Текст песни Марина Цветаева — …я за тебя молиться стану… перевод, слова песни, видео, клип
— Как больно, милая, как странно,Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
— Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
— Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
— За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
— Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
— Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
BALLADE VOM RAUCHIGEN WAGGON «Wie seltsam, Liebste, ist’s, wie schmerzend, wenn Wurzeln, Äste uns vereinen, wie seltsam, Liebste, ist’s, wie schmerzend, daß man zersägt wird und entzweit. Es heilt die Wunde nicht im Herzen, sie wird nur reine Tränen weinen, es heilt die Wunde nicht im Herzen, es fließt daraus nur flammend Leid.» «Ich bleib mit dir, solang ich lebe, denn untrennbar sind Blut und Seele. Ich bleib mit dir, solang ich lebe – Die Liebe und der Tod sind eins. Dir wird, Geliebter, niemals fehlen, dir wird für immer mitgegeben, dir wird für immer mitgegeben dein liebes Heim, dein trauter Kreis.» «Doch wenn ich ungeschützt muß leiden vom Kummer, der so unerträglich, doch wenn ich ungeschützt muß leiden von Frost und Dunkel bitterlich?» «Ein Wiedersehn gibt’s nach dem Scheiden, drum denk an mich, mein Liebster, täglich. Ein Wiedersehn gibt’s nach dem Scheiden, wir kehren wieder, du und ich.» «Doch wenn ich spurlos untergehe, in Sternennebel tauchen werde, doch wenn ich spurlos untergehe als schwaches Licht im Sternenmeer?» «Ich werde für dich betend flehen, daß du zurückfindest zur Erde, ich werde für dich betend flehen, daß du zurückkehrst unversehrt.» Er wurde einsam und gefügig, im rauchigen Waggon gerüttelt, im rauchigen Waggon gerüttelt, halb weinend, schlummernd und halb wach, als jäh der Zug am glatten Hügel sich schrecklich durchbog in der Mitte, als jäh der Zug am glatten Hügel die Räder losriß und zerbrach. Gewalt, zertrümmernd und zerschmetternd, zermalmend, quetschend und zerreißend, Gewalt, zertrümmernd und zerschmetternd ließ alles Leben untergehn. Und keinen Menschen konnte retten die Hand, von ferne Glück verheißend, und keinen Menschen konnte retten daß fern versprochne Wiedersehn. Von euern Lieben trennt euch nimmer, von euern Lieben trennt euch nimmer, von euern Lieben trennt euch nimmer, mit ihnen seid in eins verquickt. Nehmt Abschied stets, als wär’s für immer! Nehmt Abschied stets, als wär’s für immer! Nehmt Abschied stets, als wär’s für immer! Und sei’s für einen Augenblick. © 1986 Sepp Österreicher, 1996 Valeri Brainin | Александр Кочетков БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ – Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, – Как больно, милая, как странно Раздваиваться под пилой. Не зарастет на сердце рана, Прольется чистыми слезами, Не зарастет на сердце рана – Прольется пламенной смолой. – Пока жива, с тобой я буду – Душа и кровь нераздвоимы, – Пока жива, с тобой я буду – Любовь и смерть всегда вдвоем. Ты понесешь с собой повсюду – Ты понесешь с собой, любимый, – Ты понесешь с собой повсюду Родную землю, милый дом. – Но если мне укрыться нечем От жалости неисцелимой, Но если мне укрыться нечем От холода и темноты? – За расставаньем будет встреча, Не забывай меня, любимый, За расставаньем будет встреча, Вернемся оба – я и ты. – Но если я безвестно кану – Короткий свет луча дневного, – Но если я безвестно кану За звездный пояс, в млечный дым? – Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим. Трясясь в прокуренном вагоне, Он стал бездомным и смиренным, Трясясь в прокуренном вагоне, Он полуплакал, полуспал, Когда состав на скользком склоне Вдруг изогнулся страшным креном, Когда состав на скользком склоне От рельс колеса оторвал. Нечеловеческая сила, В одной давильне всех калеча, Нечеловеческая сила Земное сбросила с земли. И никого не защитила Вдали обещанная встреча, И никого не защитила Рука, зовущая вдали. С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! Всей кровью прорастайте в них, – И каждый раз навек прощайтесь! И каждый раз навек прощайтесь! И каждый раз навек прощайтесь! Когда уходите на миг! |
«С любимыми не расставайтесь» — мистическая история известного стихотворения » Женский Мир
1:5021:507
Строки из стихотворения «С любимыми не расставайтесь!» после выхода новогодней комедии «Ирония судьбы, или С легким паром» стали знакомы практически всем. Называется это стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне», его автором является Александр Кочетков, а история появления стихотворения заслуживает особого внимания.
1:11071:1112
Историю появления стихотворения рассказала в своём дневнике супруга поэта Нина Григорьевна Прозрителева.
1:1313
Лето 1932 года супруги провели у родственников, и Александр Кочетков должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи – Москва.
1:4
По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться, и уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вытащила мужа из вагона. Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня.
1:4871:492
По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва. Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели.
1:9131:918
В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне». Все произошедшее заставило поэта задуматься о роли случайностей в жизни человека и о великой силе любви, способной уберечь человека от трагических перипетий судьбы.
1:14351:1440
Несмотря на то, что стихотворение было написано в 1932 году, напечатано оно было лишь спустя 34 года в сборнике «День поэзии». Однако, еще до опубликования, эти проникновенные строки никого не оставили равнодушными и передавались буквально из уст уста, как и сама история его создания.
1:19591:4
После выхода в свет стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне» стало включаться в многочисленные сборники стихов как одно из лучших лирических произведений того времени.
1:333
Александр Кочетков написал много замечательных стихов, но он так и остался в памяти, благодаря своей «Балладе…». Прошел не один десяток лет со дня написания «Баллады…», а строчки из этого стихотворения продолжают оставаться гимном всех влюбленных. И в любых жизненных перипетиях, самое главное – это всегда следовать наказу поэта: «С любимыми не расставайтесь!», и тогда отступит даже неизбежное.
1:10651:10702:1574
2:4
Баллада о прокуренном вагоне
2:64
— Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,
2:197Как больно, милая, как странно
2:256Раздваиваться под пилой.
2:306Не зарастет на сердце рана,
2:360Прольется чистыми слезами,
2:412Не зарастет на сердце рана,
2:464Прольется пламенной смолой.
2:5182:523
— Пока жива, с тобой я буду
2:572Душа и кровь нераздвоимы,
2:621Пока жива, с тобой я буду,
2:671Любовь и смерть всегда вдвоем.
2:729Ты понесешь с собой повсюду
2:784Ты понесешь с собой, любимый,
2:839Ты понесешь с собой повсюду
2:892Родную землю, милый дом.
2:9402:945
— Но если мне укрыться нечем
2:1000От жалости неисцелимой,
2:1048Но если мне укрыться нечем
2:1101От холода и темноты?
2:11422:1147
— За расставаньем будет встреча,
2:1212Не забывай меня, любимый,
2:1262За расставаньем будет встреча,
2:1323Вернемся оба — я и ты.
2:13672:1372
— Но если я безвестно кану
2:1423Короткий свет луча дневного,
2:1478Но если я безвестно кану
2:1527За звездный пояс, в млечный дым?
2:612:66
— Я за тебя молиться стану,
2:120Чтоб не забыл пути земного,
2:174Чтоб ты вернулся невредим…
2:2772:282
Трясясь в прокуренном вагоне,
2:341Он стал бездомным и смиренным,
2:401Трясясь в прокуренном вагоне,
2:460Он полуплакал, полуспал,
2:509Когда состав на скользком склоне
2:574Вдруг изогнулся страшным креном,
2:639Когда состав на скользком склоне
2:704От рельс колеса оторвал.
2:753Нечеловеческая сила,
2:796В одной давильне всех калеча,
2:854Нечеловеческая сила
2:896Земное сбросила с земли.
2:945И никого не защитила
2:987Вдали обещанная встреча,
2:1037И никого не защитила
2:1079Рука, зовущая вдали.
2:11202:1125
С любимыми не расставайтесь!
2:1182С любимыми не расставайтесь!
2:1239С любимыми не расставайтесь!
2:1296Всей кровью прорастайте в них,
2:1354И каждый раз навек прощайтесь!
2:1414И каждый раз навек прощайтесь!
2:1474И каждый раз навек прощайтесь!
2:1534Когда уходите на миг!
2:402:45
Александр Кочетков, 1932.
2:942:993:603
С любимыми не расставайтесь и каждый раз. «С любимыми не расставайтесь!» — история создания стихотворения
— Как больно, милая, как странно,Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
— За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
— Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Мало найдется людей, которым не знакомы строки из стихотворения «С любимыми не расставайтесь…», особенно после выхода кинофильма «Ирония судьбы, или С легким паром». В действительности стихотворение Александра Кочеткова называется иначе — «Баллада о прокуренном вагоне».
Это стихотворение имеет интересную историю создания, о которой рассказала в своих записях жена поэта Нина Григорьевна Прозрителева. Лето 1932 года супруги провели у родственников, и Александр Кочетков должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи — Москва.
По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться, и уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вытащила мужа из вагона. Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня.
По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва. Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели.
В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне».
Все произошедшее заставило поэта задуматься о роли случайностей в жизни человека и о великой силе любви, способной уберечь человека от трагических перипетий судьбы. Несмотря на то, что стихотворение было написано в 1932 году, напечатали его лишь спустя 34 года в сборнике «День поэзии». Однако еще до опубликования эти проникновенные строки никого не оставили равнодушными и передавались буквально из уст в уста, как и сама история его создания. А после выхода в свет «Баллада о прокуренном вагоне» стала включаться в многочисленные сборники стихов как одно из лучших лирических произведений того времени.
Александр Кочетков написал много замечательных стихов, но он так и остался в памяти людей благодаря своей «Балладе…». Прошел не один десяток лет со дня ее написания, а строчки из этого стихотворения продолжают оставаться гимном всех влюбленных. И в любых жизненных ситуациях самое главное — это всегда следовать наказу поэта: «С любимыми не расставайтесь!». И тогда отступит даже неизбежное.
— Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, —
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы, —
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый, —
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного, —
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них, —
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Начиная с далёкого уже 1976 года, с самого первого его дня, телефильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» стал у нас почти столь же непременным атрибутом новогодних праздников, как и салат «Оливье». Без сомнения, счёт общему количеству просмотров «Иронии судьбы» идёт уже на миллиарды, и одно лишь это выводит фильм из разряда чисто кинематографических явлений, делая его событием общекультурного значения. Получилось так преднамеренно или нет, но именно благодаря «Иронии судьбы» в дома и души огромного количества людей проникли (и продолжают проникать) — стихи . Лучшие образцы русской поэзии XX века, самые громкие её имена: Цветаева и Пастернак, Ахмадулина и Евтушенко, а вместе с ними — и самые забытые её имена, когда уже и не понять, чего там больше: собственно поэзии или же истории нашей. Мы уже говорили в этой связи о Владимире Киршоне и о его стихотворении «Я спросил у ясеня…» . Сегодня ещё одно имя: Александр Кочетков и его «Баллада о прокуренном вагоне» :
| — Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, — Как больно, милая, как странно Раздваиваться под пилой. Не зарастёт на сердце рана, Прольётся чистыми слезами, Не зарастёт на сердце рана — Прольётся пламенной смолой. — Пока жива, с тобой я буду — Душа и кровь нераздвоимы, — Пока жива, с тобой я буду — Любовь и смерть всегда вдвоём. Ты понесёшь с собой повсюду — Ты понесёшь с собой, любимый, — Ты понесёшь с собой повсюду Родную землю, милый дом. | — Но если мне укрыться нечем От жалости неисцелимой, Но если мне укрыться нечем От холода и темноты? — За расставаньем будет встреча, Не забывай меня, любимый, За расставаньем будет встреча, Вернёмся оба — я и ты. — Но если я безвестно кану — Короткий свет луча дневного, — Но если я безвестно кану За звёздный пояс, в млечный дым? — Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим. |
Фрагмент из фильма «Ирония судьбы»
С любимыми не расставайтесь, С любимыми не расставайтесь, С любимыми не расставайтесь, Всей кровью прорастайте в них! — И каждый раз навек прощайтесь, И каждый раз навек прощайтесь, И каждый раз навек прощайтесь, Когда уходите на миг!Стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне» (многим оно известно также и под другими названиями) прозвучало в исполнении Андрея Мягкова и Валентины Талызиной. Впервые оно было опубликовано, в скромном поэтическом альманахе, лишь в 1966 году — всего лишь за неполные десять лет до того, как оно на всю страну прозвучало в фильме «Ирония судьбы». Его датировка и связанная с его написанием романтическая история известны нам со слов жены Александра Кочеткова, на которые, в свою очередь, ссылается писатель Лев Озеров, впервые опубликовавший стихотворение. Вот как обо всём этом повествует Лев Озеров:
Об истории появления «Баллады» рассказывает жена поэта Нина Григорьевна Прозрителева в оставшихся после её смерти и до сих пор не опубликованных записках:
«Лето 1932 года мы проводили в Ставрополе у моего отца. Осенью Александр Сергеевич уезжал раньше, я должна была приехать в Москву позднее. Билет был уже куплен — Ставропольская ветка до станции Кавказской, там на прямой поезд Сочи—Москва. Расставаться было трудно, и мы оттягивали как могли. Накануне отъезда мы решили продать билет и хоть на три дня отсрочить отъезд. Эти же дни — подарок судьбы — переживать как сплошной праздник.
Кончилась отсрочка, ехать было необходимо. Опять куплен билет, и Александр Сергеевич уехал. Письмо от него со станции Кавказской иллюстрирует настроение, в каком он ехал. (В этом письме есть выражение «полугрущу, полусплю». В стихотворении — «полуплакал, полуспал».)
В Москве, у друзей, которых он извещал о первом дне приезда, его появление было принято как чудо воскрешения, так как его считали погибшим в страшном крушении, которое произошло с сочинским поездом на станции Москва-Товарная. Погибли знакомые, возвращавшиеся из сочинского санатория. Александр Сергеевич избежал гибели потому, что продал билет на этот поезд и задержался в Ставрополе.
В первом же письме, которое я получила от Александра Сергеевича из Москвы, было стихотворение «Вагон» («Баллада о прокуренном вагоне»)…»
Убережённый судьбой от происшедшего накануне крушения поезда, поэт не мог не думать над природой случайности в жизни человека, над смыслом встречи и разлуки, над судьбой двух любящих друг друга существ.
