По селу идут три бабы. Вечер, пасмурно, темно. У забора, возле хаты, Глядь……
Раздел: Стишки
По селу идут три бабы.
Вечер, пасмурно, темно.
У забора, возле хаты,
Глядь… какое-то «бревно».
Подошли поближе, слышат,
То ли храп, а то ли рык.
Присмотрелись, у дороги,
Лежит пьяненький мужик!
Баба первая ширинку
Расстегнула мужику,
И, испытанным приёмом,
Туда сунула рукУ.
— Нет, сказала она, бабы,
Здесь не мой мужик лежит,
Мой, наверное, у кума
Водку «хлещет» , паразит!
Руку сунула вторая,
И, пощупав, говорит —
— Да, Мария, твоя правда,
Здесь не твой мужик лежит!
Третья, сунув туда руку, Вдруг воскликнула:
— Дела-а-а-а!
Он вообще, похоже, бабы,
Не из нашего села.
Добавила: Сара (Zialena)
Стишки с высоким рейтингом
Похожие стишки
TERMINATOR II
Небоскребы, небоскребы,

Расскажу я вам, ребята,
Про восстание машин.
Чу — сверкнуло синим светом,
Ветром дунуло с реки.
— Терминатор, Терминатор! —
Зашептались мужики.
Возле бара на хайвее
Обступил народ гурьбой:
«Нержавейка?» — «Нержавейка!»
Отвечает наш герой.
А потом легко, небрежно
И негромко так сказал:
«Мне нужна твоя одежда».
Парень дал. А кто б не дал?
Вдруг из тёмного квартала —
Робот жидкого металла!
Пули градом, всё, конец!!!
Но известно: пуля — дура,
Терминатор — молодец.
Наш герой с подбитым глазом
Махом сгреб врага в кулак.
Тот — сквозь пальцы. Вот зараза!
Сразу видно — жидковат.
Мэй, сестра из медсанбата:
«Дайте, вас перевяжу!»
Улыбнулся он: «Не надо,
Я до свадьбы заживу».
И поднялся Терминатор,
И ба-бах, тыгдым, бу-бух!
Всё, капут.

А город думал, что учения идут.
Вся Америка гадает —
Чем героя наградить?
Может, на курорт отправить,
Или орден приварить?
— Нет, ребята, я не гордый,
Не такой я человек.
Так скажу: зачем мне орден?
Все равно я айлбибэк.
Спи спокойно, Сара Коннор,
Сохранит твой мирный сон
Терминатор, скромный робот
С человеческим лицом.
Добавил: Сотрудник (Sotrudnik)похожие
Я в направлении мечты буду идти…
Ползти… И если вдруг отключат тягу,
Я сяду в сторону того пути…
Сидеть не будет сил? В «туда» я лягу!
Добавила: Светлана (Svetlanka)похожие
Ночь. Темно. Стучит будильник.
Вдруг раскрылся холодильник,
Из него вылазит Мышь!
Покрупней кота в три раза,
Толстая, мордатая,
И заметно, что, заррраза,
Чуточку поддатая.

Держит в лапе ломоть сыра,
Окорок зажат в другой…
Задней лапой — дверь, проныра,
Закрывает за собой.
И хоть двигаться неловко,
Тащит харч в нору-квартиру.
Глядь — по курсу мышеловка.
Ну, а в ней… кусочек сыру.
Облизав усы в сметанке,
Щурясь, как при ярком свете,
Ухмыльнулась Мышь приманке:
«Ну, ей Богу… словно дети!»
Добавила: Алена (Alena_007-80)похожие
«Сходи-ка, милый, в магазин» —
Задумчиво жена сказала —
«У нас на ужин сыр один,
«Да что ты! Выгляни в окно!
Там холод, ветер и темно,
И дождь стучит, как палка.
Собаку выгнать жалко!»
«Да, это правда, холод там
И жуть в кромешном мраке.
Поэтому сходи ты сам
И не бери СОБАКУ».
Добавила: Татьяна (Tatjana11)похожие
Когда ты на машине, при деньгах,
Друзья тебя качают на руках.
Когда ты покупаешь им вино,
Они с тобой смеются заодно…
Ты делаешь подарки, к ним спешишь,
Волнуешься и дружбой дорожишь.
