необходимость действовать и резкие изменения в жизни. Если вы признаетесь себе, что ненавидите своего супруга, то вам придется развестись. Если вы признаетесь себе, что вам не нравится ваша работа, то вам придется уволиться и начать искать новую. Это очень страшно. Но если вы будете продолжать лгать сами себе, то ваша жизнь будет становится все хуже и хуже. Горькая правда всегда лучше сладкой лжи.
Если вы выберете первый, то вы породите цепочку зла — вы наорали на кассира, у нее испортилось настроение, она нахамила следующему покупателю, который и так злой после трудного дня на работе, тот выходит из магазина и идет домой, где орет на своего сына за тройку в дневнике, а его сын идет гулять в плохом настроении и со зла пинает мяч прямо по стеклу вашей машины. Если же вы выберете второй вариант, и скажете кассиру о недостатке сдачи вежливо, и может быть даже сделаете ей комплимент, а потом, например, забудете кошелек в магазине, то велика вероятность, что пораженная вашей вежливостью кассирша выбежит за вами, чтобы вернуть кошелек. У меня получились довольно надуманные и синтетические примеры, но я думаю, что общий принцип работы кармы вполне понятен. В реальности, конечно, эти цепочки гораздо длиннее и запутаннее, но суть остается та же.
Некоторые буддисты негативно относятся к посмертному пожертвованию органов нуждающимся, но многие (и я в том числе) считают это абсолютным благом.Три драгоценности
Основным «символом веры» буддизма считаются три ценности или другими словами три драгоценности:
Будда — как символ вдохновления и как символ достижимости нирваны
Дхарма — учение, как символ понимания природы Вселенной
Сангха — община, а в более широком смысле те люди, с которыми мы идем бок о бок по жизни
Заключение
Я надеюсь, что вам понравился пост, и я действительно смог объяснить все понятия буддизма без той эзотерической мути, которой обычно полны статьи о нем.
Спасибо за прочтение!
Как я стал буддистом
Я ехал на випассану в Дипабхаван свободным от ожиданий, практически ничего о ней не зная, ведомый лишь советом подруги посетить именно этот ретрит.
Как же я благодарен ей сейчас! Я думал, випассана – это помолчать 7 дней и поломать кости йогой. Я думал, медитация – это транс, залипуха, профанация. Я думал, буддизм – это религия. Я никак не ждал, что впереди открытия такой величины, которую я все ещё не могу оценить. Но уж точно это посильнее всего предыдущего калейдоскопа новых стран со всей мощью впечатлений. На заправке перед паромом на остров Самуи мы получаем сообщение, что наш рюкзак с телефоном и камерой за $2000 нашёлся спустя 1,5 месяца, и нам его хотят отправить. Забытые в такси на Олимпиаде в Пхенчхане, вырванные у меня глаза. Нашлись. Знаете, если бы мне сказали, что либо в моей жизни случается это чудо, а прошедшая випассана стирается из памяти, либо наоборот, я бы выбрал не получать назад фотик. Рассказать будет сложно, но я верю, что это поможет сделать кого-то столь же счастливым, как я сейчас.
Как все начиналось
Нам предложили послушать свое дыхание. 6 дней, 5 сеансов по полчаса сидя, 2 сеанса при ходьбе. В перерывах завтрак, обед в 11:30 и никакого ужина, только чай. Пара лекций. Никаких слов, девайсов, книг, записей, секса, любых развлечений. Подъем в 4:30.
Звук гонга, высокий по ноте, пронзающий. Любопытство и утренняя беспомощность. Встаю с деревянной койки с татами и деревянной подушкой (хорошо, есть моя надувная пенка), бреду с другими во мраке.
Прямо над кафельным полом нашей дормитории проносится летучая мышь, а скоро я здесь же встречу и настоящего динозавра, 25-сантиметрового геккона, пожирающего подбрасываемых нами крылатых личинок. Спускаемся в подвал – в бетонном резервуаре, из которого мы черпаем воду для умывания, живет царевна-лягушка. Сливаемся с природой. Холодный душ. Голые противные мужики как на армейских сборах. Зато не матерятся. Все кроткие, хотя все разные. Дреды до пояса на молодом парне, лысина у мужчины за 40. Православная бородка. Мелирование. 6 дней мне предстоит угадывать, кто вы. А лучше не думать.
Ковыляю осознанно вниз к главному залу. Осознанно – это как? Попробуйте понаблюдать каждый шаг. И сколько раз за минуту вы сбились со своего плана наблюдать? Спорим, у вас вообще это не выйдет в суетной Москве? Вот так, чтобы 30 минут шагать и честно не думать ни о чем, кроме «Шаг. Шаг…» и движениях десятков мускулов, суставов.
Зал для медитации озарён лишь светом трех свечей и все тем же белым Буддой. Его улыбка уже убедительнее. Нам читают отрывок из книги «Мир 5:00 утра». Наш мозг и правда в этот час пластилиновый, и в нем начинается лепка. Таких интересных лекций я ещё не слышал! Или я не был чем-то настолько заинтересован. Или мозг мой не был ещё так чист, а тело так спокойно никогда не высиживало час.
О буддизме
Буддизм для меня раньше – то, что я читал и забыл в школе и на Вики. Это милые барабаны Иволгинского дацана и лама, которого все задабривают молоком и деньгами, и краткая лекция Бориса Гребенщикова, которую я прикладываю к этому посту, потому что она меня в своё время очень удивила и заинтересовала. Запала в душу. Я тогда укрепил желание случайно зависнуть на месяц в Шаолиньском, Тибетском или каком-то таком монастыре. И вот это желание исполняется по сути, а не по форме. Вернёмся к лекции. Буддизм, как нам говорят, не вера. Со времени жизни Будды появилось множество ветвей буддизма, есть более религиозные и больше похожие на философию для физиков-инженеров вроде меня.
И мне это жутко нравится! Я два года изучал Библию и пытался поверить, я сказал себе как на лекции по квантовой физике «окей, не понял, но принял, теперь это факт, леплю другие кирпичи, потом разберёмся». Я выстроил гигантский воздушный замок… И он так и остался летать, не пристыковавшись к реальности. И улетел.Будда не Бог, Будда – человек, начавший внимательно наблюдать мир и натренировавший колоссальную сосредоточенность, концентрацию, отслеживая свое дыхание. Это как раз и есть медитация, этого я тоже раньше не знал.
Я не буду пересказывать лекции (просто оставлю ссылку на самую любимую), но присоединюсь к словам одного из участников нашей группы, который сказал на общей рефлексии в конце ретрита (7-дневного комплекса занятий): «А я думал, я один такой инопланетянин с такими взглядами брожу по Москве, а вас вон сколько».
Есть страдания – любые чувства и мысли, что нас не радуют. Есть причина страданий – часто это желание. Есть восьмиричный путь к избавлению от страданий. Братья христиане идут примерно в ту же сторону десятиричным путём (10 заповедей), но страдают, когда вера пошатывается. А буддисты осознали, почему так плохо и как бы сделать лучше, и улыбаются как тайцы.
Я горд, что несколько лет назад самостоятельно дошёл до истины: обидеть нельзя, можно только обидеться. Даже если вас хотят обидеть (а часто вообще не хотят), это вы принимаете решение обижаться и даёте волю чувствам. Обижаться нелогично и неэффективно, это так себе вариант решения разногласий, да ещё и «на обиженных воду возят».
Буддисты не против и даже за то, чтобы вы оставались в своей вере, они вообще самые логичные, толерантные и гибкие! И никогда никому не навязывали веру, привет крестоносцам и всем фанатично верующим.
О медитации
Вот мы садимся за медитацию, поза лотоса, полулотоса… В тесте на йоге «согните ногу параллельно полу и положите полулотосом вторую сверху, на сколько сантиметров теперь колено второй ноги выше пола?» у меня было около 30 сантиметров, и, оглядевшись, я возгордился антирекордом.
Но нам говорят, вот вам мини-скамейка для посадки типа «японский ученик», а хотите, садитесь на стулья, главное, слишком сильно не расслабиться!Я сел на лавку так удобно, как мог придумать. Но, известный факт, сядь или ляг хоть в идеальное кресло, все равно что-то зачешется, может, через час, а может, и через минуту! Я наблюдал за другими на лекции: столько почёсываний за 5 минут, до 10-15 раз, было только у меня. Я снова печальный рекордсмен. Мне понадобилось три дня, чтобы поверить, что 99% моих чесоток – это какая-то попытка тела развлечь мозг и, если не почесаться, это проходит уже через несколько минут! Это была первая практическая польза буддизма и медитации для меня – я перестал чесаться! Иногда даю ещё себе волю, но уже редко.
С мыслями гораздо сложнее. Чтобы достичь такой медитации, с которой хочется просидеть полчаса и не хотелось бы вскочить после гонга, нужно не думать, а точнее, уметь прогонять мысли на этапе их зарождения, в первые секунды, а лучше милисекунды.
В топе ретрит-словечек, помимо «осознанно», слово «отпускай». Я около 10 лет интересуюсь разными теориями счастья и ещё лет пять назад решил, что, когда неприятное случается, мозг мог бы рисовать перед глазами окно как в Виндоусе с переключателем «продолжить париться» или «забей, проехали» и галочкой «в любом случае понимаю, что в этой ситуации слезами горю не поможешь».
Но только тут я всерьёз работаю над собой. И все, начиная от «чертов комар» и заканчивая «а что если твой ребёнок умирает» (это были мысли одной из участниц ретрита), надо учиться гнать. Мысли иногда рождаются образами. Как родилась, так и представляю этот образ скомкывающимся и выкидывающимся листом. Я так научился наблюдать укусы комаров. Однажды на ретрите наблюдал одновременно три укуса. А вы смогли бы?
Об осознанности и умении отпускать
Что же такое это «отпусти»? Вот сижу я сейчас на пляже, а до этого плавал.
Я научился плавать благодаря ретриту. Нормально плавать, не боясь воды. До позавчерашнего дня за всю прошлую жизнь я максимум метров 100 проплывал за раз. Мышцы напрягались от страха, сил не хватало. Отпустил. Отплыл на сотни метров от берега с Юлей сейчас. На берегу камера новая, дрон и прочее. «А вдруг кто сопрет? Отпусти! Ты, когда шёл плавать, подумал и решил, что тут достаточно безопасно».Сколько же мы делаем вещей на автомате! Дыхание, шаги, вождение, готовка – да почти все. Знаете, почему мы ненавидим рутину городской жизни? Да потому что мы перекладываем всю её «на автомат», а мыслями бежим! Позорно, куда угодно, лишь бы не здесь и сейчас. Это была моя, наверное, главная проблема, я поэтому так безжалостен и категоричен сейчас! Я от этого сменил 46 профессий, ношусь по свету, умираю дома и не мог нежиться с любимой в кровати без сомнений и сожалений за потраченное время… Да я и в путешествии вечно планами в другой стране, в завтрашнем дне, ведь куда бы ты ни поехал, от себя не убежишь. Само по себе путешествие не делает тебя умнее или лучше, а в плане счастья делает тебя лишь временно счастливым.
У буддистов есть яркое быстрое счастье «пити» и ровное, спокойное, куда более долгоиграющее «сукха», которые я в себе и раньше наблюдал иногда. Жизнь многих путешественников, как и моя раньше, как и каких-нибудь клубных тусовщиков или наркоманов, – это череда пити, мелких ярких радостей. Что путешествие может и вправду дать, так это очень качественную их череду. У меня есть друг, мне кажется, у него нет совести, а значит, есть периодические, я так полагаю, редкие терзания, исключающие сукху, зато он настолько мастерски путешествует, настолько красиво и беспроблемно, что устроил 90-95, а может и 99-процентное счастье себе. Но смысл в нем, если, как только он остановится без эйфории нового, лишь наедине с собой, он будет проклинать ретрит? Это, безусловно, его дело.
Буддисты вообще толерантны не только в плане веры, но и во всем, что не приносит страданий другим: любое чудачество, главное, чтобы другим не мешал. Но просто я себя видел в нем. Я хочу вернуться в Россию и быть счастливым, где бы ни находился, найдя себя в путешествии, а не стать его рабом. Иначе такое странствование – более цветастое, беспечное, но ведь то же беличье колесо, раз соскочить не можешь. Так что не странами и километрами, а открытиями и положительным изменениями хотел бы я мерить путь.
Прошлые и единственные хоть немного столь же мощные инсайты были у меня на месяце осьминожьего ада в Корее. Но забавно, что тогда я наслаждался как раз своим мастерским умением улетать от чудовищно тяжелой работы в свои облака. Это было полезно. Но знаете, если говорить о чудовищном… Иногда задумываюсь, что если, к примеру, по случайности меня посадят в тюрьму (так ведь бывает), что там будет, чем и как буду жить? С облаком своих мыслей далеко не полетишь там, мне кажется… А вот с четким и чистым всепринимающим умом… Наверное, только с ним и смерть можно без страха встретить…
Как же я проникся на ретрите простыми радостями! Как же смаковал простую еду, как радовался холодному душу, ходьбе. Витает же это везде «радуйся мелочам, живи моментом». Не понимал я этого много лет, хотя знал. Вот она мега-разница между «услышал» и «осознал». Ну и «сказал» и «сделал». Можете вообразить, что открытий после ретрита и даже конкретных изменений вроде перестал чесаться, научился плавать у меня и у всей нашей группы несметное количество. Но есть у меня лично одно совершенно особенное. Не осмыслению и даже не осознанности нас хотели научить в первую очередь, а практике медитации. Для начала медитации при ходьбе, медитации «любящей доброты» и «прощения» и, главное, медитации сидя – анапанасати, отслеживанию дыхания.
О самом важном
Далее цитирую текст своей речи на рефлексии по завершению ретрита, пересказываю то, что было важнее всего сказать группе, так как все, что я написал выше, все так или иначе сами понимали.
«На четвёртый день, после бесплоднейших попыток приручить своё вечно чешущееся тело и вечно чешущийся мозг я… Не прозрел, не просиял, но был до восторга с мурашками озарен. Дыхание было поймано. Да так нежно, так чисто, словно я был им самим. Впервые звук чаши, знаменующий конец сеанса, был не избавительным, разрешающим наконец-то встать, а победным, блаженным. Я открыл глаза, и дыхание во мне не прекратилось. Тело впервые не болело и, казалось, я просижу так ещё не один час. Я сиял улыбкой помешанного и с ещё большей радостью обнаружил справа от себя ещё одно такое же свято улыбающееся тело. С трудом сдерживая свой ребячий восторг, я дошёл до койки, а проснулся с известным японцам, влюблённым в свою работу, чувством, дословно переводимым как «то, что вдохновляет тебя встать рано утром».
На следующий день я провёл в медитации 6 часов 50 минут, из них максимум за раз не меняя позы 2 часа 10 минут.
Но, даже если бы этого не случилось, ещё ранее, с первого дня, бродя среди этого, на первый взгляд, сумасшедшего дома, я понимал все тверже, что:
буддизм — величайшая мудрость;
ретрит — оптимальный формат ее преподнесения;
наши монахи — самые улыбающиеся;
наша группа и волонтёры — самые лучшие.
Кто есть кто: буддист в Томске
Дмитрий Кандинский / vtomske.ru
Много ли вы знаете людей-приверженцев буддизма? Как устроена их жизнь, чем они занимаются… Различные исследователи определяли буддизм по-разному: как религию, философию, этическое учение, культурную традицию, образование. О том, как живут буддисты в Томске, как понять, настоящий ли Лама перед тобой, и о медитациях на автобусных остановках рассказала руководитель Томского буддисткого центра Анастасия Миненко.
***
Как становятся буддистами
Старшее поколение моей семьи — атеисты: бабушка и дедушка — ученые-физики. Я была в поисках своей веры с детства.
Искала ответа в православии, в воскресную школу даже ходила. Друзья познакомили меня с буддизмом, я практикую его с 1999 года. Мама у меня — православная, но она очень толерантна по отношению к остальным религиям. Поэтому, когда я ей рассказала о том, что приняла буддизм, она сказала: «супер».
Я выбрала направление буддизма, которое называется Карма Кагью. Активно практикующих его в Томске человек 30-50. Интересующихся, тех, кто приходит на лекции, встречи с путешествующими учителями — 100-150. Мы вместе медитируем, ездим на курсы к учителям. Иногда проводим события для всех желающих: устраивали просмотры художественных и документальных фильмов в «Аэлите» и «Киномире», поддерживаем близкие нам выставки, например, недавно помогали проводить экскурсии на выставке «Сокровища Гималаев».
В Томский буддийский центр приходят абсолютно разные люди: студенты, кандидаты наук, юристы, музыканты, состоятельные люди и представители среднего класса. Совершенно не важно, кто ты: Будда, когда достиг просветления, произвел революцию в Индии: там кастовая система, он же сказал, что просветленным может стать любой.
***
В буддизме разные школы не противоречат друг другу, нет правильного и неправильного. Есть дзен-буддизм, буддизм в Таиланде… Что важно, эта религия никогда не приходила огнем и мечом, она всегда очень органично сочеталась с местной культурой. Если вы приедете в Японию, то увидите у буддистов сдержанность, строгость, преобладание черного и белого цвета. А в Улан-Удэ, например, — насыщенность красок, смеющихся монахов.
Будда называл все наши мешающие эмоции ядами ума. Сколько сочетаний этих ядов есть в человеке, столько он и дал поучений — всего 84 тысячи. Благодаря разнообразию поучений выделились несколько школ. Они отличаются по методам практики. Вы ведь, когда приходите в аптеку, вы не покупаете ото всех болезней цитрамон. Так и с разными школами буддизма. Каждый может выбрать то, что ему больше подходит.
Знаете, вот приходит, например, человек в супермаркет и ему предлагают новый продукт. Один скажет: «Нет, не надо мне ничего». Другой ответит: «Да, давайте скорее, да побольше, потом разберусь, что с ним делать». Вот мы, те, кто практикуют Карма Кагью, относимся к тому типу людей, которому «всего и побольше».
Например, традиция гелуг больше направлена на изучение сутр (в древнеиндийской литературе — лаконичное и отрывочное высказывание, афоризмы — прим.ред.), текстов. Ее приверженцы очень долго учатся и только потом начинают практику и медитацию. Мы же в Карма Кагью сразу окунаемся в практику.
Как разобраться новичку
Нередко люди просто гуглят «буддизм», заходят на наш сайт и приходят в наш центр.
Мы предлагаем познакомиться с информацией, попробовать помедитировать. Отношение к медитации решает все. Если человек понимает: да, это круто, это мое — он может выбрать буддизм.
Потом мы, безусловно, советуем встретиться с Ламой Оле (датский религиозный деятель, передающий поучения традиции Карма Кагью в адаптированном для западного мира виде. С начала 70-х Оле Нидал путешествует, проводя лекции, курсы и основывая буддийские центры «Алмазного пути». В мире у него около 30 тысяч учеников, в России — около 5 тысяч).
