Умерший буддийский монах выглядит как живой
Свежий номер
РГ-Неделя
Родина
Тематические приложения
Союз
Свежий номер
02.12.2004 00:20
Рубрика:
Общество
Ученые провели судмедэкспертизу тела буддийского монаха, умершего почти восемьдесят лет назад
Елена Новоселова
Судя по результатам спектрального анализа частиц кожи, ногтей и волос умершего главы буддийской церкви, органические изменения, которые происходят в его теле, абсолютно ничем не отличаются от процессов в организме живого человека. У «нормальных» же усопших именно органика быстрее всего распадается. Более того, изменения в неорганических веществах коснулись лишь фосфатных соединений. Однако и они ничем не напоминают происходящее в мертвых клетках.
Напомним, что лама Итигелов — персонаж вполне реальный. Остались его многочисленные фотографии, поэтому проблем с идентификацией его личности никаких нет. Известно, что он участвовал в праздновании 300-летия дома Романовых, был награжден орденами Анны II степени и Станислава.
Также в ряду заслуг перед Отечеством духовного лидера бурят — организация сбора средств на нужды фронта во время Первой мировой.
С другой стороны, профессор Виктор Звягин, руководивший группой судмедэкспертов, — признанный мэтр отечественной идентификации. По его учебникам учились все судмедэксперты России. Звягин проводил исследования останков царской семьи, работы по определению причин смерти православных святых, чьи тела сохранились в мумифицированном виде. Однако в данном случае никаких следов бальзамирования ученый не обнаружил.
Похоже, лама был уверен, что сохранится в своем последнем прибежище именно в том виде, в котором сейчас его могут видеть многочисленные верующие, посещающие Иволгинский монастырь в Бурятии. Ведь не случайно последняя воля Итигелова была весьма необычной — эксгумировать его тело. Два года минуло с тех пор, как нынешний глава буддистов, преодолев внутренний протест, решился-таки выполнить эту просьбу. Однако до сих пор никаких необратимых процессов с телом ламы не произошло, утверждает доктор исторических наук, профессор РГГУ Галина Ершова:
— Медики признают, что опыта работы с такими объектами у них нет.
Им известны случаи хорошей сохранности останков человека путем бальзамирования. Более того, знаменитый Пирогов сам приготовил раствор, с помощью которого его забальзамировали. В XIX веке в высшем свете вообще была «мода» на захоронения такого рода. Потом она, что удивительно, перешла к революционным вождям. К примеру, помимо ленинского у нас до сих пор сохраняется тело Котовского.
Есть и, так скажем, естественные способы. Находят такие тела в вечной мерзлоте. Определенные виды почвы могут выполнять роль бальзамирующих средств. Однако когда в могилы попадает кислород, мертвые ткани в течение нескольких часов разлагаются. Так произошло с телами Пушкина, брата Рубинштейна. Этого же боялись судмедэксперты, которые присутствовали при эксгумации Итигелова. Они были уверены: через четыре-пять часов его тело превратится в прах. Но ничего подобного не случилось.
Внешне тело ламы ничем не напоминает умершего человека. Нет трупных пятен, кровь в двух небольших ранках на ноге и руке напоминает желеобразное вещество.
Вокруг этого явления, конечно, уже масса домыслов и мифов. Однако науке интересны только факты. Поэтому в течение ближайших двух месяцев будут готовы результаты еще одной экспертизы, которая, я надеюсь, объяснит с научной точки зрения и это необычное явление.
Впрочем, ответ может быть зашифрован еще в одном нюансе этой истории. Лама оставил потомкам и другую загадку. Это момент его смерти: он попросил поместить себя в куб, сколоченный из кедровой доски, и читать вместе с ним поминальную молитву. Получается, что мертвым его никто не видел. Этот факт открывает простор и психофизиологическим гипотезам. Умеют же йоги ускорять или замедлять сокращения сердечной мышцы. Может быть, и знаменитый лама в такой степени мог управлять процессами своего организма, что сумел обмануть время?
Российская газета — Федеральный выпуск:
Образ жизниНаука
Главное сегодня
Захарова предложила министру экономики Сербии Баста выступить против давления США
NYP: Антироссийские санкции ставят под угрозу доллар и ведут США к долговому кризису
WP: Качество украинских войск ухудшилось из-за потерь среди опытных бойцов и офицеров
Мэр Донецка Кулемзин: У Киева есть подразделения, обстреливающие только мирных жителей
Французский политик Филиппо: Крах западных банков может вызвать третью мировую войну
МИД РФ: Совбез ООН должен принять резолюцию о расследовании взрывов на «Северных потоках»
Монах в Москве: строгие обеты, айфон в подарок и нападения на улице
Этот молодой московский монах учит практикам осознанности и медитации в Nike, офисе «Теорий и Практик» и на открытых лекциях, превосходно шутит о копченом масле в «Северянах» и переводит Далай-ламу.
«Афиша Daily» поговорила с досточтимым Лобсангом Тенпой о том, зачем он стал монахом и как ему живется в Москве в длинном бордовом платье.
