Софизмы логические: приемы античных философов и современных политиков. Софизмы

приемы античных философов и современных политиков. Софизмы

Софизмы — первые логические уловки, появившиеся в Древней Греции. В этой части узнаем, на чем они основаны и как их разоблачить.

Это часть интерактивных уроков, подготовленных образовательной платформой Level One в сотрудничестве с крупнейшими российскими экспертами.

Еще 500 уроков по 15 направлениям, от истории и архитектуры до здоровья и кулинарии на levelvan.ru/plus

посмотреть все уроки

Автор урока

Виктор Горбатов

Тренер по аргументации и критическому мышлению, сооснователь Свободного университета, автор 30 научных статей и 2 учебных пособий по логике

Что такое логические уловки и почему нам важно знать про них и уметь им противостоять?

1️⃣ Логическая уловка — это рассуждение, которое внешне выглядит правильным, но содержит какой-то скрытый логический изъян — то есть это рассуждение с двойным дном.

❓Но этого определения недостаточно, потому что в нем не учитываются два момента: зачем люди применяют уловки и почему люди покупаются на эти уловки. Поэтому второе определение, прагматическое, дополняет первое👇

2️⃣ Логическая уловка — это аргументативный прием, который облегчает спикеру достижения его индивидуальных целей в рамках диалога за счет или в ущерб общим, совместно принятым целям этого диалога. То есть облегчая достижение персональных, индивидуальных целей одной стороне в ущерб общим целям, совместно принятым.

Рассмотрим пример👇

Когда продавец и покупатель торгуются у них противоположные интересы: продавец хочет продать подороже, а покупатель купить подешевле. Нормально, что у них противоположные интересы, и нормально что они могут свои интересы отстаивать, их общий интерес — заключить сделку. Если во время торга одна из сторон не пойдет на уступки, сделка не будет заключена и проиграют оба.

➡️ Поведение, когда человек применяет приемы, которые приносят пользу только ему, игнорируют и не уважают общие интересы, нечестно.

Почему нам важно знать про логические уловки?

1️⃣ Разум — главное достоинство человека. Именно он отличает его от всех остальных животных, на разуме построено все наше общение и взаимодействие между собой. Допускать против себя логические уловки, значит просто не уважать себя самого, не иметь собственного достоинства.

2️⃣ Знать логические уловки и быть к ним готовыми — важная часть критического мышления, без которого в современном мире не прожить.

3️⃣ Логических уловок очень много, их современный перечень включает в себя не десятки, а сотни наименований.

4️⃣ Мы живем в информационную эпоху. В мире, в котором главное производство — это производство информации. Пропаганда, маркетинг, реклама манипулируют нашими суждениями, решениями и оценками — производство дезинформации и уловок поставлено на поток.

Первыми, кто стал активно использовать логические уловки, были софисты.

🏛 С середины 5 века до н. э. термин софист использовали в Древней Греции для обозначения искусного или мудрого человека. Так называли преподавателей красноречия, которые обучали убедительно защищать любую точку зрения. Философы стали с презрением относиться к софистам за их нечестные приемы полемики.

Софизм — синоним логической уловки, логически неправильное рассуждение, умышленно выдаваемое за правильное.

🧠 Софисты непросто придумали и опробовали первый арсенал логических уловок, но и подвели философскую базу под их использование.

Философия софистов описывается знаменитым девизом древнегреческого философа и яркого представителя софистов Протагора (ок. 485 до н. э. — ок. 410 до н. э.)👇

🗣 Человек есть мера всех вещей.

👉 В этих словах заключается мысль о том, что не существует одинаковых для всех людей объективных критериев и ценностей. Что хорошо, а что плохо, что истинно, а что ложно — каждый решает сам для себя, человек выступает мерой всех вещей. Такая точка зрения получила название релятивизм — учение о том, что все относительно. Но важно помнить, что релятивизм не дает права на логическую непоследовательность, он лишь дает возможность применять свои критерии, которые должны быть неизменными.

💁🏻‍♂️ Философия «человек есть мера всех вещей» позволяла софистам широко использовать манипулятивные приемы. Софисты считали, что у них

есть право применять логические уловки, потому что объективной истины все равно не существует, а истина есть то, что мы считаем истиной, а точнее истиной оказывается то, что сильный считает истиной. Получается, что если тебе удается убедить всех остальных, что это истина, то это и оказывается истинной.

В диалоге Платона «Евтидем» два брата софиста буквально издеваются над необразованным крестьянином👇

— Скажи-ка, есть у тебя собака?
— И очень злая.
— А есть ли у нее щенята?
— Да, тоже злые.
— И их отец, конечно, собака же?
— Да, и это тоже мой пес.
— Твой?
— Конечно, мой.
— Значит, этот отец — твой, следовательно, твой отец — собака, и ты брат щенят.

Еще один знаменитый софизм звучит так👇

🗣 Что ты не терял, то имеешь. Рога ты не терял. Значит, у тебя рога.

❓Сегодня эти уловки кажутся нам слишком простыми и очевидными. Первые софизмы были достаточно примитивными, но они

заставили греков задуматься — что не так в логических уловках, почему получается, что один человек может ловко водить другого за нос и как противостоять уловкам.

❗️Софисты сделали важное дело для всей греческой культуры и философии — они обозначили проблему, показали, что почти все важные вопросы сводятся к человеку и языку. Если раньше считалось, что субъективность человека и язык принимать в расчет необязательно, то софисты показали, как много они значат.

🤔 В ответ на демагогию софистов другие философы пытались анализировать устройство разума и языка. Аристотель был одним из тех, кто в ответ на цинизм софистов разрабатывает открытую науку — логику, чтобы любой мог, вооружившись ей, разоблачать софистические приемы.

Телеграм-канал
Level One

Вдохновляющие посты, новые запуски и подарки только для подписчиков

подписаться

В трактате «Риторика» Аристотель дает самую общую модель аргументации.

🔻Он выделяет риторический треугольник: в аргументации есть оратор, аудитория и рассуждение, при помощи которого оратор пытается аудиторию в чем-то убедить.

💬 Также Аристотель выделяет три технических фактора убеждающей аргументации, то есть три аспекта, которые надо учитывать в речи👇

1️⃣ Этос — нрав в переводе с древнегреческого. Во время выступления оратор должен показать, что он обладает некоторыми важными именно для оратора добродетелями. Он должен продемонстрировать:

🔹 Логику. Говорящий должен продемонстрировать, что он умеет строить рассуждения и понимает законы логики.

🔹 Компетентность. То есть показать, что он знаком с фактами, о которых говорит.

