М Цветаева стих «Красной кистью рябина зажглась» 💕 с анализом и видео
Стихи Марины Цветаевой, анализ Дмитрия Кубракова
Текст
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
1916 год.
Стихотворение «Красной кистью рябина зажглась» написано Цветаевой в 1916 году и посвящено собственному дню рождения (26 сентября или 8 октября по старому стилю 1892 года). Стих имеет всего три короткие строфы, но по праву входит в золотой фонд русской поэзии, так как лиричен и имеет глубокое внутреннее наполнение.
💕 Марина Ивановна родилась осенью, когда рябина разжигала свои костры, а сентябрь ещё помнил тепло лета, но уже видел на горизонте зимнюю вьюгу. Отец профессор университета, филолог, мать довольно известная пианистка, поэтому девочка росла в тонкой духовной атмосфере, что и помогло ей стать (врожденный талант не забываем) поэтессой.
Тема и сюжет стиха
Первая строфа стиха рисует нам поэтическую картину горящей рябины, которая словно бы приветствовала рождение Марины, одновременно предрекая ей горькую судьбу и роковую смерть.
Падали листья.
Я родилась.
Осенняя листва не отставала от рябины и сыпала дождем под ноги прохожим, зля дворников и радуя праздных гуляк.
☝ Цветаева родилась в субботу на Иоанна Богослова, этот факт приводит автор строк во второй строфе. Церковные колокола присоединились к огням рябины и салюту листвы, разливая свои перекаты по ещё теплому осеннему воздуху.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Природа и Бог недаром выбрали такую дату рождения, она показывает сложную судьбу поэтессы и уже по старту не оставляет ей права на иной выбор.
В третьей строфе Цветаева признается, что даже в 24 года, когда пишется стих, она часто возвращается в детство, в её руках снова и снова рябиновая кисть и её кровавым цветом, и горьким вкусом.
Анализ рифмы и троп
☝ Стихотворение написано в три строфы и имеет перекрестную рифмовку (кистью – зажглась – листья – родилась). Есть открытые и закрытые рифмы.
В стихе хорошо заметна аллитерация (повтор согласных), что придает строкам некий осенний шелест, словно бы, листва шелестит под ногами паркового гуляки.
Несмотря на миниатюрный размер стихотворения в нём достаточно много средств выразительности (троп). Два раза мы видим использование метафор:
- Рябина зажглась.
- Жаркая рябина.
✔ Эпитеты – горькая кисть, красная кисть. К гиперболе отнесем фразу «сотни колоколов», которая не только помогает с рифмовкой Богослова, но и показывает важность момента рождения поэтессы. Несколько раз мы видим инверсию «красною кистью рябина зажглась» и «падали листья, я родилась».
Олицетворение «спорили сотни колоколов».
Красивое стихотворение с глубоким смыслом, мимо него просто невозможно пройти мимо, даже если вы не очевидный поклонник творчества Цветаевой.
Слушаем стих
ТОП русской поэзии
- 💔 Анна Ахматова
- 🍷 Александр Блок
- 👀 Борис Пастернак
- ☝ Владимир Маяковский
- ✨ Зинаида Гиппиус
- ✔ Иосиф Бродский
- 🩸 Николай Гумилёв
- 💕 Николай Заболоцкий
- 😢 Марина Цветаева
- 🩸 Осип Мандельштам
- 💕 Сергей Есенин
- 🍂 Иван Бунин
- 📝 Федор Тютчев
- ✨ Игорь Северянин
- 👼 Константин Бальмонт
- 💕 Афанасий Фет
«Красною кистью Рябина зажглась…» Вспоминая Марину Цветаеву
Красною кистью Рябина зажглась.
Падали листья. Я родилась.
Спорили сотни Колоколов.
День был субботний: Иоанн Богослов.
Мне и доныне Хочется грызть
Жаркой рябины Горькую кисть.
