Любовь достигшая небеса: Ментальный План. Недостроенные Затомисы — Жизнь после смерти — Самопознание — Каталог статей

Духовная любовь (15). Совершенная любовь

«Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится…
А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1-е послание к Коринфянам, 13:8-13).

Если бы вы, отправляясь на Небеса, могли взять с собой только что-то одно, что бы вы взяли? Что такого ценного есть у нас, что стоило бы брать с собой?

Дороги, по которым вы будете ходить на Небесах, сделаны из чистого золота. Кроме того, Бог, зная желания сердец Своих возлюбленных детей, готовит для них Небесные обители, украшенные золотом и прекрасными драгоценными камнями, которые не имеют себе равных на этой земле. Поэтому, идя на Небеса, вам не нужно брать с собой золото и драгоценные украшения. С этой земли мы можем взять с собой только одно – любовь, чтобы поделиться ею с Богом. Речь идет о духовной любви, которая взращивается в наших сердцах, пока мы живем в этом мире.

1. Любовь, которая обладает вечной ценностью даже на Небесах

В Первом послании к Коринфянам, 13:8-10, говорится: «Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится». Пророчества, языки и знания о Боге – это духовные дары, почему же они упразднятся на Небесах?

Небеса – место духовное и совершенное. Даже если мы и пророчествовали в этом мире, в будущем, в Царстве Небесном, наше понимание всего будет в корне другим. Мы будем отчетливо понимать сердце Бога и Господа на Небесах, так что там мы больше не будем нуждаться в пророчествах.

То же самое и с языками. Если люди говорят на разных языках, то им трудно общаться. А на Небесах есть только один язык общения. Поэтому нам не придется беспокоиться о том, что мы не будем понимать других. Ведь исходящее из доброго сердца не может вызвать непонимания или предвзятости.

То же самое и со знаниями. Пока мы живем на этой земле, мы усердно изучаем Слово Божье. Мы узнаём, как нам можно получить спасение и какова воля Божья о нас. Однако это лишь знания, которые позволяют нам войти в Царство Небесное, и, к тому же, это только малая толика знаний.

Как сказано выше, пророчества, языки и знания являются духовными дарами, и они нам нужны, пока мы находимся на этой земле, чтобы потом взойти на Небеса. Таким образом, важно знать Слово истины, знать о Небесах, но еще важнее культивировать любовь. Только когда мы старательно обрезаем свои сердца и наполняем их любовью, мы можем войти в Небесное Царство и жить там счастливо вечно.

2. Любовь, которая будет совершенной на Небесах

1-е послание к Коринфянам, 13:11, гласит: «Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое».

На Небесах нет тьмы, забот или тревог. Есть только благость и любовь. На Небесах мы сможем выразить свою любовь в полной мере. Физический мир и мир духовный полностью отличаются друг от друга. Даже на этой земле каждый человек, в зависимости от меры веры, говорит, понимает и думает по-своему.

Во 2-й главе Первого послания Иоанна люди, в зависимости от их уровня веры, сравниваются с «детьми», «отроками», «юношами» и «отцами». Тот, чья вера на уровне детей, является «дитем» и в духе. Эти люди все воспринимают по-детски, поэтому не могут по-настоящему глубоко понять духовные ценности, и у них недостаточно сил для того, чтобы применять на практике Слово.

Но даже если на этой земле мы обрели веру отцов, мы все равно можем сказать, что мы подобны детям по сравнению с тем, какими мы будем, когда войдем в Царство Небесное. Потому что на этой земле у нас есть физические ограничения. Наше представление о красоте Небес зависит от того, насколько мы верим и надеемся на Небеса. Однако не просто до конца понять, насколько прекрасны и величественны Небеса. Только когда мы достигнем Небес, мы поймем, как безграничен и таинственен духовный мир, познаем ценности духовного мира.

Наша жизнь на этой земле – это подготовительный период к вечной жизни на Небесах. Этот мир быстротечен, он словно тень по сравнению с вечным Царством Небесным. Жизнь здесь подобна тени, и она лишь позволяет нам представить себе вечные Небеса, но сама она отнюдь не вечна. После того как жизнь, подобная тени, пройдет, перед нами отчетливо предстанет то, что отбрасывало тень.

Итак, в 1-м послании к Коринфянам, 13:12, говорится: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан».

Апостол Павел писал эту Главу о любви примерно 2.000 лет назад. Зеркала в то время не были такими же ясными, как сегодня, потому что для их изготовления использовались полированные серебро, медь и другие металлы, которые, обработанные таким образом, не четко отражали свет и образ людей. Когда позже мы окажемся в вечном Царстве Небесном, в мире совершенном, мы непосредственно сами познаем Царство Небесное. Мы будем отчетливо видеть все особенности Царства Небесного, поэтому наше восприятие его будет совершенно иным. Мы будем живо чувствовать все величие и красоту Бога. Он и есть сама Красота, передать которую невозможно.

3. Между верой, надеждой и любовью любовь больше

Вера и надежда очень ценны для возрастания в вере. Мы можем получить спасение и взойти на Небеса, только если в нас есть вера. Мы можем стать детьми Божьими, если только в нас есть вера. А если есть вера, то, естественно, будет и надежда. Имея веру и надежду, мы сможем обрести лучшие обители на Небесах, постараемся стать освященными и будем преданно трудиться для Божьего Царства.

Как уже было сказано, вера и надежда являются обязательными, пока мы не достигнем Царства Божьего. Но почему же в 1-м послании к Коринфянам, 13:13, говорится: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше»?

Во-первых, вера и надежда необходимы нам, пока мы находимся в процессе «взращивания человечества» на этой земле. На Небесах из трех из них останется только духовная любовь.

Если в вас есть истинная вера и любовь в Бога, то со временем, по мере роста вашей веры, надежда на Небеса будет становиться все больше и больше. И чем дальше, тем больше и больше вы будете скучать по Господу.

Кто связывает свои надежды с Небесами, тот не говорит: «Это уже чересчур. Я так страдаю» даже тогда, когда его путь на этой земле узок и труден. Такие люди не колеблются ни при каких искушениях. Но когда вы прибудете в конечный пункт назначения, на Небеса, тогда вам более не нужны будут вера, которая есть уверенность в невидимом, и надежда. Там, на Небесах, будет только любовь. Вот почему любовь из них – больше.

