Тюремные поговорки смешные: Смешные выражения на блатном жаргоне по фене

Смеяться, когда страшно. Юмор и конспирология во время пандемии

Большинство россиян (57 процентов) боятся заразиться коронавирусом – таковы данные последнего опроса Аналитического центра Юрия Левады. Традиционно в перечень главных страхов российских граждан входил страх войны, болезней близких и произвола властей. А в ситуации пандемии все эти страхи, тревоги и опасения только усиливаются.

Но даже при этом люди продолжают шутить и смеяться, причем даже на тему своих страхов. Точнее, они нервно хихикают, потому что сложившуюся ситуацию ни смешной, ни веселой не назовешь, как ни крути: с одной стороны, эпидемия, ежедневные тревожные новости, болезни и смерти ближних и дальних. А с другой – непонятный полукарантин, запреты, пропускная система, истощение финансовых запасов. Однако соцсети, как в начале эпидемии, так и сейчас, кишат самыми разными шутками, начиная с вполне невинных и заканчивая политической сатирой.

Человек в транспорте кашлянул. Его спрашивают: «У вас коронавирус?» – «Нет, открытая форма туберкулеза». – «Ну, слава богу!» Этот анекдот стал популярен уже в самом начале эпидемии (а ведь статистика по туберкулезу и в самом деле выглядит устрашающе, и это – один из аргументов, который используют в полемике так называемые «ковид-диссиденты»).

Другие примеры популярных шуток:

– Никогда еще выражение «молчи в тряпочку» не было таким буквальным.

– Коронавирус — это эпидемия или политика?
– Это религия. В него можно верить, можно не верить, но обряды соблюдать надо.

С объявлением в стране самоизоляции пошли шутки и анекдоты на эту тему.

– Это Шарик, единственная собака в многоэтажке: сегодня он гулял 60 раз.

– Я клялся тебе в вечной любви, но на месячный карантин с тобой не соглашался!

– Еще одна неделя карантина – и маска будет мне мала…

– Если школы будут закрыты еще несколько месяцев, то родители найдут вакцину раньше, чем ученые.

Когда начался ажиотажный спрос на туалетную бумагу, появилась «срочная новость»:

«Zewa купила Apple».

Объявление: «Меняю две пачки гречки и рулон туалетной бумаги на адрес подпольной парикмахерской».

О смехе как культурном феномене размышляет доктор культурологии Елена Волкова.

– Смех помогает человеку распознавать и обесценивать чуждое и враждебное ему в обществе: «Веселье – от бед спасенье». Смех – лекарство и оружие. Он помогает выжить и поддержать других в беде. Он же помогает разоблачить врага, обесценить его и уничтожить, так как смех разоблачает ложные претензии на власть или значимость, то есть показывает реальную ничтожность ничтожного. Юморист и сатирик – популярные фигуры, потому что создают массовую иллюзию власти, способности общества раздавить врага смехом.

С самого начала эпидемии люди стали массово постить в соцсетях и рассылать друзьям шутки о коронавирусе, чтобы поддержать себя и друг друга: психотерапия страха и забота о ближнем. Шутка душу греет. Смех – обезболивающее и успокоительное средство, с ним легче преодолеть тревогу и дискомфорт: «Ты не бойся – это гусь, я сама его боюсь».

В смеховой защите есть архаичные корни: «Кто умеет веселиться, того горе боится»

В смеховой защите есть архаичные корни: «Кто умеет веселиться, того горе боится». «Давай вместе смеяться над вирусом: он испугается и уйдет», – как будто предлагают друг другу люди. Так смеялись раньше над нечистой силой, потому что думали, что черт гордый и насмешки его прогонят.

Люди оказались вместе в замкнутом пространстве, а смех – это еще и таблетка от конфликтов и ссор. Если разгневанный человек увидит комическую сторону проблемы, он просто рассмеется. Юмор – прекрасный медиатор, коммуникатор, переговорщик. Когда мы смеемся вместе, то настраиваемся на одну волну и лучше понимаем друг друга.

Смех сегодня – это и форма эскапизма. В комнате смеха легче пересидеть, чем в комнате ужаса. Некоторые умудряются шутить даже в своих репортажах с больничной койки, но это исключение: кто на гвоздь сел, тому не до шуток. Поэтому в Сети есть и смехоборцы, призывающие к серьезному осмыслению ковида и состраданию к больным и погибшим. Для них «ковидошутка» – это знак «ковидиота» или «ковидоскептика». Но большинство людей сочетают и одновременно различают сочувствие и смех, через смех выражая и свою боль, и свой протест. Когда законом запрещен всякий недовольный чих в адрес власти, смех становится эзоповым лекарством от молчания и тюремной камеры.

– Как, по вашим наблюдениям, развивалась эта волна шуток и юмора в Сети?

– Первая волна шуток пришла из Италии. Искрометный смех звучал из страны, чьи морги были забиты трупами. Ожила литературная традиция: смех звучал с родины Боккаччо, чьи герои во время чумы самоизолировались на вилле и развлекали друг друга занимательными рассказами. Вскоре начали говорить о буме «висельного» юмора. На фоне катастрофы всякая шутка казалась черной, но был и настоящий hardcore или комедия ужасов.

Потом в России началась паника, и люди бросились скупать продукты. Пошла волна шуток о гречке и туалетной бумаге. То был «экскремётный» смех.

– Бэрримор, что это за вой на болотах?

– Население скупает туалетную бумагу, сэр.

– Но зачем?

– Гречка оказалась не очень, сэр.

Затем Гундяев назвал вирус милостью божьей, которая поможет людям прийти к богу. Санитайзеры тут же обозвали сатанайзерами.

– Наверное, самым заметным мемом стал графический сериал про Наташу и котов?

– Он стал просто комическим блокбастером! Наташа, похоже, явилась из «Очарованного странника» Лескова: «У них все, если взрослый русский человек – так Иван, а женщина – Наташа». А коты – не иначе как родовитые потомки героя Гофмана из романа «Житейские воззрения кота Мурра». Они унаследовали от своего предка редкое качество обаятельной тупости. Многослойной мудрой тупости или тупой мудрости: антиномия, однако, но хорошо известная из традиции Ивана-дурака, шута, Простодушного (Вольтер) и художественного анимализма.

Елена Волкова

Четыре тупые морды пытаются разбудить спящую красавицу. Спящая Наташа – это все мы (включая власть) в изоляции, на паузе, в прострации. Коты все время хотят жрать. Их припев о главном: у людей нет денег, многие голодают, люди требуют от государства денег/еды, а Оно спит. Спящая Наташа и голодные деловые коты – это еще и смешной контраст между бумом карантинной активности (выучи язык, нарисуй картину, насладись музеем/оперой/балетом онлайн, развивай свой бизнес в Сети и прочее) и тем тяжелым стрессом, от которого люди впадают в апатию и не могут поднять головы.

Коты оживили политическую сатиру: лидировали в шутках о половцах и печенегах, о переносе дня окончания войны и об изменениях в Конституции.

Больше всего мне понравилась философская котосерия: «Вставай, Наташ, все экзистенциальные данности обнажились. Вообще все». Пандемия – это беда, испытание и тест. Из классического набора экзистенциальных данностей – смерть, изоляция, бессмысленность и свобода – три смотрят на нас с надеждой, а четвертая – с презрением, – отмечает культуролог Елена Волкова.

Приведем еще несколько примеров шуток, популярных в Рунете в последние месяцы.

– Вот что обидно: для коронавируса в 60 лет ты старый и находишься в группе риска, а для пенсии – молодой и в отличной форме.

– А у вас в семье в магазин тоже ходит тот, кого не жалко?

Картинка из соцсетей

– Минздрав утверждает: алкоголь не спасает от вируса.
Алкоголь: кто бы говорил…

– Мне маску и антисептик.
– Масок и антисептика нет. Возьмите салют. Это красиво.

– Собака – не роскошь, а средство передвижения!

– Ваше спокойствие оскорбляет чувства паникующих.

Кандидат исторических наук Ирина Карацуба уверена: смех в трудные времена – вполне типичное явление, и в России оно встречалось в самые разные времена:

– Вспоминается анекдот о том, как завоеватель два раза грабил народ и посылал гонца узнать, горюют ли люди. Когда под конец они уже начали смеяться, завоеватель понял: грабить больше нечего.

Действовать в такой ситуации трудно, но вместо этого можно придумать, например, прелестную серию про Наташу и котиков

Всегда была такая реакция на всякие бедствия, в том числе и на эпидемии. Но была и другая. У художника Федотова, знаменитого бытописца XIX века, есть акварельный набросок под названием «А все холера виновата». Там изображены двое выпивающих чиновников, а один уже валяется, и вокруг него все бегают.

Но в нашем случае с пандемией коронавируса юмор можно рассматривать еще и как следствие фрустрации, потому что для многих происходящее вокруг – предмет негодования и ярости. И смех тут выступает скорее как шаг в сторону: действовать в такой ситуации крайне трудно, но вместо этого можно придумать, например, прелестную серию про Наташу и котиков, – считает Ирина Карацуба.

Психологи утверждают: смех лечит, он способен помочь людям в трудных ситуациях. Однако у этого явления есть и оборотная сторона. Дело в том, что в основе этого психологического феномена лежит страх, в данном случае – страх смерти. Вот как объясняет это психолог Каринэ Гюльазизова.

Каринэ Гюльазизова

– Когда очень страшно, психика срабатывает либо на вытеснение, либо на отрицание: эти две защиты очень похожи. Что делать с тем, что тебя очень пугает, раздражает или травмирует? Надо сделать это менее значимым, обесценить. И шутки в этом смысле очень хорошо помогают. Есть даже такой примитивный стереотип, что любой конфликт, любую сложную ситуацию можно перевести в шутку, и вам полегчает. Он существует не случайно, а проистекает из естественного человеческого механизма, нацеленного на выживание. Это же сработало и в ситуации с пандемией.

– Получается, что смех – очень полезный механизм, который помогает людям справляться с собственными страхами?

– Если брать психотерапевтический ракурс, то да, а если социально-смысловой, то не всегда. Можно очень долго отрицать собственные страхи, травматизацию и прочие болевые истории, но рано или поздно это все равно накроет человека, и он будет вынужден лицом к лицу встретиться с этими переживаниями. Вначале это работает как анестезия (как и любой защитный механизм), но потом проблема все равно даст о себе знать, причем проявится значительно сильнее. Многие из тех, кто с самого начала отрицал проблему коронавируса, потом вывалились в настоящую панику, – таковы наблюдения психолога Каринэ Гюльазизовой.

Смех – лишь один из полюсов в массовом сознании, если говорить об отношении в обществе к пандемии. Пожалуй, противоположный полюс – народная конспирология. Одни обесценивают ситуацию, выставляя ее в смешном виде, другие нагнетают страхи, что способствует распространению паники и дестабилизации психики. В офлайне люди поджигают вышки сотовой связи 5G, а социальные сети заполонили страшные сказки о грядущем поголовном чипировании или чьих-то коварных планах по уничтожению человечества.

Историк Ирина Карацуба напоминает: конспирологические теории возникали в России с очень давних времен.

– Конспирология, можно сказать, в генетическом коде российского общественного сознания. Как только появилась опричнина (а это 1565 год!), в попытках объяснить, что творится вокруг, русские люди немедленно выдвинули версию, что «это все нашему дорогому батюшке-царю Ивану Васильевичу нашептали зловредные князья Черкасские, родственники его второй жены, кабардинки Марии Темрюковой». И дальше так оно и шло: в наших несчастьях виноват кто угодно, только не сам русский человек. Это любимая тема, она идет через всю нашу историю, сопровождает все события.

Когда Петр I, вернувшись из-за границы, устроил в стране такое, что аукается до сих пор, родилась конспирологическая теория: царя нам подменили, из-за границы вернулся совсем другой человек. И сколько раз потом это всплывало в русской истории! В ХХ веке – в виде дикой шпиономании, которую очень поощряло советское государство. И даже клеймо «немецкого шпиона» на Ленине тоже из этой серии. А ведь совершенно не важно, откуда Ленин брал деньги на свою партию, дело-то совсем не в этом! Тем не менее это очень популярная версия.

Ирина Карацуба

Народная конспирология – не уникально русская черта, ее примеры можно найти и в других культурах. Но в России все это было еще более обострено: великий народ не может быть виноват, это все иноземцы. Конечно, все это связано с некоторыми изъянами национального самовосприятия: травмами, комплексами, фобиями. Отсюда и стремление возложить вину на иностранцев: евреев, немцев, англичан или кого-то еще.

– А именно во время эпидемий, которых в России было немало, возникали теории заговора?

– У Герцена в «Былом и думах» есть описание холеры в Москве в 1830–31 годах. Город оцеплен войсками, и правительство бросило всех в этом карантине на произвол судьбы. Тут пробудились к жизни собственные силы: купцы и дворяне сели вместе, выделили деньги, завели более 20 больниц, студенты-медики пошли туда бесплатно работать.

А простонародье тем временем собиралось на перекрестках и судачило о лекарях, которые «распространяют заразу»: «Вот как завелись у нас доктора, так и холера появилась!» И это любимый мотив всех холерных эпидемий XIX и даже начала ХХ века. Нередки были случаи жестоких убийств докторов, разгрома больниц. Если у врача находили емкость с дезинфицирующим раствором, то ему было уже не выжить: считали, что он отравляет колодцы. А многие врачи были с иностранными фамилиями, многие говорили по-немецки и по-французски, что тоже вызывало дикое отторжение у простонародья.

По мнению культуролога Елены Волковой, в основе народной конспирологии лежит поиск смысла: в изоляции, перед лицом смерти, человеку хочется осмыслить бессмысленность происходящего:

В изоляции, перед лицом смерти, человеку хочется осмыслить бессмысленность происходящего

– Откуда вирус? Как защититься? Почему нельзя гулять в парке? Как выжить без денег? Почему работать не только можно, но и нельзя? Зачем тысячи новых коек, если вышли на плато? Вопросов много, ответы противоречат друг другу, авторитетных голосов в стране нет, а потому доверия нет ни к кому.

В этом хаосе человек ищет простых, ясных ответов и смыслов. Вирус безлик, ему не предъявишь претензий, он – слепая стихия, равнодушная природа. Очень трудно принять власть безликого существа над своей жизнью. Поэтому вирус олицетворяют и одушевляют путем переноса его качеств на Билла Гейтса, технократов, вышки 5G, привычного сатану, антихриста, всех китайцев, понаехавших заразных москвичей, баптистов (была и такая истерика).

Есть в этом что-то архаичное, религиозное (а современное общество склонно к обожествлению и демонизации). При нашествии врагов, эпидемии, море примитивные общества искали козла отпущения, которого уничтожали, чтобы очиститься от беды и скверны. С развитием техники она стала выступать в качестве «станка отпущения». Примеров в истории множество.

Недавно вышло исследование группы британских и испанских ученых под руководством Вазима Ахмеда из Университета Ньюкасла: «COVID-19 и конспирологическая теория о 5G». Они проанализировали более шести тысяч сообщений в твиттере, нашли источник этой конспирологической истерики и определили механизм ее распространения в социальной сети. Вывод: противостоять массовому психозу необходимо, но для этого не хватает авторитетных голосов, которым доверяло бы общество.

С культурологом Еленой Волковой во многом солидарна психолог Каринэ Гюльазизова. По ее наблюдениям, человек в сложных и непонятных ситуациях особенно нуждается в смысловой опоре, и нередко такой «опорой» становится миф.

– Мифы и легенды воздействуют на человека гораздо эффективнее, чем правда, потому что реальность не столь ярка и живописна, она не так захватывает дух, как миф, построенный по всем законам драматургии. И понятно, почему в ситуации пандемии повылезало все, что только могло, от вполне здравых гипотез экспертов-профессионалов, к которым стоило бы прислушаться, до дешевых попсовых историй со страшилками апокалиптического свойства. К сожалению, у человека есть потребность в подобных вещах.

Да, это проблема, и прежде всего потому, что с населением не работают профессионалы. В каждом телеэфире должны сидеть специалисты-человековеды, объяснять ситуацию, успокаивать людей, работать на то, чтобы у них в головах шел ментальный детокс. У нас достаточно крепких профессионалов, которые могли бы это делать. Но происходило-то ровно наоборот: спикеры, которых призывали в эфир, кроме паники, своих собственных гипотез и страхов почти ничего другого не транслировали, и это вызывало у населения только дополнительную тревогу, – уверена психолог Каринэ Гюльазизова.

Виктор Вахштайн

Пандемия коронавируса и сопутствующие ей вещи поменяли очень многое и в жизни людей, и в их коллективных представлениях. Об интересной теории по поводу конспирологии рассказал Радио Свобода социолог Виктор Вахштайн, декан факультета социальных наук Московской высшей школы социальных и экономических наук.

– Мой друг и коллега Илья Яблоков выпустил в Англии книгу «Конспирологические теории в постсоветской России». У него есть гипотеза о том, что изначально рынок конспирологических теорий в стране был жестко монополизирован государством. Указывать на то, «кто на самом деле стоит за тем или иным событием», было привилегией официальных дискурсмонгеров, пользуясь определением Пелевина. При этом была одна «правильная» конспирологическая теория о заговоре Запада и множество «неправильных» (например, о еврейском заговоре), с которыми следовало бороться.

А в случае с вирусом возникло множество стихийных, спонтанных теорий заговора, авторы которых – самые разные люди, от молодых видеоблогеров до Никиты Михалкова. И государство уже не может сохранять монополию на рынке конспирологии, ему приходится мириться с огромным количеством «нелицензированных поставщиков» теорий заговора. Мне эта модель отчасти нравится, в ней есть некое любопытное зерно: конспирология – это как бы такой товар, почти наркотик, и рынок такого рода должен контролироваться с неменьшей жесткостью, – сказал в интервью Радио Свобода социолог Виктор Вахштайн.

Закончим горькой шуткой, получившей хождение в интернете. «Мошенники используют тему коронавируса в своих целях, обещая отсрочки по кредитам и разные компенсации. Граждане, будьте бдительны! Обещать помощь во время эпидемии могут только мошенники. Государство обещает лишь штрафы, сроки и новые налоги».

Прикольные поговорки Русские народные пословицы и поговорки для детей и взрослых

Бесплатный сыр получает только вторая мышка…

Больше всего врут перед выборами, сексом и после рыбалки.

Бороться и искать, найти и переправить.

В рогах правды нет.

Время лечит, но за деньги быстрее.

Второй брак — это победа надежды над здравым смыслом.

Детская мудрость: если мама смеется над остротами папы, значит, в доме гости.

Для хорошего кота и в феврале март.

Догоним и перегоним, достанем и перестанем.

Думал Федот, что смеркается, а это капот открывается.

Ежели дети идут в школу нарядные и несут цветы, то скоро придется копать картошку.

Если в дождливую погоду вы забыли зонтик, то вы обязательно промокните.

Если вам нечего делать, то не надо делать это сдесь!

Если ваша собака сказала вам «Здравствуй хозяин» — значит, она просто не хотела вас пугать своим лаем!

Если водка пьётся тяжело и натужно — жди её обратно!

Если вокруг солнца появились круги — пора проветрить комнату и вымыть окна.

Если вы вернулись домой поздно, а жена вам улыбается, значит, вы попали в чужую квартиру.

Если вы едете в автомобиле и вас сильно ударили — выйдете и посмотрите: если ударило сзади — к прибавлению денег, а если спереди — к убавлению.

Если Вы пригласили девушку на танец, и она согласилась… Не радуйтесь: вначале Вам всё-таки придётся потанцевать.

Если вы проснулись с девушкой, с которой вчера познакомились , и она не уходит, то это ваша жена…

Если вы проснулись утром и вам не надо вставать, значит, вы спали стоя.

Если Вы смахиваете крошки со стола на пол рукой — к ссоре с женой.

Если вы тихо материтесь, значит у вас простужено горло.

Если Вы утром проснулись в ботинках, значит, будет болеть голова.

Если вы, посмотрев в зеркало, никого там не увидели, значит, вы неотразимы!

Если выпил хорошо, значит утром плохо! Если утром хорошо, значит, выпил плохо!!!

Если голова болит — значит, она есть…

Если два дня подряд льет дождь, значит, завтра понедельник, и вам надо идти на работу.

Если девушка в ночь с 6 на 7 июля увидела в воде лицо своего суженого, значит в ночь с 5 на 6 июля ее суженый неудачно нырнул.

Если дорогу тебе перешла черная кошка с пустыми ведрами — счастья не жди!

Если женщина вас обманывает, значит, вы ей небезразличны!!!

Если лошадь говорит тебе, что ты сумасшедший, то так оно и есть…

Если муж дарит цветы без причины — значит, причина все-таки есть

Если муж открывает жене дверь машины, то это либо новая машина, либо новая жена.

Если мужчина четыре раза сходит налево, то, по законам геометрии, он вернется домой.

Если на Вас упало яблоко — удирайте как можно скорее: яблоня от яблока недалеко падает.

Если ОН смотрит прямо в глаза, значит, пора позаботиться о фигуре.

Если перхоть двигается — это вши!

Если руки золотые, то не важно, откуда они растут.

Если третий день не хочется работать, значит сегодня среда.

Если ты опять поправился на 5 кг за неделю, значит, эту диету тебе посоветовала лучшая подруга.

