Шутки от сталина: 10 шуток от вождя народов и одна история о подарке

20 лучших шуток Сталина

Несмотря на свой грозный образ, вождь народов обладал довольно острым чувством юмора. Мы собрали лучшие шутки, которые приписывают Сталину.
 

1. Шутка Сталина об автомобилях

При разработке автомобиля «Победа» планировалось, что название машины будет «Родина». Узнав об этом, Сталин иронически спросил: «Ну и почем у нас будет Родина?» Название автомобиля сразу изменили.

2. Вождь об охраннике

Из воспоминаний одного из охранников Сталина А.Рыбина. В поездках Сталина часто сопровождал охранник Туков. Он сидел на переднем сиденье рядом с шофером и имел обыкновение в пути засыпать. Кто-то из членов Политбюро, ехавший со Сталиным на заднем сиденье, заметил:
– Товарищ Сталин, я не пойму, кто из вас кого охраняет?
– Это что,– ответил Иосиф Виссарионович, – он еще мне свой пистолет в плащ сунул – возьмите, мол, на всякий случай!

3. О любви

Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница и это — известная красавица-актриса Валентина Серова.

И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин вынул изо рта трубку, чуть подумал и сказал:
— Что будем, что будем… завидовать будем!

4. Об импортозамещении

Сталин ходил с Первым секретарем ЦК Грузии А. И. Мгеладзе по аллеям кунцевской дачи и угощал его лимонами, которые вырастил сам в своем лимоннике:
– Попробуйте, здесь, под Москвой, выросли! И так несколько раз, между разговорами на другие темы:
– Попробуйте, хорошие лимоны!
Наконец собеседника осенило:
– Товарищ Сталин, я вам обещаю, что через семь лет Грузия обеспечит страну лимонами, и мы не будем ввозить их из-за границы.
– Слава Богу, догадался! – сказал Сталин.

Сталин на трибуне с молодым Хрущевым

5. Сталин о заслугах

Конструктор артиллерийских систем В. Г.Грабин рассказывал мне, как в канун 1942 года его пригласил Сталин и сказал:
– Ваша пушка спасла Россию. Вы что хотите – Героя Социалистического Труда или Сталинскую премию?

– Мне все равно, товарищ Сталин.
Дали и то, и другое.

6. Байка о хвастовстве

Во время войны войска под командованием Баграмяна первыми вышли к Балтике. Чтобы преподнести это событие по пафоснее, армянский генерал лично налил в бутылку воды из Балтийского моря и велел своему адъютанту лететь с этой бутылкой в Москву к Сталину. Тот и полетел. Но пока он летел, немцы контратаковали и отбросили Баграмяна от балтийского побережья. К моменту прилета адъютанта в Москве об этом были уже осведомлены, а сам адьютант не знал — в самолете радио не было. И вот гордый адъютант входит в кабинет Сталина и пафосно провозглашает:
— Товарищ Сталин, генерал Баграмян посылает Вам воду Балтики!
Сталин берет бутылку, несколько секунд вертит ее в руках, после чего отдает обратно адъютанту и произносит:
— Отдай обратно Баграмяну, скажи, пусть выльет там, где взял.

7. О важнейшем из искусств

Однажды смотрел «Поезд идет на восток». Фильм – не ахти какой: едет поезд, останавливается…
– Какая это станция? – спросил Сталин.
– Демьяновка.
– Вот здесь я и сойду, – сказал Сталин и вышел из зала.

8. О знании меры

Обсуждалась кандидатура на пост министра угольной промышленности.
Предложили директора одной из шахт Засядько. Кто-то возразил:
– Все хорошо, но он злоупотребляет спиртными напитками!
– Пригласите его ко мне, – сказал Сталин. Пришел Засядько. Сталин стал с ним беседовать и предложил выпить.
– С удовольствием,– сказал Засядько, налил стакан водки: – За ваше здоровье, товарищ Сталин! – выпил и продолжил разговор.
Сталин чуть отхлебнул и, внимательно наблюдая, предложил по второй. Засядько – хлобысь второй стакан, и ни в одном глазу. Сталин предложил по третьей, но его собеседник отодвинул свой стакан в сторону и сказал:

– Засядько меру знает.
Поговорили. На заседании Политбюро, когда снова встал вопрос о кандидатуре министра, и снова было заявлено о злоупотреблении спиртным предлагаемым кандидатом, Сталин, прохаживаясь с трубкой, сказал:
– Засядько меру знает!
И много лет Засядько возглавлял нашу угольную промышленность…

Сталин шутит

9. Иосиф Сталин о наглости

Один генерал-полковник докладывал Сталину о положении дел. Верховный главнокомандующий выглядел очень довольным и дважды одобрительно кивнул. Окончив доклад, военачальник замялся. Сталин спросил: «Вы хотите еще что-нибудь сказать?»
«Да, у меня личный вопрос. В Германии я отобрал кое-какие интересующие меня вещи, но на контрольном пункте их задержали. Если можно, я просил бы вернуть их мне».
«Это можно. Напишите рапорт, я наложу резолюцию».
Генерал-полковник вытащил из кармана заранее заготовленный рапорт. Сталин наложил резолюцию. Проситель начал горячо благодарить.

«Не стоит благодарности», – заметил Сталин.
Прочитав написанную на рапорте резолюцию: «Вернуть полковнику его барахло. И.Сталин», генерал обратился к Верховному: «Тут описка, товарищ Сталин. Я не полковник, а генерал-полковник».
«Нет, тут все правильно, товарищ полковник», – ответил Сталин.

