Перверзный ломехуза: Наблюдения за ломехузой. Часть четвертая — ломехуза-любовь

Наблюдения за ломехузой. Часть четвертая — ломехуза-любовь

Люди — это цветы. Семь миллиардов нарциссов.

Очередная часть поста про ломехузу. В некотором роде это тема семьи, близости, любви — словом, всего, без чего человек жить не хочет. Даже социопат, даже трудоголик нуждается хотя бы в соратниках, в людях неравнодушных к его начинаниям. И тут его подстерегает достойный и жестокий противник — цветочек нарцисс. Но пойдем по порядку.

В последние дни то и дело всплывает тема нарциссизма. А поскольку ничто не интересует меня так, как дефекты человеческого мышления, то я охотно участвую в беседах об этом — и постоянно ловлю себя на подозрении, что количество нарциссов неуклонно растет. Есть такая шутка: когда вы беременны, все вокруг внезапно тоже беременны; если вы гей, вокруг одни геи. Ну да, а если вы в детстве получили нарциссическую травму, вокруг полным-полно травматиков.

Нарциссы попали в поле зрения сперва ФБР, а потом и клинической психологии в начале 1980-х, по мере развития виктимологии. Это было время, когда потерять или сменить работу стало проблемой, а кабинеты психологов наводнились людьми с серьезными психическими травмами (включая суицидальные тенденции). Притом травмированные были не в силах объяснить, что же, собственно, произошло. В результате исследований психологами был открыт моббинг (травля), а вместе с моббингом проявился и ее организатор — перверзный нарциссист. А через некоторое время была описана схема поведения перверзного нарциссиста вне трудового коллектива, то есть в сфере эмоциональных отношений.

Принадлежность к нарциссам не определяется полом, возрастом или социальным положением. Однако я замечаю: нарциссическую травму, результат наличия в семье развитого и разнузданного нарцисса, получило немало людей моего возраста и примерно вдвое моложе. Почему? Да потому, что женщины сороковых годов рождения, шестидесятницы-семидесятницы наши, выдали такое количество мамаш с нарциссическим расстройством личности, что это по сей день заметно. К тому же многие ухитрились сделать нарциссические схемы поведения семейным сценарием, что отразилось уже на моем поколении восьмидесятников и на детях восьмидесятников, спасибо большое.

Наука психология, замечающая развитие душевных болезней с опозданием лет на двадцать-тридцать, к восьмидесятым годам расчехлила свои мозги и занялась-таки изучением нарциссического расстройства личности. Но пока ученые изучали интересное явление, ломехузы захватили человечий муравейник. И сегодня мы ходим по руинам того, что некогда являлось взаимоотношениями, считалось неотъемлемой частью обычной человеческой жизни. Мало того, что эти руины опасны сами по себе, они еще и заминированы — возможностью столкнуться с нарциссом и стать его жертвой. Обнаружилась и более, как психиатры выражаются, тяжелая разновидность нарциссов — перверзная.

Термин «перверзный нарциссист» ввела в оборот доктор Мари-Франс Иригойен в своей работе «Моральные домогательства: скрытое насилие в повседневности». Что, собственно, означает этот термин?

Слово «перверзный» происходит от латинского pervertere — «перевернуть, вывернуть, извратить». Главное значение термина — изменение смысла действия через изменение направления. Так перверзные нарциссисты извращают смысл взаимодействия между людьми, блокируя любое действие в отношении себя. ПН, перверзному нарциссу необходимо объективировать (помимо понятия «объективация» существует еще один термин — «реификация», от лат. res, rei — «вещь») и обезволить жертву, превратить ее в предмет манипуляций и стать единственным субъектом действия. А их «взаимодействие» с объектом представляет собой не что иное, как разрушение жертвы путем психологического контроля.

Есть и другая трактовка понятия. Перверзный нарциссист — человек, извращающий ситуацию с целью выставить жертву неадекватной и виноватой. Этот механизм манипулирования называется газлайтинг (gazlighting) по одноименному фильму, в котором герой доводит героиню до сумасшествия.

Те же симптомы относятся и к обычным нарциссам, поскольку все они демонстрируют нарциссические черты, одни в большей, другие в меньшей степени. Можно сказать, что обычный нарцисс делает то же, что перверзный, но медленней, его хватает на более долгую имитацию отношений, он выглядит «непростой, многогранной натурой» и может заловить в свои сети толпы народу. Но с годами нарцисс все глубже увязает в привычке манипулировать людьми, выворачивая их наизнанку и одновременно ставя для них весь мир с ног на голову — так он приближается к перверзности. Многие с возрастом становятся из обычных нарциссов перверзными.