Лама приезжает в Россию два раза в год, проводит курсы. Сейчас в смысле доступности информации очень благодатное время для буддизма. Раньше люди раз в жизни встречались с Ламой в Тибете, были безумно от этого счастливы, и потом всю жизнь практиковали одну медитацию, которую Лама им когда-то показал.
***
Будда говорил: «Никогда не верьте чему-то только потому, что это сказал я, все проверяйте на собственном опыте». Поэтому, когда вы приходите в буддизм, вас никто не заставляет слепо верить всему.
Иногда бывает, что люди десятилетиями могут практиковать буддизм, ездить повсюду с Ламой, но все равно внутри себя сомневаются. Каким образом мы проверяем Ламу? Смотрим, соответствуют ли его действия его словам.
Насколько его поучения соотносятся с его жизнью. Это очень важно, ведь Лама в буддизме — это человек, который помогает найти путь к просветелению.
Мы в нашей нынешней ситуации не знаем, что такое просветление. Например, есть такая мексиканская специя, она основана на куче всяких трав, перца и шоколада. Вы не сможете представить себе ее вкус, пока не попробуете. С просветлением та же история: как бы нам его ни описывали, без собственного переживания очень сложно это понять. Зато мы знаем три качества просветленного ума. Это постоянная радость, сочувствие и бесстрашие. Если ваш Лама соответствует этим трем качествам, — тогда он просветлен. На эти три качества мы и проверяем Лам. Всегда ли он сочувственен и радостен или после шести закрывает свой офис — и все, извините?
***
Путешествуя с Ламой, ты видишь его в обычной жизни. Лама Оле примерно раз в год устраивает зимний тур, в котором человек 300-500 едут на поезде через всю Россию, например, из Петербурга во Владивосток, высаживаясь в разных городах. Его встречают примерно сто человек, он всем дает благословение, его садят в машину, обязательно найдется человек, у которого к Ламе очень важный вопрос, и он садится в машину рядом. Тот отвечает на вопрос. Приезжает в центр. Пока ест, говорит с учениками. Потом лекция — это минимум часа три. Потом едет в квартиру — там опять куча учеников, куча вопросов.
Где-то среди ночи может раздаться звонок, например, из Германии. Звонит ученик. «Что вы хотели?», — «Я хотел посоветоваться, какого цвета машину мне выбрать». А ты слышишь это и думаешь: «Боже мой! Какой цвет машины! Ты же звонишь Ламе!». Он очень долго беседует с этим человеком о чем-то, казалось бы, очень незначительном, потом кладет трубку и говорит: «Этому человеку нужна была связь». И вот так практически каждый день: за год Оле минимум один раз делает кругосветное путешествие и все время в таком сумасшедшем режиме: максимум работы, минимум сна.
Я специально планирую свой отпуск под поездки с Ламой, либо стараюсь выкраивать день-два на его лекции.
Я индивидуальный предприниматель, мне немного проще согласовывать это с работой, чем тем, кто работает с девяти до шести.
Для меня такие поездки — это и опыт, и обучение, и благословение. Безусловно, потом мы возвращаемся к своей обычной жизни, мы ведь миряне. Но моя духовная практика не отделена от моей обычной жизни. Совершенно нет разницы в духовной практике, которую ты выполняешь сидя на подушке у себя дома или когда ты общаешься с людьми, когда они дергают тебя по работе.
Про стереотипы
Когда ты становишься буддистом, ты принимаешь так называемый обет Бодхисаттвы. Там есть важный пункт, в котором сказано: «Мы не говорим о буддизме людям, которым это неинтересно». Миссионерская деятельность идет вразрез с буддизмом. Ходить по квартирам и рассказывать о Дхарме — это не наш стиль.
Поэтому я не афиширую своей религиозной принадлежности, но и не скрываю ее. Да, есть люди, которые считают буддизм странным, которые говорят, что со мной что-то не то. Но пообщавшись со мной дольше, понимают что я такой же разумный человек, как и они.
Некоторые представляют нас в рыжих одеждах с лысыми головами, путая с кришнаитами. Это забавно. Я считаю, что такие стереотипы развеиваются в результате личного общения.
Многие считают, что буддизм обязательно включает в себя занятия йогой. Но йога — это индуистская традиция, и это совсем другая история.
Никто не запрещает буддисту заниматься йогой, это отличное занятие для развития тела. Наше тело — это инструмент для принесения пользы другим. Поэтому я как нормальный буддист должна поддерживать свое тело в хорошем состоянии, и неважно, каким образом я это делаю.
То же самое касается и вегетарианства или других ограничений в еде. Мы можем себя ограничивать, но мотивацией к этому может быть только содержания тела, своего главного инструмента, в хорошем состоянии, для того чтобы по средствам его быть максимально полезным. К примеру, когда в молодости Лама Оле с женой ездили в Тибет, они были вегетарианцами.
Тибетцы едят мясо и молоко, потому что там с фруктами и овощами все очень плохо. И когда они поняли, что есть им нечего, им сказали: вы не должны создавать сложности для других. С тех пор Оле ест все.
***
Еще есть заблуджение, что буддисты пытаются отказаться от эмоций. Нет, мы отказываемся, вернее преобразовываем, только от мешающих эмоций. Мне очень нравится, как на этот счет сказала буддолог Елена Леонтьева: «Если я смотрю футбол и болею за одну команду, я половину времени несчастлива. А если ни за какую, я просто 90 минут счастлива и смотрю на то, как играют 22 красивых мужчины».
Если у нас возник гнев, мы не бежим от него, а освобождаемся от его действия и используем на пути к просветлению. Мы не убегаем от страстей, от мира, мы каждое свое действие превращаем в практику. Знаете, как каллиграфы в Китае, которые рисуют мокрой кисточкой на асфальте в сильную жару. Вот иероглиф есть и вот — его нет. Любое действие, которое ты совершаешь, — это твое подношение Будде: работаешь ты или чистишь зубы — это совершенно неважно.
Все мы знаем, что можно работать, а можно делать вид, что работаешь. Вот для буддиста очень важно работать на 100 %, быть женой на 100 %, быть другом на 100 %. Абсолютная польза для окружающих — это основная задача. Когда пропадает эгоистическая мотивация, появляется мудрость, и если ты делаешь что-то, не оценивая, легко это или трудно. Ты становишься более счастливым. Более ответственным. У нас в религии нет такого понятия, как грех, но есть понятие кармы. И если я совершаю какой-то поступок, я очень хорошо осознаю последствия.
Будда говорил, что нужно практиковать шесть совершенных действий: щедрость, терпение, этика, радостное усилие, медитацию и мудрость. И это то, что мы можем делать каждый день.
Буддизм и дети
В семье с маленькими детьми практиковать буддизм очень сложно. Я обычно своим девочкам ставила мультики, закрывалась в своей комнате. Некоторые делают перерыв в практике, пока дети маленькие.
Если стоит выбор: почитать ребенку книжку или помедитировать, наверное, правильно — почитать, уложить спать и пойти помедитировать. Будет правильным находить время для медитации, даже пять минут, пока ты на остановке ждешь автобус. Это ведь не обязаловка, это твой личный путь духовного развития, ты ведь чистишь зубы, почему бы не почистить ум. Если не получается практиковать постоянно, люди берут отпуск, посещают ретритный центр (например, у нас есть такой на Алтае) и весь день посвящают себя медитациям.
Знают ли мои дети про буддизм? Да, они ходили в центр и видели изображение Будды.
Буддизм достаточно сложен для детского понимания. Когда они спрашивают о чем-то, я объясняю. Есть хорошая детская книжка «Принц Сиддхартха» о Будде, когда они были маленькими, они ее с удовольствием читали.
Но навязывать свою религию я не буду, ведь я сама сделала свой выбор. Они точно так же знают, что такое церковь, они ходят туда с бабушкой, и нет никаких причин им это запрещать.
Про Томский центр буддизма
Недавно в доме, где мы собирались, случился пожар. Это был просто дом друзей, которые разрешали нам устраивать совместные медитации, и сейчас мы ищем новое помещение. Помогаем восстановить друзьям их имущество. Сами потихоньку отходим от пожара. Там находились наши статуи со специальным наполнением в виде скрученных мантр, поучений, и их нужно восстанавливать. Была библиотека с более чем тремястами наименованиями книг. Тханки…
Сейчас наши друзья из других городов помогают нам, присылают вещи, книги. Мы уверены, что Томску буддизм нужен. И наш центр будет жить.
«Главный» буддист России Александр Койбагаров о вере, жизни и переменах
Фото Антона ВеселоваВ Новосибирске сделал остановку зимний российский тур буддистов. Почти 300 человек из 29 стран мира вместе с буддийским Ламой Оле Нидалом в течение месяца преодолеют на этот раз 10 452 километра на поезде по Транссибирской магистрали.
В программе тура — лекции и встречи в шести городах страны, в том числе и визит президента Российской ассоциации буддистов Карма Кагью АЛЕКСАНДРА КОЙБАГАРОВА в ГПНТБ СО РАН. В библиотеке он ответил на вопросы корреспондента «Континента Сибирь» АНТОНА ВЕСЕЛОВА.
— Настало время сопротивления и ритуалов. Принято заявлять о своей позиции в негативном ключе: «Я не смотрю телевизор!», «Я не верю правительству», «Я больше ни капли не выпью», «Никогда не женюсь!» И тут же окунаться с головой в ритуалы. Изо дня в день смотреть любимый сериал, говорить только через «Яблоко», машинально уже ругать всех. Ритуалы делают жизнь более предсказуемой. Почему мы так боимся перемен?
— Я с вами не согласен. В обществе потребления есть все, и никто ни от чего не отказывается. Больше всего это похоже на миграцию — люди от турецких товаров переходят на индийские и непальские, дальше — к итальянским, кто-то к российским. Так и с идеями. В России есть запас благополучия, и люди продолжают философствовать. Жители нашей огромной страны не достигли еще того уровня, когда главная задача — выжить. Страна живет, строится, работает. Немцы были потрясены в Челябинске — ночь, мороз –32, никого, но витрины горят, улицы освещены. И вот наши спутники спрашивают: «Почему же вы не гасите свет?» А мы им отвечаем: «Это социальный оптимизм!»
— Для меня буддизм всегда был объединяющей религией или философией, призванной собрать вместе, усилить, масштабировать возможности нашего ума и подтолкнуть к познанию мира. И казалось, что в этом течении не должно быть ни ритуалов, ни ограничений. Но внутри буддизма налицо четкое разделение на традиционный и «новое видение», да и условностей хватает…
— Поскольку буддизм – институционализированная мировая религия с огромным количеством приверженцев по всему миру и из разных стран, он самый разный. Философская высокая основа одна — четыре благородные истины, восьмеричный путь. А главное — едина сама цель: все буддисты хотят стать Буддой, независимо от разных путей и традиций, все хотят достичь абсолютного развития своего сознания.
А дальше уже идут методы. И поскольку сотни миллионов людей этому следуют, не отрываясь от культуры своей страны, каждый следует по-своему. «Покажите мне, как ведут себя Будды в повседневной жизни, и все встанет на свои места — внутри я уже давно Будда, я просто не знаю, как мне себя вести», — говорят одни. И там никаких ритуалов нет — чистая практика. А есть еще те, кто говорит: «Я точно буддист, потому что у меня бабушка была буряткой, все остальное — суета, и мне она не нравится». Кроме того, для большой массы сочувствующих буддизму и родственников буддистов это своеобразный «театр». Правда, ничего самостоятельно не делая, эти люди пребывают в уверенности, что Будда за них заступится в трудный момент. Ведь якобы в буддизме и делать ничего не нужно. Есть анекдот на эту тему: встречаются две блондинки, одна говорит: «Ты знаешь, мой сын стал буддистом». Вторая: «Очень хорошо… А вот мой сидит в странной позе, что-то бормочет и ничего не делает».
К сожалению, значительный пласт своей культурной истории у многих современных жителей земли утрачен, в том числе и философия и уж тем более практики буддизма. Скорее, к нам приходят не «буддисты» по крови, а те, кто ищет покоя ума, умиротворения, радости и силы, представители самых разных народностей, верующие и неверующие в разных богов, — те, кто устал терять всего себя при расставании с любимым или после склоки с боссом: они хотят прекратить страдать, научиться быть счастливым, выйти на следующий уровень познания себя и мира.
— Перекрестное движение есть? Вы приходите в традиционные буддистские монастыри здесь или за пределами нашей страны? И как часто к буддистам Алмазного Пути примыкают представители традиционного буддизма?
— У нас был период взаимного изучающего внимания, но мы ясно поняли, что наши методы — для разных типов «аудитории», это нормально. И наш Лама открыт всем. Мы уже лет десять дружим с XXIV Пандито Хамбо ламой (главой Буддийской Традиционной Сангхи России) Дамбой Бадмаевичем Аюшеевым.
Мы приезжаем в Иволгинский дацан, и каждый раз он ведет нас в храм, где находится нетленное тело ламы Итигэлова. Хамбо лама прекрасно общается с Ламой Оле Нидалом. Когда мы в ноябре открывали буддийский центр Алмазного пути в Москве, все флаги в гости были к нам — представительства республик, послы буддийских стран, представитель Хамбо ламы, бурятские ламы из других монастырей…
— Вся ветвь Карма Кагью во многом развивается на харизме одного человека, человека немолодого. Предусмотрен ли вариант преемника?
— Алмазный путь действительно построен на силе личности, но сейчас таких личностей уже несколько. Пока такая личность жива, существует — можно и нам постараться стать такими же. Количество и масштаб этих первых фигур зависят в первую очередь от востребованности. Учитель приходит потому, что он нужен ученикам, сам он полностью реализован, ему больше в этом мире ничего не нужно. Конечно, уход каждого учителя воспринимается тяжело. Но уходит только тело — ум не умирает. Если только требуется — учитель воплощается в новом теле.
— Меня давно уже волнует вопрос о количестве и «качестве» просветленных людей в той или иной ветви буддизма. Возможно ли самостоятельно — или основав собственную школу — достичь Просветления?
— Если вы не опираетесь на традицию, вы не авторизованы учителем, несущим передачу непрерывной линии преемственности, ничего хорошего из этого не получится… Раз уж мы находимся в библиотеке, расскажу такую историю. Недавно мы победили в серьезном споре с Центральной городской публичной библиотекой в Питере. Мы готовились к конференции, я подбирал литературу и обнаружил, что в тематическом каталоге в ящичке «Буддизм» есть Асахара. Оказалось, что несмотря на то, что его организация запрещена в России, чтобы запретить книги и изъять их из библиотек, нужна отдельная процедура. Я возмутился, а мне парировали, что таков уж библиотечный классификатор, выбранный при издании, и книга попадает в раздел «Буддизм».
Пришлось грозить прокуратурой и оскорблением чувств верующих. К счастью, в итоге мы мирно договорились — убрали Асахару в Новые религиозные движения. А еще там был Бхагван Шри Раджниш (Ошо), в наш же буддийский ящик определили индуистские материалы. В этом уже нет криминала, просто ошибка, но людей это запутывает. А Асахара опасен, он вводит ищущих в заблуждение, приводя массу цитат из Будды, комментирует сутры. Вне традиции надо очень внимательно смотреть за лидерами, их текстами и их действиями.
— Для того чтобы найти потенциального или явного врага, нужно его изучить — кто этим сейчас занимается?
— Это совершенно каноническая ступень в собственном развитии каждого — сначала слушаете, что вам говорят, а потом это критически анализируете, проверяете. Как только вы готовы выбрать учителя, стоит спросить, кто был его учителем. Буддисты гордятся тем, что передача традиции не нарушена — от самого Будды до нынешних лам у каждого буддиста есть прямая связь. Если нет — проверять нужно особенно тщательно, есть ли там что-то эгоистическое, негативное, лишнее. И выбирать. Ламу Оле Нидала наделил статусом Ламы его учитель, духовный глава линии Карма Кагью Кармапа XVI, «царь йогинов Тибета», а у нас изначально был прямой контакт с Ламой Оле.
Мы познакомились в 1989 году в Питере. Нас было человек десять. И восемь из них по-прежнему в организации. Путешествие, во время которого мы с вами встретились, двадцать восьмое! Все эти годы мы ездим по стране. Каждый год месяц проводим с Ламой. Он говорит, что Россия — страна воинов и поэтов, идеализма и открытых сердец. Здесь если принимают кого-то, то принимают полностью. Метод Алмазного пути — Ваджраяны — это когда вы находите себе учителя, он вам нравится, и вы полностью ему открываетесь и отождествляетесь с ним. И если вы угадали, и он действительно Будда, тогда вы тоже становитесь Буддой.
— Так получилось, что все образованные люди стремятся к свободе и к эффективности. При этом мне кажется, что человек, планирующий стать максимально эффективным, должен с какой-то частью своей свободы расстаться.
Нужно принять правила игры — рынка в бизнесе, философскую позицию, религиозную практику… Под силу ли нам объединить свободу и эффективность?
— Конечно, так и нужно действовать. Я не религиовед и не думал, что стану как-то причастным к религии. Я всегда был атеистом и, по сути, остался им. Если говорить про буддизм, то чем больше практикуете методы, тем больше свободы. Ограничения такие: если вы будете вредить людям — они будут вредить вам. Буддисты живут в соответствии с этим законом, мы называем это законом кармы. После признания этой истины вы становитесь не столь эффективным во вреде, потому что постоянно думаете, а вдруг это все правда? Зато эффективно получается сознательно помогать другим.
Когда мы выбираем буддийское Прибежище, говорим такие слова: «Отныне и до Просветления я принимаю Прибежище в Трех Драгоценностях: Будде, Дхарме и Сангхе». В Алмазном пути принимаем прибежище еще и в Ламе — Учителе.
— О знании, которое тождественно силе. Мы привыкли об этом говорить со школы. Хотя все чаще в памяти возникают представители власти или бизнеса, которые, не имея впечатляющего инструментария, образования и эрудиции, никогда не были озабочены поиском и сомнением, и все же достигли силы.
— Я тут не специалист — буддизм не за силу, он за счастье. Счастье ведь не в деньгах и не в силе, как бы банально это ни звучало. Я хорошо знаю несколько очень богатых людей, и на этой статистике вижу, что счастье не зависит от денег. Причем большие деньги приносят большие тревоги и много суеты.
— Лама Оле мне как-то сказал, что у него нет собственности и нет наличных. Его датская пенсия где-то капает, но он за ней не особенно следит — себе он не принадлежит, его куда-то везут, чем-то кормят, он готов оказаться в любой точке мира и разделить с принимающей стороной практически любые условия жизни. Вы тоже?
— Я тоже пенсионер. Мне недавно пенсию повысили — была семь тысяч, теперь под девять. Я ее трачу, конечно, и я ее жду.
У меня есть квартира в Питере, которую я сдаю. И это тоже подмога. Но если честно, я очень мало трачу.
— Как к жизни пилигрима относятся близкие — семья, дети, друзья?
— У меня уже третья жена-буддистка. Она разделяет мои интересы. Мы стараемся ездить по России вместе. С братом и детьми точно видимся раз в два-три месяца. Все мои знакомые как минимум сочувственно относятся к буддистам.