🔹 Здравомыслие. Оратор не должен выдавать желаемое за действительное, эмоции не берут над ним верх, он сохраняет реалистичную картину мира.

🔹 Благожелательность. Оратор должен показать, что ему действительно не безразличны цели, ради которых ведется беседа. Если речь идет о справедливости, он должен показать, что ему не наплевать на справедливость, если он дает кому-то совет, он должен показать, что ему действительно важна судьба этого человека.

🔹 Непредвзятость. У оратора не должно быть конфликта интересов, он не должен пытаться убеждать людей, ради своих тайных целей.

2️⃣ Логос — буквально речь, мысль, слово, в данном случае это сами рассуждения, адресуемые аудитории. Здесь от тебя что зависит? Сделать эти рассуждения максимально убедительными. Это, в свою очередь, раскладывается на три компонента.

🔹 Истинность.

Рассуждения должны основываться на твердо установленных истинах. Оратор должен отталкиваться от фактов, которые всем известны, от норм, ценностей, которые разделяются всеми.

🔹 Логический порядок. Мысли должны быть выстроены в правильном логическом порядке, рассуждения должны быть формально корректными.

🔹 Релевантность. Рассуждения должны относиться к сути дела.

Другими словами, в современной логике эти три критерия называются приемлемость, достаточность и релевантность.

3️⃣ Пафос — буквально эмоции слушателей. В некоторых случаях можно вызвать у собеседников милосердие, сострадание, в других — страх, гнев, стыд, зависть, состязательность. В зависимости от своих целей использовать дополнительно эмоции своих слушателей — значит, сделать свою речь более убедительной. Согласно Аристотелю, эмоциональные аргументы не запрещены, но нельзя сводить все только к эмоциям.

💡Чтобы речь была убедительной, должны быть отработаны все три фактора.

До Аристотеля греки, конечно, использовали законы и принципы логики, но не существовало единой строгой науки об этом.

🏆 Аристотель впервые создает стройную логическую теорию, где все взаимосвязано и четко выстроено.

💡 Именно аристотелевская логика, а не геометрия Евклида, как многие думают, была первой аксиоматической теорией в истории человечества.

🚫 Для Аристотеля логика — главное средство борьбы с софистами. Он всю жизнь стремился выводить на чистую воду демагогов и манипуляторов.

В центре аристотелевской логики три основных закона (аксиомы)👇

1️⃣ Закон непротиворечия (неверно, что А и не-А одновременно) — два противоречащих друг другу высказывания не могут быть вместе истинны.

«Невозможно, чтоб одно и то же было присущим и не было присущим одному и тому же, и притом в одном и том же отношении. […] Если же невозможно, чтобы одному и тому же одновременно было присуще противоположное […], то ясно, что невозможно, чтобы один и тот же [человек] одновременно полагал, что одно и то же есть и не есть, ибо допустивший эту ошибку должен был бы иметь противоположные мысли. Поэтому-то все доказывающие [что-нибудь] сводят [доказательство] в конце концов на этот принцип, ибо он по [самой] сущности есть начало и всех прочих аксиом. »

2️⃣ Закон тождества (А=А) — мысль должна быть тождественна сама себе.

«Все равно будет даже, если кто станет утверждать, что [данное слово] имеет несколько значений, лишь бы они были определенны […]. Если же этого не делать, а приписывать [одному слову] беспредельное число значений, тогда, очевидно, и язык был бы невозможен. Ибо не означать чего-нибудь определенного значит ничего не означать, а если имена [ничего] не означают, то уничтожается возможность не только взаимной беседы, но, по правде сказать, и [возможность] рассуждения с самим собою, потому что вовсе невозможно думать, не думая [чего-либо] определенного. […] Ибо в поисках истины необходимо отправляться от того, что всегда находится в одном и том же состоянии и не подвергается никакому изменению.»

3️⃣ Закон исключенного третьего (А или не-А) — два противоречащих друг другу высказывания не могут быть вместе ложны, одно из них точно истинно.

«Противолежащие друг другу высказывания об одном и том же не могут быть истинны в одно и то же время [. ..]. Подобным же образом нельзя высказывать об одном и том же ничего промежуточного [между противоположностями]. Если предмет, о котором высказываются, есть нечто белое, то, говоря, что он не белое и не черное, мы скажем неправду, ибо получается, что он и белое, и не белое; действительно, только одна из взятых вместе [противоположностей] будет истинна относительно его, а другая есть нечто противоречащее белому.»

➡️ В основе софизмов, по Аристотелю, лежит либо языковая путаница, либо нарушение одного из этих трех законов.

Какие законы логики нарушены в следующих диалогах? Как бы вы продолжили их? Подумайте над остроумными и меткими ответы.

1️⃣ — Синьор, немой явился … и хочет с вами поговорить.
— А вы уверены, что он немой?
— Во всяком случае, он сам так сказал.

2️⃣ — Можешь сказать честно, как отец сыну, что думаешь о предстоящем бое? Ланцелот может победить?
— Ланцелот?
— Стоп, не идиотничать! Без казенных восторгов, как отец сыну: да или нет? Может победить или не может?
— Может. Но не Дракона. И не в этот раз. И не Ланцелот…
— Я сказал, не идиотничать!
— И не победить.

3️⃣ Сова приложила ухо к груди Буратино.
— Пациент скорее мертв, чем жив, — прошептала она и отвернула голову назад на сто восемьдесят градусов.

Жаба долго мяла влажной лапой Буратино. Раздумывая, глядела выпученными глазами сразу в разные стороны. Прошлепала большим ртом:
— Пациент скорее жив, чем мертв…

Народный лекарь Богомол сухими, как травинки, руками начал дотрагиваться до Буратино.
— Одно из двух, — прошелестел он, — или пациент жив, или он умер. Если он жив — он останется жив или он не останется жив. Если он мертв — его можно оживить или нельзя оживить.

курс Level One

Философия для жизни: как найти опору в сложные времена

Практический курс из 4 лекций о том, как сохранить себя в стремительно меняющемся мире. С помощью многовекового опыта философов научимся справляться с событиями современности и искать силы и поддержку в самом себе. Курс поможет задуматься о смысле жизни, примириться с абсурдом и посмотреть в лицо своим страхам.

