Соматическая патология это что: Соматические и ассоциированные с ними расстройства у детей

Содержание

К вопросу о распространённости соматической патологии среди пациентов, страдающих психическими расстройствами Текст научной статьи по специальности «Клиническая медицина»

здравоохр. — 2008. — №2. — С. 4-8.

5. Оганов Р.Г. Национальные клинические рекомендации. Раздел V. Диагностика и лечение метаболического синдрома. 3-е изд. — М.: Силицея-Полиграф,

2010. — С. 277-316.

6. Яшин Д.А., Калева Н.Г., Калев О.Ф., Яшина Л.М. Распространённость артериальной гипертензии в организованных популяциях взрослых и детей по материалам многолетних исследований // Мед. наука и образован. Урала. — 2011. — №3. — С. 21-26.

7. Яшин Д.А., Калева Н.Г., Калев О.Ф., Яшина Л.М.

Рост эпидемии активного и пассивного курения взрослыми и детьми // Мед. наука и образован. Урала. —

2011. — №4. — С. 175-179.

8. Alwan А. Global status report on noncommunicable diseases 2010. Description of the global burden of NCDs, their risk factors and determinants. — World Health Organization, 2011. — 176 p.

9. Wang Y. Cross- national comparison of childhood obesity: the epidemic and the relationship between obesity and socioeconomic status // Intern. J. of Epidemiol. — 2001. — Vol. 30. — P. 1129-1136.

УДК 616.89: 616-085-036.1-036.8-07 Н06

К ВОПРОСУ О РАСПРОСТРАНЁННОСТИ СОМАТИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИИ СРЕДИ ПАЦИЕНТОВ, СТРАДАЮЩИХ ПСИХИЧЕСКИМИ

РАССТРОЙСТВАМИ

Борис Давыдович Менделевич1, Анна Михайловна Куклина2*

‘Аппарат Кабинета Министров Республики Татарстан, г.

Казань, 2Набережно-Челнинский психоневрологический диспансер Республиканской клинической психиатрической

больницы

Реферат

Цель. Определение медико-статистических особенностей соматической патологии у пациентов терапевтического участка, страдающих тяжёлыми психическими расстройствами.

Методы. Проведён сравнительный клинико-статистический анализ данных об обращаемости пациентов амбулаторной психиатрической службы (924 человека, основная группа) и пациентов одного терапевтического участка г. Набережные Челны (2250 человек, группа сравнения) за 2010 г. Метод наблюдения — сплошной, получение необходимой медико-статистической информации — копирование сведений из амбулаторных карт пациентов.

Результаты. В структуре соматической патологии среди пациентов терапевтического участка (группа сравнения) по данным обращаемости лидирующую позицию заняли сердечно-сосудистые заболевания (32,2%), заболевания нервной (24%) и дыхательной (21,1%) систем. В группе пациентов с психическими расстройствами ведущей нозологической группой были заболевания нервной системы (30,2%) и сердечно-сосудистые заболевания (28,2%). Пациенты основной группы редко самостоятельно посещали участкового терапевта, чаще всего это происходило по направлению психиатра для прохождения медико-социальной экспертизы либо для получения лекарственных препаратов.

Вывод. Ввиду отсутствия критики к своему состоянию пациенты с хроническими психическими заболеваниями редко самостоятельно приходят на приём к врачам терапевтической службы, поэтому необходимо усиление внимания к этому со стороны как врачей-психиатров, так и других специалистов, а также родственников больных.

Ключевые слова: психические расстройства, пациент, соматическая патология, медицинская помощь.

ON THE PREVALENCE OF SOMATIC PATHOLOGY AMONG PATIENTS WITH MENTAL DISORDERS

B. D. Mendelevich2, A.M. Kuklina2. ‘Cabinet of Ministers of the Republic of Tatarstan, Kazan, Russia, 2Naberezhnye-Chelny Psychoneurological Dispensary of the Republican Clinical Psychiatric Hospital, Naberezhnye-Chelny, Russia. Aim. To determine the medical and statistical features of somatic pathology in patients of a therapeutic district with severe mental disorders. Methods. Conducted was a comparative clinical statistical analysis of data on patients’ referral to outpatient psychiatric health services (924 people, the main group) and patients of one therapeutic district of Naberezhnye-Chelny city (2250 people, the comparison group) for the year 2010. The method of observation — comprehensive, obtaining the necessary medical and statistical information — copying of the data from the ambulatory patient records. Results. In the structure of the somatic pathology among patients of the therapeutic district (comparison group) according to the referral data the leading position is held by cardiovascular disease (32.

2%), diseases of the nervous (24%) and respiratory (21.1%) systems. In the group of patients with mental disorders the leading nosological group were diseases of the nervous system (30.2%) and cardiovascular disease (28.2%). Patients of the main group rarely visited the district physician themselves, most often it occured after the referral of a psychiatrist in order to pass the medical and social assessment, or to obtain medications. Conclusion. Due to the lack of criticism for their own condition, the patients with chronic mental illnesses rarely come to visit physicians of the therapeutic service, thus greater attention to this on behalf of the psychiatrists and other specialists is needed, as well as of the relatives of patients. Keywords: mental illnesses, patient, somatic pathology, medical care.

Пациенты с хроническими психическими расстройствами характеризуются множеством факторов риска для здоровья, включая злоупотребление психотропными препаратами, низкое

Адрес для переписки: dr.

[email protected] 532

качество жизни, недоедание, что предрасполагает к развитию соматической патологии [3, 6].

Смертность от сердечно-сосудистых заболеваний среди душевнобольных значительно выше, чем среди психически здоровых [7]. У пациентов с психическими заболеваниями в США, За-

35,00%

30,00%

25,00%

20,00%

15,00%

10,00%

5,00%

0,00%

49 9П%

60%

] Психически больные I Терапевтические больные

Рис. 1. Нозологические группы заболеваний у пациентов исследуемых групп по данным обращаемости. Заб. — заболевания; ССС — сердечно-сосудистая система, ЖКТ — желудочно-кишечный тракт; Онкол. — онкологические.

падной Европе и России по сравнению с общей популяцией регистрируют более высокую частоту метаболического синдрома [1, 8] — важнейшего фактора риска сердечно-сосудистых катастроф и сахарного диабета 2-го типа.

Отсутствует консенсус в отношении того, кто должен взять ответственность за общую медицинскую помощь душевнобольным. Потребности этой категории пациентов в общей медицинской помощи, как правило, игнорируются, и психиатры в основном сосредоточены на эффективности лечения психотических симптомов [2, 4, 5, 9].

Целью настоящего исследования было определение медико-статистических особенностей соматической патологии у пациентов терапевтического участка, страдающих тяжёлыми психическими расстройствами.

Взяты сведения из амбулаторных карт кабинета районного психиатра (основная группа, 924 пациента) и амбулаторных карт больных, находящихся под наблюдением у терапевта по поводу соматической патологии в городской поликлинике г. Набережные Челны (2250 пациентов, контрольная группа) за 2010 г. Наблюдение носило сплошной характер, возраст пациентов — 18 лет и старше.

В основной группе 541 (58,6%) пациент находился под диспансерно-динамическим наблюдением у психиатра, 383 (41,4%) — под консультативным наблюдением.

Рассматривали следующие характеристики: социально-преморбидные аспекты, структура распространённости психических расстройств у пациентов основной группы, структура распространённости соматической патологии среди пациентов основной и контрольной групп.

Из пациентов, находящих под диспансернодинамическим наблюдением психиатра, работающими оказались 6 (1,1%) человек, находились на инвалидности 482 (89,1%) пациента, остальные 53 (9,8%) не имели группы инвалидности и не работали. Среди пациентов терапевтического профиля (контрольной группы) работали

1623 (72,1%) человека, признаны нетрудоспособными 133 (6%).

Среди пациентов с психическими расстройствами к возрастной группе 50-70 лет относились 34,8% больных. Среди пациентов терапевтического профиля в возрасте 40-50 лет были 24,8%, 5170 лет — 32,5%. Примечательно, что в основной группе пациенты старше 70 лет обращались за терапевтической помощью в 22,1% случаев, в то время как в контрольной группе — лишь в 15,3% случаев.

В структуре соматической патологии среди пациентов контрольной группы по данным обращаемости лидирующую позицию заняли сердечно-сосудистые заболевания (32,2%), патология нервной (24%) и дыхательной (21,1%) систем (рис. 1). Доля заболеваний желудочно-кишечного тракта составила 7,6%, сахарного диабета — 3,2%, новообразований — 1,9%, других заболеваний — 9,6%. Среди сердечно-сосудистых заболеваний были диагностированы гипертоническая болезнь — 66,0%, ишемическая болезнь сердца — 30,3%, пороки сердца и аритмии — 2,9%, тромбофлебит и ревматическая болезнь сердца — по 0,4% соответственно. Среди заболеваний нервной системы выявлены хронические нарушения мозгового кровообращения — 60,5%, цереброваскулярная болезнь — 28,5%, энцефалопатии — 11%. Среди заболеваний дыхательной системы основными причинами обращения за терапевтической помощью были бронхит (49,1%) и бронхиальная астма (41,3%), зарегистрировано 2 случая туберкулёза. Частота патологии мочеполовой системы составила 4,4%, глаз — 3,0%, инфекционных болезней — 0,6%, заболеваний крови и кроветворных органов—

0,1%, травм — 1,5%.

В основной группе превалировал диагноз «шизофрения» — 206 (38,1%) пациентов, второе место занимала умственная отсталость (28,5%), затем органические поражения головного мозга, куда входила эпилепсия (22,9%). Сосудистая деменция зарегистрирована у 74 (19,32%) больных, в основном находящихся на консультативном наблюдении.

В контрольной группе (пациенты терапевтического профиля) психические заболевания выявлены у 181 (8,4%) человека: органическое поражение головного мозга в 87,8% случаев, шизофрения — в 10%.

В структуре соматической патологии, по поводу которой пациенты с психическими расстройствами находились под наблюдением терапевта, ведущей нозологической группой были заболевания нервной системы — 30,2% (хронические нарушения мозгового кровообращения — 74,5%, цереброваскулярная болезнь — 5,9%, энцефалопатии — 19,6%), сердечно-сосудистые заболевания — 28,2% (гипертоническая болезнь — 51%, ишемическая болезнь сердца — 37,2%, пороки сердца и аритмии — 4%, тромбофлебиты и ревматическая болезнь сердца — 7,8%). Сахарный диабет и онкологические заболевания регистрировали с одинаковой частотой (6,6%), заболевания дыхательной системы — в 9,9% случаев, желудочно-кишечного тракта — в 4,4%. Среди прочих соматических заболеваний (14,1%) выявлены болезни суставов — 3,3%, расстройства мочеполовой сферы — 3,2%, заболевания глаза и его придаточного аппарата — 4,4%, болезни крови и кроветворных органов — 0,5%, инфекционные заболевания — 2,7%.

В 82% случаев пациенты основной группы редко самостоятельно посещали участкового терапевта, чаще всего это происходило по направлению психиатра для прохождения медико-социальной экспертизы либо для получения лекарственных препаратов (в основном при гипертонической болезни). Зачастую за рецептами к врачу приходили родственники пациентов (35%), как правило, после посещения их терапевтом на дому. Это значительно отличало основную группу от контрольной.

ВЫВОДЫ

1. Психическая патология и лечение психотропными препаратами часто маскируют соматические заболевания. Ввиду отсутствия критики к своему состоянию и наличия эмоционально-волевого дефекта пациенты с хроническими психическими заболеваниями редко самостоятельно приходят на приём к врачам

терапевтической службы.

2. С учётом снижения порога болевой чувствительности больные данной категории не предъявляют самостоятельно жалобы соматического характера, не проходят назначенные им обследования, поэтому необходимо усиление внимания со стороны как врачей-психиатров, так и других специалистов, а также родственников больных. Инвалидизация пациентов с психическими расстройствами снижает возможность охвата их медицинской помощью при возникновении соматической патологии.

ЛИТЕРАТУРА

1. Незнанов Н.Г., Мартынихин И.А., Соколян Н.А., Танянский Д.А Частота и характер метаболических нарушений у больных шизофренией // Обозр. психи-ат. и мед. психол. им. В.М. Бехтерева. — 2009. — №2. —

C. 17-20.

2. Barnett A.H., Mackin P., Chaudhry I. et al. Minimising metabolic and cardiovascular risk in schizophrenia: diabetes, obesity and dyslipidaemia // J. Psychopharmacol. — 2007. — Vol. 4 — P. 357-373.