С приходом интернета в нашу жизнь нарциссов стало больше, намного больше. Конечно, они составляют не один процент населения, как говорится в официальной статистике, и не восемь, как предполагает статистика неофициальная. Мне кажется, НРЛ уже сожрал мозги процентам пятнадцати, а вскорости подберется и к двадцати. И знаете, почему? Потому что весь строй современных социальных отношений, вся мировая культура нового столетия направлены на развитие именно этого психотипа. Вернее, на недоразвитие.

Клиповое мышление, отсекающее потребность в долгосрочных планах и долговременных отношениях. Идеализированные социопаты и инфернализированные маньяки, темные гении, толпой кочующие из книг в фильмы, из фильмов в сериалы, из сериалов в компьютерные игры и обратно. Поклонение успеху, добытому любой ценой, без оглядки на чьи-либо судьбы, разрушенные в процессе добывания многаденег и регалий. Идентификация себя не с жертвой, но непременно с победителем. Обеспеченное новыми технологиями придумывание себя на грани психологической фуги. И все это — с раннего детства, а отнюдь не с того возраста, когда человек повзрослел, защитные механизмы его психики наконец-то снизили обороты, а значит, индивид способен узреть ситуацию как она есть, а не какой ее позволяют увидеть механизмы защиты.

У нарциссиста защита не отключается никогда и поставлена на максимальный режим. Навечно.

Нарциссы по сути своей — цветы люди, отчаянно защищающиеся от собственной социальной среды, какова бы она ни была. Все потому, что их эго слабо развито. Оно не больно в том плане, в каком мы обычно называем что-то больным: эго нарцисса не подверглось деформации — там, собственно, и деформировать нечего. Эмоциональная сфера, с которой и начинаются проблемы психики, у нарцисса подслеповата, глуховата, лишена чутья и вдобавок ставит фильтры на все, что помогло бы ей выправиться.

Неважно, что стало причиной недоразвития: было ли эго индивида травмировано в раннем детстве, было ли унаследовано от бесчувственных предков, попало ли под воздействие криптонита, результат один — оно не развилось достаточно. И тем самым поставило своего обладателя в очень невыгодную позицию по отношению к миру. Поэтому любовь нарцисса к себе носит панический характер, он боится себя потерять, и его щиты работают без отдыху и сроку.

Отличительной чертой ПН, перверзных нарциссистов, является не только отсутствие эмпатии (есть и совершенно здоровые индивиды, ею не наделенные), но и отсутствие эмоциональной жизни как таковой. Базовую характеристику их личности составляет неспособность испытывать депрессивные реакции — грусть-тоску-печаль. ПН — это вечный симулянт, он не проживает жизнь, а симулирует. Как можно симулировать жизнь? Как вампиры и прочая нежить в сказках — присваивая себе жизненную силу других.

И в то же время нарцисс настолько слаб, что не может вынести испытаний, уготованных человеку в психологическом кризисе, настигающем личность каждые три-пять лет. С годами промежутки растягиваются до семи-десяти лет, но кризисы не ослабевают. Кризис трехлетнего возраста; кризис семи лет; кризис подросткового возраста; кризис взросления; кризис амбиций; кризис тридцатилетнего возраста; кризис среднего возраста… Полноценное, развитое эго под этим прессингом не разрушается, а закаляется. Однако нарцисс может выжить в этом горниле только за чей-то счет. Он и выживает, как может. За счет тех, кто ближе всего, беззащитней, доверчивей — мужья, жены… дети. Самые удобные доноры для нежити в сказках оказываются таковыми и в действительности.

Для того, чтобы использовать человека, как было сказано выше, его надо превратить в вещь. «С вещами не разговаривают» — а также с ними не считаются, их не слышат, их интересы не принимаются в расчет. Да и какие интересы могут быть у вещи? Главное — лишить свой объект статуса человека «и делай с ним, что хошь».

Хотя у ПН не бывает ни неврозов, ни эмоциональных травм, они с наслаждением симулируют эти «неполадки», тщательно скрывая от окружающих свои истинные характеристики, среди которых:

Мегаломания. Перверзные нарциссы обожают позу высшего судьи, а также эфирного существа, далекого от земной грязи. Поглощены фантазиями на тему неограниченных возможностей и неограниченного успеха, которых якобы достойны. Всем остальным остается лишь восторгаться величием нарцисса.

Вампирическая зависть. Зависть перверзного нарцисса патологична. Они завидуют всему, что может принадлежать другому, вне зависимости от того, что имеют они сами — а иметь они могут очень много. В голове нарцисса звучит, не умолкая: «Ненавижу тебя, потому что не могу быть тобой».

Жадность. Единственная страсть, которую перверзные не контролируют и не симулируют — это жажда присвоения и достижение власти через присвоение. Однако стремление присвоить на деле является не стремлением обладать, а стремлением разрушить полученное. ПН самоутверждается, ломая чужие достоинства и достижения.