Сегодня можно купить со скидкой 50%
2900₽ 1450₽

подробнее о курсе

Софизмы. Понятие, примеры. Логические парадоксы. Понятие, примеры -Логика

Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)

Библиографическая запись: Софизмы. Понятие, примеры. Логические парадоксы. Понятие, примеры. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//169/sofizmy-ponyatie-primery-logicheskie-paradoksy-ponyatie-primery/ (дата обращения: 30.10.2022)

Содержание

Софизмы. Понятие, примеры

Раскрывая данный вопрос, необходимо сказать, что любой софизм является ошибкой. В логике выделяют также паралогизмы. Отличие этих двух видов ошибок состоит в том, что первая (софизм) допущена умышленно, вторая же (паралогизм) – случайно. Паралогизмами изобилует речь многих людей. Умозаключения, даже, казалось бы, правильно построенные, в конце искажаются, образуя следствие, не соответствующее действительности. Паралогизмы, несмотря на то что допускаются неумышленно, все же часто используются в своих целях. Можно назвать это подгонкой под результат. Не осознавая, что делает ошибку, человек в таком случае выводит следствие, которое соответствует его мнению, и отбрасывает все остальные версии, не рассматривая их. Принятое следствие считается истинным и никак не проверяется. Последующие аргументы также искажаются для того, чтобы больше соответствовать выдвинутому тезису. При этом, как уже было сказано выше, сам человек не сознает, что делает логическую ошибку, считает себя правым (более того, сильнее подкованным в логике).

В отличие от логической ошибки, возникающей непроизвольно и являющейся следствием невысокой логической культуры, софизм является преднамеренным нарушением логических правил. Обычно он тщательно маскируется под истинное суждение.

Допущенные умышленно, софизмы преследуют цель победить в споре любой ценой. Софизм призван сбить оппонента с его линии размышлений, запутать, втянуть в разбор ошибки, которые не относятся к рассматриваемому предмету. С этой точки зрения софизм выступает как неэтичный способ (и при этом заведомо неправильный) ведения дискуссии.

Существует множество софизмов, созданных еще в древности и сохранившихся до сегодняшнего дня. Заключение большей части из них носит курьезный характер. Например, софизм «вор» выглядит так: «Вор не желает приобрести ничего дурного; приобретение хорошего есть дело хорошее; следовательно, вор желает хорошего». Странно звучит и следующее утверждение: «Лекарство, принимаемое больным, есть добро; чем больше делать добра, тем лучше; значит, лекарство нужно принимать в больших дозах». Существуют и другие известные софизмы, например: «Сидящий встал; кто встал, тот стоит; следовательно, сидящий стоит», «Сократ – человек; человек – не то же самое, что Сократ; значит, Сократ – это нечто иное, чем Сократ», «Эти кутята твои, пес, отец их, тоже твой, и мать их, собака, тоже твоя. Значит, эти кутята твои братья и сестры, пес и сука – твои отец и мать, а сам ты собака».

Такие софизмы нередко использовались для того, чтобы ввести оппонента в заблуждение. Без такого оружия в руках, как логика, соперникам софистов в споре было нечего противопоставить, хотя зачастую они и понимали ложность софистических умозаключений. Споры в Древнем мире зачастую заканчивались драками.

При всем отрицательном значении софизмов они имели обратную и гораздо более интересную сторону. Так, именно софизмы стали причиной возникновения первых зачатков логики. Очень часто они ставят в неявной форме проблему доказательства. Именно с софизмов началось осмысление и изучение доказательства и опровержения. Поэтому можно говорить о положительном действии софизмов, т. е. о том, что они непосредственно содействовали возникновению особой науки о правильном, доказательном мышлении.

Известен также целый ряд математических софизмов. Для их получения числовые значения тасуются таким образом, чтобы из двух разных чисел получить одно. Например, утверждение, что 2 х 2 = 5, доказывается следующим образом: по очереди 4 делится на 4, а 5 на 5. Получается результат (1:1) = (1:1). Следовательно, четыре равно пяти. Таким образом, 2 х 2 = 5. Такая ошибка разрешается достаточно легко – нужно лишь произвести вычитание одного из другого, что выявит неравенство двух этих числовых значений. Также опровержение возможно записью через дробь.

Как раньше, так и теперь софизмы используются для обмана. Приведенные выше примеры достаточно просты, легко заметить их ложность и не обладая высокой логической культурой. Однако существуют софизмы завуалированные, замаскированные так, что отличить их от истинных суждений бывает очень проблематично. Это делает их удобным средством обмана в руках подкованных в логическом плане мошенников.

Вот еще несколько примеров софизмов: «Для того чтобы видеть, нет необходимости иметь глаза, так как без правого глаза мы видим, без левого тоже видим; кроме правого и левого, других глаз у нас нет, поэтому ясно, что глаза не являются необходимыми для зрения» и «Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял, значит, у тебя рога».  Последний софизм является одним из самых известных и часто приводится в качестве примера.

Можно сказать, что софизмы вызываются недостаточной самокритичностью ума, когда человек хочет понять пока недоступное, не поддающееся на данном уровне развития знание.

Бывает и так, что софизм возникает как защитная реакция при превосходящем противнике, в силу неосведомленности, невежества, когда спорящий не проявляет упорство, не желая сдавать позиций. Можно говорить о том, что софизм мешает ведению спора, однако такую помеху не стоит относить к значительным. При должном умении софизм легко опровергается, хотя при этом и происходит отход от темы рассуждения: приходится говорить о правилах и принципах логики.

Парадокс. Понятие, примеры

Переходя к вопросу о парадоксах, нельзя не сказать о соотношении их с софизмами. Дело в том, что четкой грани, по которой можно понять, с чем приходится иметь дело, иногда нет.

Впрочем, парадоксы рассматриваются со значительно более серьезным подходом, в то время как софизмы играют зачастую роль шутки, не более. Это связано с природой теории и науки: если она содержит парадоксы, значит, имеет место несовершенство основополагающих идей.

Сказанное может означать, что современный подход к софизмам не охватывает всего объема проблемы. Многие парадоксы толкуются как софизмы, хотя не теряют своих первоначальных свойств.

Парадоксом можно назвать рассуждение, которое доказывает не только истинность, но и ложность некоторого суждения, т. е. доказывающее как само суждение, так и его отрицание. Другими словами, парадокс – это два противоположных, несовместимых утверждения, для каждого из которых имеются кажущиеся убедительными аргументы.