3. Carney C.P., Jones L, Woolson R.F. Medical comorbidity in women and men with schizophrenia: a population-based controlled study // Department of Internal Medicine: USA. — 2006. — Vol. 21. — P. 1133-1137.

4. Consensus development conference on antipsychotic drugs and obesity and diabetes // American Diabetes Association, American Psychiatric Association. — 2004. — Vol. 27. — P. 596-601.

5. Druss B.G., Radford W.D., RosenheckR.A. et al. Quality of medical care and excess mortality in older patients with mental disorders // Arch. Gen. Psychiatry — 2001. — Vol. 58. — P. 565-572.

6. Jeste D.V., Gladsjo J.A., Lindamer L.A., Lacro J.P. Medical comorbidity in schizophrenia // Schizophr. Bull. — 1996. — Vol. 22. — P. 413-430.

7. Osby U, Correia N, Brandt L. et al. Mortality and causes of death in schizophrenia in Stockholm county, Sweden // Psych. Res. — 2000. — Vol. 45. — P. 21-28.

8. McEvoy J., Meyer J., Goff D. et al. Prevalence of the metabolic syndrome in patients with schizophrenia: baseline results from the Clinical Antipsychotic Trials of Intervention Effectiveness (CATIE) schizophrenia trial and comparison with national estimates from NHANES III // Schizophr. Res. — 2005. — Vol. 80. — P. 19-32.

9. Parks J., Svendsen D, Foti M.E. et al. Morbidity and mortalityin people with serious mental illness: technical report / National Association of State Mental Health Program Directors. — 2006. — 1482 p.

Соматическая дисфункция

Руки прочь от простатита или что лечит остеопат…

Не так давно, листая социальную сеть Цукерберга, я столкнулся с одним из постов, где в очередной раз звучали негативные высказывания в адрес остеопатов. Если кратко, то кто-то рассказывал свой случай из практики, где мужчина, страдающий хроническим простатитом, обратился за помощью к остеопату. И после описания самой истории шел ожидаемый и закономерный вопрос: «С каких пор остеопаты лечат простатит?!». Пост вызвал живую реакцию, как со стороны представителей медицинского сообщества, так и просто обывателей.

На самом деле, такие истории с завидной регулярностью всплывают в интернете, только вместо хронического простатита можно поставить «нужную» патологию: гипертоническую болезнь / ишемическую болезнь сердца /бронхиальную астму/ язвенную болезнь и тд. Как Вы понимаете, список можно продолжать довольно долго. Перефразируя одного известного литературного героя, раз такие посты появляются, значит это кому-нибудь нужно. Ну а со своей стороны могу только еще раз постараться донести корректный взгляд на то, чем в итоге занимается и что лечит врач-остеопат.

Как ни странно, но остеопат не лечит конкретное заболевание. Но при этом у него есть своя сфера работы и «точка приложения». Попробуем разобраться, в чем секрет.

В любом заболевании есть две составляющие: обратимая (или по-другому функциональная) и необратимая (или органическая). Так получилось, что клиническая медицина построена на лечении уже развившихся изменений. При этом каждый узкий специалист лечит «свою» патологию: кардиолог – сердце, пульмонолог – легкие, уролог – почки и тд. И в данном случае основная цель лечения – устранить остроту процесса, убрать основные симптомы и постараться компенсировать нарушенные (или утраченные) функции того или иного органа. В подавляющем большинстве случаем это достигается с помощью тех или иных медикаментозных средств. К сожалению, если посмотреть динамику последних 20-30 лет, то медикаментозная составляющая лечения занимает доминирующую позицию. И эта позиция активно поддерживается и лоббируется, но это уже совсем другая история, о которой мы обязательно еще поговорим.

При этом так получается, что второй функциональной составляющей любого заболевания никто особо и не занимается. Так по крайней мере было до определенного момента, пока не стала развиваться «здравоцентрическая» модель медицины. Да, вы все верно поняли, речь идет об остеопатии. Именно врач-остеопат уделяет внимание обратимым функциональным нарушениям и старается восстановить здоровье. При этом во главу ставится не конкретное заболевание, а именно здоровье, нормальная функция. Ну а уже звучавшие обратимые нарушения называются соматическими дисфункциями.

Существует довольно много определений соматической дисфункции. Довольно продолжительное время использовали определение Американской ассоциации колледжей остепатической медицины.

Соматическая дисфункция — это нарушение или изменение функции одного из компонентов соматической системы (костного, связочного, миофасциального) и связанных с ними сосудистых, лимфатических и невральных компонентов.

Но нужно понимать, что остеопатия не стоит на месте и развивается. Происходит ее интеграция с фундаментальными медицинскими дисциплинами — анатомией, физиологией, гистологией и др. И на сегодняшний день в России принято следующее определение соматической дисфункции.

Соматическая дисфункция — обратимое изменение структурно-функционального состояния тканей тела человека, характеризующееся нарушением подвижности, микроциркуляции, выработки и передачи эндогенных ритмов и нервной регуляции

На мой скромный взгляд, определение получилось емким, грамотным и довольно полно отражает суть явления.

Таким образом, подводя некоторый итог, можно говорить, что сферой работы врача-остеопата являются именно соматические дисфункции. При этом, как мы уже поняли, любое заболевание имеет в своей структуре как органические, так и функциональные нарушения. И возвращаясь к началу поста, получается, что врач-остеопат лечит не хронический простатит, а корректирует соматические дисфункции у пациента с хроническим простатитом. И тогда все становится на свои места. Уролог лечит и наблюдает сове, а врач-остеопат своей. И выигрывает в данной ситуации пациент, который получает комплексное грамотное лечение.

Ну а о том, как именно врач-остеопат может помочь при тех или иных хронических заболеваниях и всегда ли эффективна остеопатия мы поговорим в следующий раз! Оставайтесь с нами и всего самого наилучшего!

Автор : Белаш Владимир Олегович, невролог, остеопат, врач ультразвуковой диагностики.

С этой проблемой успешно справляются следующие специалисты нашей клиники:

Коморбидная соматическая патология как предпосылка терапевтической резистентности при депрессии Сообщение 1: Механизмы формирования резистентности | Попов

1. Алфимов П.В., Костюкова Е.Г., Мосолов С.Н. Современные методы преодоления терапевтической резистентности при рекуррентной депрессии // Биологические методы терапии психических расстройств (доказательная медицина — клинической практике) / Под. ред. С.Н. Мосолова. — М.: Социально-политическая мысль. — 2012. — С. 438-473.

2. Быков Ю.В., Беккер Р.А., Резников М.К. Депрессии и резистентность (практическое руководство). — М.: РИОР: ИНФРА-М. — 2013. — 374 с.

3. Выборных Д.Э., Кикта С.В. Лечение депрессий в гастроэнтерологической практике // Клинические перспективы гастроэнтерологии, гепатологии. — 2010. — № 6. — С. 21-28.

4. Козловский В.Л. Лекарственная резистентность в психиатрии — проблема патофизиологии или фармакологии? // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. — 2009. — Т. 109, № 1. — С. 85-89.

5. Копылов Ф.Ю. Диагностика и лечение депрессивных расстройств в кардиологической практике // Клиницист. — 2013. — № 2. — С. 81-87.

6. Кренделева О.И., Козловский В.Л. Фармакогенетические факторы в метаболизме антидепрессантов и тимостабилизаторов // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. — 2015. — № 3. — С. 9-14.

7. Мазо Г.Э., Незнанов Н.Г. Терапевтически резистентные депрессии. — СПб: ООО «Береста». — 2012. — 448 с.

8. Незнанов Н.Г. К проблеме взаимоотношений патогенетически несвязанных психических и соматических заболеваний // Сборник тезисов научной конференции с международным участием «Психиатрические аспекты общемедицинской практики». — СПб. — 2005. — С. 178-179.

9. Сапронов Н.С., Масалова О.О. Нейрофизиологические эффекты тиреоидных гормонов // Психофармакология и биологическая наркология. — 2007. — Т. 7, № 2. — С. 1533-1541.

10. Смулевич А.Б. Депрессии при соматических и психических заболеваниях. — М.: Медицинское информационное агентство. — 2003. — 432 с.

11. Bschor T., Bauer M., Adli M. Chronic and treatment resistant depression: diagnosis and stepwise therapy // Dtsch. Arztebl. Int. — 2014. — Vol. 111. — P. 766-775.

12. Coplan J.D., Aaronson C.J., Panthangi V., Kim Y. Treating comorbid anxiety and depression: Psychosocial and pharmacological approaches // World J. Psychiatry. — 2015. — Vol. 5. — P. 366-378.

13. de Herder W.W. Biochemistry of neuroendocrine tumours // Best Pract. Res. Clin. Endocrinol. Metab. — 2007. — Vol. 21. — P. 33-41.

14. Fava M. Diagnosis and definition of treatment-resistant depression // Biol. Psychiatry. — 2003. — Vol. 53. — P. 649-659.

15. Hepgul N., Mondelli V., Pariante C.M. Psychological and biological mechanisms of cytokine induced depression // Epidemiol. Psichiatr. Soc. — 2010. — Vol. 19(2). — P. 98-102.

16. Iosifescu D.V. Treating depression in the medically ill // Psychiatr. Clin. North. Am. — 2007. — Vol. 30. — P. 77-90.

17. Iosifescu D.V., Clementi-Craven N., Fraguas R. et al. Cardiovascular risk factors may moderate pharmacological treatment effects in major depressive disorder // Psychosom. Med. — 2005. — Vol. 67. — P. 703-706.

18. Kim J.M., Stewart R., Kim S.W et al. Interactions between life stressors and susceptibility genes (5-HTTLPR and BDNF) on depression in Korean elders // Biol. Psychiatry. — 2007. — Vol. 62. — P. 423-428.

19. Koike A.K., Unützer J., Wells K.B. Improving the care for depression in patients with comorbid medical illness // Am. J. Psychiatry. — 2002. — Vol. 159. — P. 1738-1745.

20. Kornstein S.G., Schatzberg A.F., Thase M.E. et al. Gender differences in treatment response to sertraline versus imipramine in chronic depression // Am. J. Psychiatry. — 2000. — Vol. 157. — P. 1445-1452.

21. Kronfol Z., Remick D.G. Cytokines and the brain: Implications for clinical psychiatry // Am. J. Psychiatry — 2000. — Vol. 157. — P. 683-694.

22. Little A. Treatment-resistant depression // Am. Fam. Physician. — 2009. — Vol. 80. — P. 167-172.

23. Loftis J.M., Huckans M., Morasco B.J. Neuroimmune mechanisms of cytokine-induced depression: current theories and novel treatment strategies // Neurobiol. Dis. — 2010. — Vol. 37. — P. 519-533.

24. Mavrides N., Nemeroff C.B. Treatment of affective disorders in cardiac disease // Dialogues Clin. Neurosci. — 2015. — Vol. 17. — P. 127-140.

25. Ostuzzi G., Matcham F., Dauchy S., Barbui C., Hotopf M. Antidepressants for the treatment of depression in people with cancer // Cochrane Database Syst. Rev. — 2015 — N 6. — CD011006.

26. Popkin M.K., Callies A.L., Mackenzie T.B. The outcome of antidepressant use in the medically ill // Arch. Gen. Psychiatry. — 1985. — Vol. 42. — P. 1160-1163.

27. Sartorius N., Baghai T.C., Baldwin D.S. et al. Antidepressant medications and other treatments of Исследования depressive disorders: a CINP Task Force report based on a review of evidence // Int. J. Neuropsychopharmacol. — 2007. — Suppl. 1. — P. S1-S207.

28. Tundo A., de Filippis R., Proietti L. Pharmacologic approaches to treatment resistant depression: Evidences and personal experience // World J. Psychiatry. — 2015. — Vol. 5. — P. 330-341.

Что такое психосоматика и как это лечить?

Все болезни от нервов? Можно ли заболеть из-за «плохих» эмоций? Что такое психосоматическое расстройство? На эти и многие другие вопросы журнала «Челленджер» отвечает кандидат медицинских наук, врач-кардиолог высшей категории, доцент кафедры факультетской терапии лечебного факультета ФГАОУ ВО Первый МГМУ имени И. М. Сеченова Антон Родионов.