Симуляция. Перверзные нарциссы постоянно занимают позицию жертвы, возлагая на других ответственность за собственную неудовлетворенность. Также для того, чтобы внушить окружающим чувство вины и затем эксплуатировать их, используется симуляция детской эмоциональной травмы.

Проекция. Перверзные нарциссы приписывают другим собственные трудности и таким образом уходят от ответственности и от адекватного восприятия мира. Уход от реальности принимает систематическую форму и проявляет себя даже в мелочах. ПН не хотят видеть мир таким, каков он есть.

Паразитизм. ПН, присваивая себе роль единственного в мире субъекта, тем не менее не хотят принимать решения, брать на себя ответственность. Они предпочитают, чтобы принятием решений и несением ответственности занимались другие. Их поведение — это поведение пиявки, которая путем психологических манипуляций заставляет жертву поверить: для нее жизненно важно любить и беречь паразита.

Жертва нарцисса — отдельная тема, которой я коснусь отдельно. Скажу только, человек становится жертвой перверзного нарциссиста потому, что ПН необходим козел отпущения. Агрессор выбирает того, кто под рукой. Особенно если жертва раздражает фактом своего существования как независимая от перверзного личность. При этом жертва не представляет из себя ничего особенного для ПН, это просто предмет манипуляции. Объект интересует агрессора только до тех пор, пока жертву можно использовать. Если возможность использования исчезает, человек из жертвы превращается в предмет ненависти.

Разумеется, это только начало рассказа о том, что такое любовь, доверие и забота в понимании ломехузы. В нарциссических тисках в наше время побывало множество людей, не понимая, что и зачем с ними делают. А судя по тому, какое количество народа в Сети ищет, к кому бы прислониться, дабы ощутить себя по-настоящему живым, тенденция «нарциссизации масс» не идет на спад, отнюдь.

Наблюдения за ломехузой. Часть пятая — ломехуза-близость

Заметила я, что энное количество читателей поста о нарциссических расстройствах аж в бублик скрутило в тщетной попытке отрицать само существование этого явления. Занесенного, замечу, аж в три медицинских определителя: МКБ-10 — F60.8; МКБ-9 — 301.81; MedlinePlus — 000934. То вообразивший себя законодателем не только мод, но и наук дислексик заявит, что нарциссизм тот же садизм, ну никакой разницы; то малограмотная старушка из-за Урала взвоет про «расхожие попсовые идейки про «нарциздов», которые она якобы вычитала в моих книгах… Хотя о нарциссических расстройствах я в своих книгах не писала вообще (равно как и в статьях), ограничившись изложением классических теорий психологической науки. Ну что поделать, третьесортный читатель соврет — недорого возьмет. Ему лишь бы выплеснуться.

Однако с чего бы такое болезненное (если не сказать больное) отношение к нарциссизму? А с того самого. Отрицание и вытеснение — первейшие защитные механизмы психики. Бытовое проявление отрицания и вытеснения — вранье и забывчивость. Человек забывает или искажает реальные события, как ему удобно. И никакие определители, основы наук и даже показания свидетелей ему не указ. Отсюда и патологическое вранье, и антероградная амнезия, и старческий склероз у вполне здоровых людей.

Защищающиеся, разумеется, либо сами нарциссы, либо жертвы нарциссов, либо просто дураки, которым о чем бы ни спорить, лишь бы спорить. Последняя категория самая многочисленная и безнадежная даже для операций на мозге. Там, собственно, и оперировать-то нечего. Поэтому рассмотрим первые две.

Но какое, спросите вы, отношение нарциссизм имеет к ломехузе? Самое прямое. Близость — любовь, дружба, родство, всё, без чего мы жить не можем, от чего отказываемся только если наша личность начинает разрушаться, — всё можно имитировать и превратить в охоту за, как выражаются психологи, ресурсами. Побывавший в роли добычи оказывается серьезно травмирован, а его представления о том, что есть норма, «плывут». И он передает свое искаженное представление все новым и новым «контактерам». Отсюда и рост числа травмированных, как некая спираль стыда и агрессии, раскрученная мастером фальсификации чувств.

Поставщики фальшивок — фальшивых денег, фальшивых предметов искусства, фальшивых чувств — компрометируют всё производство, всю сферу, всё понятие целиком. Люди перестают верить, что бумажная купюра чего-то стоит, что произведение искусства представляет собой высокую ценность, что чувство может быть искренним, то есть некупленным и неподдельным. Меж тем любовь и дружба со стороны нарцисса, как и другие подделки, блестит ярче, выглядит эффектней. Настоящее чувство еще разглядеть надо, зато процесс соблазнения жертвы нарциссом выглядит как сбыча мечт, тайных и явных.