Один из первых и, безусловно, образцовых парадоксов был записан Эвбулидом – греческим поэтом и философом, критянином. Парадокс носит название «Лжец». До нас этот парадокс дошел в таком виде: «Эпименид утверждает, что все критяне – лжецы. Если он говорит правду, то он лжет. Лжет ли он или же говорит правду?». Этот парадокс именуется «королем логических парадоксов». Разрешить его до настоящего времени не удалось никому. Суть этого парадокса состоит в том, что когда человек говорит: «Я лгу», он не лжет и не говорит правду, а, точнее, делает одновременно и то и это. Другими словами, если предположить, что человек говорит правду, выходит, что он на самом деле лжет, а если он лжет, значит, раньше он сказал правду об этом. Здесь утверждаются оба противоречащих факта. Само собой, по закону исключенного третьего это невозможно, однако именно поэтому данный парадокс и получил столь высокий «титул».

В развитие теории пространства и времени большой вклад внесли жители города Элея, элеаты. Они опирались на идею о невозможности небытия, которая принадлежит Пармениду. Всякая мысль согласно этой идее есть мысль о существующем. При этом отрицалось любое движение: мировое пространство считалось целостным, мир единым, без частей.

Древнегреческий философ Зенон Элейский известен тем, что составил серию парадоксов о бесконечности – так называемые апории Зенона.

Зенон, ученик Парменида, развивал эти идеи, за что был назван Аристотелем «родоначальником диалектики». Под диалектикой понималось искусство достигать истины в споре, выявляя противоречия в суждении противника и уничтожая их.

Далее представлены непосредственно апории Зенона.

«Ахиллес и черепаха» представляет собой апорию о движении. Как известно, Ахиллес – это древнегреческий герой. Он обладал недюжинными способностями в спорте. Черепаха очень медлительное животное. Однако в апории Ахиллес проигрывает черепахе состязание в беге. Допустим, Ахиллесу нужно пробежать расстояние, равное 1, а бежит он в два раза быстрее черепахи, последней нужно пробежать 1/2. Движение их начинается одновременно. Получается, что, пробежав расстояние 1/2, Ахиллес обнаружит, что черепаха успела за то же время преодолеть отрезок 1/4. Сколько бы ни пытался Ахиллес обогнать черепаху, она будет находиться впереди ровно на 1/2. Поэтому Ахиллесу не суждено догнать черепаху, это движение вечно, его нельзя завершить.

Невозможность завершить эту последовательность заключается в том, что в ней отсутствует последний элемент. Всякий раз, указав очередной член последовательности, мы можем продолжить указанием следующего.

Парадоксальность здесь заключается в том, что бесконечная последовательность следующих друг за другом событий на самом деле все-таки должна завершиться, хотя бы мы и не могли себе представить этого завершения.

Другая апория носит название «дихотомия». Рассуждение построено на тех же принципах, что и предыдущее. Для того чтобы пройти весь путь, необходимо пройти половину пути. В этом случае половина пути становится путем, и чтобы его пройти, необходимо отмерить половину (т. е. уже половину половины). Так продолжается до бесконечности.

Здесь порядок следования по сравнению с предыдущей апорией перевернут, т. е. (1/2)n…, (1/2)3, (1/2)2, (1/2)1. Ряд тут не имеет первой точки, тогда как апория «Ахиллес и черепаха» не имела последней.

Из этой апории делается вывод, что движение не может начаться. Исходя из рассмотренных апорий движение не может закончиться и не может начаться. Значит, его нет.

Опровержение апории «Ахиллес и черепаха».

Как и в апории, в опровержении ее фигурирует Ахиллес, но не одна, а две черепахи. Одна из них находится ближе другой. Движение также начинается одновременно. Ахиллес бежит последним. За то время, как Ахилл пробежит разделяющее их вначале расстояние, ближняя черепаха успеет уползти несколько вперед, что будет продолжаться до бесконечности. Ахиллес будет все ближе и ближе к черепахе, но никогда не сможет ее догнать. Несмотря на явную ложность, логического опровержения такому утверждению нет. Однако если Ахиллес станет догонять дальнюю черепаху, не обращая внимания на ближнюю, он, согласно этой же апории, сумеет вплотную приблизиться к ней. А раз так, то он обгонит ближнюю черепаху.

Это приводит к логическому противоречию.

Для опровержения опровержения, т. е. защиты апории, что само по себе странно, предлагают откинуть груз образных представлений. И выявить формальную суть дела. Здесь следует сказать, что сама апория основывается на образных представлениях и откинуть их – значит опровергнуть и ее. А опровержение достаточно формально. То, что вместо одной в опровержении взято две черепахи, не делает его более образным, нежели апорию. Вообще же сложно говорить о понятиях, не основанных на образных представлениях. Даже такие высшей абстракции философские понятия, как бытие, сознание и другие, понимаются только благодаря образам, соответствующим им. Без образа, стоящего за словом, последнее оставалось бы лишь набором символов и звуков.

Стадий подразумевает существование неделимых отрезков в пространстве и движение в нем объектов. Эта апория основана на предыдущих. Берется один недвижимый ряд объектов и два двигающихся по направлению друг к другу. При этом каждый двигающийся ряд по отношению к недвижимому проходит за единицу времени лишь один отрезок. Однако по отношению к движущемуся – два. Что признается противоречивым. Также говорится, что в промежуточном положении (когда один ряд уже как бы сдвинулся, другой нет) нет места для неподвижного ряда. Промежуточное положение происходит из того, что отрезки неделимы и движение, хотя бы и начатое одновременно, должно пройти промежуточный этап, когда первое значение одного движущегося ряда совпадает со вторым значением второго (движение при условии неделимости отрезков лишено плавности). Состояние же покоя – когда вторые значения всех рядов совпадают. Неподвижный ряд, если предположить одновременность движения рядов, должен в промежуточном положении находиться между движущимися рядами, а это невозможно, так как отрезки неделимы.

Софистика — RationalWiki

Эта страница содержит слишком много утверждений без источников и нуждается в улучшении . Софистика могла бы помочь. Пожалуйста, изучите утверждения статьи. Все, что заслуживает доверия, должно быть получено, а то, что не является, должно быть удалено.

«Софист — это либо философ, работающий за деньги, либо философ, который вам не нравится.

— Эрик Каплан в Существует ли Санта? Философское исследование [1]

Софистика — это современный термин ^[2] и случайное ругательное слово, означающее использование риторических атрибутов, которые включают обман, запутывание или двусмысленность. Другими словами, это причудливый способ выглядеть авторитетно, даже если вы не правы. Софисты часто используют логические ошибки, чтобы поддержать ( хе ) свои аргументы, полагаясь на то, что аудитория не знакома с логикой, чтобы подтолкнуть их к выводам, которые в противном случае не были бы приняты. Те, кто прибегает к софистике, могут показаться великими спорщиками и интеллектуалами, но на самом деле используют обман, чтобы доказать свою точку зрения.