10. О требованиях к работникам

Адмирал И. Исаков с 1938 года был заместителем наркома Военно-Морского флота. Однажды в 1946 году ему позвонил Сталин и сказал, что есть мнение назначить его начальником Главного Морского штаба, в том году переименованного в Главный штаб ВМФ.
Исаков ответил: «Товарищ Сталин, должен вам доложить, что у меня серьезный недостаток: ампутирована одна нога».
«Это единственный недостаток, о котором вы считаете необходимым доложить?» – последовал вопрос.
«Да», – подтвердил адмирал.

«У нас раньше был начальник штаба без головы. Ничего, работал. У вас только ноги нет – это не страшно», – заключил Сталин.

11. Сталин о коррупции

После войны Сталин узнал, что профессор К. «отгрохал» под Москвой дорогую дачу. Он вызвал его к себе и спросил: «Это правда, что вы построили себе дачу за столько-то тысяч?!» — «Правда, товарищ Сталин», — ответствовал профессор. «Большое вам спасибо от детского дома, которому вы подарили эту дачу», — сказал Сталин и отправил его преподавать в Новосибирск.

Юмор Сталина: как шутил вождь

12. Об иностранной прессе

Осенью 1936 года на Западе распространился слух о том, что от тяжелой болезни скончался Иосиф Сталин. Чарльз Ниттер, корреспондент информационного агентства Ассошиэйтед Пресс, решил получить информацию из самого достоверного источника. Он отправился в Кремль, где передал для Сталина письмо, в котором просил: подтвердить или опровергнуть этот слух.
Сталин ответил журналисту немедленно: «Милостивый государь! Насколько мне известно из сообщений иностранной прессы, я давно уже оставил сей грешный мир и переселился на тот свет. Так как к сообщениям иностранной прессы нельзя не относиться с доверием, если вы не хотите быть вычеркнутым из списка цивилизованных людей, то прошу верить этим сообщениям и не нарушать моего покоя в тишине потустороннего мира.
26 октября 1936. С уважением И.Сталин».

13. О геральдике

Как-то иностранные корреспонденты спросили Сталина:

– Почему на гербе Армении изображена гора Арарат, ведь она не находится на территории Армении?
Сталин ответил:
– На гербе Турции изображен полумесяц, а ведь он тоже не находится на территории Турции.

14. О регламенте

Наркома сельского хозяйства Украины вызвали на Политбюро, Он спросил:
– Как я должен докладывать: коротко или подробно?
– Как хотите, можете коротко, можете подробно, но регламент три минуты, – ответил Сталин.

15. Об опере

В Большом Театре готовили новую постановку оперы Глинки «Иван Сусанин». Послушали члены комиссии во главе с председателем Большаковым и решили, что надо снять финал «Славься, русский народ!»: церковность, патриархальщина…
Доложили Сталину.
«А мы поступим по другому: финал оставим, а Большакова снимем.»

16. О приоритетах

Когда решали, что делать с немецким военным флотом, Сталин предложил поделить, а Черчиль внёс встречное предложение: «Затопить». Сталин отвечает: «Вот вы свою половину и топите».

17. О псевдонимах

Сталин приехал на спектакль в Худ. театр. Его встретил Станиславский и, протянув руку сказал: «Алексеев», называя свою настоящую фамилию.

«Джугашвили», – ответил Сталин, пожимая руку, и прошел к своему креслу.

18. Об амбициях

Гарриман на Потсдамской конференции спросил у Сталина:
«После того, как немцы в 1941 году были в 18 км. от Москвы, наверное, вам сейчас приятно делить поверженный Берлин?»
«Царь Александр дошел до Парижа», ответил Сталин.

Сталин записывает свои шутки перед выступлением

19. Сталин о прогнозах погоды

Сталин спросил у метеорологов, какой у них процент точности прогнозов.
– Сорок процентов, товарищ Сталин.
– А вы говорите наоборот, и тогда у вас будет шестьдесят процентов.

20. Об усердии

Во время войны Сталин поручил Байбакову открытие новых нефтяных месторождений. Когда Байбаков возразил, что это невозможно, Сталин ответил:
– Будет нефть, будет Байбаков, не будет нефти, не будет Байбакова!

Вскоре были открыты месторождения в Татарии и Башкирии.

Анекдоты про Сталина — Время СССР

Однажды во время обсуждения хлебопоставок, в начале 30-х годов, секретарь одной из областей сострил, говоря о том, что его область не может поставить больше зерна:
— Как говорят французы, даже самая прекрасная женщина не может дать больше того, что у нее есть.
Сталин поправил:
— Но она может дать дважды.

Идёт политзанятие в некоем учреждении. Преподаватель спрашивает уважаемую старейшую сотрудницу (в одном из вариантов учреждение — МХАТ, а старейшая сотрудница — Яблочкина):
— Как вы себе представляете, что такое коммунизм?
— О, коммунизм! Коммунизм — это такое будет замечательное время, когда всего будет вдосталь, на любой выбор и вкус, без всяких очередей. Ну словом, как при царизме.

Раскопки в пустыне. Археологи нашли пирамиду и не могут определить, кому она принадлежит. Нашли мумию. Кто — неизвестно. Пригласили товарищей из ЧК. Прибыли три здоровых амбала в черных костюмах и с дипломатами. Зашли в пирамиду. Вышли через 3 часа уставшие, потные но довольные.
Археологи : — Ну что?? выяснили кто это?? и чья пирамида?
Хлопцы из ЧК : — Аменхотеп XXIII
Археологи: — Как вы это узнали?????!!!!!!!…….
Хлопцы из ЧК : — Сам признался…….!!!!!!

Старики на демонстрации несут плакат: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство».
— Вы что, рехнулись? Когда у вас было детство, товарища Cталина еще на свете не было!
— За то и спасибо.

