Никто не хочет в нас любить обыкновенного человека: Антон Чехов «Архиерей» — отзыв «Обыкновенный человек и его громкое имя» от Ludmila888

Антон Павлович Чехов цитата: Никто не хочет любить в нас обыкновенного человека.

—  Антон Павлович Чехов

Из письма А. С. Суворину, 24 или 25 ноября 1888 г.

Последнее обновление 29 июня 2022 г.

Темы

мужчины, человек

Антон Павлович Чехов

208русский писатель, драматург, врач 1860–1904

Похожие цитаты

„Моя слава лишила меня обыкновенного женского счастья… Почему меня никто не может полюбить? Я могла бы больше дать любимому человеку, чем многие женщины, почему же любят самых незначительных, и только меня никто не любит?“

—  Софья Васильевна Ковалевская русский математик и механик 1850–1891

Источник: Софья Ковалевская, первая русская женщина-профессор http://www.zoroastrian.ru/node/1022

„Все люди хотят жить долго, но никто не хочет быть старым.“

—  Джонатан Свифт англо-ирландский писатель-сатирик, публицист, философ, поэт и общественный деятель 1667–1745

Вариант: Все люди хотят жить долго, но никто не хочет быть старым.

„Человек ревнив не тогда, когда любит, а когда хочет быть любимым.“

—  Бен Джонсон английский поэт, драматург, актёр, теоретик драмы 1572–1637

„Друзья тебя любят таким, какой ты есть; жена тебя любит и хочет сделать из тебя другого человека.“

—  Гилберт Честертон английский христианский мыслитель, журналист и писатель 1874–1936

„Никто не любит Человека так сильно, как мизантроп.“

—  Дмитрий Грунтовский

Источник: Книга «Взгляды»

„Будь милым к людям, потому что никто не любит сволочей.“

—  Даррен Крисс американский актёр и певец 1987

„Никто не вправе указывать людям, кого им любить.“

—  Барбара Стрейзанд 1942

„Рыба, которая не хочет быть такой, как все рыбы, выбрасывается на берег и там погибает. Тигр, который не хочет быт таким, как все тигры, спускается с гор в город и там попадает в клетку. Мудрый не отличается от обыкновенных людей, поэтому ему нельзя воздвигнуть препоны.“

—  Гуань Инь-цзы

„Никто не хочет умирать. Даже люди которые хотят попасть в рай не хотят умирать, чтобы это произошло.“

—  Стив Джобс американский предприниматель, дизайнер и изобретатель, один из основателей, председатель совета директоров и CEO корпор… 1955–2011

Речь перед выпускниками Стэнфордского университета

„Что же, любой человек, который критикует что-то, что не так, он что — не любит страну? А, на мой взгляд, любит, потому что хочет переделать. Но Вы меня извините, я тоже критикую то, что у нас происходит. Я очень люблю Россию.“

—  Леонид Михайлович Млечин советский и российский журналист, международный обозреватель 1957

Суд Времени

„Если бы человек хотел быть только счастливым, то это было бы легко, но всякий хочет быть счастливее других, а это почти всегда очень трудно, ибо мы обыкновенно считаем других счастливее, чем они есть на самом деле.“

—  Мишель де Монтень французский писатель и философ 1533–1592

„Великий человек обыкновенно губит себя сам.“

—  Бенджамин Франклин американский политический деятель, дипломат, учёный, изобретатель, журналист, издатель, масон 1706–1790

„Никто не заслуживает жалости большей, чем человек, который хочет быть кем-то другим, а не тем, кем он является физически и ментально. “

—  Анджело Патри 1876–1965

„Если ты ее любишь, то веришь, что она самый лучший человек во всем мире. Она не видит себя такой, и это единственное, что ты хочешь ей показать. Вот это любовь. Он хочет, чтобы она любила себя так же, как и он любит ее.“

—  Роберт Паттинсон британский актёр, модель и музыкант 1986

„Законы пишутся для обыкновенных людей, поэтому они должны основываться на обыкновенных правилах здравого смысла.“

—  Томас Джефферсон Третий президент США, 1-й Госсекретарь США 1743–1826

„Люди, которым всегда некогда, обыкновенно ничего не делают.“

—  Георг Кристоф Лихтенберг немецкий физик, публицист, литературный критик 1742–1799