Если ты просыпаешься в прекрасном настроении, значит, ты не проснулся.

Если, выходя из помещения, зацепитесь за ручку двери, то обязательно туда вернётесь.

Женщина почти беспомощна, пока у неё не высохли накрашенные ногти…

Жизнь удалась, если коньяк, который мы пьем, старше женщин, с которыми мы спим.

Занятие ерундой на рабочем месте развивает боковое зрение, слух и бдительность в целом!

Заряженному танку в дуло не смотрят.

Здоровый сон не только продлевает жизнь, но и сокращает рабочий день.

И баба с возу, и волки сыты.

Кто в пробках стоял, тот над мопедом не смеется.

Кто ищет, тот что-то знает

Кто к нам с мечом придет, того проще застрелить.

Кто не работает, тот украдет.

Кто рано встает — тот далеко от работы живет.

Лучше пузо от пиво, чем горб от работы.

Меньше слов — дешевле СМСка!

Минута смеха прибавляет год жизни. Условно

Моется тот, кому лень чесаться.

Мой дядя самых честных грабил.

На чужие гаражи движком не жужжи.

Настоящая женщина должна в жизни сделать 3 вещи, а не зацикливаться, как дура, на шубе.

Начальник что «тамагочи» — орет когда хочет.

Не вернул кредита — считай, что рожа бита.

Не стоит бегать от снайпера — умрешь уставшим…

Не суй нос не в свое дело.

Не сыпь мне пепел на колготки.

Низколетящие голуби над головой — к стирке.

Ничего страшного если над тобой смеются… Гораздо хуже, когда над тобой плачут…

Обходя разложенные грабли — ты теряешь драгоценный ОПЫТ!!!

Одиночество — это когда ты всегда знаешь, где лежат твои вещи.

Одна голова — хорошо, а две уже некрасиво!

Плох тот солдат, что упал и не отжался.

Презерватив найденный вашей женой у вас в пальто — к покупке чемоданов…

Пристегивать поздновато, когда кругом палата.

Путь к холодильнику женщины лежит через ее сердце.

С высшим образованием и лопата в руках лучше держится.

С мылом рай в шалаше.

Сахар и соль — белая смерть, а лес и водка — зеленые друзья.

Семь раз отмерь — работа дураков любит.

Сколько волка не корми — он все равно ест.

Сколько гостя не корми, все равно напьется.

Сколько мусорное ведро не утрамбовывай — выносить все равно придется.

Сначала ищем на работе справедливость, затем — другую работу.

Существуют 2 способа, как управлять женщиной, но их никто не знает.

Там, где заканчивается полоса неудач, начинается территория кладбища.

Только сядешь поработать, обязательно кто-нибудь разбудит.

Тяжело в лечении — легко в раю.

У жены — ножки, у мужа — рожки.

У плохого мужа жена всегда дура.

У соседа корова сдохла — мелочь, а приятно.

Умна та женщина, в обществе которой можно вести себя как угодно глупо.

Утро — это такая часть суток, когда завидуешь безработным…

Ходить на работу — к деньгам.

Чем больше шкаф — тем громче падает.

Чем круче джип — тем дальше топать за трактором.

Чем лучше видна грудь — тем хуже запоминается лицо.

Чем шире наши морды, тем теснее наши ряды.

Что трезвому канава, то пьяному магистраль.

Чтобы сберечь тепло души — закрой рот.

Я не грустный, я трезвый.

Язык до киллера доведет.

«Мента тюрьма корежит круче арестанта». Реальный тюремный мир в нереальном пространстве «общества» и «государства»

Мы публикуем полную стенограмму лекции основателя и директора Центра содействия реформе уголовного правосудия Валерия Абрамкина, прочитанной 18 мая 2006 года в клубе – литературном кафе Bilingua в рамках проекта «Публичные лекции «Полит.ру».

Данная лекция совершенно удивительная и потрясающая в двух смыслах – с точки зрения интеллектуального подхода и с точки зрения позиции. Во-первых, она внесла существенную ясность в самый интригующий вопрос социологии России — вопрос о «России сущностей» в противовес «России видимостей», о т.н. «теневых механизмах», о неформальных способах выживания и воспроизводства. Во-вторых, за интеллектуальной ясностью стоят неподдельные ценности.

«Настоящую жизнь» можно как-то фиксировать и через статистику нарушения «казенных правил», где плывет граница между «реальной жизнью» и нарушением закона, и возникает путаница. Употребление больших социологических понятий типа «коррупции», «государства» и «общества» в большинстве случаев мало помогает в понимании и в деятельности. Валерий Абрамкин различает «культурные» и «неокультуренные» сообщества и общественные институты и указывает путь их окультуривания. Это различение наиболее очевидно в сравнении сообществ арестантов и сообщества тюремной охраны, первое из которых, несмотря на ужас жизни, позволяет сохранить личность и мир в большинстве конфликтов, опирается на традиционную культуру. Второе живет в пустоте казенных правил, со слабостью в части внутренней «правды». Но это различение еще более сильно в распространении на другие сообщества и указывает на путь преодоления разрыва между видимым и существенным, «казенным» и «настоящим», легальным и нелегальным.   

Валерий Федорович Абрамкин – общественный деятель, крупнейший специалист по российской тюремной субкультуре, автор знаменитой книги “Как выжить в советской тюрьме”. Один из наших прошлых лекторов назвал Валерия Абрамкина и его центр «национальным достоянием». В советское время Валерий Абрамкин работал ученым-атомщиком, лесорубом, кочегаром, церковным сторожем. В 1979 году был арестован, год провел в Бутырке и три года в лагере на Алтае, где снова был приговорен за «Распространение клеветнических измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй» к трем годам. С конца Перестройки работает над изменением чудовищных порядков в тюремной системе средствами законодательной, популяризаторской и общественной деятельности. Данная лекция вторая в цикле “Публичных лекций «Полит.ру” — см. первую лекцию “Тюрьма и Россия” (в соавторстве с Людмилой Альперн), которая вызвала бурное обсуждение и даже привела к “налету” прокуратуры на квартиру Валерия Абрамкина.

В дискуссии участвовали Виталий Лейбин (ведущий), Наталья Самовер, Глеб Паловский, Марина Литвинович, Григорий Глазков, Людмила Альперн, Леонид Пашутин, Григорий Чудновский и др. Так, Глеб Павловский говорил о сложившейся культуре, которая заставляет не замечать общество чудовищные тюремные порядки, а Людмила Литвинович прояснила вопрос о том, кто велел заключенному Кучме порезать Ходорковского.

Лекция

Вначале небольшая композиция. Здесь должен был бы быть Виктор Луферов, который в прошлый раз начинал мою лекцию, в марте прошлого года.

Она начиналась с песни «Постой паровоз». Я сделал такой ввод в реальный тюремный мир.

Это типичный арестант, будущий блатной.

pict (1. jpg)

Если вы помните песню,

«Я к маменьке родной с последним приветом».

Вот он уже в тюрьме.

В песне есть такое место: «А если же я попаду за решетку, то я решетку подпилю».

Вот это фотография красноярского бунта, это зона, где я сидел в 1983-1985 годах, а через 6 лет после того как я вышел, там произошел бунт, с которого начались массовые волнения заключенных в 1991 г. Заключенные «красноярской шестерки» захватили колонию и 40 дней жили без тюремщиков. Вот интересно, не просто жили, а производство работало, план даже перевыполнялся… Что еще более интересно, в дни «отоварки» не боялась туда заходить «отоварщица» под «честное арестантское слово», а к ней двух арестантов с саблями приставляли, пока она доходила до ларька…

Это было похоже на настоящее сражение, по крайней мере, на подготовку к сражению, потому что в зоне было около 3 тыс. арестантов, они были вооружены. А вокруг стояли войска, тысячи полторы.

Вот это подкоп, который вырыли арестанты, он длиною в 40 метров.

pict (Untitled9. jpg)

Это к строчке «А я все равно убегу» — и какие же противные они, которые окружат меня, — «Охрана окружит меня тесною стеною, какие ж ненавистные они».

pict (Untitled9. jpg)

Ну, окружит и т.д., вся эта ненависть начинается, но ненависть не с бунтов начинается, а задолго до бунтов и подкопов.

pict (Untitled11. jpg)

Это представители тюремного мира.

pict (мальчик6. jpg)

pict (2-026.jpg)

А вот это уже больница: «Я буду лежать в лазарете тюремном»…

«Я буду лежать и умирать…»

Заканчивается эта песня совершенно, на первый взгляд, странно:

«Летит паровоз по долинам, по взгорьям,
Летит он неведомо куда…»

Это уже, видимо, и не про тюрьму даже…

Валерий Абрамкин (фото Н. Четвериковой)

Я принес материалы, в которых достаточно много текстов и подробностей, что позволяет мне не вдаваться в подробности, а коротко озвучить некоторые исходные гипотезы. Эти гипотезы выстроены по исследованиям, которые проводил наш центр, руководитель исследовательской группы — Валентина Федоровна Чеснокова. Большинство ее работ печаталось под псевдонимом — Ксения Касьянова, у нее вышла замечательная книжка «О русском национальном характере», а в материалах приложения статья с примерно таким названием «Смогут ли русские стать нацией?» По мнению Валентины Федоровны, мы пока не стали нацией, как многие другие народы, хотя мы народ с тысячелетней историей, с потрясающей культурой, традиционной культурой. Но пока мы не станем нацией, мы не сможем построить национального государства.

Дальше я слово «культура» употребляю в социологическом смысле, а не в обычном, т.е. культурный человек, вежливый, образованный, воспитанный. Для того чтобы было понятнее, примерами культурных сообществ, которые выстраивают свое сообщество, свою деятельность на базовых ценностях традиционной русской культуры, являются медики и арестанты. Говоря о тюремной субкультуре, я имею в виду, прежде всего, мужскую субкультуру. В тюремном мире России есть несколько субкультур: есть женская тюремная субкультура, субкультура малолеток, субкультура первоходок, т.е. людей, попавших в тюрьму впервые.

Но в сформированном виде мы эту субкультуру, которая передается каким-то странным образом (в СИЗО, видимо) и женскому, и молодежному тюремному миру, мы найдем в колониях и тюрьмах для рецидивистов, которые попали в тюрьму не в первый раз.

Думаю, что эту фотографии все знают. Она опубликована во многих странах мира. Это камера Матросской тишины. Ее автор, как мы пишем, — неизвестный арестант. Потому что к нам просто пришел конверт с негативами, и там была такая просто замечательная фотография, которая реально представляет ситуацию, показывает, как протекает жизнь в российской тюремной камере. Эта фотография опубликована в книгах Центра, была она и на наших выставках «Человек и тюрьма»… Некоторые люди нам говорят: «Зачем вы такой ужас показываете?! Люди будут просто в шоке от того, что они видят».

На первый взгляд, в самом деле, здесь есть от чего быть в шоке: в камере площадью 70 кв. м 36 шконок-кроватей и 140 арестантов. Мы видим только ту часть арестантов, которая сидит на шконках и за столом. А еще есть арестанты, которые лежат под шконками, их там достаточно много. И на одного человека приходится примерно 0,2 кв. м свободной площади. Кажется, что жить здесь просто невозможно. Я не знаю: кто бы это выдержал, кроме русских? Кто-нибудь смог жить в таких условиях день-два? А люди сидят годами в таких камерах. Это следственные изоляторы. Совсем недавно они были так же переполнены, как здесь. Это тюрьма в нескольких километрах от Кремля, можно сказать, в центре великой державы. А всего в таких условиях сидело недавно (лет пять назад) около 300 тысяч человек. Конечно, это не миллионы, которые сидели в ГУЛАГе при Сталине, но это вещь из того же ряда: сталинские концлагеря, фашистские концлагеря и вот такие камеры. В этой камере нельзя зажечь спичку, для этого надо подойти к окну. Пот разъедает кожу, образуются язвы.

Я недавно читал примерно такую же лекцию молодым людям из Московской Международной Киношколы, у меня был сюжет — «Тюрьма глазами пассажира (т.е. человека для тюрьмы случайного) и тюрьма глазами исследователя». Я как исследователь понимаю, что, на самом деле, это очень хорошая камера, потому что здесь царит порядок. Здесь сидят не малолетки, не первоходки и не женщины, здесь сидят рецидивисты. Это хорошо видно. Если вы вглядитесь, вот за столом сидит человек, у которого на спине татуировка — «пять церковных куполов». Каждый церковный купол — это одна ходка. У него пять. Значит, пять ходок, если он не успел себе сделать наколку в тюрьме — шестая.

Самое страшное в тюрьме — это не то, что плохая еда и страшные условия, в которых, кажется, невозможно выжить. Камера хорошая потому, что страшнее всего переносится беспредел. А в нашей тюрьме чаще всего живешь при беспределе или в таком «смутном времени» (между беспределом и порядком).

В самом деле, представьте себе: на чем может держаться этот порядок? Все сидят спокойно, кто-то читает книгу, кто-то газету, кто-то с кем-то разговаривает. 140 человек. Почему амбалы, которые наверняка есть там, под шконками (парочка или две амбалов там наверняка лежит) не возмущаются, не выскакивают из-под шконок, не сметают тех, кто устроился за столом…

За столом сидят люди авторитетные. Хотя, конечно, ситуация тех людей, которые лежат под шконками, по-человечески страшная, но это (и «амбалы» так думают) лучше, чем беспредел. Ничего страшнее беспредела в тюрьме нет. Я несколько раз видел, как это происходит, когда страшноватый порядок переходит в беспредел: кажется, мир рушится! Вот-вот кто-то вцепится тебе в горло и т.д. Вот такое ощущение. По крайней мере у этих рецидивистов (на фотографии) никто друг на друга не бросается и горло не рвет.

Как возникает этот порядок, как он устанавливается? Наш центр возник в 1988 г., и мы начали свою деятельность с исследований. Одна из главных задач исследований: понять, какие механизмы помогают человеку сохранить личность. А то, что наши российские арестанты сохраняют личность, мы увидели с первых интервью. Сначала мы брали интервью у бывших политзаключенных, это было понятно: люди изначально — личности, они боролись за правду, за идею, могли (это не самое последнее) рассчитывать на поддержку, на уважение к себе или, в крайнем случае, на память о себе. Потом мы стали брать интервью у обычных арестантов, у тех, кто сидел в обычных, бытовых лагерях. Я тоже сидел в обычных бытовых лагерях на общем режиме, на строгом режиме, проходил транзитные тюрьмы, примерно с десяток.

Это казалось парадоксальным. Потому что жуткие условия, которые, казалось, должны человека сломать (в тюрьме все сделано так, это во всех, по-моему, странах). А он не ломается, он сохраняет свою личность, и таких людей довольно много. И чтобы понять такие механизмы, которые помогают человеку сохранить себя, мы, конечно, прежде всего, изучали тюремную субкультуру. И здесь мы обнаружили, что там такие механизмы есть. Главное: наша российская тюремная субкультура построена на основе базовых терминальных ценностей традиционной культуры. Если вы посмотрите по тестам (мы не только брали интервью), то в коллективных представлениях арестантов ценности следуют примерно в той же иерархии, что и в нашей традиционной культуре. Там порядок поддерживается с помощью тюремного правосудия, которое мало чем отличается от общинного правосудия. Если вы посмотрите, как это правосудие осуществляется в общине староверов, то и там используются примерно те же механизмы, нормы, процедуры, что и в тюрьме.

Это сильно отличается от того, что мы видим на Западе, потому что есть, например, такая норма, что решение должно приниматься единогласно, консенсусом, если хотя бы один из разборщиков против, решение не принимается. А что тогда делать? Конфликт между сторонами надо решать. А делается примерно то же, что описывает Хомяков: «Если сход не приходит к согласию, к единогласию, тогда сход обращается к человеку, излюбленному всего схода». С тем, что это человек достаточно авторитетный, чтобы решить возникший спор, должны согласиться и спорящие стороны. Он должен быть авторитетным и для той стороны, которой предъявляются претензии, и для другой, которая претензии предъявляет, т.е. для двух сторон.

Еще одна довольно интересная норма. В казенном законе есть норма, что незнание закона не освобождает от ответственности. Для нормального человека это кажется странным: почему же не освобождает? Если человек нарушил какую-то норму, не зная ее, — какая на нем может быть ответственность? Я думаю, что и на Высшем Суде эта норма должна действовать. С незнающего нельзя спросить. И другие нормы, которые существуют в тюрьме, очень похожи на то, что было в нашей архаике, как говорят, то, что было в общине и сейчас есть.

Довольно часто высказывают такое сомнение, что, может быть, мы с Чесноковой и Найшулем это придумали, что архаика сохраняется. Да нет, все изменилось, люди переменились, если сравнивать наш век, скажем, с XVI-м. Я совершенно убежден в том, что если сейчас мы сядем за один стол с человеком XVI века, то мы, может быть, поймем друг друга лучше, чем с вами.

Еще одно свойство культуры: это явление вековое, это на века, и быстро те нормы и особенно ценностное ядро культуры не меняется. Перемены происходят очень медленно.

Тут мы, изучая тюремные субкультуры, столкнулись с таким странным обстоятельством. Меня очень часто спрашивают, вот Шаламов, Солженицын писали, и сейчас в тюрьме так же? Я совершенно определенно могу сказать, что нет. Тот тюремный мир, который мы имеем сейчас, очень сильно отличается от того, что описывали Солженицын, Шаламов и другие знаменитые арестанты, которые сидели до начала 60-х годов прошлого века. И вдруг неожиданно в начале 60-х гг. происходит довольно странная и быстрая трансформация в субкультуре заключенных. Появляется совершенно новый порядок, и он, по нашим представлениям, существует до сих пор.

Что же происходило в конце 50-х — начале 60-х гг.? Вторая половина 50-х гг. — это золотой век ГУЛАГа. Тогда постепенно убрали из обычных зон и тюрем так называемых воров в законе, т.е. тех, кто был лидерами, авторитетами тюремного мира, начиная с 30-х гг. (именно тогда появились воры в законе) и где-то до конца 50-х гг., когда их изолировали от остальной массы, сами арестанты, оставшиеся без людей, которые хоть как-то порядок поддерживали, придумывают свой порядок, свои нормы — правильные понятия, как сейчас говорят. Тут это сообщество, брошенное на произвол судьбы, вдруг, изобретает свои нормы, порядок, правила. Во-первых, появляются четыре страты, между трех прежних. Одной страты раньше не было, я имею в виду касту неприкасаемых, «опущенных». Такого наказания, как «опустить», ранее не было, ни в XIX, ни в ХХ вв. Те, кто нарушил определенные нормы, которые можно отнести к табу, могут попасть в эту касту изгоев. Что значит каста изгоев: к нему нельзя прикасаться, кроме определенных ситуаций, у него нельзя ничего взять. Если даже вы хотите дать ему сигарету, надо вынуть ее из пачки, бросить перед этим «опущенным». Если вы дадите ему пачку, назад ее брать нельзя, она уже «зачушканенная», запоганенная. Это кажется сверхжестокостью, и в России, кажется, такого никогда не было, чтобы возникали изгои. Это в Индии есть изгои, каста неприкасаемых. И это похоже на прорыв дохристианской культуры, языческой.

На самом деле, если внимательно присмотреться, это известный историкам институт изгнания из общины. Человек сделал такое что-то сильно плохое, что с ним не хотят жить и его изгоняют. Но в тюрьме изгнать некуда, его же не выгонишь через забор. Таков смысл этого наказания — изгнание из общины, отказ от общения с ним.

И очень быстро новая субкультура, с четвертой кастой, распространилась на все зоны и тюрьмы СССР. Уже к 1967-1968 гг. мы не встречаем ни одного респондента, сидевшего в то время (после 1968 г.), который бы не описывал тот порядок, который существует и сейчас. Это невероятная для культурного явления скорость.

В каком случае происходят такие быстрые, почти моментальные изменения в культурных явлениях. Они происходят тогда, когда культуре грозит уничтожение, не обязательно даже физическое, как во время войны, людей заставляют перемениться, стать другими, и им это, как говорится, — «поперек души». Тогда культура начинает использовать свои последние резервы, и изобретаются такие наказания, как ритуал перевода в касту неприкасаемых. Это не обязательно изнасилование, как обычно думают. Это может быть какой-то замещающий ритуал. Предположим, человек, который сильно всех достал и за которым много «косяков». Он очень здоровый, «амбал», его так не опустишь, он всех просто тут же уложит на пол. Ночью, пока он спит, над ним производят этот ритуал. Скажем, смачивают полотенце спермой и проводят по губам. Все, он уже «опущенный». Когда он проснется, ему об этом сообщат. Все, и человеку уже некуда деться. Такая, кажется, крайняя жестокость, и я тоже считаю, что это выглядит не по-человечески. Но, с другой стороны это как волдырь от ожога. Волдырь появляется на живой плоти — значит, это не мертвая плоть, это культура, которая сопротивляется своему уничтожению.