Досточтимый Лобсанг Тенпа — буддийский монах, который родился в Сибири и вырос в московском Марьино. В МГИМО получил степень бакалавра и магистра востоковедения. Переводит буддийские тексты с английского на русский письменно и синхронно на лекциях, учениях и ретритах западных и тибетских буддийских учителей, например Его Святейшество Далай-ламу, лам Гарчена Ринпоче, Сопа Ринпоче, Дагри Ринпоче, Чокьи Ньима Ринпоче, досточтимых Тубтен Чодрон и Робину Куртин, доктора Алана Уолеса, Онди Уилсон и так далее.
В 2014–2015 году под руководством Онди Уилсон прошел в Нидерландах и Великобритании годичное обучение преподаванию светских практик осознанности по методу «тренировки ума на основе осознанности» (MBMT). С 2014 — сооснователь и координатор Фонда контемплативных исследований. Проводит лекции и семинары в Москве, ведет группы по практике осознанности медитации в светском и религиозном контексте.
Переводит и издает книги по этим тематикам. С августа 2017 года большую часть времени живет в Катманду, изучая тибетский язык в Rangjung Yeshe Institute.
Детство и МГИМО
Я родился в одном из городов-спутников Новосибирска 30 лет назад, в год меня перевезли в Екатеринбург. В младших классах мечтал стать геологом, а когда мне было 11, родители перебрались в Москву — передо мной открылась замечательная жизнь в Марьино со всеми ее культурными отличиями. Там я закончил гимназический класс обычной школы. В 10 классе мне хотелось стать режиссером анимации — пересмотрел аниме. В 11 классе — странствующим аскетом — начитался книг об исторической жизни Индии. Но мудрая мама сказала: «Это ты всегда успеешь, сначала хорошо было бы выучиться».
Я поступил прагматично: решил сначала выучить язык, чтобы потом уехать из России. Поэтому поступил в МГИМО и стал учить хинди, который, к слову, до сих пор толком не знаю. Английский учился как‑то сам собой. Я не хотел заниматься государственной службой и не пошел в МИД.
Вместо этого, благодаря друзьям, нашел работу в социальных медиа. Параллельно учился в магистратуре. На тот момент я уже был волонтером в буддийских центрах; там начал переводить с английского — сначала тексты, потом синхронно. Также координировал учебные программы. Мне был 21 год.
Интерес к буддизму
Сначала мне по старой памяти был интересен индуизм. На зимних каникулах решил дикарем поехать в Индию, самостоятельно на нее посмотреть, но в реальности индуистская Индия не оказалась мне близка — особенно Варанаси, хотя для многих это потрясающий духовный жизненный опыт. Рядом с Варанаси находится место, где Будда дал свои первые учения, — Сарнатх. Там я купил книгу Далай-ламы «Исцеление от гнева» и внимательно ее прочел по дороге домой — все в ней казалось знакомым и относительно понятным.
Вскоре после этого в Москву приехал уважаемый тибетский учитель, и я, не особо заморачиваясь, принял буддийское прибежище (стал буддистом, прошел ритуал, в некотором роде сравнимый в христианстве с крещением.
— Прим. ред.) и взял ряд обязательств, в которых начал разбираться только потом. Это вообще особенность того, как с буддизмом встречаются западные люди: они приезжают на какое‑нибудь мероприятие с церемониальный частью и смело участвуют в нем, совершенно не понимая, во что именно они вписались. Бац, и они уже буддисты.
Монашество и отношение родителей
В результате «случайного» стечения обстоятельств — по итогам короткой поездки в Непал — я стал буддийским монахом в 25 лет. Родители отреагировали так: отец зашел в комнату и увидел мои буддийские одеяния. Спросил: «Ты что, буддийский монах?», — и когда я сказал да, стал громко смеяться. Мама просто вздохнула и ушла на работу. Они, я думаю, были к этому готовы. С тех пор прошло уже больше 5 лет.
Почему монашество?
В среднестатистическом буддийском центре люди делятся на две категории: тех, кто приходит туда потому, что у них в жизни есть мощные страдания и они хотят с ним разобраться, и тех, кто в силу предшествующего опыта (как мы бы сказали, своих прошлых жизней) чувствует глубокую культурную или психологическую близость с конкретным направлением, с конкретными учителями.
Мой случай второй. Еще в раннем возрасте я долго мусолил энциклопедию религии из серии «Я познаю мир», в школе читал книги учителей, с которыми я сейчас взаимодействую, включая Далай-ламу. Больших жизненных потрясений, после которых я бы сказал себе: «А вот теперь мне нужно пойти и подумать о душевных вопросах», не было.
Я знаю людей, которые интересовались монашеской жизнью и годы не могли решить, подойдет им это или нет. Часто по итогу люди отказываются от этой идеи. А бывает, человеку приходит мысль о том, чтобы стать монахом, и через три дня какой‑нибудь большой буддийский учитель проводит необходимую церемонию и даже определяет в свой собственный монастырь в качестве резидента.
Друзья: новые и старые
В школе все считали, что я чудак. В институте с этим было проще, я учился с востоковедами — там были чудаки и побольше. В конечном счете, когда я уже начал взаимодействовать с буддийским миром, появились и буддийские друзья. С другой стороны, люди из школы и института, с которыми я до сих пор общаюсь, спокойно и радостно отнеслись к моему карьерному выбору.