Так мы узнаём дату написания — 1932 год — и исполненную драматизма историю стихотворения, которое было напечатано спустя тридцать четыре года. Но и ненапечатанное, оно в изустной версии, передаваемое от одного человека к другому, получило огромную огласку. Я услышал его в дни войны, и мне (и многим моим знакомым) оно казалось написанным на фронте. Это стихотворение стало моим достоянием — я с ним не расставался. Оно вошло в число любимых.
Вот такая трогательная получилась история. Раздумья поэта над природой случайности в жизни человека, над смыслом встречи и разлуки, над судьбой двух любящих друг друга существ…
Об авторе стихотворения, поэте и переводчике Александре Сергеевиче Кочеткове (друзья в шутку называли его «наш Пушкин») известно теперь очень и очень немногое. Родился он в мае 1900 года, очень рано начал писать стихи. Переводил Хафиза и Шиллера, Корнеля и Расина… Писал он много, а публиковался мало. Все знавшие его в один голос утверждают, что он был чрезвычайно скромным человеком, душевным и отзывчивым на беды других, но не умевшим толком устроить свою собственную судьбу. Автор замечательных стихов и ставших уже классическими переводов, чьё творчество ценили Вячеслав Иванов и Арсений Тарковский, Лев Горнунг и Павел Антокольский, он панически боялся холодного бездушия редакционных кабинетов и в результате так и не стал формально признанным «советским писателем» с заветным членским билетом в кармане. В праздничный день первого послесталинского Первомая, не дожив всего нескольких дней до своего 53-летия, Александр Кочетков тихо и незаметно умер в Москве. Его первый поэтический сборник, под названием «С любимыми не расставайтесь!», увидел свет лишь в 1985 году…
Трудно сказать, почему так произошло, но в статью Льва Озерова, цитата из которой приведена выше, вкралась досадная ошибка, до сих пор не исправленная и многократно повторённая в бесчисленных интернет-публикациях, посвящённых знаменитому стихотворению. По утверждениям ставропольских краеведов, любимую жену Александра Кочеткова, на чьи неопубликованные воспоминания ссылается Лев Озеров, звали не Нина Григорьевна, а Инна Григорьевна Прозрителева («Инуся»). Тестем поэта, в гостях у которого супруги проводили то едва не ставшее для них роковым лето, был очень уважаемый в Ставрополе человек, один из основателей местного краеведческого музея, — Григорий Николаевич Прозрителев.
В гостях у Григория Николаевича Прозрителева (на снимке справа):
дочь Инна (она в центре) и её муж Александр Кочетков (слева)
Григорий Николаевич Прозрителев был, судя по всему, самым настоящим подвижником. Он прожил долгую и яркую жизнь (в тот год, когда родился его будущий зять, ему исполнился 51 год: вероятно, дочь Инна была у него поздним ребёнком). Он скончался в ноябре 1933 года в возрасте 84 лет — стало быть, тот снимок, который представлен выше и на котором мы видим Григория Прозрителева уже глубоким стариком, был сделан, быть может, в то же самое лето, которое едва не закончилось трагически для Александра Кочеткова и его жены и результатом которого стало знаменитое его стихотворение «С любимыми не расставайтесь».
Для характеристики той железнодорожной катастрофы, которая, по воспоминаниям его жены, вдохновила Александра Кочеткова на написание стихотворения, в вышеприведённой цитате используется эпитет «страшная», а также отмечается, что произошла эта катастрофа с сочинским поездом на станции Москва-Товарная, то есть практически уже в Москве, недалеко от Курского вокзала. Быть может, речь идёт о крушении скорого поезда № 2, которое случилось на станции Люблино-Дачное, как раз рядом со станцией Москва-Товарная, 16 октября 1932 года, в воскресенье (автор упомянутой выше статьи из газеты «Ставропольская правда» тоже ведь отмечает: «Поезд, ушедший в субботу, потерпел крушение»). Коли так, то время написания знаменитого стихотворения можно определить с точностью буквально до двух-трёх недель: конец октября — начало ноября 1932 года (стихотворение было «в первом же письме, которое я получила от Александра Сергеевича из Москвы» )…
И каждый раз навек прощайтесь, Когда уходите на миг!
«Поэт не мог не думать над природой случайности в жизни человека» … Вообще говоря, в начале 30-х годов статистика катастроф на железных дорогах СССР и сама-то по себе, даже безотносительно к личному опыту, вполне позволяла поэту очень глубоко задуматься «над природой случайности в жизни человека»: ежегодно на железных дорогах страны случались десятки тысяч всевозможных крушений и аварий.
В катастрофе 16 октября 1932 года погибло 36 человек. В стихотворении ничего об этом не говорится, но начальник станции Люблино-Дачное был тогда расстрелян, а дежурный по станции получил 8 лет; свои года получили также сторож и сигналист…
За расставаньем будет встреча, Вернёмся оба — я и ты.
Но мы ведь говорим сейчас о поэзии, правда?.. Ну да, о поэзии… Но ведь и о катастрофах — тоже! В таком случае, никак нельзя не упомянуть и о той железнодорожной катастрофе, которая произошла двумя годами ранее, в сентябре 1930 года, и ведь буквально там же, на злополучном коротком участке пути: станции Перерва — Люблино-Дачное — Москва-Товарная.
И хотя та катастрофа унесла значительно меньше жизней (16 погибших), чем катастрофа, заставившая Александра Кочеткова задуматься над природой случайности в жизни человека, но именно она стала последней каплей, переполнившей народное терпение. «Железной метлой выметем с транспорта расхлябанность и верхоглядство», «Поднимем массы на борьбу за чёткую, революционную трудовую дисциплину», «Рабочие клеймят позором виновников крушения», — таково было общее настроение.
Удар по Перервам: Новиков и Черенков получили по 10 лет, а Яковлев — 5 лет
Но мы ведь говорим сейчас о поэзии, правда?.. О поэзии. Одним из первых задумался тогда над природой случайности поэт Демьян Бедный (Ефим Придворов):
…«Причина крушенья — небрежность бригады», Калеки! Убитые! Стоны и кровь! Враги, нашей гибели ждущие гады, Прочтут о Перерве и будут так рады, Так рады, Так рады: — «Крушение вновь!» И ждать будут, ждать — за Перервою первой, Если дальше позорно так дело пойдёт, Наш советский-де строй сам собой пропадёт, Сокрушивши себя всесоветской Перервой!!
В отличие от Александра Кочеткова, поэт Демьян Бедный не испытывал особых затруднений с публикациями своих произведений: эти строки появились в газете «Правда» уже спустя три дня после сентябрьской Перервы. Впрочем, положа руку на сердце, надо признать, что и по части размышлений над природой случайности в жизни советского человека — стихотворение Кочеткова явно ведь не дотягивает до его стихов. «Сокрушивши себя всесоветской Перервой» … В декабре 1930 года руководство партии сочло необходимым публично указать поэту Д. Бедному на не совсем правильное понимание им баланса между случайностью и необходимостью.
Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим.
Демьян Бедный почувствовал себя, словно перед неминуемой катастрофой. Собственно, в письме к Сталину (они были коротко знакомы) он так и написал: «Может быть, в самом деле нельзя быть крупным русским поэтом, не оборвав свой путь катастрофически» . (И ведь Сталин тут же ответил ему: не только чрезвычайно опасно, но и совершенно неправильно утверждать, будто «в Советской России реальна лишь грязь, реальна лишь Перерва».)
Нечеловеческая сила, В одной давильне всех калеча, Нечеловеческая сила Земное сбросила с земли.
Заканчивался всего лишь 1930 год — с его 32323 железнодорожными крушениями и авариями. Всё было ещё впереди. Впереди был и 1931 год (43015 катастроф), и 1932 год, когда Демьяна Бедного выселили из его кремлёвской квартиры, а Александр Кочетков задумался над природой случайности в жизни человека, и 1945 год, когда, не пережив затянувшейся опалы, скончался поэт Демьян Бедный, и 1953 год, когда друг за другом ушли из жизни Иосиф Сталин и Александр Кочетков, и 1966 год, вернувший нам стихотворение о прокуренном вагоне, и тот первый новогодний день 1976 года — «Ирония судьбы, или С лёгким паром»…
Всё это было ещё впереди.
Валентин Антонов, январь 2014 года
Баллада о прокуренном вагоне (А.Кочетков)
— Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.— Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.— Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
— За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.— Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
— Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Мало найдется людей, которым незнакомы строки из стихотворения «С любимыми не расставайтесь!», особенно после выхода фильма «Ирония судьбы, или С легким паром». На самом деле, стихотворение называется иначе — «Баллада о прокуренном вагоне», и автором ее является Александр Кочетков. В течение творческой жизни у большинства поэтов зарождаются строки, которые становятся апофеозом, и таковыми для Александра Кочеткова стали строки из «Баллады о прокуренном вагоне».
Это стихотворение имеет интересную историю создания, о которой рассказала в своих записях жена поэта Нина Григорьевна Прозрителева. Лето 1932 года супруги провели у родственников, и Александр Кочетков должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи – Москва. По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться и, уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вызволила мужа из вагона. Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня. По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва. Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели. В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне».
Все произошедшее заставило поэта задуматься о роли случайностей в жизни человека и о великой силе любви, способной уберечь человека от трагических перипетий судьбы. Несмотря на то, что стихотворение было написано в 1932 году, напечатано оно было лишь спустя 34 года в сборнике «День поэзии». Однако, еще до опубликования, эти проникновенные строки никого не оставили равнодушными и передавались буквально из уст уста, как и сама история его создания. После выхода в свет стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне» стало включаться в многочисленные сборники стихов как одно из лучших лирических произведений того времени.
Александр Кочетков написал много замечательных стихов, но он так и остался в памяти благодаря своей «Балладе…». Прошел не один десяток лет со дня написания «Баллады…», а строчки из этого стихотворения продолжают оставаться гимном всех влюбленных. И в любых жизненных перипетиях самое главное – это всегда следовать наказу поэта: «С любимыми не расставайтесь!», и тогда отступит даже неизбежное.
Мало найдется людей, которым не знакомы строки из стихотворения «С любимыми не расставайтесь…», особенно после выхода кинофильма «Ирония судьбы, или С легким паром». В действительности стихотворение Александра Кочеткова называется иначе — «Баллада о прокуренном вагоне».
Это стихотворение имеет интересную историю создания, о которой рассказала в своих записях жена поэта Нина Григорьевна Прозрителева. Лето 1932 года супруги провели у родственников, и Александр Кочетков должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи — Москва.
По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться, и уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вытащила мужа из вагона. Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня.
По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва. Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели.
В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне».
Все произошедшее заставило поэта задуматься о роли случайностей в жизни человека и о великой силе любви, способной уберечь человека от трагических перипетий судьбы. Несмотря на то, что стихотворение было написано в 1932 году, напечатали его лишь спустя 34 года в сборнике «День поэзии». Однако еще до опубликования эти проникновенные строки никого не оставили равнодушными и передавались буквально из уст в уста, как и сама история его создания. А после выхода в свет «Баллада о прокуренном вагоне» стала включаться в многочисленные сборники стихов как одно из лучших лирических произведений того времени.
Александр Кочетков написал много замечательных стихов, но он так и остался в памяти людей благодаря своей «Балладе…». Прошел не один десяток лет со дня ее написания, а строчки из этого стихотворения продолжают оставаться гимном всех влюбленных. И в любых жизненных ситуациях самое главное — это всегда следовать наказу поэта: «С любимыми не расставайтесь!». И тогда отступит даже неизбежное.
Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, —
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы, —
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый, —
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного, —
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них, —
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Из: Ш-каф
Источник —
Потрясающая история стихотворения С любимыми не расставайтесь
содержание видео
Рейтинг: 4.0; Голоса: 1Стихотворение С любимыми не расставайтесь. из кинофильма Ирония судьбы, или С легким паром в действительности называется иначе Баллада о прокуренном вагоне Александра Кочеткова и имеет интересную историю создания. так сложилось, что в литературе и поэзии Александр Кочетков остался автором единственного стихотворения, написанного по трагическому случаю крушению поезда, на котором должен был вернуться из Ставрополя, где отдыхал вместе с любимой женой. Они так не хотели расставаться, что решили сдать уже купленный на поезд Сочи Москва билет, чтобы еще три дня провести вместе, но так случилось, что они продлили свое счастье не только на это маленькое мгновение. Через три дня Александр Сергеевич сел в другой поезд, а приехав в Москву, узнал, что многие знакомые, ехавшие в том самом поезде, на который он сдал билет, погибли: произошла железнодорожная катастрофа. В Москве его встречали как вернувшегося с того светаДата: 2021-06-17
Похожие видео
Комментарии и отзывы: 10
Полина
Поэзия и песни в фильме замечательные. Э Рязанов. никому не известная певичка, которая шастала по гастролям, заезжала к нам простуженная и пела замечательно. сценарий не читала, но работала бесподобно. Стихи М. Цветаевой, Б. Пастернака, В. Киршона тогда были полу легальны. В конце 70-х Б. Ахмадулину исключили из Литинститута за поддержку опального Б. Пастернака, Евтушенко, не печатали. По улице моей который год.
М. Львовский На Тихорецкую.
М. Цветаева Благословляю вас на все четыре стороны. — посвятила стихи своей любимой женщине, с которой была в связи 2 года
. Софье Парнок.
я спросил у ангела, я спросил у демона. -оригинальный текст В. Киршона. Рязанов текст изменил. Занимая важный пост в РАПП Киршон писал доносы на литераторов, не воспевавших героику революции(Зощенко, Толстой А. Каверина, Пришвина, Булгакова. В 37 арестовали Ягоду, покровителя Киршона, цепочка арестов привела к последнему. Его обвинили в троцк. заговоре и в 38 расстреляли.
И наконец. Мне нравится, что вы больны не мной-1915 г. Марина посвятила стихотв. будущему супругу своей сестры Минцу, который увлёкся Мариной Цветаевой. Марина в этих отношениях поставила точку. Минц женился на сестре. Такая вот краткая история этих легендарных стихов и песен.
Кирилл
Не менее интересна история и другого стихотворения из этого фильма — Мне нравится Марины Цветаевой. В 1915 году сестра поэтессы — Анастасия Цветаева — познакомились с молодым человеком Маврикием Минцем, и у них сразу возникла взаимная симпатия. Очень скоро Анастасия представила Маврикия своей знаменитой родственнице — и Минц воспылал чувствами уже к Марине. Но любовный треугольник всё же не возник, так как Марина не стала мешать развитию отношений сестры с Минцем — хотя этот кавалер ей тоже пришелся по вкусу. В конце концов Анастасия и Минц поженились, но через 2 года он скончался, и сестра Цветаевой больше никогда не вышла замуж. Эту историю рассказала сама Анастасия в 1980 году, пролив свет на довольно двусмысленный текст стихотворения.