„Я думаю, что чем больше человек любит, тем сильнее он хочет действовать: любовь, остающуюся только чувством, я никогда не назову подлинной любовью.“

—  Винсент Ван Гог нидерландский художник-постимпрессионист 1853–1890

„Основное отличие между обыкновенным человеком и человеком-борцом заключается в том, что борец воспринимает все как вызов, а обыкновенный человек — либо как счастливый дар, либо как бедствие. “

—  Дон Жуан 1767–1826

„145. А бугор принадлежит закалке, она любит его, хочет, чтобы там обосновалась база, сделанная для жизни человека, проходившего полвека.“

—  Иванов, Порфирий Корнеевич 1898–1983

Паршек. 1982.12

„Нам никто не принадлежит: ни наши мужья, ни дети. Мы можем только чем-то делиться с людьми, которых любим.“

—  Моника Беллуччи итальянская киноактриса и фотомодель 1964

Связанные темы

• Мужчины
• Человек

Антон Павлович Чехов: Никто не хочет любить в нас обыкновенного человека: vitalidrobishev — LiveJournal

17 января 1860 года в Таганроге в семье бакалейщика родился третий ребенок – Антон. Пение в церковном хоре, работа в лавке отца, школа, а потом гимназия. Именно в гимназии начал проявляться интерес к творчеству и искусству, книгам и театру.
Позже эта любовь перетекла в его произведения, героями которых стали актеры и актрисы («Недаром курица пела», «Комик», «Трагик» и другие). После окончания гимназии Антоша, тогда уже активно писавший юмористические рассказы и сценки, уехал из Таганрога и поступил в Московский университет, на медицинский факультет. В этом же году он дебютировал в печати, его «Письмо к ученому соседу» было издано в журнале «Стрекоза».
Этот момент можно назвать моментом рождения Антоши Чехонте. В различных изданиях все чаще появляются юморески, рассказы, фельетоны именно под этим псевдонимом. Вообще, Чехов – это, пожалуй, единственный писатель, имевший столько псевдонимов. Мне кажется, что его «имя» рождалось вместе с произведением, то есть автор создает рассказ, а рассказ – автора.

«Настоящий мужчина состоит из мужа и чина»,- довольно известная фраза принадлежит острослову-Чехову. В сентябре 1898 года драматург знакомится с группой актеров небольшого столичного театра, в числе которых была 30-летняя актриса Ольга Книппер. Несмотря на долгое расставание, бесконечные переписки, болезнь, ревность, они обвенчались весной 1901 года. Их жизнь была наполнена любовью и нежностью, переписками, которые достойны отдельного рассказа, трепетным отношением друг другу, однако не детьми… Пожалуй, это самое большое наказание в жизнь – когда двоим людям, столь мечтающим о потомстве, судьба его не дает.

Даже перед смертью (в ночь с 1 на 2 июля 1904 года) Антон Павлович не мог не проявить остроту слова и мысли. Вместе с врачом он попросил предоставить ему бокал шампанского. «Давно я не пил шампанского» — эта фраза была последней в его жизни.

Гениальные и лаконичные цитаты русского классика:

Если человек не курит и не пьет, поневоле задумаешься, уж не сволочь ли он?

Ехать с женой в Париж все равно, что ехать в Тулу со своим самоваром.

Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству.

Для того чтобы ощущать в себе счастье без перерыва, даже в минуты скорби и печали, нужно: а) уметь довольствоваться настоящим и б) радоваться сознанию, что могло бы быть и хуже.

Замечательный день сегодня. То ли чай пойти выпить, то ли повеситься.

Все знают и все понимают только дураки да шарлатаны.

Никто не хочет любить в нас обыкновенного человека.

Не стоит мешать людям сходить с ума.

Если бы все люди сговорились и стали вдруг искренни, то все бы у них пошло к черту прахом.

Талантливый человек в России не может быть чистеньким.

Если твой поступок огорчает кого-нибудь, то это еще не значит, что он дурен.

Стать писателем очень нетрудно. Нет того урода, который не нашел бы себе пары, и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя.

Нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью.

На земле нет ничего хорошего, что в своем первоисточнике не имело бы гадости.