Как кто‑то из них честно заметил — «Всегда приятно упоминать, что мой бывший одноклассник ныне буддийский монах, который переводит Далай-ламу».
Карьера буддийского монаха
Буддийские монахи занимаются разными вещами. Зависит от того, какие у человека исходные способности, и от того, куда назначают его собственные учителя. Мне в этом смысле повезло: я переводчик, и мне нравится переводить. Иногда при проведении открытых занятий я выступаю в качестве лектора или инструктора по основам медитации — это у меня тоже затруднений не вызывает.
Учителя никогда не навязывали мне проектов со стороны. Есть люди, которым учителя рекомендуют заняться чем‑то далеким от привычного — в качестве тренировки характера. У меня ситуация всегда была противоположная. Сколько я ни спрашивал учителей, не следует ли мне заняться чем‑то неординарным, они все отвечали: «Нет-нет, просто продолжай заниматься теми проектами, которые ты сам строишь».
Роль наставника
В Азии могут сдать в монастырь ребенка; уже внутри он будет определяться с учителем и с тем, чем заниматься.
Поскольку на Западе (за вычетом буддийских регионов России) нет социальных структур, поддерживающих буддийское монашество, все может происходить только наоборот. Сначала ты смотришь на буддизм в целом и находишь традицию, которая тебе близка. Потом устанавливаешь отношения с несколькими учителями и во взаимодействии с ними, принимаешь решение о том, чтобы стать монахом или монахиней. Учителя со своей стороны должны решить, что в этой роли смогут тебя опекать.
Если часть года ты проводишь в монастыре, а остальное время работаешь в буддийском центре или каком‑то проекте в мегаполисе, то в основном вы взаимодействуете с учителями по электронной почте. Вы можете переписываться каждый день — а может и раз в год. Все зависит от того, какого рода это учителя. Ясное дело, что ты не будешь каждый день писать электронные письма Далай-ламе: там совсем другая система взаимодействия. С учителями западного происхождения, наоборот, можно переписываться по несколько раз каждый день — особенно если вы работаете над книгой или проектом.
Личные встречи зависят от того, где ты находишься географически.
Буддийский учитель — добрый друг
Основная ролевая модель взаимодействия учителя с учеником — «добродетельный друг»: человек, который мягко тебя подталкивает в сторону раскрытия твоего характера. Буддийские учителя всегда понимают: можно дать какие угодно инструкции, но гарантию их выполнения никогда не получишь. Перевоспитать взрослого человека очень и очень сложно — и часто, в особенности на Западе, вместо того чтобы спрашивать строгие обязательства по выполнению конкретного объема практики, учителя говорят: «Было бы хорошо сделать вот это… было бы хорошо прочесть такой‑то текст…».
Дать строгое указание так, чтобы оно потом было не выполнено, — нечто, что считается неблагоприятным как для учителя, так и для ученика. Поэтому чтобы не создавать неблагоприятную взаимозависимость, в наше время хорошие учителя на Западе не особо на кого‑либо давят.
Буддизм — это самостоятельная работа
Большинству учителей нет необходимости составлять индивидуальные планы и заниматься микроменеджментом.
Буддийский учитель в 99% не заменяет психотерапевта. У него нет задачи разбирать с учеником особенности, индивидуальные жизненные ситуации, обсуждать разводы, свадьбы, проблемы и другие ситуации, которые в жизни случаются. Задача буддийского учителя — описать общий принцип работы с разными умственными состояниями и всеми омрачающими эмоциями в целом, а уже сам ученик должен пойти смотреть на свою жизнь и научиться эти методы прилагать — к каждому конкретному проблемному месту.
Запись лекции досточтимого Лобсанга Тенпы, которая сделана в августе 2018 года в Москве
Ретрит не способ убежать от проблем
Сейчас на западных языках слово «ретрит» мы используем, чтобы обозначить любое выездное мероприятие, связанное с медитацией. Традиционные буддийские ретриты часто отличаются большей продолжительностью — могут длиться по три месяца, три года и даже более — и могут иметь более насыщенную, чем привычно западному человеку, программу-практику.
Самые лучшие учителя будут не только подталкивать некоторых учеников к ретритам, но и отговаривать от ретритов тех, кто к ним еще не готов, в силу того, что некоторые используют практику или медитацию как способ сбежать от всех проблем или стать великим йогином.
Большое число людей в силу романтических представлений о ретритах не представляют, с какими трудностями во время него им придется столкнуться, — в особенности если речь идет о трехлетней практике: человек воображает, что станет великим йогином и наконец-то покажет всем (включая одноклассников, которые засовывали его головой в унитаз), что теперь он социально реализованная личность. Происходит перенос амбиций эго из профессиональной деятельности — «добиться чего‑то как режиссер» — в поле духовности: «добиться чего‑то как просветленный».
Радужные тела и прочие фантазии
Такова вообще одна из особенностей отношения людей именно к тибетскому буддизму, ведь он, как никакое другое направление, предлагает истории о радужных телах (преображении тела просветленного мастера в чистую невещественную энергию), чудесах, суперспособностях и содержит очень большое количество сложных практик. Среди них — тонкая работа с нервной системой, внутренней физиологией и всякое такое. Это манит многих больше, чем совершенно прозаичная с точки зрения своего формата традиция чань/дзен.
