15.04.2025
Разное

Любоначалие это: Значение слова ЛЮБОНАЧАЛИЕ. Что такое ЛЮБОНАЧАЛИЕ?

alexxlabАвтор: alexxlab

Между праздностью и празднословием | Православие и мир

Как связаны между собой праздность, уныние, любоначалие и празднословие?  Над молитвой преподобного Ефрема Сирина продолжает размышлять протоиерей Игорь Прекуп.

Единый дух у праздности и уныния, любоначалия и празднословия — единый, хотя и кажется это странным: что касается праздности и уныния — еще куда ни шло, ну празднословие, ладно, допустим, но при чем тут любоначалие?

Во-первых, стоит обратить внимание на то, что уныние — явление отнюдь не «плоскостное». Его не следует сводить к подавленности, бессилию, точно так же, как и праздность — к лени. Это явление объемное и многоаспектное, скажем так. Сводить уныние к депрессии — по меньшей мере, поверхностно. Не говоря уже о том, что отождествление тех или иных духовных состояний с похожими, пусть даже с общей в чем-то этиологией, явлениями психического плана — некорректно.

И дело не в том лишь, что смешивать разные дискурсы — моветон. Это разные области исследования: связанные, да, но разные, поскольку психика и душа — не одно и то же, подобно тому как тело человека и одежда на нем, хотя и влияют одно на другое — температура тела прогревает одежду, одежда удерживает тепло; состав ткани влияет на телесное самочувствие (поносите-ка свитер из неочищенной шерсти), а тело своими особенностями конструкции, движений влияет на состояние одежды (где-то образуются «пузыри», в определенных местах швы расползаются, обувь стаптывается характерным образом) — тем не менее, не отождествляются (хотя «по одежке встречают», а она, в самом деле, зачастую много говорит о личности, и наоборот, отношение к человеку непроизвольно переносится на его одежду, а части одежды святых чуть ли не наряду с их мощами издревле почитаются как носители благодати Духа Святого (Деян. 19; 12)).

Поэтому, когда приходится читать или слышать, что «депрессия — это уныние», возникает желание поставить кол и отправить на пересдачу. Депрессия лечится медикаментозно, уныние — нет, потому что это — страсть, явление душевного порядка, химией тут не поможешь.

Уныние охватывает человека по его малодушию: при виде трудностей у него опускаются руки, он не видит смысла ни в сопротивлении противникам, ни в попытке преодолеть обстоятельства: от него ничего не зависит, все уже предрешено…

Доходит до совершенно анекдотических ситуаций. Мой родственник, нейрохирург, рассказывал об одном ассистенте, что всякий раз, когда во время операции случалась какая-нибудь не то, чтобы даже экстремальная ситуация, а просто требующая принятия энергичных мер, например, кровотечение открылось, так тот буквально опускал руки и отходил от стола со словами: «Ну, вот и все… вот и все…» Хирург ему: «Зажим! Иначе, в самом деле „все“ будет!» — а тот себе в прострации пребывает и повторяет как мантру: «Вот и все…».

Комично, да. Идиотизм всегда комичен. Можно, конечно, отмахнуться, трус, дескать. Трус-то он трус, но не в этом только дело. Страх дает импульс, а вот что этот импульс в человеке активизирует? В данном случае можно констатировать, что с тем горе-ассистентом происходил приступ уныния: все кончено, предпринимать что-либо бесполезно, бессмысленно. Это именно уныние, а не отчаяние — тут нечего чаять: есть ситуация конкретная в настоящем, а сил ее решить нет. И нет их потому, что человек позволил себе впасть в уныние, позволил страсти овладеть собой (уныние влечет за собой отчаяние, но это особый разговор). А позволил — тут тебе и праздность, и парализующая лень…

Свт. Иоанн Златоуст уподобляет уныние «смертоносному червю», который касается не только плоти, но и самой души, «оно — моль, поедающая не только кости, но и разум, постоянный палач, не ребра рассекающий, но разрушающий даже и силу души, непрерывная ночь, беспросветный мрак, буря, ураган, тайный жар, сожигающий сильнее всякого пламени, война без перемирия, болезнь, затемняющая многое из воспринимаемого зрением». Он же объясняет, что душа, будучи «объята облаком уныния», неспособна «ни спокойно выслушать что-либо полезное, ни сказать», и что очень важно: в этом состоянии она «скоро задыхается, если у нее нет руки, которая бы поддержала ее».