Во-вторых, верой вы можете овладеть Небесами, но вы не сможете войти в самое прекрасное место обитания на Небесах, коим является Новый Иерусалим, если в вас нет любви.

Чем больше шагов веры и надежды мы предприняли, тем лучше будет Небесная обитель, в которую мы войдем. Духовная вера дается нам по мере того, как мы начинаем жить по Слову Божьему, избавляемся от грехов и обретаем благое сердце. И соответственно нашей мере веры будут определены и наши Небесные обители – станут ли ими Рай, Первые, Вторые,Третьи Небеса или же Новый Иерусалим.

Однако Новый Иерусалим предназначен для детей, достигших совершенной любви. Он – кристалл любви. Для того чтобы обрести сходство с Господом и обитать в Новом Иерусалиме, мы должны идти по стопам Господа. Его путь – это любовь. Только тогда, когда в нас есть такая любовь, мы можем уподобиться Господу, взращивая в своем сердце Девять плодов Духа и плоды заповедей Блаженства.

Таким образом, имея веру, мы можем войти в Царство Небесное, а если есть надежда, то можно отбросить все грехи. Вера и надежда, безусловно, необходимы, но только совершенная любовь даст нам возможность войти в Новый Иерусалим. Вот поэтому она и больше.

Дорогие братья и сестры, молюсь во имя Господа о том, чтобы вы стали благословенными верующими, которые угодят Господу, обретя духовную любовь, о которой написано в 13-й главе Первого послания к Коринфянам.

Манмин

 

INVICTORY теперь на Youtube, Instagram и Telegram!

Хотите получать самые интересные материалы прямо на свои любимые платформы? Мы готовим для вас обзоры новых фильмов, интересные подкасты, срочные новости и полезные советы от служителей на популярных платформах. Многие материалы выходят только на них, не попадая даже на сайт! Подписывайтесь и получайте самую интересную информацию первыми!

 

1-е Коринфянам 13 глава — Библия — Комментарии Мэтью Генри

В этой главе апостол более подробно объясняет, что представляет собой путь превосходнейший, о котором он только что упомянул. Он рекомендует его:

I. Указывая на необходимость и важность любви, ст. 1−3.

II. Описывая свойства и плоды любви, ст. 4−7.

III. Показывая, насколько она превосходит самые лучшие из даров и других добродетелей, так как будет существовать и тогда, когда все остальные дары прекратят свое существование или станут не нужны, ст. 8−13.

Стихи 1−3. Апостол показывает, что, говоря в конце предыдущей главы о превосходнейшем пути, он имел в виду любовь, а именно — любовь-агапе, любовь в ее самом полном значении, истинную любовь к Богу и человеку. Этот жизненный принцип всякого долга и послушания Богу апостол предпочитает как самый превосходный путь по сравнению со всеми дарами. Более того, без любви самые высокие дары суть ничто, они не имеют никакой пользы для нас и никакого значения в глазах Божиих. Апостол перечисляет:

1. Дар языков: Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая, или кимвал звучащий, ст. 1. Человек может говорить на всех языках, какие только есть в мире, с величайшим искусством, изяществом и убедительностью, может даже говорить, как ангел, но если он не имеет любви, то все это будет просто шум, негармоничные и бесполезные звуки, не приносящие ни наслаждения, ни пользы никому. Если нам недостает любви, то никакие красноречивые, изящные, ученые слова о делах Божиих ни нас не спасут, ни другим не принесут никакой пользы. Богу нужно милосердное сердце, а не речистый язык.

2. Пророчество, знание всех тайн и всякое познание. Все это без любви — ничто, ст. 2. Каким бы ясным разумением пророчеств и прообразов Ветхого Завета, каким бы точным знанием доктрин христианства ни обладал человек, даже если он получил их по откровению свыше, от Духа Святого, но при этом не имеет любви, — то он ничто; все это не заменяет любви. Ясный и глубокий ум ничего не значит без великодушного и милосердного сердца. Бог ценит не большие знания, а искреннюю, сердечную преданность и любовь.

3. Чудотворная вера, то есть вера в чудеса или вера, делающая людей способными творить чудеса. Если имею всю веру (высшую степень такой веры), так, что могу и горы переставлять (Mк 11:23), а любви не имею, — то я ничто. Самая чудотворная вера, для которой нет ничего невозможного, сама по себе, без любви, есть ничто. С человеческой точки зрения перемещение гор — это огромное достижение, но для Бога драхма любви (1/16 унции) значительно дороже, чем чудотворная вера всего мира. Люди могут творить большие чудеса именем Христа, и тем не менее Он не признает их и отошлет от Себя как делающих беззаконие, Мф 7:22−23. Спасающая вера всегда сочетается с любовью, а вера, творящая чудеса, может быть и без нее.

4. Внешние проявления любви: И если я раздам все имение мое.., ст. 3. Если человек отдаст все, что имеет, но сделает это без любви, то ему от этого не будет никакой пользы. Рука может быть открытой и щедрой, в то время как в сердце нет милосердия и великодушия. Внешние акты милосердия могут исходить из недобрых побуждений — из тщеславия и хвастовства, из гордости своими заслугами, при отсутствии искренней любви к Богу и человеку. Наши добрые дела не будут иметь никакой цены, если они не делаются из добрых побуждений, то есть из любви к Богу и милосердия к ближнему.

Заметьте: Если мы исключаем из нашего благочестия милосердие к ближним, то самое высокое служение наше теряет свою ценность. И если мы отдаем все, что имеем, но сердце свое удерживаем от Бога, то нет нам в том никакой пользы.

5. Даже страдания, и самые тяжелые из них: И если отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, — нет мне в том никакой пользы, ст. 3. Если мы жизнь свою отдадим за евангельскую веру и будем сожжены за преданность истине, то и в этом не будем иметь никакой пользы, если действуем не из любви, если нас побуждает на эти страдания не истинная преданность Богу, не искренняя любовь к церкви и не сострадание к погибающему миру. Некоторые люди бросаются в огонь, чтобы завоевать репутацию среди людей и сделать себе имя. Из подобных побуждений можно решиться умереть и за свою религию, не имея при этом настоящей веры в нее. Защищать дело благочестия ценой своей жизни, не переживая на опыте силы благочестия, совершенно бесполезно; сущность благочестия заключается в любви, в этом его сердце и его дух. Если внутри нас нет священного огня, то не будет нам никакой пользы, хоть мы и дотла сгорим за истину. Заметим: Никакие страдания, никакие жертвы не могут быть угодны Богу, если у нас нет любви к братьям.