На боль я отвечаю криком и слезами, на подлость — негодованием, на мерзость — отвращением. По-моему, это, собственно, и называется жизнью.
Источник

Как признание того, что мы обычные, открывает нас для любви

«Трудности часто готовят обычных людей к необычной судьбе». ~ К.С. Льюис

Несколько месяцев назад я разговаривал со своим наставником, и они оборвали меня на полуслове и сказали: «Зак, похоже, ты пытаешься быть экстраординарным. Как насчет того, чтобы просто работать над тем, чтобы быть обычным?»

Я сделал паузу, а потом тут же расплакался. Ага. Слезы. Не стыдно в этом признаться.

Слезы, потому что суть разговора была о самооценке и самодостаточности. В этот момент открылась моя самая глубокая детская рана, и обыденность показалась мне ужасной.

Кто хочет быть обычным? Не этот парень.

Мой наставник спросил, что меня ждет, и я ответил, что моя мама. Позволь мне объяснить.

Моя мама была знаменитостью. Она была актрисой, удостоенной премии «Эмми», которая была на обложке TV Guide, и она встречалась с одной из самых больших звезд Голливуда.

Она трагически умерла от рака, когда мне было три с половиной года. В один день она была там, а в следующий ее уже не было.

Я интерпретировал ее смерть единственным известным мне способом: я придумал историю, чтобы придать ей смысл. Мама бросила меня, потому что я не особенный.

С тех пор, сколько я себя помню, мысль о том, что я обычный, не согласна со мной. Как и табуированная тема, я относился к обычному как к чему-то, что общество считает запретным. Для меня обычное означает «недостаточно», а «недостаточно» означает неприятие, то есть покинутость.

В моем сознании…

Обычное не вызывает у меня любви и привязанности. Обычное не приносит мне «лайков» в Facebook или Instagram.

Обычный меня не признают на работе. Об обычном на вечеринках не говорят.

Обычные не интересны. Обычное заброшено, как когда я был маленьким мальчиком.

Мысль о том, что я обычный человек, пугает меня до чертиков. Настолько, что я провел большую часть своей жизни, пытаясь стать чем-то большим.

Это был ненасытный поиск, чтобы наполнить пустую чашку недостаточностью . Я каждый день надевал маску и пытался быть кем-то другим.

Мои волосы должны выглядеть идеально, потому что я боюсь, что ты меня осудишь. Я должен говорить все правильные вещи, чтобы не показаться глупым.

Я должен носить правильную одежду, потому что у меня есть только один шанс произвести на тебя впечатление. Я должен максимально угождать людям, иначе я могу тебе не понравиться.

Я должен быть экстраординарным из страха, что ты отвергнешь и покинешь меня. Все эти годы я боялся, что если ты узнаешь меня настоящего, обычного меня, ты развернешься и пойдешь в другом направлении.

Примечание для себя. Бороться за свое достоинство все эти годы было утомительно.

А вот и кикер. Моя попытка быть что-то — это то, что держит меня в одиночестве в первую очередь, потому что я не позволяю никому увидеть меня настоящего.

Определение обычного нормального . Это не значит отвергнуто или недостаточно. Просто нормально.

Другими словами, это я остаюсь собой и не пытаюсь быть кем-то другим. Обыденность аутентична. Тем не менее, для некоторых из нас быть настоящим небезопасно. Поэтому мы надеваем маску и пытаемся быть кем-то другим.

Это то, что наша культура делает с нами и что прославляют социальные сети. Статус — это такая большая вещь в нашей жизни сегодня.

Но когда вы пытаетесь быть чем-то отличным от обычного себя, все, что вы привлекаете, не реально, потому что это не настоящий вы. Вы не привлекаете настоящую любовь или обожание.

Поэтому продолжайте искать и продолжайте цикл. Как только вы измените свое мнение об этом (и о себе), вы увидите изменения.

Слушай, я понял. Легко запутаться в историях, которые мы себе рассказываем. Мне нужно быть (вы заполняете пропуск), чтобы меня любили и любили .

Но вот в чем дело, когда мы это делаем, мы по-другому проявляем себя в жизни. Люди не хотят, чтобы их впечатляли, они хотят, чтобы их понимали.

В конце концов, все дело было в том, что я потерял связь со своей внутренней мудростью. Моя внутренняя мудрость является ядром моей сущности, и я был отключен от нее, когда был на связи.

Когда мы пытаемся быть кем-то, мы забываем, кто мы и что такое любовь. Обыкновенным является ваше возвращение к любви. Это не ты там ищешь любви.