Людей эта магическая составляющая тибетского буддизма может очень привлекать.
Если, однако, не распознать в себе эту склонность, можно много лет бесплодно провести в погоне за магией — и в итоге осознать, что ты так и не начал работать со своими основными психологическими проблемами. Как часто говорят мои учителя, буддизм не заменяет работу с психотерапевтом, он ее дополняет.
Обеты монаха и мирянина
В тибетском буддизме можно выделить четыре основных уровня разных обетов и обязательств. Сущностные этические принципы одинаковы во всех категориях; все сводится к четырем ключевым правилам: воздерживаться от убийства и причинения физического вреда телам других существ; воздерживаться от присвоения неданного, то есть воровства; воздерживаться от лжи, а также использовать свою сексуальность на основе мудрости и доброты — так, чтобы никому ей не навредить. Пятый принцип — воздержание от интоксикантов, — как вы понимаете, на Западе не пользуется большой популярностью.
Принимающий обеты мирянин (в отличие от монахов и монахинь), волен выбрать любой набор из пяти, не обязательно все.
Сложность не лгать и не воровать
Когда одна из моих учителей, Робина Куртин, приезжала в Россию в 2014 году, она проводила церемонию принятия прибежища и этических обетов для мирян. Никто из присутствующих в тот раз не принял обеты «не лгать» и «не воровать». Уклонение от налогов, бесплатное скачивание фильмов и музыки и тому подобные вещи также должны осмысляться в рамках этих этических принципов, и здесь проявляются культурные особенности России (и Восточной Европы в целом) — в большинстве буддийских центров Западной Европы аналогичных вопросов не возникает.
В оригинале обеты называются «тренировками»: ты упражняешься в том, чтобы не убивать, не красть, не лгать и так далее — это первый уровень обетов. В случае с монахами — соблюдаются те же самые принципы, но более развернутые, с большим количеством деталей и определенными отличиями в таких вопросах, как безбрачие или полное воздержание от интоксикантов.
Две последние категории буддийских принципов — это обеты бодхисаттвы, которые учат нас устремляться к просветлению ради блага всех живых существ (а не ради своего собственного счастья), и особые тантрические обеты, связанные с внутренними правилами практик, предназначенных для работы с самым тонким уровнем нашего ума.
Монашеские льготы
Никаких преференций для монахов нигде нет: большинство стран мира являются светскими государствами. Некоторые придерживаются религий, которые к буддизму никакого отношения не имеют. Если, к примеру, речь идет о длительном пребывании в стране, входящей в Евросоюз — например, в монастыре на долгосрочном ретрите, — логика будет такой же, как в других профессиях. Какая‑то организация должна помочь получить тебе долгосрочную визу. Обычно мы просто подстраиваемся под правила пребывания, которые предусмотрены визами, и на основе этого и планируем свои путешествия.
Учеба в Непале
Университет, в котором я сейчас учу тибетский язык и буддийскую философию в Непале, Rangjung Yeshe Institute, формально — часть Университета Катманду.
Он сделан по американской системе обучения и отличается только тем, что интегрирован в жизнь монастыря. Некоторые курсы ведут тибетские учителя вместо западных. Главное отличие — сама содержательная частью. Здесь я повышаю свою квалификацию и получаю возможность какое‑то время пожить в буддийской культурной среде (в противном случае долгое время находиться Непале без студенческой визы невозможно).
Катманду — один из самых пыльных городов мира. Ты чувствуешь, что в буквальном смысле портишь здоровье (особенно легкие) на всю оставшуюся жизнь — если, конечно, не ходишь в маске круглые сутки. Это, пожалуй, одна из главных сложностей, которая бросается в глаза. И еще отсутствие приличного сыра!
Одежда для монахов
Всю свою буддистскую одежду я получил в подарок от монастырей или конкретных мирян, которые жертвуют буддийским организациям средства для того, чтобы большому количеству монахов присылали необходимые одеяния. Строгость в отношении ношения определенных предметов монашеского туалета зависит от того, к какой традиции принадлежит монастырь.
Основа везде одинаковая: особая монашеская юбка, обычная юбка (снизу), что‑то сверху (в зависимости от традиции — накидка, жилетка, рубашка с рукавом или без рукава) и монашеская шаль.
Нападения на улице
С течением времени учителя стали рекомендовать нам ходить по Москве в гражданском — перемещаться в буддийском облачении стало опасно. Нам обоим (с досточтимым Тензином Туптеном, другом лобсанга Тенпы, также московским буддийским монахом. — Прим. ред.) не раз угрожали физической расправой, на меня несколько раз нападали даже в центре города. Поэтому любая позитивная вербальная реакция — вместо привычной агрессии — приветствуется. Чаще всего нам вслед кричат «Харе Кришна», но бывали и такие варианты, как «Папа Римский», «Далай-лама» и даже «Аллах акбар». По моему опыту, даже люди из числа студентов и сотрудников МГИМО не всегда способны визуально распознать нашу культурную принадлежность. Люди не понимают, что перед ними буддийский монах, и смутно представляют, кем ты еще можешь быть, поэтому проявляют либо нейтральное любопытство, либо, что случается гораздо чаще, страх или агрессию.