Стихи 4−7. В этих стихах апостол перечисляет некоторые свойства и действия любви, чтобы мы могли определить, имеем ли мы ее, и если не имеем, то возжелали бы ее и не успокаивались до тех пор, пока не достигнем этого прекраснейшего дара.

I. Любовь долготерпит. Она может терпеть зло, несправедливость и провокации, не исполняясь гневом, возмущением или желанием мести. Любовь делает характер уравновешенным, дает силу обуздывать злые страсти, делает способным постоянно терпеть, на деяться и желать исправления своего ближнего, не раздражаясь его поведением. Она будет мириться с пренебрежительным отношением со стороны тех, кого любит, и долго ожидать добрых плодов своего терпения к ним.

II. Любовь милосердствует. Она благостна и великодушна. Она вежлива и услужлива. Закон доброты на устах ее, ее сердце широко открыто, и рука простерта. Она готова оказать благоволение и сделать доброе. Она стремится быть полезной, и не только не упускает, но и ищет возможности сделать добро. Таковы ее главные свойства: она терпелива к несправедливости и склонна делать всякое добро, какое только в ее силах. К этим двум главным свойствам могут быть сведены все остальные.

III. Любовь не завидует, она подавляет зависть, не огорчается, когда хорошо другому, не завидует способностям и хорошим качествам других, их славе или богатству. Если мы любим нашего ближнего, то не только не станем завидовать его благосостоянию, но будем сочувствовать и радоваться ему. Это естественный плод милосердия и благожелательности. Зависть же — это следствие зложелательства. Преуспевание тех, кому мы желаем добра, никогда не огорчит нас. Сердце, склонное всем делать добро, никогда и никому не пожелает зла.

IV. Любовь подавляет гордость и тщеславие: Любовь не превозносится, не гордится, не раздувается от самодовольства, не чванится своими достижениями, не приписывает себе чести, власти или уважения, не принадлежащих ей. Она не склонна презирать других или угнетать их, обращаться с ними пренебрежительно или насмешливо. Руководящиеся принципом истинного братолюбия предупредительны в оказании почтительности друг к другу, Рим 12:10. Они ничего не делают по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитают один другого высшим себя, Флп 2:3. Истинная любовь производит в нас уважение к нашим братьям, а это помогает нам трезво оценивать себя, предотвращает нас от проявления высокомерия и надменности. Эти злые качества не могут вырастать из любви к братьям. Слово, переведенное на наш язык как превозноситься, имеет и другие значения, но истинная любовь противопоставляется любому из этих значений. В сирийском переводе оно означает не поднимать шума, не возбуждать. Любовь не возбуждает, а успокаивает гневные страсти. В других переводах — не действует коварно, не стремится заманить кого-то в ловушку. Она не рвется вперед, не упорствует на своем и не упряма, не склонна препираться и противоречить. Некоторые считают признаком лицемерия и лести, когда на лицо любезность и на языке красивые слова, и при этом совершенно отсутствует уважение к истине и намерение делать добро. Но любовь не такова, она ненавидит всякую фальшь и притворство.

V. Любовь остерегается, чтобы не перейти границ приличия: Любовь не бесчинствует. Она не делает ничего, что было бы не к месту или не ко времени, но со всеми учтива и доброжелательна, относится с почтением и уважением к стоящим выше, с милосердием и снисхождением к тем, кто ниже, с вежливостью и доброжелательством ко всем. Она не нарушает порядка, не сводит всех людей к одному уровню или рангу, но соблюдает установленные Богом различия между людьми и ведет себя соответственно своему положению, занимается своим собственным делом и не вмешивается в дела других, не критикует, не унижает поведение других. Любовь не делает ничего, что ей не подобает.

VI. Любовь — это непримиримый враг эгоизма: она не ищет своего, не ищет себе славы, чести или пользы, удовольствия. Себялюбие в некоторой степени свойственно каждому человеку. Наш Спаситель определил разумную любовь к самому себе как меру любви к ближнему: Возлюби ближнего своего, как самого себя. И апостол не утверждает, что любовь исключает всякое уважение к самому себе. Он не считает, что человек, любящий других, никогда не должен претендовать на то, что принадлежит ему, совершенно пренебрегать собой и своими интересами. Однако любовь никогда не ищет своего в ущерб другим или пренебрегая другими. Она часто пренебрегает своими интересами ради блага других, предпочитает их благополучие и преимущества своим собственным и всегда общественное благо ста вит выше своего личного.

VII. Любовь успокаивает и сдерживает страсти: Любовь не раздражается. Она сглаживает резкость характера, смягчает сердце, так что сильные страсти не вспыхивают в нем внезапно и не длятся в нем слишком долго. Там, где горит огонь любви, не легко вспыхнуть пламени гнева, и гореть оно будет недолго. Гнев не может гнездиться в сердце, где царствует любовь. Очень трудно сердиться на тех, кого мы любим.

VIII. Любовь не мыслит зла. Она не таит злобы и не дает места мести — так некоторые понимают эти слова. Любовь не скоро вспыхивает гневом и не долго гневается, она не подозревает зла в других. Истинная любовь не склонна к ревности и подозрениям: она будет покрывать явные недостатки, вместо того чтобы выискивать и обнаруживать скрытые. Она с трудом принимает плохое мнение о других, а если оно подтверждается неопровержимыми фактами, то делает это неохотно и с сожалением.

IX. Что составляет для нее радость и удовольствие.

1. Негативная сторона: Она не радуется неправде. Она не находит удовольствия в том, чтобы делать зло или вредить кому-то. Она ни о ком не думает плохо, если нет для этого достаточно убедительных оснований. Любовь никому не желает зла, еще менее желает делать кому-то зло и совершенно далека от того, чтобы радоваться и находить удовольствие в делании зла и причинении вреда другим. Она не радуется ошибкам и падениям других, не торжествует, из гордости или недоброжелательства, по поводу их, потому что они подчеркивают ее собственное превосходство или удовлетворяют ее ненависть. Грехи других возбуждают в ней скорбь и не доставляют никакого удовольствия или развлечения. Находить удовольствие в бедствиях других — эта крайняя степень злобы. А разве падение в грех не является самым большим бедствием для души? И совместимо ли это с христианской любовью — радоваться чужим падениям?