Марина Цветаева. 16 августа 1916
8 октября (26 сентября по старому стилю) 1892 года в тихом Трёхпрудном переулке Москвы появилась на свет девочка, которую назвали очень редким по тем временам именем — Марина.
Отец Иван Владимирович — известный учёный, профессор трёх университетов, основатель и создатель ныне знаменитого на весь мир Музея изящных искусств. Мать, Мария Александровна, урождённая Мейн, вдвое моложе его, была прекрасной пианисткой. В своём раннем стихотворении Марина написала, обращаясь к Богу:
«Ты дал мне детство — лучше сказки
и дай мне смерть — в семнадцать лет!»
Она точно предчувствовала свою трагическую, мучительную, со столь страшным финалом судьбу.
Следом за Мариной в семье появилась Анастасия — Ася. Жизнь в их «трёхпрудном доме»… деревянном, с забором и калиткой, с колодцем, с раскидистым тополем и акациями во дворе, с няней и прислугой, с морозным запахом дров и ёлки на Рождество и куличами на Пасху, с колокольным звоном, с игрой матери на рояле — казалась сказкой. «Мать затопила нас музыкой…»
Девочек Цветаевых воспитывали строго, особенно Марину. В крупной, полноватой, близорукой дочери мать видела несостоявшуюся себя — музыкантшу, тем более что одарённость ребёнка как пианистки была очевидна.
Но, когда ей было года четыре, мать записала: «Муся всё время рифмует. Может быть, будет поэт?»
Стихи «пошли» у неё с 6 лет — на русском, немецком, французском. Первый сборник Марины 1910 г. «Вечерний альбом» она издала на скопленные «карманные» деньги сама.
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я — поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
— Нечитанным стихам! —
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Марина Цветаева. Май 1913, Коктебель
Сёстры рано начали взрослую женскую жизнь. В 1911 г. Марина, уже занявшая место в московском литературном мире, отмеченная и Максом Волошиным, и Валерием Брюсовым, приехала к Волошину в Коктебель. И там встретила свою судьбу и рок на всю жизнь — 17-летнего Сергея Эфрона.
«Если бы вы знали, какой это пламенный, великодушный юноша! Наша встреча — чудо. Мы никогда не расстанемся», — писала она. Сергей, романтический красавец, приехал «отдышаться» от чахотки и прийти в себя после двух самоубийств в семье — 14-летнего брата и матери, не выдержавшей утраты. Марина загадала, что выйдет замуж только за того, кто угадает её любимый камень — сердолик.
При знакомстве Сергей протянул ей именно его. В январе 1912 г. Марина и Сергей обвенчались, купили дом на Полянке, съездили в Италию, Германию, Францию.
Что же касается интимной лирики, пережившая историю взаимной любви, Марина — жена Сергея Эфрона и мать троих детей предпочитала писать о любви безответной, где изначальная разобщенность людей в мире — трагедия, она же — свобода.
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Марина Цветаева. 3 мая 1915
В 1914-м началась война. Сергей ушёл добровольцем, в санитарный поезд. Вернее, бежал в трагическом смятении.
О любви она твердила ему и в стихах всю жизнь:
«…Что ты любим! любим! любим! любим! — расписывалась — радугой небесной».
За 2 года брака Марина успела пережить страсть к его брату Петру, умершему вскоре от чахотки, а теперь страстно влюбилась… в поэтессу Софию Парнок.
Сергей ту любовь ей простил, как прощал жене всё и всегда: «Мою жену нельзя судить по обычным меркам. Она — Поэт».
Подробнее о судьбе Марины Цветаевой смотрите в фильме серии «Гении и злодеи уходящей эпохи» ведущего Льва Николаева «Цветаева и Эфрон»
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух — не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней зоре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле! — Неба дочь!
С полным передником роз! — Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на зоре! — Ястребиную ночь
Бог не пошлет по мою лебединую душу!
Пора снимать янтарь, пора менять словарь,
Пора гасить фонарь наддверный.
..