Приходишь, помогаешь им в беде…
Ты плачешь… А друзья сегодня где?
Когда не на машине, а в долгах…
Когда не над землёю, а в ногах,
Ты присмотрись, кто рядышком с тобой,
Вот это друг подаренный судьбой.
И тратили с тобою миллион,
Сегодня будут также хохотать,
С твоим врагом тебя же обсуждать…
У радости всегда друзей полно,
Но в тот момент, когда в душе темно,
Из десяти останется один,
Кто рядышком без выгодных причин,
А потому что в нем душа живёт,
Которая без слов тебя поймёт.
А остальных отшей, ведь их душа…
Не стоит, к сожалению, ни гроша.
Не трать себя на всех, а посмотри,
В ком солнце не снаружи, а внутри.

Запомни — не бывает сто друзей,
Но есть один, кто этих ста верней!!!
Добавил: Николай (Buran71)похожие
Из командировки мужа я встречала,
Как скакун Орловский по перрону мчала!
Кинулась на шею, жарко обнимала,
В губы целовала, к сердцу прижимала!
Вдруг чужая баба, на овцу похожа,
Съездила по роже мне и мужу тоже!
Ты кабель и сволочь — на него орала,
А меня шалавой блядской обозвала!
Я в нее вцепилась хваткой бегемота,
По башке вломила этой идиотке!
Зонтиком по шее начала метелить —
Аж очки в траншею у нее слетели!
Тут я и застыла и мозги включила,
Я сама слепая, а очки забыла!
Присмотрелась ближе, прикусила жало…
И мужик не мой, и баба убежала!
Я за ней вдогонку следом припустилась,
Ей кричу — «Постойте! Сослепу ошиблась!
Вы меня простите, в жизни все бывает!»
А она — «Спасите! Люди! Убивают!!!»
Мы как две лохушки по перрону гнали,
Люди веселились и как кони ржали,
Я потом споткнулась, чуть не завалилась,
Но в объятья к мужу плавно приземлилась!
Добавила: Лика (-lika-)похожие
Мол соль и сахар — белый враг!
Не взяли водку в этот круг.

Похоже водка — белый друг!
Добавила: Елена (Lena-m7)похожие
Чтобы ссоры все забыть,
И друг дружку не гневить,
Муж с женой договорились
Очень вежливыми быть.
Муж квартиру открывает,
Возвращается с работы…
А жена сидит, скучает,
Слышит выкрик: «Вашу мать!»
Говорит: «Мне непонятны
Вашей речи обороты,
Объясните, сударь, внятно,
Что изволили сказать!»
Муж заходит. Весь в слюне,
Рот разорван, зуба нет…
Кровь платочком вытирая,
Объясняет он жене:
«Дорогая, вы в прихожей,
Невнимательно разулись,
И оставили, похоже,
На проходе сапоги,
Я споткнулся, и в паденьи,
Полки из рогов оленьих…
Хруст зубов. В глазах круги!
Боль чуть позже отступила,
Вспомнил я, что эту полку
Ваша мама подарила,
Чтоб квартиру украшать. ..
Лишь сейчас, про полку понял:
Выбор сделан с чувством, с толком!
Вот, тогда я вслух и вспомнил,
Благодарно, вашу мать!»
Добавил: Сергей (Gremis4)похожие
С лицом измученным и серым,
На белой смятой простыне,
Как жертва бешеной холеры
Лежит коленками к стене.
Протяжно стонет, как при родах,
Трясется градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа
Застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку
Струится пенная слюна.
«Как ты с детьми теперь одна?..»
В квартире стихли разговоры,
Ночник горит едва-едва.
Темно… опущены все шторы…
У мужа тридцать семь и два.
Добавил: Алексей (Alex)похожие
Легкой и изящною походкой,
Как модель по улице иду,
Мужики кричат — «Респект красотка!»
Но а я и бровью не веду.
Всех цепляют бабы как с обложки,
Правда был там маленький нюанс…
На спине несла мешок картошки,
А в руке арбуз и ананас!
Добавила: Марина (Marinasacha)похожие
Приходит Василий с рыбалки домой.
(Он раньше вернулся — клев был плохой)
Глядит — у ворот «шестисотый» стоит.
«Явно приехал какой-то бандит.
Оставить нельзя». Он подходит к окну:
И вздохи, и стоны слышны из окна.