— Вы не пробовали в такую игру поиграть — простыми понятными словами объяснить крохе, чем вы занимаетесь?
— Я недавно внуков приводил в наш московский буддийский центр. И моя дочка сказала им: «Дедушка учит людей быть счастливыми, и он тут самый главный». Я, конечно, не «самый, самый», но первое верно: учиться буддизму — это учиться, как быть счастливым, невзирая на обстоятельства!
Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту [email protected] или через наши группы в Facebook и ВКонтакте Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter
Свобода и пустота
Яков Кротов: Наш сегодняшний гость – Александр Гнездилов, театральный и кинорежиссер, политик, член федерального комитета партии «Яблоко», и, помимо прочего, еще буддист. Александр Валентинович недавно именно на почве буддизма побывал в Японии. Поговорим о буддизме и свободе.
Начнем с небольшого видеоинтервью с еще одним буддистом, монахом японского буддистского ордена Феликсом Шведовским, который бывал у нас в программе и хорошо известен с 90-х годов – где война, там он с молитвенным барабаном, иногда практически под пулями.
Феликс Шведовский: Буддизм известен как религия, борющаяся за мир, как миролюбивая религия.
Известно, что сам Будда три раза выходил на поле боя между готовыми сразиться армиями. Миротворчество неотделимо от борьбы за справедливость, потому что мир, основанный на ущемленных чувствах людей, все равно непрочен. Мир в стране и спокойствие души – это две неразрывно связанные вещи. Это блюдо, для приготовления которого необходимо несколько ингредиентов, не только свобода от суеты и отрешенность от мирского.
Я приведу цитату из великого японского святого Нитирэна, жившего в XIII веке, основателя нашей Школы лотосовой сутры. Это цитата из трактата, который так и называется «Установление справедливости и спокойствия в стране»: «Незамедлительно меняйте то, во что вы верите и что почитаете. Быстрее возвращайтесь к единственному доброму, к истинной колеснице. И тогда все три мира станут одной страной Будды. А разве придет в упадок страна Будды? Десять сторон света станут землями из драгоценностей. А как же могут разрушиться земли из драгоценностей? Если в стране не будет даже малейшего упадка, а земли не подвергнутся разрушению, то ваше тело будет пребывать в полном покое, а ваши мысли – в медитации. Нужно верить этим словам и речам, нужно почитать их». Другими словами, мир в стране и справедливость, которая является фундаментом этого мира, есть необходимое условие и для мира в душе каждого человека, каждого, кто практикует буддизм или другую религию, — это не важно.
Яков Кротов: Ну, как же не важно? Вот три наглядных символа: символ буддизма – Будда в позе лотоса, символ христианства – распятый Господь Иисус, а символ среднего современного человека, хоть американца, хоть москвича – сидит человек за столиком и пьет кофе. Это три разных положения. И когда я думаю о Будде, я, как среднеобразованный человек, вспоминаю его изумление, когда он, изолированный от всех проблем, вдруг увидел нищего, больного старика. Он жил во дворце, но он же видел слуг, рабов, он все равно вырос в мире, где он был господин, а другие ему подчинялись.
И, на мой взгляд, то, что он на это отрефлектировал, на самом деле довольно много говорит о его мысли, наследии и учении.
Феликс говорил о свободе, но как о своей свободе, свободе от суеты. С христианской точки зрения, свобода – это когда ты беспокоишься и о другом, и о себе, ты называешь себя рабом Божьим, но это потому, что ты освобожден Богом, и он от тебя, в общем, ничего не требует. Где в буддизме, который даже не очень понятно, религия это или не религия, мироощущение, идея? Вот на какой же пустоте тогда он основывает свободу?
Александр Гнездилов: Вы задали вопрос, который велик и сложен для такого, как говорят на востоке, невежественного буддиста, как я.
Ты называешь себя рабом Божьим, но это потому, что ты освобожден Богом, и он от тебя ничего не требует.
Яков Кротов: Вы режиссер, вы говорите – актер делает. Актер зависит от вас, как я от Бога. Вы уже больше знаете о свободе, чем средний человек. Актер свободен, когда вы объясняете ему мизансцену?
Александр Гнездилов: Никто из нас не свободен, и я в этот момент тоже завишу от актера. В этом условие режиссуры: я всегда выражаю свой замысел не самостоятельно, а через другого человека, который всякий раз делает это все равно чуть-чуть по-другому. В театре, в отличие от кино, невозможно один раз что-то зафиксировать и потом на сто процентов повторять. И я могу сколько угодно говорить актеру, что это получилось очень хорошо, и надо это закрепить, но все равно тут есть то, что Марк Захаров назвал коридором действия. Не линия действия, как изначально говорил Станиславский, а коридор действия, когда есть дверь, в которую вы входите, дверь, в которую вы выходите, а между ними пространство, которое вы можете пройти так или по-другому, петляя, даже по стене.
Яков Кротов: Но вы можете сменить актера, а актер вас не может.
Александр Гнездилов: Актер тоже может сменить режиссера.
Бывает всякое, бывает и актерский заговор против режиссера. Кроме того, актер может сменить театр или уйти из постановки.
Яков Кротов: Ну, это и я могу покончить жизнь самоубийством, но я тем самым не сменю своего Создателя, я просто обогну его по кривой и попаду бог знает куда. Но вы еще и политик, а у нас же был в этой программе основатель вашей партии, вполне православный Григорий Алексеевич. Как вы полагаете, у вас с ним есть какие-то расхождения по ощущению свободы?
Александр Гнездилов: Это сложный вопрос. Я думаю, нет двух людей, у которых абсолютно одинаковое понимание свободы.
Яков Кротов: А в чем разница?
Александр Гнездилов: Каждый ощущает это по-своему, и здесь я не стал бы углубляться, потому что иначе мне пришлось бы взять на себя ответственность судить о том, что понимает под свободой Григорий Явлинский. Если же говорить о свободе и буддизме, о свободе и пустоте, о пустоте и буддизме, то пустота – это, в том числе, свобода окружающего мира от вас. Вот я, как и вы, пользуюсь Фейсбуком и вижу, какое там большое количество всевозможного негатива, напряжения, конфликтности, в том числе, в связи с тем, что людям трудно многое принять, и мне трудно принять (я в данном случае говорю это не с позиции того, кто все превзошел и теперь смотрит на это с белоснежной вершины, а наоборот, с позиции человека в гуще этих страстей и самого глубоко им подверженного).
Трудно принять, что другой человек не всегда такой, как тебе хочется, что он говорит то, что ты считаешь аморальным, злобным, глупым, и трудно удержаться от того, чтобы не начать вставлять чужому человеку свои мозги. Но удержаться от этого достаточно важно. Это и есть один из компонентов свободы – понимание того, что в обществе остальные люди имеют право быть и такими, какими они не будут тебе нравиться. Чтобы успокоить страсти на этот счет, существуют и четыре благородные истины Будды, и восьмеричный путь.:max_bytes(150000):strip_icc()/tibetansmonks-5b81854146e0fb0050220ac3.jpg)
Это один из возможных путей.
Яков Кротов: А кто тогда свободнее? Буддизм – это в моем представлении, прежде всего, буддистское монашество. Насколько я понимаю, аналогии с христианским монашеством тут очень отдаленные, и, прежде всего, здесь нет пожизненных обетов.
Александр Гнездилов: Это зависит от конкретной школы и конкретного ордена.
Яков Кротов: Тем не менее, есть сама структура ученичества, послушания. И это кажется очень странным, потому что так, как оно описывается, эти разговоры ужасно напоминают мне сплетни, которые ходят среди православных о старцах: этот старец кого-то ударил посохом, а этот старец сказал, что тот умрет, и тот умер. Я отношусь к этому как к суеверию, и когда я вижу то же самое в буддизме, у меня нет ни малейших восторгов. Я думаю: неужели и в буддизм проникает несвобода от человека, зависимость от другого?
Возможно ли быть буддистом, не имея учителя? Вот Феликс – член ордена, а для вас важно быть буддистом и не входить ни в какую школу, не быть членом буддистской культуры?
Ни одна религия на земле, в том числе и атеизм, не свободна от агрессии, крови, человеческих страстей
Александр Гнездилов: Не знаю, являюсь ли я членом буддистской культуры. Но вы сейчас изложили, пожалуй, одну из самых важных вещей, может быть, даже самую важную, которая отделяет меня от любой буддистской иерархии. Вот я ехал к вам и в метро читал «Хрестоматию древнеяпонских текстов эпохи Хэйан», и там, в частности, один из министров, по-моему, в конце IX века направлял доклад государю, где сетовал на то, что распространение буддизма – это, конечно, хорошо, но проблема в том, что многие крестьяне оказываются рабами храмов. Ни одна религия на земле, в том числе и атеизм, как мы знаем по истории нашей страны ХХ века, не свободна от агрессии, крови, человеческих страстей, одних и тех же недостатков, которые проявляются везде.
Временами где-то они могут проявляться сильнее, где-то слабее, тем не менее, в буддизме существует все то же самое: и суеверия, и все, что угодно.
Яков Кротов: Но тогда вернемся к самому Будде. Христианское мироощущение ловит человека на смысле. Оно еще и до Христа было озабочено и страданием, и бессмыслицей, и болезнью, о чем писали греческие драматурги эпохи Перикла. И путь к смыслу и свободе идет не через преодоление страданий, а через принятие их, то есть страдание рассматривается не то что как позитивное, но как некоторое игольное ушко, через которое… Ну, что делать: возьми свой крест и иди… Это не садизм, но ответ на вопрос о смысле зла принятием чужого зла на себя, подставлением щеки и так далее. И тем самым ты освобождаешься от всего, что вы описали. Если же страдание объявляется заведомо нулевым явлением, как в буддизме, то, значит, и пути к свободе нет.
Александр Гнездилов: В буддизме существуют разные направления. Махаяна, так называемая Великая колесница, которой принадлежат большинство буддистов, например, Китая, Кореи, Японии и некоторых других стран, содержит в себе такое очень важное понятие, как «бодхисатва». Это человек, который, в принципе, мог бы отрешиться от всех страстей мира и уйти в нирвану, но он не делает этого из сострадания ко всем остальным живым существам, старается им помочь. И в этом смысле вполне можно рассматривать как бодхисатву, например, академика Сахарова, человека, который действовал, исходя из сострадания к людям и в своей стране, и во всем мире. Это как раз человек, который воспринимает страдание, но не отрешается от него, а просто действует определенным образом, сталкиваясь с ним.
Александр Гнездилов
В случае буддизма речь не идет об уничтожении страдания во внешнем мире, это невозможно, потому что источник его, в конечном счете, находится внутри нас, это мы не удовлетворены. Вопрос в том, чтобы принять страдания как естественную часть волнений жизни.
И в этом смысле есть некое парадоксальное сближение, казалось бы, столь разных религий, как христианство и буддизм, хотя при этом они, конечно, остаются очень различными.
Яков Кротов: А несвободу вы воспринимаете как часть страдания?
Александр Гнездилов: Да, конечно.
Яков Кротов: И вы считаете, что от несвободы невозможно избавиться?
Александр Гнездилов: От несвободы внутри себя можно, но это не работа с внешними условиями. А внешняя свобода, условно говоря, политическая, это вообще совсем другая сторона человеческой деятельности. Внутренняя свобода, свобода буддизма, освобождение в буддизме – это свобода вопреки, а внешняя свобода – это то, благодаря чему…
Яков Кротов: То есть свобода такого резистанса, создание внутреннего оазиса?
Александр Гнездилов: В каком-то смысле да, и он позволяет спокойно воспринимать внешний мир, но это спокойствие не означает автоматически и неизбежно отказ от действий, от изменений внешнего мира. Тут как раз расходятся различные школы буддизма. И Махаяна, идея бодхисатвы как раз исходит из того, что внутреннее спокойствие способствует действиям, направленным на изменение к лучшему внешнего мира.
Яков Кротов: Я бы сказал, что это звучит по-православному, но я знаю, что это звучит скорее по стоикам, по Эпикуру и так далее, это было еще до Христа. И все-таки мне кажется, что этого недостаточно, в том числе, для того, чтобы была внутренняя свобода, потому что моя внутренняя несвобода и свобода – это один кластер, а вот свобода и несвобода другого… Когда апостол Павел говорит: «Рабы, повинуйтесь своим господам», он имеет в виду, что любой бунт и восстание, в конечном счете, только очень ухудшат ситуацию, и надо действовать каким-то другим способом. И христианство несколько веков боролось с рабством: ну, как боролось, люди росли – и вдруг стало неприлично иметь рабов.
На Востоке, как я понимаю, вопрос о такой борьбе даже не ставился. Вот чужая несвобода, чужое рабство – пережить его как свое. Академика Сахарова трудно назвать бодхисатвой. На него сердились многие диссиденты, когда он устроил голодовку не во имя прав человека, а ради родственников, ради жены – выпустите за границу. Для него любимая женщина была дороже, чем весь мир. Это по-буддистски?
Александр Гнездилов: Я не знаю, по-буддистски ли это, и я бы не хотел судить академика Сахарова, тем более, что я его прекрасно понимаю. Я не знаю, как поступил бы я на его месте, поэтому просто воздержусь от суждения. Но для меня важно то, что вы сказали относительно Востока и свободы. Конечно, в организованном виде либеральная идея складывается на Западе, и понятно, почему – потому что в ее основе лежит античность, в известной степени – христианство. Тем не менее, зачатки этого, не выросшие в институциональную идеологию, существовали и на Востоке. Не так давно я публиковал статью, посвященную предыстории японского либерализма…
Яков Кротов: А это XIX век или раньше?
Речь не идет об уничтожении страдания во внешнем мире, вопрос в том, чтобы принять страдания как естественную часть волнений жизни
Александр Гнездилов: Сам японский либерализм появляется во второй половине XIX века, в тот момент, когда в Японию, сначала в 1860-х годах, начинает проникать информация о западном либерализме, о парламенте, правах человека и всем остальном. Разные группы в разной степени ориентировались на Францию или на Англию (больше на Англию). Они читали Милля, Спенсера и так далее. Тем не менее, они довольно быстро нашли, на что им опереться в своей национальной традиции, чтобы заявить, что эти идеи свойственны и Японии, органически вырастают из ее истории. Конечно, это была натяжка, манипуляция, но определенный корень существовал.
И поэтому, когда в 1874 году появился первый манифест японского либерализма, его подписали девять человек, бывшие высокопоставленные сановники, ушедшие в отставку из-за несогласия с правительственной политикой.
Но уже через шесть лет петицию за создание парламента и принятие конституции подписали порядка 100 тысяч человек практически из всех префектур страны. Они в короткое время сумели создать мощную сеть из средства массовой информации, двух политических партий, конкурирующих между собой, которые потом, с 1890 года, когда появился парламент, десять лет практически непрерывно получали там большинство, несмотря на все ухищрения власти.
Яков Кротов: И что тут больше сыграло роль – синто, буддизм или секулярное западное влияние?
Александр Гнездилов: Здесь сыграли роль две вещи: с одной стороны, секулярное западное влияние. Сильного влияния ни синто, ни буддизма в идеологических текстах не ощущается, но, тем не менее, вторая вещь – они нашли, на что опереться в национальной традиции. На протяжении долгих столетий в Японии существовала определенная традиция участия других людей, кроме императора и правительства, в делах управления в виде совета. И восходит это к Конституции 17 статей принца Сетоку Тайси, который был регентом государства, наследником престола в начале VII века нашей эры. Конституция 17 статей написана в 604 году.
Само слово «конституция», которое используют японцы, это очень сильная модернизация. Конечно, в строгом смысле это не было настоящей конституцией. Тем не менее, это был некий свод законов, типа законов царя Хамурапи, и где то ли в предпоследней, то ли в последней статье содержалось упоминание о том, что одному решать сложные дела невозможно, нужно услышать разные точки зрения. И вот эта оговорка в одной из статей Конституции 604 года в дальнейшем стала основой для таких процедур в течение японской истории. Это началось еще до европеизации Японии: после экономического кризиса в 1840-е, чтобы разделить ответственность, самурайское, сегунское правительство Бакуфу решило советоваться с самурайскими кланами. А дальше отсюда естественным образом протянулась дорожка к учреждению парламента, постоянной представительной народной ассамблеи, которая высказывала бы свою точку зрения.
Таким образом, японские либералы нашли, за что зацепиться, и это оказалась действительно многовековая традиция, закрепленная и в Клятве пяти пунктов императора 1868 года.
Яков Кротов: Но это, по-моему, плохо совместимо с буддизмом в таком виде. Почему Толстой его боялся? Он боялся Бога, присутствие которого он очень остро переживал. Толстой переживал существование некого начала, боялся в нем раствориться. У него был очень мощный опыт, скорее, может быть, медитативный, чем молитвенный, он не молился Ему, но был в Нем. А в буддизме, каким он предстает из учебника религиоведения для вузов, нет места толерантности, потому что там нет места догматам, разным позициям. И встает вопрос: вот эта толерантность – за счет существования разных точек зрения или за счет растворения, отказа от личности? Именно это, мне кажется, порождает страх многих европейцев перед буддизмом, но у многих это вызывает и стремление к буддизму – хочется раствориться. Свобода хороша тогда, когда это твоя свобода. А когда свобода есть, а тебя нет, — ну, зачем тебе такая свобода?
Александр Гнездилов: Это сложный вопрос. Я родился в 1986 году, но означает ли это, что свобода стала необходима только с моим рождением? Я думаю, она была и за 200 лет до меня.
Яков Кротов: Да, означает, потому что свобода не существует, если нет человека. А если есть хотя бы один Робинзон на необитаемом острове, уже встает проблема свободы и несвободы.
Александр Гнездилов: Штука в том, что автор Конституции 17 статей, принц Сетоку Тайси сыграл огромную роль в распространении буддизма. И самое древнее в мире деревянное здание – башня в монастыре Хорю-дзи – построена при Сетоку Тайси, и практически все древнейшие сохранившиеся буддистские артефакты в Японии связаны с ним, и во многих древнейших храмах мы найдем его статуи и изображения на свитках. Он совмещал идею некоего ограниченного первичного политического плюрализма (очень-очень зачаточного, конечно) с распространением буддизма, увязывал одно с другим.
Яков Кротов: В начале программы буддист и монах японского ордена Феликс Шведовский говорил больше о мире, чем о свободе, и ход этой мысли понятен. Я думаю, что в реальной ситуации человек, который стремится к миру, автоматически, сам того не осознавая, начинает стремиться к свободе, как к чужой, так и к своей. И здесь, наверное, то общее небо, где и верующие, и неверующие, и буддисты начинают соединяться и освобождаются для совместного творчества, для жизни, для мира и свободы.