На совещании по среднеазиатским делам маленькая Мамлакат — школьница-хлопкороб 30-х годов — подошла к Сталину с приветствием. Он, улыбаясь, взял ее на руки. Тотчас их усыпали цветами, и фотографы сделали десятки снимков. Один из них, названный «Сталин — лучший друг советских детей», обошел всю страну. У этой истории есть изнанка. Держа девочку на руках и ласково улыбаясь, Сталин сказал Берии: «Момашоре ег тилиани!» Слова вождя, сказанные на незнакомом языке, Мамлакат трепетно хранила в памяти многие годы, а когда стала взрослой, узнала их значение: «Убери эту вшивую!»

Карл Радек сказал:
«Моисей вывел евреев из Египта, а Сталин — из политбюро».

У Черчилля спросили:
— Чем Сталин отличается от Гитлера?
— Усами.

Сталин разговаривает по телефону с Черчиллем:
— Нэт.
— Нэт.
— Нэт.
— Нэт.
— Да.
— Нэт.
— Нэт.
Кладет трубку.
Поскребышев спрашивает:
— Товарищ Сталин, а в чем вы согласились в Черчилем?
— А это он меня спросил хорошо ли я его слышу.

1942 год. В Кремле идет заседание государственного комитета обороны. Из зала заседаний выходит раздраженный Жуков:
— Ууу, жопа усатая!!!
Поскребышев докладывает об этом факте Сталину.
Сталин вызывает Жукова.
— Товарищ Жюков, вы кого имели в виду?
— Гитлера, разумеется, товарищ Сталин.
— А вы, товарищ Поскребышев, кого кого имели в виду?

Перед войной Рокоссовский был арестован. Осенью сорок первого его освободили и дали ему дивизию. Дивизия дралась так хорошо, что Сталин решил дать Рокоссовскому более крупное назначение. Рокоссовского отозвали с фронта.
— Хорошо ли вы знакомы с германской военной доктриной? — спросил его Сталин.
— Нет, товарищ Сталин.
— А со структурой и вооружением германской армии?
— Нет, товарищ Сталин, ведь я сидел.
— Нашел время отсиживаться.

В кинотеатре показывали хронику октябрьского парада 1941 года на Красной площади. Рядом сидели двое юношей и полковник— артиллерист. Один из юношей обратил внимание, что в морозном воздухе у солдат идет пар изо рта, а у Сталина — не идет.
Товарищ посоветовал:
— Замолчи, пока не поздно.
Когда зажгли свет, полковник неодобрительно заметил:
— Вы что там о товарище Сталине высказывались?
— Ну как же, товарищ полковник, — охотно объяснил правдолюбец, — у товарища Сталина пар изо рта не идет!
— Вот я вас сейчас препровожу куда следует, и пусть там разберутся в той чепухе, которую вы несете про товарища Сталина!
Приятеля как ветром сдуло, а полковник действительно отвел парня в означенное место. Лейтенант начал допрос, но, поняв, что имеет дело с дурачком, приказал:
— Катись отсюда и больше мне на глаза не попадайся!
Многие годы спустя, уже после смерти Сталина, уже повзрослевший юноша рассказал эту историю одному кинематографисту и услышал в ответ:
— Верно, пар у Сталина не шел — и эта история чуть не стоила мне жизни. В 1941 году я получил ответственное задание, идущее от Щербакова, снять октябрьский парад на Красной площади. Была выделена только что полученная из союзной Англии новейшая киноаппаратура, но в самый ответственный момент пленку заело. Как мы ни старались, речь Сталина заснять не удалось. После парада об этом по инстанциям доложили Щербакову, который вынужден был сообщить о случившемся Сталину. Щербаков, чтобы снять с себя ответственность, даже намекал на возможное вредительство. К счастью, Сталин эту идею не поддержал и сказал: устроим новую съемку. Новая съемка состоялась в помещении, поэтому пар у Сталина и не шел.

В середине октября 1941 года Хрущев руководил эвакуацией правительственных учреждений в Куйбышев. Однажды он вбежал к Сталину с сообщением, что немцы уже через час будут в Москве. У Сталина было много каналов информации. Он, видимо, знал то, чего не знал Хрущев. Он попросил его подождать и начал просматривать бумаги. Прошло двадцать, сорок минут, прошел час. Сталин поднял телефонную трубку, что-то сказал. Потом повернулся к Хрущеву: «Ну, где же твои немцы, Никита?! Где твои немцы?!» — и, свирепея, стал бить его телефонной трубкой по голове.

Авиаконструктора Яковлева 16 октября 1941 года вызвали к Сталину. Когда он вошел в кабинет, Сталин читал книгу. Отложив ее, он попросил Яковлева составить план эвакуации авиационных заводов в связи с возможным вторжением немцев в Москву. Яковлев присел за столик. Сталин стоял у окна с трубкой. Потом взял написанное и снова отошел к окну. Тем временем Яковлев непроизвольно посмотрел на книгу, лежащую обложкой кверху. Это был «Евгений Онегин».

Сталин звонит по телефону Туполеву:
— Вновь запускаем в серию ваш бомбардировщик.
— Товарищ Сталин, этот бомбардировщик нельзя было снимать!
— А вы злопамятный! Сами виноваты.
— А что я мог сделать? Это бы ваш приказ.
— Нужно было пожаловаться на меня в ЦК!

Директор уральского завода Малышев получил приказ прибыть в Москву. Прибыл. Поскребышев велел ждать в приемной. Через несколько часов мимо прошел Сталин, буркнул: «Вас еще не расстреляли?» Малышев сидел еще два часа, опять появился Сталин и опять спросил: «Вас еще не расстреляли?» Малышев продолжал сидеть. Через несколько часов вышел Поскребышев и сказал: «Можете быть свободны». Оказалось, Сталин получил донос — у танков, выпускаемых Малышевым, броня недостаточно прочна, и пока Малышев сидел в приемной, в лаборатории шла экспертиза, в конце концов подтвердившая, что броня соответствует ГОСТу.