Ведь у нарцисса, в отличие от искреннего друга или влюбленного, имеется четкая мотивация и не менее четкая цель. Не говоря уж о тактике. Это действия хищного насекомого, совершающего свои прыжки и захваты под влиянием природных инстинктов, не обдумывая, что и зачем он делает (нарциссы, кстати, порой переживают, когда им говорят, кто они и отчего действуют так, а не иначе).

Перверзный цикл обращения хищника с жертвой представляет собой определенную последовательность фаз:
1) соблазнение и паралич жертвы;
2) подчинение, контроль и эксплуатация жертвы;
3) уничтожение жертвы;
4) поиск новой жертвы и повторение цикла.

На первом этапе нарцисс демонстрирует себя как желаемый объект: «Позвольте представиться: ваш идеал». По-английски эта стадия называется «Love bombing». Ну а в поведении насекомых — поимка и паралич добычи.

Отчего-то в нашей отечественной культуре эта стадия сходит за любовь. Конфетно-букетный период, возведенный в степень эльфинга. Если кто не в курсе, что такое эльфинг — это разновидность троллинга. Заключается в написании комментариев, в которых эльф активно соглашается и хвалит свою жертву. Автор идеи описывает тактику эльфинга так: «По аналогии с троллингом должен существовать и эльфинг. Принципы эльфинга таковы: в тред приходит некое существо и начинает активно соглашаться с автором поста. Сыпать комплиментами. Превозносить до небес интересы автора, его взгляды, пол, возраст, национальную принадлежность. Автор сначала рад, потом горд, потом начинает смущаться, потом раздражается (ибо эльфа заткнуть практически невозможно), потом доходит до белого каления и банит эльфа«. Ну что с него взять, с автора, он олух с верой в людей. Я даже в 2009 году такой наивной не была.

Полагать, будто человек, которого неумеренно хвалят, взвоет и забанит своего подлизу-Табаки? Только если он по горло сыт поклонением и не считает обожание сколько-нибудь ценным товаром. Таких людей, поверьте, немного. Вот почему эльфингующий нарцисс на первой стадии цикла — практически идеал ухажера нашего времени. И неважно, что его цель — парализовать жертву, сделать так, чтобы она открылась своему преследователю как лучшему другу, после чего съесть ее самому и отдать на съедение своим личинкам.

Отключить у жертвы критические способности и самостоятельное мышление не так сложно, как представляется: лесть в гигантских дозах делает свое дело не только с одинокими тетеньками, в душах которых живут вечные девочки, но и с маститыми учеными мужами.

Разумеется, перед людьми амбициозными, а то и попросту тщеславными нарциссу придется разыгрывать восхищение их дарованиями и тем, что они считают своими достижениями. Перед одиночками, мечтающими о родственной душе — слияние в экстазе понимания и духовного родства. Перед мечтательными дурами проще простого изобразить безудержную страсть, любовь с первого взгляда и, что особенно вдохновляет, навечно. Человек далеко не так закрыт и запечатан, как ему кажется в минуты самоупоения.

Примером многостаночника-нарцисса может стать Егор Дмитрич Глумов, герой комедии Островского «На всякого мудреца довольно простоты»: каждый осчастливленный им персонаж некоторое время как на облаке парит от комплиментов и «понимания» со стороны разумного, почтительного юноши. Тем глубже лужа, в которую их сажает глумовское обесценивание, его откровения в дневнике.

Века прошли, но ничего не изменилось, и, вызнав зоны уязвимости, человеком по-прежнему можно манипулировать. Другое дело, что нормальным людям, как правило, на собеседника, особенно на случайного собеседника, плевать с высокой колокольни. Обычный человек при первом знакомстве занят презентацией себя, а не выслеживанием добычи, он рассказывает о себе, о своих желаниях и ценностях. И легко сам может стать добычей. Поскольку нарциссу, особенно «бесхозному» абсолютно все равно, кто перед ним, он практически всеяден.

У нарцисса, вышедшего на охоту, интенсивность и размах аффекта ошеломляют — всё в его поведении чересчур и слишком, как в кино, причем не в каком-нибудь, а в самом любимом, про Золушку. В одном персонаже соединяются фея и принц, условие о превращении заколдованных ништяков обратно в овощи и грызунов аннулировано. Можно кружиться в вихре вальса вечно, после бала будет свадьба, после свадьбы медовый месяц, а вернувшись из путешествия, Золушка с корабля снова попадает на бал. Жизнь представляется чередой услад, жертва верит каждому слову распорядителя этого праздника. На самом деле вся череда мероприятий направлена на то, чтобы жертва не оставалась в одиночестве и не трезвела никогда. Ее словно торнадо подхватывает — торнадо внимания и обожания. Тут не то что Золушка, тут и мачеха бы поверила: данный человек безумно влюблен в тебя, в тебя одну. Вот повезло!