Буддизм и мы
Виктор Ерофеев: Наш гость – китаист, профессор Алексей Александрович Маслов. Тема нашей сегодняшней передачи – буддизм и мы. Тема эта важная, тема эта ответственная. Поэтому мы пригласили к нам в студию человека, который действительно является специалистом по буддизму. И наш сегодняшний тет-а-тет мы хотели бы начать вот с каких размышлений. Буддизм – огромная мировая религия. Тем не менее, есть люди, которые считают, что буддизм связан скорее с отставшим навсегда язычеством, и буддизм, с точки зрения религии, у которой есть ярко и четко прочерченный Бог, иерархия архангелов и ангелов, это такая как бы скорее земная и скорее приземленная религия. Алексей, как вы думаете, откуда взялась вот эта мысль о том, что буддизм ниже нас?
Алексей Маслов: Это взялось прежде всего из нашего западоцентричного образа жизни, образа мнений и размышлений, потому что, как ни странно, с точки зрения науки и размышлений, не буддистские религии, то же самое христианство проще. Я не скажу, что оно проще по концепции или по какой-то религиозной догматике, но всегда, когда есть единый Бог, есть какая-то иерархия, есть патриарх или Папа Римский – одним словом, есть главные, есть второстепенные, то всегда проще, ясно, кому подчиняться. А в буддизме же все сложнее, потому что, например, в буддизме нет главного буддиста. Нет, и все. И непонятно сразу для людей, а на кого надо ориентироваться? А сразу ответ: ориентироваться надо на самого себя, на свои размышления, на свою чистоту сознания, на свое самосовершенствование.
И самое главное – спросить не с кого, кроме как с самого себя. И нельзя, скажем, надеяться на некого Бога, который поможет или сделает что-то за тебя. Ведь буддизм во всех его проявлениях, во всех его толках признает всех богов и всех святых всех остальных пантеонов – и мусульманства, и христианства. Но буддизм никогда не говорит о неком Боге-вседержителе, который все создает и от которого все зависит. Потому что буддизм абсолютно переключен на самого себя. И поэтому, конечно же, здесь возникают сложности, потому что есть масса узких тропинок, на которые можно случайно сойти и заблудиться. И многие люди блуждают. И очень много тупиков.
Но с другой стороны, есть и место для личного подвига, когда тебе никто не подскажет. И самое главное, возможно, и может быть, самое сложное, что нет некой инструкции, какая есть в других религиозных конструкциях, что надо делать, что надо не делать. Приведу очень простой пример. Вот, например, вы, будучи христианином, не можете сказать, что я не верю во спасение Христа, потому что если вы не верите, вы – не христианин. Это основа, это концепция. И как сказал апостол Павел: «Если он не спасся, то тщетна будет молитва наша». То есть это центр всего. Но при этом в буддизме вы можете не верить и даже не задумываться над тем, сам по себе Будда – это Бог или высшее божество, или тот, кто управляет миром, или, наоборот, равный тебе?
Виктор Ерофеев: Или тот, кто показал пример только.
Алексей Маслов: Да, или тот, кто показал пример. Потому что это абсолютно бессмысленные рассуждения. Это есть такая притча буддистская, очень, на мой взгляд, характерная. К Будде приходит человек, весь такой задумчивый, и говорит: «Вы знаете, Пресветлый, я уже несколько лет думаю. У меня есть собака, она обладает природой Будды? Она может достичь просветления?» И Будда говорит: «Вы сами достигли просветления?» Он говорит: «Я – нет». «А что же вы все время о собаках то думаете?»
Виктор Ерофеев: А вот язычество – все-таки можно считать эту религию языческой?
Алексей Маслов: Однозначно – нет.
Нельзя считать ни по научной концепции, ни по чисто обиходной. Язычество базируется прежде всего на вере во множество, сонм богов, в духов, по сути дела – в духов холма, духов печи, домовых.
Виктор Ерофеев: Реки…
Алексей Маслов: Абсолютно точно. Это такая концепция, где духовность разбросана, вкраплена во все что угодно. И соответственно, абсолютная зависимость и подчиненность человека всем этим духам, когда вы, прежде чем сделать любой шаг, должны помолиться или кому-то вознести жертвоприношение. Вторая очень важная концепция язычества – это наличие обязательно проводников – шаманом, медиумов, которые за счет своих особых свойств могут вас провести или сами проходят в мир мертвых.
В буддизме же нет таких понятий духоразбросанности.
Виктор Ерофеев: Хорошее слово.
Алексей Маслов: Как ни странно, большая часть язычества, больший концепт язычества есть в христианстве современном. Когда многие, как мы знаем, праздники, некогда будучи языческими – Масленица – были воцерковлены, приобрели новую окраску, новое звучание и стали христианскими праздниками. Буддизм – все-таки религия, замкнутая на личный подвиг человека. И здесь места для каких-то вер, мелких, крупных, нет. И самое поразительное, что вы можете не верить ни во что, скажем, в Будду бессмысленно верить, потому что Будда как исторический персонаж существовал, это не предмет веры. Если вы можете понять, что человек представляет из себя нечто большее, чем биофизическое тело, как в буддизме говорят, тело дхармы, астральное тело, — прекрасно, значит, у вас есть некие интеллектуальные способности понять это. Если вы не способны понять это, Бог с вами, потому что самое главное, с чего все начинается? С неких правил поведения, очень простых, очень, как ни странно, хорошо прописанных, но при этом очень сложных для осуществления.
Виктор Ерофеев: Например?
Алексей Маслов: Чтобы объявить себя буддистом, как ни странно, достаточно соблюдать четыре правила простых, это основа буддизма.
Во-первых, не убивать живых существ. По-моему, очень простое и одновременно очень сложно выполнимое правило, из-за чего собственно весь мир разрушается.
Виктор Ерофеев: Включая мух и комаров?
Алексей Маслов: Там тоже есть такие трактовки, что если речь о том, чтобы вам выжить или дать жизнь другому, то надо спасать большего. Например, когда вы кормите птенца, выпавшего из гнезда червячком, вы спасаете большее в обмен на меньшее. Второе правило тоже, на мой взгляд, очень простое и одновременно очень сложное. Это не пить вино, не есть мясной пищи. Концептуально об этом заявляют очень много людей. Но здесь это не диетология, к диете вообще никакого отношения не имеет. Это просто надо понять то, что целый ряд вещей, которые мы едим, они возбуждают и разрушают сознание. А оно должно быть спокойное и чистое. Третья, очень простая вещь. Это не лгать, не воровать и не быть двуязычным. Причем не воровать в широком смысле этого слова – не то что стянуть чужую вещь, это не воровать чужие мысли, чужие идеи, не заниматься плагиатом как в письменном виде, в авторском смысле, так и в смысле мыслей. Ты должен сам до всего доходить сам. И четвертая вещь – это не прелюбодействовать ни в своих мыслях, ни в своих поступках.
Вот если ты соблюдаешь эти четыре истины…
Виктор Ерофеев: То ты уже буддист.
Алексей Маслов: Да, ты можешь считаться буддистом. И здесь все очень просто, тебе не надо проходить особого посвящения, обучения. И например, есть такая трактовка. Предположим, есть какая-нибудь далекая страна, предположим, в Африке, где никто никогда не слышал ни о каком буддизме, и вот есть некие люди, которые все это дело соблюдают. Кто они? Они – буддисты, они могут спастись. Им не надо проходить какого-то крещения или баптизации. То есть в этом плане буддизм абсолютно свободная религия. И в этом плане буддизм, конечно, — не религия, это некий модус вивенди, это способ жизни, способ размышления.
Не случайно сейчас есть масса таких толков, как, например, называемый христиано-буддизм, когда человек сам по себе христианин, он ходит в церковь, обычно это католики или протестанты, но при этом он соблюдает некие буддистские взгляды на жизнь. То есть буддизм допускает очень много трактовок.
Виктор Ерофеев: Много футболистов, много художников, много рок-музыкантов увлекается буддизмом. Буддизм в последние десятки лет стал модным течением на Западе и у нас тоже. Почему, как вы думаете?
Алексей Маслов: Буддизм – это красивая мода, потому что о настоящем буддизме очень мало кто что знает. И поэтому буддизм – это некое пространство, где можно разместить все свои фантазии по поводу жизни. Все-таки хотя буддизм, как я уже говорил, — достаточно демократичный подход к жизни, все-таки есть некие правила. И зачастую буддизм, особенно на Западе, выливается в такое особое культуртрегерство. Это некий протест. Протест против застарелых неких норм жизни, иногда против религиозных, христианских, иногда против просто такого классического буржуазного общества. Иногда буддизм понимается как такая недозволенность. Знаменитый дзен-буддизм, когда что хочу, то и ворочу, на любой вопрос отвечаю громким криком или хлопком, и весь я такой необычный.
Есть еще один момент. Все-таки не будет забывать, что в буддизме, к сожалению, что не было характерно для него, появилась некая политическая составляющая, связанная с Далай-ламой, с его пропагандой. Это безумно обаятельный человек.
Виктор Ерофеев: Вот, может, его можно считать шефом и руководителем современного буддизма?
Алексей Маслов: По всем концепциям невозможно, потому что формально Далай-лама представляет собой, во-первых, очень конкретную школу буддизма, которую мы в обиходе называем ламаизм. Это неправильно выражение, но оно всем понятно. А по науке называется ваджраяна, то есть буддизм алмазной колесницы, распространенный в Тибете, у нас в и в Туве, и в Бурятии, и в Калмыкии.
Калмыкия, кстати говоря, — это единственная европейская территория, где распространен буддизм. А во-вторых, Далай-лама даже внутри этого тибетского буддизма принадлежит тоже к отдельной школе или секте. Секта «желтошапочников», они носят такие характерные желтые шапочки. Есть «красношапочники», «черношапочники».
Виктор Ерофеев: Я видел на Тибете желтые шапочки.
Алексей Маслов: Вот это самая распространенная секта, которая родилась в ч 14-м веке, то есть она достаточно молодая, и сразу же сдалась государству. И государство, Китай тогда, активно поддержало именно руководителя этой группы, потому что для Китая слово «Далай-лама» — это сложные какие-то выражения, непонятно, кто он такой, зачем. И просто Далай-лама всегда в Китае был оформлен на довольствие в качестве секретаря провинции. Он так воспринимался, у всех Далай-лам была всегда зарплата китайская. И когда была народная революция в Китае 1949 года, Далай-лама, да и молодой Панчо-лама приехали к Мао Цзэдуну, была встреча, и они признали и поддержали новую власть. А потом случилось то, что случилось. На мой взгляд, просто трагедия целого народа, когда действительно:
Виктор Ерофеев: Мы говорим о Тибете.
Алексей Маслов: :под воздействием внешних сил, прежде всего там была попытка проведения операции ЦРУ, была дестабилизирована ситуация, и простые крестьяне тибетские, нося на шее амулетики с изображением Далай-ламы, пошли воевать против власти. Далай-лама, я так понимаю, был абсолютно ни при чем. Но поскольку его изображение, он – символ свободы, в 1959 году тибетское восстание, Далай-лама скрывается. И дальше происходит то, что, на мой взгляд, должно быть всем уроком. Есть как бы религиозное пространство, где, конечно, люди, прошедшие посвящение, ориентируются потрясающе, это их пространство. Но как только они выходят за пределы пространства, когда они выходят в мир политики, в мир экономики, они моментально становятся игрушками, заложниками.
И совместить это невозможно: либо ты со своей паствой живешь и умираешь, либо ты начинаешь на кого-то работать.
Виктор Ерофеев: Либо ты веришь, либо ты работаешь на кого-то.
Алексей Маслов: Абсолютно правильно. Потому что ведь миссия всех этих людей, не только Далай-ламы, скажем, это не моего уровня вопрос – обсуждать его поведение, а вообще любых религиозных деятелей – это нести некий типаж сознания. Вот когда я смотрю на этого человека, не важно, какое у него звание, как он называется, я хочу быть на него похожим. И мне не важно, буддист он или мусульманин, мне безумно нравится, как он выглядит, как он говорит, что от него излучается. Вот эта миссия. Но как только начинаются широкие публичные лекции, сборы денег, сбор средств, это другая игра, другое пространство.
И вот что сейчас получается? Я буквально три дня назад вернулся с Тибета, с китайской территории Тибета. Все понятно, что умные китайские политики переиграли Далай-ламу абсолютно. Тибетцы накормлены, у тибетцев хорошие зарплаты, у них хорошие университеты, они говорят: «Здорово, китайцы – молодцы. Они плохо с нами поступили, но сейчас они нам оплачивают долги». И недоумение по поводу Далай-ламы: «Почему он там, а мы здесь?» Вот чем заканчивается игра политики и религии.
Виктор Ерофеев: А метафизике буддизма? Вот человек умирает, что дальше буддизм ему обещает?
Алексей Маслов: Все не так просто. Почему на этот вопрос нельзя было бы ответить? Прежде всего, мы должны понять, что в буддизме есть три крупнейших течения, которые принято называть «малой колесницей» или Хинаяна Тхеравада – этот тот начальный буддизм, который когда-то проповедовал, как считается, сам Будда в Индии. Сейчас он есть в Лаосе, Кампучии, на Бирме. И он базируется на том, что просветления может достичь только мужчина, только живя в монастыре, то есть монах, и только родившись на священной земле, то есть на буддистской территории.
Второе крупное течение – это Махаяна («Большая колесница») – Япония, Китай, Корея, которое говорит, что любой человек может достичь просветления – мужчина, женщина в Китае или, скажем, в Африке, в России. Самое главное, что не надо больше перерождаться, просветления можно достичь здесь и сейчас, если вы правильно себя ведете, или вы вдруг повстречались с учителем хорошим.
И третье течение, о котором мы уже говорили, это Ваджраяна, то есть «Алмазная колесница», то есть тибетский буддизм. Это смесь как раз первичного шаманизма Бон (вот отсюда все эти страшные буддистские маски, духи с тремя глазами, пятью черепами) и индийского буддизма.
Каждая из трех школ по-разному подходит к этому вопросу, потому что действительно считается, что в чем несчастье человека? В том, что его сознание настолько загрязнено, что после смерти он вынужден постоянно перерождаться. Он несет на себе все вот эти грехи своих поступков во многих поколениях. Вот собственно закон Кармы как таковой.
Виктор Ерофеев: А карма, если научно подойти, это что? Это состояние души, полное грехов и добродетелей?
Алексей Маслов: Карма – это совокупность всех твоих поступков во многих поколениях до твоей жизни.
Виктор Ерофеев: До тебя.
Алексей Маслов: Ведь по буддистским представлениям, душа не привязана к человеческому телу. Она может, действительно, пребывать в любой полости, она может быть в зайце или в дереве, в кипарисе она может быть. И на каждом своем уровне есть некий поступок, который ты совершаешь. И вот ты своими поступками должен продвигаться все время вверх. И в конце концов, после определенного подвига или набора этих подвигов ты можешь вырваться из перерождений, то есть теперь не смерть властвует над тобой, а ты властвуешь над смертью. Ты можешь продолжить свою жизнь в физическом теле. Зачем это нужно? Например, спасать других людей, помогать им.
Это так называемые Бодисатвы, которые могут уйти в Нирвану, но они остаются. Ты можешь уйти совсем.
Виктор Ерофеев: Миссионеры, получается, они?
Алексей Маслов: Да, они – миссионеры. И им тяжело почему? Потому что они хорошо понимают страшность этого мира, но они в нем пребывают, потому что это ведь самое сложное, когда у тебя есть возможность уйти, взять хлопнуть дверью и пребывать в полном покое души. Но они остаются и несут на себя все грехи мира. Кстати, по некоторым концепциям, Христос, с буддистской точки зрения, был таким Бодисатвой. Есть Будды, Будд было очень много. Просто мы знаем в основном имя последнего Будды – Будды Гаутамы. А их было очень много, их было шесть миллионов, считается.
Виктор Ерофеев: До него.
Алексей Маслов: До него. И будут после него. Но отличие его от всех предыдущих Будд в том, что он не только достиг абсолютного покоя сознания и овладел вот этим циклом перерождений, он начал обучать других людей. Он показал Путь, а другие Будды считаются так называемыми протеко-Будды, Будды-эгоисты. Они уходят, и все. Есть масса других учителей.
Виктор Ерофеев: То есть он стал гуру.
Алексей Маслов: Гуру – это тот, кто передает учение. А он воплощал собой учение. И самое главное, что он, уйдя из этого мира, помните, мы говорили, что он имеет возможность дальше сам решать, что ему делать, вот он, уйдя из этого мира, оставил здесь свою энергетику, внутри которой мы и живем. Вот именно эта энергетика, живущая в конкретных людях, скажем, в нас с вами, в каких-то великих учителях, она не позволяет миру развалиться, не позволяет воевать, не позволяет убивать друг друга. Но люди все равно убивают. И поэтому буддисты ожидают прихода нового Будды – Будды будущего, который может придти где угодно, в каком угодно виде, который вновь напитает мир этой энергией.
Виктор Ерофеев: Чтобы не было такой энтропии, да?
Алексей Маслов: Да, потому что борьба с энтропией – это и есть основная концепция буддизма. Там, конечно, так не сформулировано. Но мир постоянно разрушается. Вот неслучайно, например, вы видели, тибетские буддисты из маленьких камушков делают Мандалу, то есть изображение плоскостное, делают ее несколько дней, иногда несколько месяцев, выкладывают буквально по крупицам из бисера огромную картину, и потом за 15 секунд ее сдувают, дуя на эту картину, она разрушается. Это хороший пример того, что мир создается миллионами лет, а сдуться может за одну секунду. И опять-таки все зависит от человека. Если мир начнет разрушаться, ни Будда, ни один Бог не поможет. Только ты. Вот ты явился в этот мир, и ты – последняя линия защиты. В этом, конечно, буддизм во многом сложнее, чем другие религиозные концепции. Потому что слишком велика доля личной ответственности.
Виктор Ерофеев: Значит, человек умирает, потом впадает в такое промежуточное состояние, которое называется Бордо.
Алексей Маслов: Да, Бордо – это то промежуточное состояние, когда человек еще помнит свое человеческое существование, и он может еще физически не совсем умереть, но при этом его уже душа проникла в потусторонние сферы. И в этот момент как раз учителя, гуру могут задерживаться, и они – запредельные существа, и вполне человеческие существа. Состояние Бордо переживается практически все экзистенциальные состояния человека. Поэтому самое главное здесь – не заиграться на этом этапе. И надо либо уходить из этого мира, либо обратно возвращаться.
Виктор Ерофеев: И что с этим состоянием душа делает? Она пребывает долго, она пребывает там, ожидая своей участи, где ее активная, а где пассивная часть?
Алексей Маслов: Ее активная часть остается, конечно, в мире человеческом.
Но Бордо не надо путать с Чистилищем. В таких народных концепциях буддизма есть тоже концепция того, что есть некие судья, которые разбираются с твоей душой, это в основном в тибетском буддизме. И обычно они показаны в виде огромных великанов со страшными лицами, которые своими ногами попирают человеческие души. Страх пробирает, конечно, когда ты все это видишь.