Даже в годы фашистской оккупации Тимуp и его команда пpодолжали pисовать звездочки на домах коммунистов, подпольщиков и паpтизан.

Гитлеровский офицер:
— Как ты, Ганс, будешь приветствовать лейтенанта?
— Если немецкий — подниму одну руку, если советский — две.

В школе на уроке мира перед детьми выступает Сталин. Видя, что от его речи школьники начинают клевать носом, он решил сменить монолог на диалог:
— У кого-нибудь из вас есть ко мне вопросы?
Тут встает Петя Иванов и говорит:
— У меня к вам три вопроса:
1) кто убил товарища Кирова?
2) почему люди в стране такие нищие?
3) почему в стране постоянно нарушаются права человека?
Сталин чувствует, что его прошибает холодный пот, но тут звенит звонок и дети стремглав выбегают из класса. В начале следующего урока Сталин опять спрашивает:
— У кого-нибудь еще есть ко мне вопросы?
Вовочка:
— У меня к вам пять вопросов:
1) кто убил товарища Кирова?
2) почему люди в стране такие нищие?
3) почему в стране постоянно нарушаются права человека?
4) почему звонок прозвенел на 20 минут раньше?
5) где Петя Иванов?

Послали крестьяне одного мужика к Сталину узнать, что же это такое «пятилетка». Сталин говорит мужику:
— Видишь, автомобиль едет?
— Вижу.
— А в конце пятилетки будут они ехать — один за одним, один за одним. А вот видишь, трактор едет?
— Вижу.
— А в конце пятилетки они тоже будут — один за одним, один за одним.
Вернулся мужик в деревню, собрались все, он рассказывает:
— Видите, нищий идёт?
— Видим.
— А в конце пятилетки они будут — один за одним, один за одним. А вон видите, покойника несут?
— Видим.
— А в конце пятилетки будет — один за одним, один за одним.

Ялтинская конференция. Сталин, Рузвельт и Черчилль едут в одной машине по горной тропе. Дорогу преграждает бык. Сталин выходит из машины, что-то говорит быку на ухо, тот убегает. Союзники спрашивают:
— Что вы ему сказали, что он так испугался?
— Сказал: «Не уйдёшь, в колхоз пошлю. »

Старуха пришла в милицию:
— Заберите моего старика.
— А за что?
— Да ничего не делает, только жрёт, как маршал всё равно.
— Ах, вот ты какая!
Арестовали старуху. Старик ждёт её дома, ждёт, тоже пришёл в милицию:
— У меня старуха пропала.
— Мы её арестовали.
— За что?
Пересказали ему её слова.
— Ах, она дура этакая! Ну врёт, ну врёт, прямо как по радио!
Арестовали и старика.

Сталин поручил руководителю ТАСС Хавинсону провести беседу с одним американцем. По окончании беседы Хавинсон отправился в Кремль отчитаться. Сталин спросил:
— Вы говорили по-английски?
— Английский я плохо знаю.
— По-французски?
— Французский я знаю неплохо, но не говорю.
— По-немецки?
— Его я сейчас учу.
— И далеко вы продвинулись?
— Пока не очень.
— Каждый руководитель должен доверять и проверять. Вы же в работе ТАСС можете выполнить только первую часть этой формулы.
Аудиенция была окончена, и Хавинсона сняли с работы. Все, имеющие отношение к иностранным делам, в том числе и Молотов, срочно стали учить языки.
Впрочем, по свидетельству знавших Хавинсона, он был образованным человеком и владел языками — побоялся признаться.

Трое в Гулаге рассказывают, кого за что посадили. Первый:
— Я на пять минут опоздал на работу, и меня обвинили в саботаже. Второй:
— А я, наоборот, пришел на пять минут раньше, и меня обвинили в шпионаже.
Третий:
— А я пришел точно вовремя, и меня обвинили в подрыве советской экономики путем приобретения часов в капиталистической стране.

Водитель Берии частенько привозил ему девочек-школьниц на ночь. Но однажды очередная девочка вышла от Берии буквально через пять минут и гордо уселась в авто. Удивленный водитель:
— Так быстро?!
— Я ему достойно отказала! Он сказал, что я могу идти домой, и даже подарил букет цветов.
— Дура. Это не букет, а венок.

От Сталина осталось: две смены белья, пара сапог, несколько кителей, четыре рубля сорок копеек и гигантская империя.

На могилу Сталина положили венок: «Посмертно репрессированному от посмертно реабилитированных».

Франкфуртский аэропорт, небо загружено до предела, самолеты взлетают и садятся с 5-минутным интервалом, диспетчеры потные. На посадку заходит один из первый рейсов Аэрофлота в ФРГ. Промахивается по полосе и уходит на второй круг, ломая весь график. Диспетчер раздраженно орет в микрофон рации:
— Вы что, раньше никогда не летали во Франкфурт?!
Из динамика спокойный ответ пилота:
— Почему же, летал… Но это было в 43-м, и мы тогда не садились…

Наркома сельского хозяйства Украины вызвали на Политбюро, Он спросил: — Как я должен докладывать: коротко или подробно? — Как хотите, можете коротко, можете подробно, но регламент три минуты, — ответил Сталин.

— Мы награждаем ткачиху Стеценко отрезом на платье, а бригадира Иванову — бюстом товарища Сталина. Голос из зала: — Так ей, сволочи, и надо.