— В 80—90-е годы прошлого века у нас в институте (Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова. — Прим. ред.) работал очень известный психолог профессор Ю. М.Орлов. Ему принадлежала теория «саногенного мышления». Её смысл сводился к тому, что если мыслить правильно, культивировать хорошие эмоции и бороться с плохими, то можно предотвратить множество заболеваний. Надо признать, что для неокрепших умов юных медиков его теория выглядела весьма убедительно…

Могут ли эмоции влиять на здоровье? Определённо да. Быть причиной — нет. Негативные эмоции активизируют симпатическую нервную систему, что, в свою очередь, приводит к повышению артериального давления, увеличению частоты пульса и спазму сосудов. Всем известны истории, когда на фоне, например, испуга или гнева у людей случались инфаркты и инсульты. Повторю: эмоция в этом случае не причина заболевания, а лишь провоцирующий фактор, триггер.

В отдельных случаях негативная эмоция, конечно, может стать и причиной заболевания. Например, если со злости ударить кулаком по стене, можно сломать руку. Вот вам вполне отчётливая причинно-следственная связь. Кстати, не надо забывать и о существовании обратной взаимосвязи. Нередко причиной негативных эмоций становятся хронические телесные страдания. Вспомните Бабу-ягу с костяной ногой — возможно, она была бы очень милой старушкой, если бы не хроническая боль в тазобедренном суставе…

«Все болезни от нервов» — это миф?

Это даже не миф, это просто старая студенческая шутка. Полная цитата звучит так: «Все болезни — от нервов, и только пять — от любви» (имеется в виду пять классических венерических болезней). Впрочем, хронический стресс — действительно доказанный фактор риска развития как минимум сердечно-сосудистых заболеваний. Несколько лет назад при помощи позитронно-эмиссионной томографии (высокоточного исследования, позволяющего изучать обменные процессы в различных тканях) учёные выявили механизмы, трансформирующие стресс в хроническое воспаление, которое, в свою очередь, служит ключевым механизмом развития атеросклероза.

— Однако повторяю снова и снова: стресс не причина болезней, а один из факторов риска, который работает лишь сообща с другими факторами, прежде всего генетическими.

Психосоматическое расстройства: каковы причины и механизмы их возникновения?

Психосоматические заболевания — это группа болезней, которые проявляются телесными страданиями (то есть симптомами заболеваний внутренних органов), но их основная причина всё же кроется в неполадках со стороны нервной системы. К ним относят целый спектр желудочно-кишечных расстройств (функциональная желудочная диспепсия и синдром раздражённого кишечника), фибромиалгию (специфический болевой синдром в проекции суставов), гипервентиляционный синдром (ощущение нехватки кислорода и потребность в частом дыхании) и много чего ещё.

То, как связаны между собой психические страдания и соматические симптомы, поясню на примере самой распространённой жалобы, с которой пациенты приходят к кардиологу — ощущения учащённого сердцебиения. Тахикардия (частый пульс) в норме возникает, когда надо отреагировать на внешний раздражитель, например убежать от опасности. В этой ситуации мышцам нужно больше крови, следовательно, сердце должно увеличить частоту сокращений. Но когда опасность проходит, пульс нормализуется. Пациент с невротическим расстройством внешне спокоен, за ним никто не гонится, ему никого не нужно догонять, но головной мозг даёт сигнал: «Ты в опасности, убегай!» В результате активируется симпатическая нервная система, повышается давление и учащается пульс. Пациент чувствует себя плохо… В этом случае лечить тахикардию как отдельный симптом по меньшей мере нелепо — надо лечить само невротическое заболевание, причём лечить таких пациентов должен не кардиолог, а психиатр или психотерапевт.

Что касается детской психосоматики, расскажу ещё одну историю. Недавно на приём пришла молодая женщина. Она выглядела очень встревоженной и всё время пыталась меня расспросить о здоровье своего мужа, хотя, по моим представлениям, её муж вполне мог сам прийти на приём. В разговоре выяснилось, что муж (много работающий и хорошо зарабатывающий человек) дома постоянно кричит на жену и ребёнка, при этом ещё успешно манипулирует своим повышенным давлением, но лечиться не хочет. В конце нашей встречи женщина спросила, нет ли у меня на примете хорошего невролога, специалиста по детским тикам… Стоит продолжать рассказ? По-моему, не надо быть доктором Хаусом, чтобы понять простую вещь: большинство преходящих неврологических и невротических симптомов у детей — это проблема с родителями.

Что такое «чикагская семёрка» и насколько актуальна такая классификация в наши дни?

Классификации психосоматических расстройств мне не очень нужны в повседневной работе, да и про «чикагскую семёрку» я впервые узнал благодаря этому вопросу. Прочитал и ужаснулся. Неужели в XXI веке кто-то всерьёз может рассматривать их как «болезни неотреагированных эмоций»! Перечислю эти семь заболеваний с указанием их истинных причин:

Артериальная гипертензия — заболевание, в основе которого лежит генетическая предрасположенность, реализуемая десятком дополнительных факторов (курение, избыточный вес, злоупотребление солью, гиподинамия, повышение уровня сахара и холестерина и так далее). Стресс — лишь один из факторов риска, но далеко не основной.
Язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки — заболевание, причина которого прекрасно изучена ещё в конце XX века. Это микроорганизм по имени Helicobacter Pylori. Да, описаны острые «стрессовые» язвы, но это совсем другая история.
Воспалительные заболевания кишечника (неспецифический язвенный колит и болезнь Крона) — группа воспалительных аутоиммунных заболеваний с генетической предрасположенностью.
Нейродермит (атопический дерматит) — заболевание, имеющее генетическую предрасположенность. Стрессовый фактор лишь в некоторых случаях может быть причиной обострения.
Бронхиальная астма — хроническое воспалительное заболевание с чёткой генетической предрасположенностью. Иногда стресс может способствовать обострению, а иногда и наоборот — стимуляция симпатической нервной системы приводит к расширению бронхов.
Тиротоксикоз (гиперфункция щитовидной железы) — классическое аутоиммунное заболевание, в основе которого лежит выработка антител к тканям щитовидной железы. Здесь горе-психологи вообще путают причину и следствие. Тиротоксикоз очень сильно меняет характер человека — он становится плаксивым, вспыльчивым, нервным. После излечения тиротоксикоза психические проявления полностью уходят.
Ревматоидный артрит — болезнь с неизвестной природой (обсуждается связь генетических и инфекционный факторов). Однако стресс тут точно ни при чём.

Болезнь Паркинсона возникает из-за стремления к контролю? Аденоиды у детей появляются, когда они чувствуют, что родители их не любят?

Приведённые примеры — плод неуёмного воображения диванных психологов. У обеих болезней есть гораздо более понятные причинные факторы, хотя и не до конца изученные. А вот психосоматические заболевания желудочно-кишечного тракта (функциональная диспепсия, синдром раздражённого кишечника) действительно характерны для людей мнительных, тревожных и неуверенных в себе. В древности даже существовала поговорка: любой невропат — колопат (colon — лат. «толстая кишка»).

Ипохондрия — это тоже психосоматика?

Строго говоря, «ипохондрическое расстройство» — это не психосоматика, это чистая «психика», то есть настоящее тревожное невротическое расстройство, в рамках которого пациент бесконечно ищет у себя соматические заболевания и цепляется к самым безобидным симптомам. Моя почта переполнена письмами от ипохондриков, которые, обнаружив у себя несколько десятков экстрасистол (внеочередных сокращений сердца), тут же интересуются, какова теперь у них вероятность внезапной смерти.

Как происходит диагностика психосоматических расстройств?

Пациенты с психосоматическими расстройствами могут посещать врачей любой специальности. У кого-то болезни проявляются немотивированной одышкой и сердцебиением, у кого-то тошнотой, рвотой и поносом, а у некоторых — болевыми синдромами.

— Главный диагностический критерий — обследование, зачастую неоднократное — не позволяет обнаружить никаких признаков органического заболевания. Именно этот факт должен навести на мысль о необходимости консультации с психиатром или психотерапевтом.

Основа диагностики — беседа с пациентом. Уже только на основании того, как пациент излагает жалобы, можно задуматься о наличии психосоматических расстройств. Если врач располагает достаточным временем для выяснения обстоятельств, связанных с началом или обострением заболевания, если найдёт аккуратные слова для выяснения психотравмирующих ситуаций, то картина болезни начнёт вырисовываться. Как я уже сказал, диссоциация между жалобами и отсутствием органической патологии — важный аргумент в пользу «психосоматики». Конечно, разумный объём дообследования всегда необходим, но он не должен быть избыточным.

Приведу в пример одно из классических психосоматических заболеваний — синдром раздражённого кишечника (СРК). В России считают, что для установки диагноза нужно обязательно сделать колоноскопию — непростое и недешёвое эндоскопическое обследование толстого кишечника. Во всём мире считают иначе. Если длительные симптомы кишечного дискомфорта (поносы или запоры, вздутие живота и так далее) не сопровождаются наличием так называемых «красных флагов» (снижение веса, кровь в кале, воспалительные изменения в анализах крови, поздний возраст начала болезни и наличие онкологических заболеваний у близких родственников), то мучить пациента такой непростой процедурой, как колоноскопия, смысла нет — диагноз СРК весьма вероятен.
Сколько лет проходит от обращения пациента с психосоматическим расстройством до постановки ему корректного диагноза? Бывает по-разному. Мне кажется, что если правильно построить общение с пациентом, то это совсем не сложно. Но мы этому хорошо обучены. Дело в том, что наш ныне покойный учитель, бывший директор клиники факультетской терапии Первого меда (ныне Сеченовский университет) профессор В. И. Маколкин большое внимание уделял изучению психосоматической патологии, в результате чего на базе клиники был фактически создан небольшой психосоматический центр. Сотрудники клиники довольно хорошо ориентируются в патологии такого рода, кроме того, нас поддерживает команда из нескольких психиатров.
Иногда случается, что от начала заболевания до получения профессиональной помощи проходят годы. Сложно сказать, с чем это связано. Скорее всего, с тем, что коллеги «не видят» психосоматику или же стесняются отправить пациентов к психиатру, опасаясь, что пациенты их неправильно поймут.

Как лечить психосоматику?

Всё зависит от ситуации; понятие «психосоматические расстройства» слишком широкое. В лёгких случаях специфическое лечение вообще не требуется, достаточно детальной беседы врача с пациентом и разъяснения сути происходящего. Дело в том, что порой пациента тревожат не столько сами симптомы, сколько неизвестность и подозрение на серьёзные органические заболевания. Если объяснить, что за «ощущением неполного вдоха» или «покалываниями в сердце» не стоят органические болезни сердца и лёгких, многих пациентов это вполне удовлетворит.

В отдельных случаях врач-интернист (терапевт, кардиолог, гастроэнтеролог и другие) самостоятельно может назначить психотропную терапию, если он умеет, конечно, это делать. Скажем, квалифицированный гастроэнтеролог вполне может и должен сам назначать антидепрессанты пациентам с функциональными заболеваниями желудочно-кишечного тракта, не прибегая к помощи психиатров. Зачем антидепрессанты гастроэнтерологическим пациентам? Они нужны для того, чтобы разорвать патологическую связь между сигналами в головном мозге и симптомами со стороны желудочно-кишечного тракта. Кстати, антидепрессанты давно уже перестали быть специфическими препаратами для лечения депрессии. Их с успехом применяют и в терапии некоторых болевых синдромов.

Если интернист чувствует, что пациенту нужна серьёзная комбинированная терапия, то лучше подключить к лечению психиатра, так как психофармакология довольно сложна и арсенал препаратов многообразен. Желательно консультироваться не просто с психиатром из районного диспансера, а со специалистом, который имеет опыт работы именно с психосоматическими пациентами.

Психотерапия (то есть лечение в разговорном жанре) может быть весьма полезна многим пациентам с психосоматическими расстройствами. Есть только два минуса: это дорого и долго. Противопоказание к психотерапии — симптомы «большого» психического заболевания (бредовые расстройства, галлюцинации), впрочем, это уже выходит за рамки темы «психосоматика».

А вот что пациенту точно не нужно — это видимость лечения с использованием пустышек: витаминов, «общеукрепляющих», «метаболических», «сосудистых» препаратов и так далее.