Но более философский буддизм подходит к этому значительно более сложно. Что является вообще самым большим наказанием для человека? Наказанием для человека является не то, что кто-то его накажет, не кто-то пнет ногой его бессмертную душу, а то, что он опять вернется в этот же мир, может быть, даже еще в более худшем состоянии, опять будет переживать, опять будет страдать, опять будет видеть, как умирают его близкие и родные, как страдают его родители. Вот что самое страшное наказание. Поэтому человек как раз из состояния Бордо может в ряде случаев может сам решить, возвращаться ему опять в этот мир – может быть, ты нужен кому-то, чтобы помочь – либо ты отрываешься от него и уходишь. Уходишь окончательно, то есть твоя душа пребывает в других сферах и имеет возможность вернуться, но не сейчас.
Самое главное, что не всякая душа бессмертна. Душа может рассыпаться окончательно. Скажем, в китайском буддизме считается, что душа состоит, вообще человек состоит из десяти компонентов: семь из них это земные компоненты, это собственно, наши органы чувств, которые сразу отмирают после смерти, три – это духовные компоненты, один из которых это душа, второй компонент – это наша энергетика, которая пребывает в воздухе, и третий компонент – это то, что позволяет нам возрождаться, это наше семя дин, которое позволяет продолжать род. И вот три компонента после смерти могут оставаться вместе, они не материальны.
Виктор Ерофеев: Связанными.
Алексей Маслов: Да. И вот они могут переселяться в другие тела или в другие предметы. И за счет этого как бы продолжается бессмертие как таковое.
Но однако если ты не занимался специальными практиками на земле, если ты вел себя плохо, если питался не так, то они рассыпаются. И душа остается – одна из трех компонентов – в одиночку, и она начинает искажаться, она начинает гнить, она начинает превращаться в заблудшую душу, которая в конце концов становится злым духом. И вот это как раз одно из самых больших наказаний, потому что переселиться дальше невозможно. И лишь твои родственники или святой человек может спасти тебя, опять воплотить тебя в виде человека, чтобы ты искупил свои поступки.
Виктор Ерофеев: Многие, вспомнил Селинджера, очень почитают дзен-буддизм. Расскажите, что это такое?
Алексей Маслов: Это прежде всего тот дзен-буддизм, который есть у Селинджера или был потом у крайне популярного среди западных битников Алан Уоттса, это такой популярный дзен. На самом деле, настоящий дзен более сложный. Как всегда, в жизни все более сложно. Дзен или по-китайски чань – это часть буддизма «Большой колесницы». Он отличается прежде всего тем, что он отрицает или не уделяет большого внимания чтению сутр, молитвам, как бы такой ритуалистике буддизма.
Виктор Ерофеев: Обрядам веры, так скажем.
Алексей Маслов: Да, там просто ты, скажем, можешь вообще никогда не знать, как будут выглядеть, как зажигаются благовония, при этом быть вполне таким правоверным дзен-буддистом. Есть такая фраза очень простая: «Твое сердце есть Будда». Все заключается в том, что, как считается, Будда был точно таким же, как ты, у него было две руки, две ноги, он так же страдал, так же в конце концов его тело болело. Отличались вы лишь одним: тем, что у Будды хватило терпения пройти какой-то путь, у тебя не хватает.
Виктор Ерофеев: Тема терпения – очень важная тема.
Алексей Маслов: Очень. Вот терпение – это, может быть, основа всей практики, всех методик.
Виктор Ерофеев: И человеческой жизни вообще.
Алексей Маслов: Абсолютно правильно. Потому что по-китайски, поскольку это китайское учение, человеческая жизнь – это такая гомеопатия, все по малым дозам, но очень долго. И, например, если ты занимаешься какой-то медитацией в том же самое дзен-буддизме, не надо медитировать по пять часов в день, надо каждый день хотя бы 20 минут. В конце концов, ты дойдешь.
Виктор Ерофеев: Конечно, огромный интерес вызывает тема медитации. Все считают, что во время медитации душа куда-то отлетает. А как на самом деле?
Алексей Маслов: Если брать идеальную медитацию, правильную, да, конечно, мы покидаем, как считается, собственное тело. И поразительные ощущения, когда ты сверху видишь самого себя.
Виктор Ерофеев: Сидящего и медитирующего.
Алексей Маслов: Да, причем интересно, что ты можешь видеть одновременно и крышу, под которой ты сидишь, и себя, и массу предметов вокруг, потому что речь не идет о зрении реальном. Речь идет о духовном зрении.
Виктор Ерофеев: Как достигается такая медитация?
Алексей Маслов: Я лучше по-другому отвечу. Если у вас есть возможность не медитировать, не надо медитировать. Потому что сама по себе отдельная медитация от других методик бессмысленна и опасна. И когда мне люди рассказывают, что я медитировал по 20 минут или я прочитал книжку «Десять тибетских упражнений», и вот я медитирую, мне хорошо. Это не медитация. Это просто человек сел, успокоился, ему на душе хорошо, он ровно дышит, считает, что просветляется, такой психотренинг. Но медитации надо обучаться. Это некая наука. Поэтому, скажем, есть масса способов медитации, на что переносить свое внимание, как контролировать свое сознание.
Я расскажу случай, который я неоднократно рассказывал, свидетелем которого я сам стал. Я достаточно долгое время пробыл в разных монастырях буддистских. И когда я только-только приехал в один из монастырей, это был чуть ли не первый мой опыт, и недели через две во время медитации умер молодой монах, значительно более опытный, крепкий, здоровый, нежели я. Все люди выходят из зала после медитации, все сидят на приступочках небольших, выходят один за одним из зала, проходят по двору небольшой круг, чтобы придти в себя. Я был тогда совсем молодым, сидел в задних рядах, и вышел первым. И вдруг шум, гам, все вбегают обратно в зал, лежит монах, которому старший монах ударил по плечу, чтобы тот вставал, а тот ничком упал и лежит. Что такое? Объяснили, что во время медитации он утратил понимание своего физического тела. Он подумал, что он уже там возвышенное существо, а надо всегда возвращаться, надо всегда держать свое тело в сознании. Более того, это экстремальный случай.
Виктор Ерофеев: То есть душа отлетела и не захотела вернуться.
Алексей Маслов: Абсолютно точно. Потому что принцип какой? Пока тебе дано твое физическое тело, ты должен им служить и помогать другим людям, в конце концов. Потому что другого смысла в этом нет. Но есть другие вещи в медитации, с которыми я столкнулся, скажем, в России, в США. Это люди, которые медитируют, у них действительно искажается сознание, они становятся замкнутыми или, наоборот, раздраженными, или очень монотонно углубленными в самого себя.
Виктор Ерофеев: Или высокомерными, это тоже бывает.
Алексей Маслов: Абсолютно точно. Потому что медитация в этом случае обнажает то, что в человеке есть. Она не очищает его, а, наоборот, в чистом виде обнажает. Поэтому все, что мы называем медитацией, если вы хотите научиться, ищите учителя, это не так сложно, он вас научит. Если вы покупаете, по книжке пытаясь медитировать, — считайте, что вы делаете операцию самому себе. Это все на вашей совести будет.
Виктор Ерофеев: А что касается такого вопроса: буддизм – это религия, одновременно это еще часть нашего населения бывшего Советского Союза, которое жило в этом и одновременно были советскими гражданами. Как советская власть управлялась и расправлялась ли она с буддизмом, и как сейчас, какое положение буддистов в России?
Алексей Маслов: Советская власть сильно с буддистами не расправлялась.
Виктор Ерофеев: Почему?
Алексей Маслов: Потому что буддисты на самом деле являли собой очень небольшую часть населения. Более того, буддизм спокойно и безболезненно замещался новой идеологией. Ведь буддизм, скажем, в Калмыкии был абсолютно разрушен. Хотя сами по себе калмыки и тувинцы учились в Тибете, они еще учились в 20-х годах. И неслучайно Кирсан Илюмжинов, президент Калмыкии, хочет поставить Ступу калмыкам, которые учились в Тибете, в Лхасе, столице Тибета, что в общем восстанавливает определенную историческую справедливость.
Виктор Ерофеев: То есть Ступу поставить там?
Алексей Маслов: В Тибете, да, в память об этих калмыках. Потому что именно оттуда все приходило. Но дело в том, что в целом, может быть, я скажу какую-то кощунственную вещь, буддизм в наших бывших окраинах был буддизмом не философским, не столько религиозным, сколько буддизмом бытовым. Он был неким нацию укрепляющим. Скажем, в Калмыкии говорили: «Мы – буддисты, тибетские буддисты». И тувинцы так же говорили. Это была попытка сохранить свою идентичность. Но постепенно это все заменялось. И вот, например, когда началась советская, потом российская «перестройка», оказалось, что буддистом, носителей традиций там нет. Есть ритуалы, есть одежды буддистские, а вот чтобы кто-то взял и объяснил, что надо делать, — нет.
Виктор Ерофеев: То есть он выветрился.
Алексей Маслов: Выветрился. Потому что есть еще одна особенность: буддизм не фанатичен. Никто не пойдет на смерть ради буддизма, потому что не из-за чего идти на смерть. Нельзя сказать человеку: «Откажись от веры в Будду». Он скажет: «Да я и так особо в него не верю». Или, например, запретить какие-то ритуалы проповедовать. Да нет ритуалов, от которых нельзя отказаться. Опять-таки тут нет догматики. И очень важно понять, что у нас в каждой религии есть догматы, есть каноны. Каноны людьми вводятся, скажем, ритуал богослужения. И каноны также могут людьми меняться. Догматы меняться не могут. Догмат – это то, вокруг чего строится сама по себе основа. И если вдруг мы чуть-чуть догмат изменим, скажем…
Виктор Ерофеев: То мы получим раскол в церкви.
Алексей Маслов: Абсолютно правильно. Все споры – это вопросы о догматах. А догматы везде зафиксированы. Скажем, есть Библия, которая тоже трактуется. Или если у буддиста спросить: назови мне пять догматов буддизма. Он, во-первых, не поймет, о чем идет речь. И во-вторых, в буддизме нет единой книги буддистов. Буддистский канон «Трипитака» включает в себя тысячи книг, которые ни один разумный человек не прочитает. Поэтому каждая школа берет и говорит: вы знаете, мы считаем вот эти три книжки основными. Почему основными? Они не могут признаться, что они не могут просто остальные все прочитать. И они считают эти главными, потому что их учитель так передавал. А другая школа говорит: а мы считаем другие книги главными. И спору нет никакого.
Виктор Ерофеев: Как-то раз я в Индии встречался с таким локальным, местным гуру, который весь сидел просветленный, с голубыми глазами на берегу Ганга, все было прекрасно, и когда он рассказал мне свою историю, я немножко ужаснулся, потому что он ушел из семьи, он ей не помогает, он проповедовал идею того, что вообще человек должен забыть о тех, кого он любит, забыть о том, что такое любовь, забыть о всех чувствах и размышлениях и быть только на высоте своей истины. Вот этот эгоизм Будд, которые ушли, нет ли такого отвержения и отчуждения от мира в буддизме, и не приводит ли он к какому-то равнодушию или какой-то беспристрастности, которая может тоже пугать?
Алексей Маслов: Равнодушие и беспристрастность – это абсолютно разные вещи. На самом деле, в буддизме нет прописанного пути. В том плане, что каждый человек выбирает для себя очень тонко и интуитивно.
Виктор Ерофеев: И нет судей, которые судят, выбрал ты тот путь или не тот.
Алексей Маслов: Абсолютно правильно. И поэтому любая ошибка лежит на тебе. Или как, например, в буддистских монастырях? Ты приходишь, кстати, к разговору о той же медитации, и тебя никто не учит, как медитировать, тебе не говорят «вдохни, выдохни, посмотри налево, направо», тебе показывают твое место, тебе говорят: «Ты там сиди и медитируй». Как медитировать – ты сам должен доходить. Ты можешь просидеть 20 лет и не достичь никакого просветления и испортить себе здоровье. А можешь и за два месяца достичь просветления. Опять-таки гарантий нет. И поэтому нет прописанного пути. Человек, который уходит в горы и сидит там, есть такие школы, школы горных отшельников, и школы пустотного созерцания. Их очень много. Это один из путей, который исторически сейчас особо не практикуется.
Буддизм не учит равнодушию к миру, он учит беспристрастной оценке этого мира. Потому что есть такая поговорка, что мир создан лишь для того, чтобы мешать нам жить. И все, что происходит, к сожалению, оно разрушает наше сознание. Это здорово, потому что это единственный способ, за счет которого мы можем его закаливать. Не надо над миром ругаться, не надо гневить богов, крича, что что же вы не то делаете, не надо ругать правителей, которые такие все несуразные. На самом деле, это компоненты этого мира, это есть гармония мира, которая состоит из, может быть, каких-то подлецов у власти, но при этом каких-то святых, которые стоят вне этой власти. Все очень здорово. И поэтому ты однажды выбираешь интуитивно и инстинктивно свой путь. Ты берешь, уходишь в горы. Кто-то говорит, что нет, я работаю преподавателем в вузе, и это мой путь, я здесь буду реализовывать свое просветление.
Опять-таки универсальность пути заключается в том, что буддизм не привязан к месту, к религии, к стране. И, как ни странно, буддизм – почему говорят, что это мирная религия? Мир – не потому что есть некий лозунг – любить всех. А в буддизме изначально устранена любая возможность для борьбы. Потому что, например, из-за чего всякие религиозные споры возникают? Из-за борьбы за обладание всей полноты истины. И если я говорю, что я обладаю всей полнотой истины, меня не переспоришь, потому что аргументов разумных не приведешь. Буддизм никогда не говорит, что у нас есть истина. Он говорит: вот у нас есть некий путь, мы просто другого не знаем. Самое интересное, что когда вы обучаетесь буддизму, например, в Китае или Японии, вы не обучаетесь неким канонам или догматам. Вы можете даже не знать, к какой школе вы принадлежите, вы обучаетесь у конкретного учителя. И он для вас и есть воплощение всего буддизма. Что творится в соседнем уезде, вы даже не знаете. Вы можете придти в соседний храм буддистский и вдруг увидеть, что они кланяются чуть-чуть иначе. Скажем, в христианстве это было бы изменение чина религиозного, это был бы скандал, сектантство. Попробуй, скажем, алтарную преграду сделать на 2 метра ниже, — невероятно просто. В буддизме храм может быть сделан по-другому. Причем на расстоянии двух километров. Это не является сектой. Каждый учитель сам воплощает собой путь. Если тебе его учение нравится – учись у него, следуй за ним, не спрашивай, какая школа или что творится в соседнем уезде? Если ты вдруг не чувствуешь вот этой вот энергетической привязанности, уходи, ищи другого учителя.
Виктор Ерофеев: Буддизм и любовь. Вот в индуизме мы знаем есть храмы, которые славят сексуальные потенции человека, чрезвычайно откровенные, иногда шокирующие для христианина. Что в буддизме, как в буддизме относятся к физической любви?
Алексей Маслов: Буддизм не лишает человека пола, как многие религии. То есть буддизм – это путь естественности. Поэтому если естественно продолжать род, если сексуальные отношения естественны, то в этом нет ничего плохого. Более того, ведь буддизм очень хитро поступает: он любой акт жизни человека, будь то питание или сексуальные отношения, превращает в некое энергетическое священнодействие. Ведь почему, скажем, христиан так шокировали, и первых, и до сих пор шокируют, все эти индуистские и тибетские храмы? Потому что они видят лишь внешнюю сторону дела, вот женщина, вот мужчина, вот совокупление – какой ужас! На самом деле, это именно от женщины и мужчины в совокуплении рождается некая свободная энергия, свободные радикалы, которые этот мир и согревают. Это энергия Будды и Шапти. И поэтому важно в буддизме не просто найти женщину или мужчину – партнера, а важно найти правильного партнера, подобрать правильное время. И тогда ты через это можешь и оздоравливаться, и напитывать и себя энергией и других людей. Но если это превращается в какой-то разврат, он осуждается в буддизме. То есть есть действия разумные и рациональные. Буддизм никогда не говорит: вот этого делать нельзя.
Виктор Ерофеев: То есть если женщина изменила мужу, то в этом плане она уже не буддистка или, по крайней мере, она плохая буддистка?
Алексей Маслов: Буддизм на самом деле не затрагивает проблем морали.
Виктор Ерофеев: Вот тоже интересная тема.
Алексей Маслов: Да, потому что буддизм – не морализаторское учение. Вообще, Восток в целом – не морализаторский. Это нам кажется, что семейные традиции, можно, нельзя. Это абсолютно христианский мир созерцания, когда мы…
Виктор Ерофеев: А на самом деле как?
Алексей Маслов: Он абсолютно в этом плане свободен и прагматичен. Ведь скажем, за изменой жены мужу стоит такая, может быть, сотня причин, которые мы в одной передаче не перечислим. И вот взять и все это накрыть таким общим зонтиком, что это плохо… А почему? Если мы посмотрим, все это исходит из христианской морали семьи, принадлежности жены мужу и так далее. То есть мы видим, что за всем эти стоят социальные причины. Буддизм переводит это все в причину скорее мистическую.
Виктор Ерофеев: Хотя не прелюбодействуй, да?
Алексей Маслов: Да, потому что как раз идет трактовка, что такое прелюбодейство. Конечно, мы не должны путать, что есть нормы современного общества. Скажем, Китай отрицательно относится к прелюбодейству, так же как и Япония. Но есть локальная среда. Скажем, вот у нас есть какая-нибудь локальная деревня, которая очень далеко от центра находится, где, конечно, формально все законы государства действуют, но там действуют законы традиционные прежде всего. И измена никогда не будет там осуждаться, если она, например, это конкретный пример, если женщина вступает в отношения с монахом. Потому что у нее от мужа не может быть детей по каким-то причинам, она вступает в сношение с монахом, который ей дает священного ребенка. Измена это или нет? По китайским причинам – нет, формально, конечно, — это измена.
Виктор Ерофеев: То есть женщина, вступающая в отношения с монахом, не изменяет мужу. Хорошо же монахам там!
Алексей Маслов: Вопрос, если он настоящий монах, он не со всякой женщиной вступит в отношения. И, например, монахи многие принимают действительно полный целибат, и опять-таки это их личный путь. Но так, чтобы где-то было прописано, что целибат или ни влево, ни вправо, такого нет. Поэтому когда люди говорят: «Я хочу понять, что такое буддизм, хочу овладеть, дайте мне почитать книжку», не надо книжки читать, нет такой книги.
Виктор Ерофеев: Есть учителя.
Алексей Маслов: Есть учителя. И если вы хотите себя объявить буддистом, или хотите понять, что такое, найдите учителя, езжайте в Китай. Или в России это можно сделать. Пообщайтесь с ними. Меня часто спрашивают: а разве русский человек, православный по душе, по традициям, по мировосприятию, зачем ему буддизм? Буддизм как такой бивень павшего мамонта, он никому не нужен, такой тяжелый, потому что всегда кажется, что буддизм – это нечто, что лежит на пути свободно движущейся машины христианства. Надо ее либо раздавить, либо объехать. Да нет такого. Буддизм – это особый стиль жизни, в конце концов.
Виктор Ерофеев: Буддизм – это стиль жизни. А как православие относится к буддизму?