2. Позитивная сторона. Она сорадуется истине: успехи Евангелия, называемого в Новом Завете истиной, вызывают радость у нее; она радуется, когда видит, как люди преображаются под его влиянием, становятся добрыми. Она не находит удовольствия в их грехах, но радуется, когда они поступают правильно, доказывая этим свою честность и искренность. Она радуется, когда видит, что среди людей преобладают истина и справедливость, что невиновные оправдываются, что крепнет взаимное доверие между людьми; радуется, когда видит, как процветают благочестие и истинная вера.

X. Любовь все покрывает, все переносит. Любовь покрывает множество грехов, 1Пет 4:8. Она набрасывает на них покров, насколько это позволяет ее христианская совесть. Она не разглашает ошибки брата, до тех пор пока этого не потребует ее христианский долг. Только крайняя необходимость может заставить милосердного человека сделать это. Хотя он свободно может высказать брату своему о его ошибках, однако не будет выставлять его на всеобщий суд. Так мы относимся к своим собственным ошибкам, и именно так любовь учит нас поступать по отношению к ошибкам других: не разглашать их, чтобы не опозорить его перед всеми, но скрывать, до тех пор пока это возможно, оставаясь верным перед Богом и людьми. Любовь все переносит — она не замечает и терпеливо переносит всякую несправедливость, без гнева и желания отомстить, она с терпением и долготерпением может переносить любые неприятности. Она стоит твердо и непоколебимо, какие бы удары не обрушились на нее: проклятия, побои, тюрьма, изгнание, узы, мученичество и даже смерть. Какую силу духу и непоколебимость душе дает пламенная любовь! Чего только не перенесет любящий человек за того или ради того, кого он любит!

XI. Любовь верит хорошему и надеется на хорошее относительно других: Всему верит, всего надеется. Любовь вовсе не уничтожает благоразумия и не верит всякому слову по глупости или простодушию, Притч 14:15. Мудрость может уживаться с любовью, а милосердие — с осторожностью. Но она склонна верить хорошему относительно всех, держаться доброго мнения о них, когда нет оснований для противоположного мнения. Более того, она верит хорошему, даже когда есть основания для мрачных подозрений, если только нет ясного доказательства их достоверности. Любовь полна чистосердечия, она все видит в наилучшем свете, о всем судит хорошо и верит хорошему настолько, насколько имеет на это какие-нибудь причины, и готова верить даже сверх видимого ради сохранения доброго мнения. Но с плохим мнением она соглашается крайне медленно и противостоит ему настолько, насколько это можно делать с чистой и спокойной совестью. А когда, несмотря на все свое желание, она не может верить хорошему о других, тогда она надеется на хорошее и продолжает надеяться до тех пор, пока есть для этого какие-то основания. Она не торопится делать заключение о безнадежности чьего-то положения, но желает исправления даже худшего из людей и надеется на осуществление своих желаний. Как добра, как прекрасна христианская любовь! Как прекрасна душа, одаренная ею! Счастлив тот, в чьем сердце пылает этот небесный огонь, распространяющий свое тепло на всех, с кем он соприкасается! Каким благословением для мира было бы христианство, если бы исповедующие его действовали по этому божественному принципу, если бы они относились с должным уважением к повелению Христа, на котором Он делал особое ударение: Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга; по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою, Ин 13:34−35. Благословенный Иисус! Как мало среди исповедующих себя Твоими учениками тех, кто отличается таким характером!

Стихи 8−13. Апостол продолжает превозносить любовь и показывает, насколько она превосходит те дары, которыми так склонны были гордиться коринфяне, пренебрегая при этом любовью и почти исключая ее.

I. Ее постоянство и продолжительность: Любовь никогда не перестает… Это постоянная добродетель, она непрестанна, как вечность, в то время как сверхъестественные дары, высоко чтимые коринфянами, были кратковременными. Они нужны были лишь для созидания Церкви на земле, и то только в течение определенного времени, а не всей истории человечества. В небесах же они прекратятся, в то время как любовь будет чувствовать там себя на своем месте, в родной стихии. …Пророчества прекратятся, и языки умолкнут, то есть прекратятся как предсказания будущего, так и толкования Священного Писания по непосредственному вдохновению свыше, исчезнет сверхъестественная способность говорить на языках без изучения их. На небе будет один язык. В месте совершенного покоя не будет смешения языков. Знание упразднится. Это не означает, что в совершенном состоянии на небесах святые блаженные души не будут ничего знать, будут невежественными: слишком жалким было бы блаженство, состоящее в полном неведении. Апостол имеет в виду сверхъестественные дары, знание тайн, открывающихся сверхъестественным путем (см. 1Кор 14:6). Такое знание упразднится. Некоторые понимают под этим обычные знания, получаемые путем наставления, обучения, исследования. Такой путь познания исчезнет на небе, хотя сами знания, некогда полученные, не потеряются. Однако ясно, что апостол противопоставляет здесь любовь сверхъестественным дарам. Она более ценна, потому что не ограничена во времени: она войдет в небо, где дарам уже не будет места, потому что они будут уже не нужны. Свет свечи совершенно поглощается светом солнца, сияющего в силе своей.

II. Мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем, ст. 9. Наши самые совершенные познания и самые большие способности ограниченны и временны, как и все наше нынешнее состояние. Даже знания апостолов, полученные ими по откровению свыше, были только отчасти. Как мало знали о Боге и о невидимом мире даже они, хотя и были вдохновляемы Духом Святым! И как намного меньше знают об этом другие! Все эти дары были предназначены только для нынешнего несовершенного состояния Церкви. Ценные сами по себе, они не идут ни в какое сравнение с любовью, так как исчезнут вместе с несовершенством святых, и даже намного ранее, в то время как любовь будет длиться вечно.