В рядах Римско-католической церкви высокообразованные иезуиты приобрели репутацию софистов ^[3] и казуистика. ^[4]

Содержимое

• 1 Происхождение
• 2 Этимология и современное использование
• 3 См. также
• 4 Примечания
• 5 Каталожные номера

Происхождение[править]

Термин «софистика» происходит от софистов Древней Греции, свободной коалиции кочевых педагогов, которые обучали жизненным навыкам любого, у кого было достаточно денег, чтобы заплатить. У них не было определенной школы мысли или единого набора убеждений; ^{[примечание 1]} на самом деле они играли ту же роль, что и современные мотивационные динамики. Они путешествовали по Греции, проводя семинары по публичным выступлениям, риторике и убеждению для всех, кто им платил. Независимо от того, ошибались вы или были правы, софист может научить вас, как звук правильный .

Они, как правило, не интересовались сложными идеями, такими как Истина или Правильное и Неправильное, вместо этого склоняясь к цинизму, релятивизму и стилю, а не содержанию. Платон ^{[примечание 2]} и Сократ ^{[примечание 3]} считали их претенциозными и вообще вредными для общества из-за их склонности жить на заборе и брать довольно много денег, чтобы научить других людей думать плохо. общество.

Примерно в то же время аналогичное направление философии возникло в древнем Китае; дословный перевод их философии — Школа Имен. Три самых известных на сегодняшний день — это Gongsun Longzi 9.0030 , Huizi и Zhuangzi ; последние двое были современниками. Они вызвали гнев других философов настолько, что законник Хань Фэйцзи написал о них обширную тираду.

Этимология и современное использование В настоящее время он в основном используется как аргумент ad hominem. Люди часто используют его, чтобы обозначить кого-то, кто лжет притворно или стильно, но технически это неправильно. Играть в адвоката дьявола — это софистика, и люди обычно не делают это искренне. Состязания в дебатах — это тоже софистские дела, когда сторонам назначается позиция, которую они должны поддерживать, независимо от того, что

они считают правдой, но это нельзя назвать ложью.

См. также[править]

• Бред
• Двойной разговор
• Жаргон
• Менеджмент говорит
• Пропаганда
• Technobabble
1. ↑ Хотя в целом они были настроены скептически с атеистическим уклоном. «Софист Протогор объявил: «О богах я не могу сказать, существуют они или нет»; другие софисты размышляли о том, почему люди никогда не верили в божество, и возможно, что Анаксагор, ведущий ученый своего времени, был атеист. Люди начали замечать моральные последствия физических объяснений мира ученых, которые оставляли богов бессильными вмешаться в защиту своих постановлений ». Оксфордская история Греции и эллинистического мира, стр. 326.
2. ↑ Платон обвинил их в «недифференцированной и запутанной» философии. стр. 280
3. ↑ Кто чувствовал, что спорил, бесконечно цитируя и используя риторические приемы вместо истинного разума. http://www.qcc.cuny.edu/socialSciences/ppecorino/INTRO_TEXT/Chapter%202%20GREEKS/Sophists.htm

Ссылки[править]

1. ↑ Из его книги 2014 года Существует ли Санта? Философское исследование , стр. 23.
2. ↑ Оксфордский словарь английского языка отслеживает использование этого термина в английском языке только до 1340 года.
3. ↑ Николини, Джованни Баттиста (1854 г.). «Доктрины и моральный кодекс иезуитов». История иезуитов: их происхождение, прогресс, доктрины и замыслы . Иллюстрированная библиотека Бона. Лондон: Генри Г. Бон. п. 237. Проверено 29 мая 2022 года. «[…] будьте уверены, что исповедник-иезуит найдет в той или иной книге своих братьев-иезуитов какую-нибудь софистику, которая успокоит его совесть […]».
4. ↑ См. статью в Википедии о казуистике.

Сложные рассуждения – Международный католический университет




Введение

На прошлом уроке мы говорили о диалектике и темах Аристотеля . Диалектика дала нам инструменты или оружие для честного интеллектуального боя, диалектический силлогизм и индукцию. Эти инструменты не дают их обладателям возможности прийти к определенному знанию, потому что это зарезервировано для демонстративного силлогизма. Но они дают ему диалектическую силу, способность разумно спорить о чем угодно.

Но как есть оружие для честного интеллектуального боя, так есть и оружие для нечестного интеллектуального боя. Мы могли бы провести сравнение с боксом. Для боксера справедливо использовать боксерские перчатки, но не использовать кастеты. Перчатки — оружие честного боя, кастеты — оружие нечестного боя. Как в боксе, так и в интеллектуальном бою есть честное и нечестное оружие. Индукция и диалектический силлогизм подобны боксерским перчаткам, а орудия софистического рассуждения — кастетом интеллектуального боя. В этом уроке мы поговорим об аристотелевской Сложные опровержения . В этой книге он описывает софистические рассуждения и оружие, используемое софистом. Зная это оружие, мы можем защитить себя от его несправедливой интеллектуальной борьбы.

В каком порядке проходили мои уроки

Прежде чем мы коснемся софистической части логики, я хочу обсудить порядок моих уроков. Мы говорили об оценивающей части логики на уроках 7, 8 и 9. На уроке 10 мы говорили о начале исследовательской части логики, о диалектике. Кажется, что на этом уроке я должен завершить обсуждение исследовательской части логики, вместо того, чтобы перескакивать к третьей и последней части логики, софистической логике.

Я обсуждаю софистику перед риторикой и поэтикой по двум причинам. Мой первый простой призыв к традиции. Если мы посмотрим на традиционное расположение текстов Аристотеля, мы обнаружим, что за темами сразу же следуют софистических опровержений . Риторика и Поэтика обычно помещаются вне сборника, который называется Органон . Хотя, возможно, было бы лучше поместить эти два трактата в «Органон» , у этой традиции есть причина. Дело в том, что термин «логика» имеет много значений в упорядоченных отношениях. То есть логика — это слово, употребляемое аналогично, скажем, Категорий и Поэтики . Позвольте мне объяснить, почему это слово используется аналогично.

Сент-Томас различает два вида науки: умозрительную и практическую. Практические науки — это совокупность знаний, направленных на управление человеческими действиями. Спекулятивные науки, с другой стороны, не стремятся ни к чему, кроме самого знания. Например, этика является практической наукой, потому что она изучает добродетель не для того, чтобы знать, что такое добродетель, а ради совершения добродетельных поступков. Метафизика, с другой стороны, является спекулятивной наукой. Мы изучаем метафизику просто потому, что полезно знать истины, которым она учит.