Могут ли психосоматические заболевания со временем трансформироваться в соматические патологии?

Маловероятно. Вернёмся в начало. Факторами риска они могут быть, причиной — нет. То есть гипервентиляционный синдром не превратится в астму, СРК не станет язвенным колитом, фибромиалгия не трансформируется в ревматоидный артрит. Важно только понимать, что с возрастом увеличивается риск настоящих соматических заболеваний. Нужно только не пропустить их начало.

Что такое психогигиена и чем она может помочь?

Пожалуй, психогигиена может быть способом профилактики подобных расстройств, хотя это не так-то просто. Здесь снова уместно вспомнить теорию «саногенного мышления» Ю. М. Орлова.
От себя добавлю четыре позиции, которым стараюсь следовать сам (подробнее об этом — в моей книге «Здоровье сердца и сосудов»):

ограничивайте негативный информационный поток. Не позволяйте телевизору работать в фоновом режиме. Лучше включайте музыку или любимые фильмы в записи;
отделяйте рабочее от домашнего. Заведите два телефонных номера — для домашних и для служебных разговоров, отключайте рабочий мобильник дома, в выходные и в отпуске;
вспомните о самом тяжёлом событии в вашей жизни. Может, всё остальное не стоит того, чтобы сходить с ума?
лучший способ избавиться от накопившейся усталости и раздражения — физическая активность.

И последнее. Если чувствуете, что что-то в жизни идёт совсем не так и самостоятельно выкарабкаться не получается, не стесняйтесь обращаться к специалистам в области психиатрии и психотерапии. Современная психиатрия ушла далеко вперёд по сравнению с классическим представлением о ней в фильме «Полёт над гнездом кукушки».

Если вы хотите грамотно использовать все возможности современной медицины, а также не стать жертвой сомнительного лечения и избыточной диагностики, книги из курса «Академии доктора Родионова» — вам в помощь. Все авторы серии не только практикующие врачи и специалисты, но и наши постоянные эксперты (за что им огромное спасибо).

Фото: shutterstock.com

Ссылка на публикацию: the-challenger.ru

Детское отделение тиреоидологии, репродуктивного и соматического развития

В нашем специализированном отделении в соответствии с существующими мировыми стандартами, применяются самые современные технологии в области диагностики и лечения детей и подростков с различными заболеваниями эндокринной системы:

Заболевания щитовидной железы, в том числе: тиреоидиты различной патологии, врождённый гипотиреоз
Врожденная дисфункция коры надпочечников
Надпочечниковая недостаточность (гипокортицизм), в том числе моногенные формы
Пубертатная гиперандрогения
Ожирение
Врожденный гиперинсулинизм
Гипогликемический синдром
Преждевременное половое развитие
Различные формы нарушения формирования пола
Гипогонадизм и задержка полового развития
Нарушения роста

Патология полового развития

Это направление является приоритетным в клинической и научной деятельности Института. Терапевтические алгоритмы нарушений полового созревания, используемые в нашем отделении, основаны на собственном огромном опыте работы, современных международных технологиях и новейших достижениях клинической фармакологии.

В программе обследования – обязательное применение диагностических функциональных тестов, которое дает возможность определять уровень поражения в системе гормональной регуляции и, в зависимости от этого, целенаправленно назначать гормональную терапию.

С учетом международных стандартов, применяются инновационные подходы к диагностике и лечению различных форм нарушений формирования пола, преждевременного и задержанного полового развития.

Проведение молекулярно-генетической диагностики нарушений формирования пола у детей позволяет прогнозировать развитие заболевания, выбрать оптимальный метод лечения и социальной адаптации.

Впервые в стране работает программа по оптимизации ростового прогноза у детей с нарушениями полового развития различного генеза.

С 2005 г. Институт детской эндокринологии является координатором национальной программы по неонатальному скринингу адреногенитального синдрома (АГС). Разработана методологическая основа скрининга. Начало терапии в ранние сроки позволяет уменьшить неонатальную смертность.

Благодаря внедрению нового метода диагностики АГС – проведению мультистероидного и молекулярно-генетического анализа в пятне крови новорожденного, полученного в процессе скрининга стало возможным улучшение прогноза заболевания, проведение пренатальной диагностики в семьях, имеющих больного ребенка.

На базе отделения проводится оптимизация терапии АГС в различные возрастные периоды.

В отделении внедрены методы молекулярной диагностики различных форм надпочечниковой недостаточности (различные формы аутоиммунного полигландулярного синдрома, адренолейкодистрофия, патология DAX-1 гена).

Проводится диагностика и лечение синдрома пубертатной гиперандрогении у девочек-подростков. Патология щитовидной железы В последние десятилетия значительно увеличилось количество выявляемых заболеваний щитовидной железы у детей. В НИИ детской эндокринологии используются самые современные методы диагностики, лечения и профилактики заболеваний щитовидной железы.

В отделении впервые в стране стали использоваться молекулярно-генетические методы диагностики одной из самых тяжелых форм рака щитовидной железы при множественной эндокринной неоплазии, что позволяет определять риск его развития в семьях, имеющих одного больного, и проводить профилактическую тиреоидэктомию.

На основе неонатального скрининга создан Регистр детей с врожденным гипотиреозом. За 18 лет скрининга диагностировано более 6 тысяч детей с врожденным гипотиреозом, которые благодаря ранней диагностике и лечению имеют нормальное интеллектуальное и физическое развитие.

В отделении разработана и применяется многоплановая программа социальной адаптации детей с врожденным гипотиреозом на основе комплексного обследования, включающего антропометрию, гормонально-метаболические показатели, исследование состояния сердечно-сосудистой, мочевыводящей, костной систем, ЛОР-органов, интеллектуального развития и логопедического статуса.

Для диагностики и лечения различных форм зоба и аутоиммунного поражения щитовидной железы у детей и подростков применяется самое современное оборудование и технологии. Разработанные и внедренные в практику Национальные консенсусы: «Консенсус – эндемический зоб у детей», «Консенсус – аутоиммунный тиреоидит у детей», лежат в основе лечения социальной реабилитации этих пациентов.

Врожденный гиперинсулинизм

Впервые в стране мы на основании исследования генов, участвующих в синтезе и секреции инсулина, можем уточнить формы врожденного гиперинсулинизма и назначить адекватную патогенетическую терапию.

Различные формы ожирения

В отделении проводится обследование, лечение и обучение детей и подростков с разными формами ожирения по направлениям:

Диагностика и выявление причин разных форм ожирения (конституционально-экзогенное, моногенное, синдромальное, гипоталамическое)
Скрининг метаболических осложнений ожирения
Определение гормонально-метаболических нарушений у пациентов с ожирением
Исследование генов, ответственных за развитие моногенных форм ожирения (ген лептина, рецепторов меланокортинов 3 и 4 типа, проопиломеланокортина и др. )
Комплексное обследование и реабилитация детей с гипоталамическими формами ожирения
Индивидуальные программы обследования, наблюдения и лечения ожирения у детей первых лет жизни
Наблюдение и реабилитация детей с синдромальными формами ожирения (синдромы Прадера-Вилли, Лоуренса-Муна, Альстрема, Кохена и др.)
Исследование состояния функции сердечно-сосудистой системы у детей с ожирением, оценка кардиологических рисков
Изучение композиционного состава тела (биоимпедансомерия)
Визуализация и определение висцеральной и подкожной жировой ткани (МРТ)
Исследование и оценка метаболических маркеров ожирения (лептина, адипонектина)
Совместное обучение детей и их родителей в «Школе ожирения»
Составление индивидуальных программ снижения веса с учетом потребностей организма ребенка, особенностей состава тела, пищевого и метаболического статуса

Центр диагностики и лечения нарушений роста (Центр роста)

Центр роста – единственное в Российской Федерации специализированное подразделение, занимающееся проблемами диагностики и персонифицированного лечения различных, в том числе редких, форм нарушений роста у детей и подростков. Центр роста осуществляет помощь практическому здравоохранению: консультативную помощь в регионах Российской Федерации, созданы «Школы роста» для родителей и детей, проводятся выездные лекции-семинары для региональных педиатров-эндокринологов.

Функционирует Национальный регистр детей и подростков с соматотропной недостаточностью.

Наши пациенты

Центр роста осуществляет длительный мониторинг и медико-социальную адаптацию детей и подростков с различными вариантами низкорослости, в том числе получающих терапию гормоном роста.

Мультидисциплинарный подход, привлечение самого современного оборудования и технологий (магнитно-резонансная томография, мультиспиральная компьютерная томография, все виды ультразвуковой диагностики; молекулярно-генетический и гормональный анализ), позволяют максимально сократить время обследования и продолжительность госпитализации, тем самым в оптимальные сроки проводить необходимую терапию.

Ведение пациентов осуществляется в соответствии с современными международными протоколами, позволяющими добиться максимально возможных результатов лечения. Длительная, непрерывная, своевременно начатая терапия во многих случаях позволяет детям, ранее обречённым становиться карликами, достигать социально приемлемого роста.

Благодаря тесному сотрудничеству с другими подразделениями, в Центре роста имеется возможность комплексного обследования практически всех видов низкорослости у детей и подростков:

Гипопитуитаризм (гипофизарный нанизм)
Приобретенный СТГ-дефицит: состояния после оперативного и/или лучевого лечения опухолей головного мозга, в частности гипоталамо-гипофизарной области (краниофарингиома, аденома гипофиза)
Синдромальные формы низкорослости, в частности синдромы: Шерешевского-Тернера, Нунана, Аарского, Ларона, Сильвера-Рассела, Прадера-Вилли, Секкеля
Низкорослость, обусловленная задержкой внутриутробного развития
Конституциональная и семейная низкорослость
Низкорослость, развившаяся на фоне тяжелых соматических заболеваний

Проводимый в Центре комплекс необходимых и самых современных исследований, позволяет в кратчайшие сроки диагностировать вид низкорослости, включая ее молекулярно-генетические основы, в том числе мутации генов-кандидатов, участвующих в закладке и клеточной дифференцировке структур гипоталамо-гипофизарной системы (GH-1, Pit-1, PROP-1, GHR, FGFR3), генные поломки на уровне рецепторного взаимодействия и пострецепторного сигналингового каскада.

Нами апробированы все зарубежные препараты гормона роста и с 2006 года апробирован и внедрен в клиническую практику первый отечественный генноинженерный препарат Растан. Генноинженерный гормон роста – новая эра в лечении низкорослости. За два десятилетия применения гормона роста десятки тысяч детей достигли нормального роста. В Центре Роста в течение последних 20 лет ведется Национальный регистр детей и подростков с соматотропной недостаточностью. На основании его данных МЗ РФ закупает препараты гормона роста для всех детей Российской Федерации.

На основе длительной многолетней работы, впервые в России в Центре разработаны и активно применяются алгоритмы оптимального лечения низкорослости, обусловленной задержкой внутриутробного развития и низкорослости на фоне хронической почечной недостаточности.

Впервые в России совместно с ведущими зарубежными клиниками показана необходимость применения гормона роста у взрослых людей с приобретенной соматотропной недостаточностью и доказано влияние гормона роста на костный метаболизм, процессы старения, деятельность сердечно-сосудистой системы и иммунитет.

Применение новых технологий, позволяет постоянно совершенствовать принципы диагностики и лечения, расширять возможности гормональной терапии, в частности при низкорослости, развивающейся на фоне преждевременного полового развития; врожденной дисфункции коры надпочечников, хронических соматических заболеваниях, в том числе при ревматоидном артрите, состояниях после трансплантации органов.

В Центре работает «Школа роста» для детей и их родителей, осуществляется консультативная помощь в регионах РФ, выездные лекции и семинары для педиатров-эндокринологов.

На базе отделения создан Национальный регистр Российской Федерации пациентов с врожденным гипотиреозом, который предусматривает передачу регулярно обновляемых первичных данных из территориальных медико-генетических консультаций на уровень Российской Федерации с формированием федеральной базы данных.

Разработан Московский регистр пациентов с врожденной дисфункцией коры надпочечников (адреногенитальным синдромом). Создан банк данных генетических мутаций в семьях, имеющих больных детей. Это позволяет проводить медико-генетическое консультирование семей и при необходимости – пренатальную диагностику и лечение. Отделение является координатором национальной программы по неонатальному скринингу адреногенитального синдрома.