А в начале 60-х гг. под лозунгом борьбы с преступностью в зонах произошли радикальные перемены. Были введены ограничения, некоторых из них не было при Сталине: ограничение количества передач, посылок, писем. Но главное не в этом, а в том, что появляется устойчивая каста активистов. Они получили название «козлы» или «красные». Но это не те активисты, которые были при Шаламове и Солженицыне, а это уже активисты на всю жизнь. Вот они получили портфель, он стал «рогом зоны», как говорят, т.е. председателем совета коллектива колонии или занял еще какую-нибудь такую должность, и все, он уже всегда будет таким «козлом» с портфелем. Я такое наблюдал. Он может 10 раз выходить, «встав на путь исправления», как пишут ему в постановлении об условно-досрочном освобождении, но когда он садится, он снова получает портфель, снова попадает в группу «ставших на путь исправления». В эту группу пытались загнать всех. Всех, кто прибывает, заставляли писать заявление, что он хочет записаться в какую-нибудь секцию. Самая «косячная» для арестанта «секция» сейчас называется «Секция дисциплины и порядка», в насмешку, что ли.

Это и сейчас происходит. Если вы читали сюжеты о Львовской колонии, о массовых волнениях заключенных в 2004-2005 гг., там это и сейчас происходит. Всех вновь прибывших пытаются записать в эти секции и сделать «козлами», т.е. сделать нечто позорное, что для нормального человека, для мужчины просто недопустимо. А главное, он должен и сделать это демонстративно. Демонстративно надеть повязку, демонстративно писать рапорты на своих собратьев. Это известно в нацистских лагерях как КАПО, полицай и т.д. У арестантов, кстати, существует интересный миф, что у начальника колонии, «у хозяина», в сейфе лежит пакет, который он должен вскрыть в случае начала войны, — секретный пакет. Война начинается, он вскрывает этот пакет, а там написано: «В первый день войны надо уничтожить всех активистов, всех козлов». Потому что это потенциальные предатели. Такой миф существует у арестантов, что и власть понимает, что это люди, на которых нет никакой надежды, они сдадут всех. Пошли же они ради своей выгоды в эти «козлы». Раз они пошли ради выгоды в зоне, значит, и война начнется — они пойдут в предатели, в те же полицаи.

Вот такой интересный миф существует. Я не знаю, есть ли на самом деле этот пакет. Может быть, и есть.

Сразу скажу и об остальных стратах. Самую большую социальную группу составляют «мужики», т.е. это обычные арестанты, которые оказались в тюрьме по случаю. Они не профессиональные преступники, не организованные преступники. Как правило, напился, подрался, кого-то стукнул, у кого-то травма, тяжкое телесное повреждение, или украл что-то из магазина, водку, как правило, крадут в пьяном виде. Вот он и попал в тюрьму. Были очень смешные сюжеты у моих солагерников. Один тракторист среди ночи подъехал на своем тракторе к магазину, прицепил дверь к трактору и ее просто выдернул. Потом вынес оттуда ящик водки, еще что-то. Вся деревня это видела, а продавщица, матерясь, видимо, встала среди ночи, эту дверь приставила на место, как смогла, и замок для видимости навесила.

По оценке самих тюремщиков, по-настоящему криминальных людей в российской зоне совсем немного. Когда я в 1998 г. брал интервью у Калинина, главного тюремщика России, сейчас он директор Федеральной службы исполнения наказаний, он дал такую, даже для меня странноватую оценку: всего 12-16% арестантов — «криминальный элемент». Это он сам так сказал. «Остальные — простые мужики, которые сюда попали по случаю, по воле судьбы. Хотя в чем-то, конечно, они и сами виноваты, но не настолько, чтобы их гноить там так долго».

О неразборчивости, избыточности и жестокости репрессий мы можем судить, если посмотрим на статистику.

Количество заключенных на 100 тыс. населения в различных странах мира

Наша страна и сейчас занимает одно из первых мест в мире по относительному количеству заключенных. Она входит в группу стран, где более 500 заключенных на 100 тысяч населения. А остальные страны распределяются в группах меньше 50, до 100 на 100 тыс. В подавляющем большинстве стран количество заключенных не превышает 150. Только в каких-то удивительных странах, таких как США, Россия, Белоруссия, Казахстан (недавно Казахстан был в этой группе), заключенных более 500.

Наш центр с момента создания выступал за сокращение количества заключенных до разумного уровня. Для нашей страны это не более 250 тыс. заключенных, то, что нам подъемно, что «по карману», для того чтобы обеспечить условия выживания такой огромной массы людей.

Количество заключенных на 100 тыс. населения в начале XX и XXI века

Посмотрим еще одну диаграмму, как картина выглядела в начале XIX в. и в начале ХХI в. Мы видим, что Россия была на одном из последних мест в мире по относительному количеству заключенных. Впереди нас были Швейцария, Бельгия. Иногда пишут, что у нас гораздо чаще сажают. Это не так. Если вы посмотрите судебную практику тех же западных стран, можно убедиться, что чаще сажают там, а не у нас. Но там короткие сроки наказания. Средние сроки наказания в странах Западной и Центральной Европы исчисляются в месяцах, от 2 до 8 месяцев. Средний срок наказания в западноевропейских странах больше всего в Испании — около 13 месяцев. У нас сейчас средний срок пребывания человека в тюрьме — 7 лет. Вот в чем дело.

Иногда я выступаю с таким странным для правозащитника предложением, что сажать в России можно было бы и чаще. Кому-то это на пользу. Я сам видел, что человек пришел еще не просохший в зону, ему нужно месяца два, чтобы он пришел в себя и приобрел человеческий вид. Что происходит дальше. Проходит 2-3 месяца — ему достаточно. Ведь средний срок наказания в царской России в конце XIX в. был несколько месяцев, так же, как сейчас в Европе средний срок наказания — 2-5 месяцев. И сам срок наказания начинался с нескольких дней.

А дальше что происходит с человеком? Для мужчины средний срок пребывания в тюрьме, когда в его психике наступают необратимые перемены, — 3 года. Потом он перестает бояться тюрьмы, начинает бояться воли. Когда выходит на волю, ему уже не страшно попасть в тюрьму, он уже знает, что «и в тюрьме люди живут».

Это самая большая стрелка для США. США сейчас на первом месте, а Россия на втором. Сейчас эта диаграмма устарела, у нас относительное количество заключенных примерно на 10-12% больше.

Где-то с начала XXI в. необходимость сокращения количества заключенных была осознанна политическим руководством нашей страны, и тюремное население стало в самом деле сокращаться, с 2001 г. До 2005 г. где-то на 300 тысяч человек. И, конечно, что самое важное, в следственных изоляторах количество заключенных сократилось в два раза. Люди стали хоть немного жить по-человечески, т.е. спичка стала зажигаться, скажем так. Хотя это немного. Представьте себе эту камеру. Там стало арестантов в два раза меньше. Это тоже не Бог весть какие хорошие условия. Но все-таки жить можно.

Сведения о заключенных учреждений ГУИН в 1995-2005 гг.

Красная линия — это количество заключенных и количество больных туберкулезом. С отметки 10% мы спустились до 6,7% по туберкулезу. И количество заключенных, как вы видите, тоже поколебавшись в 90-х гг., потом начал снижаться. Пока это снижение приостановилось, как я надеюсь, и дальше расти не будет.

И тут же, в эти же годы, когда уменьшилась численность заключенных, количество больных открытой формы туберкулеза сократилось со 100 больных на 1000 заключенных до 60, т.е. более чем в полтора раза. А вообще мы эту ситуацию в своих кампаниях называли «тюремный Чернобыль», общественная кампания так и называлась — «Остановить тюремный Чернобыль».

Вы можете видеть по этой диаграмме, как с 1995 г. изменялось количество заключенных и количество больных туберкулезом. Меньше заключенных — меньше туберкулеза.

Но, к сожалению, должен сказать, что это все недолго продолжалось. С прошлого года тюремное население России стало снова расти, и сейчас на 1 апреля — 850 тыс. заключенных. Самая маленькая цифра была за последние 14 лет, с 1991 года 763 тысячи заключенных. А сейчас снова немного подросло — 850 тыс. А с женщинами происходит чего-то странное, потому что и в годы сокращения количества заключенных численность женщин, отправленных в тюрьму и сидящих там, возрастало все эти годы, несмотря на то что мужское тюремное население сокращалось. Вот так странно мы относимся к женщинам. Не мы, а наши судьи. Сейчас, если себе представить, что во Франции в тюрьмах сидит 200 малолеток, т.е. несовершеннолетних, то у нас 24 тыс. Сравните масштабы.

Вернемся к названию лекции. Я предложил ее назвать «Мента тюрьма корежит круче арестанта». Это лагерная пословица. Я думаю, что тюремные сотрудники не должны на нее обижаться, и я это проверял. С 1989 г. я посещаю наши пенитенциарные учреждения, спрашиваю всегда тюремщиков, как они относятся к этой пословице. Они говорят: «Ну, нормально, конечно. Мы тут сидим пожизненно. Они-то приходят и уходят, а нам сидеть — пожизненно. Конечно, нам приходится круче». А один сотрудник даже сказал: «Ну, вот хоть одно доброе слово про нас арестанты сказали».

Я думаю, что это совсем не обидно для тюремных сотрудников. Потому что в наших исследованиях обнаружилась такая странная вещь, что в тюрьме и тюремной субкультуре имеются определенные механизмы для того, чтобы арестант сохранял свою личность. Есть механизмы, которые поддерживают его. И, что тоже важно, возникающие между арестантами конфликты чаще всего решаются бескровно.

А у тюремщиков происходит то, что называется «кризисом идентификации». Они не верят в то, что они делают полезное дело, что они достойны уважения, что они сами себя должны уважать за свою работу. Но ведь это странно. Люди, которые сидят, сохраняют каким-то образом свою личность, а сотрудники, которые с ними работают, вроде вольные люди, они уходят домой, ездят в отпуск, живут в нормальных условиях с женщинами, с детьми, почему же на них это сказывается так страшновато? По нашим исследованиям выходило, что зона живет в состоянии непрерывной войны, чаще всего «холодной войны», которая временами перерастает в горячую, и тогда начинаются бунты. Это похоже на культурную конфронтацию, т.е. на ситуацию совместного проживания групп, несовместимых по культурным установкам.

А ведь, в самом деле, что делает тюремщик — он заставляет людей, арестантов, предавать друг друга, прислуживать, подличать ради своей выгоды. Известно, конечно, что с человеком, который работает в тюрьме, в полиции, происходит профессиональная деформация. Но по нашей оценке, у нас она (деформация) в этих структурах, в этих сообществах имеет более глубокий характер, чем, скажем, в западных странах. И тут дело в том, что они люди нашей культуры, и для них тоже предательство, скажем, имеет низшую ценность.

В нашей культуре предательство хуже убийства. Мы это даже на малолетках проверяли, на арестантах. И когда тюремщик делает то, что ему «поперек души», что ему самому противно, он и сам ломается как личность. У нас есть такое выражение: «Хороший человек на плохом месте». Даже хорошие люди, которые приходят работать в тюрьму, ломаются. В лучшем случае они спиваются. А что же делают плохие? Плохие становятся садистами. Они получают удовольствие от того, что мучают людей, которые ничем не хуже и не лучше их.

Для себя я ввел такие понятия, как сообщества культурные и не культурные. В материалах, которые вам раздали, вы это найдете. Примером культурного профессионального сообщества являются медики, медицинское сообщество. Там культурную революцию совершил доктор Федор Гааз. В конце XVIII — начале XIX в. были известны лекарские погромы во время эпидемий холеры и чумы. Уже в конце XIX в. такое представить себе было невозможно. Я пытаюсь проследить, как формировалось это культурное сообщество, какие там были элементы. Первое — это то, что доктора, общаясь с пациентами, отказались от латыни. Они стали говорить с ними на понятном пациентам языке. И второе — они выработали определенные коллективные представления о себе: что есть врач, что он может делать, что не может делать. Известная фраза учителя Федора Гааза: «Врач без нравственных качеств есть чудовище». И, что не менее важно, каким должно быть отношение к врачу в обществе, за что оно должно врача уважать, как оно должно относиться к нему. Таким образом, к концу XIX в., вы это уже знаете по нашей литературе, например, по сельскому врачу, каким стало отношение к медику.

А вот, скажем, с полицейскими или тюремными службами этого не произошло. Более того, когда сейчас мы смотрим, как относится население к полицейским службам, к сотрудникам МВД, оно является неуважаемым сообществом. Всего 13% считает эту работу престижной. Часто, особенно начальники тюремных служб, говорят: «Ну, это журналисты виноваты. Они нас так показывают, что население к нам относится с неуважением». Думаю, что они сильно заблуждаются. Потому что почти 70 лет были всякие «Дяди Степы», показывали фильмы, где милиционеры, следователи были просто прекрасными людьми. Но если мы посмотрим, как население относилось к полиции в 1917 г., то можно вспомнить о таком факте: в 1917 году, как пишут историки, случилась «бескровная Февральская революция. Даже историки не заметили, что на льду Невы валялись сотни трупов городовых. И они этих городовых за людей не считали.

И вот опросы уже 1995 года показывают, что все вернулось. Милиционеров так же за людей не считают, как и этих городовых в 1917 году. И для значительной части населения это не престижная профессия (мягко скажем).

Излагая точку зрения, что русские как народ не стали нацией, Валентина Федоровна Чеснокова предлагает определенный путь, как нам стать нацией: чтобы стать нацией — это прежде всего работа элиты, работа интеллигенции. Потому что культура у нас есть, вековая, богатая, со славным прошлым. Но мы (интеллигенция) не отрефлексировали ценности своей культуры, не изложили их в понятных людям и вдохновенных словах. Не народ в этом виноват. В этом мы виноваты. И, может быть, один из путей нашего становления как народа — это формирование культурных сообществ. А что происходит в некультурных сообществах?

У меня первая статья по теневым структурам появилась в 1990 г. (написана в 1989 г.) в журнале «Век ХХ и мир». Я писал там об огромной роли теневых структур, без которых жизнь была бы невозможна. Это все знают, что существовали цеховики при советской власти, когда была социалистическая экономика, и все было государственное. А без них жизни никакой бы не было.

Но так и сейчас. Я могу привести результаты многих социологических исследований. Ограничусь одним. Это исследование Асми Новиковой. В случае когда люди отвечают на вопрос о коррупции, опрошенные выделяет два случая. Случай «мздоимства», когда казенный человек ничего не вымогает, но «каждый сам ему приносит и спасибо говорит». Это старый культурный институт кормления. И отличают «мздоимство» от «лихоимства». Да, у нас это называется одним словом — «коррупция». Хотя правильнее было бы это разделить, и тогда мы получили бы определенные результаты. Об этом по некоторым вещам, по крайней мере, можно судить. Если мы боремся с коррупцией, то чаще всего мы боремся с теми теневыми структурами, которые в принципе и делают нашу жизнь возможной. Вот, в одном из опросов той же Новиковой был вопрос: какие самые главные качества у сотрудников милиции? 30% сказали — профессиональные. 70% — душевные, человеческие. Как это может быть? Ни в одной стране такого нет.

Или, например, какая главная задача милиции? На последнем месте — защита собственности граждан, всего 2%. Это совершенно потрясающе. Но это просто отражает коллективные представления нашего народа, это ценность нашей традиционной культуры. Свое благо, свой успех — это вещи, которые имеют очень низкую ценность. Общее благо — это доблесть, это слава. На этом можно остановиться.

 

Обсуждение

Лейбин: Валерий Федорович, правильно ли я понял тезис, что в России есть часть общественных институтов, которые окультурены, и есть те, которые не окультурены? В частности, вы говорите о некультурном институте — о правоохранительных и правоприменительных..

Валерий Абрамкин (фото Н. Четвериковой)

Абрамкин: Да, правоохранительные и правоприменительные. Тюремные сотрудники — это тоже плохое место.

Лейбин: И за полями разговора остался вопрос, каким образом можно производить работу по окультуриванию похожих институтов. Может быть, на примере той же милиции. Можно ли пример с Гаазом интерпретировать как прототипический, или от каждого конкретного института зависит то, какие средства окультуривания можно избрать? Грубо говоря, что и кто должен сделать для окультуривания «ментов»?

Абрамкин: Я постарался это показать на примере медицинского сообщества. С 30-х годов XIX века в медицинском сообществе шел ежедневный плебисцит, определенный обмен мнениями по поводу того, какое место должен занимать врач в этом мире, что он может делать, что он не может делать, какие должны быть наши коллективные представления, кодекс чести и т.д. Пока такой плебисцит не начнется и он не будет стимулирован, бессмысленно чего-то ждать. А до ежедневного плебисцита нужен, конечно, проект, предположение: каким член этого сообщества должен быть, что он может делать, что он не может делать.

Лейбин: Вы в последней части говорили об опросе, о требованиях к милиции. Если перевести из анализа в проективную часть — что должно быть в дизайне этого общественного института? Понятно, как происходит подвижническое окультуривание. Но мы же не можем предполагать, что в среде тюремщиков возможно подвижническое окультуривание.

Абрамкин: Да нет. Я думаю, что можем. Если сравнивать самые трудные для окультуривания сообщества, то тюремщики там будут отнюдь не на первом месте, и среди них там сейчас появляется группа тюремщиков, которую я бы назвал культурной. Это то, что касается тюремщиков. А в милиции этого пока не происходит.

Лейбин: И все-таки — понятны какие-то черты будущего проекта этого института?

Абрамкин: Тут авторы этого исследования про милицию с ужасом пишут (там основная тема — это общественный контроль): как можно контролировать душевные качества милиционера? Понятно, что можно профессиональные. И они с (каким-то даже мистическим) ужасом говорят: «Это невозможно изменить».

Григорий Чудновский: Извините, я не уловил… Вы дважды, если не больше, говорили слово «личность» применительно к тюремному сообществу. Это для меня не очень ясная вещь. Например, Конюхов делает какие-то экстремальные переходы в одиночку. Он демонстрирует свои способности. Что такое личность в тюрьме в сравнительном плане со свободной личностью, которая тоже попадает в экстремальные условия? Охарактеризуйте, пожалуйста, разницу.

Абрамкин: Тюрьма — это и есть экстремальные условия, почище, чем у Конюхова..

Чудновский: Но это разное. Один переход делает через Северный полюс в одиночку или хочет на плоту преодолеть океан. А другой посажен, наверное, за смелость, за ухарство, кого-то убил, увидел кровь, посадили, попал в сложные обстоятельства. А через три года, как вы говорите, у него психика ломается, ему это родной дом. Он после этого остается личностью? Еще могу поверить, что вначале — да. Но через года, когда идет слом…

Вот это для меня неясно.

Абрамкин: Это разные вещи: где человеку становится легче жить, в тюрьме или на воле, и почему он остается личностью. Он при этом может остаться личностью, несмотря на то что с ним произошла такая деформация, что он к воле стал относиться со страхом. Если вы проверите все его личностные качества по тесту, скажем, MMPI … Мы это проверяли и по другим тестам, не только по MMPI. Довольно часто люди, не обязательно относящиеся к авторитетным… простые, «правильные» «мужики» сохраняют личность.

Лейбин: Я так понял, что, по крайней мере, у них сохраняется часть очень глубоких ценностей, которая обеспечивает самоуважение, позволяет отличать плохое от хорошего.

Абрамкин: Я просидел достойно. Не стремился к собственному благу, а жил там, «за братву», как говорят, для того чтобы всем моим сокамерникам было лучше. Вот такие ценности. И вообще, слово «брат» имеет очень высокое значение в тюремном мире. Брат. Я уже говорил не один раз, что все культуры обладают примерно одним и тем же набором ценностей. Разные иерархии. Если мы вспомним лозунг французской революции «Свобода, равенство, братство», у нас наоборот «Братство, равенство, свобода».

Лена (студентка психфака): По поводу личности я сначала хотела бы прокомментировать, что, несмотря на внешнее ограничение свободы, безусловно, личностью человек может остаться даже в заключении. И вообще, к этой проблеме определения личности существует очень много подходов.

В свою очередь я хотела бы задать вам следующий вопрос. Вы говорили несколько раз, что существуют специальные механизмы сохранения личности и личностных качеств. Что вы встречали, что удерживало человека в рамках личности, что позволяло оставаться человеком? Например, если вы читали, Виктор Франкл (он тоже был в заключении) в своей работе говорит, что многие живут ради чего-то. Как вы можете это прокомментировать? Что все-таки удерживает большинство, почему они остаются личностями, исходя из вашего опыта?

Абрамкин: Это можно посмотреть и в наших исследованиях, у нас на сайте опубликовано довольно много результатов наших исследований. И есть такая статья «Административный порядок и тюремный закон». Есть такие институты, как землячество, «семья». Т.е. люди поддерживают друг друга. Потому что для них братство — это большая ценность. И когда ты живешь не один, «семья» очень много значит. Если ты попал в ШИЗО (я попадал в ШИЗО, в одиночку), твой семейник из кожи вылезет, но поможет, тебя всегда и в ШИЗО как-то поддержать. Это один из институтов.

Я уже не говорю о случаях, когда человек — личность изначально. Он там духовно просто возрастает, начинает рисовать, картины писать, стихи… Тексты из зоны, если вы почитаете, просто потрясающи. Особенно потрясающие для меня тексты приходят в последние лет шесть. Мы с 2000-го года проводим конкурс сочинений среди несовершеннолетних. Это потрясающие тексты, там законченная композиция, там много грамматических, может быть, стилистических ошибок, но это чаще всего — маленькие шедевры. Вот такие странные вещи происходят.