Логика сама по себе не является спекулятивной наукой. Мы изучаем логику не только для того, чтобы познать логические истины, но и для того, чтобы использовать это знание, чтобы направить наш ум на другие знания. Тем не менее, древние помещали логику в род спекулятивной науки, поскольку она является инструментом спекулятивной науки. Мы используем логику прежде всего как инструмент для получения знаний ради самих знаний. И очевидно, что основные трактаты Аристотеля Organon направлены на спекулятивное знание, знание ради самого себя.

Понятно, что все трактаты до Постериорной аналитики способствуют нашему изучению этой книги. Более того, эта книга сама является венцом логики, так как через ее инструменты мы получаем определенные и аргументированные знания. А так как диалектика тоже направлена ​​на открытие истины, то и диалектика входит в логику как орудие умозрительной науки. На самом деле, даже софистическое рассуждение является инструментом спекулятивной науки, потому что, избегая ошибок и защищая себя от ошибок других, мы приближаемся к цели получения спекулятивного знания.

Из всех этих соображений мы можем составить следующее определение логики в строгом смысле этого термина: логика есть искусство, которое направляет действия разума в приобретении умозрительного знания . Когда мы смотрим на риторику и поэтику, мы видим, что они не являются частями строго определенной логики. Ибо и риторика, и поэтика имеют цель вне спекулятивного знания и апеллируют к средствам, находящимся вне сферы интеллекта. Таким образом, ни один из них не направляет разум в его приобретении спекулятивного знания.

Во-первых, риторика нацелена не только на знание. Риторика нацелена на убеждение, и когда кто-то в чем-то убежден, он не просто убежден, что та или иная сторона спора верна. Он убежден, что та или иная сторона в споре хороша, и, следовательно, следует добиваться одного и избегать другого. И когда мы говорим о добре, стремлении и избегании, мы говорим о сфере действия и выходим за пределы сферы спекулятивной науки. Таким образом, риторика стремится к чему-то помимо спекулятивного знания.

Точно так же и поэтика нацелена на нечто иное, чем знание. Поэтика направляет действие интеллекта при создании поэзии (художественной литературы, а не только стихов). Но литература стремится прежде всего к красоте и к удовольствию от созерцания красоты, и то и другое всегда имеет свойство быть хорошим. Но когда мы привносим добро и зло, мы имеем дело с желаниями и человеческими действиями, и наша цель — не просто знание. Таким образом, и поэтика, и риторика стремятся к чему-то помимо знания.

Риторика и поэтика также используют инструменты, выходящие за рамки интеллекта. Например, в риторике я обращаюсь к эмоциям тех, к кому я обращаюсь, а в поэтике я делаю представления, к которым у людей есть желание или отвращение. Эмоция и желание, однако, находятся за пределами интеллекта и явно вне области логики, как обычно понимается этот термин. Средства, используемые логикой в ​​самом строгом смысле этого слова, всегда относятся к знанию. Опять же, риторика и поэтика выходят за рамки строго определенного предмета логики.

Но они не выходят за рамки логики во всех отношениях, в которых этот термин мог бы использоваться должным образом. Мы можем дать второе определение логики, отличное от первого, но родственное ему. Можно сказать, что логика есть искусство, которое направляет действия разума . Это определение отличается от первого тем, что отсекает последнюю часть от первой, в ее приобретении спекулятивного знания. И когда мы отсекаем эту последнюю часть, мы используем термин логика в более широком смысле, включая риторику и поэтику. Они могут быть включены в этот аналогичный смысл, потому что они все еще являются искусствами, которые направляют разум в его действиях. То есть именно разум берет на себя задачу убеждения, и именно разум направляет действие поэтического творчества. Таким образом, этот более широкий смысл термина «логика» включает в себя все, что входит в его узкий смысл, плюс риторику и поэтику.

Третье значение термина «логика»: символическая логика

Логика также имеет третье значение. Если вы поищите в местной библиотеке книгу по логике, скорее всего, вы встретите книгу, заполненную подковами, закорючками, скобками и перевернутыми буквами, то есть книгу, наполненную символами. Символы будут расположены в виде вещей, похожих на уравнения. Мы называем это символической или математической логикой. Когда мы говорим об этом как о логике, мы используем логику в третьем значении. В этом случае мы говорим, что 9Логика 0008 — это исследование отношений, возникающих между символами . Это исследование называется логикой, потому что есть сходство между логикой, как говорит о ней Аристотель, и отношениями между символами. Отношения между символами производят определенные необходимые следствия, подобно тому как посылки силлогизма производят определенные необходимые следствия. Из-за этого сходства термин логика приобрел третье значение.

Однако это не третье аналогичное употребление термина «логика», а чисто двусмысленное употребление термина. Это может показаться странным, поскольку мы уже говорили, что термины, которые используются аналогично, имеют разные, но связанные значения, и это, кажется, отвечает всем требованиям. Когда я говорю о символической логике как о логике, логика имеет другое, но родственное значение, чем когда я говорю о Категории  как часть логики. Но мы должны помнить, что у аналогии была цель. Цель аналогии заключалась в том, чтобы сделать одну вещь более известной, показав, что она имеет сходство с другой хорошо известной вещью. И что необходимо для аналогии, так это то, что сходство между ними занимает центральное место в том, чем они являются. Но если сходство между двумя вещами поверхностно, то называние их одним и тем же именем не поможет нам понять менее известное; скорее, это делает менее известное еще более неясным для нас. Оно указывает на поверхностное и случайное сходство, как если бы оно было существенным для вещи. Это происходит, когда мы используем термин «логика» применительно как к символической логике, так и к логике Аристотеля.

Основная цель логики Аристотеля — направлять действия разума. Некоторые из этих действий имеют необходимые последствия, а другие — нет. Например, к силлогизму прилагается необходимое следствие, а к индукции его нет. Таким образом, наличие в символической логике необходимых отношений делает ее похожей на аристотелевскую логику лишь в поверхностном отношении.

Что еще более важно, символическая логика на самом деле не управляет действиями разума. Символическая логика — это управление манипулированием символами, но манипулирование символами в не строго рациональном действии. Это понятно, потому что даже такая заведомо нерациональная вещь, как арифмометр, может манипулировать символами. Манипуляции с символами не требуют понимания природы вещи, а рассуждения коренятся в таком понимании. Таким образом, когда мы применяем термин «логика» к символической логике, мы используем этот термин чисто двусмысленно, таким образом, что затемняется природа как символической логики, так и аристотелевской логики. Вероятно, лучше вообще не использовать термин логика и называть символическую логику искусством расчета.