Vintage
А я это стихотворение знаю уже очень давно! В 1976 году я играла в студенческой театральной студии при Белорусском Полетехническом институте, и к нам прислали дипломницу Московского института культуры. Она поставила с нами пьесу Александра Володина С любимыми не растовайтесь, а стихотворение Балада о прокуренном вагоне прозвучало в спектакле, как песня. Ее положил на музыку наш актёр театра. Потом вышел фильм по этой пьесе, и я с упоением слушала актёров, потому что знала пьесу наизусть. А затем фильм Рязанова С лёгким паром. Ну и, конечно, исполнение этой композиции Фадеев и Наргиз. Мой сын, который вырос в США обожает эту песню и, благодаря ей стал писать по русски, чем меня очень удивил. Спасибо за этот клип, перешлю его сыну!
Виктор
Стихотворение, конечно, замечательное. Когда вышла Ирония судьбы, я уже знал об авторе, т. к впервые прочитал о нем в одном из номеров Юности (70-е г. г. Там был помещен очерк о Кочеткове. Насколько я запомнил, он в юности серьезно болел (суставы ног. долго лечился (в Крыму, кажется, сильно страдал от болезни. История его жизни сама по себе удивительна. Можно было полнее рассказать об авторе.
Valik
С лёгкой руки Эльдара Рязанова вся страна стала цитировать наизусть С любимыми не расставайтесь! Александра Кочеткова и Мне нравится, что вы больны не мной. Марины Цветаевой после того, как он украсил этими поэтическими шедеврами свою неповторимую Иронию судьбы.
DNA
Единственное стихотворение, но столько в нём силы, души, энергии! Буквально проживаешь все события, там описанные!
Всё таки имя Александр Сергеевич в России имеет не человеческую силу!
Вечная Память!
Ахмер
Прекрасные стихи, замечательного человека! Отличный поэт, и стихи подставлены в прекрасные фильмы, так как и стихи такие же.
У нас в Башортостане, в Мелеузе в честь него есть улицы, микрорайон!
Самый
Огромное спасибо Вам за этот ролик! Стихотворение изамечатальное. Я думал что автор его- Эльдар Рязанов. Оказвывается- нет. Кочетков. И стихотворение и фильм достойны ОСКАРА, Олег. Одесса. 65 лет.
Ольга
Спасибо, теперь больше знаем об авторе и истории создания совершенно замечательного стихотворения. А если бы не Э. Рязанов, может, так и не узнали бы. Кануло бы в Лету.
MA
Спасибо гениальному Э. Рязанову. Включив замечательное стихотворение А. Кочеткова в свой фильм, он ТЫСЯЧЕКРАТНО увеличил количество почитателей этого стиха.
Расставаясь на миг прощайтесь
–Ссылки–Фотоальбом–Я – фотографГжель
–Метки–Рубрики- HAND MADE идеи (881)
- ПРОДАМ (15)
- SHOPPING (239)
- АКСЕССУАРЫ (725)
- БЛОГ (255)
- ВИНТАЖ (203)
- Вокруг Света (526)
- ВОЛШЕБНОСТИ (102)
- ВЯЗАНИЕ (493)
- ГЛАМУР (427)
- ДЕКОР СОБЫТИЙ (300)
- ДОМ2 (31)
- ДРАГОЦЕННОСТИ (176)
- ИМЕНА ЗВЁЗДЫ (416)
- ИНТЕРЬЕР (697)
- ИСКУССТВО (260)
- КАМНИ (177)
- КАТАЛОГИ (104)
- МОИ РАБОТЫ (279)
- Полезно знать (443)
- ПРАЗДНИКИ (401)
- РАЗНОЕ (524)
- РУКОДЕЛИЕ (967)
- САЛОН КРАСОТЫ (159)
- СТИЛЬ ЖИЗНИ (869)
- СТИЛЬ МОДА (1984)
- УКРАШЕНИЯ (421)
- УЮТНЫЙ ДОМ (597)
- ФЛОРИСТИКА (127)
- ФОТОГРАФИЯ (242)
- Ц В Е Т (592)
- ШИТЬЕ (449)
- ЯРКИЙ МИР (357)
Понедельник, 17 Января 2011 г. 23:51 + в цитатник
Стихотворение Александра Кочеткова, написанное в 1932 году и
процитированное в фильме Э. Рязанова «Ирония судьбы» 1975г
БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ
– Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана –
Прольется пламенной смолой.
– Пока жива, с тобой я буду –
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду –
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду –
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
– Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
– За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба – я и ты.
– Но если я безвестно кану –
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
– Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
| Рубрики: | РАЗНОЕ |
Метки: стихи
Процитировано 5 раз
Понравилось: 2 пользователям
- Тексты песен
- Стихи – Марина Цветаева
- С любимыми не расставайтесь
– Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана –
Прольется пламенной смолой.
– Пока жива, с тобой я буду –
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду –
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду –
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
– Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
– За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба – я и ты.
– Но если я безвестно кану –
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
– Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Другие тексты песен «Стихи – Марина Цветаева»
— Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, —
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
— Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы, —
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый, —
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
— Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
— За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
— Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного, —
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
— Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них, —
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
История стихотворения
Мало найдется людей, которым не знакомы строки из стихотворения «С любимыми не расставайтесь…», особенно после выхода кинофильма «Ирония судьбы, или С легким паром». В действительности стихотворение Александра Кочеткова называется иначе — «Баллада о прокуренном вагоне».
В течение творческой жизни у большинства поэтов зарождаются строки, которые становятся апофеозом, и таковыми для Александра Кочеткова стали строки из «Баллады о прокуренном вагоне».
Это стихотворение имеет интересную историю создания, о которой рассказала в своих записях жена поэта Нина Григорьевна Прозрителева. Лето 1932 года супруги провели у родственников, и Александр Кочетков должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи — Москва.
По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться, и уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вызволила мужа из вагона. Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня. По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва. Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели. В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне».
Все произошедшее заставило поэта задуматься о роли случайностей в жизни человека и о великой силе любви, способной уберечь человека от трагических перипетий судьбы. Несмотря на то что стихотворение было написано в 1932 году, напечатано оно было лишь спустя 34 года в сборнике «День поэзии». Однако еще до опубликования эти проникновенные строки никого не оставили равнодушными и передавались буквально из уст в уста, как и сама история его создания. После выхода в свет «Баллада о прокуренном вагоне» стала включаться в многочисленные сборники стихов как одно из лучших лирических произведений того времени.
Александр Кочетков написал много замечательных стихов, но он так и остался в памяти людей благодаря своей «Балладе…». Прошел не один десяток лет со дня ее написания, а строчки из этого стихотворения продолжают оставаться гимном всех влюбленных. И в любых жизненных ситуациях самое главное — это всегда следовать наказу поэта: «С любимыми не расставайтесь!». И тогда отступит даже неизбежное.
Текст песни Марина Цветаева — …я за тебя молиться стану… перевод, слова песни, видео, клип
— Как больно, милая, как странно,Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
— Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
— Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
— За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
— Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
— Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Akin to the ground , weaving branches —
It hurts , my dear, how strange
Bifurcate under the saw .
Not heal the heart wound
Shed tears clean ,
Not heal the heart wound —
Spilled flaming tar.
— While alive, I will be with you —
Nerazdvoimy soul and blood , —
While alive, with you I’ll —
Love and death are always together .
You’ll carry with you everywhere —
You’ll carry with me , darling, —
You’ll carry with you everywhere
Native land , sweet home.
— But if I have nothing to hide
Pity incurable ,
But if I have nothing to hide
From cold and dark?
— For the parting will be meeting
Do not forget me , my love ,
For the parting will be meeting
Both will be back — you and me.
— But if I untraceable Kan. —
Short beam light day —
But if I untraceable Kan.
Time for a star in the Milky smoke ?
— I ‘ll pray for you ,
So as not to forget the way the earth ,
I ‘ll pray for you ,
I hope you come back unharmed.
Shaking in a smoky car ,
He became homeless and humble
Shaking in a smoky car ,
He poluplakal , poluspal ,
When the composition on a slippery slope
Suddenly a terrible twisted roll ,
When the composition on a slippery slope
Of rail wheels tore .
Superhuman strength ,
In one winepress of maiming ,
superhuman strength
Earthly thrown off the land.
And no one defended
Away the promised meeting ,
And no one defended
Hand beckoning in the distance.
With loved ones not part !
With loved ones not part !
With loved ones not part !
Whole blood sprout in them —
And every time goodbye forever !
And every time goodbye forever !
And every time goodbye forever !
When you leave for a moment !
Влюбленных и детей: О «Письме к Амазонке» Марины Цветаевой
19 МАЯ 2017
«ЛЮБОВЬ К СЕБЕ — это детство. Влюбленные — дети. У детей нет детей », — пишет русская поэтесса Марина Цветаева в« Письме к Амазонке ». «Нельзя жить любовью, — продолжает она. «Единственное, что переживает любовь, — это ребенок».
В то время как взрослая жизнь Цветаевой была разорвана трагедиями, она сохраняла детскую способность любить.У нее были страстные эпистолярные романы с двумя другими легендарными поэтами ее времени, Борисом Пастернаком и Райнером Марией Рильке. Она также вела живую, часто откровенную переписку с другими изгнанниками, покровителями, литературными протеже, учеными, интеллектуалами и потенциальными любовниками. В качестве примера можно привести письмо 1932 года, адресованное из Парижа, где Цветаева жила бедной эмигранткой, Натали Барни, очаровательной наследнице американского железнодорожного состояния. Переведенный Адорой Филлипс и Гаэль Коган как Письмо к Амазонке , он является образцом интенсивного эпистолярного стиля Цветаевой.Он колеблется между конфронтацией и соблазнением и бросает вызов Барни, поборнику романтических и сексуальных партнерств между женщинами. Влюбленные женщины не могут иметь детей вместе, говорит Цветаева, — это «единственное слабое место, единственная уязвимая точка, единственная брешь в идеальном единстве двух женщин, которые любят друг друга».
Тема однополого партнерства была в центре самого известного диалога Платона о любви, Симпозиум , в котором комик Аристофан рассказывает миф об изначальных людях, разделенных надвое разгневанными богами.Первоначальное насильственное деление заставляет каждого из нас искать другую половину, чтобы снова сделать нас целыми. Хотя большинство изначальных людей были андрогинными (мужчина-женщина), некоторые состояли из двух женщин, а другие — из двух мужчин. По мнению Аристофана, это объясняет, почему некоторые из нас могут восстановить свою изначальную целостность только в однополых союзах. Сократ, как обычно, делает более радикальное заявление. Он считает, что наши эротические занятия движимы основным человеческим желанием — вечно обладать добром. В то время как большинство гетеросексуальных союзов, как правило, удовлетворяют это желание биологически — производя маленькие копии нас, смертных существ с ограниченной продолжительностью жизни, — лучшие формы союза приводят к более прочному и красивому потомству, например, героическим актам, произведениям искусства и т. Д. законы.Сократ говорит, что таких детей стоит иметь больше, потому что они более полно удовлетворяют желание своих родителей обрести бессмертие, причем независимо от пола и возраста своих родителей. Разве каждый из нас не предпочел бы отцом или матерью Илиаду или Конституцию США, а не обычного человеческого ребенка? Разве нет ничего пассивного в том, чтобы позволить нашим эротическим импульсам направлять свои эротические импульсы на секс и деторождение, что по умолчанию установлено нашей животной природой?
Аргумент Цветаевой в ее эссе о том, что любовные отношения между двумя партнерами могут быть завершены только ребенком, должен поразить опытных читателей ее сочинений.В других своих произведениях Цветаева всегда настаивала на том, что, поскольку она поэт, она имеет право «стряхнуть» природные данности, включая собственное женское тело. Природа не имеет абсолютного авторитета: ее притязания на нас следует подвергать сомнению и сопротивляться. Тем не менее, завершая Письмо к Амазонке , Цветаева в качестве подкрепления аргументации приводит природу: «Природа говорит: нет. Запрещая это нам, она защищает себя. Бог, запрещая нам что-то, делает это из любви; Природа, запрещая нам, делает это из любви к себе, из ненависти ко всему, что ей не принадлежит.”
Грубо говоря, природа эгоистична. Его не волнуют мы, наши причины и мотивы, наша любовь и наша целостность. Она предполагает, что человеческая природа, опережая на четыре десятилетия работу Ричарда Докинза «Эгоистичный ген » (1976) Ричарда Докинза (1976), заботится только о воспроизведении большего количества экземпляров самой себя. Но если это так, то почему мы должны прислушиваться к природе? Цветаева отвечает, что молодые женщины делают это «не задумываясь, с помощью чистого и тройного жизненного инстинкта — молодости, увековечения, утробы». Другими словами, наши инстинкты достаточно сильны, чтобы сорвать некоторые из наших самых заветных проектов и самых сокровенных обязательств.Поэтому Цветаева позиционирует однополую любовь как оскорбление природы.
Странно для Цветаевой писать. У нее были открытые, интимные отношения с женщинами. Ее цикл из 17 стихотворений «Подруга», посвященный ее возлюбленной, поэтессе Софии Парнок, содержит одни из самых захватывающих любовных стихов на русском языке. Однако здесь, в своем письме , она отвергает любовь между женщинами, и ее доводы убедительны. Что делает его неотразимым, так это психологическая мини-драма Цветаевой, в которой участвуют два влюбленных — Младший и Старший.Она позволяет нам взглянуть на серию эпизодов, как если бы через щель в двери, в ходе которых Старший Любовник узнает все более выраженное желание Младшего иметь ребенка, «немного тебя, чтобы любить» и дистанцируется от нее. беспокойная возлюбленная, подталкивающая ее уйти. Из правдоподобного описания конкретной мини-драмы Цветаева делает обобщающий вывод: подобное напряжение преследует все случаи романтической и эротической любви между женщинами. Однако этот шаг мог быть просто провокацией.Барни был богатым человеком с хорошими связями, потенциальным покровителем. Тонко завуалированный исповедальный тон Цветаевой не только не желал оттолкнуть ее, но и предполагал, что она намеревалась подразнить женщину, которую называла «амазонкой» и «моим братом по женщине». Она хотела, чтобы Барни ответил.
Мнение о том, что аргумент Цветаевой является соблазнением, а мини-драма — формой приманки, дополнительно подтверждается вступительными абзацами письма . Цветаева описывает способность противостоять природе как форму достижения:
Отказ — мотивация? Да, потому что для управления силой требуется гораздо более горькое усилие, чем для ее высвобождения, а для этого совсем не требуется усилий.В этом смысле вся естественная активность пассивна, в то время как вся желаемая пассивность активна (излияние — выносливость, подавление — действие). Что сложнее: удержать лошадь или дать ей бежать? И, учитывая, что мы сдерживаемая лошадь, что труднее: сдерживать или дать волю своей силе? […] Каждый раз, когда я сдаюсь, я чувствую дрожь внутри. Это я — земля, которая дрожит. Отказ? Борьба окаменела.