Так происходит установление психологического контроля над человеком — через упразднение его личностных границ. Стадия соблазнения и паралича жертвы представляет собой и стадию инвазии ее психизма, то есть, проще говоря, промывку мозгов. Перверзный нарциссист буквально сразу начинает думать и решать за жертву. Все чаще звучит или подразумевается: «Я знаю, чего ты действительно хочешь». Это ли не близость, это ли не понимание?

Близость. Но по-ломехузьи. То есть фальшак, подделка, ослепляющая на первый взгляд (и на второй, и на третий — впечатление держится долго), однако линяющая и теряющая форму от первого же дождя. Увы, никакие красивые лейблы не спасают ни от дождя, ни от разочарования. А лейблов в нашей культуре более чем достаточно — здесь вам и «любовь с первого взгляда», и «растворение в любимом человеке», и «родственные души»… Я, как заядлый исследователь фанфикшена, можно сказать, в массовых количествах вижу, какие штампы стоят на мозгах публики, заменяя живое чувство.

В частности, это пресловутые родственные души. Фанфики то и дело описывают разные варианты духовного родства, как правило, замешанного на заманчивой перспективе великолепного секса, и не только в первый год романа, а в течение всей вашей жизни. Здесь вам и омегаверс — биологический триггер, навеки связывающий так называемые истинные пары; и соулмейты — мистическая форма поиска и воссоединения «половинок»; и анимагическая, чаще всего драконья форма сказочных однолюбов-оборотней. Любой ценой стать неотъемлемой частью пары! Мысль о том, что лучше и достойней для человека иметь свободу выбора, как-то не помещается в фикерские мозги. Масскультура одобряет и всячески муссирует тему вечной любви, от которой нельзя ни сбежать, ни отказаться. Тему любви как приговора.

Пока нарцисс усиленно изображает всемогущество по отношению к жертве: и мысли-то он ее читает, и понимает все ее мотивы, включая неосознанные, жертва не сознает, что у нее не осталось ничего своего — ее «судьбоносный» приковывает всё внимание к своей персоне. Он разводит свою добычу с друзьями и близкими, добивается, чтобы та бросила карьеру, а лучше уволилась с работы, забросила былые увлечения и вычеркнула из своей жизни все контакты, кроме Него.

На этот самом месте люди малограмотные и малоумные, но уверенные, что родились критиковать всех и вся, принимаются обвинять жертву. Все эти «самадуравиновата», выплеснутые на пострадавших, — еще одна нямотка масскультуры, еще одна попытка потрафить менталитету старых грязных баб с завалинки, реальной или виртуальной. Бабкам только дай возможность — они разглядят проститутку в четырнадцатилетке, отправившейся погулять с подружками в новогоднюю ночь, а нарвавшейся на изнасилование. И понеслась: «мазохизм», «бессознательные выгоды», «жертва педофила не поняла истинной сути братских чувств, выраженных в виде развратных действий сексуального характера»… Знаем мы эту породу защитничков всяческой человеческой гнили. Соаддикты, прикрывающие любые преступления, потому что «это наш сукин сын».

Так же и с жертвой нарцисса — это, дескать, не нарцисс виноват, а его добыча со своей тягой. Ибо жертва на деле мазохист(ка), у мазохистов к садистам притяжение, а психологи, выдумывая «нарциздов» и «нарсицизм» (как же их крючит, болезных, даже название написать грамотно не могут!), «умножают сущности».

Клиницистами давно доказано, что люди, оказавшиеся в положении жертвы перверзных манипуляций, не демонстрировали никакого общего психологического профиля, не проявляли мазохистских тенденций до и не проявляют их после. И наоборот, универсальность реакций жертв на саму ситуацию перверзной агрессии доказывает ее объективное существование, — это реальная ситуация, а не домыслы жертв.

Итак, «любовь», «близость» нарцисса к жертве выражается в регулярном шмоне личных вещей, почты, звонков и прочего личного пространства. Разумеется, добыча воспринимает отъем пространства как проявления ревности (а ревность в массовом сознании — не что иное, как доказательство любви). ПН убеждается в подчинении своей добычи с помощью «контрольных выстрелов»: жертве предъявляется более-менее откровенное требование сделать нечто, что в нормальных условиях человек бы делать не согласился. Это могут быть неприемлемые для жертвы сексуальные практики, компрометирующее поведение в профессиональной сфере, — все, что может стать маленьким грязным секретом между охотником и добычей. Чаще всего жертва совершает навязанные ей действия безотчетно, не понимая, чем они ей грозят.

Причем все эти «радости» выпадают на долю людей очень разных. Как говорится, чтобы стать жертвой нарцисса, вам достаточно просто быть. Однако перверзный нарциссист никогда не выберет в качестве жертвы разоблачителя своих маневров, человека, который легко и непринужденно расскажет окружающим об истинных намерениях ПН. Такими людьми являются:
а) точно такие же перверзные нарциссисты,
б) «истинные тираны» — личности с паранойяльно-психопатической структурой (или тенденцией).