Во второй половине 30-х годов к загородному дому Буденного подъехали машины. Из них выскочили вооруженные люди и оцепили дачу. Маршал приказал адъютантам занять круговую оборону. В окна выставили пулеметы и открыли огонь. Прибывшие залегли, прячась за деревья. Сам Буденый побежал к телефону и позвонил Сталину. Сталин спросил: — Полчаса продержишься? — Думаю, продержусь. Через полчаса прибыла еще одна машина и гости были отозваны. Сталин позвонил Буденому и, узнав, что все в порядке, сказал: — А пулеметы ты сдай. Два пулемета Буденыи сдал, но четыре все-таки оставил на чердаке.

Сталин рассматривает разные проекты памятника Пушкину. Проект первый: Пушкин читает Байрона. — Это верно исторически, но неверно политически: где генеральная линия? Проект второй: Пушкин читает Сталина. — Это верно политически, но неверно исторически: во время Пушкина товарищ Сталин еще не писал книг. Исторически и политически верным оказался третий проект: Сталин читает Пушкина. Когда же памятник открыли, увидели: Сталин читает Сталина.

У наркоминдела М.М. Литвинова арестовали жену. Он жалуется Сталину на действия наркомвнудела Ежова. Сталин отвечает: — У товарища Ежова, очевидно, есть на нее материалы. — Товарищ Сталин, у него и на вас есть материал!

Как-то иностранные корреспонденты спросили Сталина: — Почему на гербе Армении изображена гора Арарат, ведь она не находится на территории Армении? Сталин ответил: — На гербе Турции изображен полумесяц, а ведь он тоже не находится на территории Турции.

К академику Варге — личному советнику Сталина по экономике — пришли трое военных. — Вы арестованы. Под предлогом сборов Варга вышел в кабинет и позвонил Сталину: — За мной пришли. — Позовите старшего по званию. Руководитель группы доложил: — Капитан Петров слушает. — Товарищ капитан, покиньте квартиру академика. — Товарищ Сталин, я исполняю приказ товарища Берия арестовать академика Варгу. — Товарищ капитан, попросите к телефону следующего по званию. Трубку взял лейтенант, послушал, вытащил из кобуры наган и застрелил капитана. Поредевшая группа захвата взяла своего бывшего начальника за ноги и поволокла к выходу.

Человек кричит на Красной площади:
— Долой тирана!
Его схватили и к Сталину. Берия спрашивает в лоб:
— Кого ты имел и виду?
— Гитлера, конечно…
рассерженно:
— А ты, Лаврентий, кого?

— Почему Ленин носил ботинки, а Сталин — сапоги?
— При Ленине Россия была загажена лишь по щиколотку.

У Сталина пропала трубка. Берия начал расследование. К вечеру арестовали сто человек, а утром уборщица трубку нашла.
Сталин звонит Берия: «Лаврентий, нашлась трубка!»
— Хорошо, товарищ Сталин, но у меня уже все, за исключением одного, признались, что украли трубку.
— За исключением одного?! Продолжай расследование.

Когда в 1937 году Вера Мухина создала скульптурную группу «Рабочий и колхозница», в инстанции пришел донос: в складках платья колхозницы вырисовывается физиономия Троцкого. На завод, где отливалась скульптура, приехал Молотов, а еще через несколько дней — Сталин. Он минут двадцать молча всматривался в платье и, не сказав ни слова, уехал. А скульптура Мухиной отправилась на всемирную парижскую выставку.

В 30-х годах Сталин пригласил к себе четырех известных режиссеров:
— Что вам, товарищи, нужно для успешной работы? Просите, не стесняйтесь. Мы постараемся помочь.
Ромм пожаловался, что ютится с больной женой в одной комнате.
— Будет вам квартира, — сказал Сталин.
Пудовкин объяснил, то лучше всего работается за городом.
— Будет вам дача, — пообещал Сталин.
Пырьев сказал, что он слишком много сил тратит, чтобы добираться до дачи.
— Будет вам машина, — ответил Сталин.
Александров замялся: у него слишком большая просьба.
— Говорите, не стесняйтесь.
— Я хотел бы, товарищ Сталин, получить вашу книгу «Вопросы ленинизма» с автографом.
— Будет вам книга с автографом.
Квартиру, машину и дачу Александров получил в качестве приложения к книге.

Сталин проезжал по Москве мимо церкви Спаса-на-Бору, шедевра XV века. Рядом с церковью лежали дрова.
— Убрать! — буркнул Сталин.
Переспрашивать, что именно убрать, никто не посмел, поэтому дрова вывезли, а церковь снесли.

Антирелигиозный агитпоход в Поволжье, 30-е годы, село. После лекции на тему: «Религия — опиум для народа» на лавочке сидят старики, к ним подходит лектор:
— Ну как, теперь вы поняли, что бог — это плохо?
— Мы всегда были против бога, да покарает его Аллах. ..

Пришел к Сталину академик Капица и говорит: «Арестован физик Ландау, а он мне нужен». Сталин смотрит на Берия. Берия говорит: «Ландау арестован как шпион». Сталин пожимает плечами. Капица говорит: «Но он мне нужен». Берия отвечает: «Ландау признался в диверсионной деятельности». Сталин разводит руками. Капица не отступается: «Ландау мне нужен». Берия говорит: «Уже состоялся суд и признал Ландау виновным». Сталин теряет терпение: «Слушай, Берия! Видишь, он человеку нужен. Раз нужен — дай!»

Однажды рано утром академика Тарле разбудил телефонный звонок.
— Товарищ Тарле, вы читали сегодняшнюю «Правду»?
— Нет, товарищ Сталин. Еще не успел.
— Ну и хорошо! И не читайте. А то я недоглядел.
Тарле раскрыл газету и обнаружил разгромную статью о его последней книге. Все удивлялись, как легко Тарле переживает случившееся. А через день «Правда» опубликовала о его книге положительную статью.