Софистическое и обманчивое подобие

Символическая логика, имеющая обманчивое сходство с аристотелевской логикой, напоминает софистическую логику, ибо софистика и искусство софиста коренятся в обманчивом подобии. Но прежде чем углубиться в предмет софистической логики, следует указать порядок, в котором мы будем его касаться. Сначала поговорим о том, кто такой софист. Во-вторых, мы будем говорить о той силе, которой обладает софист, о софистической силе. В-третьих, мы поговорим об инструментах, которыми пользуется софист.

В своем комментарии к «Метафизике» Аристотеля св. Фома описывает разницу между философом и софистом. Он пишет:

Но философ отличается от софиста выбором, то есть выбором или волением или желанием образа жизни. Ибо философ и софист направляют свою жизнь и действия на разные вещи. Философ направляет его к познанию истины, тогда как софист направляет его так, чтобы казаться знающим то, чего он не знает.

Здесь мы видим это понятие обманчивой внешности. Философ хочет знать истину и быть мудрым. Софист хочет казаться знающим истину, которой на самом деле не знает. Он хочет казаться мудрым, хотя на самом деле не мудр.

Аристотель в начале Софистических опровержений  замечает то же самое:

Искусство софиста есть видимость мудрости, лишенная реальности. А софист — это тот, кто зарабатывает деньги на кажущейся, но ненастоящей мудрости.

Аристотель думает о чем-то очень конкретном. В его время были люди, которые отправлялись в греческие города-государства и предлагали за плату научить искусству ведения хороших споров, хорошей жизни и могущества. Эти люди часто зарабатывали огромные суммы денег на своем обучении. Эти люди, однако, не заботились о том, чтобы быть на самом деле мудрыми или действительно в состоянии научить своих учеников тому искусству, которым, как они утверждали, они владеют. Им было достаточно того, что они могли казаться мудрыми и учить этому искусству, чтобы их ученики платили им. Таким образом, тот, кто больше ценит видимость мудрости, чем ее действительность, является софистом в своем сердце, то есть по своему выбору.

Человек кажется мудрым, хотя на самом деле таковым не является, если он принимает поверхностные характеристики мудрости. Другими словами, софист принимает некое обманчивое подобие мудрости. Аристотель сравнивает драгоценные и недрагоценные металлы. Олово, например, внешне выглядит как серебро, а латунь — как золото. Неопытный человек, увидев такое сходство, мог бы принять олово и латунь за серебро и золото. Точно так же и у мудреца есть определенные внешние проявления. Софист подражает этим внешним явлениям, и его способность подражать им составляет его софистическую силу.

Что это за поверхностные характеристики? В другом отрывке в начале «Софистических опровержений» Аристотель описывает сходство между мудрецом и софистом.

Дело того, кто сам что-то знает, состоит в том, чтобы избегать ошибок в предмете, который он знает, и уметь указать человека, который их делает. И из этих достижений одно зависит от способности давать ответ, а другое от обеспечения одного.

Одна из задач мудрого человека — не допускать ошибок в споре. Во-первых, он избегает противоречить самому себе в споре о предмете, который он понимает. Во-вторых, когда другие противоречат ему, он опровергает их аргументы. Это поверхностные характеристики мудреца.

Если софист хочет казаться мудрецом, то софист должен притвориться, во-первых, избегающим быть опровергнутым сам, а во-вторых, опровергающим тех, кто с ним не согласен. Вот почему книга Аристотеля по софистической части логики называется Сложные опровержения . Софист избегает быть опровергнутым и старается опровергнуть других. Или, скорее, я должен сказать, он хочет сделать вид, что его не опровергают, и делает вид, что опровергает других.

Здесь также может оказаться полезным противопоставить софиста диалектику. Мы видели, что диалектика была силой честного интеллектуального боя. Его цель состояла в том, чтобы опровергнуть оппонента диалектика и не допустить, чтобы диалектик был опровергнут. Диалектик использовал вероятные аргументы против своего оппонента и избегал вероятных аргументов, выдвинутых его оппонентом. Подобно мудрецу, диалектик опровергает и избегает опровержения.

Софист хочет казаться опровергающим. Как он это делает? Аристотель выделяет два пути:

Софистические аргументы — это аргументы, которые, как кажется, приводят к выводу из вероятных посылок, но рассуждают плохо, или те, которые действительно приводят к заключению, но из посылок, которые только кажутся вероятными.

Аристотель говорит, что есть два способа, которыми софист может достичь своей цели кажущегося опровержения. Один из них состоит в том, чтобы хорошо рассуждать, даже когда рассуждает плохо. То есть софист вроде бы составляет хороший силлогизм, но на самом деле его силлогизм плохой. Второй — составить хороший силлогизм, но исходить из предпосылок, которые на самом деле не вероятны, а только кажутся таковыми. То есть он исходит из предпосылок, которые выглядят, но не являются посылками, предоставленными его противником. Инструменты, которые софисты используют для выполнения этих двух трюков, называются заблуждениями. Наша следующая задача — определить основные виды заблуждений и привести пару примеров из них.

Заблуждения: оружие нечестной интеллектуальной борьбы

Когда мы пытаемся понять природу заблуждений, мы рассмотрим примеры, которые очень очевидны, потому что нас интересует не столько реальное наблюдение софиста в действии, сколько понимание инструменты или оружие, которые использует софист. Только плохой софист стал бы использовать конкретные примеры, которые мы рассмотрим, потому что эти аргументы слишком явно ошибочны, но мы берем очевидные примеры, чтобы понять, в чем заключаются заблуждения. Позже мы сможем обнаружить оружие, когда оно будет менее заметно.

Аристотель говорит, что есть два основных вида заблуждений: те, которые зависят от использования языка, и те, которые не зависят. Язык может быть софистическим оружием, потому что слова имеют много значений. Аристотель объясняет это следующим образом:

Ибо имена конечны, как и сумма определений, тогда как число вещей бесконечно. Таким образом, одни и те же определения и одно и то же имя неизбежно имеют несколько значений. Таким образом, как при счете знатоки обманывают тех, кто не ловок в обращении со своими счетчиками, так и в рассуждениях те, кто плохо знаком с силой названий ложных оснований, как в своих рассуждениях, так и в рассуждениях, и когда они слушают других.