Природу нельзя дисциплинировать полностью — она будет пробиваться, а иногда и побеждать.Вместо того, чтобы подчиняться его контролирующей силе, мы должны стремиться развивать самообладание. В конце концов, это наша собственная природа , которая восстает против целей, которые мы ставим перед собой.
В своем проницательном и содержательном введении ученый Катрин Цепиела пишет, что «страстно изложенный случай Цветаевой может теперь вызывать симпатию к парам геев и лесбиянок, которые во всем мире борются за законное право рожать детей и строить семьи». Определяя стремление к биологическому воспроизводству как проистекающее из «эгоистичной природы», чьему авторитету над нами у нас есть причины сопротивляться, эссе Цветаевой также побуждает нас пересмотреть наши представления о браке и семье и продолжать думать о других способах быть вместе — а также иметь детей и заботиться о них.
¤
Оксана Максимчук — переводчик и автор двух сборников стихов на украинском языке. Она преподает философию в Университете Арканзаса.
Макс Розочинский — переводчик и поэт из Симферополя, Крым. Он работает над монографией на стихи Марины Цветаевой.
Цветаева, Марина | Encyclopedia.com
РОДИЛСЯ: 1892, Москва, Россия
УМЕР: 1941, Елабуга, Россия
ГРАЖДАНСТВО: Русский
ЖАНР: Поэзия, художественная литература
003 ОСНОВНЫЕ РАБОТЫ:
Стихи: Выпуск I (1916)
Вехи: Стихи: Выпуск II (1921)
«Ливень света» (1922)
Ремесло (1923)
После России (1928)
Обзор
Вдоль Вместе с Анной Ахматовой, Осипом Мандельштам и Борисом Пастернаком Марина Цветаева входит в российский «поэтический квартет» — группу важных авторов, чьи произведения отражают изменение ценностей в России в первые десятилетия двадцатого века.Центральным интересом Цветаевой как поэтессы был язык, и стилистические новшества, проявленные в ее творчестве, считаются уникальным вкладом в русскую литературу.
Биографические и исторические произведения
Привилегированное детство и поэзия Марина Иванова Цветаева (также транслитерированная как Цветаева, Цветаева и Цветаева) родилась в Москве в семье профессора истории искусств Ивана Цветаева и пианистки Марии Мейн Цветаевой. . Цветаева выросла в Москве в семье среднего достатка, известной своими творческими и научными интересами.Ее отец был основателем Музея изящных искусств, а ее талантливая и образованная мать подтолкнула Марину к музыкальной карьере. Посещая школы в Швейцарии, Германии и Сорбонну в Париже, Цветаева предпочитала писать стихи.
Две книги, брак и несколько дел В 1910 году, когда Цветаевой было восемнадцать лет, ее первый сборник, Evening Album , был издан частным образом. Этот том получил неожиданное внимание, когда его рецензировали выдающийся критик Макс Волошин и поэты Николай Гумилев и Валерий Брюсов, все из которых положительно написали
произведений Цветаевой.В 1911 году Цветаева издала второй сборник стихов Волшебный фонарь , а в следующем году вышла замуж за Сергея Ефрона. На протяжении всего брака Цветаева преследовала романтические связи с другими поэтами, следуя образцу увлечения и разочарования, который она установила в подростковом возрасте.
Гражданская война в России Во время гражданской войны в России, которая длилась с 1918 по 1921 год, Цветаева бедно жила в Москве, а ее муж воевал в Крыму в качестве офицера царской Белой армии.Гражданская война в России осложнялась присутствием нескольких противоборствующих военных группировок, но ее главными противниками были большевистская, или Красная, армия, получившая широкий мандат после Рабочей революции 1917 года, и царская Белая армия, отчаянно борющаяся за власть. восстановить старый политический порядок. Цветаева много писала в это время, сочиняя стихи, эссе, мемуары и драмы. Но антибольшевистские настроения, пронизывающие многие из этих работ, помешали их публикации. Во время голода в 1919 году младший из двух ее детей умер от голода, а в 1922 году (через год после победы большевиков в гражданской войне и в год смерти их лидера Владимира Ленина) Цветаева иммигрировала со своим выжившим ребенком Ариадной. в Германию.Там — после пяти лет разлуки в военное время — она воссоединилась с Эфроном.
Адамант просоветская позиция Пока семья Цветаевой жила в Берлине, а затем в Праге, где в 1925 году родился ее сын Георгий, она начала публиковать произведения, написанные за предыдущее десятилетие. Они нашли признание у российских критиков и читателей, живущих в изгнании. Переехав в Париж, Цветаева продолжала писать стихи, но изменение политики привело ее в немилость. Репутация Цветаевой среди других писателей-эмигрантов начала ухудшаться — в основном из-за ее отказа принять воинствующую антисоветскую позицию многих эмигрантов и просоветской деятельности ее мужа (к этому моменту Эфрон так полностью перешел на другую сторону, что стал коммунистическим агентом). ).
Сталинский террор, Вторая мировая война и самоубийства Эфрон и дочь Ариадна вернулись в Россию в 1937 году. Цветаева, к которой русские эмигранты в Париже относились безразлично, в 1939 году родила сына Георгия. В то время художники и интеллектуалы, особенно те, которые были связаны с Западом, подвергались риску из-за экстремистской политики Иосифа Сталина, которая включала параноидальные и, что еще хуже, глубоко произвольные пытки и казни предполагаемых врагов государства.Семья воссоединилась в Москве ненадолго, прежде чем Эфрон и Ариадна были арестованы, а Эфрону было предъявлено обвинение в антисоветском шпионаже.
Когда немецкие войска напали на Москву в 1941 году, нарушив Пакт о ненападении, который Сталин тайно подписал с немецким нацистским лидером Адольфом Гитлером в начале Второй мировой войны (1939–1945), Цветаева и Георгий были эвакуированы в деревню Елабуга в Татарская Республика. Расстроенная арестом и возможной казнью мужа и дочери, лишенная права на публикацию и неспособная содержать себя и своего сына, Цветаева покончила с собой.
Произведения в литературном контексте
Русское влияние На творчество Цветаевой существенно повлияли произведения ее современников и события, связанные с русской революцией. Тем не менее, она оставалась в значительной степени независимой от многочисленных литературных и политических движений, процветавших в эту бурную эпоху, возможно, из-за силы впечатлений, оставленных на нее ее эклектичным читательским интересом. Вечерний альбом (1910), например, несет сильное влияние чтений молодой Цветаевой, которые включали много второсортной поэзии и прозы.В Mile-post: Poems: Issue I (1916) она вдохновлена архитектурным и религиозным наследием Москвы, возможно, благодаря творчеству Каролины Карловны Павловой, одного из ее любимых поэтов.
Многочисленные интриги Цветаевой, зачастую не связанные с сексом, также оказали явное влияние; она считала их по своей сути духовными, и им приписывают яркую эмоциональную окраску ее стихов, а также вдохновляющие стихи, посвященные Осипу Мандельштаму, Александру Блоку и Райнеру Марии Рильке.Лирические диалоги Цветаевой с Блоком, Мандельштамом и Ахматовой в « Mileposts » сосредоточены на темах России, поэзии и любви. Основывая свои стихи преимущественно на личном опыте, Цветаева также с большей отстраненностью исследовала такие философские темы, как природа времени и пространства.
Русский народный стиль Цветаева рано выработала поэтические черты, которые во многом сохранились в ее последующих сборниках. Оба тома Mileposts отмечены необычайной силой и прямотой языка.Идеи тревоги, беспокойства и стихийной силы подчеркиваются языком, поскольку Цветаева опирается на обычную региональную речь и обращается к народным песням и русской поэзии восемнадцатого века. Ее интерес к языку проявляется в игре слов и лингвистических экспериментах над стихами. Ученые также отметили интенсивность и энергию глаголов в ее стихах и ее любовь к темным цветам. На уровне образов преобладает архетипический и традиционный символизм, например, в ее использовании ночи, ветра, открытых пространств и птиц.
ЛИТЕРАТУРНЫЕ И ИСТОРИЧЕСКИЕ СОВРЕМЕННИКИ
Среди известных современников Цветаевой:
Шарль де Голль (1890–1970): французский генерал и лидер Свободных французских сил, он основал Пятую французскую республику и стал ее первым президентом. .
Владимир Маяковский (1893–1930): Русский поэт и драматург, он считается одним из предшественников русского футуризма.
Пабло Неруда (1904–1973): чилийский поэт, писатель и политический коммунист; его получение в 1971 году Нобелевской премии по литературе вызвало много споров.
Франклин Делано Рузвельт (1882–1945): американский политик и тридцать второй президент Соединенных Штатов, он был настолько популярен среди людей, что был избран на этот пост на четыре срока.
Эдит Штайн (1891–1942): монахиня-кармелитка и немецкий философ, она стала мученицей католической церкви после гибели в Освенциме.
В начале 1920-х Цветаева экспериментировала с повествовательными стихами. Она адаптировала традиционные русские народные сказки в произведениях Король-Дева (1922) и Свейн (1924).В томе После России (1928) она объединила свой ранний романтический стиль с региональной дикцией. В 30-е годы Цветаева уделяла больше энергии прозе, чем поэзии. В таких мемуарах, как «Плененный дух» и «Мой Пушкин» (оба опубликованы в Contemporary Annals в 1934 и 1937 годах соответственно), она записала свои впечатления от друзей и поэтов. В стиле прозы, характеризующемся повествовательной техникой потока сознания и поэтическим языком, Цветаева выразила свои взгляды на литературное творчество и критику в таких эссе, как «Искусство в свете совести» и «Поэт о критике» (оба опубликованы в году. Contemporary Annals в 1932 г.).
Работы в критическом контексте
После ее смерти Марина Цветаева и ее работы были практически забыты. В Советском Союзе ее имя многие годы не упоминали. Затем стали появляться ее посмертные публикации, и вскоре она получила признание как один из величайших русских поэтов всех времен. Настоящий культ Цветаевой сложился в России и за ее пределами. Сегодня она всемирно известный поэт и объект многих научных исследований, которые не уступают критике Пастернака, Мандельштама, Ахматовой и даже классиков Золотого века России.Эта репутация частично проистекает из более ранних стихов Цветаевой. Craft (1923), последний том стихов Цветаевой, завершенный перед ее эмиграцией, хвалит за его метрические эксперименты и эффективное смешение народного языка, архаизмов и библейских идиом. После России (1928) была названа критиками, такими как Саймон Карлински, «самой зрелой и совершенной из ее коллекций».
Еще больше демонстрируют ее литературные достоинства зрелые стихи Цветаевой и даже ее первое стихотворное произведение « Evening Album ».
Вечерний альбом (1910) Написана почти полностью до того, как ей исполнилось восемнадцать, Вечерний альбом считается произведением технической виртуозности. Иногда незрелые темы тома не заслоняют мастерство Цветаевой в традиционных русских лирических формах. На момент публикации это сразу же было замечено ведущими критиками, которые дали книге положительные отзывы и подчеркнули ее интимность и свежесть тона. Валерий Яковлевич Брюсов, который в своей статье 1911 года «Новые стихотворные собрания» в книге «« Русская мысль »высказал некоторые оговорки по поводу бытовых тем и банальных идей Цветаевой, тем не менее, назвал ее« несомненно талантливым »автором, способным создать« настоящую поэзию мировоззрения ». интимная жизнь.Еще раз отражая критическое отношение того времени, Николай Сергеевич Гумилев с энтузиазмом писал о непосредственности и дерзости Цветаевой, заключая в своей статье 1911 года «Письма о русской поэзии» в Apollo : «Здесь инстинктивно угадывались все основные законы поэзии. так что эта книга — не просто книга очаровательных девичьих признаний, но и книга прекрасных стихов ».
После своего первоначального успеха и популярности у Цветаевой в значительной степени пренебрегли из-за ее экспериментального стиля и ее отказа занять про- или антисоветскую позицию.Недавние критики считают ее работы одной из самых новаторских и сильных русской поэзии двадцатого века, а такие ученые, как Анджела Ливингстон, писали: «Эмоциональная, но не« женственная »поэтесса, она избегает всякой сладостной сентиментальности и вместо этого любит, ненавидит, хвалит. , критикует, сетует, восхищается, стремится … с своего рода непоколебимой физичностью, всегда подталкивая страсти и позиции до точки, в которой они будут полностью раскрыты ».
ОБЩИЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ОПЫТ
Вот несколько произведений писателей, которые, как Цветаева, также воздавали дань уважения своей родине, народам и другим писателям в народных сказках, стихах, текстах и прозе:
Folktales of Greece ( 1970), сборник под редакцией Георгиоса А.Мегас. В этот сборник вошли такие рассказы, как «Миндальное семя и альмонделла» и «Брат и сестра».
Popular Tales of the West Highlands (1890), собрание Джона Фрэнсиса Кэмпбелла. Эти сказки происходят из Шотландии и включают такие названия, как «Повесть о королеве, которая искала выпить из определенного колодца».
Владимир Ильич Ленин (1925), стихотворение Владимира Маяковского. Это стихотворение, состоящее из трех тысяч строк, было высокой данью уважения Ленину после его смерти.
Отзывы на литературу
- На Цветаеву и ее творчество повлияли события гражданской войны в России, когда поэт жила бедно в Москве, а ее муж воевал в Крыму в качестве офицера царской Белой армии. Изучите гражданскую войну в России. Как это конкретно повлияло на мирных жителей? Как это влияние отражено в творчестве Цветаевой?
- Цветаева проявляла антибольшевистские настроения в своих стихах, пьесах, журналах и рассказах. Этот факт мешал публикации ее сочинений на несколько лет.Выберите стихотворение Цветаевой, которое, по вашему мнению, могло иметь столь противоречивые политические послания (вам, возможно, придется исследовать большевиков, чтобы понять этот контекст). Объясните, почему это стихотворение могло быть такой угрозой, используя подробный анализ отрывков из стихотворения, чтобы добавить глубины своей позиции.
- В своих произведениях Цветаева привержена народным песням, народным частушкам и русской поэзии XVIII века. Изучите русскую народную традицию, мифологию или историю, чтобы глубже понять людей, написанных Цветаевой.Как бы вы охарактеризовали типичных русских того времени? Хорошо ли они изображены в ее работах? Какие ценности проявляются в творчестве поэта? Что вы узнали о русской традиции из сочинений Цветаевой?
- Творчество Цветаевой хвалили за лиризм и «интуитивное» понимание того, что движет человеческой душой. Проанализируйте эмоциональный эффект одного из ее стихотворений, который вас особенно поразит; объяснять различные элементы поэзии, которые она использует для создания определенных образов и пробуждения определенных чувств у читателя.Помогите своему читателю понять, в конце концов, , как работает стихотворение.