Я даже иногда думаю, что для русского человека тюрьма часто бывает спасением. Это я потом могу объяснить. Я это лично наблюдал. Скажем, ребенок или девочка, у которой были конфликты с мамой, вдруг в тюрьме начинает ее любить. А мама тоже начинает ее любить, потому что девочка в тюрьме сидит. К арестанту всегда такое отношение — он страдалец. С ней вдруг начинает переписываться старшая сестра из Питера. Я уже не говорю о случаях, когда это наркоман или алкоголик.

Леонид Пашутин (филолог): Большое спасибо вам за лекцию. Давно не слышал такой доброй и внимательной к человеку лекции. На мой взгляд, это было похоже на проповедь, невероятно добрую и милую.

Вопрос такой. Скажите, а на воле действительно может быть сложнее? Действительно те механизмы, о которых вы говорили, в том числе национального самосохранения и тех ценностей, которые действительно достаточно надежно воспроизводятся в замкнутых сообществах, может быть, они уже не работают там, что называется воля. Это первый вопрос.

Второй вопрос об армейской дедовщине. Это тоже замкнутое сообщество, тоже достаточно жесткие отношения. Скажите, нет ли у вас ощущения, что дедовщина помимо всяких разных социальных вещей связана еще и с нарушением того самого механизма воспроизведения традиционных ценностей в открытом обществе? Нет ли такого ощущения, что пренебрежение к старым, которое сейчас действительно есть, непонимание необходимости уважения «старика» неизбежно приводит на самом деле в том сообществе, где старшинство действительно имеет силу и должно иметь силу, к жесткой дедовщине.

Абрамкин: Я начну с последнего вопроса. Во-первых, по исследованиям Сергея Белановского, дедовщина возникла как уже развитое и сильно распространенное явление в середине 60-х гг., а не сегодня, когда проявляется неуважение к старшим.

Пашутин: Хочу уточнить, что по самым разным исследованиям, связанным с армией, наименьший уровень дедовщины происходит там, где есть достаточно устойчивые традиции, т.е. в традиционных сообществах. Там уровень дедовщины в армии гораздо меньше. Т.е. там, где есть традиционные ценности в открытом обществе, там они достаточно легко воспроизводятся и в закрытых сообществах.

Абрамкин: Это довольно сложный вопрос. Я бы заметил, что армия в России была сложившимся культурным сообществом, и происходит разрушение культурного института. Это самое страшное. Я вам напомню поговорку, которая ходит среди солдат, «уставщина хуже дедовщины». Тот казенный закон, который существует, тоже способствует разрушению культуры. Если эти культурные вещи разрушаются, скажем, среди офицерства, солдат (мальчиков) ничего уже не сдерживает. Это же молодежь, это же мальчики без социального опыта. То, что происходит в армии, очень похоже на то, что происходит на малолетке. Это возрастное, нет социального опыта, повышенная сексуальность, непонимание того, к чему приводит агрессия. Им неоткуда это взять. Малолетки все-таки берут какой-то пример со старших арестантов. Сейчас возникло такое, довольно странное, явление, что сообщества «авторитетов» назначают смотрящих из числа взрослых за несовершеннолетними. И все, что связано с малолетками, там сейчас произошло много загадочных вещей. Причем есть даже такой миф, что смотрящих за малолетками начали назначать с переводом известного «вора в законе» Япончика из Америки в Россию…

Но это, правда, тема отдельной лекции. А первый вопрос про что был?

Пашутин: О механизмах воспроизведения традиционных ценностей в открытом сообществе. Работают ли они в открытом сообществе.

Лейбин: У Леонида были сомнения, что такие базовые ценности сами проявляются в ситуации закрытости и в кризисной ситуации.

Абрамкин: Понимаете, если взять, скажем, медицинское сообщество, несмотря на все довольно печальные вещи, которые с ним происходят, человек до сих пор не стыдится сказать: «Я работаю в больнице». Это признак того, что сообщество оставалось культурным. И я добавлю еще одну интересную вещь. В тюрьме до сих пор нет межнациональных конфликтов. Все — братья. Я смотрящего спрашиваю: «А что у вас армяне, азербайджанцы, между ними нет конфликтов?» «А какие там конфликты? Мы — братва! Это они пусть на волю выходят и занимаются своими конфликтами. А здесь чего они будут заниматься. Здесь им никто не даст» Возникает какое-то странное ощущение. Для того чтобы погасить все эти конфликты, нужно людей… поместить что ли в такую жуткую, закрытую ситуацию? В тюрьму… Это чтобы они перестали ненавидеть друг друга…

Алексей Захаров: Интересная была тема насчет того, что тюрьма меняет человека за несколько дней и месяцев. И была очень интересная статистика по остальным странам, помимо России и США, где средний срок нахождения в заключении — несколько месяцев. Ваша организации проводит какие-нибудь кампании по работе с государственными органами, чтобы подобную практику внедрить в нашей стране?

И что, если вы работаете, вы предлагаете? Внести изменения в Уголовный кодекс, сократив сроки заключения, или вы предлагаете как-то перевоспитывать судей? Ведь у нас за некоторые преступления наказание от 3 до 7 лет, они могут дать и 3, и 7. Но если вы говорите о месяцах, надо очень серьезно менять Уголовный кодекс. Это серьезная штука.

Абрамкин: Наш Центр называется «Центр содействия реформе уголовного правосудия», т.е. не только тюремной реформе, но и о судебной реформе, естественно, речь идет. Но судейское сообщество является еще более некультурным, чем тюремное.

Захаров: Какой отклик вы находите в органах власти?

Абрамкин: Я думаю, что мы находим этот отклик. Потому что, во-первых, на самом первом этапе существования нашей организации идея необходимости сокращения численности заключенных воспринималась в штыки даже правозащитниками: как на фоне растущей преступности можно сокращать количество заключенных? Да они все выйдут и устроят нам такую жизнь! А потом, как всякая идея, она проходит следующий этап. «В этом что-то есть» — стали говорить тюремщики, когда уже попали в сложную ситуацию, чисто финансовую, когда увеличилось количество самоубийств, суицидов у тюремных сотрудников из-за невыносимой жизни. Это (1992-1997 гг.) был период, когда конфликтов между арестантами и тюремщиками почти не было, и можно проверить отсутствие конфликтов по тюремной статистике.

А с тюремщиками мы стараемся работать. Вам мой заместитель — Людмила Альперн может потом рассказать про созданную ею заповедную «орловскую зону». Там подходишь к зданию «штаба», к воротам «зоны» и видишь пятиметровую «русалку», которую слепила заключенная. Когда видишь такую «русалку», понимаешь, что и заключенные здесь как-то иначе живут, чем в соседней Курской области…

Захаров: Но Уголовный кодекс не тюремщики же меняют.

Абрамкин: Да, я понимаю. Что касается законов, то, к сожалению, мы не смогли добиться, чтобы не принимался такой новый жестокий Уголовный кодекс (он был принят в 1997 г.), хотя всеми силами старались это сделать: через президентские структуры, через Госдуму. Вы даже не можете себе представить: сколько же сил мы тогда положили на это… Никто об этом не помнит, даже сотрудники Центра, которые пришли работать после 1997 года. Но вы должны помнить, какая в 1997-м году была у всех шизофрения по поводу роста преступности…

Этот кодекс позволяет судьям дать женщине 18-19 лет… Раньше было 15 — это край. До 30 лет сейчас можно давать, и 25, и 20 лет по новому кодексу. Очень сложно было тогда кому-то (не только мне) это предотвратить. Не мы одни, была группа реформаторов (их-то сейчас вообще никто не помнит), которые пытались не допустить принятия нового УК.

Центр участвовал в судебной реформе на первом ее этапе, в становлении судов с присяжными заседателями.

И удалось потом внести некоторые поправки в уже принятый в 1997 г. Уголовный кодекс, которые дают возможность назначать меньшие сроки наказания, особенно для несовершеннолетних. Т.е. по тяжким и особо тяжким преступлениям нижняя санкция может быть в два раза меньше, чем у взрослого. Хотя бы в отношении детей это сделали. И минимальный срок наказания снизили с шести месяцев до двух. Несовершеннолетнему, который совершил преступление впервые, небольшой тяжести, не имеют права назначить наказание в виде лишения свободы даже условно. А тем, кому нет 16 лет, совершившим впервые небольшой и средней тяжести преступления, не имеют права назначать наказание в виде лишения свободы. Вот примерно то, что мы делали.

Сложнее всего, как это ни странно, оказалось с судьями. Судебная практика — просто дикая. Она неодинаковая в разных регионах. Скажем, если взять по тем же девочкам, то у нас сидит в девичьих колониях примерно 1000 девочек, и еще где-нибудь 300 девочек в СИЗО, а если учесть и ИВС, в целом будет 1500 девочек.

Так вот, Пермская область отправляет девочек на 100 тыс. населения в шесть раз больше, чем Санкт-Петербург. Еще есть несколько регионов, где просто дикая судебная практика. Это видно, прежде всего, по детям. Женщинам назначают сумасшедшие наказания, совершенно не учитывая психологию женщин, что для них тюрьма гораздо непереносимее, чем для мужчины, и то же наказание она переносит несравнимо тяжелее.

Наталья Самовер: У меня, если можно, два взаимосвязанных вопроса. Не могли бы вы подробнее остановиться на причинах того изменения тюремной субкультуры, которое произошло в начале 60-х гг. Не только же дело в том, что власть приняла некоторые организационные меры и отделила авторитетов от основной массы.

И второй вопрос из этой же области. Вы сказали о системном изменении, которое произошло тогда. Не происходит ли каких-то системных изменений сейчас? Или не ожидаются ли они в ближайшем будущем? Потому что, когда я слушала вас, у меня возникла рабочая гипотеза о том, что скачки происходят вне смены культурного поколения. Спасибо.

Абрамкин: Что касается сегодняшнего дня, то, к сожалению, сейчас мы таких обширных исследований не проводим, как в конце 80-х — начале 90-х гг. Но по тем материалам, которые у нас все-таки есть (это, прежде всего, личные документы, и письма заключенных, и сочинения, и женщины пишут сочинения), что-то не чувствуется приближение очередной трансформации. Нет национальной вражды. Это было для меня даже удивительно. Как так, на воле это все есть, почему там нет? Даже странно. Тем более в условиях, когда деньги гуляют, и возможностей для того чтобы как-то порядки поменять и все поставить на коммерческую основу в тюрьме, вообще, все. Оказывается, нет. Не все, конечно, но кое-что можно. Сейчас и по сотовым телефонам мне звонят и из Владимирской крытой, еще откуда-то. Пожалуйста, сотовые телефоны есть, но в самих арестантах это мало что меняет. Это по беседам, по интервью, которые берут сотрудники Центра.

А что было в начале 60-х гг. — это, в самом деле, пытались сломать культуру, и я думаю, что не только в тюрьме, но и на воле. Если помните хрущевские реформы, в частности, уничтожение маленьких поселков. Это то, что питает нашу культуру, — общины. Уже запредельная урбанизация. И попытка уничтожить личность. Все должны стать одинаковыми, как на Западе. Это сейчас так думают, что во Франции, Америке так прекрасно все придумано, почему не позаимствовать. Вот прекрасный институт — Дума, скажем. А в нашей культуре авторитет не голосованием выбирается. Нет никакого голосования, нет игры в подсчет голосов. Поэтому Дума для нас — это совершенно чужеродный институт, по крайней мере, в таком виде, в котором она сейчас создана.

Самовер: Простите мою настойчивость, но я хочу все-таки понять. Если сейчас не происходит никакой трансформации тюремной субкультуры, то с чем это может быть связано, при том, что очень значительные культурные трансформации на воле мы наблюдаем? Значит ли это, что просто достигнут некоторый идеальный баланс, который не нуждается в совершенствовании, и теперь он будет такой всегда?

Абрамкин: Та перемена, которая пошла в начале 60-х гг., была очень интересной. Потому что если говорить о времени Шаламова и Солженицына, то там воровской закон действовал только в отношении определенной группы арестантов: воры в законе, блатные, к ним приближенные, скажем, приблатненные. Они себя называли «люди». Все остальные были «нелюди». Тюремная субкультура, которая возникла в начале 60-х гг., относится ко всем арестантам. Если вы будете говорить с «козлом», с «активистом», он четко вам, в конце концов, воспроизведет правильные понятия, точно так же, как воспроизводит их блатной. И в конце, если у вас разговор пойдет душевно, он еще расскажет историю, как он стал «козлом». Это обычно — жуткая трагедия.

На чем держится власть авторитета? Он ничего не придумывает, у него нет таких сил, как у сотрудников, он просто говорит вдохновенные слова, которые есть в народе, он затрагивает те вещи, которые есть в людях, есть. Там сидят простые люди. Вот Австралия стала нормальной страной, и народ там появился. А ведь это бывшие каторжники, это страна каторжников. Все это может быть сделано.

Самовер: Насколько я понимаю, речь идет о том, что работают некоторые бессмертные механизмы порождения традиционных культурных ценностей. И бессмертны они постольку, поскольку они укоренены в некоторых неизменяемых свойствах человеческой культуры. Поэтому культура на воле не ставит человека в железную необходимость опираться на те самые укорененные в некой бессмертной сущности механизмы. Поэтому культура на воле может трансформироваться с достаточно большой амплитудой, при том что тюремная культура заякорена за что-то устойчивое.

Абрамкин: Конечно, совершенно понятно, что культура наиболее спасительно работает в экстремальных условиях. Это последнее прибежище человека, когда он опирается только на свои силы. И насиловать тех людей, которые с ними сидят, братьев своих, и тебе это, хочешь не хочешь, наблюдать… Да…

Тем не менее, эти ценности выявляются социологами на воле, они же не в тюрьме опрашивают людей. Можно себе представить, чтобы в какой-нибудь западной стране для полиции задача защиты собственности граждан была на последнем месте, 2%? Дальше задается вопрос, что такое произвол. И одна из позиций (возможных ответов): произвол — это жить по понятиям, а не по законам, последнее место. Не по законам надо жить, а по понятиям, остальные 94% с этим соглашаются.

Это и говорит о том, что, как говорил Виталий Аркадьевич Найшуль в одной из своих лекций в Белингве, у нас нет государства в западном смысле этого слова. Его нет. И общества нет. Есть какой-то социум власти, как писал Михаил Яковлевич Гефтер когда-то. Но это не вина народа. Это не потому, что народ темный. Народ свое дело сделал, создал эту культуру. А становление культурных институтов происходит довольно быстро, мы можем это проследить по отечественной истории.

Как появляется духовный язык? Это исторически невозможный период времени. Это не века. Так вот и происходит становление культурного института, окультуривается определенный вид деятельности. Это можно быстро сделать, не надо думать, что для этого нужны века. Я, наоборот, предполагаю про себя, что мы «долго запрягаем, но потом быстро едем». Поэтому я надеюсь, что мы все-таки закончим запрягать и поедем, тогда нас, правда, будет трудно остановить.

И вот я еще вам скажу еще, Наташа, поскольку вы очень точно на своем сайте описываете то, что происходит сейчас в «зоне»: то, чем сейчас, при нынешней политике нашего тюремного руководства, может ответить тюремная субкультура — это пострашнее может оказаться, чем «опущенные», придуманные в начале 60-х годов.

Людмила Альперн: Валера, у меня возник к тебе вопрос по ходу твоего рассказа, тоже по поводу 60-х гг., там, где возник институт «опущенных». Я вдруг подумала, что в середине 40-х гг., как мы знаем, разделили женскую и мужскую колонии. И гомосексуализм в женских возник сразу, это описано еще у Солженицына, и это любой человек может прочесть в восьмой главе второго или третьего тома. Но в мужской тюрьме он устанавливался, видимо, гораздо дольше. И появление касты «опущенных» может быть связано именно с тем, что он установился, но в табуированном виде, как это, кстати, описано у Фрейда, в таком табу. Вроде бы необходимость сексуальных отношений понятна, она востребована, но она табуирована. Потому что табу — это институт запрещения данной практики. Потому что если эта практика не будет запрещена, гомосексуализм мужской тюрьмы будет естественным и одобряемым явлением, тогда можно будет не только сношаться с «опущенным», но также уважать его, считать его человеком, а это запрещено традиционной культурой. Тебе не кажется, что такие явления могли синхронизироваться в 60-е гг. и, может быть, совпасть с чем-то еще, с превышением давления на сообщество и т.д.?

И второй вопрос касается городовых на невском льду. Может быть, это не связано с тем, что институт был некультурным, а просто в силу анархии, свойственной русскому народу, убивать власть в таком виде считается почетным?

Валерий Абрамкин (фото Н. Четвериковой)

Абрамкин: Нет, это было не только в 1918 г. Почитайте Короленко. Пытки, зверства, которые чинили полицейские службы, были почище того, что сейчас происходит в милиции. Достаточно почитать Короленко.

Что касается мужского гомосексуализма в тюрьмах. Вообще, он всегда в тюрьмах существовал, во всех странах. Перечтите «Записки из мертвого дома», были гомосексуалисты, но их не сажали за отдельный стол. Знали, подсмеивались над ними. И почему нам удалось установить, что возникло это культурное явление — «институт «опущенных», ведь было очень сложно установить в 80-х то, что произошло в начале 60-х гг. Для этого нужны были «чистые» респонденты, те, которые сидели только в 50-х, 40-х, 30-х гг., а потом не сидели. Потому что если человек сидел в 50-х, 60-х гг., потом его посадили в 70-80-х, он начинает то, что он видел в 60-х гг. распространять и на 50-е.

Я спрашиваю: «Как то же самое? Были, например, отдельные столы для «опущенных» и дырявые ложки?» Тогда он начинает думать: «А, нет, столов-то не было». «А что было похожего?» И оказывается, что не было ничего такого, связанного с таким культурным институтом, как каста «опущенных».

Ну гомосексуализм был. Кстати, мой подельник Владимир Львович Гершуни об этом довольно ярко рассказывал, у него это, по-моему, есть в воспоминаниях. Так что я так не думаю. Но, может быть, как рабочая гипотеза… Ее надо проверять, что это связано с тем, что мужчины позже восприняли перемены в ГУЛАГе, чем женщины…

Людмила Альперн: Установление в таком виде произошло не сразу, а через какое-то время. Потому что это более сложная комбинация фактов. В женской тюрьме гомосексуализм не запрещен, он не считается позорным, не считается проблемой. Это нормальное явление.

Григорий Глазков: У меня пара комментариев и два вопроса. Мне кажется, возникла очень интересная тема в обсуждении, именно взаимосвязь тюремной субкультуры и более широкой культуры, того, что можно назвать открытым обществом, его открытой частью. Действительно возникает предположение, что изменения в более широком обществе влекут за собой изменения в тюремной субкультуре. И здесь, мне кажется, разумно поддержать предположения, что и те изменения в тюремной субкультуре, которые произошли на рубеже 50-60-х гг., были связаны с тем, что происходило в обществе. И можно предположить, что связь тут такая, что все-таки общество стало меньше похоже на зону, чем оно было в сталинское время. И, по идее, это должно было отразиться на том, что происходит на зоне.

Мне кажется, Пашутин очень правильно отметил ассоциацию с дедовщиной, потому что армейская субкультура очень родственна тюремной. Я, слава Богу, в тюрьме не сидел, но в армии служил и что такое дедовщина, знаю хорошо. И мое предположение того, что дедовщина появилась в середине 60-х гг. (стандартная гипотеза заключается в том, что там был сокращен срок службы, но это только толчок), причиной могло быть то, что до середины 60-х гг. служба в армии была гораздо более престижным занятием, чем потом. Это, кстати, время, когда колхозникам как раз начали давать паспорта, это не случайное совпадение, я думаю. До середины 60-х служба в армии не являлась отбыванием срока. После середины 60-х жизнь изменилась, и, в общем, служба стала отбыванием срока. Я помню, когда в первый раз прочел «Один день Ивана Денисовича», я был поражен, что Солженицын возмущается той несвободой, которая существует у зеков: нет личных вещей и т.д. Мне было забавно, потому что я это читал после того, как в армии служил, в армии у солдата абсолютно то же самое: никаких прав на личные вещи.

И можно предположить, что возникновение дедовщины было реакцией на те изменения, которые произошли в обществе, еще в том смысле, что такая саморегуляция, которая, собственно, и является дедовщиной в армейской системе, приняла такие определенные формы. Это отдельная тема, я не буду сейчас о ней распространяться.

И хочу высказать еще одно предположение. После вашего выступления возникает забавная гипотеза. Вы говорите, что традиционные ценности в тюрьме очень сильны, и это составляет некий контраст с открытой частью общества. Это наводит на мысль, что то, что сейчас происходит в открытой части общества, то, что условно можно назвать реакцией на либеральные реформы, является выражением инстинктивной потребности общества загнать себя обратно в зону, поскольку другого способа возродить традиционные ценности общество не знает. Возможно, сейчас происходит именно это.

И у меня два вопроса. Во-первых, я хотел спросить вас: такое сходство наших показателей с США чем, на ваш взгляд, вызвано? Простое предположение: очень большое количество нелегальных мигрантов и т.д. Они ведь в основном являются сидельцами в американских тюрьмах — «черные», «латиносы» и т.д. Но, тем не менее, интересное сходство.