Алексей Маслов: Негативно, однозначно негативно.
Виктор Ерофеев: Почему?
Алексей Маслов: Дело в том, что здесь причина не в буддизме и не в православии.
Виктор Ерофеев: А во власти, наверное?
Алексей Маслов: Во власти, да. Потому что православие, на мой взгляд, и трагедия, и величие православия заключается в том, что оно долгое время развивалось в стране закрытой. Это закрытая была страна как при Иване Грозном, хотя были, конечно, иностранные послы, и любой историк вам расскажет, сколько было англичан при дворе, и потом при советской власти. У православия как бы был отторгнут тот механизм утверждения себя через свободную и самое главное привлекательную проповедь.
Виктор Ерофеев: Через диалог.
Алексей Маслов: Через диалог, абсолютно точно. Потому что ведь объяснять уже воцерковленным людям, что православие – хорошо, бессмысленно. А вот когда мы обращаемся к людям, которые не воцерковлены, которые не очень разбираются что к чему, и когда им в лоб говорят, что буддизм и ислам плох, а православие хорошо, все время хочется спросить: а почему? А вот дальше уже сложно сказать, потому что буддисты верят в Будду? Не так. Потому что ведь буддисты призывают к тому же самому, что и остальные. И вот поэтому православие говорит: нет, это однозначно плохо. Но при этом получается так, что тем самым мы поворачиваемся спиной к доброй, наверное, половине мира, которая живет внутри буддизма, буддистской культуры.
Виктор Ерофеев: Доброй половины мира, да?
Алексей Маслов: Да, и живет она в общем неплохо, на самом деле.
Виктор Ерофеев: И достаточно моральна, даже если буддизм не является моралистической религией. Правильно?
Алексей Маслов: В конце концов, если грубо подходить, давайте посмотрим на быстро развивающийся Восток в самом широком смысле этого слова: от Китая до, положим, Индонезии, у которых потенция огромная сейчас. И буддизм, в отличие от православия, он не этнообразующий фактор. Он – просто частичка совсем другой вещи. И когда мы говорим про национальную идею, про национальную идеологию и в конце концов потихонечку приходим, что национальная идея, как всегда, связана в России с православием, на Востоке она не связана с религиозной концепцией. Она связана с самоосознанием себя как единого мощного костяка нации. И потом если мы посмотрим на эти страны, которые живут под буддистским зонтиком, они очень хорошо живут. И то, как они за последние 30-40 лет преодолели этот гигантский разрыв, — это показатель того, что можно быть буддистами, можно не верить ни во что, и при этом хорошо развиваться.
Виктор Ерофеев: Но все-таки тут есть два вопроса. Во-первых, если так все хорошо с буддизмом, почему же Китай поскользнулся и попал под страшный коммунистический гнет? Значит, там недостаточно крепкие оказались эти буддистские основания общества? Почему так случилось? Коммунизм оказался более убедительным или более агрессивным?
Алексей Маслов: Во-первых, буддизм никогда не вмешивается в политическую культуру.
Виктор Ерофеев: Вообще никогда?
Алексей Маслов: Вообще никогда. И, например, как было в России, рядом с правителем всегда стоит патриарх.
Виктор Ерофеев: Такого там нет.
Алексей Маслов: Такого там нет, потому что опять-таки патриарха нет. Во-вторых, если говорить про коммунистическую идеологию, конечно, для Китая она была безумно привлекательная. Сама по себе идея уравниловки – это чисто крестьянская идея. И я хочу обратить внимание, что в Китае был не столько коммунизм, сколько большевизм. Это, кстати, практическое воплощение. И поэтому Китай не подскользнулся. В Китае просто был период хаоса, как между всегда династиями бывает, пришла смена династий, она длилась почти 40 лет, и потом Китай опять выровнялся. То есть это было не довиация, не отклонение, это была нормальная смена династийного цикла.
Виктор Ерофеев: Понял. Что касается будущего у буддизма в России? Есть ли будущее у него?
Алексей Маслов: Да. Есть, но оно очень локальное будущее. То есть там, где есть буддистские территории традиционные, Калмыкия или Тува, или Бурятия, он будет всегда существовать.
Виктор Ерофеев: И будет возрождаться как настоящая религия, а не просто объединяющий этносы факторы.
Алексей Маслов: Ну, возрождение – вопрос хитрый. Потому что, например, в Элисте стоит самый большой, может быть, даже в мире, по крайней мере, в Европе точно, буддистский хурал, буддистский храм. Он гигантский абсолютно. И там работают тибетцы, расписывают его. Но возродится ли буддизм в душах людей, это вопрос большой, хотя здание стоит. Буддизм в России еще будет всегда присутствовать на уровне культуртрегерства. Это очень популярно. Этот слой людей будет абсолютно стабилен, но будет всегда пополняться.
Виктор Ерофеев: Именно творческими людьми, ищущими.
Алексей Маслов: Да, потому что буддизм – это, может быть, одна из первых таких концепций, которая вышла за пределы монастырей и пришла к художникам, поэтам, к людям, которые переживают действительность, которые постоянно мучаются необходимостью отражать каким-то образом. Но рамки буддизма будут всегда узкими, потому что у России своя концепция мировосприятия. Зачастую такая концепция агрессивного выживания в мире. То есть в России, к сожалению, всегда плохо. Как вы помните, у Горького Цыганок, который нес крест, он знал, что упадет, но сбросить его тоже не мог. Вот концепция такая у него была. Вот здесь то же самое. России не до буддизма.
Виктор Ерофеев: Не до буддизма?
Алексей Маслов: Не до буддизма.
Виктор Ерофеев: То есть будет в Бурятии, будет в Туве, будет в Калмыкии и будет у творческих людей. А самой России не до буддизма, и она его интегрировать как религию никогда не захочет.
Алексей Маслов: По крайней мере, ближайшие лет 50 точно.
«Что делает вас не буддистом». Дзонгсар Джамьянг Кхьенце.
Книга, которую сложно читать и пересматривать… Я помню, как читал ее около десяти лет назад, мне она не понравилась, и я отдал свой экземпляр. После разговора с моей подругой Амандой, которой эта книга была рекомендована довольно надежным источником, я захотел проверить ее еще раз. Может я неправильно прочитал в первый раз?Я понимаю, что Кхьенце хотел опровергнуть некоторые ошибочные западные заблуждения о буддизме и буддизме, и я считаю это одновременно интересным и важным.Есть много действительно
Хитрых книг, которые стоит прочитать и пересмотреть … Я помню, как читал ее лет десять назад, мне она не понравилась, и я отдал свой экземпляр. После разговора с моей подругой Амандой, которой эта книга была рекомендована довольно надежным источником, я захотел проверить ее еще раз. Может я неправильно прочитал в первый раз?Я понимаю, что Кхьенце хотел опровергнуть некоторые ошибочные западные заблуждения о буддизме и буддизме, и я считаю это одновременно интересным и важным.Существует множество действительно странных идей о том, что такое буддизм и чем он не является, что, я полагаю, должно было произойти, когда философия станет мейнстримом. Например, слово нирвана используется неправильно, так часто, что у меня горят уши: извините, ребята, но в буддизме нет рая или ада. Нирвана — это состояние бытия. И вегетарианство, хотя и настоятельно рекомендуется, также не является обязательным жизненным выбором при практике буддизма. Конечно, лучше, если да, но основная идея состоит в том, что вы должны делать все возможное в тех обстоятельствах, в которых вы оказались.Например, если вы знаете что-нибудь о Тибете, вы поймете, что там не так много пахотных земель, а выращивать овощи очень сложно. Итак, тибетцы, в том числе буддисты, едят мясо. Потому что они должны; больше ничего нет! Если вы находитесь в ситуации, когда у вас есть возможность не есть мясо, выбор стоит между вами и вашей совестью, и все (Его Святейшество Далай-лама изменил свою диету на вегетарианство, когда приехал в Индию, но когда он жил в Тибете он тоже ел мясо — прямо скажем).
Важно отметить, что многие известные буддийские учителя часто совершали странные поступки, которые по некоторым стандартам могут показаться очень небуддистскими (ознакомьтесь с биографией Чогьяма Трунгпы, когда у вас будет минутка, это увлекательно), поэтому я думаю, что это может быть действительно сложно. провести несколько линий о том, что буддисты делают и чего не делают (придерживаясь примера с вышеупомянутым Чогьямом Трунгпа, многие люди, кажется, не думают, что алкоголь и сон без дела лишают его учения недействительности). И нужно также помнить, что правила жизни очень разные для тех, кто принял монашеский постриг, и тех, кто просто мирянин-практикующий.Не все буддисты — монахи, и быть буддистом не означает, что вам нужно начать вести себя как монах!
Итак, теперь, когда моя напыщенная речь окончена, что Кхьенце должен сказать обо всем этом? Для него буддист — это тот, кто признает Четыре Печати истиной. Он описывает Четыре Печати следующим образом:
Все составные вещи непостоянны
Все эмоции — боль
Все вещи не имеют внутреннего существования
Нирвана выходит за рамки концепции
Затем он переходит к подробному описанию того, что означают четыре печати, с подробными примерами — и то и другое. из исторических и текущих событий, с добавлением немного поп-культуры для хорошей меры.Я должен сказать, что его объяснения действительно ясны и прямолинейны, и для тех, кто задается вопросом, нет действительного контрольного списка того, что делают буддисты и чего они не делают, до самого заключения. И даже тогда это скорее объяснение того, почему Четыре Печати в конечном итоге приводят практикующих к актам щедрости, ненасилия и вегетарианства.
В итоге я получил удовольствие от этой книги и нашел ее гораздо более интересной, чем когда я впервые прочитал эту книгу очень давно; Интересно, могло ли это быть потому, что тогда моя практика была менее зрелой? Трудно сказать, но я ценю многие идеи и объяснения Кхьенце.Это сложная книга с множеством очень прагматичных объяснений, что мне очень нравится. Он демистифицирует более сверхъестественно звучащие буддийские сказки и басни и объясняет стоящую за ними метафору, искусные учения, скрытые под волшебно звучащими историями.
При этом тон также иногда бывает странным и осуждающим; даже в самых непочтительных своих проявлениях Брэд Уорнер никогда не производит впечатление осуждающего придурка. Мне также показалось, что это задает действительно странный тон, когда автор на самой первой странице описывает себя как буддийского фанатика; выбор слова здесь проблематичен по многим причинам, одна из которых заключается в том, что читатель чувствует, что Кхьенце проводит довольно жесткую линию на песке, и только он может решить, кто стоит на какой стороне…
Но настоящей загвоздкой для меня в этой книге было преуменьшение важности медитации. Чувак, правда? Вот от чего зависит вся практика буддизма !! Если вы верите в Четыре Печати, но не медитируете, мне интересно, чем вы занимаетесь … Но Кхьенце ясно чувствует, что все, что вы делаете, мотивируемое истинным пониманием Четырех Печатей, следует по пути Будды; он упоминает медитацию как самую легкую и безопасную практику, но не развивает эту тему дальше.
Имейте в виду, что эта книга не является практическим руководством по буддизму, поэтому, если вы этого хотите, возможно, полностью пропустите ее — я бы определенно не рекомендовал ее новичкам. Но с другой стороны, более опытные практикующие уже знают большую часть материала, так что для кого эта книга? Думаю, люди, которые хотят отличить поп-буддизм от подлинной статьи. В любом случае, это наводит на размышления, и мне, возможно, придется перечитать его снова.
Получил ли я из этого опыта чтения более четкое представление о том, что отличает вас от буддизма? Я не знаю. Но я чувствую, что понимание Четырех Печатей, которое не является строго интеллектуальным, может быть достигнуто только через практику медитации, так что, может быть, присядьте на подушки, вы все?
Аудиокнига недоступна | Audible.com
Evvie Drake: более
- Роман
- По: Линда Холмс
- Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
- Продолжительность: 9 часов 6 минут
- Несокращенный
В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо и, что еще хуже, он не может понять почему.
- 3 из 5 звезд
Что-то заставляло меня слушать….
- По Каролина Девушка на 10-12-19
Что делает вас буддистом? — Дзонгсар Кхьенце Ринпоче — Львиный рев
Дело не в одежде, которую вы носите, церемониях, которые вы проводите, или медитации, которую вы выполняете, — говорит Дзонгсар Джамьянг Кхьенце.Дело не в том, что вы едите или сколько пьете. Дело в том, согласны ли вы с четырьмя фундаментальными открытиями, которые Будда сделал под деревом Бодхи, и если вы согласны, то можете называть себя буддистом.
Скульптура сидящего Будды из конструктора LEGO, созданного Натаном Савайей. Фотографии Константино Беретты.
Однажды я сидел в самолете на среднем сиденье среднего ряда во время трансатлантического перелета, и симпатизирующий мне человек, сидевший рядом со мной, попытался проявить дружелюбие. Увидев мою бритую голову и бордовую юбку, он решил, что я буддист.Когда еда была подана, мужчина любезно предложил мне заказать вегетарианскую еду. Правильно предположив, что я буддист, он также предположил, что я не ем мяса. Это было началом нашей беседы. Полет был долгим, поэтому, чтобы убить скуку, мы поговорили о буддизме.
Со временем я пришел к выводу, что люди часто ассоциируют буддизм и буддистов с миром, медитацией и ненасилием. На самом деле многие, кажется, думают, что шафрановая или бордовая одежда и умиротворяющая улыбка — это все, что нужно, чтобы быть буддистом.Как фанатичный буддист, я должен гордиться этой репутацией, особенно ее ненасильственным аспектом, который так редко встречается в наш век войн и насилия, и особенно религиозного насилия. На протяжении всей истории человечества религия порождала жестокость. Даже сегодня в новостях преобладает религиозно-экстремистское насилие. Тем не менее, я думаю, что могу с уверенностью сказать, что до сих пор мы, буддисты, не опозорили себя. Насилие никогда не играло роли в распространении буддизма.
Однако, как образованный буддист, я также чувствую некоторое недовольство, когда буддизм не ассоциируется ни с чем, кроме вегетарианства, ненасилия, мира и медитации.Принц Сиддхартха, пожертвовавший всеми удобствами и роскошью дворцовой жизни, вероятно, искал нечто большее, чем пассивность и кустарник, когда намеревался открыть для себя просветление.
Послание четырех печатей должно пониматься буквально, а не метафорически или мистически, и должно восприниматься всерьез. Но печати — это не указы или заповеди.
Когда возникает разговор, подобный разговору с моим соседом в самолете, небуддист может случайно спросить: «Что делает человека буддистом?» Это самый сложный вопрос.Если у человека есть искренний интерес, полный ответ не годится для легкого разговора за ужином, а обобщения могут привести к недопониманию. Предположим, вы дадите им истинный ответ, ответ, указывающий на саму основу этой 2500-летней традиции.
Один является буддистом, если он или она принимает следующие четыре истины:
Все составные вещи непостоянны.
Все эмоции — это боль.
Все вещи не имеют внутреннего существования.
Нирвана за гранью понятий.
ПОДПИСАТЬСЯ НА НОВОСТИ LION’S ROAR
Получите еще больше буддийской мудрости прямо на свой почтовый ящик! Подпишитесь на бесплатную рассылку Lion’s Roar по электронной почте.
Эти четыре утверждения, сказанные самим Буддой, известны как «четыре печати». Традиционно печать означает что-то вроде клейма, подтверждающего подлинность. Для простоты и плавности мы будем называть эти утверждения одновременно и печатью, и «истинами», чтобы не путать их с четырьмя благородными истинами буддизма, которые относятся исключительно к аспектам страдания.Хотя считается, что четыре печати охватывают весь буддизм, люди, похоже, не хотят о них слышать. Без дополнительных объяснений они служат только для подавления настроения и во многих случаях не вызывают дальнейшего интереса. Тема разговора меняется, и на этом все.
Послание четырех печатей должно пониматься буквально, а не метафорически или мистически, и должно восприниматься всерьез. Но печати — это не указы или заповеди. Немного поразмыслив, можно увидеть, что в них нет ничего моралистического или ритуального.Нет никаких упоминаний о хорошем или плохом поведении. Это светские истины, основанные на мудрости, а мудрость — главная забота буддиста. Мораль и этика вторичны. Несколько затяжек сигареты и немного пошалить не помешают кому-то стать буддистом. Это не означает, что мы имеем право быть злыми или аморальными.
Вообще говоря, мудрость исходит из ума, который придерживается того, что буддисты называют «правильным взглядом». Но не обязательно даже считать себя буддистом, чтобы иметь правильные взгляды.В конечном итоге именно этот взгляд определяет нашу мотивацию и действия. Это точка зрения, которая ведет нас по пути буддизма. Если мы сможем принять здоровое поведение в дополнение к четырем печатям, это сделает нас еще лучшими буддистами. Но что делает вас не буддистом?
Если вы не можете согласиться с тем, что все составные или сфабрикованные вещи непостоянны, если вы верите, что существует некоторая сущностная субстанция или концепция, которая является постоянной, тогда вы не буддист.
Если вы не можете принять, что все эмоции — это боль, если вы верите, что на самом деле некоторые эмоции доставляют только удовольствие, тогда вы не буддист.
Если вы не можете принять, что все явления иллюзорны и пусты, если вы верите, что определенные вещи действительно существуют по своей природе, тогда вы не буддист.
И если вы думаете, что просветление существует в сферах времени, пространства и силы, то вы не буддист.
Возможно, вы не родились в буддийской стране или в буддийской семье, вы не можете носить мантии и брить голову, вы можете есть мясо и боготворить Эминема и Пэрис Хилтон. Это не значит, что вы не можете быть буддистом.
Итак, что делает вас буддистом? Возможно, вы не родились в буддийской стране или в буддийской семье, вы не можете носить мантии и брить голову, вы можете есть мясо и боготворить Эминема и Пэрис Хилтон. Это не значит, что вы не можете быть буддистом. Чтобы быть буддистом, вы должны признать, что все составные явления непостоянны, все эмоции — это боль, все вещи не имеют внутреннего существования, а просветление находится за пределами концепций.
Нет необходимости постоянно и бесконечно помнить об этих четырех истинах.Но они должны оставаться в вашей голове. Вы не ходите, постоянно помня свое собственное имя, но когда кто-то спрашивает ваше имя, вы сразу его запоминаете. Никаких сомнений. Любой, кто принимает эти четыре печати, даже независимо от учения Будды, даже никогда не слышавший имени Будды Шакьямуни, может считаться идущим по тому же пути, что и он.
Прекрасная логика четырех печатей
Рассмотрим пример щедрости. Когда мы начинаем осознавать первую печать — непостоянство — мы видим все как преходящее и лишенное ценности, как если бы оно принадлежало сумке для пожертвований Армии Спасения.Нам не обязательно все это отдавать, но мы не цепляемся за это. Когда мы видим, что все наши владения — это непостоянные составные явления, что мы не можем цепляться за них вечно, щедрость уже практически осуществлена.