Как известно, в Великую Отечественную Войну было у нас немало хороших полководцев. Одним из таких достойных генералов был Чуйков, командовавший обороной Сталинграда. Несмотря на свои способности стратега, он даже среди коллег (!!!) слыл человеком грубым и несдержанным. Наорать на подчиненного генерала и дать тому по морде было делом обычным. Так вот после войны, как известно, Жуков впал в немилость и был поставлен командующим Уральского военного округа; Чуйков же, напротив, пошел в гору. Надо ли объяснять, что отношения между ними были, прямо сказать, нехорошие?..
Это прелюдия. Сама же сказка, точнее, быль, такова. Была у Чуйкова дочка Нелли. Эдакая «playgirl», в смысле что представительница тогдашней «золотой молодежи». И поступать означенное дитя решило не куда-нибудь, а на ИстФак МГУ. Причем, как и следовало ожидать, получила «2» по истории. А на следующий день — такая картина. Идут те же самые преподаватели принимать экзамены на другой факультет, (причем дело было в здании на Моховой). И выходят они еще из метро, а там оцепление, и сплошь из капитанов. Прошли подале — еще одно, из майоров. Подходят к зданию — оцепление из полковников уже. В самом здании сплошь генералы. Преподавателей приглашают в кабинет, там декан, Чуйков (Ч) и его отпрыск (Н), скромно ожидающий разборок. Профессоров, соответственно, вопрошают, мол, что же это такое, ребенок Героя Советского Союза поступает, и на тебе?.. На что профессор Б. и отвечает:
(Б) — А вы знаете, что мы у нее спросили?
(Ч) — Нет. Что?
(Б) — Кто командовал обороной Сталинграда.
(Ч) — И что она вам ответила?
(Б) — А вы у нее спросите.
Чуйков поворачивается к ребенку и спрашивает: «Что?!» На что ребенок, потупив взор, и ответствовал:
(Н) — Жуков…
История сохранила для потомков дикий вопль оскорбленного в лучших чувствах генерала:
«НА ДАЧУ!!! МЫТЬ ПОЛЫ!!! И ЧТОБ Я ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЗДЕСЬ НЕ ВИДЕЛ!!!. ..»

Перед открытием метрополитена главный редактор «Вечерней Москвы» сообщил, что следующий номер будет посвящен откликам трудящихся на это славное событие. Сотрудники разошлись собирать отклики. В кабинете редактора задержался репортер Трофим Юдин: ему в голову пришла дерзкая мысль взять интервью у Сталина, совершившего накануне ознакомительную поездку. Он подошел к вертушке и сделал вызов. Ответил сам Сталин.
— Здравствуйте, товарищ Сталин, это говорит работник «Вечерней Москвы»…
— Кто-кто?
— Трофим Юдин, товарищ Сталин, из газеты «Вечерняя Москва». Я хотел спросить, товарищ Сталин, понравилось ли вам метро?
— Записывайте: метро понравилось. Московское метро — лучшее в мире. Сталин.
— Спасибо, товарищ Сталин.
Когда об этом интервью узнал главный редактор, с ним случилась истерика. Печатать? А вдруг Юдин врет. Не печатать? А если правда?
— Добудь мне подтверждение, не то — уволю!
Юдин позвонил Сталину:
— Товарищ Сталин, меня увольняют — не верят.
— Скажите, что я не велел вас увольнять.
Юдина не уволили, и он пересидел в газете шестерых редакторов.

Глубокая ночь. Сталин снимает трубку:
— Слушай, Молотов, ты все еще заикаешься?
— Да, товарищ Сталин, немного, но, если надо для партии, я…
— Нет, ничего, спи спокойно!
Набирает номер Микояна:
— Слушай, товарищ Микоян, сколько было бакинских комиссаров? И сколько погибло?
— Двадцать семь, товарищ Сталин, а погибло двадцать шесть.
— А, ну ничего, ничего, спи спокойно, дорогой наш двадцать седьмой бакинский комиссар!
Сталин звонит Берия:
— Слушай, Берия, ты все еще занимаешься девочками?
— Нет, не очень… Так, иногда…
— Ну, ничего, ничего, спи спокойно!
Сталин кладет трубку.
— Ну вот, соратников успокоил, можно и самому уснуть!

Это было в Великую отечественную войну под Сталинградом. Рассказал историю дядя моего отца, служивший там в одной пехотной части поваром. Попали они в окружение, обоз с полевой кухней где-то потерялся. Сидят солдаты голодные целый день. Не выдержали, решили послать хоть кого-то за кухней. А к ним как раз двух узбеков из горных кишлаков прислали — они ни стрелять, ни говорить ни на каком кроме своего местного диалекта не могут. И вот дядя моего отца (казах по национальности) кое-как на общетюркском объяснил им куда, зачем, как и в какие сроки идти. Дали им два ведра, рюкзаки, ружья и послали с богом. Проходит полдня, день, второй… От них ни слуху, ни духу. Командир в ужасе — послал на верную смерть новобранцев! Отправили опытного разведчика за ними. Он день пропадал, приходит и говорит, что никаких следов их не нашел. И кухни тоже, соотвественно. Вдруг на третий день этих мытарств появляются оба узбека в шикарных шинелях, вооруженные до зубов, с огромными фирменными рюкзаками, битком набитыми импортными консервами, в руках по огромным военным кастрюлям с еще горячим супом. А на шее у одного из них щиток с надписью: «Товарищ Сталин! Они для нас не язык, а для вас не солдаты. Отправьте их домой!»