О том же говорит и прп. Нил Синайский: «…Душа, когда отовсюду окружило ее уныние, скоро бывает подавлена, если не найдет, кто простер бы к ней руку, и утешил ее». А каково это — «протягивать руку» тому, кто не расположен «спокойно выслушивать»?

И, тем не менее, никаких нет оправданий нам, типа «сам виноват», «что я могу сделать, если человек сам себе помочь не хочет», «а он меня о помощи не просил» (не звал, не приглашал, не жаловался). В состоянии уныния такого «пассивного» типа, располагающего к глухой замкнутости, человек вряд ли попросит о помощи. У него даже и на это сил нет. Все блокировано внутренне. Это как раз тот самый случай, когда не надо (якобы смиренно) ждать, пока позовут на помощь или обратятся за советом.

Впрочем, говоря, что уныние — причина праздности и лени, не будем забывать, что у этих пороков есть не только «пассивная», но и «активная» форма. «Уныние, — пишет прп. Иоанн Лествичник, — подущает к странноприимству; увещевает подавать милостыню от рукоделия; усердно побуждает посещать больных… увещевает посещать скорбящих и малодушествующих; и, будучи само малодушно, внушает утешать малодушных»…

Ах, какая «золотая жила» эти слова для тех, кто, оправдывая свой эгоизм, ставит под сомнение доброкачественность милосердия своих ближних, качество их отзывчивости, щедрости, гостеприимства, и собирает аргументы против укоров своей совести! Как удобно, ссылаясь на прп. Иоанна, опорочить чьи-то искренние порывы, чтобы раз и навсегда успокоиться насчет своего лицемерия!

Спешу разочаровать: св. Иоанн Лествичник, перечисляя признаки «активной» формы уныния, ведет речь о тех людях, которые сами по себе не горят ни странноприимством, ни милосердием, но усердствуют во всем этом, чтобы отвлечься даже не столько от самой страсти уныния, сколько от той тоски, которую оно производит в душе; заботятся о дальних, уклоняясь от заботы о ближних, в частности, о домашних, и от работы над внутренними проблемами, порождаемыми страстями, в том числе и унынием.

Кстати, о тоске. Сохранилось наставление прмц. Марии Гатчинской проф. И.М. Андреевскому, благодаря которому это наставление дошло до нас во всей точности, ясности и утонченности мысли. «Тоска, — сказала ему м. Мария, — есть крест духовный — посылается она в помощь кающимся, которые не умеют раскаиваться, то есть после покаяния снова впадают в прежние грехи… А потому — только два лекарства лечат это, порой крайне тяжкое, душевное страдание.

Надо или научиться раскаиваться и приносить плоды покаяния, или со смирением, кротостью и терпением и великой благодарностью Господу нести этот крест духовный, тоску свою, памятуя, что несение этого креста вменяется Господом за плод покаяния… А ведь какое это великое утешение — сознавать, что тоска твоя есть неосознанный плод покаяния, подсознательное самонаказание за отсутствие требуемых плодов. От мысли этой — в умиление прийти надо, и тогда тоска постепенно растает, и истинные плоды покаяния зачнутся…»

Уныние — страсть крайне тяжкая и опасная. Если подверженный ей человек не в состоянии «приходить в умиление» и нести этот крест со смирением и благодарностью Богу, то не грех будет или заняться таким делом, которое помогло бы преодолеть тоску, или в меру развлечься, лишь бы только не сломаться, не впасть в отчаяние. Поэтому, если налицо симптомы «активной» формы уныния, это не повод налетать на человека и начинать обличать его состояние, попутно разоблачая суетность его стремления к доброделанию.