Понятно, чем занята дома жена.
«Так, значит, пока я топтал берега,
Она мне наставила, сволочь, рога.
Такого, конечно же, я не прощу.
И ей, и ему я сейчас отомщу».
На цыпочках тихо заходит он в хату,
Сжимая в руках штыковую лопату.
На занавеске две тени видны,
Узнал по приметам фигуру жены.
Первый удар достается жене
(Удар не смертельный — плашмя по спине).
Ударом вторым оглушил мужика,
Лопату сломав поперек черенка.
Вышел во двор. Закурил у порога.
«Убить не убил — покалечил немного.
В участок пойду, не большая вина».
Глядит — а в ворота заходит жена.
«Ты рано вернулся, предчувствовал что ли?
С дороги устали, я им постелила
И в лавку сходила. Продуктов купила…»
Добавила: Юлия (Uliyayk)похожие
В командировку муж собрался.
С утра торопиться, спешит…
Ушел, с женой не попрощался,
Пускай любимая поспит.
Сосед подвез в автомобиле,
А на работе шеф сказал:
Командировку отменили,
чтоб он сегодня отдыхал.
Да, эта новость, как награда!
Отправился в обратный путь,
А уж жена как будет рада,
Еще с любимым отдохнуть!
К двери он подошел неслышно,
Открыл тихонько два замка. ..
И в коридоре вдруг услышал
Из спальни голос мужика!
Ну все, позор на всю Европу!
И сердце защемило вдруг…
Взглянул, увидел чью-то жопу
И руки женские вокруг!
Как будто дали по затылку,
На лбу почувствовал рожки…
На кухне взял большую вилку,
Которой жарят пирожки.
Тихонько в спальню он прокрался,
Из-за плеча, что было сил,
Да, здесь уж очень постарался,
И вилку… в задницу всадил!
Потом он вышел на площадку,
Поднялся выше этажом…
И ждет, ругаясь для порядку,
Когда мужик покинет дом.
Вот несколько минут проходит
«Гость» не выходит, ни хрена.
Вдруг с улицы в подъезд заходит,
Его любимая жена!
Она веселая, со смехом
Не дав ему вопрос задать
Сказала: «Брат с женой приехал,
Легли с дороги отдыхать!»
Под водку дружно ржали вместе,
Лечили жопу шуряка. ..
Не надо делать резких действий,
Не заглянув в глаза сперва!
Добавила: Марина (Marinasacha)похожие
Хочешь верь, хочешь не верь…
Но за тридевять земель
У султанского гарема
Началась одна проблема.
Фразу вынем из контекста…
Бабам не хватало СЕКСА.
Запевалой там одна.
И красива, и умна…
Только та открыла рот,
Взбаламутить бабий род,
Как султан ей отвечал:
«Я твой дом труба шатал.
Дабы не было беды
Приспусти-ка ты штаны».
Тут она перекрестилась…
На колени опустилась.
И сказала: «Господин…
Ты ж у нас совсем один.
Удовлетворишь гарем?»
Тот ответил: «Без проблем».
Тут же с девок, не спеша,
По слетала паранджа.
Любит первую султан —
От усилий взмок тюрбан.
Вот вторая на подходе —
Еле держат его ноги.
Третью он любил в бреду,
Проклиная жизнь-судьбу.
Чуть с четвертой переспал…
С пятой наш султан упал…
Есть мораль у сказки этой:
Не ищите СЕКС по свету.
Ограничьтесь вы одной…
И любите на убой!
Добавила: Маруся (Marusja2875)похожие
Мне в ГОРЯЩУЮ ИЗБУ? А надо?
Не могу управляться с огнем!
И КОНЯ НА СКАКУ? Вот досада —
Не сумею я сладить с конем!
В общем, Я НЕ ОТВАЖНАЯ БАБА
Из простого, родного села.
Уж побуду-ка лучше я СЛАБОЙ!
Может этим-то я и СИЛЬНА!!!
Добавила: Светлана (Svetlanka)похожие
В сапогах, в потёртой блузе,
С бодуна, во всей красе,
Шёл мужик по кукурузе.
По несжатой полосе.
Пиджачок торчал кургузо,
Из цигарки шёл дымок…
Думал: «Вот же — кукуруза».