Это возвращение к тому, в чем вы родились.

Это как возвращение к благодати.

Вот четыре вопроса, которые, по моему мнению, очень помогают пролить свет на эту тему:

• Где в вашей жизни вы чувствуете, что изо всех сил пытаетесь быть выдающимся?
• Где в вашей жизни вы хотите применить целебный бальзам нормальности?
• Где вы заставляете себя быть экстраординарным?
• С кем ты себя сравниваешь?

Если вы хотите исследовать эту область своей жизни очень человечно и приземленно, ведение дневника по этим вопросам может вам помочь, если вы готовы к этому.

Отбросьте бремя экстраординарности и станьте прекрасным, обычным собой. Необычные люди существуют среди людей с самой обычной жизнью.

Мы все уникальны сами по себе, и в этом красота человека. Мы все обычные и все мы необыкновенные.

О Закари Гудсоне

Закари — писатель, тренер и сердечный предприниматель, который любит помогать другим. Его письмо сосредоточено на его опыте, связанном с целостным здоровьем, работой с внутренним ребенком, зависимостью, выздоровлением, духовностью и отцовством. Его коучинг посвящен тому, чтобы помочь людям испытать глубокое удовлетворение в отношениях, карьере и жизни. Вы можете связаться с ним на zacharygoodson.com.

Видите опечатку или неточность? Пожалуйста, свяжитесь с нами, чтобы мы могли это исправить!

Нет обычных людей | Проповедь сегодня

Введение

Это не обычное дело, которым мы здесь занимаемся сегодня утром. Мы пользуемся обычными вещами — зданием, скамейками, соком и хлебом — но это не обычное дело, которое мы делаем вместе. Это не обычный пакет с ланчем, который мы можем взять с собой на работу или в школу и съесть, когда нам удобно. Это не фаст-фуд, который мы принимаем в качестве перерыва. Это не пробираться через остатки в холодильнике, набивая морды, пока мы смотрим на часы. И это не замороженный ужин, безжалостно размороженный и приготовленный в микроволновой печи, очищенный от пластика и съеденный в одиночестве в тишине перед телевизором.

Это не обычная еда. Это не наполнит, но удовлетворит что-то глубоко внутри нас. Это не может длиться долго, но это останется в наших душах. В ней нет большого разнообразия, но она несет в себе истину любви.

Уильям Уиллимон вспоминает, как его впервые попросили провести урок семинарии о причастии. Он подошел к старшему коллеге и сказал: «С чего мне начать? Что мне делать?»

Старший коллега сказал: «Первое, что ты должен сделать, это пойти на кухню и научиться готовить».

Уиллимон сказал: «Зачем мне учиться готовить, если все, что я хочу сделать, это научить смыслу Причастия?»

«Ах, — сказал его старший коллега, — ты никогда не сможешь понять значение Причастия, пока не познаешь любовь к готовке и радость тех, кто сыт».

Вот что мы делаем сегодня утром. Мы празднуем праздник любви – не столько в трапезе, сколько в радости от того, что здесь происходит.

Это не обычная еда.

Нет обычного хоста

Нам известно, что хост за столом не обычный хост. Мы читали Писание и знаем, кто стоит сегодня с нами за этим столом. Он не метрдотель в ресторане: дружелюбный, деловитый и отстраненный. Он не начальник буфета и не безымянный поставщик, притаившийся между прилавком и кухней. Он не официант в столовой, готовый выложить еще одну ложку на другую тарелку и еще раз перемолоть старый хэш. Он не платный кейтеринг, который входит ненавязчиво, готовит вам еду и оставляет вас с вашими делами. Он не обычный хозяин, этот Иисус.

Джордж Герберт, великий англиканский поэт, однажды представил себя идущим к причастию. Он увидел себя идущим к наружной двери дома. Дверь была открыта, и хозяин дома приветствовал его. Но когда он переступил порог, он начал чувствовать, что находится в месте, где ему не место. Он чувствовал себя так, потому что внезапно оказался в центре внимания. Как будто с него сняли маску. Он впервые в жизни полностью стал личностью. Не было толпы, чтобы спрятать его.