Марина Цветаева. Февраль 1941
Пытаться открыть нечто новое в биографии Марины Цветаевой — фатальное занятие. Она сама о себе все рассказала — в стихах, прозе, письмах и объемных дневниках. Обречены и попытки понять Цветаеву.
Возможно, по причине все той же её чрезмерной открытости, которая заставляет не думать, а чувствовать, и следовать за ней по строкам.
Цветаевой достаточно рано пришлось менять дома, вернее, места своего временного проживания — надолго и на достаточно короткие промежутки времени. В подростковом возрасте — тяжелая болезнь матери, и Марина с Асей долго жили в Италии, Швейцарии и Германии, где Марию Мейн лечили от туберкулеза. Здесь девочки скучают по России и по дому, который уже никогда не будет прежним после смерти матери в 1906 году.
Когда обращаешься к жизни Марины Цветаевой, невольно думаешь, а как бы сложилась её судьба, не вернись она в СССР? Но по-другому быть не могло.
В советскую Россию уехали Аля, Эфрон, и в СССР рвался Мур, который впоследствии будет скучать по Парижу. Цветаева ехала в СССР без иллюзий. Уже точно без надежды обрести здесь дом. «…Можно ли вернуться в дом, который срыт?», — строчки из стихотворения Цветаевой «Страна», написанного еще за 12 лет до отъезда в СССР.
Эти мытарства подробно описаны в дневниках подростка Мура, которому спустя несколько лет суждено погибнуть на фронте. Последняя земная точка Цветаевой — Елабуга. Здесь после долгой и мучительной дороги из Москвы Цветаева прожила с середины до конца августа 1941 года в маленьком углу хозяйского дома, выделенном ей на двоих с Муром.
Она оставила сыну короткую записку: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить». Земная бесприютность преследовала Цветаеву большую часть ее жизни. И не только жизни. Место её захоронения до сих пор точно не установлено.
В эмиграции она написала в рассказе «Хлыстовки»: «Я бы хотела лежать на тарусском хлыстовском кладбище, под кустом бузины, в одной из тех могил с серебряным голубем, где растет самая красная и крупная в наших местах земляника.
Но если это несбыточно, если не только мне там не лежать, но и кладбища того уж нет, я бы хотела, чтобы на одном из тех холмов, которыми Кирилловны шли к нам в Песочное, а мы к ним в Тарусу, поставили, с тарусской каменоломни, камень: «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева». Также она говорила: «Здесь, во Франции, и тени моей не останется. Таруса, Коктебель, да чешские деревни — вот места души моей».
Прохожий
Идешь, на меня похожий, глаза устремляя вниз.
Я их опускала — тоже! Прохожий, остановись!
Прочти — слепоты куриной и маков набрав букет,
Что звали меня Мариной, и сколько мне было лет.
Не думай, что здесь — могила, что я появлюсь, грозя.
..
Я слишком сама любила смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже, и кудри мои вились…
Я тоже была, прохожий! Прохожий, остановись!
Сорви себе стебель дикий и ягоду ему вслед,-
Кладбищенской земляники крупнее и слаще нет.
Но только не стой угрюмо, главу опустив на грудь,
Легко обо мне подумай, легко обо мне забудь.
Как луч тебя освещает! Ты весь в золотой пыли…
— И пусть тебя не смущает мой голос из-под земли.
Марина Цветаева. 3 мая 1913, Коктебель
Марина Цветаева на сайте: Стихи русских поэтов
Порослевые ворота | Цветаева «Деревья» Цикл
Девять стихотворений, собранных в «Деревья», — одни из самых трудных в творчестве Цветаевой.
Они были написаны в 1922-1923 годах, вскоре после того, как она уехала из СССР и поселилась в сельской местности через реку от Праги. Она была в сильном волнении после побега из Москвы, где жестоко страдала от голода в годы революции. Кроме того, она воссоединилась со своим мужем Сережей Эфроном после многих лет разлуки. Этот эмоциональный подъем проявляется в девяти стихотворениях «Деревьев».