Дальше думать он не мог.
Вдруг зарявкали моторы,
Подошёл комбайнов строй.
А в комбайне — тот, который!
А в соседнем — тот, второй…
В куртках фирменной расцветки,
В окруженьи поселян,
И в руках у них — ракетки.
И у каждого — волан.
Неприступный, как гостайна,
И стремительный, как «вжик»,
Путин вышел из комбайна.
Путин. Тут и сел мужик.
Вышел, солнцем осияен,
Наступил в родную слизь.
«Что трясёшься, россиянин?
Это правильно. Трясись».
Увидавши пред собой их,
Поселянин заблажил:
«Как же вас сюда, обоих?
Чем я это заслужил?»
Неожиданно доступен,
(Вербовать-то он мастак)
«Да не бойс», — промолвил Путин, —
«Мы с Димоном — просто так.
Просто нынче за обедом,
Доедая эскалоп,
Мы подумали с Медведом —
Замутить ещё бы что б?
Всё мы делали, чего там,
Забавляя всю страну,
Управляли самолётом,
Погружались в глубину,
Нежной дружбы не таили
Пели рок, коров доили,
Твиттер, свитер, Макинтош,
Лыжи, танцы, всё, что хошь.
И в трезвоне чашек чайных
Был ответ произнесён —
Мы ни разу на комбайнах
Не играли в бадминтон.
Ни в России, ни в Союзе
Так не делали, скажи?
И при этом — в кукурузе.
Ведь смешней же, чем во ржи?»
Совершенно оболванен
От таких серьёзных тем,
Тихо ахнул поселянин:
«Вот же круто! А зачем?»
Путин скушал эту дерзость
И ответил не по лжи:
«А чего ещё тут делать?
Ну не править же, скажи?»
И мужик, напрягши память,
Так и брякнул королям:
«Правда. Лучше вам не править,
Лучше так вот — по полям…
Чтоб ракетки и воланы,
И комбайн для куражу…
А какие ваши планы?
Я хоть бабе расскажу».
И с усмешкою, как ангел,
Он сказал: «Примерно так —
То ль на лыжах в акваланге,
То ли в танке на журфак»
Что тут скажешь, что предложишь,
Лёжа в страхе на стогу:
«Как ты так — без литра можешь?»
«Да уж», — молвил он, — «могу».
Добавил: Сотрудник (Sotrudnik)похожие
Семён зашел Вконтакт под вечер
И лайки бабам раздаёт,
У самого же в спальне рядом
Жена не лайкана лежит.
Добавила: Татьяна (Tatjana11)похожие
Как отвратительны в России холода.
Темно и муторно, и хочется напиться…
Вот выйдешь, например, пугать кота,
А он примерз к крыльцу и не боится…
Добавила: Каро (Dayamanty)похожие
У лотка с изъятой водкой,
Возле каменных ворот,
Злая баба с сковородкой
Мужу пьяному орет:
«Ах ты сволочь! Дрянь! Напился!
Мой гулящий муженек!
Ночью пьяный притащился!
Еще девок приволок!»
Муж же пьяный отвечает:
«Дорогая, не кричи.
Меня выслушай вначале,
Утешенье получи.
Я тут принял мусульманство
Для решения проблем,
Мне в пожизненном пространстве
Полагается гарем:
Эта девка будет жарить,
Та кроить и убирать,
Эта чистить, гладить, парить.
Ты же будешь отдыхать».
«Ну а это кто такая,
Что глядит из-за плетня?»
«Не тревожься дорогая!
Это чисто для меня».
Свет мой зеркальце!
Молчи!
Ничего не говори!
Я сейчас напудрю носик
И задам тебе вопросик.
Вот сейчас поговорим…
Свет мой зеркальце!
Молчи!
Ничего не говори!
Дай ресницы я накрашу
И тогда я стану краше.
Вот сейчас поговорим…
Свет мой зеркальце!
Молчи!
Ничего не говори!
Губы блеском подведу,
Вечером гулять пойду.
Вот сейчас поговорим…
Свет мой…
Помолчи сама!
А то я сойду с ума!
Надушись, надень серёжки,
Кольца, брошки и сапожки,
Кофту, брюки, и халатик,
Только бантик лучше сзади,
Юбку, туфли и колготки,
Шевелись же! Идиотка!