БИБЛИОГРАФИЯ
Книги
Брюсов Валерий Яковлевич. Среды стихов 1894–1924: Manifesty, stat’i, resenzii . Составили Николай Алексеевич Богомолов и Николай Всеволодович Котрелев. М .: Советский писатель, 1990.
Гумилев Николай Сергеевич. «Письма о русской поэзии». В № Собрание сочинений , с. 262, 293–294. Вашингтон, округ Колумбия: Виктор Камкин, 1968.
Карлинский, Симон. Марина Цветаева: ее жизнь и искусство . Беркли: Калифорнийский университет Press, 1966.
———. Марина Цветаева: женщина, ее мир и ее поэзия . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1985.
Карлински, Саймон и Альфред Аппель младший, ред. Горький воздух изгнания: русские писатели на Западе, 1922–1972 гг. . Беркли: University of California Press, 1977.
Пастернак, Евгений, Елена Пастернак и Константин М.Азадовский, ред. Письма, лето 1926: Борис Пастернак, Марина Цветаева, Райнер Мария Рильке . Перевод Маргарет Веттлин и Уолтер Арндт. Нью-Йорк: Харкорт, 1985; перепечатано, Oxford University Press, 1988.
Цветаева, Марина, Неопубликованные письма . Под редакцией Глеба Струве и Никиты Струве. Париж: YMCA-Press, 1972.
Periodicals
Burgin, Diana Lewis. «После бала: творческие отношения Софьи Парнок с Мариной Цветаевой.» Российское обозрение 47 (1988): 425–44.
Ciepiela, «Серьезное отношение к монологизму:« Крысолов »Бахтина и Цветаевой». Slavic Review 4 (1994): 1010–24.
Форрестер, Сибелан. «Колокола и купола: формирующая роль женского тела в поэзии Марины Цветаевой». Славянское обозрение 2 (1992): 232–46.
Гоув, Антонина Ф. «Женский стереотип и за его пределами: конфликт ролей и разрешение в поэтике Марины Цветаевой». Славянское обозрение 2 (1977): 231–55.
Холл, Брюс. «« Самая дикая из дисгармоний »: лакановское прочтение цикла« Провода »Цветаевой в контексте других его значений». Славянский и восточноевропейский журнал 1 (1996): 27–44.
Хельдт, Барбара. «Два стихотворения Марины Цветаевой из года После России ». Обзор современного языка 3 (1982): 679–87.
Сайты
Кнеллер, Андрей. Переводы Марины Цветаевой: Избранные стихи и ссылки . Получено 31 марта 2008 г. с сайта http: // home.comcast.net/~kneller/tsvetaeva.html.
Маневич, Вадим и Олеся Петрова. Наследие Марины Цветаевой . Получено 31 марта 2008 г. с сайта http://english.tsvetayeva.com/.
Мир Марины Цветаевой . Получено 31 марта 2008 г. с сайта http://www.ipmce.su/~tsvet/.
Любовное письмо Марине Цветаевой | Наталья Ломая
Одержимость поэзией
«В русской поэзии ХХ века не было более страстного голоса», — пишет Иосиф Бродский о Марине Цветаевой.И все же западные читатели только сейчас начинают открывать для себя то, что российская аудитория Цветаевой уже признала, «что она была одним из главных поэтических голосов века» (Томас Венцлова, The New Republic ).
Поэзия — это то, чем я с детства получаю огромное удовольствие. С тех пор, как я научился правильно читать. Есть что-то утешительное и успокаивающее в том, чтобы общаться с ритмичными фразами незнакомцев и иметь возможность выразить свои эмоции через их слова. Для меня поэзия сделала все, что я чувствовал (и особенно все, что я чувствовал слишком одиноким), значимым, реальным и даже могущественным.
Первой поэтессой, с которой я глубоко познакомился и не только читал для удовольствия, но и пытался анализировать (с помощью моего учителя), была русская поэтесса Марина Цветаева. Мне было 16. С тех пор я открыл для себя еще много блестящих поэтов и поэтесс и гораздо глубже погрузился в мир литературы в целом. И все же для меня Цветаева остается одной из лучших в поэзии. Она использует язык почти волшебным образом и приближается к описанию всего, что по сути не поддается описанию. Ее слова кажутся резкими, кровавыми, живыми и электрическими. Ей удается уловить сильные, но своеобразные эмоции, которые в большинстве случаев полностью ускользают от языка. Она использует слова, чтобы выразить то, что язык, кажется, не в состоянии уловить. Не только в стихах, но и в прозе и письмах.
Когда мы с моим парнем начали встречаться, я подарила ему книгу Цветаевой (английский перевод) с написанной от руки цитатой другой блестящей поэтессы Эмили Дикинсон.Эта цитата прекрасно описывает, какие чувства вызывают у меня слова Цветаевой:
Позже, когда я написал ему длинное письмо в его день рождения и попытался выразить более глубокие эмоции, я снова обратился к Цветаевой и использовал ее слова:
переводчик Вероника Краснова, за пределами России, как переводчик, Цветаева больше всего известна своими романтическими стихами. Переведена лишь очень небольшая часть ее работ (в основном ранние произведения). Но важно подчеркнуть, как утверждает Краснова, что Цветаева была намного больше, чем просто поэтом-романтиком.
В своих дневниках Цветаева упоминает: «Есть книги настолько живые, что всегда боишься, что, пока ты не читал, книга ушла и изменилась, переместилась, как река. Пока вы жили, оно продолжало жить и, как река, двигалось и уходило. Никто не входил дважды в одну и ту же реку. Но разве кто-нибудь дважды заходил в одну и ту же книгу? » Я возвращаюсь к ее книгам снова и снова, в основном, когда что-то слишком глубоко переживаю, но не могу выразить даже половину.И каждый раз я нахожу в ее словах более глубокий смысл. Каждый раз она может предложить что-то новое и более мощное.
Вот некоторые из ее стихотворений, которые я люблю и любил на протяжении многих лет:
Кларенс Браун · Не нравится Цветаева · LRB 8 сентября 1994 г.
Одна женщина
Остальные смотрят вниз.Уоллес Стивенс
Я никогда особо не любила Цветаеву. Грубый способ начать: я делаю это просто потому, что думаю, что, не любя ее очень сильно, я един не только с большей частью ее потомков, но почти со всеми ее современниками.На пути к тому, чтобы подвергнуть опасности некоторые непопулярные взгляды, неплохо начать с того, которое, если не признается, широко распространено.
Никто не осознавал созданный ею эффект лучше, чем сама Цветаева. Выйдя из испорченного романа с Константином Родзевичем, она написала доверенному лицу А.В. Бахрах: «Быть любимым — это искусство, которым я никогда не овладел». И снова в краткой автобиографической заметке она написала о своем гораздо более раннем «я»: «Мама гордилась мной; вторую она любила ». Она всю жизнь искала любви или хотела верить, что так и есть, но ее эгоцентризм равнялся почти презрению к любви к другим.
И все же не любить Цветаеву — это очень неприятно. В самом деле, часть неприязни, несомненно, проистекает из обиды на нее, из-за которой человек чувствует себя таким виноватым. Еще более невыносимо оказаться в лагере, пусть и незначительного, в лагере свинского Зелинского, который в «внутренней рецензии» (прием тайного осведомителя в государственной издательской империи) осудил ее работу как непригодную для советских глаз.
Марина Цветаева — одна из трех или четырех величайших поэтов современной России — темп новая колумбийская энциклопедия за 125 долларов , где она не упоминается даже в списке — и один из самых оригинальных и проницательных критиков.Она была женщиной необычайной моральной отваги, отваги tout court , с решимостью жить своей собственной жизнью в аду, несмотря на то, что это, вероятно, не имеет себе равных в недавнем опыте. Она во многом напоминает Симону Вейль. Безусловно, сочетание поэтического гения такого масштаба с этими качествами уникально. Целью жизни Вейля была справедливость в каком-то космическом масштабе; Цветаевой это были стихи.
Тем не менее, это правда, что даже когда читаешь о поистине жестоком обращении с ней со стороны русской эмигрантской общины в Париже, им беспомощно сочувствуешь.Если каким-то чудом удастся исправить трагедию самоубийства Цветаевой в 1941 году и вернуть ее на землю, чтобы закончить отведенное ей время, можно было бы, увидев ее приближение, перейти на другую сторону улицы. В жизни она была просто плохой новостью. Она представляла собой непонятное сочетание ранимой и тщеславной женщины с детьми, которых она обожала и которых едва могла накормить (маленькая дочь умерла от голода), с ребенком-мужчиной мужа, которому она была рабски предана — как собака, в ее душе. собственными словами — хотя именно его бестолковый политический авантюризм привел к ее роковому возвращению в Советскую Россию и гибели; но писала как мужчина.
В возмутительном конце этого предложения вы видите еще одну причину ее неприязни. Невозможно писать о ней, не рискуя гневом, который встретит такую мысль, которую половина ее читателей могла бы молча развлечь, но сегодня выразили бы только марсиане. По мужски? Разъяренные руки взметнутся по залу: как именно пишет «мужчина»? Объясните подробно, даже если это означает отказ от настоящего эссе. Я не могу. Я не знаю. Но ломающий кости барабанный бой, топот копыт, бессловесный, колотящий натиск, свистящее столкновение безжалостных существительных, удары ружья в дверь, синтаксис, перекрученный, как шея лошади в Гернике, всеобщая оглушительность — это не так, кто-то как-то отчаянно чувствует, что это не по-мужски.
Это не так, как писала София Парнок, лесбиянка, с которой у Цветаевой была страстная короткая интрижка. Не так, как писала Ахматова, даже в «воинственных» стихах, которыми она пыталась укрепить советские хребты во время гитлеровского вторжения. Не так, как писала Каролина Павлова, современница Пушкина и предшественница, которой дорожила Цветаева. Те, кто пишет о Цветаевой, склонны искать образы насилия и принуждения: прекрасная недавняя статья Клаудии Рот Пирпон в New Yorker была озаглавлена «Ярость Афродиты».Ее проза собрана под рубрикой A Captive Spirit ; ее лучший переводчик, Элейн Файнштейн, взяла строчку «Пленный лев» как название своей прекрасной биографии.
Цветаева писала как мужчина. Теперь, когда я написал это дважды, это кажется менее страшным. Она писала как жестокий мужчина, разъяренный пленом, как полагают ее лучшие летописцы, мужчиной и женщиной. Что на самом деле делает признание этого таким пугающим с самого начала? Если музыкант, слушающий кассету, может определить, черные или белые пальцы на клавишах, следует ли дрожать, чтобы признать, что живой голос, мгновенно различимый как мужской или женский, оставляет свой отпечаток на странице? Русский — это язык, в котором по законам грамматической согласованности лирическое «я» должно указывать свой пол на всей странице.Я помню раздражение Анны Ахматовой, когда она обнаружила в американском издании своего произведения, которое я только что тайком привез и подарил ей, стихотворение инопланетянина, написанное не ею. «Это мужского лица!» — «И это говорит мужское лицо!» — сказала она. Это было уже слишком. Цветаева, не разделявшая его политики, восхищалась силой (ее выражением) поэзии Маяковского. На мой взгляд, стихи Маяковского — это разновидность нервного, подросткового битья в грудь рядом с ее натиском на читательскую чувствительность.
Но если она писала как мужчина, она также писала как женщина, с женской нежностью, женским ясновидением и женской силой.Этот разрушенный роман с Родзевичем, который умер в 1988 году (после карьеры в КГБ, по словам Виктории Швейцер), породил Поэму конца , мучительный памятник неудавшейся любви, которую никто не приписал бы мужскому сознанию и с чем не могла сравниться даже поэтесса, лауреат обреченной любви Ахматова.
Как мужчина, так и женщина. Я должен принять решение? Невозможно. Она никогда не принимала собственных решений и не видела в этом необходимости. Кажется, теперь я слышу ее презрение к болтовне, когда она пытается отнести свою работу к гендерным категориям.Сама по себе эта попытка является категориальной ошибкой.
Она провела решающее различие между двумя царствами, аккуратно названными по-русски byt и bytie , и почти непереводимыми на английский без самых неуклюжих перифраз. Первоначальное русское название книги Виктории Швейцер было Быть и бытие Марины Цветаевой ; в примечании к английскому переводу Анжела Ливингстон правдоподобно объясняет, почему от него отказались в пользу простого названия: могло ли оно быть переведено как «Жизнь и бытие Марины Цветаевой»? Или «Марина Цветаева: ее повседневное существование и ее высшее — или внутреннее — бытие»? Или «Повседневные детали и опыт реального»? Для Цветаевой нет ничего проще. Byt , ежедневная рутина, когда люди писали как мужчины или как женщины, было чем-то, что нужно терпеть, ненавидеть и осуждать; бытие было тем местом, где был и писал, как Данте, или Гете, или Цветаева. Байт был тем, что убило Маяковского, и у нас есть его предсмертная записка в качестве доказательства; В итоге только Марина Цветаева смогла убить Марину Цветаеву.
Цветаеву не любят, потому что, в какое бы время к ней ни пытались подойти, она уже оставила это время (и вас) — ведь это было всего байт — и создала для себя одно из будущих.Мандельштам в своем эссе «О собеседнике» утверждал, что единственной достойной аудиторией, которую можно представить поэту, является его будущий читатель. Цветаева хотела и считала возможным писать оттуда. На машинописном тексте книги, «убитой» в ноябре 1940 года Зелинским, одним из ритуальных обвинений которого было обвинение ее в «формалисте», она написала: «Человек, способный называть эти стихи формалистом , просто не имеет совесть. Я говорю это из будущего ».
Ее толстовская ярость против навешивания ярлыков, включая гендерные роли, проистекает из строки из « Крысолов », шедевра повествовательной инвективы, основанной на сказке о Крысолове:« девушки носят и мальчики охотятся.«Крысолов явно был ее версией (самцом), спасающей детей, чтобы они не были обречены на мечты добрых бюргеров и даже на своих животных: жена мечтает о своем муже, о ребенке соски, а собака даже не из кости, а из ошейника. Она узнала свой воротник, но никогда не делала его объектом сладких снов. По-собачьи она могла быть в своей преданности своему мужу Сергею Эфрону, но единственное, что ее когда-либо действительно волновало, — это, как она сама писала, заставить человеческую речь передавать нечленораздельные шумы инстинктивных эмоций.Фатический протоязык стона, крика и рычания должен был быть написан кириллическими буквами.