Нарциссы показывают друг другу зубы и стараются не поворачиваться друг к дружке спиной, опасность разоблачения и мести довольно велика. По отношению к тиранам перверзные нарциссисты демонстративно лояльны, со стороны это напоминает взаимоотношения Табаки и Шер-Хана. Тиран всегда говорит, что думает, и делает то, что говорит, между мыслью и делом у него не стоит ничего, тиран не дает себе труда адаптироваться. Перверзный нарциссист (как активно-бездарная посредственность) поступает с точностью до наоборот. Он никогда не делает того, что говорит, и отрицает на словах то, что делает.

Следующий этап — отрезвляющая оплеуха запутавшейся, парализованной жертве и обесценивание всего, что только что превозносилось, опишу, пожалуй, в следующий раз.

Что художник-постановщик «Лаймхаус-голем» делает каждый день для вдохновения

Художник-постановщик «Лаймхаус-голем» и «Острые козырьки» Грант Монтгомери рассказывает, как он создает ужасные кинематографические миры.

Голем из Лаймхауса , последний фильм Хуана Карлоса Медины, представляет собой хорошо сыгранное историческое произведение, действие которого происходит в Лондоне 19-го века. Временами фильм кажется мелодрамой в театральном ужине, которая пошла наперекосяк. В начале фильма Лиззи Кри (Оливия Кук) обвиняют в убийстве своего мужа; ничто не кажется далеким от возможного. Она всеми любимая, полупохабная артистка, член лондонского театрального полусвета. Серия возмутительных убийств, совершенных загадочной фигурой по прозвищу «Лаймхаус Голем», будоражит общественное воображение; Арест Лиззи кажется запоздалой мыслью в тени этого более крупного общественного беспокойства. Билл Найи играет Джона Килдэра, жесткого инспектора с хмурым лицом, которому поручено разобраться в деле Лиззи, потому что принято считать, что ее муж мог быть Големом. Пока мы смотрим фильм, мы можем проследить постепенное понимание инспектором извращенного сценария в складках его лба и лица.

Персонажи вырастают из своего окружения, как ожившие фигуры на картине.

Большую часть удовольствия от просмотра фильма приносит погружение в его мир: мир театра, мир баров, в которые любят ходить актеры, мир суда, мир тюрьмы. Персонажи вырастают из своего окружения, как ожившие фигуры на картине. No Film School задала Гранту Монтгомери, ответственному за создание их мира, несколько вопросов о его методе. Если вы Фанат «Острых козырьков» , вы уже знаете его работу; он также является главным художником-постановщиком шоу.

No Film School: Не могли бы вы немного рассказать о том, каков ваш типичный процесс исследования фильмов и сериалов, над которыми вы работаете?

Грант Монтгомери: Я постоянно занимаюсь исследованиями. Я думаю, как дизайнер, вы должны быть любознательны по отношению к миру. Я обожаю историю и много читаю. Для Лаймхаус я смотрел Уильяма Блейка и Аткинсона Гримшоу, а также вестерны, в дополнение к историческим исследованиям о мюзик-холлах. Мне любопытно, как на самом деле живут люди, и чем больше вы пытаетесь заселить это своим воображением, тем больше вы можете экстраполировать мир, над которым работаете. Я посещаю галереи и выставки. Я смотрю фильмы и читаю, читаю, читаю. Каждый день исследования; это то, откуда приходит мое вдохновение.

NFS: Как вы пришли к решению об оформлении различных интерьеров в этом фильме, особенно театра, кабинета инспектора, тюрьмы и таверны?

Монтгомери: Я читал о мюзик-холлах, и чем больше я читал о них, тем больше история показывала, что не все они были в обычных местах. Некоторые были в пабах и поп-ап пространствах. Это позволило мне спроектировать вместо театрального пространства с аркой авансцены более креативную сцену. Я все думал о Лиззи: как ей покажется мюзик-холл? Это ее побег. Это ярко-золотой мир по сравнению с так называемым реальным миром, и поэтому я выбрал отделку из старинного золота. Это действительно разработано ее глазами.

Мой подход к кабинету инспектора Килдэра был вдохновлен Se7en , конечно. Это был кивок и подмигивание полицейскому участку из этого фильма. Камеры были данью уважения Франсиско де Гойе через тюрьму Ньюгейт. Разговаривая с Хуаном Карлосом, мы то и дело возвращались к гравюрам Гойи с тюрьмами. Тогда я подумал: давайте не будем создавать очевидное тюремное пространство для интервью, а вместо этого создадим большое темное место с колоннами, которое станет пространством теней, в котором персонажи могут перемещаться и выходить из темноты и света по мере того, как их опасные отношения обостряются. Он становится пространством для выступлений, как мюзик-холл. По сути, это очень театральный фильм. Все дело в перфомансе, а ключевыми местами для выступлений являются тюрьма, мюзик-холл и зал суда.