Понимая вторую печать, что все эмоции — это боль, мы видим, что скупец, «я» — главный виновник, не дающий ничего, кроме чувства бедности. Следовательно, не цепляясь за себя, мы не находим причин цепляться за свою собственность, и у нас больше нет боли скупости.Щедрость становится актом радости.
Когда мы видим, что все наши владения — это непостоянные составные явления, что мы не можем цепляться за них вечно, щедрость уже практически осуществлена.
Осознавая третью печать, что все вещи не имеют внутреннего существования, мы видим тщетность цепляния, потому что все, за что мы цепляемся, не имеет истинно существующей природы. Это похоже на сон, будто вы раздаете миллиард долларов незнакомцам на улице. Вы можете щедро жертвовать, потому что это деньги вашей мечты, и при этом вы можете получить от этого все удовольствие.Щедрость, основанная на этих трех взглядах, неизбежно заставляет нас понять, что цели нет. Это не жертва, принесенная ради признания или лучшего возрождения.
Щедрость без ценника, ожиданий или ограничений дает возможность заглянуть в четвертый взгляд, истину о том, что освобождение, просветление находится за пределами понимания.
Если мы измеряем совершенство добродетельного действия, такого как щедрость, материальными стандартами — насколько устранена бедность — мы никогда не сможем достичь совершенства.Обездоленность и желания обездоленных безграничны. Даже желания богатых безграничны; на самом деле желания людей никогда не могут быть полностью удовлетворены. Но согласно Сиддхартхе, щедрость должна измеряться уровнем привязанности к тому, что дается, и к тому «я», которое это дает. Как только вы осознали, что ваше «я» и все его владения непостоянны и не имеют по-настоящему существующей природы, у вас появляется непривязанность, и это и есть совершенная щедрость. По этой причине первое действие, поощряемое буддийскими сутрами, — это практика щедрости.
Более глубокое понимание кармы, чистоты и ненасилия
Концепция кармы, неоспоримого товарного знака буддизма, также подпадает под эти четыре истины. Когда причины и условия сходятся воедино и нет препятствий, возникают последствия. Следствие — карма. Эта карма собирается сознанием — умом или «я». Если это «я» действует из жадности или агрессии, генерируется негативная карма. Если мысль или действие мотивированы любовью, терпимостью и желанием других быть счастливыми, возникает положительная карма.
Тем не менее, мотивация, действие и связанная с этим карма по своей сути подобны сну, иллюзии. Преодоление кармы, как хорошей, так и плохой, — это нирвана. Любое так называемое доброе действие, не основанное на этих четырех взглядах, является просто праведностью; в конечном итоге это не путь Сиддхартхи. Даже если бы вы накормили всех голодных существ в мире, если бы вы действовали в полном отсутствии этих четырех взглядов, тогда это было бы просто добрым делом, а не путем к просветлению. Фактически, это может быть праведный поступок, направленный на то, чтобы накормить и поддержать эго.
Именно благодаря этим четырем истинам буддисты могут практиковать очищение. Если кто-то думает, что он запятнан негативной кармой, он слаб или «грешен», и расстраивается, думая, что эти препятствия всегда мешают осознанию, тогда он может утешиться, зная, что они являются сложными и, следовательно, непостоянными и непостоянными. таким образом очищаемый. С другой стороны, если кто-то чувствует недостаток способностей или заслуг, он может утешиться, зная, что заслуги можно накопить, совершая добрые дела, потому что недостаток заслуг непостоянен и, следовательно, изменчив.
Даже если бы вы накормили всех голодных существ в мире, если бы вы действовали при полном отсутствии этих четырех взглядов, тогда это было бы просто добрым делом, а не путем к просветлению.
Буддийская практика ненасилия — это не просто покорность с улыбкой или кроткая задумчивость. Основная причина насилия — это когда человек зацикливается на крайних идеях, таких как справедливость или мораль. Эта фиксация обычно проистекает из привычки покупать дуалистические взгляды, такие как плохое и хорошее, уродливое и красивое, моральное и аморальное.Непоколебимая самодовольство занимает все пространство, которое позволяет сочувствовать другим. Рассудок потеряно. Понимание того, что все эти взгляды или ценности являются сложными и непостоянными, как и человек, который их придерживается, позволяет предотвратить насилие. Когда у вас нет эго, нет привязанности к себе, нет причин для насилия. Когда человек понимает, что его враги находятся под сильным влиянием собственного невежества и агрессии, что они пойманы в ловушку своих привычек, его легче простить за их раздражающее поведение и действия.Точно так же, если кто-то из психиатрической больницы оскорбляет вас, нет смысла злиться. Когда мы выходим за пределы веры в крайности дуалистических явлений, мы преодолеваем причины насилия.
Четыре печати: комплексная сделка
В буддизме любое действие, которое устанавливает или усиливает четыре взгляда, является правильным путем. Даже внешне ритуальные практики, такие как зажигание благовоний или практика эзотерических медитаций и мантр, призваны помочь сосредоточить наше внимание на одной или всех истинах.
Все, что противоречит четырем взглядам, включая действия, которые могут показаться любящими и сострадательными, не является частью пути. Даже медитация пустоты становится чистым отрицанием, ничем иным, как нигилистическим путем, если она не соответствует четырем истинам.
Ради общения мы можем сказать, что эти четыре воззрения составляют основу буддизма. Мы называем их «истинами», потому что это просто факты. Они не производятся; они не являются мистическим откровением Будды.Они не стали действительными только после того, как Будда начал учить. Жить по этим принципам — это не ритуал или техника. Они не квалифицируются как моральные или этические, и они не могут быть товарными знаками или собственностью. В буддизме нет таких понятий, как «неверный» или «богохульник», потому что некому быть верным, оскорблять или сомневаться. Однако буддисты считают, что те, кто не знает или не верит в эти четыре факта, невежественны. Такое невежество не является поводом для морального суждения.Если кто-то не верит, что люди высадились на Луну, или думает, что мир плоский, ученый не назвал бы его богохульником, просто невежественным. Точно так же, если он не верит в эти четыре печати, он не неверный. Фактически, если кто-то представит доказательство того, что логика четырех печатей ошибочна, что цепляние за себя на самом деле не является болью или что какой-то элемент бросает вызов непостоянству, тогда буддистам следует вместо этого добровольно следовать по этому пути. Потому что мы ищем просветления, а просветление означает осознание истины.Однако до сих пор за все эти столетия не появилось никаких доказательств, опровергающих четыре печати.
Если вы игнорируете четыре печати, но настаиваете на том, чтобы считать себя буддистом просто из-за любви к традициям, тогда это поверхностная преданность. Буддийские мастера считают, что как бы вы ни навешивали на себя ярлыки, если вы не верите в эти истины, вы будете продолжать жить в иллюзорном мире, считая его прочным и реальным. Хотя такая вера временно обеспечивает блаженство невежества, в конечном итоге она всегда приводит к той или иной форме беспокойства.Затем вы проводите все свое время, решая проблемы и пытаясь избавиться от беспокойства. Ваша постоянная потребность решать проблемы превращается в зависимость. Сколько проблем вы решили только для того, чтобы наблюдать, как возникают другие? Если вас устраивает этот цикл, то у вас нет причин жаловаться. Но когда вы видите, что никогда не дойдете до конца в решении проблем, это начало поиска внутренней истины. Хотя буддизм не является ответом на все временные проблемы мира и социальную несправедливость, если вам случится искать и если у вас есть химия с Сиддхартхой, вы можете найти эти истины приемлемыми.Если это так, вам следует серьезно подумать о том, чтобы следить за ним.
Богатство в отречении
Как последователь Сиддхартхи, вам не обязательно подражать каждому его действию — вам не нужно ускользать, пока ваша жена спит. Многие люди думают, что буддизм является синонимом отречения, отказа от дома, семьи и работы и следования путем аскета. Этот образ аскетизма отчасти объясняется тем фактом, что большое количество буддистов почитают нищих в буддийских текстах и учениях, так же как христиане восхищаются святым Франциском Ассизским.Нас не может не поразить изображение Будды, идущего босиком по Магадхе со своей чашей для подаяний, или Миларепы в своей пещере, питающегося крапивным супом. Безмятежность простого бирманского монаха, принимающего милостыню, захватывает наше воображение.
Но есть и совсем другое разнообразие последователей Будды: царь Ашока, например, слез с королевской колесницы, украшенной жемчугом и золотом, и провозгласивший свое желание распространить буддхарму по всему миру. Он опустился на колени, схватил горсть песка и объявил, что построит столько ступ, сколько песчинок у него в руке.И фактически он сдержал свое обещание. Таким образом, можно быть королем, торговцем, проституткой, наркоманом или главным исполнительным директором и при этом принять четыре печати. По сути, буддисты лелеют не акт оставления материального мира, а способность видеть привычное цепляние к этому миру и себе и отказываться от цепляния.
Когда мы начинаем понимать четыре точки зрения, мы не обязательно отбрасываем вещи; вместо этого мы начинаем менять свое отношение к ним, тем самым меняя их ценность.То, что у вас меньше, чем у кого-то другого, не означает, что вы более нравственно чисты или добродетельны. Фактически, само смирение может быть формой лицемерия. Когда мы понимаем бессмысленность и непостоянство материального мира, отречение больше не является формой самобичевания. Это не значит, что мы строги к себе. Слово жертва принимает другое значение. С таким пониманием все становится таким же значительным, как слюна, которую мы плюем на землю.Мы не испытываем сентиментальности по поводу слюны. Потеря такой сентиментальности — это путь блаженства, сугата. Когда отречение понимается как блаженство, рассказы о многих других индийских принцессах, принцах и военачальниках, когда-то отказавшихся от своей дворцовой жизни, становятся менее диковинными.
Любовь к истине и почитание искателей истины — древняя традиция в таких странах, как Индия. Даже сегодня, вместо того чтобы смотреть свысока на отреченных, индийское общество почитает их так же уважительно, как мы уважаем профессоров в Гарварде и Йельском университете.Хотя традиция исчезает в наш век, когда царит корпоративная культура, вы все еще можете встретить обнаженных, одетых в пепел садху, которые отказались от успешной юридической практики и стали странствующими нищими. У меня мурашки по коже, когда я вижу, как индийское общество уважает этих людей, вместо того, чтобы прогонять их как позорных нищих или вредителей. Я не могу не представить их в отеле Marriott в Гонконге. Что бы китайцы-нувориши, отчаянно пытающиеся копировать западные обычаи, отнеслись к этим садху, одетым в пепел? А швейцар откроет им дверь? Если уж на то пошло, как отреагирует консьерж в отеле Bel-Air в Лос-Анджелесе? Вместо поклонения истине и почитания садху в нынешнюю эпоху поклоняются рекламным щитам и липосакции.
Принятие мудрости, отказ от искаженной морали
Читая это, вы можете подумать: Я щедрый и не так сильно привязан к своим вещам . Возможно, вы не скупердяи, но в разгар ваших щедрых занятий, если кто-то уйдет с вашим любимым карандашом, вы можете так разозлиться, что захотите откусить ему ухо. Или вы можете полностью разочароваться, если кто-то скажет: «Это все, что вы можете дать?» Когда мы даем, мы попадаем в ловушку понятия «щедрость».«Мы цепляемся за результат — если не хорошее перерождение, то хотя бы признание в этой жизни, а может, просто мемориальную доску на стене. Я также встречал многих людей, которые думают, что они щедры, просто потому, что они пожертвовали деньги определенному музею или даже своим детям, от которых они ожидают пожизненной верности.
Если это не сопровождается четырьмя взглядами, мораль может быть искажена аналогичным образом. Мораль питает эго, заставляя нас становиться пуританами и осуждать других, чья мораль отличается от нашей.Зацикленные на нашей версии морали, мы смотрим на других людей свысока и пытаемся навязать им свою этику, даже если это означает лишение их свободы. Великий индийский ученый и святой Шантидева, сам принц, отрекшийся от своего царства, учил, что для нас невозможно избежать встречи с чем-либо и всем нездоровым, но если мы применим хотя бы один из этих четырех взглядов, мы защищены от всего недобродетельного. Если вы думаете, что весь Запад каким-то образом сатанинский или аморальный, его невозможно победить и реабилитировать, но если у вас есть терпимость внутри себя, это равносильно победе.Вы не можете разгладить всю землю, чтобы облегчить ходьбу босиком, но, надев обувь, вы защитите себя от грубых, неприятных поверхностей.
Если мы сможем понять четыре точки зрения не только интеллектуально, но и на собственном опыте, мы начнем освобождаться от фиксации на иллюзорных вещах. Эта свобода и есть то, что мы называем мудростью. Буддисты превыше всего почитают мудрость. Мудрость превосходит мораль, любовь, здравый смысл, терпимость и вегетарианство. Мудрость — это не божественный дух, которого мы ищем извне.Мы вызываем его, сначала слушая учения о четырех печатях — не принимая их за чистую монету, а анализируя и размышляя над ними. Если вы убеждены в том, что этот путь устранит часть вашего замешательства и принесет некоторое облегчение, тогда вы действительно сможете применить мудрость на практике.
В одном из старейших буддийских методов обучения мастер дает своим ученикам кость и наставляет их размышлять о ее происхождении. Посредством этого созерцания ученики в конечном итоге видят кость как конечный результат рождения, рождение как конечный результат кармического образования, кармическое образование как конечный результат жажды и так далее.Тщательно убедившись в логике причины, условия и следствия, они начинают применять осознанность к каждой ситуации и каждому моменту. Это то, что мы называем медитацией. Людей, которые могут принести нам такую информацию и понимание, почитают как мастеров, потому что, даже если они имеют глубокое осознание и могут счастливо жить в лесу, они готовы оставаться рядом, чтобы объяснить свое видение тем, кто все еще находится в темноте. Поскольку эта информация освобождает нас от всех видов ненужных сбоев, мы автоматически начинаем ценить объясняющего.Итак, мы, буддисты, отдаем дань уважения учителю.
Когда вы интеллектуально приняли точку зрения, вы можете применить любой метод, который углубит ваше понимание и осознание. Другими словами, вы можете использовать любые техники или практики, которые помогут вам преобразовать привычку думать, что вещи твердые, в привычку видеть их как сложные, взаимозависимые и непостоянные. Это настоящая буддийская медитация и практика, а не просто сидение неподвижно, как если бы вы были пресс-папье.
Несмотря на то, что мы интеллектуально знаем, что умрем, это знание может быть затмено чем-то столь же незначительным, как случайный комплимент.Кто-то комментирует, насколько изящно выглядят наши суставы, и следующее, что мы знаем, мы пытаемся найти способы сохранить эти суставы. Внезапно мы чувствуем, что нам есть что терять. В наши дни мы постоянно сталкиваемся с таким количеством новых вещей, которые мы можем потерять, и так много вещей, которые можно получить. Более чем когда-либо нам нужны методы, которые напоминают нам и помогают привыкнуть к виду, может быть, даже подвешивают человеческую кость к зеркалу заднего вида, если не брить голову и не уходить в пещеру. В сочетании с этими методами этика и мораль становятся полезными.Этика и мораль могут быть второстепенными в буддизме, но они важны, когда приближают нас к истине. Но даже если какое-то действие кажется полезным и позитивным, если оно уводит нас от четырех истин, сам Сиддхартха предостерег нас, чтобы мы оставили его в покое.
Чай и чашка: мудрость в культуре
Четыре печати подобны чаю, тогда как все другие средства реализации этих истин — практики, ритуалы, традиции и культурные атрибуты — подобны чашке. Навыки и методы заметны и осязаемы, но правда — нет.Задача — не увлечься чашей. Люди больше склонны сидеть прямо в тихом месте на подушке для медитации, чем размышлять о том, что наступит раньше, завтра или в следующей жизни. Внешние практики воспринимаемы, поэтому ум быстро маркирует их как «буддизм», в то время как концепция «все составные вещи непостоянны» не осязаема, и ее трудно обозначить. Парадоксально, что доказательства непостоянства есть повсюду вокруг нас, но не очевидны для нас.
Суть буддизма выходит за рамки культуры, но его практикуют многие разные культуры, которые используют свои традиции как чашу, в которой хранятся учения.Если элементы этих культурных атрибутов помогают другим существам, не причиняя вреда, и если они не противоречат четырем истинам, Сиддхартха будет поощрять такие практики.
На протяжении веков производилось так много марок и стилей чашек, но какими бы благими ни были намерения, стоящие за ними, и как бы хорошо они ни работали, они становятся помехой, если мы забываем о чае внутри. Несмотря на то, что их цель — придерживаться истины, мы склонны сосредотачиваться на средствах, а не на результате.Люди ходят с пустыми чашками или забывают пить чай. Мы, люди, можем быть очарованы или, по крайней мере, отвлечены церемонией и цветом буддийских культурных практик. Благовония и свечи экзотичны и привлекательны; непостоянство и бескорыстие — нет. Сам Сиддхартха сказал, что лучший способ поклоняться — это просто помнить принцип непостоянства, страдания эмоций, что явления не имеют внутреннего существования и что нирвана находится за пределами концепций.
Современным людям, таким как мы, пора задуматься о духовных вопросах, даже если у нас нет времени сидеть на подушке…
Теперь, когда буддизм процветает на Западе, я слышал о людях, изменяющих буддийские учения, чтобы они соответствовали современному образу мышления.Если есть что-то, что нужно адаптировать, так это ритуалы и символы, а не сама правда. Сам Будда сказал, что его дисциплина и методы должны быть адаптированы к времени и месту. Но четыре истины не нуждаются в обновлении или изменении; Да и сделать это в любом случае невозможно. Вы можете поменять чашку, но чай останется чистым. Прожив 2500 лет и проехав 40 781 035 футов от дерева Бодхи в центральной Индии до Таймс-сквер в Нью-Йорке, концепция «все сложные вещи непостоянны» по-прежнему применима.Непостоянство по-прежнему непостоянство на Таймс-сквер. Вы не можете нарушить эти четыре правила; нет социальных или культурных исключений
Практика гармонии
Если отбросить глубокие истины, в наши дни игнорируются даже самые практические и очевидные истины. Мы как обезьяны, которые обитают в лесу и гадят на те самые ветки, с которых мы свешиваемся. Каждый день мы слышим, как люди говорят о состоянии экономики, не признавая связи между рецессией и жадностью. Из-за жадности, зависти и гордости экономика никогда не станет достаточно сильной, чтобы гарантировать каждому человеку доступ к предметам первой необходимости.Наше жилище, Земля, становится все более и более загрязненной. Я встречал людей, которые осуждали древних правителей и императоров и древние религии как источник всех конфликтов. Но светский и современный мир не стал лучше; во всяком случае, дело обстоит хуже. Что стало лучше в современном мире? Одним из главных эффектов науки и техники было более быстрое разрушение мира. Многие ученые считают, что все живые системы и все системы жизнеобеспечения на Земле находятся в упадке.
Современным людям, таким как мы, пора задуматься о духовных вопросах, даже если у нас нет времени сидеть на подушке, даже если нас отталкивают те, кто носит четки на шее, и даже если мы стесняемся показывать наши религиозные склонности нашим светским друзьям. Созерцание непостоянной природы всего, что мы переживаем, и болезненного эффекта цепляния за себя приносит мир и гармонию — если не всему миру, то по крайней мере в нашей сфере.