И второй вопрос. Что вы думаете об отмене или моратории на смертную казнь? С точки зрения тюремной морали?

Абрамкин: В США многое зависит от конкретного штата, потому что штат Миннесота — это одна ситуация, и там и сейчас, по-моему, где-то 120 заключенных на 100 тыс., а не 700, как в среднем по США. А в Техасе 1600-1800. Дело в том, что там, конечно же (может, вы это и имели в виду), основная причина конфликтных ситуаций, которые приводят к преступности, — это конфронтация культур. А у нас это все-таки не конфронтация культур. Там немного другие механизмы. Об этом хорошо пишет Нильс Кристи. Мы издавали его книги, если вам интересно, можете взять. Он очень хорошо описывает этот американский феномен. Его книга называется довольно точно — «Вперед, к ГУЛАГу западного образца».

У меня еще предположение, что Америка — это страна, которая не имела многовековой истории, где работали бы механизмы общинного правосудия, где формировались бы вещи, связанные с традиционной культурой. Это, может быть, еще дикая страна. У них два года назад отменили смертную казнь в отношении несовершеннолетних, но сейчас дают малолеткам пожизненное заключение. Это крайняя степень жестокости.

Я обычно так отвечаю на вопрос, как я отношусь к смертной казни: безотносительно к теме нашего сегодняшнего разговора, я лично отрицательно отношусь к смертной казни. В условиях, которые сейчас сложились, вводить смертную казнь просто невозможно. Это значит, что будут убивать наших ни в чем не виновных детей. Вы хорошо знаете дело Михеева. Должны знать, как сейчас фабрикуют дела, как рассматриваются. Этому суду, этой мафии, в которую входят адвокат, следователь, прокурор, судья, смертная казнь, — это подарок. Может, они ее лоббируют, я не знаю. Вы представляете, какие можно будет взятки брать и как можно будет укрывать натуральных убийц от ответственности, человека нашли — казнили. А сколько случаев…

Мы на своих выставках проводили такой эксперимент. Рассказывали эту историю (Михеева) в изложении следствия. Она простая. Исчезла девушка, по предположению следователя, ее изнасиловали и убили. Выяснили, с кем она ехала, и начали его пытать: «Где ты ее спрятал?» Его друг дал показания, какие требовались, и мальчик бы сел. А была бы смертная казнь, его казнили бы. Потому что, когда он признался в том, что он ее убил, на него начали вешать еще четыре нераскрытых убийства. И если бы он не выпрыгнул на улицу, став инвалидом, он бы не выжил. Девочка вернулась бы (как в жизни было), но четыре трупа он бы уже на себя повесил. Вот вам качество следствия. И мы вначале рассказывали версию следствия — «Что бы вы сделали на месте Ивана Петровича»? Иван Петрович — это отец этой девочки. Следователь ему говорит (в нашем сюжете), что Михеев ее убил, изнасиловал, признался. «Что я с ним должен делать? — спрашивает следователь, — его присяжные оправдают…»

И варианты ответа отца: вывезти на следственный эксперимент и убить его там — в лесу и т.д. А потом (во втором сюжете, при выходе с выставки) мы давали реальный финал этой истории, что Маша вернулась через 2 дня, а он (Михеев) уже лежал в больнице с переломами всех конечностей.

По случайным обстоятельствам я два месяца сидел в коридоре смертников, а когда приводили в исполнение приговор, если не было отпуска у московского прокурора, то два раза в неделю приговор приводили в исполнение. И в коридоре смертников я проводил что-то вроде социологических опросов, там была такая возможность. Могу потом рассказать. Нет, количество людей, выступающих за смертную казнь, среди арестантов такое же, как и среди вольных, — 80%. Это общее отношение. 80% за смертную казнь. В тюрьме или на воле — люди отвечают одинаково. Только когда их начинаешь «качать» дальше, в отличие от социологов: за какую вы смертную казнь? «А вот, чтобы тот человек, который мне вынес приговор, его и исполнил, а не вешал грех на другого человека (палача). А перед этим чтобы он со мной в камере посидел хотя бы пару дней. Посмотрел бы мне в глаза. Поднялась бы у него рука меня пристрелить или нет?»

Вот такие детали очень важны. Присяжные заседатели на вопросы точно так же отвечают. Когда их спрашивают на улице или на кухне, те же 80%, что и в коридоре смертников, я вас уверяю, скажут, что они за смертную казнь: «Стрелять надо прямо на месте». Когда же тот же человек становится присяжным заседателем (я сужу по первым годам становления судов присяжных), он уже иначе думает. 20% вердиктов не поддерживают событие, состав преступления, который может привести к смерти человека. А еще 30% меняет квалификацию, т.е. 50%, каждый второй, очевидно — против смертной казни. А наши казенные судьи выносят оправдательные приговоры по таким делам — это десятые доли процента.

Вопрос из зала: Ироническое и жутковатое замечание в связи со смертной казнью. Естественно, ее вводить в открытом обществе невозможно просто из-за отсутствия традиционных ценностей и выборов предателей на любые посты. Но есть жутковатое предложение. Как вы смотрите на введение смертной казни не как наказания, а как привилегии для госчиновников, в том числе, прежде всего, для судей и т.д.? Это будет способствовать как раз формированию сословия. Харакири — это же знак особой касты.

Абрамкин: Я думаю, что таким образом культурное судейское сословие не появится. Страхом никогда культурные институты не вводились. Виталий Аркадьевич Найшуль уже рассказывал здесь, что в Чили госчиновники воспитываются в каких-то специальных гимназиях, с детства отвечают друг за друга. Если человек, ставший министром, ушел в отставку из-за какого-то позорного обстоятельства, то все его одноклассники подают в отставку, а не делают харакири.

Наталья Самовер: Это военная демократия.

Абрамкин: Нет, это не военная демократия, это просто чувство ответственности перед тем, кто тебе дорог, это кодекс чести.

Наталья Самовер: Я хочу вернуться к вопросу о несовпадении темпов культурных трансформаций на зоне и на воле. Есть ли у вас данные о том, совпадают ли социологические картины вольного общества и тюремного? Мы знаем, что мы на воле — это 70% городского населения, большинство из этого городского населения — это население крупных городов и т.д. То есть у вольного общества есть определенные социальные характеристики. Они отзеркалены в тюремном обществе, или тюремная Россия — это не та Россия, что на воле?

Абрамкин: Это можно посмотреть по переписи 1999 г., переписи осужденных и заключенных в следственных изоляторах. Я просто сейчас не помню. Но это есть.

Людмила Альперн: Я помню, что, по крайней мере, среднее образование у наших арестантов есть в гораздо большем проценте, чем у общего населения, среднее образование выше.

Абрамкин: Выше, чем на Западе. Если взять арестантов Франции, Америки и т.д., то они очень сильно отличаются от вольного населения по уровню образования.

Альперн: Но количество людей с высшим образованием в тюрьмах гораздо ниже, чем на воле. И, конечно, сочетание сельского и городского населения, я думаю, приблизительно такое же. Хотя сейчас есть рост заключенных из села. Потому что преступления — это обычно прерогатива городского населения.

Абрамкин: Тут есть еще одно обстоятельство, которое я сам наблюдал. Вы понимаете, что спасает сельских жителей? Потому что если посмотреть на пьянство, то, кажется, что там должно быть больше преступлений. Но там меньше регистрируют. Я жил, например, после лагеря в деревне, где милиционеров вообще не было, ни одного. Ближайший милиционер был за 30 км. Что там? Там все решалось по принципу общинного правосудия, никто там не ходил в милицию — а некуда было ходить. За три года было всего три случая, когда моих односельчан сажали, из примерно 1000 человек. Я пытался посчитать потом на 100 тыс. населения и сравнить с официальной Россией эту деревню, где нет милиции.

Но это известные вещи. Еще Инга Борисовна Михайловская установила: чем больше милиционеров, тем больше регистрируемая преступность.

Марина Литвинович: У меня не совсем академические вопросы. Первый вопрос — есть ли какое-то специальное отношение в тюремной среде к тем осужденным, которых мы сейчас считаем политзаключенными (по разным статьям), и к террористам, кто осужден по террористическим статьям? Это первый вопрос.

А второй вопрос — могли бы вы дать хоть какую-то интерпретацию того, что чисто теоретически могло произойти между заключенным Ходорковским и заключенным Кучмой, что вызвало инцидент, который был не так давно? На уровне человеческого понимания, хоть какое-то объяснение, что могло произойти, что могло вызвать такие действия. Спасибо.

Абрамкин: Я думаю, что для России было бы правильнее говорить не о политзаключенных, а об «узниках совести». Это было бы, кстати, понятнее арестантам. «Узники совести» — это понятно. Вообще, отношение к политическим, как вы знаете, менялось. Если вы почитаете Шаламова и Солженицына, то ворье душило политических и власть стравливала эти группы. В мои годы была уже обратная ситуация, к политическим, к «узникам совести» относились с уважением, это было престижно. Сейчас не знаю, мне трудно сказать. Но, судя по тем сведениям, которые у меня есть, смотрящие и пр., наоборот, говорят, что не надо за него (Ходорковского) и арестантам отвечать, это же менты его хотят раздавить. Там главное не то, что он «узник совести» или политический, а то, что менты стравливают, натравливают на него других заключенных. Это точка зрения правильных арестантов. Если он будет сидеть достойно, все будет нормально.

Вообще, все эксцессы, которые я имел с заключенными, были связаны с оперчастью. Все — абсолютно. У меня не было ни одного конфликта с простыми людьми, нигде, я, правда, должен был «придерживаться правильных понятий», и это, как вам известно, очень не понравилось прокуратуре.

Может быть, случайно где-нибудь, подозреваю, что с Ходорковским была, как там говорят, оперская прокладка. Причем это же делали не тюремщики. Это КГБ меня приказали. Я спасался только благодаря арестантам. Как только что-то начиналось, смотрящий по ШИЗО кричал: «Политический на нашей совести, если хоть один волосок с его головы упадет, нас не простят!!!» — ну, как-то по-своему они это говорили, с определенными словами. И смотрящий все камеры ШИЗО предупреждал: «Вам могут что-нибудь подкидывать (имелись в виду провокации от КГБ), настраивать вас против него, «чтобы ему не так сиделось», если «политический» даже и не прав будет, мы сами разберемся, если он в чем-то виновен, разберемся.

Валерий: Насколько важен религиозный мотив в тюремной субкультуре?

Абрамкин: А что такое мотив?

Валерий: Религиозные истоки. Вы, например, говорили, что у «авторитета» количество куполов связано с его ходками. Потом я общался с людьми, которые работают миссионерами среди заключенных, заключенным не чужды тексты из Евангелия, оперируют некоторыми притчами, чтобы оправдать или свои действия, или обвинить другую сторону.

Абрамкин: Это есть, это и раньше было.

Валерий: А не можете объяснить, откуда они взялись там и почему в тюремной субкультуре традиционная культура присутствует, а у тех людей, кто их охраняет, она напрочь отсутствует?

Абрамкин: Ну, во-первых, не напрочь, не надо так говорить. Сейчас довольно часто можно встретить на посту замполита (как он раньше назывался) верующего человека. Сотрудники вместе с арестантами ходят в храмы. И видно, что сотрудники не просто демонстрируют верность православному, как власть приказывает…

Валерий: Но личность теряет большинство среди охранников, как вы сказали в лекции, а тюремная среда личность сохраняет, хотя и те, как вы говорите, могут использовать элементы религии. Почему религия среди тюремной среды играет большую роль?

Абрамкин: Вообще, когда вы находитесь в такой экстремальной ситуации, очень естественно, что у вас возрастает потребность к духовному (даже не к душевному), надежда. Ведь известно, что не все такие верующие. Арестанты, которые сейчас в храмы ходят, когда выходят на волю, все могут забыть, что было в тюрьме. У меня нет такой цифры, это просто по ощущениям, по случаям. Понимаете, ведь это евангельские ценности — пострадать за брата, отношение к личному благу. Кто становится «авторитетными» по натуре — это люди аскетического склада, которые имеют запредельный уровень терпения, они легче переносят все невзгоды. Я это просто наблюдал. Даже сидишь в ШИЗО, приносят хлеб — его (блатного) право первым взять пайку, а хочется горбушку, голод потому что, тогда еще пониже норма была, в ШИЗО, чем сейчас. Он, если и берет первый, то самую маленькую пайку, самую маленькую: «Вы — мужики, для вас все это делается, общак, скажем. Само название «общак» — это общее, это наше. При этом иногда у блатного появляется какая-то роль воспитателя. Вот встает «положенец» в камере в СИЗО и говорит: «Слушай ты, малолетка, вот смотри, старичок метет пол. Что ты этому старичку не поможешь… Как ты это допускаешь, он же старенький… А ты тут разлегся, вялишься. Ну-ка давай быстренько!»

Т.е. все говорится так, что соответствует и евангельским ценностям. Так получается. А что не соответствует? Мне даже трудно сказать. Почитай родителей, мать — помните песню «Я к маменьке родной…»

Валерий: Вы не объяснили, почему личность теряет большее количество среди охранников-сотрудников, а среди арестантов личность сохраняется.

Абрамкин: Я это объяснил. Потому что тюремщики делают то, что душе противно. Они делают душепротивное дело, ежедневно делают, они вынуждены его делать.

Валерий: А в чем тогда душепротивность их дела?

Абрамкин: Ты мучаешь другого человека — разве это не противно?

Валерий: Не издевайся над ним, и все! Не издевайся!

Абрамкин: Такая служба — заставляет. Сейчас, кстати, после того как места заключения перешли к Минюсту, стала довольно интересная картина выстраиваться. Спектр ситуаций, как ведут себя тюремщики, расширился от крайнего садизма, с одной стороны, до крайнего гуманизма — с другой. Я довольно часто встречал тюремщиков, которые пытались не делать жуткого зла, если это возможно, не занимались лихоимством, скажем. Да, для того чтобы выйти раньше, хорошо отряднику за это деньги заплатить. И вот такой случай: не то чтобы этот отрядник не брал деньги (от него это УДО зависит), но если у арестанта нет денег, он и так его пораньше постарается отпустить. Сразу видно, этот не может дать, этот может дать — пусть дает. Сейчас в тюремщиках происходит подвижка. Жалко, что этого их начальство не видит.

Глеб Павловский: Один комментарий, один вопрос. Я думаю, что на тюремную субкультуру и причины ее складывания надо посмотреть не как на деградацию, а как, наоборот, извиняюсь, на некоторый прогресс. Мы можем привязывать формирование и армейской, и тюремной субкультуры, в принципе, к любому из факторов конца 50-х — начала 60-х гг. Действительно, известно, что это было на этом рубеже и что в целом это был некоторый «золотой век»: развитие потребительского общества, самые большие темпы экономического роста, отдельные квартиры. Мне кажется, что речь идет о том, что сложилась культура. Это не реакция. Если бы это была реакция на какую-нибудь отдельную травму, внешнюю, социальную или политическую, то предыдущий период давал значительно большие поводы для таких реакций. Просто к этому времени складывается, собственно говоря, демократическая тюремная культура, которая охватывает все сообщество, когда, в принципе, выясняется, что оно уже никуда не денется и будет составлять одно из населяющих племен. Просто если бы не ХХ съезд, то она складывалась бы на большей численности и носила бы другой характер, в этом участвовали бы бендеровцы и т.д. Она бы иначе выглядела, но все равно сложилась бы примерно в этот же период, конец 50-х — начало 60-х гг. Мне кажется, что искать отдельную причину бессмысленно.

Вопрос у меня такой. Тебе не кажется, что более устойчиво в последние сто лет общество в самых разных его отрядах, разновидностях, политически квалифицированных, неквалифицированных, интересовалось процедурой отсылки в «никуда», а не обстоятельствами, что там происходит. Т.е., в принципе, я не нахожу никакого периода, где бы за прошедшие сто лет после смерти Чехова какая-либо часть прогрессивного общества относилась с интересом к тому, что реально происходит, к гуманизации, скажем, происходящего в зоне. Всех интересовало только, в ходе какой процедуры человека в эту «зону» отправляют и кто именно пофамильно туда попадает: достойно, заслуженно или незаслуженно. А в принципе, общая тенденция уже вне тюремной субкультуры состояла в том, что «дайте нам возможность о них забыть». Пусть туда попадают правильные люди. Правильные в том смысле, что заслуживающие того, чтобы исчезнуть «с глаз долой». Но что там происходит реально, мы не хотим знать. И это такая же устойчивая часть всех наших нетюремных субкультур сегодня, как и тюремная субкультура.

Абрамкин: В самом деле, довольно сложно восстановить утраченное. Хотя, я думаю, тут все не так уж мрачно, потому что у нас народ не столь жестокосерден, не хватает просто вдохновенного слова для него. Вспомнит, вспомнит. Сейчас не хватает я не знаю чего, что вековое. Может быть, при Сталине это было невозможно, это было опасно для людей — относиться к арестанту как к несчастному. Это сильная угроза культуре: «А почему ты интересуешься «врагами народа» или тем, кто колоски собирал, — к расхитителям?!» Было же просто опасно интересоваться и тем более помогать. Но сейчас, если ты даешь не какие-то абстрактные вещи («гуманизация» и т.д.), а конкретно рассказываешь о судьбах людей, которые попали в тюрьму, то люди реагируют. И вообще количество людей, которые относятся к арестантам с гораздо более теплым отношением, чем к сотрудникам тюрем или МВД, — это просто не сравнить. Старый опрос (1998 года), но, тем не менее: 73% знают, что условия содержания заключенных плохие, 63% считают улучшение условий важной государственной задачей. В любой стране проведи такой опрос: злодеи сидят в тюрьмах — во всех странах такое отношение. Там просто, как говорят, более развит третий сектор.

Глеб Павловский: Я только хотел сказать, что перед этим сто лет была обратная ситуация. Общество как раз, в основном, интересовалось тем, что происходит именно в тюрьмах, и было озабоченно этим, и это было политической проблемой, если угодно, в тех формах, в которых это было тогда политикой. Даже больше, чем сто лет, где-то начиная с Елизаветы. Здесь интересный слом, он реально произошел. Возникла идея, что должно существовать некое небытие, куда можно отсылать. А дальше начали споры, кого именно надо отсылать, а кого не надо. Мы в нем нуждаемся. Я думаю, что это не вопрос жестокосердия, это вопрос уже структуры нашей культуры и нашей головы.

Абрамкин: Для того чтобы это вернуть, «вернуть тюрьму народу», — это один из первых лозунгов нашего Центра, что надо, прежде всего. Надо, чтобы были свои тюрьмы. Что делал мировой судья? Он приходит в трактир, там какой-то конфликт, драка. Судья — а мировой судья был культурным судьей, в моем понимании (там чаще всего оказывались люди, которым и зарплата никакая не нужна), — никакого судебного заседания не проводил, так: «В «холодную» его, пока не проспится». Проспится — трое суток просидел. Но косить же надо: «Все, возвращайся к своим, отсидел трое суток и хватит». Вот система наказания, это же зависит не только от людей. Это зависит именно от государственных людей. Грех ведь на них, а не на простых людях. То, что журналисты и политики взвывают к жестокосердию, с них это спросится, я так думаю…

Я смотрел уже несколько телепередач в этом году, где просто «достали» тюремных младенцев и их матерей — совсем уж несчастную часть тюремного населения. «Как это женщина рожает несколько детей! Да стерилизовать ее надо! Аборт делать, чтобы не рожала!» — эксперты так говорят, не население. Журналисты делают эти шоу, чтобы с помощью чернухи повысить рейтинг. Они так и объясняют, откровенно, кстати.

А довод такой: «Они (мадонны) выходят и бросают своих детей».

Врут! Потому что далеко не все бросают. А если посмотреть процент, он еще, может быть, и меньше, чем на воле бросают детей. А второе — это порядок содержания младенцев. Я не могу мимо этих телепередач, шоу пройти. То, что женщину каждодневно подвергают пытке, она имеет два часа свидания с ребенком. Каждый день. Вы бы глянули, что происходит с мадонной и младенцем при расставании. Женщина должна возненавидеть этого ребенка, по идее. Если вы такой порядок организуете, что вы от них ожидаете? Это делают журналисты, эксперты и политики.

Лейбин: Перед заключением я хотел бы задать еще один вопрос. Понятно, что про некоторые сообщества есть написанные культурные тексты, над Конституцией. Для армии это «Кадетский монастырь» Лескова, для тюрьмы — «Как выжить в советской тюрьме», у медиков тоже есть, для сообщества ученых, я предполагаю, «Понедельник начинается в субботу», что-то в этом роде. Есть ли и где искать похожие тексты для, например, судей и милиции? Если нет, то что делать?

Абрамкин: Я сказал, что прежде должен быть проект. Это не дело всей милиции или всех судей. Это дело элиты, интеллигенции, судейская ли она или с привлечением других людей. Прежде всего, нужен проект и затем ежедневный плебисцит. Мы должны заставить их вести этот плебисцит. Заставить. Так же, как и вернуть тюрьму народу невозможно, если не заставить. Я думаю, что это не только особенность России. И с судьями особенно безобразная ситуация, даже хуже, чем с сотрудниками МВД или тюрем.