III. Апостол пользуется случаем, чтобы показать, насколько совершеннее будет со стояние церкви в будущем по сравнению с тем, какое она имеет сейчас (ст. 10): Когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда однажды цель будет достигнута, то средства, конечно, будут упразднены. В будущей жизни не будет нужды в языках, в пророчествах и знаниях, потому что церковь будет в состоянии совершенства, достигнет полноты познания и святости. Тогда мы будем иметь непосредственное познание о Боге, путем созерцания Его, и притом настолько совершенное, насколько позволит нам наш прославленный ум, не отдельными вспышками прояснения и не маленькими дозами, как сейчас. Разница между этими двумя состояниями представлена здесь в виде двух сравнений:

1. Нынешнее состояние уподобляется младенчеству, а будущее — зрелости мужа: Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил (то есть, как некоторые понимают, говорил языками), по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Такова разница между землей и небом. Какие узкие взгляды, какие путаные и неясные понятия имеют дети в сравнении со взрослыми людьми! И как естественно для людей, достигших зрелого возраста, оставлять свои детские представления, отвергать их, почитать их за ничто! Так точно, придя на небо, мы будем относиться к нашим самым совершенным дарам и познаниям, которыми обладали здесь. Мы оставим наше младенческое неразумие, перестанем хвалиться собою, когда станем взрослыми мужами во Христе.

2. Здесь мы все видим неотчетливо и неясно по сравнению с тем, как будем видеть в будущем мире: Теперь мы видим как-бы сквозь тусклое стекло, гадательно (наугад), тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. Теперь мы можем различать вещи только на расстоянии, как через телескоп, причем в облаках и в темноте, тогда же мы будем созерцать их вблизи и при ясном свете, все будет открыто нашим глазам, и наши знания будут ясными и безошибочными. Мы увидим Бога лицом к лицу; и познаем Его, подобно как мы познаны Им, не с тем же совершенством, но таким же образом. Он знает нас, просто наблюдая за нами, Он обращает око Свое на нас, и видит нас, и испытывает нас. И мы тогда будем созерцать Его нашими глазами и увидим Его, как Он есть, 1Ин 3:2. Мы познаем, подобно как мы познаны, проникнем во все тайны божественной любви и благодати. О, славная перемена! Перейти из темноты в свет, из туч в солнечное сияние, исходящее от лица нашего Спасителя, в свете Божием увидеть свет! (Пс 35:10).

Заметьте: Только на небе исчезнут все облака и тьма, скрывающие от нас лицо Божие. Здесь, на земле, мы живем, в лучшем случае, как в сумерках, там же будет совершенный, полный день.

IV. Завершая описание превосходства любви, апостол не только превозносит ее над дарами, но также и над другими добродетелями — над верой и надеждой (ст. 13): А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше. Истинная добродетель намного превосходнее любого духовного дара. Вера, надежда и любовь — это три главных добродетели, но любовь из них больше, так как является целью, в то время как другие две — средствами ее достижения. Любовь — это сущность божественной природы, это блаженство души, или ее отрада, покой в Боге и святое наслаждение в общении со святыми. И она будет длиться вечно, в то время как веры и надежды уже не будет. Вера фиксирует свой взгляд на божественных откровениях и принимает их; надежда уповает на будущее блаженство и ожидает его. В небесах же вера сменится видением, а надежда — обладанием. На небе не будет места ни для веры, ни для надежды, так как мы будем видеть и наслаждаться обладанием. Но любовь концентрируется на совершенствах Самого Бога и на Его образе в людях, а также на взаимоотношениях как с Богом, так и с ними. Божии совершенства воссияют в будущем мире во всем своем славном великолепии, и любовь достигнет своего совершенства; там мы будем любить Бога в совершенстве, потому что Он явится нам в Своей вечной красоте и наши сердца загорятся при виде Его, мы будем охвачены восторженным преклонением перед Ним. Там мы будем также иметь совершенную любовь друг к другу, когда все святые встретятся вместе, когда ни одного несвятого не будет там, а святые будут совершенными. О, благословенное состояние! Как оно превосходит все самое лучшее здесь, на земле! О, прекрасная и превосходная добродетель любви! В то время как вера и надежда прекратятся, истинная любовь вечно будет гореть ярким пламенем.

Заметьте: Ближе всего к состоянию небесного блаженства и совершенства находятся те, чьи сердца наиболее исполнены этого божественного принципа и горят самой усердной, ревностной любовью. Любовь — это самый верный признак принадлежности Богу, она несет Его прекрасный образ на себе, ибо Бог есть любовь. Там, и только там, где мы увидим Бога, как Он есть, лицом к лицу, любовь достигнет своей вершины, станет совершенной.

Толкование Мэтью Генри на 1-е послание Коринфянам, 13 глава. Толкование Мэтью Генри.

Место назначения Небеса? Огромная важность привлечения детей к Иисусу (+подкаст)

Чуть более десяти лет назад Дэниел Болл служил в американских войсках в Ираке, когда черепно-мозговая травма отвлекла его от работы и привела к посттравматическому стрессу. Вернувшись домой, Даниэль уже не был тем же Дэниелом . «Нам просто нужно было по-настоящему научиться общаться. Я должен был иметь чрезвычайное терпение, и я приписываю это Господу за то, что Он дал мне терпение, чтобы справиться с потерей памяти и гневом», — объясняет Даниэль, его жена Мэрайя.

Но со временем наступило улучшение. «Некоторые консультации — и в то же время я решил — знаете что — может быть, мне следует обратиться за духовной помощью и в этом. Я вырос в церкви, но я действительно не ходил в церковь на регулярной основе». Итак, Дэниел и Мэрайя связались с отставным армейским капелланом Джорджем Миллером, который теперь был пастором. Его консультации открыли путь к значительному улучшению настроения и поведения Даниэля. Желая выразить признательность Богу и служить Ему: «Мы начали молиться и искать Бога… чего вы от нас просите? И именно в этот момент Он начал вкладывать в наши сердца необходимость «евангелизировать», а затем и «детей».

В 2017 году пара создала Unique Kidz Ministry. У Мэрайи был опыт молодежного пастора, и они оба ухватились за безошибочное указание от Бога.