После многих лет городской нищеты Цветаева нежилась в лесной среде: «Деревья, я иду к вам, чтобы спастись от базарного грохота!» Деревья для нее — «самые тихие друзья». Лес был ее Элизиумом, раем богов.
Эти стихи исследуют, что она хочет от деревьев. Существует постоянное выражение возвышенности. Деревья имеют «рост вверх», а лес «вырывается из корней». В одном из стихотворений деревья даже «бегут в гору».
Повсюду присутствуют элементы мистицизма, классической и христианской религии, эротики, поэтического вдохновения и смерти. Подозреваю, что есть и какие-то личные элементы, относящиеся к посвящаемой, ее подруге Анне Антоновне Тесковой.
Показательно, что эта работа посвящена ей, а не мужу Цветаевой, с которым она только что воссоединилась после долгих лет неизвестности, жив ли он.
Деревья
Моему чешской подруге Анне Антонова Тескова
1.
Потеря веры в смертные
В старый вереск,
В сухое место с серебристыми полосами,
Пусть трубят трубачи
Слава моей тени!
В вереск-потерю,
В вересково-сухие ручьи.
Старый вереск!
Слой голого камня! 10
Убедиться
В подлинности наших детских домов.
Снятие и выбраковка
Обрывки последней парчи —
В вересковые развалины
В вересково-сухие ручьи.
Жизнь: дружба двух душ
И удушение недостатков.
Серость и сухость
(Ибо вождь суров), 20
Давид красивее, чем 90 0 Давид 90 0 Там, где рябина 90
В вересково-серое,
В вересково-сухое море.
2
Когда моя раздраженная душа
Опьянела от ран,
Когда семь раз отрекся я
Бороться с бесами—
Не с теми, кого хлещет огненный поток
В глубине:
С дневной низостью Земли,
С человеческой летаргией—
Деревья! Я иду к тебе! Чтобы сбежать
Рынок рев! 10
Твоим восходящим ростом
Как мое сердце очистилось!
Дуб божий! Марш
В бой всеми корнями!
Мои ивы-пророки!
Березовые девы!
ELM — это безвкусно,
поднят в пытках
Сосновая — это вы, псалом моих губ:
Горьба ягод Rowan… 20
Для вас! В плещущуюся ртуть
Листья — пусть все упадут!
Впервые разжать руки!
Отказаться от рукописей!
Рой зеленых отражений,
Как будто плещутся мне в руки
Мои непокрытые,
Мои дрожащие.
3
Женщины купальщики, распущенные
в простом круге
полосой нимфа-гурдов
, и внезапно, нарушитель маны
в пропорциональном руки,
-Свиток распут!
Вытяжение шеи… 10
Серебро берез,
90 s!
4
Друзья! Братская толпа!
Ты, чьим шорохом сметаются следы
Мирской обиды.
Лес! Мой Элизиум!
В шумном стане дружбы
Я закончу с общением душ,
Выбрав трезвость,
День среди самых тихих друзей.
Ah, с прижимными ножками:
В простой жертвенный огонь 10
Рощи! В великий штиль —
Мхов! В налив хвои…
Пророчество дерева!
Лес, возвещающий: Он здесь,
Над сбродом изгибов —
Идеальная жизнь:
Где нет ни рабства, ни уродства,
Туда, где все в полный рост
Туда, где правда виднее:
По ту сторону дней…
5
Беглецы? Солдаты?
Ответь, если жив!
Чернетские монахи верхом на лошадях
Видят ли они Бога в подлеске?
Сколько шуршащих сандалий!
Сколько зданий пылает!
Сколько гончих и оленей—
В лесу деревьев!
Лес! Ты сегодня наездник!
Это то, что люди 10
называют болезнь: последнее
судороги деревьев-
Это свободная молодежь,
Выращенный на нектаре.
Это лес мгновенно
Вырвавшийся из корней!
Нет; что-то другое. Не хлопья
В сухолистном половодье!