См. также другие лекции из проекта «Публичные лекции «Полит.ру»:

• Александр Аузан. Договор-2008: критерии справедливости
• Александр Галкин. Фашизм как болезнь
• Бринк Линдси. Глобализация: развитие, катастрофа и снова развитие…
• Игорь Клямкин. Приказ и закон. Проблема модернизации
• Мариэтта Чудакова. ХХ век и ХХ съезд
• Алексей Миллер. Почему все континентальные империи распались в результате I мировой войны
• Леонид Вальдман. Американская экономика: 2006 год
• Эдуард Лимонов. Русская литература и российская история
• Григорий Гольц. Происхождение российского менталитета
• Вадим Радаев. Легализация бизнеса: баланс принуждения и доверия
• Людмила Алексеева. История и мировоззрение правозащитного движения в СССР и России
• Александр Пятигорский. Мифология и сознание современного человека
• Александр Аузан. Новый цикл: Договор-2008
• Николай Петров. О регионализме и географическом кретинизме
• Александр Архангельский. Культура как фактор политики
• Виталий Найшуль. Букварь городской Руси. Семантический каркас русского общественно-политического языка
• Даниил Александров. Ученые без науки: институциональный анализ сферы
• Евгений Штейнер. Япония и японщина в России и на Западе
• Лев Якобсон. Социальная политика: консервативная перспектива
• Борис Салтыков. Наука и общество: кому нужна сфера науки
• Валерий Фадеев. Экономическая доктрина России, или Почему нам придется вернуть глобальное лидерство
• Том Палмер. Либерализм, Глобализация и проблема национального суверенитета
• Петр Мостовой. Есть ли будущее у общества потребления?
• Илья Пономарев, Карин Клеман, Алексей Цветков. Левые в России и левая повестка дня
• Александр Каменский. Реформы в России с точки зрения историка
• Олег Мудрак. История языков
• Григорий Померанц. История России в свете теории цивилизаций
• Владимир Клименко. Глобальный Климат: Вчера, сегодня, завтра
• Евгений Ясин. Приживется ли у нас демократия
• Татьяна Заславская. Человеческий фактор в трансформации российского общества
• Даниэль Кон-Бендит. Культурная революция. 1968 год и «Зеленые»
• Дмитрий Фурман. От Российской империи до распада СНГ
• Рифат Шайхутдинов. Проблема власти в России
• Александр Зиновьев. Постсоветизм
• Анатолий Вишневский. Демографические альтернативы для России
• Вячеслав Вс. Иванов. Дуальные структуры в обществах
• Яков Паппэ. Конец эры олигархов. Новое лицо российского крупного бизнеса
• Альфред Кох. К полемике о “европейскости” России
• Леонид Григорьев. «Глобус России». Экономическое развитие российских регионов
• Григорий Явлинский. «Дорожная карта» российских реформ
• Леонид Косалс. Бизнес-активность работников правоохранительных органов в современной России
• Александр Аузан. Гражданское общество и гражданская политика
• Владислав Иноземцев. Россия и мировые центры силы
• Гарри Каспаров. Зачем быть гражданином (и участвовать в политике)
• Андрей Илларионов. Либералы и либерализм
• Ремо Бодеи. Политика и принцип нереальности
• Михаил Дмитриев. Перспективы реформ в России
• Антон Данилов-Данильян. Снижение административного давления как гражданская инициатива
• Алексей Миллер. Нация и империя с точки зрения русского национализма. Взгляд историка
• Валерий Подорога. Философия и литература
• Теодор Шанин. История поколений и поколенческая история России
• Валерий Абрамкин и Людмила Альперн. Тюрьма и Россия
• Александр Неклесcа. Новый интеллектуальный класс
• Сергей Кургинян. Логика политического кризиса в России
• Бруно Гроппо. Как быть с «темным» историческим прошлым
• Глеб Павловский. Оппозиция и власть в России: критерии эффективности
• Виталий Найшуль. Реформы в России. Часть вторая
• Михаил Тарусин. Средний класс и стратификация российского общества
• Жанна Зайончковская. Миграционная ситуация современной России
• Александр Аузан. Общественный договор и гражданское общество
• Юрий Левада. Что может и чего не может социология
• Георгий Сатаров. Социология коррупции (к сожалению, по техническим причинам большая часть записи лекции утеряна)
• Ольга Седакова. Посредственность как социальная опасность
• Алесандр Лившиц. Что ждет бизнес от власти
• Евсей Гурвич. Что тормозит российскую экономику
• Владимир Слипченко. К какой войне должна быть готова Россия
• Владмир Каганский. Россия и регионы — преодоление советского пространства
• Борис Родоман. Россия — административно-территориальный монстр
• Дмитрий Орешкин. Судьба выборов в России
• Даниил Дондурей. Террор: Война за смысл
• Алексей Ханютин, Андрей Зорин “Водка. Национальный продукт № 1”
• Сергей Хоружий. Духовная и культурная традиции России в их конфликтном взаимодействии
• Вячеслав Глазычев “Глубинная Россия наших дней”
• Михаил Блинкин и Александр Сарычев “Российские дороги и европейская цивилизация”
• Андрей Зорин “История эмоций”
• Алексей Левинсон “Биография и социография”
• Юрий Шмидт “Судебная реформа: успехи и неудачи”
• Александр Аузан “Экономические основания гражданских институтов”
• Симон Кордонский “Социальная реальность современной России”
• Сергей Сельянов “Сказки, сюжеты и сценарии современной России”
• Виталий Найшуль “История реформ 90-х и ее уроки”
• Юрий Левада “Человек советский”
• Олег Генисаретский “Проект и традиция в России”
• Махмут Гареев “Россия в войнах ХХ века”
• АUDIO

Тюремные афоризмы, татуировки | Приколы

А ну-ка, девушки! (наносится в области полового члена). А тебе дорога вышла — бедовать со мною, повернешь обратно дышло — пу- лей рот закрою. Бакланом быть, баклуши бить. Баклуши бить, водку не пить. Без любви и женской ласки… дней (наносится возле полового члена). Без нужды не доставай, без славы не всовывай (наносится возле полово- го члена). Белая смерть (сопровождает изображение шприца, паука в паутине, джин- на, вылетающего из кувшина). Береженого Бог бережет. Бог далеко, а жизнь близко. Бог создал вора, черт — прокурора. Бог создал три зла — черта, бабу и козла. Боже, дай мне силы. Боже, спаси обжору (наносится на живот). Боже, суди меня не по делам моим, а по милосердию моему. Больше пуда не клади (располагается между лопаток. Может дополняться текстом на животе: «Меньше пуда не клади). Бросай меня крепче, жизнь, пусть удача нежит слабых. Будешь ночью много спать, перестанешь воровать. Будьмо! (дополняется изображением украинского козака с чаркой в ру- ках). Будь проклят тот от века и до века, кто тюрьмой решил исправить чело- века. Было счастье, да черт унес. Былое и думы. Везде бывал, но дом родной не забывал (имеется в виду тюрьма). Верните мне в юность обратный билет — я сполна заплатил за дорогу. Весь мир бардак, все бабы — бляди. Вечный бродяга (может дополняться парусником, который символизирует гастролера). Вино и женщины (сопровождается рисунком обнаженной женщины с бокалом в руках). В каждом удаве таится кролик. Влюбляйтесь. Был и я таким, как вы. Вновь они (я) дома (наносится на ногах). Вот что нас губит или Вот что мы любим (сопутствует изображению карт, денег, женщин, пистолета и т.п.). Все продается. Все, что осталось у меня (наносят возле полового члена). Все, что от нас осталось (дополняется черепами и скелетами). Все, что уйдет, то не наше. Всех баб не персе…ь, но стремиться к этому надо. Вставай, дурак, халтура есть (наносится возле полового члена и может дополняться изображением женщин, поднимающих член канатом). Всюду был, а где — забыл. Всю жизнь в тюрьме. Где начинается любовь, там кончается свобода. Горе побежденным (дополняется изображением тигров, сражений, гладиа- торов). Господи, спаси меня от друзей, а с врагами я и сам справлюсь. Да взойдет на грешного Божья благодать. Дай (место текста — ладонь). Дай, Боже, волю… Дай е…ь (наносится на фаланги пальцев обеих рук таким образом, что фразу можно прочесть, лишь сцепив руки в замок). Девственность излечима. Дело верное, решение смелое. День для ученых, ночь для нас. До 12 не буди (наносится на веках). Дома хорошо, когда есть деньги. Дурнее бабы зверя нет. Е… нужду и горе тоже. Если горя ты не знала, полюби меня. Если любишь, верь и жди. Если хочешь пить и жрать, надо много воровать. Если хочешь поработать — ляг, поспи, и все пройдет. Если хочешь быть здоровым, занимайся делом клевым. Жажда мести (наносится на руках и дополняется изображением кинжалов, черепов и т.п.). Жена красивая — чужая, любовница — всегда моя. Жена простит, любовница отомстит. Женская забава (наносится возле полового органа). Жизнь моя, иль ты приснилась мне. Жизнь прошла мимо. Жил грешно, умру смешно. Забава (встречается на половом члене). За веру и правду — счастье до гроба. За верность — любовь, за предательство — смерть. Задирайте, девки, юбки — … (мужское имя) вышел на свободу (встреча- ется вариант: «Задирайте, девки, юбки, я освободился»). Заморили, суки, заморили, загубили молодость мою. Звони, отец, в колокола, твой сын вернулся на свободу. Здесь нет конвоя (дополняется изображением могильного креста или церкви). Измену не прощу. Каждому свое, а мне — твое. Как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок. Ключ от дамских сердец (наносится по низу живота). Краток миг наслаждений. Крови нет, менты попили (встречается на внутренней стороне предп- лечья. Вариант: «Крови нет, один чифирь»). Кто не был лишен свободы, тот не знает ее цены. Кто сильнее, тот и прав. Лучше смерть от ножа, чем от руки правосудия. Любви все возрасты покорны (может дополняться изображением решетки, скелета). Люби свободу, как жизнь. Люблю только маму. Люблю тебя, как мать родную (посвящается тюрьме). Люблю свободу, презираю смерть. Любовь зла, полюбишь и козла. Люди гибнут за металл. Меня не забывай, попадешь в рай. Мертвые не потеют (вариант: «Мертвые не кусаются»). Миром правит золото и дерзость. Мир дому моему (подразумевается ИТК или тюрьма). Мы победим вас (варианты: «Мы победим!», «Мы не умрем!»). На луну за планом (татуировка наркоманов. Рядом с текстом изображает- ся черт, летящий на ракете). Не все ошибки исправляются. Не встану на колени (наносится на колени отрицалами). Не жди меня, береги себя, говорю любя. Не забуду мать родную. Не лезь в душу (наносится на груди), Не люби деньги — погубят, не люби женщин — обманут, а люби свободу (вариант: «Не рви цветы — завянут, не люби женщин — обманут»). Не перевелись еще на Руси богатыри (текст часто сопровождается изоб- ражением рыцарей или сражений). Не печалюсь, не грущу, дело верное ищу. Не смотри — не преступник. Не спешите на работу, а спешите на обед (наносится на ноги. Часто в таком виде: первая часть фразы — на правой ноге, продолжение — на ле- вой). Не уверен — не обгоняй (наносят на спине или затылке). Нет в жизни счастья, как в п… дубов. Не умеешь пить — не умеешь жить. Не ходи, стуча, делай дело сообща. Ну, мент, погоди! (может сопровождаться карикатурой на сотрудника ми- лиции, изображенного в виде волка из мультфильма). Нрав человека — его рок. Обжора (место татуировки — живот). О, Боже, мать, но где же правда?! Она всех рассудит (сопровождается изображением богини правосудия Фе- миды, реже — изображением церкви). Они споткнулись об Уголовный кодекс (наносят на ноги). Они спят (на веках). Они устали, но до пивбара дойдут (на ногах). Они устали ходить под конвоем (на ногах). Они, устали, но х… догонишь! (на ногах). Остановите Землю, я сойду, здесь подлый мир, здесь нет свободы. Преступившие закон в долгу не любят оставаться. П… не Бог, но помогает. Прошлое меня обмануло, настоящее терзает, будущее приводит в ужас. Перед Богом чист (возможен вариант: «Перед людьми я виноват, пред Бо- гом чист»). Пока люблю, я счастлив. Пока существуют женщины на свете, тайн не будет. Полюби меня страшного, каяться не будешь. Полюби меня, бродягу, не раскаешься. Помни о смерти (возможен вариант по-латински). Почему нет водки на Луне У (на блатном жаргоне «отправиться на Луну» означает «быть расстрелянным». Текст может сопровождаться изображением черта, сидящего на полумесяце с бутылкой). Почитай веру, но знай меру. Привет парикмахеру (напоется на голове под волосами). Пустой рот, болит живот. Прошу как ангел, е… как черт. Пусть ненавидят, но пусть боятся. Пусть подлости прощает Бог, а я не Бог, я не прощаю. Раб КПСС (варианты: «Раб СССР», «Раб МВД»). Рожденный воровать не будет щи хлебать. Рожден без счастья (возможен вариант: «С малых лет счастья нет). Руку — вору, нож — прокурору. Свобода (может дополняться изображением статуи Свободы, орла, чайки, голубя). Святого в этом мире нет, но есть закон, тюрьма и судьи, что загубили жизни цвет, ломая молодые судьбы. Сделано в СССР (может размещаться на всех частях тела. Встречается на половом члене вместе со знаком качества). Сильному ясно, слабому опасно. Смерть врагам, жизнь ворам (вариант: «Смерть ментам, жизнь кентам»). Снова я у хозяина (дополняется изображением решетки). Совесть — для других, башли — для себя. Совесть — хорошо, а деньги — лучше. Туда, где нет труда (наносится на ногах). Тюрьма для зэков — университет преступности. Тяжело любить, когда любовь не замечают. Тюрьма — не школа, прокурор — не учитель. Тяжелый крест мне пал на долю, тюрьма все счастье отняла. Фас (место татуировки — половой член. Там же встречаются «Хам», «X..). Храни любовь, цени свободу. Хочешь жить, давай дружить (наносится на запястье). Хочу жить, хочу любить, но на свободе. X… тому, кто рад горю моему. Цени любовь и дорожи свободой. Человек, помоги себе сам. Человек человеку — волк. Шагая весело по жизни, клопа дави и масть держи. Шли к любимой, попали в ад (наносится на ногах). Шути любя, но не люби шутя. Я вас люблю (место татуировки — веки). Я помню мать мою старушку. Разместил:anekdots | Дата:08.12.2009

Смешные фразы на английском

Как известно, смех продлевает жизнь, но насколько это верно, мы сможем убедиться в конце статьи. Вам же нравятся люди с хорошим чувством юмора?

Именно поэтому безотлагательно начинаем делать то, что нам нравится, а именно смеяться и получать двойное удовольствие от английского и смешных фраз, которые когда-то были сказаны известными и неизвестными людьми.

Оскар Уайльд всегда славился своим красноречивым остроумием. Именно поэтому, по версии BBC, он был признан самым «острым на язык» человеком Великобритании. Каждый раз к обеду Оскар Уайльд переодевался в выходную одежду и с удовольствием рассказывал об этом своим друзьям. Довольно известными фразами писателя стали следующие:

Always borrow money from a pessimist. He won’t expect it back. – Всегда занимайте деньги у пессимиста. Он не будет надеяться, что их вернут.

It is better to be beautiful than to be good, but it is better to be good than to be ugly. – Лучше быть красивым, чем добрым, но лучше быть добрым, чем уродливым.

A man can be happy with any woman, as long as he does not love her. – Мужчина может быть счастлив с любой женщиной до тех пор, пока он не влюбится в нее.

Life is a nightmare that prevents one from sleeping. – Жизнь – это кошмар, который мешает нам спать.

Be yourself; everyone else is already taken. – Будь собою – все остальные роли уже заняты.

It is awfully hard work doing nothing. – Это ужасно тяжелая работа – ничего не делать.

It is better to have a permanent income than to be fascinating. – Лучше иметь постоянный доход, чем быть очаровательным.

Wisdom comes with winters. – Мудрость приходит с началом зимы.

Впрочем, на просторах интернета Вас ждут и иные удивительные, смешные, сатирические фразы, которые разнообразят жизнь человека. Фразы на английском могут стать девизом всей жизни, ведь иногда, столкнувшись с подобным изречением, мы понимаем, что именно эти несколько слов великолепно характеризуют нашу жизнь.

There’s no half-singing in the shower, you’re either a rock star or an opera diva. – Нет людей, поющих в пол-силы в ванной, ты либо рок-звезда, либо оперная дива.

Husband and wife are like a pair of scissors. Joint together, often moving in opposite directions yet punishing whoever comes between them. – Муж и жена – как ножницы. Соединены вместе, часто движутся в противоположных направлениях, но накажут любого, кто окажется между ними.

Watermelon – it’s a good fruit. You eat, you drink, you wash your face. – Арбуз – хороший фрукт. Ешь, пьешь и умываешься одновременно.

Don’t take your troubles to bed with you – hang them on a chair with your trousers or drop them in a glass of water with your teeth. – Не берите свои проблемы в кровать – повесьте их на стул вместе с брюками или бросьте в стакан воды со своей вставной челюстью.

Английский юмор обычно не прост в понимании, поэтому смешные фразы на английском иногда и не кажутся такими смешными. Однако в случае флирта такие «колкие» выражения всегда работают «на отлично». Путешествуя по миру, наши туристки наверняка уже узнали о том, что иностранцы разбрасываются такими выражениями налево и направо.

If your heart was a prison, I would like to be sentenced for life. – Если бы твое сердце было тюрьмой, я бы хотел быть приговоренным пожизненно.

Как Вам такое начало знакомства? Думаю, те, кто хотят «попрактиковать» свои языковые навыки, с радостью согласятся продолжить беседу, а те, кто уже «по горло сыт» подобными «подкатами», всегда смогут использовать такие же искусные фразы для отбоя от «прилипал»

A: Haven’t I seen you some place before? – Мы не встречались где-то раньше?
B: Yes – that’s why I don’t go there anymore. – Да, поэтому больше я туда не хожу!

А: I’d go through anything for you. – Я бы прошел через любые преграды ради тебя!
В: Good! Then you can start by going through the door. – Отлично! Можешь тогда начать с двери?

Изучайте английский, не бойтесь быть смешными, и все преграды в Вашей жизни отойдут на второй план, ведь смех – лучшее лекарство!

Легендарные цитаты о моде от великих дизайнеров

Дизайнеры создают не только одежду, моду или стиль. Они создают собственную философию, которая, преодолев испытания временем, становится вечной. Именно поэтому мы решили напомнить вам цитаты великих дизайнеров, актуальность которых невозможно стереть временем. 

 

«Духи говорят о женщине больше, чем ее почерк».
Кристиан Диор

«Время летит быстро, мы только искорки, которые желают блеснуть как можно ярче, прежде чем угаснуть на ветру, одежда – это блеск».
Джанни Версаче

«Предположим, существуют две похожие женщины – и внешностью, и благосостоянием, и возрастом, отличаются они только одним – у одной есть платье от Версаче, а у другой нет. Угадайте, кто из этих женщин чаще занимается любовью?»
Джанни Версаче

«Мода не стоит на месте, но одежда остается неизменной!»
Джанни Версаче

«Мой закон – не спорить с ветром, он знает, куда дует, мы же, стилисты, должны лишь точно определить его направление».
Джанни Версаче

«Быть элегантной – не значит бросаться в глаза, это значит – врезаться в память».
Джорджио Армани

«Разница между стилем и модой – в качестве».
Джорджио Армани

«Когда на тебе хороший пиджак, все остальное приложится».
Джорджио Армани

«Дешевая пара обуви – плохая экономия. Не экономьте на главном: обувь – основа вашего гардероба».
Джорджио Армани

«Я рад, что в наши дни снова появилось желание быть элегантными. Элегантность – ключ к облику, не подверженному времени, к тому, что никогда не выйдет из моды, с чем никогда не выйдете из моды вы. Свой успех я объясняю верностью этой философии. Для меня стиль более важен, чем недолговечные модные тенденции».
Джорджио Армани

«Не стоит слишком усердствовать, выбирая одежду: самые стильные люди выглядят так, будто не прилагают никаких усилий к собственному внешнему виду. В конечном итоге стиль сводится к самовыражению, и я не думаю, что хоть что-то может выглядеть действительно ужасно на человеке, который искренен сам с собой».
Джорджио Армани

«Голая мода не для дизайнеров одежды».
Джорджио Армани

«Тщательно подобранный аромат может стать вашей отличительной чертой. Это первое, что чувствуют люди, когда вы входите в комнату, и последнее, что исчезает, когда вы уходите».
Джорджио Армани

«Самая лучшая одежда для женщины – это объятия любящего ее мужчины. Но для тех, кто лишен такого счастья, есть я».
Ив Сен-Лоран

«Гардероб – это образ жизни».
Ив Сен-Лоран

«Элегантным может называться лишь столь ослепительное платье, что его нельзя надеть дважды».
Ив Сен-Лоран

«Для того чтобы быть красивой, женщине достаточно иметь черный свитер, черную юбку и идти под руку с мужчиной, которого она любит».
Ив Сен-Лоран

«Одежда должна быть подчинена личности женщины, а не наоборот».
Ив Сен-Лоран

«Самое важное в женской одежде – женщина, которая ее носит».
Ив Сен-Лоран

«Мои платья рассчитаны на женщин, которые могут себе позволить путешествовать с сорока чемоданами».
Ив Сен-Лоран

«В этой жизни я жалею лишь об одном – что джинсы придумал не я».
Ив Сен-Лоран

«Моду нельзя называть модой, если ее не носят на улице».
Коко Шанель

«Не люблю длинных пиджаков: при разговоре с мужчиной я не вижу, как он ко мне относится».
Коко Шанель

«Выбирая аксессуары, снимите то, что надели последним».
Коко Шанель

«В платье ищите женщину. Если нет женщины, то нет и платья».
Коко Шанель

«Лучший модный аксессуар женщины – красивый мужчина!»
Коко Шанель

«Безвкусица имеет пределы, только хороший вкус бесконечен».
Коко Шанель

«У вас не будет второго шанса произвести первое впечатление».
Коко Шанель

«Женщина должна одеваться так, чтобы ее было приятно раздевать».
Коко Шанель

«Если вас поразила красотой какая-нибудь женщина, но вы не можете вспомнить, во что она была одета, значит она была одета идеально».
Коко Шанель

«Мода – это то, что выходит из моды».
Коко Шанель

«Мода, не нашедшая признания широких масс, уже не мода».
Коко Шанель

«Ходите всегда так, как если бы за вами следовали трое мужчин».
Оскар де ла Рента

«Не углубляйтесь в тренды. Не позволяйте моде завладеть вами, решайте сами, кто вы, что вы хотите выразить своей одеждой и образом жизни».
Джанни Версаче

«Роскошь – это когда изнанка так же красива, как и лицевая сторона».
Коко Шанель

«Мода должна быть формой бегства от жизни, а не формой тюремного заключения».
Александр Маккуин

«Вы не можете подделать шик, но можете быть шикарной в фальшивых мехах».
Карл Лагерфельд

«Я не моделирую одежду. Я моделирую мечты».
Ральф Лорен

«С годами я понял, что самое важное в платье – это женщина, которая его носит».
Ив Сен-Лоран

«В трудные времена мода всегда неистова».
Эльза Скиапарелли

«Покупайте меньше, выбирайте лучше и делайте это сами!»
Вивьен Вествуд

«То, что вы носите, означает, как вы презентуете себя миру, особенно сейчас, когда контакты между людьми такие быстрые. Мода – это непосредственный язык, понятный без перевода».
Миучча Прада

Поговорки про работу смешные

Смешные пословицы и поговорки про работу

На нашем сайте собраны смешные поговорки и пословицы про работу. Читаем, улыбаемся, а может даже и смеемся!