Тем более, что естественное доброе стремление-то может быть искренним, и благодаря унынию оно просто высвободилось как бы под предлогом создания позитивного психологического фона, а тут мы со своими «духовными увещеваниями» раз! — и припечатаем, заклеймим как обманный маневр… Нет, все же тут многое сгодится, только бы не дать трясине уныния засосать болящего. Многое, да, но в меру, постепенно приходя к мысли о необходимости решать духовные проблемы духовными средствами.

Конечно, борясь с унынием, стоит помнить о точках опоры этой страсти, чтобы невольно их не подпитать и не создать еще более благоприятной почвы для нее. Поэтому уместно вспомнить предостережение прп. Иоанна Лествичника, что матерь уныния — тщеславие.
Вот вам и связка с любоначалием.

Это лишь на первый поверхностный взгляд у любоначалия ничего общего ни с унынием, ни с праздностью. Напротив, любоначалие — закономерное следствие праздности духовной: уход от работы над собой, от строительства своей души, от роста духовного — в рост карьерный, отвлечение от своего внутреннего ничтожества на значимость внешнюю. Любоначалие — это характерное для уныния проявление тщеславно самоутверждающейся активности (использование служебного или иерархического положения, в том числе и возрастного — властолюбие в масштабах семьи, например). С унынием через тщеславие у любоначалия связь очень прочная.

Однако подобно тому, как некорректно сводить праздность к лени, было бы неправильно сводить любоначалие к властолюбию. Причина несводима к своему следствию. Прот. Александр Шмеман, рассуждая о любоначалии, акцентирует наше внимание на сути этого явления: «Если Бог — не Господь и Владыка моей жизни, то я сам превращаюсь в своего господина и владыку (кредо секуляризма. — И.П.). Я становлюсь абсолютным центром моего собственного мира и рассматриваю все с точки зрения моих потребностей, моих мнений, моих желаний и моего суждения».

Жажда первенствовать — страстная, всеобъемлющая, всепоглащающая, подчиняющая себе все прочие стремления и потребности, определяющая восприятие реальности, всего и вся — вот что такое любоначалие. Прп. Ефрем употребил слово

φιλαρχία <филархия>; ἀρχή <архи> — начало, а отсюда уже значение возглавления, начальствования как правления, господства, но по сути это — первенство, которое может стремиться к власти, к господству, к подчинению своей воле кого-то или чего-то (от себе подобных до природных стихий), а может и не преследовать этих целей, довольствуясь упоительным сознанием достигнутого первенства («Я ль на свете всех милее, / Всех румяней и белее?»).

Любоначалие, не интересующееся управлением, не стремящееся властвовать, это отнюдь не безобидное явление на уровне мелкого самолюбия (и Пушкин это убедительно показал на примере злой мачехи). Стремление первенствовать любой ценой вынудит осваивать искусство манипуляции, заставит предпринимать самоотверженные усилия, ради достижения своей цели, не гнушаясь устранением конкурентов. Зависть пока еще никто не отменял.

Она, проклятая, побудила Денницу к богоборчеству, она же побудила его в злобе на Отца надругаться над Его образом, склонив человека к погибельному предательству, она же возбудила в Каине смертоносную ненависть к брату и стала причиной первого убийства. Опять же в Каине было «всего лишь» желание первенствовать, а не властвовать, но Господь призрел только «на Авеля и на дар его» (Быт. 4; 4)… на Авеля, ставшего прообразом Христа, Которого тоже убили из зависти.

Н.О. Лосский, рассуждая о типах зла, делит все так называемые «отрицательные ценности» на две категории: зло сатанинское и зло как порождение земного эгоизма. Последнее выражается не в любви к злу как таковому, а в предпочтительном интересе к себе в смысле сосредоточенности на своих переживаниях и невнимания к чужой жизни, отсутствия интереса к ней, тогда как «сатанинское зло есть гордыня деятеля, не терпящего превосходства Бога и других деятелей над собою, стремящегося поставить себя на место Бога и занять исключительное положение в мире, выше остальных тварей».