Читателя стихов Цветаевой поражает, во-первых, то, что они не похожи ни на какие другие, а во-вторых, они опасны. Вы можете, например, вывихнуть челюсть или сломать струну гортани, но вскоре вы можете исчерпать свой русский словарный запас и ваше знакомство с русской историей и, прежде всего, с фольклором. «Истерия» было обычным термином увольнения. С одной стороны, это может быть легко перевести, хотя английский, любой английский, имеет тенденцию выглядеть бледно-лимонным желе рядом с мегафоническим гранитом и колючей проволокой оригинала.Знаю: у гранита и колючей проволоки нет голоса, а у Цветаевой — нет. В бесценной заметке Анджелы Ливингстон «О методе работы», добавленной к переводам Элейн Файнштейн в « Избранных стихотворениях » (1983), можно найти множество недостатков: «В целом английские версии сознательно менее выразительны, менее громко, менее жестоко, часто менее тревожно и тревожно, чем русские оригиналы ».
Читатели в целом великолепных версий Файнштейна часто задаются вопросом, как они могут быть более решительными или жестокими.Поэзия сама по себе была разновидностью самоубийства перед реальными вещами:
Я вскрыл себе вены. Непреодолимо бьёт
жизней, и нет лекарства.
Теперь я ставлю миску и тарелки.
Каждая чаша будет неглубокой.
Каждая тарелка будет маленькой.
И переливая свои края,
в черную землю, чтобы питать
тростников неудержимо,
без заботы, фонтанирует
поэзии.
Если Файнштейн — лучшие стихотворения на основе Марины Цветаевой, то лучшие переводов часто представляют собой простые прозаические речи таких ученых, как Саймон Карлинский и Майкл Макин, которые иногда достигают грубой народной правильности, будучи просто правдой.
Кто не прокись — окрысься!
Если не гнилой — переверни крысу! (Макин)
Цветаевой в посмертной судьбе так же повезло, как и в жизни ей не повезло. До недавнего распада Советской империи вряд ли можно было адекватно написать о ней на ее родной земле. На Западе ее выход из безвестности начался в 1966 году с магистерского исследования Симона Карлинского, Марина Цветаева: ее жизнь и искусство . Вся последующая работа была в долгу перед этой книгой, хотя и негласной, она должна была касаться нескольких еще живущих людей, и хотя ограничивалась недоступностью некоторых стихов Цветаевой.Поклоняясь торжествующей, хотя и менее точной транслитерации, Карлинский через несколько десятков лет опубликовал вторую монографию: Марина Цветаева: Женщина, ее мир и ее поэзия (1985). Он свободен от всех строгостей и приоритетов и может позволить расслабиться в городской среде.
Михаила Макина Марина Цветаева: Поэтика присвоения — бесценный ответ на то, что Осип Мандельштам объявил единственным интересным вопросом о поэте: откуда он? Книга похожа на расширенную сноску к замечанию Карлинского о том, что она (как и Шекспир) никогда не пыталась придумать сюжет.
В случае Цветаевой тема переписывания — по сути, бесконечная, учитывая, что вся литература в некотором смысле происходит от более ранней литературы — требует больше такта и рассудительности, чем обычно. Изучение Макин того, что она сделала из того, что она получила от традиции, позволяет мастерски читать такие важные работы, как The Ratcatcher . Он гениально замечает, например, что это длинное стихотворение жестоко обращается с сюжетами и литературными источниками точно так же, как сам Волынщик обращается с комфортабельными бюргерами Гамельна.Его книга ex hypothesi должна освещать главные произведения иного рода, такие как Поэма конца , которая является повествовательной по своей тенденции, хотя в ней нет реального сюжета, кроме эмоциональной травмы обреченного романа. С легким натяжением будет сказать, что это тоже своего рода присвоение, хотя бы универсальной метафоры путешествия, но даже об этом Макин может сказать очень полезные вещи.
Одна из стратегий для нерусского читателя может заключаться в обращении к Цветаевой через ее прозу.Это было бы средством встречи с уникальным голосом в среде, которая требует от читателей меньше творческой акробатики и интуиции. Превосходный перевод прозы Дж. Марин Кинг доступен в издании «Марина Цветаева: плененный дух» , впервые опубликованном Ардисом в 1980 году, а затем в Лондоне издательством Вираго в 1983 году.
Несравненно лучшим кратким введением в поэзию является необыкновенное внимательно прочитал одно стихотворение «Новогоднее поздравление», которое сначала появилось на русском языке, а затем было переведено для его сборника эссе Less Than One (1986).С обманчивой скромностью озаглавленная «Сноска к стихотворению», это введение не только к творчеству Цветаевой, но и к творчеству Бродского, и великолепный памятник той просветительской критике, которая быстро исчезает.
Лучшее общее введение в жизнь Марины Цветаевой — это работа Виктории Швейцер. Впервые опубликованный на русском языке в Париже в 1988 году, теперь он был тщательно сокращен и великолепно переведен на английский язык. Любое другое исследование ее, какими бы достоинствами оно ни было, проводится извне.Только Швейцер занимается поэтессой и ее творчеством изнутри — из жизненного опыта русской женщины ХХ века и москвички в придачу. Впервые я встретил Викторию Швейцер в Москве в 1966 году, вскоре после того, как ее уволили с работы в Союзе писателей из-за ее соучастия в деле Синявского-Даниэля. Уже тогда она была настолько поглощена собиранием всех обрывков, каждой фотографии Марины Цветаевой, что ее личные проблемы почти не беспокоили ее. Никто, даже Карлинский, не может сравниться со Швейцером в отношении сочувствия к Цветаевой, почти идентичного личности.Не могло быть никакого такого преимущества, как недра цитадели советского литературного соответствия и репрессий, с которой можно было бы оценить опасности и победы поэта в ее родной стране.
Что касается ее жизни за границей, Швейцер несколько великодушно пытается оправдать эмигрантское сообщество от самых худших обвинений, даже от собственного самообвинения, и указывает на простой и далеко не несущественный факт, что Цветаева публиковала много и, само собой разумеется, с гораздо большей свободой, чем в Советском Союзе.
Швейцер начинается с поездки в Елабугу, город, где повесилась Цветаева. Она болтает с пожилой парой, которая сняла уголок для незнакомой женщины. Она посещает не могилу, а общее место, где, скорее всего, находится могила. Тон прямой, интимный, сцена тихо регистрируется для читателя, который волен делать из нее все, что ему заблагорассудится. На авторитете писателя не настаивают. В результате получается бесконечно увлекательный рассказ об одной из самых выдающихся литературных жизней нашего времени.Швейцер помогает мне понять Цветаеву лучше, чем когда-либо. Я очень благодарен за это. Это начало.
Воскресная поэма: Марина Цветаева — чтение Ильи Каминского и Жана Валентина
[ребенок] не умер окончательно, а все же (во мне) — жил. Вот почему ваш Рильке не упомянул мое имя. Назвать [позвонить / говорить] — значит разобрать: отделить себя от вещи. Я никого не назову — никогда ». Как отмечает Каминский, молчание Цветаевой — примечательный факт: «Марина Цветаева, поэт, столь одержимая русским языком, , русский поэт своего поколения, , поэт, писавший элегии для всех, в том числе для живых, на своей элегии. момент выбрал , а не говорить.”Сергей Ефрон и Марина Цветаева
Для Цветаевой поэтика была не только политической, но и сугубо личной. Она не столько переводила, сколько переписывала Рильке, Пушкина, Шекспира и Лермонтова. По словам Камински, «ученые называют ее лучшую переводческую работу — ее вариант« Путешествие »Бодлера — произведением, переведенным« не с французского на русский язык », а с« Бодлера на Цветаеву »».
И это в какой-то степени то, как Каминский и Валентин подошли к самой Цветаевой.«Подражание звукам Цветаевой дает именно это: попытку имитации, которая не может подняться до уровня оригинала», — пишет Каминский.
«Переводить — значит жить. Значение слова экстазис — стоять вне своего тела. Мы этого не требуем. (Хотелось бы, чтобы однажды.) Жан Валентайн и я утверждаем, что мы два поэта, которые полюбили третьего и провели два года, читая ее вместе … Эти страницы — фрагменты, заметки на полях. «Сотрите все, что написали, — говорит Мандельштам, — но сохраните пометки на полях.’
Это «дань уважения» Цветаевой запечатлевает моменты, линии и фрагменты, как талантливый художник запечатлевает человека с помощью нескольких удачно нанесенных штрихов углем. Как понимают художники, точный рендеринг — не всегда лучший способ запечатлеть человека, сцену или идею. Важнее всего не полнота или точность, а интуиция, сочувствие и хитрость. И в этом смысле Dark Elderberry Branch блестяще преуспевает.
Эта необычная книга не только позволяет нам сесть за стол напротив одного из величайших поэтов России, но и пользоваться этой привилегией с двумя одаренными гидами на нашей стороне — гидами, которые сами по себе являются гениями языка.Было бы упущением не остановиться и не пододвинуть стул.
из Стихи для Блока
Тебя зовут — птица в моей руке,
кусок льда на моем языке.
Быстрое раскрытие губ.
Ваше имя — четыре буквы.
Мяч застрял в полете,
серебряный колокольчик во рту.
Камень, брошенный в тихое озеро.
— это звук твоего имени.
Легкий стук копыт ночью
— ваше имя.
Твое имя у моего виска
— резкий щелчок взведенного ружья.
Твое имя — невозможно —
поцелуй в глаза,
холод закрытых век.
Твое имя — поцелуй снега.
Голубой глоток ледяной родниковой воды.
С твоим именем — сон углубляется.
15 АПРЕЛЯ 1916
Покушение на Ленина
Вечер того же дня. Мой сосед, коммунист Закс, врывается в кухню
:
«А вы счастливы?»
Я смотрю вниз — конечно, не из робости: боюсь его обидеть.(Ленин
расстрелян. Белая Армия вошла в город, все коммунисты
повешены, Закс первый среди них.) Уже чувствую щедрость
победившей стороны.
«А ты … ты очень расстроен?»
«Я?» (Дрожь в плечах.) «Для нас, марксистов, которые не признают
личности в истории, это, в общем, не важно — Ленин
или кто-то еще. Это вы, представители буржуазной культуры »(новый спазм
),« с вашими Наполеонами и вашими Цезарем »(дьявольская улыбка),
».. . но для нас, нас, нас, вы понимаете. . . Сегодня это Ленин, а завтра
это… »
Обиженный за Ленина (!), Промолчу. Неловкая пауза. И затем,
быстро-быстро, он говорит:
«- Марина, у меня есть сахар, три четверти фунта,
мне не нужно; может, вы бы приняли его для своей дочери? »
ДЕНЬ , МОСКВА, 1918-19
Как твоя жизнь с этим другим?
Проще, правда? Удар весел
и длинная береговая линия —
и память обо мне
скоро станет дрейфующим островом
(не в океане, а в воздухе!).
душ — вы будете сестрами —
сестры, а не любовницы.
Как твоя жизнь с обычной
женщиной? Без бога внутри нее?
Королева вытеснена —
Как вы сейчас дышите?
Вздыхает, просыпается?
Что ты делаешь, бедняга?
«Истерики и перебои —
хватит! Я сниму собственный дом! »
Как твоя жизнь с этим другим,
ты, моя собственная.
Вареное яйцо на завтрак?
(Если заболеете, не вините меня!)
Как живется с открыткой?
Ты, стоявший на Синае.
Как твоя жизнь с туристом
на Земле? Ее ребро ( или ты ее любишь?)
— тебе нравится?
Это жизнь? Ты кашляешь?
Вы напеваете, чтобы заглушить мышей в уме?
Как живете с дешевыми товарами: рынок растет?
Как целовать гипсовую пыль?
Тебе наскучило ее новое тело?
Как дела с земной женщиной
без шестого чувства?
Ты счастлив?
Нет? В неглубокой яме — как твоя жизнь,
мои возлюбленные.Как мой
с другим мужчиной?
1924
Я не отстану от тебя. Я охранник.
Ты — пленник. Наша судьба такая же.
И здесь, в той же открытой пустоте
, нам приказывают то же самое — уходите.
Итак, я ни к чему не опираюсь.
Я это вижу.
Отпусти меня, мой пленник,
подойти к той сосне.
ИЮНЬ 1916
Загадочное исчезновение фотографа на Тверской улице,
, который долго и упорно фотографировал (бесплатно) советскую элиту.
СЛЕДЫ ЗЕМЛИ , 1919-20
Не так давно в Кунцево я вдруг перекрестился, увидев дуб.
Очевидно, источник молитвы — не страх, а восторг.
СЛЕДЫ ЗЕМЛИ , 1919-20
Об Илье Каминском
Илья Каминский родился в Одессе (бывший Советский Союз) в 1977 году и прибыл в Соединенные Штаты в 1993 году, когда его семье было предоставлено убежище от американского правительства.
Каминский является автором книги Dancing In Odessa (Tupelo Press, 2004), получившей премию писателя Уайтинга, премию Меткалфа Американской академии искусств и литературы, премию Дорсета и стипендию Рут Лилли, ежегодно присуждаемую фондом Poetry . журнал. Танцы в Одессе также был назван журналом ForeWord Лучшим сборником стихов 2004 года. В 2008 году Камински был удостоен литературной стипендии Фонда Ланнана
.Стихи из его новой рукописи, Deaf Republic , были удостоены премии Левинсона журнала Poetry и премии Pushcart.
Его переводная антология поэзии ХХ века, Ecco Anthology of International Poetry , была опубликована Харпер Коллинз в марте 2010 года.
Его стихи переведены на множество языков, а книги изданы в Голландии, России, Франции, Испании. Другой перевод готовится к печати в Китае, где его стихи были удостоены Международной поэтической премии Иньчуань.
Камински работал клерком в юридической службе Сан-Франциско и в Национальном центре иммиграционного права.
В настоящее время он преподает английский язык и сравнительную литературу в Государственном университете Сан-Диего.
Для получения дополнительной информации об Илье и его творчестве посетите его сайт.
О Жан Валентайн
Жан Валентайн (Фото Макса Гринстрита)
Джин Валентайн родилась в Чикаго, получила степень бакалавра искусств. из колледжа Рэдклифф и большую часть жизни прожила в Нью-Йорке. Она выиграла Йельскую премию молодых поэтов за свою первую книгу, Dream Barker , в 1965 году.Ее одиннадцатый сборник стихов , Разбить стекло (2010) от Copper Canyon Press, был финалистом Пулитцеровской премии в области поэзии. Дверь в гору: новые и сборники стихов 1965–2003 был лауреатом Национальной книжной премии 2004 года в области поэзии. Ее последняя книга — [Корабль] из Red Glass Books.