Евангелист Даниил серьезно разделяет риск не объяснять Евангелие детям. «Статистика получена от Barna Research — 4% подростков принимают Христа, когда им предоставляется шанс. 6% взрослых примут. Но с детьми 32% принимают Иисуса, когда им предоставляется шанс». Поэтому, как только ребенок начинает взрослеть, шансы на то, что у него или у нее сформируются спасительные отношения с Иисусом, значительно уменьшаются.

Даниэль объясняет свое сердце: «Я вырос в неполной семье. Мои мама и папа развелись. Итак, всякий раз, когда я смотрю на Библию, Евангелие, меня прямо как дома поражает — что есть любовь, которая просто превосходит все, что может случиться с вами на этой земле. И я хочу, чтобы дети поняли, что Бог любит их так сильно, больше, чем их родители могли бы любить их. И я считаю, что мое желание состоит в том, чтобы они могли понять эту концепцию — чтобы они знали, что есть кто-то, кто любит их, кто заботится о них и буквально отдал за них свою жизнь». Иисус Христос, Сын Божий.

[Фото предоставлено Unique Kidz Ministry] Мэрайя и Даниэль

Сердце евангелиста Мэрайи находится на параллельном пути: «Я хочу, чтобы они испытали то, что Бог приготовил для них. Я хочу, чтобы они испытали эту полноту, эту любовь, это принятие — веру в то, что они были созданы для определенной цели. Что Бог сотворил каждого из них, Он так идеально связал их вместе для чего-то большего, чем они сами. И я хочу, чтобы они увидели, что у них есть что-то удивительное, что они могут предложить миру, и они могут сделать это с помощью Иисуса».

Министерство Unique Kidz расположено в Слиппери Рокс, штат Пенсильвания. Их домашняя церковь — это Божья Ассамблея Братства Надежды: «И мы говорим, что мы самые верных неверных члена церкви, потому что мы всегда в пути». Они рассматривают всю страну как миссионерское поле, а также иногда служат в миссионерских служениях в других странах.

Их ключевой стих из Священных Писаний — Псалом 78:4: «Мы не скроем этих истин от следующего поколения. Мы расскажем о достохвальных делах Господа, и Его Силе, и Его могуществе», — провозглашает Даниил.

В нашем подкасте с полным интервью чуть ниже вы услышите, почему так важно привлекать детей ко Христу до того, как они станут старше, как они пробуждают интерес к Библии и как их собственные дети принимают непосредственное участие в семейных делах. министерство.

[Фото предоставлено Unique Kidz Ministry] Даниэль Болл

 

14. Небеса: мир любви с верой и надеждой (1 Кор. 13:13)

Итак, ныне пребывают вера, надежда и любовь, эти три; но величайшая из них — любовь.

Введение

Сегодня я хочу закончить ту часть 1 Коринфянам 13, которая начинается со стиха 8. В прошлый раз мы отмечали, что стихи 8а и 13 функционируют как подставки для книг, связывая «любовь никогда не перестает» вместе с «любовью… пребывает». На прошлой неделе мы назвали сообщение «Постоянство любви». Послание этой недели продолжает ту же общую тему и озаглавлено «Небеса: мир любви с верой и надеждой».

Этот отрывок учит нас двум вещам: 1) мы узнаем, что вера, надежда и любовь пребывают на небесах. Мы попадаем на небеса по вере в воскресшего Господа Иисуса (Рим. 10:9).-10) и эта вера не закончится, когда мы туда доберемся. 2) И мы узнаем, что любовь выше веры и надежды на небеса. Обсудив эти два момента, мы сделаем несколько заключительных замечаний и приложений.

1А. Во-первых, мы узнаем, что вера, надежда и любовь пребывают на небесах.

Не все комментаторы понимают 1 Коринфянам 13:13 как ссылку на небеса. Это зависит от того, как мы обращаемся со словом «сейчас» в начале стиха. Итак, давайте сравним альтернативные взгляды на этот вопрос, защитим утверждение, что небеса (небесное положение дел) имеют в виду, и объясним, что означает, что эти добродетели пребывают на небесах.

1Б. Сравнение

Два способа понять «сейчас» — во временном смысле и в логическом смысле.

1) Темпоральная интерпретация использует «сейчас» как ссылку на настоящее время в истории. Это время между пришествиями Христа, когда церковь совершает свое паломническое путешествие на небеса, еще не достигнув, но доблестно на пути. Если понимать этот стих таким образом, то картина перед нами формируется отрывками Писания, говорящими о конце веры в поле зрения и конце ожидания в реализации.

С одной стороны, нам указывают на то, что «мы ходим верою, а не видением» (2 Кор. 5:7). Мы должны признать тот факт, что в некотором смысле вера уступает место видению. Вечное, невидимое сейчас (2 Кор. 4:18), но на котором мы основываем нашу веру и надежду, станет видимым. Невидимое станет видимым. Противопоставление хождения верой, а не видением, больше не будет иметь значения. Ходить по виду в этой связи не есть что-то плохое (как бы противопоставление веры и неверия). Зрение здесь относится к достижению совершенства и видению лицом к лицу; это относится к опыту пребывания дома с Господом во славе (2 Кор. 5:7-9).; во 2 Кор. 4:18 положение вещей, «видимое», относится ко времени вечной славы).

То, что вера используется как противоположность видению, показывает нам, что она пересекается с надеждой. Это осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом (Евр. 11:1). Верой мы постигаем грядущую реальность; мы держимся за него с определенной уверенностью. Таким образом, слова «мы ходим верою» здесь означают, что реальности присутствия с Господом и воскресения Его святых еще не наступили. Это не значит, что когда они придут, вера уйдет в небытие. Это просто и чудесно означает, что когда эти будущие реальности осуществятся, тогда их уже нельзя будет схватывать издалека верой. Это не говорит о том, что вера прейдет, но то, за что вера теперь держится как за будущее, будет вечным опытом верующего. Дело не в том, что вера проходит, а в том, что объект веры приходит (ср. Фома уверовал, видя, Ин. 20:29).).

Почему же это время не видеть время веры? Вера в то, что невидимо, подчеркивает тот факт, что теперь уверенность схватывается верой, хотя реальность все еще находится в будущем и пока недосягаема. Тогда становится очевидным, что временное значение «сейчас» не обязательно для языка веры/зрения (хотя контраст веры и зрения может подтолкнуть наше мышление в этом направлении).