Хорошая работа и старика молодит.

Бог трудников любит.

Работа учит сноровке.

Работать — трус, есть — храбрец.

Не хочешь шить золотом — бей молотом.

По работе и работника знают.

Без топора — не плотник, без иглы — не портной.

От работы кони дохнут, а люди — крепнут.

Работа не медведь — можно завтра посмотреть.

Работы столько, что куры не клюют.

Где работа там и густо, а в ленивом доме пусто.

Как ты к работе, так и работа к тебе.

Работай дружней — так будет верней.

Запомни студент: «Кто не работает, тот ест!»

Хороший врач время, а ещё лучше работа.

Неоконченную работу снегом запорошит.

Работа плуга видна по борозде.

Добрые люди день начинают работой.

Люди работали, а он воздухом торговал.

Пахарю земля — мать, а лентяю — мачеха.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8

Рекомендуемые статьи:

теги: поговорки пословицы работа смешные

www.anekdotovmir.ru

Прикольные пословицы и поговорки про работу

На нашем сайте собраны прикольные поговорки и пословицы про работу. Читаем, улыбаемся, а может даже и смеемся!

Невыполнимой работы нет.

Работать — день коротать; отдыхать — ночь избывать.

Не говори “гоп”, накличешь “гоп-стоп”.

Кто не работает, тот уже получил наследство.

Плуг от работы блестит.

Когда живется весело, то работа спорится.

На свои руки всегда найдешь муки.

Ученье — свет, а неученье чуть свет и на работу.

Всякая работа мастера хвалит.

Переливать из пустого в порожнее.

Без работы и печь холодна.

Работа и мучит, и кормит, и учит.

Кто без устали работает, тот без хлеба не бывает.

Ранний час на работу.

Работай боле — тебя и помнить будут доле.

Работай, что заставят, а ешь, что поставят.

Август—батюшка заботой—работой мужика тешит.

На чужой работе и солнце не движется.

Как ты бьёшь в ладоши, так я и танцую.

В полплеча работа тяжела, оба подставишь — легче справишь.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8

Рекомендуемые статьи:

теги: поговорки пословицы прикольные работа

www.anekdotovmir.ru

Веселые пословицы и поговорки про работу

На нашем сайте собраны веселые поговорки и пословицы про работу. Читаем, улыбаемся, а может даже и смеемся!

Была бы охота — заладится любая работа.

Работа у нее в руках плесневеет.

Орать – не в дуду играть, а отчитывать подчиненных.

Не тряси яблоню, пока яблоко зелено, ты все равно не Ньютон.

Горького наглотаешься — сладкого вкус узнаешь.

Уменье работать дороже золота.

У работающего в руках дело огнем горит.

Думай к вечеру, а делай поутру.

От скуки на все руки.

Семь раз отмерь — работа дураков любит.

Кто работает без книг, решетом воду черпает.

Работа хвалит мастера.

Рабочий конь на соломе, а пустопляс на овсе.

Без топора — не плотник, без лопаты — не огородник.

Нужно учить не рассказом, а работой и показом.

Рядись, не торопись, а работай — не ленись.

В августе крестьянину три работы: и пахать, и косить, и сеять.

Ты меня работушка не бойся, я тебя не трону.

Шевелись, работай — ночь будет короче.

В страду одна забота: не стояла бы работа.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8

Рекомендуемые статьи:

теги: веселые поговорки пословицы работа

www.anekdotovmir.ru

Смешные афоризмы про работу

А вы тоже, когда соберетесь покушать, садитесь у компьютера, и одним глазом смотрите, что там нового. А если письмо пришло, но трудно писать когда ешь, тогда смайлики вместо текста шлете?

Говорю мужу — ты глянь у тебя кожи на животе уже не хватает от пива — а он мне отвечает что это ему по статусу такой живот прилагается он же начальник

Из обезьяны труд сделал человека, а из коня — транспорт. Тут уж кому как повезёт.

Истинная известность наступает тогда, когда Wоrd перестаёт подчёркивать твою фамилию.

Люди делятся на тех, кто карабкается по служебной лестнице и тех, кто едет на лифте.

Надо каждое утро проспиртовываться, чтобы не откинуть копыта по дороге на работу

Работа — работой, но в этой жизни надо еще что-то и полезное делать

Работа — она как палка, конца в ней два: для людей делаешь — качество дай, для начальника делаешь — дай показуху.

Чем длиннее название должности, тем дерьмовее работенка.

Понедельник — отходим от выходных, вторник — готовимся к работе, среда — работаем, четверг — отдыхаем от работы, пятница — готовимся к выходным. Вывод: может, хватит уже работать по средам!

Как сладко звучит слово — ПЯТНИЦА, почти также как и ВЫХОДНОЙ!

Пятница — лучший день недели, особенно её вечер, так как выходные еще не начались, а работа уже закончилась.

Только настроился на работу — и вдруг опять пятница, опять отдых… Вот так всегда!

В понедельник на работу не хочется идти в двух случаях: если не успел хорошо отдохнуть за выходные, и если успел хорошо отдохнуть за выходные

Я люблю работу, она очаровывает меня. Я могу сидеть и смотреть на неё часами.

Требуется бригада шпалоукладчиц, не интим, но пое*аться придется!

Работаешь работаешь. и бац. тебя увольняют.. и спрашивается — нахрена работать.

Раньше интернет от работы отвлекал, теперь работа от интернета отвлекает.

Ты, работа, нас не бойся, мы тебя не тронем.

Только в России на вопрос: «Чем занят?» можно услышать ответ: » Да ничем, работаю»

Тяжело оказывается делать вид, что работаешь. Работать легче

bestcitations.ru

Тюремных высказываний и Тюремных цитат

Тюремные высказывания и цитаты

Ниже вы найдете нашу коллекцию вдохновляющих, мудрых и юмористических старые тюремные цитаты, тюремные поговорки и тюремные пословицы, собранные за долгие годы из самых разных источников.

В тюрьме собраны самые разные люди. Люди бьют людей за комиссар, люди бьют людей за их теннисные туфли. У вас есть люди, издевающиеся над людьми, вы знаете, просто буйные. Юлиус Локетт

Тюрьма — это посекундная атака на душу, ежедневная деградация личности, гнетущий зонт из стали и кирпича, превращающий секунды в часы, а часы в дни. Мумиа Абу-Джамал

Основная обязанность любого заключенного — сбежать. Означает ли это, что вы действительно уйдете, или просто придумаете способ справиться с ситуацией, чтобы не сходить с ума, зависит от вас. Эммануэль Гольдштейн

У большинства тюрем широкие ворота! Кэтрин Сесил Терстон

Тюремный опыт дистанцирует меня от любого человека, который там не был, сделал это. Патрисия МакКоннелл

Тюремная жизнь прошлого в наше время выглядит как само освобождение. Кристофер Лаш

В тюрьме то, в чем заключенному отказывают и в чем отказывают, становится именно тем, чего он хочет больше всего. Кливер Элдриджа

Тюрьма — это социалистический рай, где царит равенство, все снабжено и отсутствует конкуренция. Эльберт Хаббард

Депрессия — это тюрьма, ключ от которой у вас есть, но вы никогда не думаете ее искать. Кевин Хирн

Находиться в тюрьме семь лет было все равно, что находиться в армии, которая никогда не тренировалась, никогда не развертывалась и сражалась только сама с собой. Рэган Мясник

Тюрьма — это, попросту говоря, нижняя ступенька социальной лестницы. Стивен Рид

Тюрьма — единственная форма государственного жилья, в которую правительство действительно инвестировало за последние 5 десятилетий. Марк Ламонт Хилл

Тюрьма всегда была хорошим местом для писателей, которые убивали двух демонов мобильности и отвлечения внимания. Дэн Симмонс

Тюрьма — это тот срез общества, в котором ясно проявляется каждое человеческое происхождение. Евгений Дебс

Тюрьмы из камня и железа могут удерживать тело в течение долгих и мучительных лет во тьме, но они не могут заслонить свет истины от любящей истину души; они не могут разрушить покой послушного духа. Хаббард Уинслоу

Ваш разум — ваша тюрьма, когда вы сосредотачиваетесь на своем страхе. Тим Фарго

Я — единственная тюрьма, которая может связать душу. Генри Ван Дайк

Тюрьма — это вербовочный центр преступной армии. Это то, чего он добивается. Мишель Фуко

Холодные стены не делают тюрьму, а железные оковы — рабом. Скотт Линч

Тюрьма научила меня, что есть часть тебя, которую никто никогда не может отнять, и это твое сердце. Бабар Ахмад

Тюрьма — дорогой способ сделать плохих людей хуже. Дуглас Херд

Сама тюрьма — это прекрасное воспитание в терпении и настойчивости. Это прежде всего проверка на приверженность. Нельсон Мандела

Тюрьма похожа на школу с ножами. Рэган Мясник

В тюрьме злейшие враги всегда будут братьями своей расы. Джон Грешнер

Наши тюрьмы и тюрьмы теперь являются нашими психиатрическими учреждениями. Хиллари Клинтон

Почему жизнь в тюрьме не означает жизнь? Пока этого не произойдет, мы не готовы отказаться от смертной казни. Перестаньте думать о наказании на минуту и ​​подумайте о защите невинных людей от неисправимых убийц. Джесси Вентура

Мы все настолько виноваты в том, что позволили окружающему миру становиться с каждым годом все более уродливым и безвкусным, что мы сдаемся террору и погружаемся в него. Норман Мейлер

Заключенный — это не тот, кто совершил преступление, а тот, кто цепляется за свое преступление и переживает его снова и снова. Генри Миллер

Тюрьмы — это фабрики ненависти, пастор, и общество хочет их все больше и больше. Джон Гришэм

Тюрьма научит вас лучше разбираться в людях. Вы улавливаете людей намного быстрее. Suge Knight

50 тюремных сленговых слов, чтобы заставить вас походить на крутого парня

В последнее время здесь, в Флосе, мы были немного одержимы старым и субкультурным сленгом, и сегодня мы собираемся добыть один из самых богатых источников странного сленга и кодовой речи: преступников.Вот несколько отрывков тюремного жаргона, которые мы собрали из сленговых словарей, реальных криминальных историй, воспоминаний заключенных и сотрудников исправительных учреждений.

1. Целый день: Пожизненное заключение, например «Я делаю весь день».

2. Весь день и ночь: Жизнь без права досрочного освобождения.

3. Условно-досрочное освобождение через черный ход: Умереть в тюрьме.

4. Говядина : 1. Уголовное обвинение, например, «Я поймал говядину со взломом в Филадельфии». 2. Проблема с другим осужденным, например, «Я спорю с этим парнем в блоке D.”

5. Тормозная жидкость: Психиатрические препараты.

6. Ошибка: Сотрудник тюрьмы считается ненадежным или ненадежным.

7. Сок насекомых: Отравляющие или депрессивные препараты.

8. Бак Роджерс (Buck Rogers) Время: (начало-середина 20 века) Дата условно-досрочного освобождения или освобождения так далека, что это трудно представить.

9. Bum Beef: Ложное обвинение или неправомерное осуждение.

10. Кадиллак: Койка заключенного.Кроме того, Cadillac Job — легкое или приятное задание для сокамерника.

11. Попробуй прокатиться : Просьба к другу поднять тебе кайф.

12. Воин камеры: Заключенный, который ведет себя жестко или суетится, когда заперт в своей камере, но проявляет покорность или трусость при общении с другими заключенными на открытом воздухе.

13. Проверка подбородка: Чтобы ударить другого заключенного в челюсть, чтобы посмотреть, будет ли он сопротивляться.

14. Ковбой: Новый офицер исправительного учреждения.«Ковбой», написанное в обратном порядке, — это yobwoc, или «молодой, неприятный, ублюдок, которого мы часто обманываем».

15. Танцуй на асфальте: Чтобы получить ножевое ранение.

16. Дизельтерапия: Длительная поездка на автобусе или переезд в удаленное учреждение или даже в неправильный пункт назначения, используемый в качестве наказания или для избавления от проблемных сокамерников.

17. Ding Wing: Психиатрическое отделение тюрьмы.

18. Погружение в Kool Aid: Попытка вступить в разговор, в котором человеку нет места или он не приветствуется.

19. Выполнение голландского или «голландского закона», чтобы покончить жизнь самоубийством.

20. Сухое доносительство: Для косвенного информирования другого заключенного путем громкого разговора о его действиях или подозрительного поведения перед сотрудниками исправительного учреждения; предоставлять общую информацию офицерам, не называя имен.

21. Утка: Сотрудник исправительного учреждения, раскрывающий информацию о других офицерах или тюремном персонале заключенным.

22. Пожар на линии: Предупреждение: «Сотрудник исправительного учреждения в этом районе.”

23. Пентхаус в гетто: Верхний ярус тюремного корпуса.

24. Костюм из четырех или четырех предметов: Полный набор удерживающих устройств, состоящий из наручников, ножных кандалов и поясной цепочки, а также ящиков безопасности для закрытия отверстий для ключей в удерживающих устройствах.

25. Бабушкин: Или Дом бабушки, штаб-квартира тюремной банды или место встреч, или камера лидера банды.

26. Тепловая волна: Внимание, привлеченное к группе заключенных действием одного или нескольких, как в «Джо и Джон были пойманы с контрабандой, и теперь весь ярус переживает тепловую волну.”

27. Держи свою грязь: Чтобы противостоять информированию или доносу даже под угрозой наказания или насилия.

28. У меня есть приспособления: Чтобы следить за офицерами, как в «У меня есть приспособления, пока ты делаешь туловище».

29. В машине: По сделке или плану.

30. Куртка: 1. Информационное дело заключенного или обвинительное заключение. 2. Репутация заключенного среди других заключенных.

31. Джек Мак: Консервы из скумбрии или другой рыбы можно приобрести в тюремном магазине.Можно использовать как валюту с другими заключенными или положить в носок и использовать как оружие.

32. Кролик условно-досрочное освобождение: Для побега из учреждения.

33. Juice Card: Влияние заключенного на охранников или других заключенных. «Для этого ему следовало пойти в яму, но у него есть карточка с одним из охранников».

34. Кейстер: Чтобы спрятать контрабанду в прямой кишке. Также известен как «взять его в обруч», «положить в сейф» и «упаковать кролика».”

35. Воздушный змей: Контрабандное письмо.

36. Обезьянья пасть: Заключенный, который все время говорит ни о чем.

37. Монстр: ВИЧ. Также известен как «Ниндзя».

38. Черепашки-ниндзя: Охранники, одетые в полную экипировку. Также известен как «шляпы и летучие мыши».

39. Запрещено курить: Выполнять приказы персонала, не оказывая сопротивления и не вызывая каких-либо проблем, как в «Он позволил охранникам обыскать свою камеру, не курить».

40.На бампере: Попытка «сесть в машину».

41. На реке: Время, проведенное в тюрьме штата Луизиана, которая с трех сторон окружена рекой Миссисипи. Например: «Он провел 20 лет на реке».

42. Пилинги: Оранжевый комбинезон, который носят заключенные в некоторых учреждениях.

43. Тюремный волк: Заключенный, который обычно ведет себя «внешне», но вступает в половую связь с мужчинами, находясь в заключении.

44. Кролик: Заключенный, у которого в прошлом были попытки побега или у которого есть планы на побег.

45. Ездить с: Оказывать услуги товарищу по осужденному, часто включая сексуальные, в обмен на защиту, контрабанду, тюремную валюту или предметы из магазина.

46. Верхняя нога: Дружить с персоналом или подлизываться к нему ради получения услуг.

47. Дорожное убийство: Окурки, поднятые на обочине дороги тюремной бригадой.Их возвращают в учреждение, и собранный табак перекатывают вместе с туалетной бумагой для курения.

48. Поездка из нержавеющей стали: Смерть от смертельной инъекции.

49. Три по колено: Чтобы нанести удар кому-либо, чтобы он был ранен, но не убит, обычно в качестве предупреждения.

50. Билеты на Wolf: Чтобы жестко говорить или бросать вызов другим, без какого-либо намерения подкрепить это действием или насилием, как в «Он просто продает билеты на волков».

13 забавных цитат из тюрьмы с изображениями 📸🖼️

Смешные цитаты из тюрьмы

1. Могу просто сесть в тюрьму, чтобы я мог как следует сосредоточиться на спортзале.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Тренажерный зал |

---

---

2. Что, если тюрьмы позволят заключенным делать собственные фотографии?
Cellfies.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Хромой | Хромые вопросы и ответы | Что, если |

3. Обвиняется во взломе и проникновении

Твои мечты.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма |

4. Все, что я слышал, было «Клянусь, это будет смешно …», а потом мы оказались в тюрьме.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма |

---

---

5. Возраст — это просто число ..
да, а тюрьма — это просто комната.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Старость |

6. Я слышал, вы переехали. Однако я не знал, что вы переехали в закрытый поселок.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма |

---

---

7. Facebook похож на тюрьму. Вы сидите и теряете время. Пишите на стенах и получайте тыка от незнакомых людей.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Facebook | Метафора |

---

---

8. Надеюсь, меня никогда не посадят в тюрьму, потому что я не запоминаю числа с 2001 года.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма |

9., если вы хотите полную безопасность, отправляйтесь в тюрьму. Вас накормят, оденут, окажут медицинскую помощь. Единственное, чего не хватает … свободы.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Финансовая безопасность | Потеря работы | Работа |

10. Глупость не преступление. Это так, ты попадешь в тюрьму.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Дикие камбэки | Преступление | Глупые люди | Глупый |

---

---

11. Как можно посадить картинку в тюрьму?
Вам просто нужно обрамить его.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Хромые вопросы и ответы |

12. Вы знаете, почему звезду посадили в тюрьму?

Потому что звезда была падающей звездой.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Хромые вопросы и ответы |

13. Какое самое общее различие между тюрьмой и концентрационным лагерем?

В первом случае вы можете принять ванну, чтобы освежиться, а во втором вы можете умереть во время купания.

Код для вставки

Теги: Веселая тюрьма | Хромые вопросы и ответы |

---

---

НАСТОЯЩИЙ тюремный сленг — прямо от заключенных

Вы можете это перевести?

У меня есть ключи от моего автомобиля , но мои Road Dogs исчезают на мне.Один был 5150 и Голландец, один остался на Back Door Parole , один — BB Filler на выходе. Два находятся в The Hole (один для Keistering и сотовый телефон ) , один залит тормозной жидкостью (у него л Whop) , один J-Cat отправлен на Ding Крыло, одно — это самосвал , который поймал ниндзя, подобрал мясной фургон после того, как крикнула Молли .Остался только Fish , который одержим Kitty-Kitty . И я.»

Перевод в конце Глоссария!

Пароль через черный ход: Умереть в тюрьме

Летучие мыши: Сигареты

Слот для бобов: Отверстие в двери камеры, куда доставляют еду.