Валентайн была государственным поэтом Нью-Йорка в течение двух лет, начиная с весны 2008 года. В 2009 году она получила Премию Уоллеса Стивенса от Академии американских поэтов, приз в размере 100 000 долларов, который признает выдающееся и доказанное мастерство в искусстве поэзии.Валентин получил стипендию Гуггенхайма и награды от NEA, Института Бантинга, Фонда Рокфеллера, Нью-Йоркского совета искусств и Нью-Йоркского фонда искусств, а также премию Мориса Инглиша, Премию Тисдейла за поэзию, и Приз Мемориала Шелли Общества поэзии Америки в 2000 году. Она также была удостоена резиденций в Колони Макдауэлла, Яддо, Укроссе и Фонде Ланнана.
Валентин преподавал в колледже Сары Лоуренс, Программе письма для выпускников Нью-Йоркского университета, Колумбийского университета и на 92-й улице Y в Манхэттене.
Ее лирические стихи погружаются в жизнь мечты с проблесками личного и политического. В New York Times Book Review Дэвид Калстон сказал о своей работе: «Валентин обладает даром резких странностей, но также сказочным синтаксисом и манерой выстраивать строки. . . короткие стихи, чтобы увлечь нас двойственностью и плавностью чувств ». В 2002 году в интервью Еве Грубин Валентин так прокомментировал свою работу: «Я иду к духовному, а не от него.«Помимо собственных стихотворений, она перевела произведения русского поэта Осипа Мандельштама и Марины Цветаевой.
Для получения дополнительной информации о Жан Валентайн и ее работах посетите ее веб-сайт.
Обновление на диске членства Gwarlingo
Спасибо всем читателям, которые внесли свой вклад в Gwarlingo Membership Drive. Вместо того, чтобы продавать рекламодателям, я вместо этого «продаю» своим читателям! На данный момент более 115 читателей Gwarlingo внесли свой вклад, и было собрано 11 500 долларов из запланированных 15 000 долларов.Если вы еще не сделали пожертвование, вы можете посмотреть мое видео и все награды для участников, включая некоторые работы ограниченного выпуска, здесь, на сайте Gwarlingo.
Будьте в курсе последних новостей поэзии, книг и искусства, доставив Gwarlingo на ваш почтовый ящик. Это просто и бесплатно! Вы также можете следить за Гварлинго в Twitter и Facebook.
Просмотрите всех воскресных поэтов Гварлинго в Указателе воскресных стихов.
Все стихи © Илья Каминский, Жан Валентин и Марина Цветаева.Эти стихи были опубликованы с разрешения авторов и Alice James Books. Все права защищены.
Трагедия поэта | Джон Бейли
Марина Цветаева; рисунок Дэвида ЛевинаМарина Цветаева — самый русский из поэтов в том смысле, в котором Харди можно назвать самым английским из поэтов, а Уитмена — самым американским. Как это ни парадоксально, величайший поэт России Пушкин в очевидном смысле не очень русский.Конечно, любитель русской поэзии справедливо сказал бы, что это бессмысленное наблюдение, но тем не менее остается верным то, что Шекспир и Пушкин не расположены по национальности. Другие поэты есть, и Цветаева одна. Это нисколько не меняет дело — на самом деле это подтверждает это, — что ее семья была также частично польским, частично немецким: наиболее интенсивно англичане часто происходят из Ирландии, а американские эмигранты, как известно, больше французы, чем французы.
Русскость поэзии и прозы Цветаевой — сколь бы они ни были прямолинейны и убедительны — заключается в очевидной аутентичности эмоций.Все ощущается моментально и сильно; все страшный и веселый — ужасно и радостно — и все же в этой прямоте нет ничего театрального, неряшливого, баловства. Однако это может быть высокомерным. Исайя Берлин отметил «эмоциональное превосходство», скрытое в российском мировоззрении.
… ощущение Запада как завидно сдержанного, умного, эффективного и успешного, но в то же время ограниченного, холодного, подлого, расчетливого и изолированного, неспособного к широким взглядам или щедрым эмоциям, к чувствам, которые должны времена, поднимаются слишком высоко и выходят за пределы его берегов … и, следовательно, обречены никогда не знать богатой цветущей жизни.
Расцвет жизни в поэзии Цветаевой необычайно силен, безмерно спонтанен, но он сочетается с не менее необычайной точностью и техническим мастерством, оригинальностью, которая была замечена некоторыми из ее поэтических современников, но не в полной мере как в эмигрантских кругах, так и в советском истеблишменте. признаны до настоящего десятилетия.
Но она всегда была поэтом-поэтом. Ее первое частное издание стихов « Вечерний альбом » вышло в 1910 году, когда ей было восемнадцать, и юный Пастернак сразу же был поражен стихами ее второго сборника « Версты I », написанного после двух лет войны в России. .Вероятно, он не читал их до тех пор, пока в годы хаотичной гражданской войны Цветаева не написала серию своих стихотворений о Белой гвардии на юге России, «Лебедный стан », «Лебединое владение », которое теперь впервые появляется в прекрасном двуязычном тексте. издание с научным аппаратом и примечаниями.
Что произвело впечатление на Пастернака, так это отсутствие ценности литературных в том смысле, в котором они были удавлены символистской и постсимволистской поэзией.Для Йейтса жизнь существовала, чтобы закончиться стихотворением, а почему бы и нет? Но искусство всегда должно пытаться залезть в сети собственной уловки. Возможно, с самого начала поэт должен увидеть, как это сделал другой поэт. Йейтс сделал свой стиль суровым и жестоким, приветствуя прибытие Дикого Бога. Александр Блок использовал размер и стиль в «Двенадцать », чтобы вывести стихотворение на улицы среди жестоких, неграмотных революционеров. Но никого не обманывают. Их стихи, как всегда, остаются за кулисами, что не означает, что они не изумительны и волшебны.«Веселость, преображающая весь этот ужас», — пишет Йейтс, а современник и друг Блока заметил, что ужасы и великолепие для него — это то, что можно сделать ужасным и великолепным в поэзии .
Стихи Цветаевой не такие. Даже ее великая и старшая современница Ахматова может писать о «радостях и ужасах в душе», не заставляя читателя почувствовать, что это совсем не те эмоции, над которыми работает поэт. Бродский сравнивает ее с Оденом: удивительное суждение, но понятно почему.У обоих были очень сильные моральные убеждения — редкость среди поэтов, — которые в конечном итоге управляют их поэзией, а не поэзией, создающей образ и подобие поэта. Принцип в них обоих предвосхищает поэзию. Страсть Цветаевой, ненависть к несправедливости, анархии и коррупции, глубокое преклонение перед долгом, честью, верностью и доверием — это как бы стандартные сильные чувства, но они, кажется, принадлежат ей как человеку, а не как поэту, даже когда она пишет стихи. Ничто не могло быть менее модным, чем ее чувства или ее стихи, которые могут объяснить, почему они никогда полностью не вписывались в последователи поэтической моды, как недавние признания, самоубийства, насилие природы, и не были обнаружены ими. Дикий Бог.Самоубийство Цветаевой нельзя рассматривать, как самоубийство Сильвии Плат, как аспект или требование ее искусства.
Это был просто конец дороги, долгой и мучительной. Как и у большинства русских писателей того времени, у Цветаевой было защищенное и счастливое детство. Ее отец был профессором истории искусств в Московском университете, а мать, происходившая из Германии и аристократии из Польши, была любительницей искусства и талантливой пианисткой, бывшей ученицей Рубинштейна. Она получила образование в школах-интернатах в Швейцарии и Германии, а также в Москве, а затем изучала французскую поэзию в Париже и посещала лекции в Сорбонне.Ее стихи, ставшие незадолго до этого, уже привлекли внимание таких русских поэтов, как Гумилев (муж Ахматовой), символист Брюсов и Макс Волошин, который организовал своего рода постоянную домашнюю вечеринку для молодых писателей в своем доме в Коктебеле на побережье Крыма. Именно там в восемнадцатилетнем возрасте Цветаева познакомилась с Сергеем Эфроном, который был на год младше ее и тоже надеялся стать писателем. Решение было принято твердо и решительно. «Я решаю, что, несмотря ни на что, я никогда с ним не расстанусь и выйду за него замуж.
Эфрон мог бы быть персонажем из романа Конрада « Под западными глазами »: он очарует любого великого писателя. Он также был правильным выбором для Цветаевой, по крайней мере, в той мере, в какой она соответствовала описанию, данному Надеждой Мандельштам в книге «« Брошенная надежда », ».
Она была абсолютно естественной и фантастически своенравной… стриженные волосы, распущенная походка — как у мальчика — и речь, удивительно похожая на ее стихи. Ее своенравие было не просто вопросом темперамента, а образом жизни.Ей никогда не удалось бы сдержать себя, как это сделала Ахматова. Читая ее стихи и письма сейчас, я понимаю, что ей всегда нужно было испытать все эмоции до предела, ища экстаза не только в любви, но и в покинутости, одиночестве и несчастьях.
Конечно, никто, в первую очередь гений, не вполне соответствует этому стереотипу. Но желание шокировать, подстриженные волосы, сигареты, подростковые интриги — это, безусловно, отличительные черты того времени, и их пробовали повсюду энергичные молодые женщины, Кэтрин Мэнсфилд в Новой Зеландии и Лондоне, героини. Лоуренса Радуга и Влюбленные женщины .Какими бы неисправимыми ни были романы, мы могли бы видеть Цветаеву инкубированной в таких эмансипированных художественных мирах моды, как мир Арцыбашева Санин , или Белого, или Ремизова, и Лоуренса, если мы перенесем его на нерусский тон, но затем войдем и вырастем в настоящая вещь, в произведения Достоевского или Конрада.
Самая трогательная фотография в замечательной коллекции, которую Ардис собрала для своей живописной биографии Цветаевой, показывает ее с Эфроном весной 1911 года.С его детской внешностью и праздничной одеждой, с ее мягкими волосами и пенсне, а также с твердыми пухлыми чертами лица они похожи на Гензеля и Гретель, юных любовников из сказки. Четыре блестящих глаза смотрят в камеру с суровой сосредоточенностью и тающей искренностью. Черты лица могут быть такими же, как у молодых революционеров восьмидесятых годов прошлого века, но внешний вид совершенно другой, более мягкий и более эгоистичный.
Их первый ребенок, названный Ариадной, родился год спустя, а вторая дочь — в 1917 году.Тем временем Мандельштам влюбился в Цветаеву и преследовал ее от Петербурга до Александрова, прежде чем сдаться. Оба вспомнили о неудачном романе в стихах Цветаевой в лирическом дневнике Версты I . После большевистского переворота Ефрон ушел на юг и присоединился к Белой армии; ее поймали в Москве во время голода с двумя детьми, а младшая умерла от недоедания в приюте, откуда ее заставили бросить. С 1917 по 1922 год она ни разу не видела своего мужа и не знала, жив ли он еще.В своем дневнике она написала: «Если Бог совершит чудо и оставит тебя в живых, я буду служить тебе, как собака».
Когда она услышала от него, они согласились вместе эмигрировать и встретились в Праге, а через несколько лет переехали в Париж. Хотя Цветаева написала страстный и красивый цикл стихов, воспевающих дело Белой армии, эмигрантские секты ее не приняли и не одобрили. Хотя ее чувства были ортодоксальными, даже ксенофобскими, они чувствовали, что ее искусство было по-своему революционным.В любом случае у хорошей поэзии есть свои способы отказаться полностью отождествлять себя с «нами», а не с «ними», и, возможно, никто никогда не осознавал «нас» и «их» так, как русский в то время. Номер 36 цикла стихотворений «Лебедь» дает нам поэтический индивидуализм Цветаевой, который ценил бы ее обожаемый Пушкин. «Крылатая душа» безразлична к классовой войне, к высокомерию имущих и к зависти неимущих. «У меня два врага в мире, близнецы, неразрывно связанные между собой — голод голодных и избыток перенасыщенных!» И хотя это мнение прошло бы мимо властей Советского Союза, техника, как и у Маяковского, была слишком авангардной для растущего консерватизма новой красной ортодоксии.
Она сама резко поставила свою дилемму. «В эмиграции меня начали (с энтузиазмом!) Публиковать, потом, поразмыслив, сняли меня из обращения, посчитав, что это не по-нашему, а оттуда. Контент казался «нашим», но голос — их, !… Для правых он по форме левый. Для тех, кто слева, он прав по содержанию ». Когда Маяковский приехал в Париж, она посетила одно из его чтений в кафе «Вольтер». Когда журналисты позже спросили ее, что заставило ее думать о нынешней России после выступления, она ответила: «Эта сила там.Она имела в виду, и это было правдой, что лучшие русские поэты все еще находятся в России, и их силы не хватало поэтам эмиграции. Но комментарий был расценен как просоветский, и ее работа, от которой зависела ее семья из-за небольшого дохода, бойкотировалась всеми эмигрантскими журналами.
Такой же дух разделения царит и в самой семье. Эфрон, которому она оставалась полностью верной, сам приобрел советские взгляды; их дочь и сын, родившиеся у них в Чехословакии, которые теперь растут, последовали примеру отца и пожелали, как и он, вернуться в Россию.Они были отчаянно бедны; Одно время Цветаева писала, что их единственным доходом были четыре или пять франков в день, которые их дочь зарабатывала изготовлением шляпок. Это диккенсовское прикосновение, без сомнения, было строго точным, хотя из многих фотографий в «Иллюстрированной биографии » ясно, что не всегда все было так плохо и что какая-то помощь обычно предвидится. Тем не менее кажется, что простая бедность была одним из факторов, побудивших ее семью уехать в рабочий рай, который изображала советская пропаганда, несмотря на множество разочарованных писем от друзей, которые пытались это сделать.
Были и другие факторы. Эфрон, который был частично евреем (его семья была связана со знаменитой энциклопедией Ефрона-Брокгауза), никогда не был убежденным «православным», и его опыт на линиях снабжения Белой армии не был таким, чтобы способствовать развитию рыцарской веры. Трогательно то, что сама Цветаева хвалилась смешанным происхождением мужа и написала стихотворение о его красоте, его лице, «узком, как меч», и глазах, «красиво бесцельно»: «В его лице трагически сливаются две древние крови.”
В нем я верен рыцарству,
Всем, кто жил и умер без страха!
Во времена судьбы такие мужики
Пиши стихи — и иди в колодец!
Можно себе представить, что Эфрон не всегда был склонен следовать этой модели, и освобождение русских евреев в первые идеалистические дни революции само по себе могло быть привлекательным для него. «Если бы вы знали, — писала его жена другу, — какой он пылкий, великодушный, глубокий молодой человек.Несмотря на то, что они были любящей парой, Эфрон ответил на это, взяв со стороны свой собственный стиль индивидуальности и преданности делу. В нем чувствуется странное присутствие настороженного, непредсказуемого, возможно, сбитого с толку человека, ослабленного болезнью и лишениями — он давно болел чахоткой — и желающего проявить свои таланты как писателя. Возможно, это как-то связано с его участием в самых зловещих историях. Не сказав жене, в 1932 году он вступил в организацию, известную как «Союз за возвращение на Родину».Он стал штатным должностным лицом того, что все чаще становилось советской прикрытой организацией — название значительно изменилось на «Союз друзей советского Отечества» — и был тайно завербован европейским отделением ОГПУ.