Основные направления научной и практической деятельности:

Оценка клинико-социальной эффективности национального скрининга на врожденный гипотиреоз.
Изучение молекулярно-генетических основ врожденного гипотиреоза.
Определение прогностических факторов среди иммунологических и клинико-гормональных показателей, влияющих на течение и эффективность терапии диффузного токсического зоба у детей.
Генетическая предрасположенность к развитию диффузного токсического зоба у детей.
Особенности диагностики, лечения и реабилитации детей и подростков с различными формами рака щитовидной железы.
Изучение молекулярно-генетических основ различных форм наследственного дефицита гормона роста, нарушений половой дифференцировки и полового созревания у детей и подростков.
Изучение патогенетических механизмов нарушений роста у детей с соматотропной недостаточностью, конституциональной и семейной низкорослостью, нарушениями периферической и тканевой передачи сигнала гормона роста.
Изучение эффективности применения гормона роста при синдромальной низкорослости, внутриутробной задержке роста, хронических соматических заболеваниях (муковисцидозе, ревматоидных заболеваниях), а также у взрослых с целью коррекции обменных процессов.
Разработка оптимальных методов гормонального лечения преждевременного полового развития у детей с применением современных препаратов (аналогов гонадолиберинов, избирательных агонистов и антагонистов рецепторов андрогенов и эстрогенов).
Разработка программ гормональной и социальной реабилитации у пациентов с различными вариантами нарушений половой дифференцировки.
Разработка оптимальных методов гормональной терапии гипогонадизма у девочек и мальчиков.
Поиск генетических маркеров раннего развития ожирения у детей, морбидных форм ожирения.

Дневная сонливость: причины и лечение

Гиперсомния — это не самостоятельное заболевание, а симптом, сопровождающий различные заболевания и состояния.

Дневную сонливость обычно считают признаком недосыпания или каких-то нарушений нормального сна, но исследователи, пришли к выводу, что гораздо чаще причиной подобной сонливости могут быть скрытая депрессия, соматическая патология и ожирение. Людей, страдающих от непреодолимой дневной сонливости, прежде всего нужно обследовать на депрессию и диабет, патологию щитовидной железы и нервной системы независимо от наличия или отсутствия у них специфических симптомов нарушения сна.

Существует немало причин, по которым человека в дневное время может клонить в сон:

— некачественный ночной сон,

— гиподинамии (малоподвижном образе жизни) из-за плохо проветриваемого помещения, а также из-за сидячей работы, которая не связана с физическими нагрузками,

— идиопатическая гиперсомния,

— синдром движений конечностей во сне,

— синдром отсроченной фазы сна,

— переедание особенно с большим количеством калорийной пищи,

— употребления большого количества шоколада, кофе, различных энергетиков и даже крепкого чая,

— авитаминоз,

— порой желание спать обусловлено недостатком солнечного света,

— быстрая смена часовых поясов, особенно сразу после перелета,

— вредные привычки,

— железодефицитная анемия,

— ожирение,

— прием успокоительных (седативных) препаратов, антигистаминных средств и прочих медикаментов,

— передозировка целого ряда стимуляторов нервной системы,

— инфекционные заболевания, особенно, в стадии выздоровления,

— пониженное артериальное давление,

— скрытые астено-невротические и депрессивные состояния,

— атеросклероз коронарных артерий или сосудов головного мозга,

— интоксикации,

— заболевания нервной системы,

— нарколепсия,

— пониженный либо повышенный уровень глюкозы в крови,

— эндокринные расстройства,

-соматические заболевания ,

— органические заболевания и травмы мозга,

— наиболее частой и опасной причиной резкой дневной сонливости является синдромом обструктивного апноэ сна,

— и могие другие.

Следует различать психофизиологическую гиперсомнию. Она наблюдается у практически здоровых людей при недостаточном ночном сне или в условиях стресса.

Хронический храп (Дневная сонливость возникает потому, что храп может вызывать частые микропробуждения головного мозга. Это ведет к тому, что нарушается структура сна, и он фрагментируется. Организм и мозг не отдыхают ночью.)

Наиболее частой и опасной причиной резкой дневной слабости и сонливости является синдромом обструктивного апноэ сна. Для этого заболевания характерна выраженная дневная сонливость, сопровождающаяся усталостью, вялостью, слабостью, а также неврологические расстройства, обусловленные нарушением структуры ночного сна.

Сахарный диабет — это заболевание эндокринной системы со снижением выработки гормона инсулина поджелудочной железой или невосприимчивостью тканей организма к инсулину. Инсулин является проводником в клетки глюкозы, которая основным их источником энергии. При сахарном диабете возникает дисбаланс между поступлением глюкозы и ее утилизацией организмом. Сонливость может быть признаком как избытка глюкозы в организме, так и недостатка ее. А прогрессирование сонливости может указывать на грозное осложнение диабета — кому. Помимо сонливости сахарный диабет характеризуется такими симптомами, как жажда, слабость, увеличение количества мочи, зуд кожи, головокружения. Каждый человек должен знать свой уровень сахара крови, для этого нужно сдать простой анализ в своей поликлинике или любом диагностическом центре.

Гипотиреоз — это синдром, вызванный снижением функции щитовидной железы. Часто это заболевание маскируется за другими заболеваниями. Наиболее часто первичный гипотиреоз появляется в исходе аутоиммунного тиреоидита или в результате лечения тиреотоксикоза. Также возможно развитие гипотиреоза как побочный эффект терапии амиодароном при лечении сердечных аритмий и цитокинами при лечении инфекционных гепатитов. Симптомами этого заболевания помимо сонливости считают быструю утомляемость, сухость кожных покровов, замедление речи, отечность лица и рук, запоры, зябкость, снижение памяти, депрессивные состояния, у женщин нарушение менструального цикла и бесплодие.

Но, причины дневной сонливости нередко связаны и с рационом употребляемых продуктов. Даже в случае хорошего ночного сна, когда человек высыпается, у него может возникнуть сильная дневная сонливость. Секрет заключается в составе пищи, которую употребляют люди днем. После жирной пищи начинает клонить в сон, а еда, богатая углеводами, наоборот, повышает концентрацию внимания и работоспособность. Содержание белков никакого влияния на сонливость не оказывало.

Травма головного мозга тоже может быть причиной сонливости. Головные боли, головокружение, синяки под глазами и эпизод предшествующей черепно-мозговой травмы должны насторожить пациента.

В большинстве случаев избыточная дневная сонливость — частый симптом нарколепсии. Это редкая форма нарушения сна, при которой человек внезапно засыпает, а потом как ни в чем не бывало просыпается. Симптомы этой патологии могут появиться все сразу или развиваться постепенно на протяжении многих лет. Сон таких людей ничем не отличается от обычного, с толь лишь разницей, что больной человек не может предсказать где, когда и как надолго он уснет в следующий раз.

2 соматическое отделение

2 соматическое отделение занимается лечением детей с педиатрической патологией в возрасте от 1 месяца до 1 года.

Ежедневно в отделении проходят лечение 20-25 детей. За год получают медицинскую помощь от 650 до 700 пациентов. Средняя длительность пребывания в стационаре составляет 14 дней. За это время проводятся все необходимые для установления диагноза обследования и курсы лечения. При необходимости привлекаются врачи – специалисты и работники кафедр педиатрии, перинатологии и неонатологии, детской хирургии, инфекционных заболеваний СГМУ. По показаниям проводится подготовка документов в федеральные центры для консультации или направления на госпитализацию.

Ведущая патология — отдельные состояния перинатального периода и патология, связанная с врожденными пороками развития и генетическими аномалиями.

Основные причины экстренной госпитализации детей в отделение – неонатальные желтухи, гипотрофии, острые пиелонефриты, аллергические реакции, судороги у детей до 6 месяцев, кишечные колики, синдром срыгиваний и рвот. До 30% пациентов – дети, нуждающиеся в повторных курсах обследования и лечения, в том числе, по поводу внутриутробных инфекций, рожденные глубоко недоношенными, прооперированные ранее по различным видам патологии.

Условия пребывания — пациенты с родителями госпитализируются в четырех местные палаты. В отделении есть 4 бокса для больных, нуждающихся в изоляции. Мамы и дети обеспечиваются постельным бельем и пеленками, бесплатным питанием. При отсутствии грудного молока у мамы, малыши получают питание на молочной кухне – используются смеси фирм НАН и Нутрилон, в том числе, лечебные. Для получающих прикормы готовятся каши, специальный протертый стол.

Питание матерей бесплатное в столовой, находящейся на 1 этаже нашего корпуса. Женщины с сахарным диабетом находятся на соответствующей диете. Гипоаллергенным питанием обеспечиваются мамы, кормящие грудью детей с аллергическими заболеваниями.

Предварительная запись в отделение проводится участковым педиатром или фельдшером по месту жительства.

Госпитализация в отделение осуществляется через приемный покой АОДКБ.

В отделении трудятся педиатр – кардиолог и педиатр — невролог. Заботу о маленьких пациентах принимают на себя младший и средний медицинский персонал отделения. 80% медицинских сестер имеют опыт работы более 10 лет, 30% — с высшей квалификационной категорией.

Зав.отд. к.м.н .Лукьянова Татьяна Николаевна

Тел. 8-8182-68-38-75

Сведения о сотрудниках

Врачи:

ФИО	Должность	Сведения о получении медицинского образования	Сведения о сертификате специалиста	Дата выдачи сертификата
Лукьянова Татьяна Николаевна	Заведующая отделением — врач-педиатр	Архангельская государственная медицинская академия — 1997-Педиатрия	ФГБОУ ВПО «Северный государственный медицинский университет»-Педиатрия	10. 02.2018
Малыгина Марина Юрьевна	Врач-педиатр	ФГБОУ ВПО «Северный государственный медицинский университет» — 2011-Педиатрия	ФГБОУ ВПО «Северный государственный медицинский университет»-Педиатрия	14.03.2017

График работы специалистов: пятидневная рабочая неделя с 8.30-15.42.

График работы дежурных врачей: круглосуточный.

Расстройства соматических симптомов: история вопроса, патофизиология, эпидемиология

Американская психиатрическая ассоциация. Диагностическое и статистическое руководство психических расстройств . 5-е изд. Арлингтон, Вирджиния: American Psychiatric Publishing; 2013.

Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам. Американская психиатрическая ассоциация . Четвертый выпуск. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая ассоциация; 2000. Редакция текста.

Холлидей К.Л., Макфарлейн Г.Дж., Николл Б.И., Крид Ф., Томсон В., Макбет Дж.Генетическая изменчивость нейроэндокринных генов связана с соматическими симптомами в общей популяции: результаты исследования EPIFUND. J Psychosom Res . 2010 май. 68 (5): 469-74. [Медлайн].

Атмака М., Сирлиер Б., Йилдирим Х., Каяли А. Объемы гиппокампа и миндалины у пациентов с соматизационным расстройством. Prog Neuropsychopharmacol Biol Psychiatry . 2011 15 августа. 35 (7): 1699-703. [Медлайн].

van der Kruijs SJ, Bodde NM, Vaessen MJ, Lazeron RH, Vonck K, Boon P, et al.Функциональная взаимосвязь диссоциации у пациентов с психогенными неэпилептическими припадками. J Neurol Neurosurg Psychiatry . 2012 Март 83 (3): 239-47. [Медлайн].

Курлансик С.Л., Маффей МС. Расстройство соматических симптомов. Am Fam Врач . 2016 г. 1. 93 (1): 49-54. [Медлайн].

Hilderink PH, Collard R, Rosmalen JG, Oude Voshaar RC. Распространенность соматоформных расстройств и необъяснимых с медицинской точки зрения симптомов в пожилом возрасте по сравнению с более молодыми возрастными группами: систематический обзор. Aging Res Rev.. 2013 12 января (1): 151-6. [Медлайн].

Лимбург К., Саттель Х, Радзей К., Лахманн С. Расстройство соматических симптомов DSM-5 у пациентов с головокружением и симптомами головокружения. J Psychosom Res . 2016 декабрь 91: 26-32. [Медлайн].

Baruffol E, Thilmany MC. Беспокойство, депрессия, соматизация и злоупотребление алкоголем. Показатели распространенности в общей выборке бельгийского сообщества. Acta Psychiatr Belg . 1993 май-июнь.93 (3): 136-53. [Медлайн].