Нас всегда спасали шутки: юмор во времена Сталина

Ха-ха-ха …очень хорошо. Иосиф Сталин в 1949 году. Фото Sovfoto/Getty

Сталинизм. Слово вызывает десятки ассоциаций, и «смешно» обычно не входит в их число. «Слово на букву» теперь является синонимом жестокого и всеобъемлющего государственного контроля, не оставляющего места для смеха или любой формы инакомыслия. И все же бесчисленные дневники, мемуары и даже собственные государственные архивы показывают, что люди продолжали шутить о часто ужасных жизнях, которые им приходилось вести в тени ГУЛАГа.

К 1980-м годам советские политические анекдоты стали настолько популярными, что даже президент США Рональд Рейган любил их собирать и пересказывать. Но 50 лет назад, при параноидальном и жестоком правлении Сталина, зачем простым советским людям шутить, высмеивая их лидеров и советскую систему, если они рискуют, что НКВД (госбезопасность) выломает дверь в их квартиру и вырвет их. от своих семей, может быть, никогда не вернуться?

Теперь мы знаем, что не только толпились вокруг кухонного стола, но даже в трамвае, в окружении незнакомых людей и, что, пожалуй, наиболее дерзко, в заводском цеху, где людей постоянно призывали проявить абсолютную преданность советскому делу, людей отпускали шутки, порочащие режим и даже самого Сталина.

Типичный пример — Борис Орман, работавший в пекарне. В середине 1937 года, когда вихрь сталинских чисток прокатился по стране, Орман поделился следующим анекдотом (шуткой) с коллегой за чаем в столовой пекарни:

Сталин купался, но начал тонуть. Проходивший мимо крестьянин вскочил и благополучно вытащил его на берег. Сталин спросил крестьянина, чего бы он хотел в награду. Поняв, кого он спас, крестьянин вскрикнул: «Ничего! Только, пожалуйста, никому не говори, что я тебя спасла!»

Такая шутка легко могла привести — и в случае с Орманом — привела к 10 годам заключения в исправительно-трудовом лагере, где заключенных обычно убивали. Парадоксально, но сама репрессивность режима только усиливала тягу к шуткам, которые помогали снять напряжение и справиться с суровой, но неизменной реальностью. Даже в самые отчаянные времена, как позже вспоминал советский лидер Михаил Горбачев: «Нас всегда спасали шутки». нарративы, которые мы давно усвоили из романа Джорджа Оруэлла Девятнадцать восемьдесят четыре (1949) и мемуары Александра Солженицына Архипелаг ГУЛАГ (1973).

Большевики с подозрением относились к политическому юмору, поскольку использовали его как острое оружие в своей революционной борьбе за подрыв царского режима до драматического захвата власти в 1917 году. теперь следует использовать только для легитимации нового режима. Сатирические журналы, такие как 9Таким образом, номер 0003 «Крокодил » содержал острые сатирические нападки на врагов режима внутри страны и за рубежом. Юмор считался полезным и приемлемым только в том случае, если он служил целям революции: как резюмировал делегат съезда советских писателей 1934 года: «Задача советской комедии — «убивать смехом» врагов и «исправлять смехом». лояльных режиму.

Тем не менее, несмотря на то, что многие советские люди, без сомнения, находили некоторое комическое облегчение в этих санкционированных государством публикациях, юмор никогда не может быть полностью направлен сверху. В компании друзей и, может быть, смазанные водкой, часто было почти невозможно удержаться от того, чтобы не пойти еще дальше и не высмеять заоблачные производственные планы, вездесущую коррупцию и огромные противоречия между блестящими обещаниями режима и серыми и зачастую отчаянные реалии, с которыми обычные люди сталкивались ежедневно.

Возьмем, к примеру, виселичный юмор Михаила Федотова, агента по снабжению из Воронежской области, который поделился общим анекдотом , в котором высмеивался истинная цена сталинской бескомпромиссной индустриализации:

Крестьянин в гостях у лидера большевиков Калинина в Москве, чтобы спросить, почему темпы модернизации такие неумолимые. Калинин подводит его к окну и показывает на проходящий трамвай: «Видишь, если сейчас у нас дюжина трамваев, то через пять лет будут сотни». вокруг него, требуя услышать, что он узнал, он оглядывается в поисках вдохновения и указывает на ближайшее кладбище, заявляя: «Видишь эти дюжины могил? Через пять лет их будет тысячи!»

Такая шутка могла облегчить гнетущие страхи, сделав их (на короткое время) смехотворными, помогая людям разделить огромное бремя жизни, прожитой, как говорилось в другой шутке, «по милости НКВД». Но даже несмотря на то, что это помогало людям жить и жить, делиться анекдотом становилось все более опасным, поскольку режим становился все более параноидальным в течение 1930-х годов. Когда над Европой нависла угроза войны, в СССР неистовствовали опасения заговора и промышленного саботажа.

В результате любые шутки, критикующие советский политический строй, быстро стали приравниваться к государственной измене. С середины 19Начиная с 30-х годов режим стал рассматривать политический юмор как ядовитый вирус, способный распространять яд по артериям страны. Согласно директиве, изданной в марте 1935 г. , политические анекдоты отныне считались столь же опасными, как и разглашение государственной тайны, настолько опасными и заразными, что даже судебные документы избегали их цитирования. Только самым лояльным аппаратчикам разрешалось знать содержание этих мысленных преступлений, а рассказчиков анекдотов иногда привлекали к ответственности, но их слова никогда не включались в официальный протокол судебного разбирательства.

У обычных людей было мало шансов угнаться за паранойей режима. В 1932 году, когда это было скорее рискованно, чем опасно, железнодорожник вроде Павла Гадалова мог отпустить простую шутку о том, что фашизм и коммунизм — две капли воды, не столкнувшись с серьезными последствиями; пять лет спустя та же шутка была переосмыслена как контрольный признак скрытого врага. Его приговорили к семи годам лагерей принудительных работ.