Ну-ка ближе подойди. ..
Хороша!!!
Теперь иди!
Добавила: Марина (Marinasacha)похожие
Три девицы вечерком
Собрались к подруге в дом:
Полистали каталог,
Колу пили, коньячок.
Разомлели, размечтались,
Потихоньку разболтались…
Говорит одна девица:
— Кабы встретила я принца,
Я б ему за все дела —
Пацанёнка родила!
Но сначала — шубу, тачку,
Ну, и на Рублёвке дачку!
Ей подруга отвечала:
— Точно с дуба ты упала!
Нынче принцы не в чести,
Надо «папика» пасти!
Чтоб «бобёр» был с сединой,
Холостой чтоб иль вдовой,
Чтобы банк держал солидный,
Чтобы вхож был в клуб элитный!
Если б мне попал такой,
Закатила б пир горой!
Чтобы вечером жена,
А на утро уж вдова!
Встала третья девица:
— Так девчата, не годится!
И не будет в жизни проку
Без любви, а по расчёту!
Пусть не принц кровей элитных,
Да и не «бобёр» солидный!
Лишь бы верил и любил,
И семьёю дорожил!
Две подруги хохотали,
Третью дурой называли.
Посидели, посмеялись…
Ну, и до поры расстались.
Минуло лет пять с тех пор,
Как прошёл тот разговор.
И по щучьему велению
Иль судьбы благоволенью
Вновь подруги повстречались,
Ну, и поболтать остались.
Молвит первая девица:
— Захотела, дура, принца!
Есть и шуба, есть и тачка,
Есть и на Рублёвке дачка.
Только я на дачке той
Словно в клеткой золотой!
Ни друзей и ни подруг,
Толпа охранников вокруг!
Маюсь скукой день-деньской
В этой клетке золотой!
— Да-а-а, — вторая отвечала,
— Кабы я когда-то знала,
Что страшней всего на свете
Быть за жизнь «бобра» в ответе!
Обещал мне горы злата
И подсунул два контракта,
По которым верь не верь
Голой вылечу за дверь!
И теперь хоть волком вой —
Не дай Бог мне стать вдовой!
Третья молвила девица:
— Да, не сладко вам, сестрицы!
Мой Ванюша не такой —
Работящий и простой.
У людей в большом почёте,
Сын у нас растёт и дочка.
В доме мы живём своём
И дела ведём вдвоём!
Вот он, лёгкий на помине
Вместе с доченькой с сыном.
Ну, подруги, мне пора!
Вам, ни пуха, ни пера!
Мужу руку подала,
Сына с дочкой обняла,
Села в белый «Мерседес»,
Тут и сказочке конец!
Сказка — ложь, да в ней намёк,
Юным отпрыскам урок!
Вам напомним вновь и вновь:
СЧАСТЬЕ ТАМ, ГДЕ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ!
Добавила: Светлана (Svetlanka)похожие
Лучшие стишки
Другое — Piletilevi.ee
Все музыкальные события Цена в порядке увеличения Цена в порядке уменьшения Дата в порядке увеличения Дата в порядке уменьшения По имени А — Я
Цена в порядке увеличения Цена в порядке уменьшения Дата в порядке увеличения Дата в порядке уменьшения По имени А — Я
Места
abcdefghijklmnoprstuvwöäõüxyz0-1
Мероприятия не были найдены
Купить билет Baroque Fools Baroque Fools Tallinna Filharmoonia Mustpeade Maja Купить билет Kaunimate Aastate Vennaskond — »Kaunimad aastad su elus — 30 aastat hiljem» Kaunimate Aastate Vennaskond — »Kaunimad aastad su elus — 30 aastat hiljem» Võru kultuurimaja KANNEL Купить билет Orthodox Singers — Kevad Aadlilossis Orthodox Singers — Kevad Aadlilossis Keila-Joa loss, Schloss Fall Купить билет Don Giovanni Don Giovanni Teater Vanemuine, väike maja, Tartu Купить билет Aleksei Turovski ja Anne Adams »Laule ja lugusid loomadest» Rakveres Aleksei Turovski ja Anne Adams »Laule ja lugusid loomadest» Rakveres Rakvere linnavalitsuse valge saal Купить билет Viini veri Viini veri Teater Vanemuine, suur maja, Tartu Купить билет Koit Toome, Saara Pius, Indrek Raadik aka Summer — Pöördes Live kontserdid. Õhtuid juhib Kait Kall! ПопулярноеПопулярноеKoit Toome, Saara Pius, Indrek Raadik aka Summer — Pöördes Live kontserdid. Õhtuid juhib Kait Kall! Pärnu Kontserdimaja Купить билет Kaja tantsuõhtu elava muusikaga. Ansambel Treffunx Kaja tantsuõhtu elava muusikaga. Ansambel Treffunx Kultuurikeskus Kaja Купить билет Orpheus põrgus J. Offenbachi operett Orpheus põrgus J. Offenbachi operett Rahvusooper Estonia, Tallinn Купить билет Koit Toome, Saara Pius, Indrek Raadik aka Summer — Pöördes Live kontserdid. Õhtuid juhib Kait Kall! ПопулярноеПопулярноеKoit Toome, Saara Pius, Indrek Raadik aka Summer — Pöördes Live kontserdid.