Chioqueta AP, Стайлз TC. Суицидальный риск у пациентов с соматизирующим расстройством. Кризис . 2004. 25 (1): 3-7. [Медлайн].

Wiborg JF, Gieseler D, Fabisch AB, Voigt K, Lautenbach A, Löwe B. Суицидальность у пациентов первичной медико-санитарной помощи с соматоформными расстройствами. Psychosom Med . 2013 ноябрь-декабрь. 75 (9): 800-6. [Медлайн].

Окленд Т.С., Гонсалес-младший, Фербер А.Т., Манн С.Е.Связь между пациентом, оценивающим оценку системы, и соматизацией. JAMA Otolaryngol Head Neck Surg . 2017 г. 1. 143 (9): 870-875. [Медлайн].

Кендлер К.С., Агген С.Х., Кнудсен Г.П., Ройсамб Э., Нил М.К., Рейхборн-Кьеннеруд Т. Структура генетических и экологических факторов риска синдромальных и субсиндромальных общих расстройств оси I DSM-IV и всех расстройств оси II. Am J Psychiatry . 2011 Январь 168 (1): 29-39. [Медлайн]. [Полный текст].

Маес М., Галецки П., Веркерк Р., Риф В.Соматизация, но не депрессия, характеризуется нарушением пути катаболита триптофана (TRYCAT), что указывает на повышение индоламин-2,3-диоксигеназы и снижение активности кинуренинаминотрансферазы. Neuro Endocrinol Lett . 2011. 32 (3): 264-73. [Медлайн].

Кацер А., Оберфельд Д., Хиллер В., Герлах А.Л., Виттхёфт М. Процессы тактильного восприятия и их связь с соматоформными расстройствами. Дж Ненормальный Психол . 2012 май. 121 (2): 530-43.[Медлайн].

Гао Х, МакСвайни П., Корт А, Виггинс А., Сойер С.М. Расстройства соматической симптоматики у подростков в стационаре. J Здоровье подростков . 2018 декабрь 63 (6): 779-784. [Медлайн].

Laferton JAC, Stenzel NM, Rief W, Klaus K, Brähler E, Mewes R. Скрининг DSM-5 соматического симптома расстройства: диагностическая точность самоотчетов в выборке населения. Psychosom Med . 2017 ноя / дек. 79 (9): 974-981. [Медлайн].

Gierk B, Kohlmann S, Kroenke K, Spangenberg L, Zenger M, Brähler E, et al. Шкала соматических симптомов-8 (SSS-8): краткая оценка бремени соматических симптомов. JAMA Intern Med . 2014 Март 174 (3): 399-407. [Медлайн].

Werring DJ, Weston L, Bullmore ET. Функциональная магнитно-резонансная томография церебрального ответа на зрительную стимуляцию при необъяснимой с медицинской точки зрения потере зрения. Психол Мед . 2004 г., май. 34 (4): 583-9.[Медлайн].

Мартин А., Раух Э., Фихтер М., Риф В. Лечение за один сеанс для пациентов, страдающих необъяснимыми с медицинской точки зрения симптомами в первичной медико-санитарной помощи: рандомизированное клиническое испытание. Психосоматика . 2007 июль-август. 48 (4): 294-303. [Медлайн].

Смит Г. Р. мл., Монсон Р. А., Рэй округ Колумбия. Консультация психиатра при соматизирующем расстройстве. Рандомизированное контролируемое исследование. N Engl J Med . 1986 29 мая. 314 (22): 1407-13. [Медлайн].

Hennings A, Schwarz MJ, Riemer S, Stapf TM, Selberdinger VB, Rief W. Физические упражнения влияют на тяжесть симптомов, но не на биологические показатели депрессии и соматизации — результаты по IL-6, неоптерину, триптофану, кинуренину и 5-HIAA. Psychiatry Res . 2013 30 декабря. 210 (3): 925-33. [Медлайн].

Erkic M, Bailer J, Fenske SC, Schmidt SNL, Trojan J, Schröder A и др. Нарушение обработки эмоций и снижение доверия у пациентов с расстройством соматических симптомов. Clin Psychol Psychother . 2018 25 января (1): 163-172. [Медлайн].

Bleichhardt G, Timmer B., Rief W. Когнитивно-поведенческая терапия для пациентов с множественными соматоформными симптомами — рандомизированное контролируемое исследование в третичной медицинской помощи. J Psychosom Res . 2004 апр. 56 (4): 449-54. [Медлайн].

Beltman MW, Voshaar RC, Speckens AE. Когнитивно-поведенческая терапия депрессии у людей с соматическим заболеванием: метаанализ рандомизированных контролируемых исследований. Br J Психиатрия . 2010 июл.197 (1): 11-9. [Медлайн].

Хуанг М., Луо Б., Ху Дж., Вэй Н., Чен Л., Ван С. и др. Комбинация циталопрама и палиперидона лучше, чем один циталопрам при лечении соматоформного расстройства: результаты 6-недельного рандомизированного исследования. Int Clin Psychopharmacol . 2012 май. 27 (3): 151-8. [Медлайн].

Барский А.Ю., Ахерн ДК. Когнитивно-поведенческая терапия ипохондрии: рандомизированное контролируемое исследование. JAMA . 2004 24 марта. 291 (12): 1464-70. [Медлайн].

Egloff N, Cámara RJ, von Känel R, Klingler N, Marti E, Ferrari ML. Гиперчувствительность и гипералгезия при соматоформных болевых расстройствах. Общая психиатрическая больница . 2014 май-июнь. 36 (3): 284-90. [Медлайн].

Харрис А.М., Орав Э.Дж., Бейтс Д.В., Барский А.Дж. Соматизация увеличивает инвалидность независимо от сопутствующей патологии. J Gen Intern Med . 2009 24 февраля (2): 155-61. [Медлайн].[Полный текст].

Кроенке К. Эффективность лечения соматоформных расстройств: обзор рандомизированных контролируемых исследований. Psychosom Med . 2007 декабрь 69 (9): 881-8. [Медлайн].

Олесен Дж., Густавссон А., Свенссон М., Виттхен Х.Ю., Йонссон Б. Экономические издержки заболеваний мозга в Европе. евро J Neurol . 2012 января 19 (1): 155-62. [Медлайн].

Рока М., Гили М., Гарсия-Гарсия М., Сальва Дж., Вивес М., Гарсия Кампайо Дж. И др.Распространенность и коморбидность общих психических расстройств в системе первичной медико-санитарной помощи. J Влияет на Disord . 9 апреля 2009 г. [Medline].

Суматипала А., Сирибаддана С., Абейсингха М.Р., Де Силва П., Дьюи М., Принц М. и др. Когнитивно-поведенческая терапия против структурированного ухода за необъяснимыми с медицинской точки зрения симптомами: рандомизированное контролируемое исследование. Br J Психиатрия . 2008 июль 193 (1): 51-9. [Медлайн].

van Ravesteijn H, Wittkampf K, Lucassen P, van de Lisdonk E, van den Hoogen H, van Weert H, et al.Выявление соматоформных расстройств в первичной медико-санитарной помощи с помощью PHQ-15. Энн Фам Мед . 2009 май-июнь. 7 (3): 232-8. [Медлайн].

Kleinstäuber M, Witthöft M, Steffanowski A, van Marwijk H, Hiller W, Lambert MJ. Фармакологические вмешательства при соматоформных расстройствах у взрослых. Кокрановская база данных Syst Rev . 2014 7 ноября. CD010628. [Медлайн].

Соматоформные расстройства — обзор

6.24.1 Клиническая картина

Многие люди обращаются к практикующим врачам с физическими жалобами, которым невозможно найти медицинское объяснение.Например, европейское исследование (van Hemert, Hengeveld, Bolk, Rooijmans, & Vandenbroucke, 1993) показало, что среди 191 нового обращения в поликлинику общего профиля 52% пациентов имели симптомы, которые в конечном итоге оставались необъясненными. В более раннем австралийском исследовании сообщалось, что из 95 пациентов, посетивших терапевта и предъявивших соматические жалобы, у 41% не было явной соматической патологии (Pilowsky, Smith, & Katsikitis, 1987). Сопоставимые проценты были зарегистрированы в других исследованиях из разных стран, изучающих необъяснимые симптомы у пациентов с болью в животе (Harvey, Salih, & Read, 1983) и болью в груди (Eifert, 1992; Mayou, Bryant, Forbar, & Clark, 1994).

Хотя многие из этих пациентов будут удовлетворены отрицательными результатами медицинского обследования и некоторыми заверениями в этом отношении, значительная подгруппа будет продолжать с тревогой размышлять о возможности страдать от еще не диагностированного физического заболевания. Скорее всего, они будут продолжать обращаться за помощью по поводу тех же или других физических симптомов, потребовать большего количества медицинских осмотров и направлений к специалистам, пройти дорогостоящие лабораторные анализы и, в некоторых случаях, даже оказаться на операционном столе (Warwick & Salkovskis, 1990).Несмотря на высокую распространенность неоднозначных и необъяснимых физических проблем, соматоформные расстройства привлекли лишь минимальное внимание исследователей и плохо изучены. Основная причина этого относительного недостатка знаний заключается в том, что люди с такими проблемами обычно не хотят обращаться к психологу и предпочитают оставаться в системе медицинского обслуживания. В результате они буквально ускользнули от внимания клинических психологов.

Мы организовали наше обсуждение в этой главе вокруг категорий и классификации, предложенных в Диагностическом и статистическом руководстве психических расстройств (4-е изд., DSM-IV; Американская психиатрическая ассоциация [APA], 1994). Между соматоформными расстройствами и некоторыми тревожными расстройствами наблюдается значительное совпадение. Поэтому мы сделаем попытку выйти за рамки категорий DSM в сторону более функционально-пространственной перспективы проблем людей, которые обращаются либо с необъяснимыми соматическими симптомами, либо с чрезмерным беспокойством по поводу физических симптомов. Мы считаем, что такой подход более эффективен с клинической точки зрения, поскольку он предоставляет информацию, которая непосредственно полезна для разработки клинических вмешательств.

6.24.1.1

DSM-IV Классификация

Нынешняя классификация соматоформных расстройств основана на решении рабочей группы DSM-III исключить понятие невроз из-за его этиологического подтекста. Это изменение привело к тому, что расстройства, ранее классифицированные в одной категории как неврозы (тревожный невроз, невротическая депрессия, ипохондрия и истерия), были переопределены и переклассифицированы в четыре отдельные категории DSM : тревожные расстройства, расстройства настроения, соматоформные расстройства и диссоциативные расстройства ( Мерфи, 1990).Согласно DSM-IV (APA, 1994), общей чертой соматоформных расстройств является наличие физических симптомов, которые предполагают общее заболевание (отсюда термин соматоформ), но не полностью объясняются общим заболеванием, прямое воздействие вещества или другое психическое расстройство. Физические симптомы приводят к существенным личным, социальным и профессиональным нарушениям и не являются притворными или произвольными, как при симулировании или симулированном расстройстве.

DSM-IV различает шесть соматоформных расстройств: соматизирующее расстройство, недифференцированное соматизирующее расстройство, конверсионное расстройство, болевое расстройство, ипохондрия и дисморфическое расстройство тела.Эти расстройства можно разделить на две большие категории: классические «истерические расстройства» и «расстройства озабоченности». Истерические расстройства включают фактическую потерю или изменение функций организма, как в случае соматического расстройства, конверсии и болевого расстройства. Сообщения о страданиях часто превышают сообщения о симптомах пациентов с известными заболеваниями. Пациенты с истерическими расстройствами обычно не испытывают беспокойства, в то время как люди с расстройствами озабоченности чрезмерно озабочены физическими проблемами с их телом либо с точки зрения болезни (ипохондрия), либо с точки зрения формы и размера (дисморфическое расстройство тела).Общие черты каждого из этих расстройств будут описаны ниже.

Соматизирующее расстройство характеризуется множественными жалобами на физическое состояние без явных или известных физических причин. Заболевание может длиться многие годы, а в некоторых случаях — всю взрослую жизнь. Чтобы поставить диагноз, человек должен представить в анамнезе боль, связанную как минимум с четырьмя различными участками или функциями (например, голова, спину, живот, суставы), двумя желудочно-кишечными симптомами (например, диарея, пищевая непереносимость), одним сексуальным симптом (е.ж., нерегулярные менструации, безразличие к сексу) и один псевдоневрологический симптом (например, нарушение равновесия, онемение, паралич). Эти симптомы приводят к частым и многочисленным медицинским консультациям, сложному анамнезу и изменению образа жизни человека. Физические и лабораторные данные не могут определить правдоподобное медицинское состояние как причину симптомов, и если причина существует, реакция пациента, кажется, превышает ожидаемую.