Земной эгоизм толкает порой на страшные преступления, но злодей при этом как бы и сам не рад, он бы предпочел никому не причинять зла и ничему не наносить ущерб, ради получения тех или иных благ, да вот… не видит другого пути, ему не нравится само по себе средство, которым он достигает своей цели, он не радуется горю тех, кто из-за него страдает (хотя мало-помалу может войти во вкус) — он просто «борется за место под солнцем в виде гаража».

Иное дело — зло сатанинское: его стержень — стремление к первенству ради первенства: властвовать, чтобы переживать свое господство, наслаждаться им, состязаться в споре не для того, чтобы установить истину, но чтобы вынудить противника и аудиторию признать свою правоту, и если не доказать, так навязать ее! Любоначалие порождает властолюбие и побуждает любить власть как средство упиваться своим первенством, своим господствующим положением.

Любоначалие, коренящееся в порочной праздности духа и питаемое тщеславием, порождающим уныние, неизбежно выражается в празднословии (αργολογία <аргология>). О чем, однако, лучше побеседовать, если Бог даст, в другой раз.

Храм Живоначальной Троицы на Воробьёвых горах —

Русская Православная Церковь

  • 01 Октябрь 2020

    4 октября, в Воскресенье, в 11.30  в Воскресной школе для взрослых храма Живоначальной Троицы на Воробьевых горах состоятся новые лекции Аркадия Малера: 11.30 «Миссия апостола Павла» (курс «Священное Писание») 12.30 «Философия Константина Леонтьева» (курс «Христианская философия») Вход свободный.

  • 30 Август 2020

    Дорогие братья и сестры! Начиная с 01 октября 2020 года возобновляется работа Воскресной школы нашего храма. Всем желающим записаться на обучение просим обратиться к директору Воскресной школы священнику Сергию Звереву. Тел.+7 (905) 588-46-00

  • Все новости

Молитва святого Ефрема Сирина – о любоначалии

Духовное чтение, писание, летопись, книги

Молитва святого Ефрема Сирина — о любоначалии

Мир Вам, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!

Публикуем следующее разъяснение святителя Луки Войно-Ясенецкого на молитву святого Ефрема Сирина, в котором речь пойдет о духовной страсти любоночалия.

В предыдущей публикации, святитель Лука разъяснил, чем опасен дух уныния.

Великий пост - заглавие, 22

Господи и Владыко живота моего! Дух любоначалия не даждь ми!