«Я хотел, чтобы все интерьеры для ключевых персонажей имели отражение персонажа, чтобы сбить аудиторию с толку.»

Я хотел, чтобы все интерьеры для ключевых персонажей имели отражение персонажа, чтобы ввести зрителей в заблуждение. Следовательно, в спальне Лиззи на обоях изображены птицы, она узкая и маленькая, как будто она птица в клетке. В спальне Джона Кри есть красное дерево и темные, богатые обои, слегка богемного тона, с бюстами писателей, что отражает его представление о том, что он человек литературного мира, которым он не является. На самом деле это Лиззи смотрит более его ; ее спальня по соседству позволяет ей шпионить за ним.

В пространстве дяди есть намек на «Восток», но если присмотреться, мы добавили головы викторианских кукол, которые намекают на его темные увлечения. Ни один из интерьеров не является старинным; Я играл и добавлял цвета везде, чтобы отразить подход Grand Guignol. Я продолжал думать о Дарио Ардженто.

Лачуга матери Лиззи оклеена обоями Ветхого Завета, и на самом деле она содержит ключевые образы смерти и разрушения фильма. Я обожаю многослойные наборы таким образом.

‘Лаймхаус Голем’ NFS: Что вас вдохновляло при создании мест преступления? Когда я смотрю на них, я склонен думать о Se7en, Дэвида Финчера, о котором вы уже упоминали. Что вы имели в виду, когда выдумывали их?

Монтгомери: Я не смотрел Se7en при подготовке к фильму, но его образы уже отпечатались в моем сознании для вдохновения. Я хотел создать вид фотографий мокрой пластины корпуса Ripper, так что это также было точкой отсчета. Вдобавок к этому блестящий сценарий Джейн Голдман дал нам географию убийств. Но мы действительно повеселились, создавая их, а затем фотографируя все должным образом в процессе мокрой пластины, что придает всем фотографиям места преступления характерный исторический вид. Все фотографии сделаны фотоаппаратами, а не в Photoshop; у нас было специальное время для этого, потому что все фотографии являются ключом к рассказу истории.

NFS: Как ваша работа над фильмом «Острые козырьки» , который тоже очень атмосферный, помогла вам в работе над этим фильмом?

Монтгомери: Как ни странно, это была также работа над исторической адаптацией BBC «Багровый лепесток и белый » Мишеля Фабера, которая повлияла на мой подход, наряду с «Острыми козырьками» . Peaky имеет очень характерную цветовую палитру, и это сообщило Limehouse , особенно античное золото для мюзик-холла.

«Острые козырьки»

NFS: Что заставило вас почувствовать, что это проект, над которым вы хотели бы работать?

Монтгомери: Мне прислали сценарий, я прочитал его за один присест, и текст просто соскочил со страницы. Я мог видеть мир мысленным взором. Я тут же перечитал еще раз. Я знал, что хочу создать этот невероятный мир.

NFS: Что самое важное должен помнить художник-постановщик при разработке такого исторического произведения?

Монтгомери: Постарайтесь вспомнить свои первые реакции на сценарий, первые краски, которые пришли к вам при первом чтении. Это твой самый чистый ответ. Вы пытаетесь вдохнуть жизнь в произведение, а факты часто действительно более странны, чем вымысел, и чем больше вы их исследуете, тем больше вы обнаружите период, отличный от того, который, как вы думали, вы знали.

«Факты часто действительно страннее, чем вымысел, и чем больше вы их исследуете, тем больше вы откроете другой период, отличный от того, который, как вы думали, вы знали.»

NFS: Мир театра и то, как он когда-то довольно откровенно отражал текущие события, как в Европе, так и в Америке, явно фигурирует в этой истории довольно часто. В чем заключались трудности воплощения в жизнь этой конкретной части фильма?

Монтгомери: В Великобритании осталось только три настоящих мюзик-холла, и мы просто не могли получить к ним доступ за то количество времени, которое нам нужно было для съемок в них. Это означало бы просто закрытие их на несколько месяцев. Для этого нам пришлось спроектировать и построить собственный мюзик-холл.

Я знал о старой мельнице. Мы взяли это на себя и преобразовали интерьер, и я спроектировал весь набор так, чтобы он располагался внутри него. Это дало нам полный мир за кулисами и перед домом. Мне очень хотелось, чтобы он выглядел немного потускневшим. У меня было два огромных дьявола, созданных по мотивам картин Уильяма Блейка, чтобы они сидели по обе стороны от толкающей сцены. Он был лондонским художником, но его апокалиптические образы подходили миру Голема. Это был плотный график, чтобы построить это вовремя.