Три женщины (сериал 2023–)
Руководство по эпизодам- сериал
- 2023–
Популярность
Play Trailer0
:
31
1 Видео
5 ФОТО , воодушевляющий портрет настоящих женщин, восстанавливающих свою жизнь для себя. Это интимный, трогательный, воодушевляющий портрет настоящих женщин, восстанавливающих свою жизнь для себя. Это интимный, трогательный, воодушевляющий портрет настоящих женщин, восстанавливающих свою жизнь для себя.
- Creator
- Lisa Taddeo
- Stars
- Shailene Woodley
- Betty Gilpin
- DeWanda Wise
POPULARITY
- Creator
- Lisa Taddeo
- Звезды
- Шейлин Вудли
- Бетти Гилпин
- ДеВанда Уайз
- 1Критический обзор
Episodes10
Browse episodes
1 Season2023
Videos1
Trailer 0:31
Watch Season 1 Official Teaser
Photos
Top cast
Shailene Woodley
Betty Gilpin
ДеВанда Уайз
- Слоан
Габриэль Криви
- Мэгги
Блэр Андервуд
- Ричард Джаклони Алони0009
- Sophie
- Billie
- Учитель
- Отец Хайнс
- Эйдан-подросток
- Создатель
- Лиза Таддео (на основе книги от)
- All Cast & Crew
- Производство, кассовые сборы и многое
Поймать убийцу
Тупые деньги
Феррари
Первобытная Америка
Притвориться мертвым
Последнее письмо от любимого
Множество миров Джорджа Гудмана
The Fenditance
3 Женщины
Сюжетная линия
Подробная информация
Связанные новости
Внесем свой в Канаде на английском?
Ответить
Еще для изучения
Недавно просмотренные
У вас нет недавно просмотренных страниц
«Три женщины», рецензия: книга Лизы Таддео ставит секс в зеркало
Когда Лиза Таддео начала работу над своей первой книгой «Три женщины», которую она задумала как исследование «человеческих желаний», она ожидала, что ее «привлекут истории мужчин».
Но когда она путешествовала по стране, разговаривая с мужчинами об их сексуальных дилеммах и «стремлениях», ее это не тронуло. «Истории мужчин начали сливаться воедино», — пишет она в прологе книги:
В некоторых случаях ухаживания затянулись; иногда ухаживание был ближе к уходу; но в основном истории заканчивались заикающиеся импульсы оргазма. И в то время как дроссель человека умер в заключительный залп оргазма, я обнаружил, что женщина часто только начало. Там была сложность, красота и жестокость даже в как женщины пережили одно и то же событие. Такими и другими способами это были женские части интермедии, которые, на мой взгляд, олицетворяют все то, на что похожа тоска в Америке.
Как следует из названия книги, Таддео решил бросить мужчин. Как предполагает ее призыв к уникальной, великолепной неуловимости женской сексуальности, она сосредоточила свое внимание на раскрытии «жизненно важных истин о женщинах и желаниях». Желание, конечно, популярный предмет для анализа, именно из-за его упорного сопротивления ему.
Сказать, что кто-то всегда получает то, что он хочет, значит отделить его от человеческого опыта, поскольку возможность получить то, что он хочет, обязательно связана географией, законом, волей других людей или банальными техническими трудностями. То, что кажется простым отношением — я хочу чего-то, что я могу или не могу иметь — разветвляется на гипотетические и контрфактуальные, на компромиссы, отрицание и согласие. Желание переплетается со всем остальным.