Ипохондрия характеризуется необоснованными страхами, подозрениями или убеждениями в том, что у человека имеется серьезное и часто смертельное заболевание, такое как болезнь сердца, рак или синдром приобретенного иммунодефицита (СПИД).Пациенты часто ищут утешения, проверяют свое тело и избегают ситуаций, связанных с болезнью. Простое информирование пациентов об отсутствии болезненного процесса или объяснение доброкачественной природы симптомов приводит только к временному успокоению, за которым следует возобновление беспокойства по поводу симптомов и продолжающееся чрезмерное использование медицинских услуг (Salkovskis & Warwick, 1986).

Болевое расстройство характеризуется сильной острой или хронической болью в одной или нескольких частях тела. Боль непросто понять или не может быть полностью объяснена каким-либо известным заболеванием. ipso facto боль является субъективным явлением, и психологические факторы, такие как настроение, тревога и внимание, могут быть вовлечены в возникновение, поддержание или обострение боли и усложнять дифференциальную диагностику. Боль считается острой, если она длится менее шести месяцев, и хронической, если она сохраняется более шести месяцев. Хроническая боль, в частности, часто связана с серьезными изменениями в поведении, такими как снижение активности и соматическая озабоченность (Pilowsky, Chapman, & Bonica, 1977).

Конверсионное расстройство характеризуется симптомами, указывающими на неврологическое расстройство, хотя соответствующие медицинские исследования не могут определить неврологическое или общее медицинское расстройство. Иногда симптомы могут даже не соответствовать общим неврологическим знаниям. DSM-IV описывает четыре подтипа с (i) моторными симптомами или нарушениями (например, параличом), (ii) припадками судорог, (iii) сенсорными симптомами или дефицитами (например, слепотой, анестезией и афонией) и (iv ) смешанное представление.Некоторые пациенты проявляют безразличие или отсутствие беспокойства по поводу своих симптомов ( la belle indifference ). Важным требованием для постановки диагноза является временная связь между симптомами конверсии и психологическим стрессором, таким как острое горе или виктимизация. Пациенты, как правило, не осознают психологическую основу своих симптомов и сообщают, что не могут их контролировать.

Дисморфическое расстройство тела (BDD) характеризуется озабоченностью воображаемым или преувеличенным обезображиванием тела или чрезмерным беспокойством о том, что что-то не так с формой или внешним видом частей собственного тела.Предполагаемый дефект или отклонение от нормы обычно незаметны для окружающих или почти не заметны. К предметам, вызывающим беспокойство, обычно относятся лицо (нос, рот, глаза, зубы), голова (истончение волос), половые характеристики (размер пениса, груди) или общий внешний вид тела (слишком длинный или слишком короткий, уродство). Другие проблемы могут включать шрамы, морщины или запах тела. Когнитивные особенности — это чрезмерная озабоченность, навязчивые мысли, а иногда и идеи ссылки. На поведенческом уровне особенности включают избегание (например, избегание).g. обнажения тела, прямого социального контакта, разговора о проблеме, взгляда в зеркало), маскировки или сокрытия воображаемых деформаций (ношение шляпы или очков), чрезмерного ухода и проверки, а также поисков утешения.

6.24.1.2 Болезнь, недомогание и соматизация

Болезнь часто описывается как наличие объективных биологических аномалий в структуре и / или функции органов и систем организма. Болезнь относится к субъективному восприятию нездоровья и может не иметь отношения к наличию объективируемого заболевания.Роль больного — это социологическая конструкция, первоначально выдвинутая американским социологом Талкотом Парсонсом и относящаяся к роли, предоставленной человеку обществом с соответствующими привилегиями (например, не ходить на работу домой) и обязанностями (соблюдение медицинских режимов).

Ключевым для соматоформных расстройств является феномен соматизации, определяемый Липовски (1988, стр. 275) как «тенденция испытывать и выражать психологический стресс в виде соматических симптомов, которые человек неверно интерпретирует как серьезное физическое заболевание и стремится медицинская помощь для них.«Вместо того, чтобы относиться к отдельной группе расстройств, это определение отражает текущее мнение о соматизации как о сложном психопатологическом процессе, который может быть вовлечен в различные клинические проблемы (см. Kellner, 1986).

Психосоматические расстройства традиционно считались медицинскими состояниями, в которых психологические факторы играют роль. Однако концепция психосоматических расстройств вводит в заблуждение, поскольку предполагает особый класс соматических расстройств психогенной этиологии (Lipowsky, 1988).Концептуально более нейтральным понятием являются «функциональные соматические симптомы», которые Келлнер (1986) определил как соматические симптомы, не относящиеся к органической патологии, которые можно продемонстрировать физическим осмотром или стандартными лабораторными тестами, хотя временные физиологические изменения могут быть обнаружены в некоторых из них. расстройства или могут быть обнаружены с помощью специальных методов, таких как измерение сокращений кишечника или изменений напряжения поперечно-полосатых мышц.

Концептуальное распространение и путаница преобладают в области соматизации и соматоформных расстройств.Многие концепции используются взаимозаменяемо или остаются неточными в исследованиях и клинической практике. Несмотря на значительную коморбидность и даже феноменологическое совпадение психологических и соматических расстройств, картезианский дуализм по-прежнему явно или неявно влияет на клиническую практику. Частично это может быть связано с традиционным разделением труда между медицинскими и психологическими дисциплинами, каждая из которых претендует (или надеется) ответить на некоторые вопросы в сфере разума и тела. Однако такие редукционистские модели представляют собой серьезное препятствие для более полного понимания соматоформных расстройств.

Объяснение соматических симптомов психическим здоровьем и личностными чертами: применение байесовской регуляризованной квантильной регрессии в большом популяционном исследовании | BMC Psychiatry

Участники

Настоящее исследование является описательно-аналитическим с перекрестным дизайном, проведенным в период с апреля 2010 г. по май 2010 г. Этическое одобрение было получено от институциональных наблюдательных советов Исфаханского университета медицинских наук и разрешение на набор участников была предоставлена участвующими медицинскими центрами [15].

Население составляло 20 000 сотрудников Исфаханского университета медицинских наук и служб здравоохранения в провинции Исфахан. Среди этих 20 000 заболевших 10 500 не относились к преподавательскому составу и в основном выполняли административные функции в 50 различных центрах в провинции Исфахан, состоящих из больниц, кампусов и медицинских центров. Чтобы увеличить количество ответов и участия, а также точность собранной информации, анкеты были распределены в два этапа с короткими интервалами (3–4 недели).Доля ответов на первом и втором этапах составила 86,1 и 64,64 процента соответственно. Наконец, сопоставив анкеты, возвращенные на этапе 2, с их эквивалентами на этапе 1, мы получили 4763 вопросника.

Меры

Данные были получены из наших четырех вопросников, включая больничную шкалу тревожности и депрессии (HADS), анкету NEO, анкету общего состояния здоровья (GHQ) и PHQ-15. Кроме того, по критериям Рима IV диагностировались функциональные желудочно-кишечные расстройства (FGID).Выраженность соматических симптомов оценивалась по критериям PHQ-15 и Rome IV. Участники заполнили анкеты информацией о возрасте, поле, семейном положении, уровне образования, ИМТ, уровне физической активности и уровне воспринимаемой поддержки в качестве смешивающих переменных.

Тревога и депрессия

Тревога и депрессия оценивались с помощью опросника по Больничной шкале тревожности и депрессии (HADS) из 14 пунктов. Больничная шкала тревожности и депрессии обычно используется врачами для определения уровней тревожности и депрессии.HADS — это шкала из 14 пунктов, генерирующая порядковые данные, семь из которых относятся к тревоге, а семь — к депрессии. Каждый пункт в анкете оценивается от 0 до 3, что означает, что участники могут набрать от 0 до 21 баллов по тревоге или депрессии [16]. Для тревожности (HADS-A) это дало специфичность 0,78 и чувствительность 0,9. Для депрессии (HADS-D) это дало специфичность 0,79 и чувствительность 0,83 [17].

Личностные черты

Большая пятерка личностных черт оценивалась с помощью опросника NEO из 60 пунктов (по 12 пунктов на домен).Используемая нами версия — это сокращенный формат исходной версии, содержащий 240 элементов [18]. Эта сокращенная версия NEO PI-R называется NEO Five-Factor Inventory (NEO-FFI) и рассчитана на 10–15, а не на 45–60 минут для введения. Пять личностных черт пятифакторной модели (FFM): невротизм (N), включая эмоциональную нестабильность и самосознание, тревогу, гневную враждебность, депрессию, импульсивность, уязвимость; Экстраверсия (E) состоит из общительности, напористости и социального взаимодействия, теплоты, общительности, активности, стремления к возбуждению, положительных эмоций; Открытость (О): когнитивная склонность к творчеству и эстетике, фантазиям, чувствам и ценностям; Доброжелательность (А): склонность к сочувствию, доверию и альтруизму, прямолинейность, уступчивость и скромность; и Добросовестность (С): склонность к послушанию, порядку, стремлению к достижению, самодисциплине, осмотрительности и компетентности [19].Для NEO-FFI сообщалось о внутренней согласованности: невротизм = 0,85, экстраверсия = 0,80, открытость = 0,68, доброжелательность = 0,75 и добросовестность = 0,83. В целом результаты этих исследований показали приемлемую валидность и надежность ОСЗ среди этих популяций [20].

Стресс

Стресс оценивался с помощью опросника общего состояния здоровья из 12 пунктов (GHQ). Анкета общего состояния здоровья — это метод количественной оценки риска развития психических расстройств или инструмент для выявления психологического расстройства среди взрослых в учреждениях первичной медико-санитарной помощи.Первоначальная версия состояла из 60 пунктов, но версия из 12 пунктов в основном используется в эпидемиологических исследованиях [21]. Коэффициент альфа Кронбаха для GHQ находится в диапазоне от 0,82 до 0,86. Инструмент считается надежным и переведен на 38 различных языков [22].

Симптомы соматизации

Опросник здоровья пациента (PHQ-15) — это инструмент оценки психосоматических расстройств (или соматических симптомов) [23]. PHQ-15 широко используется в качестве инструмента открытого доступа для выявления симптомов соматизации в различных медицинских учреждениях.Kocalevent R-D и др. предоставили нормативные данные с PHQ-15 для разных возрастных групп и обоих полов. Таким образом, главным достижением этого исследования была стандартизация PHQ-15 с предоставлением нормативных данных от населения в целом. Более того, доказательства подтверждают надежность и достоверность PHQ-15 [24]. Функциональные желудочно-кишечные расстройства (FGID) диагностируются и классифицируются с использованием римских критериев. Рим IV — это новейшие классификационные и диагностические критерии FGID. В Риме IV внимание к FGDI основано на симптомах и мультикультурности.Согласно Риму IV, FGID представляют собой нарушения взаимодействия кишечника и мозга (DGBI) и определяются как – группа расстройств, классифицируемых по симптомам желудочно-кишечного тракта, связанных с любой комбинацией нарушений моторики, висцеральной гиперчувствительности, измененной слизистой и иммунной функции, микробиоты кишечника и / или обработки данных центральной нервной системы ».