В сентябре 1937 года швейцарская полиция обнаружила изрешеченный пулями труп на проселочной дороге недалеко от Лозанны. Оказалось, что это дезертировавший агент ОГПУ, убитый своими бывшими товарищами по приказу сверху. Следствие явно указало на то, что Эфрон помог организовать не только это убийство, но и убийство во Франции сына Троцкого Андрея Седова.Эфрону пришлось исчезнуть, и он сделал это через республиканскую Испанию, попав в Советский Союз. Вскоре после этого он был арестован в ходе чисток и расстрелян без надлежащего судебного разбирательства, по-видимому, потому, что он слишком много знал. Его дочь Ариадна, которая ранее вернулась в Россию и стала преданной сторонницей режима, была отправлена в ГУЛАГ и вновь появилась в пятидесятых — на скомканной фотографии в «Иллюстрированной биографии » изображена изможденная женщина с огромными пристальными глазами. Красноречие фотографий в этой книге просто жутко.Последние снимки самого Эфрона в Париже и Крыму представляют собой трагическое, но странно спокойное лицо, едва узнаваемое как лицо довольно пассивного маленького денди, которого похитила Цветаева.
Она отказалась верить, что он был причастен к убийствам, и когда она узнала, что он находится в России, она сразу же приготовилась присоединиться к нему там. Это ее долг. Вспоминая обещание, которое она дала себе во время их первой разлуки, она написала на той же странице своего дневника « Voi i poidu — kak sobaka » — «И вот я, собираюсь уйти — как собака (21 год потом).Это напоминает архетипы сильной, лояльной русской женщины и слабого неопределенного мужчины, которого она любит: Онегина Пушкина, Рудина Тургенева, Иванова Чехова. Но жизнь хуже выдумки: сила этой «фантастически своенравной» девушки, верность которой была своего рода высшим эгоизмом, почти иссякла. В Советском Союзе ее не преследовали. Власти, уничтожившие ее мужа и дочь, обратившихся в это дело, казалось, не интересовали того, кто всегда открыто выступал против них.Но для коллег-писателей она была плохой новостью; они держались подальше, и она и ее сын, которому сейчас исполнилось пятнадцать, снова оказались в крайней нищете и изоляции.
Она была предана ему маленьким мальчиком. Наполеон всегда был одним из ее героев, а физически ее сын чрезвычайно походил на великого человека. «Мур живет, разрываясь между моим гуманизмом и фактическим фанатизмом своего отца. Он очень серьезен. Его ум острый, но трезвый: Roman . Он тоже любит волшебство, но как гость.Вся надежда лежит на этом лбу. Он любит меня, как свою собственность. И уже — мало-помалу — он начинает меня ценить ». Но эта связь, кажется, исчезла к тому времени, когда они вернулись в Россию. Другой писатель позже вспоминал ее недоумение и одиночество: «у нее и ее сына, по моим наблюдениям, не было общего языка». Достаточно естественно для этого возраста, но в мучительных и душераздирающих обстоятельствах. Она чувствовала, что ее положение и репутация разрушат его жизнь. Когда началась война, их эвакуировали в Елабугу, в Татарскую республику, и там, в самый упадок, она решила осуществить то, о чем давно мечтала.«Около года искал крючок…. Думаю, я уже посмертно боюсь себя. Я не хочу умирать, я хочу, чтобы не было . Горькая полынь.
Когда дом опустел, она забралась на стул у входной двери, натянула веревку на балку и повесилась. Записка, которую она оставила, исчезла в архивах советской полиции. Через год ее сын пошел в армию и был убит в возрасте девятнадцати лет. В странно трогательной последней открытке с фронта он пишет, что «абсолютно уверен, что моя звезда проведет меня через эту войну целым и невредимым, и что успех обязательно придет ко мне.Он впервые в жизни увидел мертвых, потому что «до сих пор я отказывался смотреть на мертвых, даже моя мать».
Поэты в России оплакивали Цветаеву и чувствовали себя виноватыми за нее. Пастернак, который навещал ее во Франции и не всегда охотно давал советы и помощь, написал в своей автобиографии, что «общая трагедия ее семьи превзошла мои худшие опасения», и без колебаний ответил: «Да», когда его друг Гладков спросил о риторическом слове. вопрос, кто виноват? Все мы, — добавил Пастернак; но это естественное проявление вины в от природы сердечном обществе, где царил террор и где коллеге-автору обычно помогали и лелеяли бы гораздо больше, чем в любой сопоставимой ситуации на Западе.Пастернак описал ее как «более русскую, чем любой из нас… в ритмах, которые населяли ее душу, на ее потрясающем, уникально мощном языке».
Эти ритмы действительно индивидуальны и очень эффективны как в прозе, так и в поэзии. Русские критики, возможно, склонны слишком много загадывать фонетическую или акустическую сторону русской поэзии, а также оригинальность новых метрических или звуковых эффектов, созданных Цветаевой или Маяковским. Русская поэзия глубоко мелодична и (как отмечает ее переводчик Робин Кембалл) даже в самом современном виде сохраняет большую часть традиционной гармонии метра, аллитерации и звукоподражания.Кембалл цитирует другого эксперта, Саймона Карлински, который отмечает зрелый стиль Цветаевой, что «слова не используются для обозначения или подразумевания или предположения: они выбираются в равной степени на основе их формы, звука и значения, причем каждое из этих качеств является одинаково необходимо для полного впечатления ».
Ну да; но то же самое можно сказать почти о любом хорошем поэте на любом языке: этот процесс является инстинктивным, а также индивидуальным, каждый поэт создает свой собственный лингвистический характер своим собственным чувством слов.Природа русского языка способна сделать процесс более драматичным и выразительным, соответствующим давней традиции сольного концерта. Одна из особенностей стиля Цветаевой, о которой Карлинский пишет очень интересно, — это bezglagolnost — бессловесность — неприязнь к глаголу, компенсируемая блестящим и характерным использованием словоизменения, особенно дательного падежа и окончаний инструментального падежа, — тактика, недоступная любому переводчику. . Как говорит Кембалл, ее синтаксис создает больше проблем, чем ее просодия.
Имея это в виду, он отдавал предпочтение метрическим переводам, немодным сегодня, но в данном случае, вероятно, оправданным, поскольку они дают некоторое представление о энергичном и ярком стиле «Владения лебедей» .
Храм твой, такой строгий и такой величественный,
Уходишь ради крика площади…
—О, свобода! —Красивая леди
Маркиз, русских князей, сочтены прекрасными.Итак, у нас ужасная хоровая практика —
Причастие еще не состоялось!
— О, Свобода! — блудница, соблазнительница,
В окружении легкомысленных солдатиков!
Беда в том, что хотя метр и «такой же», как в русском, в поэзии измерить нельзя отделить от всего остального.В английском языке это обязательно будет непоэзией, за исключением размера и рифмы, и, таким образом, метр и рифма тоже станут непоэзией: то, что колеблется в английском, похоже, не делает этого в естественном русском языке.
Из строгаго, строинаго храма
Ты вышла на вид площади…
—Свобода! —Прекрасная Дама—
Сила оригинала, его дисциплина и в то же время оперативность отклика естественным образом выражаются в этой убедительной аллитерации.Как и многое в этом дневнике стихов, история — это своего рода мгновенное ощущение: Филиппа Эгалите из Французской революции и аристократических декабристов русской борьбы за свободу в 1825 году собраны вместе с пьяными солдатами и их девушками, которые были у поэта до нее. глаза на площадях Петербурга, того города строгих стройных линий, который Пушкин в году «Медный всадник » воспевал теми же аллитерирующими прилагательными.
Люблю тебя, Петра творение,
Люблю твоей строги, стройный вид…[Люблю тебя, творение Петра, люблю твой строгий гармоничный вид…]
Когда она сделала точную копию этих стихов перед отъездом в Россию в 1939 году, Цветаева отметила, что ее друг поэт Бальмонт, которому она читала стихотворение во время революции, сказал: «Мне не нравится, как вы относитесь к блудница.Какие-то блудницы, ну… — и он поднял глаза. Она ответила: «Какая жалость, , , я не могу сказать в ответ на это« Некоторые солдаты — ну »». Ритм «Курсантам, павшим в Нижнем» очень хорошо передается и даже в переводе движется. , настоящая дань уважения версии Кембалла.
Высоко поднятые мечи —
И рожки грустно вздыхают —
Прощай
С мертвыми.
Колпак с веточкой зелено-листовой лежащей
На головке.
Еще одно стихотворение, прославляющее и отождествляющее белых офицеров, было прочитано автором под бурные аплодисменты на сольном концерте в Красной Москве. Это не совсем парадоксально: в стихотворении не упоминаются конкретно белые, а идея офицера и его качеств уже была столь же популярна — после первого головокружительного приступа эгалитаризма — у революционеров.
Издателей Ardis следует поздравить с тремя превосходными рецензируемыми книгами, все они с любовью подготовлены и аннотированы.Издание прозы Марина Кинга и издание Кембалла из цикла «Лебедь» снабжены проницательной и превосходно завершенной аппаратной критикой . Это тем более желательно, потому что Цветаева, как и многие другие русские поэты, чрезвычайно многозначительна и считает само собой разумеющимся знакомство читателя с русской историей и поэзией. Ее проза делает то же самое, и в своем роде она столь же своеобразна, как и ее поэзия. Запомнилось ее описание Волошина в портретах современных писателей, равно как и ее рассказ о детстве в Германии в «Башне плюща.(Название, как она говорит нам, произошло от того, что она неверно истолковала имя покровительницы Рильке, Fürstin von Thurn und Taxis. Thur она связалась с французским tour , и она знала ботаническое название taxus , yew (который, по ее мнению, означал плющ.) Казачий бунтарь XVIII века Пугачев, один в своей истории восстания, а другой в историческом романе Капитанская дочка .Эстетические последствия этого глубоки, и никогда не больше, чем сегодня, когда искусство гордится тем, что делает вещи такими, какими они были, и посвящает свое искусство видимости фактического реализма.
Цветаева, идеалистка, этого не допустит. Для нее в трезвом фактическом описании Пугачева в истории отсутствует любовь, с которой поэт Пушкин создал портрет в своем романе, любовь, которую он заставил героя испытывать к злодею, несмотря на его подлость. Для нее, как и для Пушкина — она цитирует его стихотворение «Герой», — идея героя важнее всяких приуменьшающих фактов о нем.
Истина, потому что она низкая, — это , а не больше правды, а возвышающая ложь, потому что она возвышает нас, — это , а не больше ложь. Нет низкой правды и высокой лжи, есть только низкая ложь и высокая правда… есть счастливые случаи, когда судьба доводится до совершенства. Какой поэт, пишущий о Жанне д’Арк, не корректирует запись фактов?
Агиография позаботилась о том, чтобы она сама стала одним из тех «счастливых случаев, когда судьба совершенствуется».«В этих трех книгах есть и легенда о Цветаевой, и ее история. Без сомнения, легенда более привлекательна, но история тоже верна. И в своем роде не менее впечатляюще.
Duke University Press — Марина Цветаева
Лили Фейлер — независимый ученый и переводчик, живущая в Нью-Йорке. Ее перевод «» Виктора Шкловского «Маяковский и его круг » был номинирован на Национальную книжную премию за перевод в 1972 году.
Благодарности xiРазрешения xiii
Примечание о переводах, транслитерации и пунктуации xv
Введение 1
1.Семья и детство: Формирующие силы 7
2. Взросление: Реальность и Фантазия: Бог / Дьявол: центральный конфликт 22
3. Отрочество, Смерть Матери: Широкие школы / Уход в воображение 30
4. Рассвет Сексуальность: Эллис и Нилендер / Первый сборник стихов 43
5. Иллюзии: Брак с Сергеем Эфроном / Рождение дочери, Ариадна / Аля Разочарование / Смерть отца 56
6. Лесбийские страсти: София Парнок / Незаживающая рана 66
7 .В тени революции: флирт с Мандельштамом / Любовные романы и страх Рождение второй дочери, Ирина / Революция и разлука 78
8. Жизнь при коммунизме: бедность, азарт и творчество / Причастность к актерам и театру / Близость с Алей 86
9. Страсть и отчаяние: Сонечка: фантазия чистой любви / смерть Ирины 95
10. Годы безумия и роста: Волконский, Вышеславцев, Ланн / Царь-девица и «На красном коне» 104
11 .Новый поэтический голос и отъезд: молодой большевик, литературные друзья / Отъезд 116
12. Русский Берлин: Вишняк, новое увлечение / Старые друзья: Эренбург и Белый Воссоединение с мужем / Переписка с Пастернаком 124
13. Прага, Творческий пик / Творческий герб — «Свейн» / Письма Пастернаку и Бахраху 133
14. Великая любовь, великая боль: Константин Родзевич / «Поэма горы» и «Поэма конца» / Брачный кризис 144
15.Отставка и рождение сына: мучительная бедность, подруги / Рождение сына Георгия (Мура) Переезд в Париж 152
16. Париж, успех и новые проблемы: «Крысолов» / Ограниченный успех / Евразийцы — новые друзья, критика 160
17. Переписка с Рильке и Пастернаком: в поисках загробного / Конфликт с Пастернаком / Экономические невзгоды 168
18. Сползание вниз: смерть Рильке / Враждебность в литературных кругах / поворот Эфрона к Советам 180
19.Растущая изоляция: Федра / После того, как Россия опубликовала Защиту Маяковского / Николай Гронский 187
20. Достигнув дна: поэтический кризис, растущая изоляция / Конец брака Пастернака / Депрессия 196
21. Отчуждение и самоанализ: Саломея и «Письмо к Амазонка »203
22. Нищета и автобиографическая проза: переписка Иваска / Эфрон подает заявление на советский паспорт / Семейные конфликты 210
23. Дальнейшее отступление: визит Пастернака / Штайгер — новые надежды на любовь рухнули 223
24.Роковой год, 1937: Очерки Пушкина — взгляд в себя / Отъезд Али в Россию / Дело Ефрона 231
25. Возвращение в Советский Союз: Атмосфера сталинского террора / Арест Дома писателей Али и Сергея Голицыных / Разочарованные попытки чтобы публиковать; переводы 242
26. Война, эвакуация, самоубийство 254
Послесловие 265
Примечания 269
Библиография 291
Указатель 295
.