Этот стиль ретроактивного «справедливости» мы можем распознать сегодня, когда бескомпромиссное желание сделать мир лучше может превратить бездумный твит 10-летней давности в профессиональный и социальный смертный приговор. Это далеко от ужасов ГУЛАГа, но основной принцип устрашающе похож.

Однако, как и многие из нас сегодня, советские руководители неправильно понимали, что такое юмор и что он на самом деле делает для людей. Рассказать о чем-то анекдот — это не то же самое, что осудить или одобрить его. Чаще всего это может просто помочь людям указать и справиться с трудными или пугающими ситуациями, позволяя им не чувствовать себя глупыми, бессильными или изолированными. На самом деле сталинскому режиму не удалось оценить то, что, поскольку шутки могли дать временное облегчение от давления повседневной жизни, на самом деле они часто позволяли советским гражданам делать именно то, чего от них ожидал режим: сохранять спокойствие и продолжать .

Когда мы шутим, мы часто просто проверяем мнения или идеи, в которых не уверены. Они игривы и исследуют, даже когда они танцуют вдоль, а иногда и за пределами официальной приемлемости. Подавляющее большинство рассказчиков анекдотов, арестованных в 1930-е годы, казалось, искренне сбиты с толку тем, что их заклеймили врагами государства из-за их «преступлений» юмора. Во многих случаях люди шутили, критикуя стрессовые и часто непонятные обстоятельства, просто чтобы напомнить себе, что они могут заглянуть за завесу пропаганды и увидеть суровую реальность за ее пределами. В мире удушающего конформизма и бесконечных фальшивых новостей даже простые сатирические колкости могут служить глубоко личным утверждением: «Я шучу, значит, я существую»9.0005

Мы смеемся в самые мрачные времена не потому, что это может изменить наши обстоятельства, а потому, что это всегда может изменить наше отношение к ним. Шутки никогда не означают только одно, и скрытая история политического юмора при Сталине гораздо более тонкая, чем простая борьба между репрессиями и сопротивлением.

Политические анекдоты при Сталине | Первый этаж Tarpley

Из Пушкинского дома, запись в блоге о сталинском юморе (подсказка: Рон Гуд):

Сталинизм. Слово вызывает десятки ассоциаций, и «смешно» обычно не входит в их число. «Слово на букву» теперь является синонимом жестокого и всеобъемлющего государственного контроля, не оставляющего места для смеха или любой формы инакомыслия. И все же бесчисленные дневники, мемуары и даже собственные государственные архивы показывают, что люди продолжали шутить о часто ужасных жизнях, которые им приходилось вести в тени ГУЛАГа.

К 1980-м годам советские политические анекдоты стали настолько популярными, что даже Рональд Рейган любил их собирать и пересказывать. Но 50 лет назад, при параноидальном и жестоком правлении Сталина, зачем простым советским людям шутить, высмеивая их лидеров и советскую систему, если они рискуют, что НКВД выломает дверь в их квартиру и оторвет их от семей, может быть, никогда не вернуться?

Теперь мы знаем, что не только ютясь вокруг кухонного стола, но даже в трамвае, в окружении незнакомых людей и, пожалуй, наиболее дерзко, в фабричном цеху, где людей постоянно призывали проявить абсолютную преданность советскому делу, люди надрывались шутки, порочащие режим и даже самого Сталина.

Характерный пример — судьба Бориса Ормана, работавшего в пекарне. В середине 1937 года, когда вихрь сталинских чисток прокатился по стране, Орман поделился с коллегой следующим анекдотом (политическим анекдотом) за чаем в кафетерии пекарни.

Сталин купался, но начал тонуть. Проходивший мимо крестьянин вскочил и благополучно вытащил его на берег. Сталин спросил крестьянина, чего бы он хотел в награду. Поняв, кого он спас, крестьянин закричал: «Ничего! Только, пожалуйста, никому не говори, что я тебя спасла!»

Такая шутка легко могла привести — и в случае с Орманом — привела к 10-летнему заключению в сибирском трудовом лагере, где заключенных обычно убивали. Парадоксально, но сама репрессивность режима только усиливала тягу к шуткам, которые помогали снять напряжение и справиться с суровой, но неизменной реальностью. Даже в самые отчаянные времена, как позже вспоминал Михаил Горбачев, «шутки всегда спасали нас».

Подробнее по ссылке. Мем в Facebook на эту тему:

UPDATE: книга Бена Льюиса Hammer and Tickle: История коммунизма, рассказанная с помощью коммунистических шуток (2008) только что привлекла мое внимание. Описание обложки:

В: Почему, несмотря на дефицит, туалетная бумага в Восточной Германии всегда была двухслойной? О: Потому что они должны были отправить копию всего, что они сделали, в Москву. Коммунистические анекдоты — это самое странное, самое смешное, самое очаровательное и значимое наследие 80-летнего политического эксперимента в России и Восточной Европе, известного как коммунизм. Доблестные и язвительные граждане бывших коммунистических стран, окруженные невидимой сетью тайной полиции, которым угрожали арестом, тюремным заключением и принудительными работами, столкнувшиеся с экономической системой, оставляющей магазины пустыми, и засыпанные смехотворной государственной пропагандой, стали рассказывать анекдоты. в художественную форму. Они использовали шутки как закодированный способ говорить правду. Hammer and Tickle отправляет нас в уникальное путешествие по коммунистической эпохе (1917-1989) и рассказывает ее реальную историю с помощью подрывных шуток и анекдотов, многие из которых оказались в ГУЛАГе. Он также иллюстрирован сочетанием редких и ранее не публиковавшихся архивных материалов, политических карикатур, карикатур, фотографий и государственной пропаганды.