Это может быть пугающим, потому что мы живем в обществе, которое ставит нас всех в равные условия. Мы защищаем права личности. Мы максимально узакониваем равенство. Это способ защитить себя. Мы знаем, что из всего этого получается. Нам знакомо безличное ощущение современной жизни. Мы знаем широкое равенство общества, которое часто забывает относиться к каждому из нас как к личности.

«Дождись своей очереди.»

«Возьми свой номер.»

«Заполните эту форму.»

Мы знаем давление сверстников, которое заставляет человека отступить в толпу. Жизнь выравнивается. Мы все одинаковы – все равны. Никто больше не особенный.

К. С. Льюис однажды услышал о родителях, которые учили своих детей называть их и их взрослых друзей по имени. Льюис сказал, что понимает, что они пытались сделать. Они хотели показать своим детям, что «мы все сограждане рода человеческого, равноправные партнеры в гонке жизни». Но Льюис сказал, что это извращенная вещь. Сила семьи не в том, что все люди равны. Люди не равны. Именно в этом смысл быть человеком. Мы все уникальны и не равны. Сила семьи в ее способности утверждать уникальность каждого человека. Семьи не способствуют равенству. Они способствуют сообществу людей, каждый из которых не похож на других, но принадлежит остальным.

Льюис сказал, что мы можем потерять свое имя в обществе двумя способами. Во-первых, это демократический путь. Он изображал заключенных в тюремных камерах. Он сказал, что каждый из них равен всем остальным: никаких имён, только числа.

Льюис говорит, что мы также можем потерять наши имена, когда нам дает новое имя кто-то, кто называет нас уникальными и не считает нас равными всем остальным, любя нас такими, какие мы есть.

Я теряю имя Уэйн, когда мне дают еще более великое имя. Моя дочь называет меня папой. Она больше никого не называет папой, только меня. Никто другой в целом мире не получает от нее этого имени. Это мое, и я уникален. Я любил. Я человек, не равный никому в этом мире.

То же самое происходит с каждым из нас. Подростка больше не зовут Сарой, но кто-то называет ее лучшей подругой. Ребенка больше не называют Беном, потому что бабушка или дедушка берет его на руки и говорит: «Как мой милый сегодня?» Когда женщину зовут Дорогая, а супруга — Милашка, мы теряем свои имена, потому что кто-то другой дал нам новое имя, особое имя, имя, которым никто другой не может поделиться. И мы получаем новое имя, когда Иисус возвышает нас через любовь. Он зовет нас к столу по имени.

Вернитесь с Джорджем Гербертом в дом своего хозяина, так как он приглашен к столу причастия. Что заставляет Джорджа Герберта чувствовать себя таким неуместным? Это потому, что он впервые осознает, кто он. Он осознает, что из массы лишенного равенства он ходит со Христом в уникальных отношениях глубокой любви.

Это может быть пугающим. Какой любовник не говорил своему возлюбленному: «Я не заслуживаю тебя. Я недостаточно хорош для тебя. Ты должен был найти кого-то другого вместо меня. Как ты можешь любить меня?» Когда мы ходим обнаженными перед глазами возлюбленного, исчезает всякое притворство, равно как и безопасность равенства. Я тот, кто я есть, и ничего больше. Тогда приходят сомнения: Почему меня так любят? Я действительно не достоин этой любви. Если бы вы только знали, кто я, то не любили бы меня так сильно .

Ни один любимый человек не достоин этой любви. В этом вся суть любви! Мы не любим тех, кто достоин любви. Они могут нам понравиться. Мы можем захотеть быть с ними. Но любовь — это то, что приносит ценность другому человеку. Нас любят не потому, что мы достойны; мы достойны, потому что любимы.

Так и с нами этим утром. Любовь встречает нас у дверей. Любовь приветствует нас в своем доме. Любовь приводит нас к его столу. Это его любовь заставляет нас извиваться, и это его любовь заставляет нас чувствовать себя неловко. Это его любовь уничтожает все общественные равенства. Он говорит: «Я больше не называю вас слугами». Он дает каждому из нас личность. Он дает нам новые имена. На каждого из нас за столом есть карточка с именем. «Ты мой друг », — говорит он каждому из нас.