Вижу: летят копья,
Я слышу: рев крови! 20
И летящий в раскрытой хламиде*—
Кто его видел?
Саул следует за Давидом:
К собственной темной смерти.
6
Ни краской, ни кистью!
Свет — это царство серого.
Ложь, как красные листья:
Здесь цвет придавлен светом.
Цвет затоптан светом.
Цвет, свет пяточка на груди.
Не в этом ли, в этом ли:
Тайна и сила и сущность
Осеннего леса?
Как будто занавес 10
был строго нарисован
за тихий задоном дни…
Как будто вы представляете своего сына
через расставания с добавлением,
Слова: Палестина и Элисий
Внезапно…
Слова: Палестина и Элисий
Течение…прозрачность…
Сквозь тонкое переплетение волнений—
Свет блаженнее смерти
И — связь рвется.
20
—
Серость осенняя.
Ты, апофеоз Гёте!
Много здесь спето,
И еще больше разгадано.
Так блестят седины:
Итак, древние главы семьи—
Последний сын
Самый последний из семи.
в последнюю дверь —
с распространенной люминесценцией оружия… 30
(я не верю в цвет!
Здесь фиолетовый — последний из слуг!) :
Сияющий каким-то свечением…
Не в этом ли, в этом—
И связь рвется.
—
Так сияют пустыни.
и,- сказал, что больше, чем я мог:
Пески Палестины,
Домики Элизиума… 40
7
взошел.В строгих мерах псалма,
Видимая скала.
Толпа пробуждающихся тел:
Оружие!—Оружие!—Оружие!
Как армия под градом стрел,
Созрел для пыток.
Рулоны облачений, прозрачных, как сети,
Рассыплются в прах. 10
Руки, защищающие пах,
(Девственниц!) — и как вялые кнуты
Руки бессовестных стариков…
Юношей — птиц!
Кавалерия в воронку суда!
Стоя по пояс,
Высвобождение из погребальных саванов—
Седобородое вознесение:
Существование!—Миграция!—Легион!
Целый народ 20
Потомков!
Смотри!—Проснись!!—Помни!
Вечером несколько деревьев
Бег в гору.
8
Кто-то идет к роковой победе.
С деревьев жесты трагедии.
Жертвенный танец из Иудеи!
От деревьев трепет тайн.
Это заговор против нашего века:
Веса, меры, время, дроби.
Это порванная завеса:
С деревьев жесты надгробий…
Кто-то идет. Небеса как вход.
С деревьев жесты празднования.
10
9
Какими откровениями,
Какими правдами,
О чем шумите вы,
Листовые потоки?
С тайнами
О чем беснуется Сибил—
О чем ты шумишь,
О чем ты бредиш?
Что у тебя дышит?
Но я знаю, что вы относитесь к 10
Оскорбление Времени
С прохладой вечности.
Восхождение с юношеским гением —
Вы порочите
Ложь видения
Пальцем отрешенности.
Итак, опять, как прежде,
Земля показался нам .
Таким образом за веками
Планы были реализованы. 20
Таким образом, не хвастаться
Чудес с монетами!
Так за веками
Тайны были разыграны.
Долой уверенность!
Прочь срочно!
В поток! — В пророчества
Воспоминания.
..
Листва состоит из листьев?
Сибил стонала? 30
… Листовые лавины,
листовые руины…
Marina Tsvetaeva, 1922-3
. застегивается на брошь. Греческое происхождение.
Пять стихотворений Марины Цветаевой в переводе Монизы Алви и Вероники Красновой
Ручей
Я вижу отражение своего сердца в воде.
Я слежу за потоком или он следует за мной?
Мы оба должны идти своим путем
струясь по бесчувственным камням, воспевая им дифирамбы.
У нас нет силы на земле, чтобы сдвинуть их.
Теку по течению –
или за мной спешит ручей,
его волна изгибается, как плечо пловца?
Где бы мы ни нашли ручей
рядом поэт!