Пройдя через этот опыт, я осознавал, зачем городам нужны гей-прайды: они развивают определенный уровень терпимости и спокойствия к людям, которые одеты не так, как ты, и принимают свою инаковость. У нас с этим сейчас очень сложно. На контрасте могу сказать, что в Киеве в любое время суток чувствую себя гораздо спокойнее — что уж говорить о юге Западной Европы. Поскольку Испания до сих пор очень католическая страна, там отношение к человеку в монашеском одеянии всегда было самым позитивным. Немного сложнее в Германии: там в нас как‑то раз кидали пивными бутылками, ошибочно приняв за мигрантов-мусульман. Но когда оказываешься в Азии, то ты все время в монашеском облачении — там монахи повсюду.
Буддизм в современной культуре
Культурных продуктов, которые бы честно освещали буддийскую жизнь, довольно мало. Есть весьма знаменитый фильм про практику медитации в американской тюрьме The Dhamma Brothers, есть нежно любимый мной фильм про одну из моих собственных учителей Робину Куртин Chasing Buddha.
Недавно вышел документальный фильм о дзен-мастере Тить Нат Хане «Walk with me»; его озвучил Бенедикт Камбербатч — один из главных, наравне с Ричардом Гиром, представителей тибетского буддизма в международной культурной среде. Много хорошей документалистики есть про Далай-ламу. Почти все помнят фильм Виталия Манского «Рассвет/Закат»; недавно вышел хороший фильм «Последний Далай-лама?».
Ежедневная практика
Практика строится в вольном формате — у каждого по-своему. Я каждый день читаю определенный объем того, что в тибетской традиции называют «литургическими практиками» (по сути, молитвами и разного рода сакральными текстами). В дополнение к этому выполняется и определенный объем других практик: сидячая медитация, медитация при ходьбе — и неформальные практики, где ты интегрируешь медитацию в свою повседневную активность: например, за принятием пищи, общением с людьми и даже посещением уборной. Из этого и складывается день.
Монахини и монахи, постоянно проживающие в монастыре, выполняют на ежедневной основе физическую (или административную) работу — так что каждый несколько месяцев успевает поработать и в лесу, и на кухне, и чистке труб, и на расшифровке учений.
Есть монастыри, в которых волонтеров-мирян вообще нет, и потому монахи и монахини все делают сами. Есть места, в которых волонтеров много, и у монахов остается много времени на учебу и практику.
На что живет монах: деньги и работа
Вопросы про средства на жизнь на Западе для многих самые сложные. Если у монаха нет (а у меня, к счастью, есть) буддийской общины, с которой он тесно связан и которая берет ответственность за поддержание жизни монаха, человек может оказаться без средств к существованию и вернуть монашеские обеты: ему или ей просто не на что жить. В некоторых случаях на Западе монахам удается сочетать свою буддийскую деятельность и минимальную подработку. В самых удачных случаях община, с которой они связаны, полностью обеспечивает их посредством подношений, а в ответ получает доступ к познаниям и помощи. Здесь все зависит от конкретной страны, конкретных людей и даже коммуникационных навыков самого человека; от того, сформировалось ли вокруг зрелое буддийское сообщество.
Есть буддийские центры, которые не хотят принимать какую‑либо ответственность за поддержание монахов и монахинь — а есть и организации, которые, наоборот, считают: поддержать становление монашеской сангхи на Западе — огромная возможность и большая честь.
В Тибете монахи могли занимать разные государственные должности (в том числе министров), что можно назвать мирской работой; но в целом наличие подработки наименее желательно, потому что обычная работа часто отвлекает внимание от учебы, практики и просветительской деятельности. За свои переводы, письменные и устные, я не никогда не назначаю конкретную оплату. При этом я избирателен в этих вопросах — в основном перевожу собственных учителей. За устные переводы слушатели делают подношения. Кроме того, меня всегда активно поддерживают родители — мне кажется, это невероятная доброта. В целом мне очень повезло — в сравнении с теми людьми, которые из‑за монашества вынуждены полностью прекратить общение со своей семьей. Не потому, что им самим так нужно, а потому, что семья решает: монашество ребенка — слишком болезненный вопрос.
Мы как Фонд стараемся проводить собственные мероприятия бесплатно и назначаем организационные взносы только за выездные ретриты (ведь там необходимо вкладывать больше средств в аренду самого помещения). К счастью, все мероприятия, которые проходят в Москве, выживают за счет добровольных пожертвований.
Монах с айфоном
Монашество вовсе не обязательно подразумевает жесткий отказ от шоколада, кинофильмов или (в случае с некоторыми культурами и конкретными людьми) употребления мяса. На протяжении всей тибетской истории буддисты в Тибете ели мясо — в этом регионе кроме мяса из‑за климата долгое время практически не было другой еды.
Но на Западе, в особенности в России, наша ассоциация с монашеской жизнью такая: буддийский монах — человек, который не ест мясо (а заодно и сыр, и кофе не пьет) и медитирует по много часов в день, созерцая свой пупок. Он (или она) не может иметь кроссовки Puma или айфон.
Я неоднократно встречал людей, которых эти вещи искренне возмущали: наличие у меня мобильного телефона, компьютера и тому подобных вещей.