Подход Таддео к этой проблеме заключается в попытке примирить теоретическую прямоту желания с его искаженной реальностью. В своем прологе и эпилоге она объясняет свои намерения, используя остроумные анекдоты о своей матери, красивой итальянке, которая выросла в очень бедной семье и чью случайную сексуальность Таддео всегда находил непостижимой: «сила или слабость, но никогда собственное бьющееся сердце». Теперь, после смерти матери, она признает, что была неправа. Несмотря на свои обширные опасения, ее книга оформлена как нечто вроде личного исправления, предназначенного для «регистрации жара и остроты женского желания, чтобы мужчинам и другим женщинам было легче понять, прежде чем осуждать».
В остальной части текста Таддео, кажется, вырезает себя, используя романистическое близкое третье лицо, чтобы объединить восемь лет репортажа в истории о трех формирующих сексуальных переживаниях женщин, которые рассказываются в чередующихся главах. «Другим не хватает отчетливого голоса в этом тексте, потому что эти истории принадлежат этим женщинам», — пишет Таддео. «Именно эти три конкретные женщины отвечают за свои рассказы. У всех историй много сторон, но это их».
Предположение Таддео о том, что нельзя доверять читателям, чтобы понять это, отчасти является реакцией на ее испытуемых, на которых давление (сексистского) внешнего суждения оказывает глубокое воздействие. Все они происходят из среды, которую можно было бы назвать консервативной или даже провинциальной. Самый впечатляющий рассказ принадлежит Мэгги, молодой женщине из Северной Дакоты, у которой был роман со своим учителем английского языка в семнадцать лет, и она решила сообщить об этом в двадцать три года, после того как он был назван учителем года в штате; дело породило своего рода предательства и оскорбления и юридический приговор, который можно было ожидать.
Затем Лина, домохозяйка из Индианы, которой за тридцать, вышла замуж за делового поставщика, который отказывается целовать ее в губы. Их семейный терапевт не видит в этом ничего плохого. «Некоторым людям не нравится ощущение чужого языка во рту», — говорит терапевт ошеломленной Лине, чьи собственные потребности, кажется, не заслуживают компромисса в пользу ее мужа. Она просит о разводе и заводит роман со своим дерзким бывшим из старшей школы, и большая часть ее повествования изобретательно построена вокруг женских групповых сессий с дамами из маленького городка, которые жаждут ее глупых идей, но осуждают ее выбор. (Этот придурок женат.) Последний рассказ принадлежит Слоан, красивой, утонченной рестораторше с Восточного побережья лет сорока, которая занимается сексом с мужчинами и женщинами, которых выбирает для нее ее муж, иногда в его присутствии, а иногда во время записи. взаимодействия. День расплаты наступает, когда жена одного из этих мужчин противостоит ей. Их будущие стычки на фермерском рынке неудобны.
Таддео, которая участвовала в New York и Esquire , а также пишет художественную литературу, выбирала свои сюжеты на основе «относительности их историй, их интенсивности и того, как события, если они произошли в прошлом, все еще сидел на груди женщины». Она рассказала Marie Claire , что часть ее поиска заключалась в расклейке плакатов с надписью «В поисках историй о любви и страсти». Тем не менее ее вера в то, что истории трех белых женщин, две из которых католички, могут «обозначать» американское желание, предполагает ограниченный взгляд на женщин и на Америку, который включает в себя странный акцент на «отношении». Оставленные необъяснимыми, возможные связи между историями этих женщин и историями других людей были бы самоочевидны, как в романе или традиционной научно-популярной литературе. Опыт, который кажется уникальным и великолепным, обычно можно воспроизвести в других людях; Диссонанс между ощущением их — интимным, личным ощущением — и знанием того, что они типичны, — вот почему может быть неловко, скажем, вспоминать свою первую любовь.
Почему ты не мог помочь себе? Было ли это потому, что вы не могли, или потому что вы просто не хотели?