Счастливчики проливают слезы
проливают их на нас обоих
чтобы им стало лучше.
Потом ополаскивают заплаканные лица.
Вся мутная вода
от былых печалей!
Мы носим их навсегда
чтобы они могли забыть.
Судьба поэта
Как блаженны они,
не умеющие петь!
Их слезы текут – какое это должно быть облегчение
Горе льется дождем.
Вздрагивает
под камнем сердца.
Велено петь среди могил,
Родиться поэтом мой жестокий удел.
Давид оплакивал Джонатана
, несмотря на то, что он был сломан надвое.
Если бы Орфей не спустился в ад
он мог бы послать свой голос,
только его голос ушел в темноту
пока он стоял на пороге
позволив Эвридике выйти
на
2 канат его песни.
Веревочная прогулка в день.
Ослепленная светом — она не могла оглянуться.
Я знаю, если тебе дан голос поэта
все остальное у вас заберут.
Изгнание
[«снова в сердце вода заезженных слов»] Это клише!
Мне все равно, где я,
где я один, на каком тротуаре
Я тащу свои покупки обратно
в дом, который не знает, что он мой,
не более чем госпиталь или барак.
Мне все равно, пленный лев,
чьи лица смотрят на меня измученного,
какая толпа отбрасывает меня назад, предсказуемо медведь без льдины.
Именно там, где я не вписываюсь (не пытайтесь)
или где я унижен,
все равно – я не соблазнюсь
родным языком, это молочная приманка.
Неважно, на каком языке
Меня все неправильно понимают,
(читатели, обжирающиеся газетной бумагой,
жаждущие скандала). Все они
принадлежат ХХ веку.
Рожденный раньше времени, я оглушен
как последнее оставшееся бревно, когда
весь проспект был срублен.
Люди неразличимы.
Ничего не меняется – и самое старое
— это напоминания о моем прошлом,
о том, что когда-то было так дорого мне.
Мои даты стерты –
Я просто где-то родился.
Моя страна так мало уважает меня
, что даже самый проницательный детектив
мог бы обыскать всю мою душу
и не найти ни единого ключа, откуда я.
Везде чужое, в каждой церкви пусто.
Все застопорилось. Но если я увижу
рябина у дороги…
Уединение
Одиночество: уединиться
в себя, как наши предки впали в распри
.
Вы будете искать свободу
и откроете ее – в одиночестве.
Ни души.
Нет такого мирного сада –
так ищи его в себе,
найди прохладу, тень.
Не думайте об этих
, которые побеждают население
на городских площадях.
Праздновать победу и оплакивать ее –
в одиночестве своего сердца.
Одиночество: оставь меня,
Жизнь!
Отказываюсь!
Мои глаза наполнились слезами!
Я плачу от гнева и любви!
О, плачущая Чехословакия!
О, испанское кровопролитие!
Черная гора –
затмевает мир!
Пора – пора – пора
вернуть билет на это путешествие
нашему Творцу!
Я отказываюсь существовать!
Я отказываюсь жить
в этом Бедламе нелюдей.
С волками городских площадей
Я отказываюсь лаять.
Я отказываюсь плавать
над всеми человеческими телами
с акулами сухих долин.
Мне не нужны острые
уши или пророческие глаза поэта.
У меня есть только один ответ
на ваш безумный мир – откажитесь от него.
от Marina Tsvetaeva
Перевод Moniza Alvi и Veronika Krasnova
. Спасибо Веронике Боукер за этот специальный выбор для Русский клепальщик.
Поэзия Марины Ивановны Цветаевой (1892–1941) считается одной из величайших в русской литературе ХХ века. Она пережила и написала о русской революции 1917 года и последовавшем за ней московском голоде. Цветаева уехала из России в 1922 году, вернувшись в Москву в 1939 году. Она покончила жизнь самоубийством в 1941 году. Как поэт-лирик, ее страсть и смелые лингвистические эксперименты делают ее ярким летописцем своего времени и глубин человеческого состояния.