Все попытки объяснить, что эти инструменты необходимы для переводческой деятельности и лекторской работы, никаким успехом увенчаться не могли, потому что человек по умолчанию предполагает, что монах живет в пещере. В большинстве случаев мои вещи, в том числе телефон и компьютер, — это подарки, основанные на практической применимости. Никто, конечно, не дарит мне PlayStation 4: люди знают, что я не найду консоли применение. Как правило, все эти вещи дарят близкие друзья или родственники, а не случайные поклонники или благотворители.
От подарков (если они не связаны с криминалом) монаху отказываться нельзя — с точки зрения обетов бодхисаттвы, то есть стремления к просветлению ради блага всех живых существ, считается неблагоприятным не принять искренний подарок: ведь человек упустит возможность создать благую карму. Тем не менее, в некоторых случаях можно принять подарок и сказать: «Я принял ваш подарок, а теперь я поднесу его вам же», — или, как случается с большими буддийскими учителями, немедленно передарить его ближайшему человеку.
Некоторых людей это искренне расстраивает: они дарят большому буддийскому учителю какой‑то персональный дар вроде бриллиантовых часов с индивидуальной гравировкой — а учитель, даже не взглянув на сам подарок, дарит его следующему человеку, который только что зашел. Это хороший урок о привязанности и отсутствии ожиданий.
У православия был шанс?
До того как стать буддистом, я несколько лет практиковал католическую медитацию. Мне была интересна и эстетика, и философская составляющая (в коллекции до сих пор остались католические четки). При этом я никогда не проходил процесс катехизации и формального присоединения к римской католической церкви. Православие активно присутствовало в детстве: российских школьников вроде бы до сих пор возят по разным святыням, показывают церкви, монастыри, вот это все. В каком‑то объеме соприкосновение с православием было неизбежно. Отголоски Библии и тому подобных, скорее, культурных сюжетов, разумеется, в голове присутствуют — это наш эстетический язык.
Правда, если бы мне приходилось выбирать из христианских конфессий («Где бы стать представителем духовенства?»), я бы однозначно выбрал лютеранскую или американскую епископальную церкви — одни из самых толерантных и при этом социально вовлеченных. А вообще сомнений в выбранном пути и образе жизни у меня нет.
Стать монахом | Проект плюрализма
Многие направления буддизма различаются по своим подходам к монашеству и ритуалам инициации. Например, распространено ли в традиции Тхеравады, что молодые люди становятся монахами-новичками в качестве обряда перехода во взрослую жизнь. В некоторых традициях Махаяны женщины могут пройти посвящение Тройной платформы и стать монахинями. Между тем, в некоторых японских традициях священники и мастера могут жениться и иметь детей.
Скачать (PDF)
Посмотреть полный альбом
Стать монахом так же старо, как буддийская традиция. Среди первых последователей Будды были те, кто покинул дом и принял обеты и монашеские одежды, что является центральной ролью для большинства течений буддийской традиции.
В Южной и Юго-Восточной Азии, например, миряне готовят пищу и делают подношения монахам, поддерживают их дарами в виде одежды и туалетных принадлежностей и получают за эту поддержку как удовлетворение, так и религиозные заслуги.
Обычно существует два уровня рукоположения. А саманера — монах-новичок. В традиции Тхеравады человек может стать новичком в качестве первого этапа на пути к тому, чтобы стать полноценным монахом или монахом , или он может стать монахом-новичком на короткий период с особым намерением приобрести религиозные заслуги. Например, после смерти любимого человека человек может принять временный монашеский постриг. В некоторых странах тхеравады также принято, чтобы мальчик на короткое время становился монахом в качестве своего рода «перехода» во взрослую жизнь. Под служением в качестве начинающего монаха понимается получение заслуг перед родителями и выражение благодарности за их заботу. В некоторых контекстах Юго-Восточной Азии он также обеспечивал основной путь к образованию.
В Соединенных Штатах распространены временные рукоположения, особенно в камбоджийских и тайских общинах. В Миннеаполисе восьми- и девятилетние дети могут стать временными летними монахами, чтобы изучить основы своей традиции. В Линне, штат Массачусетс, молодой человек выражает свою серьезность в отношении своей буддийской традиции и камбоджийской культуры, принимая монашеские обеты послушника. В Лонг-Бич или Северном Голливуде, Калифорния, мальчики-подростки могут принять монашеский обеты на лето, жить в храме и пройти обучение у старейшин традиции.
Полное посвящение в монахи ( бхиккху ) или монахини ( бхиккуни ) следует после стадии новичка. Линия женщин-монахов давно вымерла в традициях тхеравады в Южной Азии, но сохранилась в некоторых традициях махаяны в Восточной Азии. Особенно на Тайване рукоположение женщин в монашеские ордена все еще довольно распространено. Например, в традиции Чистой Земли буддизма Фо Гуан многие женщины были посвящены в монахини.
Однако важно отметить, что хотя монашество занимает центральное место в большинстве форм буддизма, оно не является центральным для всех: традиция Дзёдо Синсю в Японии отвергала монашество. Его министры как в Японии, так и в Соединенных Штатах — женатые домохозяева. А с 19 века женились и японские дзэнские монахи и священники. В то время как этапы подготовки мастера дзен ( роси ) включают интенсивные периоды строгой монашеской практики, даже роси могут иметь супругов и семьи.