«Три женщины» — это книга для людей, которым нравится смущение по доверенности, которую Таддео использует, чтобы подчеркнуть, насколько «релевантны» эти истории. Помимо подробных сексуальных сцен, Таддео предпочитает продуманное представление деталей, которые должны находить отклик у большого количества людей. Относится к Applebee’s, T.G.I. Friday’s и Foxwoods вызовут признание у некоторых читателей, равно как и «Housing Works Bookstore Café» и «рынки бутиков, торгующие салатом из гидропонного масла». Секс серьезен, а юмор встречается редко, хотя и не совсем отсутствует. «Этот поцелуй с этим мужчиной бродит, и она чувствует пятьсот поездок в Home Depot», — пишет Таддео о первом поцелуе Мэгги с ее учителем английского языка, которого ловко называют «мужчиной с кошельком». «Дело не столько в походах в Home Depot, сколько в безмолвном произношении языка — Видите ли, я был в Home Depot.
Я выбрал точные камни на дорожке. Я очистил стол и окрасил его в более темный цвет ».
Это способный, игривый портрет, непринужденно сочетающийся с комедией желания, даже несмотря на то, что его трагический исход вырисовывается. Но в другом месте взгляд Таддео на женщин как на невероятно сложных и фундаментально ограниченных приводит к тому, что она приписывает им бессмыслицу и клише. Когда шестнадцатилетняя Мэгги теряет девственность из-за разведенного «военного» — опыт, который позже приведет ее к учителю английского языка за советом, — ее описывают как «выложенную перед всем миром, бесстрашную, незаселенную. Мужчины приходят вставить себя, они превращают девушку в город. Когда они уходят, остается их осадок, обесцвечивание дерева, куда солнце проникало каждый день в течение многих дней, пока однажды оно не исчезло». Это не имеет смысла, но суть вы уловили: молодые женщины, их разум и их тела — это земли, которые должны быть колонизированы мужчинами, и они также являются домами на этих землях, обладающими поверхностями, которые могут выветриться из-за непостоянства мужчин.
привязанности. В середине рассказа Мэгги Таддео начинает вставлять составные существительные для описания эмоциональных состояний: ее учитель делает ее щеки «горячими от любовного румянца», чувство опасности, когда что-то угрожает их роману, — «страшным», а ее мать реагирует, когда она пропускает свой комендантский час — это «любовь к гневу».
Использование Таддео близкого третьего лица маскирует источник этих неудач, хотя она и пытается выявить источник женских проблем. Результатом является моральная двусмысленность на уровне формы книги, а не ее содержания. Возражаю ли я против неуклюжих фраз, используемых подростком или профессиональным писателем? Очевидные попытки стиля манипулировать подрывают утверждение Таддео о том, что «эти три конкретные женщины отвечают за свои повествования». Это не они, а женщина, пишущая о них книгу. Это наиболее прозрачно в моменты, когда Таддео переходит во второе лицо, которые, что характерно, часто являются моментами, когда она описывает наименее «связанные» переживания в жизни этих женщин: Мэгги готовится давать показания на суде над своим учителем; Слоан наблюдает, как ее муж занимается сексом с другой женщиной.
Изменение предназначено для того, чтобы погрузить нас, но оно только заявляет о присутствии Таддео; Занавес поднимается, и автор ловится на инсценировке рассказа.
Простое решение: Таддео мог бы добавить диалоговые теги. Условные обозначения репортажа иногда входят в текст, что дает большой эффект; в рассказе Мэгги Таддео отмечает, что пара деталей исходит из «свидетельских показаний», напоминая читателю, который, вероятно, поглощен игрой о волнении Мэгги по поводу ужасной привязанности ее учителя, чем это закончится. Но делать это слишком часто, чтобы сделать книгу более условной, означало бы пожертвовать формой, позволяющей Таддео функционировать как репортер и писатель, усилитель чужих голосов и звезда шоу. Она, кажется, забывает, что книга, независимо от ее жанра, — это не то же самое, что личная история или что-то общее за кухонным столом; книга — это публичное действие, приглашение к взаимодействию и инакомыслию. Устраняя разницу между ними, Таддео повторяет условия, о которых она якобы скорбит: она предлагает этих женщин на суд.
Blair Redford
Ziva Jane
Caroline Neff
Sean Meehan
Zane Pais
Jess Gabor
April Grace
Elizabeth Morton
Kevin D. Benton
Джон Беквит
Майкл Дж. Бург
Рейли Уолтерс