BB Наполнитель: Наполнитель Body Bag; обычно очень больной заключенный.

Ставка: Тюремный приговор

Большая сука : Смертный приговор

Биндл : Маленький пакет, содержащий табак или наркотики

Блюз: Тюремная одежда

Bonaru : Новая тюремная одежда4 Посещение кладбища: Супружеское посещение без детей

Тормозная жидкость: Психиатрические препараты

Броган: Государственная рабочая обувь, которую носят заключенные.

Брауни: Люди, которые работают на кухне

Баки или Селли : сокамерник

Полировка : Тренировка на брусьях с водой, мешками с песком и гимнастикой

Багажник: Тюремный персонал кому нельзя доверять.

Bullett: Один год тюремного заключения

Не пропустите: Помните Эми Преасмайер? Она пишет нам из одиночки

Burpee : Упражнение, включающее приседания, отжимания и подъем ног

Cadillac: Кофе со сливками и сахаром; Также относится к койке заключенного.

Cadillac Работа: Желаемое рабочее задание.

Клетка: Ваша камера, также известная как Дыра в стене, Дом, Бак

Автомобиль : Группа, с которой человек связан, находясь в тюрьме (определяется принадлежностью к банде или какой-либо другой общностью, такой как возраст, раса, сексуальная принадлежность, и т. д.)

Catch a Ride: Чтобы получить кайф от наркотиков друга

Cell Warrior: Заключенный, который ведет себя жестко, когда заперт в своей камере, но при общении с ним трус.

Лови цепочку: Когда заключенный уходит

Разговаривали: Кто-то сошёл с ума

Choke Sandwich : Бутерброд с арахисовым маслом без желе

Chow: Dinner959 : Сотрудник исправительного учреждения

Ковбой: Новый сотрудник исправительного учреждения.

НЕ ПРОПУСТИТЕ ДРУГОЙ СПИСОК! 235 тюремных сленговых слов, которые вы можете выучить сейчас

Дайм: 10 лет тюремного заключения

Дин-Винг: Психиатрическое отделение тюрьмы.

Ужин и представление : Пока заключенные едят глотку в чау-холле (Ужин), они смотрят, как дерутся другие заключенные, а затем стражники обливают их перцовым баллончиком (Шоу).

Doing the Dutch: Покончить жизнь самоубийством.

Сухое снитчинг: Вынесение рейтинга другому заключенному путем громкого разговора о его плохом поведении перед охранниками. Предоставление информации без наименования.

Duck: Офицер исправительного учреждения, которого считают легковерным, которым легко манипулировать или подкупить для контрабанды контрабанды.Также относится к сотруднику исправительного учреждения, который раскрывает сокамерникам личную информацию о других сотрудниках тюрьмы. Иногда обращается к врачу.

Самосвал: Толстый, ленивый слюнявый

FamBam : Супружеский визит с детьми — против супружеского посещения «Boneyard» без детей

Дьявол: Наркоман

Новая рыба: заключенный, который никогда не был в тюрьме до

5150: Сумасшедший

Свежее мясо: Партия новых сокамерников

Попадание: Чтобы получить более длительный срок от комиссии по условно-досрочному освобождению.

Получение шумихи: Нанесение татуировок

Виноград: 411, информация, сплетни

Зеленый свет: Приветствие на убийство человека или члена банды на месте.

Имеет ключи : Человек, который контролирует группу или банду или приказывает ей стрелять.

Hoe Check: Групповое избиение заключенного, чтобы увидеть, сможет ли он постоять за себя.

Отверстие, (the): Одиночное заключение

Обруч : Чтобы спрятать контрабанду в полости тела

Hot Medders : Люди, принимающие лекарства, отпускаемые без рецепта

Hot One : Убийство заряд

Горячая вода : Офицер идет по ярусу; предупреждение о прекращении ненадлежащего поведения

Дом: Ваша камера

Десять советов по выживанию в длительном одиночестве

J-Cat : Человек с психическими расстройствами.Сумасшедший или глупый человек

Джоди: Мужчина спит снаружи с женой / девушкой заключенного.

Июнь Ошибка: Заключенный считается рабом других.

JIT: Несовершеннолетние на обучении. Относится к более молодому человеку, который ведет себя как панк. Причинять неприятности ради неприятностей. Стало популярным сленговым термином, используемым на глубоком юге даже за стенами. (HT к Маре!)

Воздушный змей : Контрабандная записка, написанная на небольшом листе бумаги и переданная другим подпольным путем.

Keister: Чтобы спрятать контрабанду в прямой кишке.

Кесуэ : Нож

Китти Китти: Женщина-офицер исправительного учреждения

Хромая утка : Уязвимая заключенная, стоящая одна в тюремном дворе, на нее легко охотиться

Толчок к жизни:

Пожизненное заключение

L Whop: Жизнь без возможности условно-досрочного освобождения

Изоляция: Когда какие-то беспорядки в тюрьме заставляют охранников запирать всех сокамерников в своих камерах на неопределенный срок, пока не будет восстановлено спокойствие.Часто включает в себя «вытеснение».

Lock-in-a-sock: Оружие, созданное путем вставки кодового замка внутрь носка и его поворота

Mando: обязательно

Meat Wagon : больничная скорая помощь

Molly Whopped : Чтобы надрать кому-нибудь задницу в драке или получить свою задницу в драке

Monkey Mouth: Заключенный, который все время говорит ни о чем.

Монстр: ВИЧ, он же «Ниндзя».”

Грязь: Кофе

Связано : Кто-то, кто сходит с ума

Новые ботинки: Заключенные, осужденные впервые

Newjacks : Новые, неопытные COs

год приговора

Ниндзя, (The): ВИЧ / СПИД; иногда используется для ЗППП в целом

Не пропустите «СЕКС в тюрьмах»

115 : документ, используемый для обвинения заключенного в правонарушении

На линии : имеет много значений, но обычно означает что-то продается

О.Г .: «Настоящий гангстер»; ярлык уважения к пожилым заключенным, находящимся в тюремной системе долгое время.

PC : Защитная опека; категория одиночного заключения, при которой заключенный нуждается в защите от других заключенных.

Постоянный карман: Относится к анусу человека

Игра на заднице: Азартные игры без денег

Фарфоровый термит: Заключенный, который разбивает унитаз / раковину в камере, когда он / она расстраивается

Тюремный карман: Относится к анусу человека (а иногда и к влагалищу)

Тюремный сейф: Самое безопасное место для хранения наркотиков, голеней, игральных костей и т. Д.во время осмотра камер и перевода: см. Prison Pocket.

Prison Wolf: Заключенный-гетеросексуал, который занимается сексом с мужчинами в заключении.

Программист : Заключенный, который большую часть времени посещает занятия и совершенствует себя: ботаники тюрьмы

Pruno : домашний алкоголь из фруктов, хлеба и чего-либо с сахаром, например, желе, крем для печенья, газированные напитки , гусеницы и т. д. и оставили гнить под койкой на три дня.Никто не пьет его ради вкуса…

Тыквы : Новые сокамерники

Панк : унижение транссексуала / гомосексуала ИЛИ любого слабого человека

Расовый предатель : Тот, кто общается за пределами своей расовой группы

Ratchette : Медсестра

Реальный разговор: Синоним «серьезно» или «по-настоящему» — используется для того, чтобы дать другим понять, что вы говорите честно и искренне и что то, что вы говорите, не является шуткой.Также используется для подтверждения того, что другие говорят правду.

Rec: Отдых; час в день разрешен на улице во дворе.

Ride Leg: Чтобы подлизываться к персоналу, чтобы получить услуги

Road Dog: Заключенные, которые вместе ходят по трассе во время «rec»; также означает близких друзей

Сверните окно: Просьба прекратить подслушивать разговор другого заключенного, особенно не комментировать разговор без приглашения

S to Life: Баскетбольный матч без правил

Санчо : Человек, с которым ваша жена / девушка находится снаружи

Секс-игра : Для вербального или физического общения в сексуальной манере

Вытеснение: Когда тюремные охранники разрывают камеры заключенных в поисках контрабанды.

Дерьмо на сингле: Завтрак из искусственного говяжьего фарша с разбавленным соусом

Шив: Самодельный нож

S.I.S .: Специальная следственная служба, ЦРУ тюремных охранников, которые расследуют инциденты в тюрьмах.

Skittles : Лекарства, отпускаемые без рецепта

Spider Monkey: Кто-то делает тяжелые времена

Распространение: Изысканная тюремная еда; часто используется для описания больших обедов, приготовленных для группы заключенных одним или двумя назначенными поварами; Включает в себя рис, супы рамэн, рыбу, перец чили, чипсы из тортильи и т. Д.

Ремешок : когда кто-то носит оружие

Стресс-бокс : будки-автоматы

Stingers : искусственный нагревательный элемент, сделанный из металла , предназначенный для закипания воды.

Заключенные будут подключать два провода от любого источника, телевизор, наушники или даже самодельный провод из алюминиевой фольги к любым двум отдельным металлическим предметам, обычно металлическим пластинам. Подключив два провода к розетке и уронив жало в воду, переменный ток пройдет через воду, нагревая его.

Sucker Ducker : Тот, кто держится подальше от людей, доставляющих неприятности

Survival Kit : Наволочка или простыня, свернутые с простыней, одеяло, наволочка, 2 пары носков, 2 нижнего белья, 2 шт. рубашки и небольшая сумка с 1 куском мыла, 1 мини-зубной пастой, мини-карандашом, бритвой, чашкой и ложкой

Взлететь : атаковать человека с помощью кулаков

Пора накормить надзирателя: Это значит, что нужно идти в ванную.Если надзиратель собирается кормить нас дрянной пищей, мы скармливаем ему ее обратно… переваренной.

Торпеда: Тюремные банды похожи на подводные лодки. У вас есть капитан S Hot Caller, и его верный исполнитель, Torpedo .

Вампир : Люди, которые проливают кровь

Вик: Жертва или кто-то, кто собирается стать жертвой

Викинг: Тот, кто очень ленив и не желает содержать свое жилое пространство или себя в чистоте.

Нарушители : Повторные преступники, дважды или более сидящие в тюрьме

Wham whams: Печенье и конфеты

Увеличить масштаб: Печенье и конфеты

---

Перевод первого абзаца !

«Я лидер группы / банды, с которой общаюсь, но мои приятели исчезают на мне. Один сошел с ума и покончил жизнь самоубийством, один умер в тюрьме, один очень болен и умирает.Двое находятся в одиночном заключении (один за то, что спрятал сотовый телефон в заднице), один накачан психиатрическими препаратами (у него жизнь без права досрочного освобождения), один — сумасшедший дурак, которого отправили в психиатрическую больницу, один — ленивый неряха заболел ВИЧ / СПИДом, одного после избиения увезли на машине скорой помощи. Остался только один новичок, впервые совершивший преступление, помешанный на тюремной охраннице-женщине. И я.»

А вот оригинал для сравнения:

У меня есть ключи от моего автомобиля , но мои Road Dogs исчезают на мне.Один был 5150 и Голландец, один остался на Back Door Parole , один — BB Filler на выходе. Два находятся в The Hole (один для Keistering и сотовый телефон ) , один залит тормозной жидкостью (у него л Whop) , один J-Cat отправлен на Ding Крыло, одно — это самосвал , который поймал ниндзя, подобрал мясной фургон после того, как крикнула Молли .Остался только Fish , который одержим Kitty-Kitty . И я.»

---

Примечание: Присылайте нам любые слова из тюремного сленга, которые мы не упомянули, включая определение и штат или тюрьму, где вы их слышали. Мы добавим их в список, как только проверим их распространенность, и будем вам признательны! (или нет, на ваш выбор). Мы продолжим добавлять в этот список, который мы создали с помощью наших тюремных писателей, сленговых словарей и веб-сайтов сотрудников исправительных учреждений.

–Лоэн

20+ тюремных цитат, высказывания о тюрьмах

Многие серьезные мыслители родились в тюрьмах, где нам нечего делать, кроме как думать.
— Роберт Грин

Копировать

Лучший способ удержать заключенного от побега — убедиться, что он никогда не узнает, что находится в тюрьме.
— Достоевский Федор

Копировать

Тюремный опыт дистанцирует меня от любого человека, который там не был, сделал это.
— Патрисия МакКоннелл

Копировать

Безопасность без свободы называется тюрьмой.
— Бенджамин Франклин

Копировать

Где кто против своей воли, это для него тюрьма.
— Эпиктет

Копировать

В тюрьме иллюзии могут утешить.
— Нельсон Мандела

Копировать

Я не люблю тюрьму, там решетки не того типа.
— Чарльз Буковски

Копировать

Тюрьма — дорогой способ сделать плохих людей хуже.
— Дуглас Херд

Копировать

Вы можете сковать мои руки, вы можете сковать мои ноги; вы можете даже бросить меня в темную тюрьму; но ты не будешь порабощать мое мышление, потому что оно бесплатно!
— Халиль Джебран

Копировать

Ваше определение того, кто вы есть, — это ваша тюрьма.Вы можете освободиться в любой момент.
— Чери Хубер

Копировать

Даже за стенами тюрьмы я вижу тяжелые облака и голубое небо над горизонтом.
— Нельсон Мандела

Копировать

В тюрьмах не исчезают проблемы, в них исчезают люди.
— Анджела Дэвис

Копировать

Слишком много людей живут в тюрьмах, которые они сами изготовили.
— Майкл Беквит

Копировать

Тюрьма — это, попросту говоря, нижняя ступенька социальной лестницы.
— Стивен Рид

Копировать

Находиться в тюрьме семь лет было все равно, что находиться в армии, которая никогда не тренировалась, никогда не развертывалась и сражалась только сама с собой.
— Рэган Мясник

Копировать

Если когда-нибудь мы все попадем в тюрьму за скачивание музыки; Надеюсь, они разделяют нас по жанрам.

Копировать

При правительстве, которое сажает в тюрьму любого несправедливо, истинное место для справедливого человека — это также тюрьма.
— Генри Дэвид Торо

Копировать

Более 90 процентов всех заключенных в наших американских тюрьмах подвергались жестокому обращению в детстве.

Копировать

Тюрьмы мы несем с собой.

Копировать

О степени цивилизованности общества можно судить, войдя в его тюрьмы.
— Достоевский Федор

Копировать

Смешные цитаты — тюрьма / тюрьма / залог

КАТЕГОРИЯ: ИСТОРИЯ, ФИНАНСОВЫЕ — 14. ФЕВРАЛЯ 2015 ГОДА Пик процветания Либо мы разорвем союзы банкиров, либо они нас разорвут — Номи Принс рассматривает исторические обстоятельства, которые привели к формированию Федеральной резервной системы, контролируемой крупным банком; То есть, как финансовых лисиц поставили во главе курятника.Затем она объясняет, сколько богатых элит США в конце 1800-х — начале 1900-х годов считали, что поддержание денежного потока и не слишком драконовское поведение помогает массам, что, в свою очередь, помогает элитам поддерживать систему, которая обеспечивала богатство. Но некоторые банкиры не собирались вести такую ​​игру, и Луи Брандейс предупредил: «Мы должны сломать Money Trust, иначе Money Trust нас сломает». Номи Принс говорит, что мы вступаем в новую эру, когда банкирское злорадство, огромная разница в доходах и безрассудное поведение лидеров и элит.Она говорит, что мы должны прислушаться к предупреждению Брандейса и ликвидировать комплекс банкир-корпорация-политик-промышленник. Перейти на страницу | Скачать / послушать 52:45 Original Show Pub Дата: 31 января 2015 г. КАТЕГОРИЯ: СМИ, ИМПЕРИЯ — 13. ФЕВРАЛЯ 2015 Демократия сейчас Бесконечная война, бесконечное вращение войны — Пока Обама говорит о новом крупном цикле войны с террором — на этот раз против Исламского государства — Норман Соломон из Института общественной достоверности говорит, что Обама говорит о том, что он не заинтересован в «бесконечной войне», но делает для этого больше, чем любой предыдущий президент. вовлекать США именно в это.Соломон также говорит, что худшая ложь Брэйна Уильямса о войне была не его преувеличением личного опыта репортажей из опасных зон, а скорее его повторением военной пропаганды администраций Буша и Обамы и его неспособностью бросить вызов любому аспекту коррумпированной повестки дня бесконечной войны. . Конечно, все громкие имена в СМИ поступали так же. Наконец, Соломон говорит о деле разоблачителя ЦРУ Джеффри Стерлинга, который подвергался преследованиям за разоблачение хитрой операции ЦРУ перед комитетом по разведке Сената. Смотреть A | Смотреть B | Watch C Скачать / прослушать 17:18 Original Show Pub Дата: 12. февраля 2015 г. ~~ Оригинальные названия рассказов … Endless War? Обама отправляет Конгрессу масштабные меры по борьбе с ИГИЛ через 6 месяцев после начала бомбардировок ~~ Брайан Уильямс отстранен от должности за ложные рассказы об Ираке, но настоящий скандал СМИ — это война, которая раздувается ежедневно ~~ Был ли судебный процесс над Джеффри Стерлингом попыткой правительства разделить журналистов-расследователей и информаторов ? КАТЕГОРИЯ: ИМПЕРИЯ — 11.Февраль 2015, Восстание Понимание корней терроризма — их и наших — Большая часть рекордного оборонного бюджета президента Обамы будет финансировать войны через посредников по всему миру. США обучают и вооружают суннитские племенные группы в Ираке для борьбы с ИГИЛ, и вскоре они могут начать поставки оружия украинским военным против России. Удары беспилотников продолжают наносить урон Йемену и другим странам. Между тем, ура-патриотический фильм «Американский снайпер» прославляет убийства и демонизирует мусульман практически без исторического контекста.Крис Хеджес говорит, что большинство американцев принимают миф об американской правоте и добродетели, игнорируя очевидные параллели между терроризмом, практикуемым США, и терроризмом, практикуемым ИГИЛ и им подобными. Он говорит, что империя не только занята за границей, но и незаметно создает возможности подавления на внутреннем фронте, готовясь к неизбежному отпору со стороны масс по мере того, как их обнищание усугубляется. Перейти на страницу | Скачать / послушать 27:32 Original Show Pub Дата: 09.Февраль 2015 г. БОЛЬШЕ Получайте больше аудиоклипов о финансовой системе, империи и элитах (и многих других предметах) в еженедельном выпуске Grinning Planet. загружаемая аудио-лента новостей.

Известные цитаты и высказывания о смешной тюрьме

Смешные тюрьмы Известные цитаты и поговорки

Список из 15 известных цитат и высказываний о смешной тюрьме , чтобы читать и делиться с друзьями на Facebook, Twitter, блогах.

Топ-15 забавных цитат о тюрьме

№1. Я прошептал через решетку Джекаби, вставая: «Сказать им правду?»
«Ты кого-нибудь убил?» — тихо спросил он.
«Нет, конечно, нет!»
«Тогда я не могу представить, почему вам не следует этого делать. — Автор: Уильям Риттер

№ 2. Я не хочу сесть в тюрьму, я хрупкая.- Автор: Адам Сэндлер

№ 3. Успех будет тогда, когда у меня будет настоящий бассейн вместо того пятидесятидолларового, который я покупаю в Kmart каждый год. Но я не хочу, чтобы меня лишили подлинности, чтобы попытаться заработать деньги. — Автор: Натаниэль Рейтелифф

№ 4. Я считаю, что холодная война была исключительным и ненужным проявлением жестокости.- Автор: Джейн Смайли

№ 5. Награды приходят и уходят. Главное, что все дело в команде. — Автор: Сеймон Август

№ 6. Я была так сосредоточена на том, чтобы жить с ним изо дня в день, что забыла спланировать развод. «» Ой. — Автор: Лета Блейк

№ 7. И, конечно же, Адди.
Что он имел в виду под этим… «Конечно, Адди?» Он имел в виду «Конечно, ты помнишь эту легкомысленную цыпочку, которая напала на мэра картоном и была освобождена из тюрьмы?» Это не то, что на самом деле произошло, но откуда мне было знать, что он вспомнил об этом инциденте? — Автор: Тристи Пинкстон

№ 8. Забавно, мэм, как иногда вы так саркастичны, но это не больно.«
» Из-за ямочек на щеках. Ямочки на щеках — это карта, которую можно выпустить из тюрьмы — Автор: Дин Кунц

№ 9. Если ребенок назовет свою бабушку «Мамочка», а маму «Пэм», он попадет в тюрьму! — Автор: Крис Рок

№ 10. Женщина говорит мужчине: «Я тебя здесь не видела». «Да, я только что вышел из тюрьмы за убийство жены». «Итак, вы одиноки!» — Автор: Хенни Янгман

№ 11. Неважно, как это выглядит в естественном виде; Бог — сверхъестественный Бог. Он не ограничен вашими ресурсами, вашим окружением, вашим образованием или вашей национальностью. Если у вас будет великое видение, Бог не только сделает то, о чем вы мечтаете, Он сделает больше, чем вы можете попросить или подумать. — Автор: Джоэл Остин

№ 12. Я очень традиционен и придерживаюсь дисциплины. — Автор: Марк Консуэлос

№ 13. Если рана грязная, ее нужно очистить,
прежде, чем она станет еще более гнилой.
P.C.M. Херманс
16 сентября 2016 г.