Аристотель сравнивает здесь рассуждение с наукой бухгалтерского учета. Бухгалтерский учет — очень сложный бизнес, и те, кто являются экспертами в области бухгалтерского учета, могут обмануть тех, кто не является экспертом в области бухгалтерского учета; то есть они могут готовить книги. Они могут создать впечатление, что за что-то было уплачено, когда за это не заплатили. И тогда они могут украсть деньги. То же самое возможно и с языком. Слова имеют много значений. Те, кто не искусен в использовании слов и не понимает, что слова имеют много значений, могут быть поняты теми, кто искусен. Точно так же, как нечестный бухгалтер может представить то, за что не заплатили, так, как будто за это заплатили, так и нечестный пользователь слов может трактовать слово, имеющее два значения, как если бы оно имело только одно.

То, что слова имеют два значения, не обязательно плохо. Надлежащее аналогичное употребление слова — это хорошо. Но когда кто-то использует эти два значения слова, как если бы они были всего лишь одним значением, чтобы казаться опровергающими, а не опровергающими, он совершает ошибку двусмысленности. Заблуждение двусмысленности — первое софистическое оружие.

Приведем пример. Активист по защите прав животных может протестовать против бейсбольного матча. И рассуждает она следующим образом: бейсбол жестоко обращается с животными. Это потому, что использование животного для удара по твердому бейсбольному мячу является плохим обращением с ним. Но использовать биту — это использовать животное, чтобы ударить по жесткому бейсбольному мячу. Следовательно, использование биты означает жестокое обращение с животными, и в бейсболе всегда так.

В этом случае легко увидеть ошибку. Слово «летучая мышь» имеет два значения, но активист по защите прав животных использует слово «летучая мышь» так, как будто оно имеет только одно значение. Летучая мышь может означать как летающее ночное животное, так и деревянную палку. Она предполагает, что эти два значения совпадают, когда говорит, что использовать биту для удара по бейсбольному мячу — это использовать ночное животное для удара по бейсбольному мячу. Очевидно, она опровергла мнение бейсбольного фаната, но на самом деле этого не сделала.

Ошибка двусмысленности может быть использована более тонко, когда слова имеют разные, но родственные значения. Мы уже видели, что слово «логика» имеет два разных значения; тот, в котором именно наука направляет действия разума к его цели, познанию истины; и другой, в котором это было изучение отношений между символами.

Тогда можно было бы привести аргумент, использующий ошибку двусмысленности гораздо более тонким способом. Он мог бы сказать: «Поскольку логика занимается отношениями между символами, а современная логика изучает эти отношения более строго, чем логика Аристотеля, должно быть так, что современная логика превосходит логику Аристотеля. Ошибка в этом аргументе снова заключается в ошибке двусмысленности. Слово «логика», когда оно относится к логике Аристотеля и когда оно относится к современной символической логике, имеет два разных значения. Логика Аристотеля — это не изучение отношений символов, это искусство, которое направляет действия разума к их цели — истине. Таким образом, этот аргумент не делает обоснованного вывода о превосходстве символической логики над аристотелевской.

Ошибка случайности

Второй инструмент, используемый софистом, называется ошибкой случайности. Это заблуждение, которое зависит не от использования языка, а скорее от обманчивости отношений между акциденциями и субъектами, которым эти акциденции принадлежат. Как мы уже отмечали при обсуждении предикаблей, некоторые предикаты по существу принадлежат вещи. Когда предикат принадлежит по существу, он принадлежит универсально: все подлежащие должны иметь этот предикат. Например, наличие трех сторон по существу принадлежит треугольнику, а каждый треугольник должен иметь три стороны. Другие предикаты принадлежат своим субъектам случайно. Когда предикат принадлежит случайно, он не принадлежит универсально. Загар принадлежит человеку случайно, и поэтому некоторые мужчины загорелые, а другие нет. Софист обращается с акцидентальным предикатом так, как если бы он был существенным, и использует это, чтобы неправомерно закрепить универсальное суждение как основу для рассуждения. Это оружие, которое является заблуждением аварии.

Следующий пример может помочь нам понять, как работает это заблуждение. До эпохи географических открытий у северных европейцев было очень мало, если вообще было, случаев видеть людей других рас. Таким образом, они могут ошибочно принимать белый цвет кожи за что-то важное для человеческой природы. Другими словами, все мужчины, которых они видели, белые, поэтому они думают, что белизна необходима для того, чтобы быть мужчиной. Когда они впервые увидят небелых мужчин, скажем, индейцев, у них может возникнуть соблазн отрицать их человечность. Тогда их силлогизм примет следующий вид:

Все мужчины белые.
Ни один индеец не белый.
Следовательно, ни один индиец не является настоящим мужчиной.

В этом силлогизме нет обманчивого использования языка. Важные термины «индеец», «мужчина» и «белый» используются только в одном значении. Ошибкой является утверждение «Все мужчины белые». Это утверждение предполагает, что белизна необходима человечеству, хотя это просто случайность.

В общем, софист ищет случайную характеристику, заставляет своего оппонента признать эту характеристику случайной, но затем, по-видимому, опровергает своего оппонента, потому что он принимает эту характеристику как существенную. В нашем примере софист-расист, выступающий против хорошего человека, заставит хорошего человека согласиться с утверждением «Люди белые». Хороший человек признает это утверждение в его случайной форме, то есть белизна есть случайность некоторых людей. Но расист, будучи софистом, воспримет это утверждение так, как если бы оно имело в виду по существу, и поступит так, как если бы его оппонент признал, что все люди белые. Тогда он сможет добиться желаемого результата. Конечно, чем больше нечто случайное кажется существенным, тем более обманчивым орудием является заблуждение случайности и тем более могущественным орудием оно является для софиста.

Заблуждения двусмысленности и несчастного случая являются двумя основными заблуждениями. Другие заблуждения работают, потому что они имеют сходство с этими двумя. Другими словами, другие ошибки, зависящие от языка, работают, потому что они имеют сходство с ошибкой двусмысленности, в то время как другие ошибки, не зависящие от языка, работают, потому что они имеют своего рода сходство с ошибкой случайности. Если мы понимаем ошибочность двусмысленности и ошибочность случайности, то мы достаточно хорошо подготовлены к защите от любого оружия софиста.

Заключение

На этом мы заканчиваем изучение софистической части логики. Теперь у нас есть общее представление о том, как подходить к чтению книги «Софистические опровержения ». В нашем заключительном уроке мы очень кратко поговорим об основных инструментах последних двух частей логики, риторики и поэтики. Хотя эти части логики сами по себе нацелены на нечто большее, чем познание истины, тем не менее три отдельных инструмента, два из которых используются ритором, а один — поэтом, также полезны для философа и теолога. Наше рассмотрение будет сосредоточено на этих трех инструментах.