Создание мандалы От уличных банд до храма
TikTok Буддийские монахи в Камбодже становятся вирусными
Бо Писей проводит ночной ритуал. Закончив уроки и молитвы, 22-летний камбоджийский монах исчезает в своей комнате со своим телефоном Android, запирает дверь и садится на кровать.
Там он часами редактирует видео в TikTok, чтобы его 132 000 подписчиков посмотрели перед сном.
Остальные 29 человек в его монастыре заняты учебой или пением, пока Писи записывает голос за кадром, смотрит уроки по монтажу и нарезает кадры. Они все еще дразнят его из-за его хобби — даже после того, как его аудитория взорвалась после двух поэтических видеороликов, которые он разместил в разгар Covid-19.блокировки.
«Они такие: «Какая польза от этого? Почему вы тратите на это часы?», — сказал Писи Остальному миру из своего монастыря в северо-западном городе Баттамбанг. «Я просто хочу распространять дхарму. Я ничего от этого не получаю, но мне нравится это делать».
TikTok превратился в движущую силу развлечений в Камбодже, где по состоянию на начало 2022 года 6,7 миллиона взрослых из 17 миллионов населения использовали приложение, по данным материнской компании ByteDance. Прокрутка камбоджийского TikTok вызывает местную знаменитостей хвастаются роскошной одеждой, подростки танцуют под последние песни рэпера VannDa, а влиятельные лица по уходу за кожей торгуют средствами.
Но группа монахов-суперзвезд также заняла свою нишу, перенеся свое призвание на платформу за последние несколько лет. В TikTok монахи проповедуют буддийские принципы и идеи, известные как дхарма. Количество подписчиков Писи скромно по сравнению с некоторыми, у которых более полумиллиона подписчиков.
Дети играют в храме Ват Кор в Баттамбанге, Камбоджа. Бо Писей, 22-летний камбоджийский монах, имеет более 130 000 подписчиков на TikTok.Рост MonkTok также представляет собой новую опасность для буддийского религиозного сообщества: танцы, пение и стремление к славе — практически необходимое поведение для славы TikTok — являются нарушением монашеского кодекса. Нарушение самых серьезных правил может караться исключением из ордена. Принимая TikTok, монахи должны идти по тонкой грани — развлекать последователей, не зля буддийских авторитетов, и распространять дхарму, не отталкивая зрителей. В то же время авторитеты монахов бьются над вопросом: в какой степени монахи вообще должны быть онлайн?
В течение многих лет монахи использовали YouTube и Facebook — «интернет» Камбоджи — чтобы давать советы, делиться отрывками из речей и даже следить за выборами и вырубкой лесов в прямом эфире.
В то время как многие монахи, такие как Писи, говорят, что они на платформе для распространения дхармы, другие считают, что использование TikTok неправильно, потому что монахи выставляются напоказ. Аккаунты некоторых молодых монахов неотличимы от аккаунтов мирян: они публикуют крупные планы ловушек жажды, подростковые выходки и даже пригоршни наличных денег, эффектные по большинству стандартов.
«Вот как мы распространяем [дхарму]. Нам не нужно никуда идти — люди просто открывают свои смартфоны… Это другая эпоха и другое время, но тот же замысел».Sienghai, у аккаунта которого более 500 000 подписчиков, поддерживает других монахов, использующих TikTok, но осторожно относится к тому, что он показывает о своем мире. Когда он впервые присоединился к приложению в 2020 году, он публиковал уроки кхмерского языка и литературы перед доской. Но со временем Сиенхай выработал стиль, сочетающий дидактическое содержание с легкой улыбкой и чувством юмора.
В одном клипе он сидит рядом с камбоджийским комиком Чабом Чеаном — маловероятная пара — и обсуждает старую сказку о человеке, который пришел к Будде с вопросом и в итоге сам на него ответил. В более незащищенный момент он показывает монахов, путешествующих на моторной лодке к пагоде, мимо которых брызгает вода, когда они спокойно смотрят на озеро Тонлесап.
«Вот как мы распространяем [дхарму]. Нам не нужно никуда идти — люди просто открывают свои смартфоны».
«Я стараюсь сблизить своих подписчиков с помощью взаимодействий [TikTok]», — сказал Сиенхай. — Но не слишком близко. Он обсуждает то, что публикует, с членами административного совета своего храма и другими известными монахами, пытаясь подать пример монахам-новичкам, которые рассматривают приложение как нечто совершенно отдельное от своих монашеских обязанностей.
— Они не знают, как использовать его для удара, — сказал он. — Я беспокоюсь об этом.
Аккаунт 38-летнего Хака Сиенхая в TikTok насчитывает более 500 000 подписчиков. Писей, присоединившийся к ордену в 2013 году в возрасте 12 лет, более спокойно относится к использованию своей личности для обучения дхарме. Он скачал TikTok вскоре после получения степени бакалавра и увидел, как несколько студентов были прикованы к приложению во время занятий. Хотя Facebook используют около 70% населения Камбоджи, «большинство видео длинные — такие же, как на YouTube. Трудно слушать так долго», — сказал Писи.