Нет обычного стола

Это не обычная еда и не обычный хозяин. И это не обычный стол. прочно удерживается на месте отдельными трубками и сиденьями из сварной стали. Там могут сидеть только и . И это не складной стол на рейсе Air Canada. И это не поднос на одну порцию, принесенный медсестрами в больнице Виктория, где ваша прикроватная тумбочка становится столиком для одного человека, а не пакетом с едой на вынос из витрины ресторана.0003

Эта таблица не имеет ничего общего с этим. Этот стол не принадлежит вам. Вы призваны к этому кем-то другим. Вас вызывают из изоляции в собрание. Вы призваны из вашего одиночества в сообщество. Хозяин вызывает вас в место, где он накрыл для вас стол с вашим именем на нем. Иисус говорит: не вы меня избрали, а я вас. Я позвал тебя к своему столику. Я делаю здесь место для тебя.

У этой таблицы есть забавная особенность: она расширяется. Нет ограничений на его размер. Это не может быть ограничено. Его нельзя огородить. Этот стол расширяется с любовью хозяина и растет с милостью его приглашения к нам.

Вот идет вор на кресте. Вот идет женщина, взятая в прелюбодеянии. Сюда приходят тщедушные и напыщенные, виновные и наглые, чувствительные и простодушные, непристойные и несдержанные, глупые и непостоянные, безнадежные и полные надежд. Они все здесь, за этим столом.

Это не обычный стол. Оно расширяется милостью, удлиняется любовью и простирается до края земли благовестием мира.

Нет обычных людей

Это не обычная еда, тот, кто стоит среди нас, не обычный хозяин, и сам стол не обычный стол. И мы, собравшиеся здесь сегодня, не простые люди. Как мы можем быть обычными в такой момент?

Иисус сказал: «Как возлюбил Меня Отец, так и Я возлюбил вас. Теперь оставайтесь в Моей любви. Моя заповедь такова: любите друг друга, как Я возлюбил вас».

Зачем Иисусу понадобилось повелевать любить в такое время? Разве недостаточно испытать любовь, а затем стать любовью к другим? Мы с тобой знаем, что это неправда. Обыкновенный образ жизни, который все еще внутри нас, борется с необыкновенной заповедью любви. Святые есть грешники, даже величайшие из нас.

В Средние века Данте написал свое классическое видение ада и рая в Божественная комедия . Когда Данте приводит вас в присутствие Бога, вы чувствуете, как вся сила и свет оживают внутри вас. Он пробуждает в вас благодать Христову. Когда вы откладываете книгу, вы чувствуете себя новым Божьим ребенком.

В других частях книги Данте берет вас на прогулку по нижним областям ада. Все лица, которые он видит в аду, — это лица людей из его собственного сообщества, которых он не любил при жизни. Он видит людей, с которыми не может ладить, и людей, которых он обижает. Вы думаете про себя, Как может тот, кто видит столько рая, жить в таком аду? Этот святой Божий берет всех своих не-друзей и своих врагов и помещает их в яму ада, чтобы показать миру, что он о них думает. Прекрасная месть!

У нас тоже так. Мы читаем эти чудесные рассказы о Тайной вечере. Мы читаем о нежности и сострадании Христа, Его служении и Его любви. Что еще мы читаем? Лука рассказывает нам, что, сидя в тот вечер за столом, ученики начали спорить между собой, кто из них больше.

Есть что-то необычное в том, что Иисус повелевает нам здесь. Это не обычный способ, которым мы склонны жить. Когда мы выходим из-за этого стола, мы должны делать все так, чтобы люди это заметили. Мы больше не можем быть обычными людьми.

Обычное внутри нас находит свое воплощение в исполнении. «Я то, что я делаю. Я то, что другие видят обо мне. Я то, что я проявляю через свою работу, мои спортивные способности, мой ум и мудрость. мое выступление.» Но всегда найдется кто-то, кто сможет отказать мне в этом. Кто-то будет сильнее меня. Кто-то будет ярче. Кто-то совершит больше продаж, завоюет больше друзей или произведет более качественные товары. Кто-то другой бросит вызов моей идентичности, делая больше вещей, чем я, вторгаясь на мою территорию или отрицая величие моих навыков. Вероятно, это будет кто-то из близких мне людей. У нас нет проблем с кем-то, кто живет в другом городе и превосходит нас. Мы можем хорошо относиться к великим спортсменам мира; они идолы, а не настоящие люди, как мы. Мы можем наслаждаться нашим превосходством над людьми в других странах; они не могут нас беспокоить. Мы приберегаем наше раздражение для нашего партнера по браку и питаем наше негодование на наших братьев и сестер. Мы тренируем свой гнев на наших соперников в школе или на работе. У нас даже растет обида на тех, кто сел с нами за этот стол.