С другой стороны, то, что было сказано о вере согласно 2 Коринфянам 5:7, можно также сказать и о надежде согласно Римлянам 8:24-25: «Надежда же видимая не есть надежда. Ибо кто надеется на то, что видит? Но если мы надеемся на то, чего не видим, то ждем этого с терпением». Очевидно, что мы не пребываем в постоянном предвкушении и ожидании чего-то, что мы сейчас видим и чем обладаем. В частности, в этом отрывке говорится о воскресении наших тел (искуплении наших тел, ст. 23). В этой жизни и на пути нашего нынешнего паломничества мы с нетерпением ожидаем и с уверенностью ожидаем полную жатву воскресения, которая обещана в нашем нынешнем переживании Святого Духа как начатка. Это должно быть связано с воскресением Христа как начатка, поскольку присутствие Святого Духа в нас является гарантией нашего участия в полной жатве (ср. 1 Кор. 15:20; Еф. 1:13-14).

Но говорит ли это нам о том, что когда придет жатва и мы воскреснем во славе, надежда исчезнет? Нет, это просто и чудесно говорит нам, что, когда воскресение произойдет, мы больше не будем ждать его с нетерпением, потому что тогда оно станет вопросом реализации. Подобно тому, что было сказано о вере в отношении зрения, когда то, на что мы надеемся, придет, мы уже не будем надеяться на это. Дело не в том, что надежда проходит, а в том, что объект надежды приходит. Таким образом, нет причин ограничивать «сейчас» настоящим, основываясь на ошибочно принятом понятии, что вера и надежда не являются постоянными добродетелями.

2) То, что было сказано до сих пор, открывает дверь к другому способу прочтения стиха. Логический смысл слов «так и теперь» в 1 Коринфянам 13:13 переводится как «и таким образом» или «и поэтому». Идея заключается в том, что «итак, в заключение», а не «итак, здесь, в настоящем». Давайте посмотрим, как это защищается и как это показывает, что Павел имеет в виду небеса.

2Б. Защита того, что имеется в виду небо (путем поддержки логического смысла «сейчас»)

Основное соображение, которое поддерживает логический смысл «так и сейчас», заключается в том, что Павел имеет в виду не настоящее, а будущее, потому что эти три добродетели не являются только те, которые применимы в настоящем. Он говорит, что вера, надежда и любовь пребывают исключительным образом: «эти три». Но Павел не мог бы ограничить пребывающее этими тремя вещами, если бы говорил о настоящем (ибо в настоящем пребывает даже частичное знание). Дополнительную поддержку можно найти в том факте, что, когда Павел говорит, что «эти трое пребывают», он противопоставляет ранее обсуждавшиеся вещи, которые не пребывают, такие как частичное знание. Другими словами, Павел имеет в виду небесное состояние в отличие от нынешнего состояния видения смутно, как сквозь старое зеркало.

Таким образом, мы должны быть проницательны в отношении преувеличения, которое делается в некоторых христианских стихах и гимнах. Некоторые интересные стихи упускают из виду точку зрения Павла о неизменном характере всех трех приведенных здесь вещей (Meyer, Commentary, 311, одно из них — гимн Уэсли).

Исчезнет вера,

Надежда опустеет в восторге,

Любовь на небесах засияет ярче,

Потому дай нам любовь.

Уэсли делает то же самое:

Где вера сладостно теряется из виду

И надежда в полном высшем восторге

[но любовь] вечна

Эта поэзия выходит за рамки, упуская тот важный факт, что надежда и вера пребывают на небесах, что ведет прямо к следующему пункту моего объяснение.

3Б. Объяснение (что значит для этих троих пребывать вечно)

Карсон говорит несколько полезных вещей о надежде и вере как о «вечных, постоянных добродетелях» (Showing the Spirit 75). Что касается надежды, говорит он, «в определенном смысле надежда — это не просто предвкушение грядущих благословений, предвкушение, в котором больше нет необходимости, как только эти благословения пришли, но твердый якорь в Самом Христе. Наша надежда в Боге, во Христе; и как таковая надежда продолжается вечно, несомненно, открывая бесконечность новых глубин благословения, мир без конца» (74). Поэтому он задает проницательный вопрос: «Перестанем ли мы смотреть вперед в предвкушении того, что нас ждет впереди, как только мы начнем наслаждаться новым небом и новой землей?» (74). Подразумеваемый ответ очевиден: «Нет, мы не перестанем смотреть вперед в ожидании». Что касается веры, он замечает: «Это правда, что в некотором смысле вера будет заменена зрением. Но есть и другой смысл, в котором вера — это просто благодарное доверие к Богу, глубокая признательность Ему, полное подчинение Ему. Будет ли какое-то время в следующие пятьдесят миллиардов лет (если я могу говорить о вечности в категориях времени), в течение которого самой основой моего присутствия в небесных чертогах будет что-то иное, чем вера в благодать Божию?» (74-75).

Карсон делает важное замечание о «бесконечности новых глубин благословений, мира без конца», который будет продолжаться перед нами вечно. Богатство славы не поддается словам. Или, другими словами, грядущее богатство во славе, о котором наши слова будут «в вечном начале». Мы всегда будем пребывать в удивительном чуде, зная, что мы только начинаем царапать поверхность того, что Бог приготовил для нас.

Это звучит как неполнота знания, сродни тому, что развито в стихах 8-12. Но, возможно, это сообщает нам, что противопоставление «сейчас» и «еще не» — это не просто противопоставление незавершенности завершенности, а очень незрелая и смутная незавершенность противопоставлению зрелой и лицом к лицу «незавершенности».

Неполнота здесь, возможно, заключается в чрезмерном изложении, которое не соответствует стихам 8-12. Ибо на небесах все это находится перед нами «лицом к лицу», но наше понимание глубин будет таким, что «бесконечность новых глубин» славы навсегда останется у нас на кончиках пальцев. Таким образом, чтобы избежать путаницы частичного знания с полным знанием, мы должны подчеркнуть тот факт, что частичное относится к ограниченному и ограниченному содержанию относительно того, что может быть известно. Даже с шестьюдесятью шестью книгами то, что может быть объективно известно об особом откровении, ограничено. Но совершенство будет включать безграничное содержание, когда мы созерцаем Господа во всей Его славе лицом к лицу. Для Лютера наше нынешнее состояние похоже на видение солнца сквозь облако, потому что мы не можем смотреть на сияющее величие Господа, но облако рассеется, и Господь откроет Себя (Цит. по C. Brown, Miracles, 14).