‘Лаймхаус Голем’

NFS: Что вас интересует в далеком прошлом как художника-постановщика?

Монтгомери: Мне просто интересно воссоздавать прошлое. Есть замечательная цитата из книги «Посредник»: «Прошлое — чужая страна, там все по-другому».

Мне просто интересно посещать эти зарубежные страны. Это как форма путешествия во времени. Мне невероятно повезло, что я могу заниматься такой работой. Для меня было радостью создавать мир Лаймхаус Голем .

Читать книгу или ждать фильма?

Искусство

12 января 2018

Недавно я посмотрел «Голем из Лаймхауса», фильм, основанный на романе Питера Акройда «Дэн Лено и голем из Лаймхауса». Мне понравилась книга — Экройд в более причудливом ключе, играющий с историей, но не готовый к ужасной экранизации. Несмотря на его роскошные атрибуты, вы можете мгновенно обнаружить ошибку; это было связано с бессвязным сценарием, который просил нас заботиться о персонажах, у которых не было времени стать интересными. Джейн Голдман — забавный писатель, идеально подходящий для персонажей комиксов (хотя фильмы «Кингсман» удручающе грубы), но ее мультяшный стиль не переводится в викторианскую готику, и это обесценивает книгу Экройда, превращая персонажей в карикатуры.

Киноверсии любимых книг разочаровывают нас, потому что не соответствуют нашим представлениям о них. Все помнят мистера Дарси, выходящего из пруда в «Гордости и предубеждении», но, если мне не изменяет память, в книге об этом не говорится.

Телевидение, возможно, лучше подходит для изучения тонкостей романа в полном формате.

Когда Дж. Г. Баллард написал «Империю Солнца», он основывался на своих ранних годах и даже назвал своего мальчика-героя Джимом. Во многих смыслах это так же абсурдно, жестоко и несентиментально, как и его основные работы в жанре научной фантастики, но когда Стивен Спилберг снимал его, темные края были стерты, чтобы привнести в жизнь Джима магию и свет — но таково мастерство г-на Спилберга в форме, в которой он преуспел. создание альтернативной версии романа без искажения оригинала.

У меня возникла серьезная проблема с версией Кроненберга «Crash». В то время как книга была глубоко разрушительной, соблазняющей читателя в извращенный мир секса и смерти, холодный, сверхбуквальный подход Кроненберга сводил с ума ее главных героев. Я был обезумел из-за провала фильма и знал, что мистер Баллард одобрил его, поэтому, когда продюсер Джереми Томас помахал мне рукой через барную стойку после показа и предложил мне пойти и встретиться с моим героем, я не пошел.

Я не мог отрицать своего мнения о фильме и не хотел обидеть автора в его важный день.

Не существует волшебной формулы, гарантирующей хороший перевод книги в фильм. Для меня киноверсия совершенно восхитительного военного романа Лиссы Эванс «Полтора звездного часа» была не такой приятной, как оригинал. Мне казалось, что легкое чувство юмора автора труднее передать на экране. Фильм требует, чтобы вы сводили роман к его основным компонентам, не теряя вкуса. «Рассказ служанки» берет идею Этвуда и переносит ее на телевидение, которое без особых усилий поддерживает тон книги, но все булыжники и телеги в мире не смогли спасти «Голема», потому что его диалоги были оловянными.

В случае исторической адаптации необходимо принять решение; Вы пытаетесь запечатлеть прошлое — сдержанность, медлительность, бесконечные ссылки на религию — или вы модернизируете, чтобы найти эквивалент? «Табу» блестяще обновилось после слабого начала, так что поразительные вспышки ругательств Джонатана Прайса в зале заседаний правления Ост-Индской компании казались по-настоящему шокирующими, и вся эта неуклюжая, безумная затея двинулась к идеальному разрешению.

В пьесе Майка Ли «Топси Терви» используется противоположный подход, настолько точно передающий язык и традиции викторианского театра, что возникает искушение покинуть кинотеатр, говорящий таким образом. это снова интересно. Послушайте речь в «Атаке легкой бригады», и вы поймете, что она ближе к тому, как говорили викторианцы.

Некоторые длинные художественные произведения снимаются на пленку, потому что они загадочны на странице и могут быть преобразованы в интересные новые формы на пленке. Почему еще существует так много версий «Алисы в стране чудес»? «Короткая встреча» возникла из очень короткой пьесы, но никогда не казалась дополненной как фильм, потому что Дэвид Лин открыл ее, сделав проницательным исследованием вины и стыда.

Когда мы пишем или снимаем на камеру реальные события, мы должны быть очень избирательными, и этот процесс многое открывает о нас самих. Сценарист Энтони Маккартен и режиссер Джо Райт выбирают моменты примерно 10 мая 19 года.