Этим утром обычное внутри нас смотрит на кого-то, кто сидит прямо здесь, и спрашивает: «Какое право она имеет принимать пищу? Кем он вообще себя считает? Я не знаю, как они могут жить с собой. » Это как история Золушки и ее сестер снова и снова. Никто никогда не должен объяснять ревность маленьким детям. Когда они читают это, они знают, насколько это правда. Самая глубокая ревность — самые сильные обиды и самые большие жизненные антагонизмы — чаще всего встречаются внутри семей. Сестры ненавидят друг друга больше всего. Это братья, которые готовы убить друг друга. Именно братья и сестры найдут способы критиковать именно то, что им больнее всего. Вы знаете семьи, которые были разрушены завистью. Вы знаете о браках, которые были разрушены горечью. И это обычное в нас — даже в церкви — хочет сделать нашу жизнь тоже обычной.

Некоторые из нас пришли сюда этим утром с гневом в душе. Для некоторых из нас наши браки находятся на грани краха. Некоторые из нас пришли сюда этим утром с эгоцентричной жалостью. Кто-то в этом собрании поступил с нами неправильно. Некоторые из нас пришли сюда этим утром с чувством негодования. Мы видим счастье в других жизнях и кричим: «Это несправедливо!»

Обычное внутри нас хочет оскорбить или обвинить, уничтожить или изолировать — хочет дать отпор или напасть. Затем мы подходим к столу вместе, и здесь нас принимают благодатью. Мы слушаем слово нашего хозяина: Вы мои друзья — все вы, каждый из вас. Как Отец возлюбил Меня, так и Я возлюбил вас.

Мы не простые люди, и здесь, за столом, с нами что-то происходит. Обычное растворяется в необычном. Обычное растворяется в необычном. Худший из нас распят со Христом. Лучшее из него занимает свое место в нашей жизни.

Льюис Смидс однажды рассказал о женщине, которая преподавала вместе с ним в Теологической семинарии Фуллера в Калифорнии. Когда-то она была обычным человеком, довольным неверующим. Она шла с массами общества в обычном положении дел. Однажды она столкнулась с группой людей, которые показались ей очень необычными. Они были христианами и не играли в те игры, в которые, как она видела, играли другие. Они не продвигали те ценности, которые она отстаивала в своей жизни. Они казались сильными, но мягкими, глубокими и настоящими.

Она сказала себе: Если бы христианство было истинным, я бы ожидала, что христиане будут жить именно так. Эти люди так живут, так что, возможно, христианство истинно .

Она ходила в церковь, читала Библию и узнавала то, что знали эти люди о любви к Богу и таинстве Причащения. Она узнала, что это не обычная еда, и Иисус не обычный хозяин. Она узнала, что это не обычный стол, и те, кто ест здесь, не обычные люди.

Вскоре она вернулась в школу, чтобы получить вторую докторскую степень по теологии. Сегодня она преподает в христианской семинарии из-за любви к этим необыкновенным людям, сообществу таких же, как мы.

Заключение

Сегодня утром мы тоже за столом нашего Господа. Мы никоим образом не совершенны — поэтому нам нужен Иисус, и Крест, и благодать Божия. Мы не идеальны, но мы и не обычные люди.

Одна из величайших привилегий, которую мы имеем как пасторы, — это слышать, что люди говорят нам, когда они впервые присоединяются к нам для поклонения и общения. Только за последнюю неделю семь раз я слышал такие вещи:

«Я не знал, что такое христианство, пока не пришел сюда».

«Вы радушно приняли меня, даже когда я не знал, что мне нужно в моей душе.»

«Вы знаете, — сказал один человек, — я выпал из церкви на много лет. Я не думал, что мне это нужно. А потом однажды мой друг привел меня сюда. Теперь я знаю, чего мне не хватало. Я хотел бы стать членом».

«Здесь люди действительно живут своей верой, не так ли?»

Вот что они говорят о нас. На самом деле они говорят это о «Христе в нас», потому что мы сидели за его столом. Мы слышали его повеление и возрастали в его благодати.