Тот факт, что надежда живет в бесконечном будущем, сам по себе чудесен. Частью благословения небес является то, что точка входа является не конечной точкой, а начальной точкой, которая открывает перед нашим изумленным взором огромное множество бесконечных благословений. Поэтому одним из благ небес является тот факт, что у нас всегда будет надежда, потому что всегда будет что предвидеть, новые глубины, на которые нужно нырнуть, и новые высоты, на которые нужно взобраться. Фундаментальным качеством неба будет ожидание большего в будущем. Глубокий опыт ожидания даст толчок каждому шагу, сделанному в небесном царстве.

До этого изучения 1 Коринфянам 13 я был склонен думать, что первый шаг на небеса — это тот, который несет в себе величайшее чувство предвкушения и ожидания. Но этот текст показывает нам, что наше ожидание первого шага, который мы сделаем на небесах, намного ниже и уступает тому предвкушению, которое до краев наполнит наши сердца после этого первого шага. Это так, потому что наше ожидание сейчас частично, незрело и смутно освещено. Как только мы сделаем этот первый шаг во славе в присутствие нашего Господа и в видение лицом к лицу, тогда каждый последующий шаг будет наполнен ожиданием и ожиданием лицом к лицу, которое намного превосходит смутно освещенное ожидание и ожидание, которое у нас есть сейчас. .

Любовь тоже, конечно, пребудет вечно. Это то, что делает рай, рай. Итак, небо — это мир любви с верой и надеждой. Но место любви иное. Давайте обратим внимание на другой важный момент, отмеченный в нашем сегодняшнем тексте.

2А. Далее мы узнаем, что любовь выше веры и надежды на небесах

Интересно, что в завершение истории о постоянстве любви Павел добавляет, что вера и надежда также пребывают на небесах. Он добавляет эту информацию для того, чтобы сказать немного больше о любви. Сначала кажется, что это ослабляет своеобразие любви, установившееся в ее сравнении с частичным знанием. Как он сказал, любовь никогда не перестает, но частичное знание пройдет; любовь не имеет никакого «преходящего» аспекта. Но тотчас же, ставя веру и надежду на один уровень с любовью в их постоянстве, Павел провозглашает превосходство любви: это величайшая из добродетелей, пребывающих на небесах.

По сути, Павел говорит, что хотя любовь и не единственная постоянная добродетель, она все же является величайшей из величайших добродетелей. Его вывод не в том, что эти трое пребывают вечно. Вместо этого, учитывая, что эти трое пребывают, он делает вывод, что любовь — величайшая. Подтверждение его превосходства уже было дано в стихе 7, где ясно, что вера и надежда являются актами любви. Поскольку «и теперь» является показателем вывода, то посылка должна быть уже дана. Эта предпосылка может касаться вечной природы всех трех, но только любовь считается вечной в предыдущем контексте (8а). Таким образом, предпосылка должна касаться превосходства любви над надеждой и верой. Это превосходство подразумевается в стихе 7. Следовательно, любовь имеет приоритет по отношению к вере и надежде в том, что они являются выражением любви (это любовь, которая всему верит и на все надеется; ср. как любовь находится на переднем крае обращения). : мы любим Его, потому что Он первый возлюбил нас, 1 Ин. 4:19).

Карсон устанавливает эту точку превосходства любви на двух основаниях. 1) Павел может представить веру без любви, но не любовь без веры. 2) Надежда выражает любовь к любви «надеется на все». Надежда способствует любви, как «разные цвета способствуют белому свету». Итак, «любовь есть всеохватывающая добродетель» и «Любовь есть основа даже добродетелей, характеризующих Божий народ в вечности» (75; ср. можно сказать, что Бог есть любовь, но не что Он есть вера или надежда).

Заключение/смыслы/применения

1) Любовь необычайно превосходна. Павел собрал доводы, которые заставляют нас увидеть превосходство любви. Он как бы сказал: «Это превосходный путь, это превосходный путь, на самом деле, это самый превосходный путь. Это можно увидеть, если мы различаем разницу между любовью, которая «пребывает» (ст. 7), «не прекращается» (8а) и «пребывает» (13)? Endures подчеркивает свою стойкость во времени в истории. То, что любовь «никогда не кончается», подчеркивает ее постоянство как во времени, так и в вечности. Говоря, что оно «пребывает», мы концентрируемся на его постоянстве в вечности. Таким образом, Павел сравнивает его с другими вещами, которые также пребывают (верой, надеждой) и утверждает, что это самое большое. Таким образом, даже если другие вещи могут оставаться в бесконечном будущем, любовь все же превосходит.

Во всех мыслимых отношениях любовь прекрасна, и именно поэтому сейчас мы идем по пути к славе. Ранее Павел сравнил любовь с дарами (ст. 1-3), где даже всякая вера без любви показывала незаменимость любви в жизни веры. Таким образом, в своем отношении к дарам, величию своего характера или свойств с широким упорством и в перспективе времени и вечности величие любви не имеет себе равных.

2) Это возвышенное описание любви служит мощной мотивацией для стремления к любви. Мы не можем усидеть на месте, сложа руки, если улавливаем хотя бы голые очертания любви, лежащей перед нашими глазами. Мы должны быть тронуты, даже ограничены незаменимостью, красотой и радикальным постоянством любви. Мы не видели даже мельком и не слышали даже шепота описания Павла, если у нас нет желания этой любви, пробуждающейся в наших душах (иначе мы не слушаем, просто не понимаем). Если верой увидели глаза или услышали ухо это возвышенное описание христианской любви, то сердце должно возжелать ее, руки должны протянуться к ней, а ноги должны идти по проложенному ею пути.

3) В этом свете нас увещевают стремиться к особенностям любви, которые описаны здесь, в 1 Коринфянам 13 (и в других местах Писания, ср. Кол. 3; Рим. 12). В любви к нашему воскресшему Господу мы будем молиться о понимании, медитировать и делать выводы об обратном, и применять эти вещи там, где резина встречается с дорогой, в различных ролях, которые мы занимаем в жизни.