   Что такое дух любоначалия? Это стремление первенствовать, властвовать над другими, занимать первое место. Это стремление первенствовать погубило архангела — главу всех ангелов — и сделало его сатаною, низвергло его с неба. Это стремление господствовать погубило Корея, Дафана и Авирона, которые позавидовали славе Моисея, когда он вел народ израильский по пустыне в землю Ханаанскую; они хотели низвергнуть его и присвоить себе власть, и покарал их Господь страшною казнью: земля разверзлась и поглотила их со всеми семьями их.
Любоначалие двигало всеми еретиками, превозносившимися над Церковью Христовой, они свое хотели поставить вместо течения Церкви, или же хотели стать вождями в Церкви.
Любоначалие двигало всеми людьми, которые потрясали мир государственными восстаниями своими. Были писатели с развращенными мыслями, которые развращали целые поколения.
Любоначалие — страсть властвовать — Господь Иисус Христос осудил в речи против книжников и фарисеев, лицемеров. Осудил их страсть быть первыми, их желание предвозлежать на пиршествах, получать приветствия, приличествующие вождям народа. Господь осудил их и сказал ученикам Своим, а чрез них всем нам:«Кто хочет быть первым, пусть будет… всем слуга» (Мк.9:35). Это противоположно любоначалию — велит стремиться не к высокому положению, а быть последним, быть слугой всем.
Святитель Лука Крымский Видите, как любоначалие — страсть иметь влияние, страсть занимать первое место, как она противна духу Евангелия, духу смирения. А она владеет всеми, нет никого, кто не был бы заражен ею — даже малые дети. Знаем, как бывает при играх детей: выделится какой-нибудь мальчуган, начнет командовать, потом повелевает всеми, в драку готов вступить, когда кто-нибудь оспаривает его первенство вождя.
Даже среди отшельников, даже в монастырях, где не должно быть любоначалия, где все должны помнить завет быть всем слугой, даже там владеет людьми любоначалие, хотя в сокровенной форме. Пред людьми они не домогаются первенства, но чрезмерным постом и бдением стараются первенствовать над всеми.
В жизни мирской страсть эта владеет всеми: все добиваются высшего положения, жаждут поощрения, все желают почета. Многие родители воспитывают в детях своих честолюбие, страсть первенствовать, стараются, чтобы они заняли в жизни высшее положение, и этим развращают детей своих.
Разве не надо понять, что высшее положение — удел немногих, не могут все первенствовать, занимать высокое положение. По сути дела, это удел людей исключительных, отмеченных Богом. Чрезвычайно многие стремятся занять такое общественное положение, не брезгуют никакими средствами для достижения этой цели, пускают в ход связи, заискивают, прислуживаются, не гнушаются никакими средствами, чтобы только добиться своей цели, занять высокое положение в обществе, стать одним из власть имущих.
Часто-часто Господь карает их: несчастная страсть их кончается крахом. Они озлобляются, отказываются от общественной работы, уходят в круг семьи и замыкаются в семейной жизни. Но самолюбие и тут терзает их, а они терзают семью, терзают ближних своих, и нет покоя в их душе.
Вот плоды любоначалия, вот почему святой Ефрем в великой молитве своей просит Бога избавить его от тлетворного духа любоначалия, столь противоположного смирению, без которого нельзя и шагу ступить в христианской жизни.
Если так, если не нужно домогаться высшего звания, домогаться первенства, разве можно сказать, что не должны мы стремиться подняться, домогаться высшего достоинства, но именно только высшего, не тленного и ничего не стоящего достоинства, а стяжать то достоинство, которое велико в очах Божиих. Указан нам всем путь к почету, выше которого нет, с которым не сравнятся никакие земные достижения, никакой почет. Указан нам путь в Царство Божие, сказано, что мы можем стать друзьями Божьими, детьми Божьими. Этой цели достигнем только стремясь исполнить все Христовы заповеди. Не надо смущаться, если поставлены мы в положение низкое, незаметное в обществе, надо помнить, что Господь умеет вывести нас на чрезвычайно широкий путь, когда не ждем, не стремимся к славе земной.
Господь нередко помимо старанья и воли нашей дает эту славу. Слава бежит от тех, кто гонится за ней, кто ее жаждет, и находит тех, кто бежит от нее. Истинная слава, слава от Бога, дается тем, кто не гонится за ней.
Надо, не помышляя о власти над людьми, вникнуть в то, как можно развить способности свои и таланты, данные от Бога; смиренно, тихо углубиться в развитие способностей своих в тиши, в неведении миру. И может быть случится, как случалось уже не раз, что Господь возведет такого человека на недосягаемые вершины славы.
Знаем много примеров из истории науки и философии, из жизни крупных деятелей науки, которые проводили жизнь в нищете, в неведении миру, бывали даже преследуемы и гонимы, были в полном противоречии тому, чего ищут люди, зараженные пороком любоначалия; они в тиши, в бедности, в уединении работали над задачами науки и философии и творили дела, которые прославили их в истории человечества, сделали их яркими звездами прогресса человечества.
Помните, Господь умеет отметить людей, отличить дела человеческие, творимые по заповедям Христовым. «Кто хочет быть первым, да будет последним, да будет всем слуга» (Мк.9:35).
Молитесь с Ефремом Сириным об избавлении от тяжкого порока любоначалия. От этого порока да избавит вас всех Господь Иисус Христос. Аминь.

Конец - книга

Молитва святого Ефрема Сирина — об унынии

“Господи и Владыко живота моего!..”. О великой молитве

Молитва святого Ефрема Сирина – о любоначалии

На рубрику Великого поста

Сайт Семья и Вера

Л