Сначала он экспериментировал с TikTok, размещая свои фотографии, предполагая, что алгоритм отдаст предпочтение человеческому лицу.Затем, в апреле 2021 года, в разгар карантина из-за Covid-19 в Пномпене, когда вооруженные силы патрулировали улицы и люди голодали, Писи прочитал стихотворение в камеру и разместил его в приложении. «Всем сказали оставаться дома, чтобы избежать болезни. Богатые люди могут спокойно сидеть дома, а бедные — нет», — начиналось оно.
Видео произвело фурор, набрав более 400 000 просмотров. Писи был ошеломлен. Это был его первый опыт работы с вирусами. «Я был так, так, так удивлен», — сказал он. «Это чувство мотивировало меня продолжать».
С тех пор Писи сосредоточился на публикации коротких, простых клипов со своим лицом или иллюстрацией к озвучке буддийской сказки или принципа. Он избегает другого контента, который он видел у подростков-монахов и который граничит с богохульством: фотографии без рубашки, песни о любви или азартные игры.
«Нехорошо показывать себя на TikTok», — сказал он. «Люди увидят в них плохих монахов. Но если вы создаете TikTok для распространения дхармы, это действительно хороший способ общения с людьми».
Посвященные камбоджийские монахи, практикующие буддизм Тхеравады, подчиняются другим правилам, чем миряне. Монашеский кодекс, состоящий из 227 законов, запрещает такие вещи, как секс, прием пищи после полудня и слишком удобные кровати. Даже монахи-новички должны следовать списку основных заповедей, включающих воздержание от убийства, воровства, лжи, пения и танцев.
Он обеспечивается многоуровневой бюрократией под руководством национального совета монахов. По крайней мере, половина правил направлена на то, чтобы помешать монахам вызывать личное восхищение публики или добиваться славы — действия, противоположные славе TikTok — по словам Йон Сенг Йеата, исполняющего обязанности проректора буддийского университета в Пномпене.
Сенг Йеат, 45 лет, служит членом регионального управления монахов, курируя четыре из 25 провинций страны.
Его работа включает в себя координацию с монашескими авторитетами более высокого и более низкого уровня при возникновении проблем, вынесение решений о возможных наказаниях на основе монашеского кодекса или предоставление корректирующего обучения. В последние несколько лет, сказал он Остальному миру , буддийские власти столкнулись с «безумием» монахов, рискующих своим достоинством в Интернете, в основном в Facebook.
Сидя в своем кабинете в Пномпене, Сенг Йеат указал через комнату на каменную статую Будды, установленную на стене.
«Эта статуя олицетворяет просветление, мудрость, к которой прикоснулся Будда», — сказал он. «Но его можно использовать, чтобы разрушить мой офис, убить людей или что-то еще. Тогда возникает вопрос, это ошибка статуи или человека, использующего статую? TikTok тоже такой».
На TikTok еще не было серьезных скандалов, сказал Сенг Йеат, только мелкие нарушения, такие как пение или танцы, которые могут потребовать извинений перед виском.
Но урегулировать онлайн-разногласия, которые не являются прямым нарушением монашеского кодекса, тоже сложно. Он вспомнил вирусное видео, на котором ребенок-монах ругался, получая свой Covid-19.вакцина. «Это говорит маленький монах, — сказал он. Инцидент был широко воспринят как забавный и милый. Но если бы это был взрослый, отметил Сенг Йеат, публика была бы расстроена. «Это становится: «О, этот монах аморальный, очень плохо, что ты монах, ты должен быть терпеливым, ты должен молчать».
Некоторые громогласные монахи более строго относятся к использованию TikTok. Сан Писит, 31-летний монах, который учится в Эстонии для получения докторской степени, недавно написал статью, предостерегая монахов от привлечения внимания в социальных сетях и призывая национальных лидеров давать более систематические рекомендации, такие как кодекс социальных сетей руководить.
«Тогда возникает вопрос, это ошибка статуи или человека, использующего статую? TikTok тоже такой».
Хотя он не считает, что монахи должны полностью изгонять себя из социальных сетей, он хотел бы, чтобы они создавали «100% образовательный контент», — сказал Писит Rest of World .
«Я думаю, что это один из самых идеальных способов взаимодействия с социальными сетями». По его словам, когда аккаунты активно стремятся расти или слишком сильно взаимодействовать с подписчиками, они рискуют предать такие принципы, как внимательность и отстраненность.
«Ваша главная цель — обучать людей, учить людей дхарме. Но у вас есть страх, беспокойство, что если вы не будете публиковать такие [модные] вещи, вы потеряете своих подписчиков», — добавил Писит. «Это не то, чем вы должны заниматься как монах».
Что касается более случайных монахов в TikTok, Сенг Йеат считает, что они не вызывают серьезного беспокойства — пока. Но тенденция настораживает. Аккаунты, как правило, ведут подростки, которые могут присоединяться к монастырям только на короткие периоды, показывая моменты, которые буддийское начальство считает слишком интимными или глупыми для своих иногда тысяч последователей. «Перед собравшимися никто не появлялся полуголым. Но на TikTok их смотрит больше людей, чем в собрании», — сказал Сенг Йеат.