Можете ли вы помочь нам в критический момент?
COVID-19 принес миру огромные страдания, неуверенность, страх и напряжение.
Мы искренне желаем, чтобы эти буддийские учения, управляемые практики и истории стали бальзамом в эти трудные времена. За последний месяц более 400 000 таких читателей, как вы, посетили наш сайт, прочитали почти миллион страниц и транслировали более 120 000 часов видеообучений. Мы хотим дать еще больше буддийской мудрости, но наши ресурсы ограничены.Вы можете нам помочь?
Никто, включая Lion’s Roar, не застрахован от воздействия пандемии. Для поддержки нашей работы мы в значительной степени полагаемся на рекламу и продажи газетных киосков, которые в этом году резко упали. Можете ли вы оказать поддержку Lion’s Roar в это критическое время?
Быть буддистом | Буддизм Алмазного пути
Буддисты обычно называют себя счастливыми людьми. Но становление буддистом не меняет мир вокруг нас волшебным образом в соответствии с нашими потребностями.Так что же изменилось?
Чтобы быть буддистом, нам не нужно носить специальную одежду, менять пищевые привычки, отказываться от материальных благ или общественной жизни. Это так же просто, как изменить наше восприятие — не принимать всерьез препятствия, которые встречаются на нашем пути, и рассматривать все вокруг как интересное и полное возможностей. Просто сказать, но не всегда легко сделать.
Понимая учения и используя такие инструменты, как медитация, мы, буддисты, постепенно меняем свой взгляд на все, что происходит в жизни.Речь идет не о розовых очках, а о снятии вуали, которая мешает нам видеть, как обстоят дела на самом деле.
Учения Будды — это огромная сокровищница полезных советов, и каждая традиция подчеркивает различные аспекты буддизма. Когда дело доходит до соблюдения учений, монахи, монахини и миряне ведут совершенно другой образ жизни. Что мы можем сказать здесь о буддистах Алмазного пути?
Буддисты Алмазного пути — миряне, часто имеющие семьи и постоянную работу, которые включают буддийские методы в свою повседневную жизнь.
Что делает вас буддистом?
Чтобы стать буддистами, мы должны взять на себя ответственность за создание собственной жизни с уверенностью, что причина и следствие, или карма, действительно функционируют. Своими мыслями и суждениями мы создаем привычки и отношения, которые либо ограничивают, либо освобождают нас. На собственном опыте мы видим, что сегодня создаем причины наших ситуаций завтра.
Если мы хотим взять на себя эту ответственность и решить использовать этот шанс, чтобы достичь состояния Будды, что нам нужно?
Нам нужны ценности, которым можно доверять.Ум — единственное, что не меняется. Он не родился и не может умереть. Он всегда и везде как космос. Просветление или состояние будды — это полностью развитое состояние ума и цель буддизма. Будучи буддистами, мы устанавливаем связь с этим состоянием — мы открываемся ему — и это мы называем принятием прибежища . Мы также принимаем прибежище в учениях ( Дхарма ), которые приводят нас к цели, в наших друзьях на пути ( Сангха ) и в нашем учителе ( Лама ).
Находясь в состоянии полной радости и достижения просветления, мы можем делать больше всего на благо других. Так что буддисты также укрепляют свою решимость преследовать эту цель, чтобы мы могли поделиться ею с другими. И использовать всю силу и проницательность, которые мы получаем на пути, на благо всех. Это благородное стремление известно как Обещание Бодхисаттвы.
Как нам стать просветленными?
Практикуя медитацию, мы привыкаем к состоянию, в котором меньше беспокоящих эмоций и больше радости и ясности.Затем мы пытаемся привнести в повседневную жизнь точку зрения, полученную в медитации. Если возникнет трудная ситуация, можем ли мы увидеть ее в более широкой перспективе с меньшим драматизмом? Можем ли мы увидеть потенциал даже в том человеке, который сегодня вызывает наши эмоции?
Очень важно начинать день с воспоминаний о сострадании. Это не должно занять много времени, просто на мгновение осознайте, сколько существ существует, и действительно пожелайте, чтобы все стали свободными от страданий. Это имеет большое значение, если вы хотите, чтобы все, что вы делаете, им как-то принесло пользу.— Ханна Нидал, интервью в журнале Buddhism Today
Наша практика медитации подобна лаборатории; мы работаем над собой в закрытой среде. Затем мы проверяем свое мнение и реакцию в повседневной жизни — застряли в пробке, ведем переговоры на работе или стараемся изо всех сил с нашими партнерами, коллегами или детьми. Доказательством духовного развития является способность лучше справляться с жизненными ситуациями с изяществом, мастерством и юмором.
Если это звучит разумно и похоже на то, что можно использовать, тогда естественно спросить, с чего начать.
С чего начать?
Самый простой способ на Западе — найти поблизости буддийский центр, где можно познакомиться с буддизмом и научиться медитации. Обычно есть книги, журналы и записанные лекции, доступные для ознакомления. Если вам нравятся люди и медитации в буддийском центре, то имеет смысл посетить лекцию буддийского мастера, такого как Лама Оле Нидал или Кармапа, когда они преподают в вашем городе или стране.
Значение буддизма — Атлантика
Готама бродил по сельской местности в поисках истины и мира.Он обращался ко многим выдающимся учителям своего времени, но ни один не мог дать ему то, что он искал. Он усиленно практиковал все суровые аскезы монашеской жизни, надеясь достичь Нирваны. В конце концов его хрупкое тело превратилось почти в скелет. Но чем больше он мучил свое тело, тем дальше он был от своей цели. Понимая тщетность самоубийства, он, наконец, решил пойти другим путем, избегая крайностей боли и снисходительности.
Новым путем, который он открыл, был Срединный Путь, Восьмеричный Путь, который впоследствии стал частью его учения.Следуя по этому пути, его мудрость обрела полную силу, и он стал Буддой.
Как человек, принц Готама по своей собственной воле, любви и мудрости достиг состояния будды — наивысшего возможного состояния совершенства — и учил своих последователей верить, что они могут делать то же самое. Любой человек внутри себя обладает способностью сделать себя хорошим, мудрым и счастливым.
Все учения Будды можно описать одним словом: Дхамма. Это означает истину, которая есть на самом деле. Это также означает закон, закон, существующий в сердце и уме человека.Это принцип праведности. Поэтому Будда призывает человека быть благородным, чистым и милосердным не для того, чтобы доставить удовольствие какому-либо Верховному Божеству, а для того, чтобы быть верным самому себе.
Дхамма, этот закон праведности, существует не только в сердце и уме человека, но и во вселенной. Вся вселенная — это воплощение и откровение Дхаммы. Когда луна восходит и заходит, идут дожди, урожай растет, времена года меняются, это происходит из-за Дхаммы, потому что Дхамма — это закон вселенной, который заставляет материю действовать способами, открытыми нашими исследованиями естествознания.
Если человек будет жить Дхаммой, он избежит страданий и придет к Нирване, окончательному избавлению от всех страданий. Человек откроет для себя Дхамму, которая приведет его к его цели, ни с помощью какой-либо молитвы, ни с помощью каких-либо церемоний, ни с помощью какого-либо обращения к Богу. Он откроет это только одним способом — развивая свой характер. Это развитие происходит только через контроль над умом и очищение эмоций. Пока человек не успокоит бурю в своем сердце, пока он не проявит свою любящую доброту ко всем существам, он не сможет сделать даже первый шаг к своей цели.
Таким образом, буддизм — это вовсе не религия в том смысле, в котором это слово обычно понимается. Это не система веры или поклонения. В буддизме нет такой вещи, как вера в совокупность догм, которые следует принимать на веру, например вера в Высшее Существо, создателя вселенной, реальность бессмертной души, личного спасителя или архангелов, которые должны выполнять волю Верховного Божества. Буддизм начинается с поиска истины. Будда учил, что мы должны верить только в то, что истинно в свете нашего собственного опыта, что соответствует разуму и способствует высшему благу и благополучию всех существ.Мужчины должны полагаться на себя. Даже если он может «принять прибежище в Будде», выражение, используемое, когда человек дает клятву жить праведной жизнью, он не должен пасть жертвой слепой веры в то, что Будда может его спасти. Будда может указать путь, но он не может пройти это за нас.
5 буддийских учений, которые могут помочь вам справиться с тревогой, связанной с коронавирусом
буддийских медитационных центра и храма в пораженных коронавирусом странах по всему миру были закрыты для публики в целях соблюдения мер социального дистанцирования.
Но буддийские учителя предлагают свои учения на расстоянии, чтобы напомнить своим общинам о ключевых элементах практики.
В Азии буддийские монахи пели сутры, чтобы принести духовное облегчение. В Шри-Ланке буддийское монашеское пение транслировалось по телевидению и радио. В Индии монахи пели в месте просвещения Будды, в храме Махабодхи в восточном штате Бихар.
Монахи молятся в храме Махабодхи в Индии.буддийских лидеров утверждают, что их учения могут помочь противостоять неуверенности, страху и тревоге, которые сопровождали распространение COVID-19.
Это не первый случай, когда буддисты предлагают свои учения, чтобы облегчить кризис. Как исследователь буддизма, я изучал способы толкования буддийских учений для решения социальных проблем.
Занимающийся буддизмом
Мастер дзен Тхич Нхат Хан впервые ввел в употребление концепцию «вовлеченного буддизма».Во время войны во Вьетнаме, стоя перед выбором между практикой в изолированных монастырях или взаимодействием со страдающими вьетнамскими народами, он решил сделать и то, и другое.
Буддийский монах Тхич Нхат Хан. Джефф Ливингстон / Flickr, CC BY-NDПозже он посвятил группу друзей и студентов в этот путь практики.
В последние годы многие буддисты активно участвовали в политических и социальных проблемах в большей части Азии, а также в некоторых частях западного мира.
Следующие пять учений могут помочь людям в нынешние времена страха, беспокойства и изоляции.
1. Признать страх
Буддийские учения гласят, что страдания, болезни и смерть следует ожидать, понимать и признавать. Природа реальности утверждается в коротком пении: «Я подвержен старению… подвержен болезням… подвержен смерти».
Это песнопение служит напоминанием людям о том, что страх и неуверенность естественны для обычной жизни. Частью примирения с нашей реальностью, несмотря ни на что, является ожидание непостоянства, отсутствия контроля и непредсказуемости.
Мысль о том, что все должно быть иначе, с буддийской точки зрения, добавляет ненужных страданий.
Вместо того, чтобы реагировать страхом, буддийские учителя советуют работать со страхом. Как объясняет буддийский монах Тхеравады Аджан Брахм, когда «мы сражаемся с миром, у нас есть то, что называется страданием», но «чем больше мы принимаем мир, тем больше мы можем наслаждаться миром».
2. Практика осознанности и медитации
Внимательность и медитация — ключевые буддийские учения.Практика осознанности направлена на обуздание импульсивного поведения с осознанием тела.
Например, большинство людей импульсивно реагируют, чтобы почесать зуд. Практикуя внимательность, люди могут тренировать свой ум, чтобы наблюдать за возникновением и исчезновением зуда без какого-либо физического вмешательства.
Практикуя внимательность, можно стать более осознанным и избегать прикосновения к лицу и мытья рук.
Медитация, по сравнению с внимательностью, является более длительной и более внутренней практикой, чем практика внимательного осознания от момента к моменту.Для буддистов время наедине с умом обычно является частью медитационного ретрита. Изоляция и карантин могут отражать условия, необходимые для медитационного ретрита.
Йонге Мингьюр Ринпоче, тибетский буддийский монах, советует наблюдать за ощущениями тревоги в теле и видеть их как приходящие и уходящие облака.
Регулярная медитация позволяет осознать страх, гнев и неуверенность. Такое признание может помочь распознать эти чувства как просто преходящие реакции на непостоянную ситуацию.
3. Воспитание сострадания
Буддийские учения подчеркивают «четыре безмерности»: любящую доброту, сострадание, радость и невозмутимость. Буддийские учителя считают, что эти четыре состояния ума могут заменить тревожные и пугающие состояния ума.
Когда эмоции, связанные со страхом или тревогой, становятся слишком сильными, буддийские учителя говорят, что следует вспоминать примеры сострадания, доброты и сочувствия. Паттерн пугающих и отчаянных мыслей можно остановить, вернув себя к чувству заботы о других.
Сострадание важно даже тогда, когда мы сохраняем дистанцию. Брат Фап Линь, другой буддийский учитель, советует всем позаботиться о своих отношениях.
Работа с изоляцией.Это можно сделать через разговоры с нашими близкими, а также через практику медитации. Когда медитирующие делают вдох, они должны осознавать страдание и тревогу, которые испытывают все, и на выдохе желать всем мира и благополучия.
4. Понимание наших взаимосвязей
Буддийские доктрины признают взаимосвязь между всем. Пандемия — это момент, чтобы увидеть это более ясно. Каждое действие, которое кто-то предпринимает для самообслуживания, например мытье рук, помогает защитить других.
Дуалистическое мышление об отделенности между «я» и другим, «я» и обществом рушится, если смотреть с точки зрения взаимосвязи.
Наше выживание зависит друг от друга, и когда мы чувствуем ответственность перед каждым, мы понимаем концепцию взаимосвязи как мудрую истину.
5. Используйте это время, чтобы отразить
Времена неопределенности, утверждают буддийские учителя, могут быть хорошей возможностью для применения этих учений на практике.
Люди могут превратить разочарование в текущем моменте в мотивацию изменить свою жизнь и взгляды на мир. Если кто-то переосмысливает препятствия как часть духовного пути, он может использовать трудные времена, чтобы взять на себя обязательство жить более духовной жизнью.
Изоляция в доме — это возможность поразмышлять, насладиться мелочами и просто быть.
[ Вам нужно разобраться в пандемии коронавируса, и мы можем помочь. Читайте наш информационный бюллетень.]
«Что делает вас не буддистом» Дзонгсара Кхьенце Ринпоче уже доступно
Долгожданная книга Дзонгсара Кхьенце Ринпоче теперь доступна на двух языках в галерее KF Benefits. Это первая книга Ринпоче по дхарме, написанная для широкой аудитории. Английская версия поступила в продажу по всей Северной Америке 5 декабря. KF рада предложить специальную скидку в галерее преимуществ.Ринпоче пожертвовал всю свою прибыль Фонду Кхьенце. Читайте описание книги.
Книга, озаглавленная 近乎 佛教徒 (Почти буддист) на китайском языке и «Что делает вас не буддистом» на английском языке, прямо затрагивает основы буддийской философии с подробным объяснением Четырех Печатей. Ринпоче объясняет непостоянство, страдание, пустоту и освобождение с освежающей ясностью, используя сочетание классических и современных примеров для иллюстрации каждого пункта.Китайская версия была опубликована в мае издательством Navigator Culture (Тайвань) и уже там стала бестселлером. Английская версия от Shambhala Publications находится в книжных магазинах по всей Северной Америке или может быть заказана непосредственно в Shambhala Publications. Первая книга Ринпоче представляла собой собрание его выступлений, переведенных на китайский язык, но это первая книга, которую он намеревался написать с намерением опубликовать. Ринпоче пообещал всю свою прибыль от обеих версий этой книги Фонду Кхьенце.Китайскую версию также можно приобрести в галерее преимуществ KF. Права на издание книги были проданы в Бразилии, Испании, Франции, Германии и России, и вскоре появятся новые переводы.
Ниже приводится выдержка:
Что нашел Будда
«Что нашел Будда» — это отрывок из «Что делает вас не буддистом» (Shambhala Publications)
Без единого научного инструмента принц Сиддхартха сидел на клочке травы куша под деревом фикус религиозного, исследуя человеческую природу.После долгих размышлений он пришел к осознанию того, что все формы, включая нашу плоть и кости, все наши эмоции и все наши восприятия, собраны вместе — они являются продуктом двух или более вещей, соединенных вместе. Когда любые два или более компонентов объединяются, возникает новое явление — гвозди и дерево превращаются в стол; вода и листья становятся чаем; страх, преданность и спаситель становятся Богом. Этот конечный продукт не существует независимо от его частей. Вера в то, что он действительно существует независимо, — величайший обман.Между тем детали претерпели изменения. Просто встретившись, их характер изменился, и вместе они стали кем-то другим — они «смешались».
Он понял, что это применимо не только к человеческому опыту, но и ко всей материи, всему миру, вселенной — потому что все взаимозависимо, все подвержено изменениям. Ни один компонент во всем творении не существует в автономном, постоянном, чистом состоянии. Ни книгу, которую вы держите, ни атомы, ни даже боги.Итак, пока что-то существует в пределах досягаемости нашего разума, даже в нашем воображении, например, человек с четырьмя руками, тогда это зависит от существования чего-то еще. Таким образом, Сиддхартха обнаружил, что непостоянство не означает смерть, как мы обычно думаем, это означает изменение. Все, что изменяется по отношению к другому, даже малейшее изменение, подчиняется законам непостоянства.
Благодаря этим осознаниям Сиддхартха все-таки нашел способ обойти страдания смертности. Он признал, что изменения неизбежны и что смерть — лишь часть этого цикла.Более того, он понял, что нет всемогущей силы, которая могла бы повернуть вспять путь к смерти; следовательно, не было никакой надежды поймать его. Если нет слепой надежды, нет и разочарования. Если кто-то знает, что все непостоянно, он не цепляется, а если он не цепляется, он не думает в терминах наличия или отсутствия, и поэтому он живет полностью.
Пробуждение Сиддхартхи от иллюзии постоянства дает нам основание называть его Буддой, Пробужденным.Теперь, 2500 лет спустя, мы видим, что то, что он открыл и чему учил, является бесценным сокровищем, которое вдохновило миллионы — образованных и неграмотных, богатых и бедных, от короля Ашоки до Аллана Гинзберга, от Хубилай-хана до Ганди, от Его Святейшества Далай-ламы до Beastie Boys. С другой стороны, если бы Сиддхартха был здесь сегодня, он был бы более чем немного разочарован, потому что, по большей части, его открытия остаются без внимания. Нельзя сказать, что современные технологии настолько велики, что его открытия были опровергнуты: никто не стал бессмертным.Все должны умереть в какой-то момент; примерно 250 000 человек делают это каждый день. Близкие нам люди умерли и умрут. Тем не менее, мы все еще шокированы и опечалены, когда любимый человек уходит из жизни, и мы продолжаем искать источник молодости или секретную формулу долгой жизни. Поездки в магазин здорового питания, наши бутылки с DMAE и ретинолом, занятия силовой йогой, корейский женьшень, пластическая хирургия, инъекции коллагена и увлажняющий лосьон — все это явное доказательство того, что мы втайне разделяем стремление императора Циня к бессмертию.
Принцу Сиддхартхе больше не нужен был эликсир бессмертия. Осознав, что все вещи собраны, что деконструкция бесконечна и что ни один из компонентов всего творения не существует в автономном, постоянном, чистом состоянии, он был освобожден.