Статистический анализ

Сначала был применен исследовательский факторный анализ, чтобы определить достоверные факторы симптомов соматизации. Одним из наиболее ценных преимуществ квантильной регрессии является ее надежность модели в том смысле, что она не делает никаких допущений о распределении для члена ошибки, кроме его квантиля.Кроме того, квантильная регрессия дала оценки, которые были несмещенными и имели меньшие среднеквадратичные ошибки. Поскольку квантильная регрессия обычно не предполагает параметрического правдоподобия для условных распределений, байесовские методы используют рабочее правдоподобие. Из-за неоднородности среди участников, ненормального распределения симптомов соматизации, преимуществ байесовской структуры и важности некоторых ковариат, байесовская адаптивная квантильная регрессия лассо использовалась вместе с алгоритмом выборки Гиббса в качестве одного из алгоритмов Монте-Карло цепи Маркова (MCMC). Пакеты «Brq» и «bayesQR» R для оценки ассоциаций между психическими проблемами (стресс, тревога и депрессия) и большой пятеркой личностных качеств в качестве переменных-предикторов с каждым из факторов симптомов соматизации в качестве зависимых переменных.Для соответствия модели использовалось программное обеспечение R версии 3.5.1 с 20 000 итераций после исключения дополнительных 30 000 итераций в качестве периода приработки. Для оценки параметра в каждой модели в качестве величины эффекта упоминалось среднее значение оцененного коэффициента (β) с 95% достоверным интервалом (95% ДИ, самая высокая апостериорная плотность). Сходимость цепей Маркова оценивали с помощью диагностических тестов Гевеке и диагностических статистических тестов Гельмана-Рубина [25]. Чтобы получить надежные результаты, для формирования функции правдоподобия применялось асимметричное распределение Лапласа, а в качестве априорных распределений применялись малоинформативные равномерные распределения.Следовательно, асимметричное распределение Лапласа и выборка Гиббса оказались очень эффективными стратегиями для моделирования байесовской квантильной регрессии путем выборки параметров из их полных условных распределений [26,27,28]. Квантили 0,25, 0,5 и 0,75 с параметром прореживания = 1 использовались для модели байесовской квантильной регрессии. Все модели прошли перекрестную проверку с использованием повторной 5-кратной перекрестной проверки. Этот процесс перекрестной проверки был повторен пять раз, причем каждая из пяти подвыборок использовалась ровно один раз в качестве данных проверки, а другие подвыборки использовались как обучающие данные.Затем пять результатов можно было усреднить для получения единственной оценки ошибки предсказания.

Ведущая роль патологии в оценке соматических молекулярных изменений рака: позиционный документ Европейского общества патологов

Сценарий соматических геномных изменений рака отличается от сценария изменений зародышевой линии. Клинический и патологический контекст важны. Необходима интеграция молекулярных результатов с микроскопическими особенностями. Существуют тканеспецифические различия в онкогенезе и организации отдельных онкогенных сигнальных путей.Существует множество примеров соматических изменений ( BRAF , KIT ), которые имеют разную значимость в зависимости от типа опухоли [11]. Есть много свидетельств того, что геномный ландшафт и важность активированных сигнальных путей различаются в зависимости от типа опухоли и расположения органа [12]. Различные клетки и ткани имеют важные различия в их ответе на мутации онкогенных драйверов [13, 14], а драйверы рака могут играть разные роли в разных типах клеток или на разных стадиях дифференцировки.Недавние корзины исследований доказывают, что реакция на противораковое лекарство, специфичное для молекулярных изменений, часто зависит от типа патологического рака, а также от ткани происхождения [11]. Сохранение обратной связи, зависящее от контекста, объясняет, почему и как онкогенная зависимость поддерживает определенный уровень выходных сигналов и противодействует внутреннему подавлению обратной связи [15], в зависимости от типа клеток.

Поэтому интерпретацию соматических изменений рака следует проводить в отделениях патологии.В связи с этим необходимо, чтобы в отделениях патологии работали специалисты с большим молекулярным опытом (биохимики, молекулярные биологи), а также биоинформатики, которые должны быть интегрированы в качестве полноправных сотрудников. В настоящее время такая ситуация наблюдается в значительной части больниц третичного уровня по всей Европе; однако в некоторых областях существуют административные трудности для эффективной регистрации.

Включение NGS в клиническую практику оказывает огромное влияние на ведение онкологических больных [16].В некоторых сценариях подходы с использованием одного гена кажутся экономически эффективными, но в постоянно растущей части клинических ситуаций возникает необходимость в мультигенном подходе, то есть одновременном анализе наборов нескольких клинически значимых генов. Эта стратегия позволяет экономить ткань, которая часто бывает ограниченной, повышает рентабельность и сокращает время ответа. В обязанности патологоанатома входит выбор на основе морфологических данных маркеров, которые следует тестировать, и обеспечение выбора подходящих методов, а также оптимального использования ограниченного образца ткани.Хотя NGS часто используется для идентификации изменений зародышевой линии при раке, поскольку обычно требуется большое количество одновременно анализируемых генов, его использование для выявления соматических аномалий также становится более доступным.

В некоторых центрах оборудование NGS базируется в отделениях патологии. В других центрах объект NGS используется совместно с центральными базовыми объектами, доступными для различных специальностей. В некоторых из этих центров патологоанатомы имеют доступ к оборудованию NGS и выполняют соматическую молекулярную интерпретацию с последующей доставкой интегрированного патологического отчета.В других центрах NGS выполняется другими специалистами, и патологоанатомов просят просто предоставить образцы тканей без особого взаимодействия и недостаточного участия в сообщении результатов. Мы твердо убеждены в том, что эта роль просто «поставщиков тканей» была бы совершенно неуместной, несущей значительный риск неправильной интерпретации молекулярных результатов вне контекста ткани и, таким образом, потенциально могла бы нанести ущерб безопасности пациентов.

Иногда администрация больницы не принимает во внимание вышеупомянутые условия и принимает неудачные решения, разрешая молекулярное тестирование и интерпретацию соматических изменений рака в учреждениях, за пределами отделений патологии, без гарантии интеграции в соответствующий патологический контекст.Эти неправильные решения обычно основаны на экономических или организационных параметрах, не подтвержденных научными данными.

Еще один важный факт, который необходимо учитывать, — это неоднородность опухоли. Появляется все больше доказательств того, что опухоли состоят из субпопуляций клеток с отчетливыми генетическими изменениями [17, 18]. Гетерогенность опухоли часто имеет свои последствия и на микроскопическом уровне. С появлением методов NGS возникновение и степень внутриопухолевой неоднородности становится признанным и много раз коррелирует с различными микроскопическими особенностями.Пространственная и временная гетерогенность может позволить опухоли адаптироваться к вариациям в микросреде опухоли. Сравнение соматических мутаций первичных опухолей и метастазов или областей опухолей с разными гистологическими паттернами показывает, что соматические изменения генов могут существенно различаться. Было показано, что гетерогенность опухоли может быть проблемой для оценки пригодности индивидуальных целевых методов лечения, поскольку аномалии в генах-мишенях могут быть гетерогенно распределены в разных субпопуляциях отдельной опухоли.Оценка гетерогенности опухоли на микроскопическом уровне в сочетании с ее ассоциированным с опухолью микроокружением необходима для оптимального выбора тканевого блока для молекулярного анализа; этот, казалось бы, простой шаг может иметь решающее значение для правильной оценки прогноза или предсказания ответа на лечение.

Как упоминалось ранее, клинический и микроскопический контекст важен для правильной интерпретации результатов. Это важно не только для морфологии опухоли, но и для интерпретации роли неракового микроокружения в сочетании с молекулярными данными.Однако важно подчеркнуть, что любой молекулярный тест — это лишь небольшая часть всей сложной патологической диагностики. Традиционные патологические признаки, такие как общие данные, стадия опухоли, гистологический тип и степень, основанные на микроскопической оценке и молекулярных данных, должны быть включены в комбинированный патологический отчет. Более того, цифровая патология, которая в последнее время внедряется во многих отделениях патологии, может стать дополнительным полезным инструментом для интеграции молекулярных результатов в соответствующий патологический контекст [19].Достижения в области цифровой патологии помогут реализовать алгоритмы искусственного интеллекта в качестве дополнительного инструмента для интеграции всей информации, полученной из образца раковой ткани [20].

Показания к молекулярному анализу при патологии изменились за последнее десятилетие. Изначально молекулярная патология выполнялась практически исключительно в диагностических целях при гематологических нарушениях и солидных опухолях, и патологи несли единоличную ответственность за решение, когда и какой конкретный тест следует проводить в конкретном случае.В настоящее время, однако, значительная часть молекулярных тестов выполняется в целях прогнозирования, чтобы определить подгруппы больных раком, у которых будет более высокая вероятность ответа на определенное противораковое лечение. Это привело к смене ролей, и теперь клиницисты часто запрашивают тесты. В таких обстоятельствах необходимо тесное взаимодействие между онкологами и патологами с эффективным рабочим процессом и стратегиями принятия решений, в которых доски по молекулярным опухолям являются отличным сценарием.В настоящее время многие отделения патологии организуют Советы по молекулярным опухолям, в которые входят молекулярные биологи, биоинформатики и онкологи, чтобы вместе обсудить актуальность результатов NGS для таргетной терапии опухолей различных органов (легких, груди, урологического рака). Эти доски по молекулярным опухолям представляют собой идеальные платформы для всестороннего обсуждения всех аспектов молекулярной диагностики и последствий для таргетной терапии. Однако следует подчеркнуть, что патолог должен сыграть роль в принятии решения о наиболее подходящем молекулярном анализе, который необходимо выполнить, особенно для диагностики рака (рис.1).

Рис. 1

Схема рабочего процесса соматического молекулярного тестирования

Количество молекулярных тестов, которые включаются в регулярное тестирование тканей, постоянно растет в соответствии с развитием новых таргетных методов лечения, требующих новых прогностических биомаркеров [21]. В этом сценарии фармацевтические компании, участвующие в разработке инновационных методов лечения, становятся новыми участниками, и их важная роль должна быть принята во внимание. Однако это двусторонний процесс.Недавний опыт разработки новых ингибиторов контрольных точек ясно демонстрирует, что патологи должны участвовать также в планировании новых клинических испытаний, касающихся соответствия критериям отбора, стратификации, контроля качества и, в частности, параметров для оценки ответа на терапию и установления критериев для оценки прогностических биомаркеров. . Только так мы сможем устранить (или хотя бы минимизировать) последующие осложнения и проблемы во время проведения тестирования после утверждения препарата.

В настоящее время возникает новая парадигма лечения рака, при которой методы лечения определяются на основе конкретного генетического профиля индивидуальной опухоли, независимо от того, где она впервые возникла.Патологоанатомы диагностируют опухоли на основании определенного гистологического типа и органа происхождения. Однако такие организации, как Американское управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), недавно продемонстрировали готовность принять новые дизайны испытаний — например, исследования корзины, которые включают пациентов для лечения на основе биологии их опухоли, а не их типа. Эти «опухолевые» агенты нацелены на изменения генов, которые, как считается, вызывают рост опухоли, независимо от гистологии рака. «Опухолевые» методы лечения основаны на выявлении микросателлитной нестабильности или высокой мутационной нагрузки опухоли для иммуноонкологической терапии [22].Другие примеры включают ингибиторы TRK, показывающие клинически значимые ответы у пациентов со слияниями NTRK. Слияния генов NTRK присутствуют в более чем 20 различных типах опухолей, включая опухоли головы и шеи, слюнной железы, мочевого пузыря и легких [23, 24]. Задача патологов — доказать эту противоречивую концепцию и оценить такие методы лечения, не зависящие от опухоли. В настоящее время неясно, в какой степени в долгосрочной перспективе будут применяться методы лечения, не зависящие от опухоли, а также будут ли они ограничиваться несколькими лекарствами или распространяться на большое количество агентов.Часть патологического сообщества настроена скептически, основываясь на особенностях активации сигнального пути в отношении гистологического типа и органа происхождения. Однако очевидно, что патологи должны быть готовы включить идентификацию биомаркеров этих маркеров, связанных с независимой терапией, которые, вероятно, будут сосуществовать в будущем с опухолеспецифическими прогностическими биомаркерами. Даже в этом сценарии интерпретация молекулярных результатов должна выполняться в условиях микроскопического внешнего вида и контроля преаналитических условий.

Более того, включение соматического молекулярного тестирования в патологию оказывает глубокое положительное влияние на привлекательность патологии как медицинской дисциплины для студентов-медиков, которые могут решить стать патологами. Кроме того, это также имеет важные положительные последствия для обучения и послевузовского образования. Ответственность за включение молекулярных анализов в рутинную патологию также требует глубокого понимания этой области патологами, а не только теми, кто непосредственно участвует в рабочем процессе молекулярных тестов.

Следует рассмотреть международную стратегию оказания поддержки странам, в которых молекулярная патология пока выполняется лишь в минимальной степени, чтобы противостоять сценарию увеличения технологической сложности и требований к оборудованию [25].

Вопрос о жидкостной биопсии (тестирование циркулирующей внеклеточной ДНК, высвобождаемой опухолью — цтДНК) не входил в рамки этой статьи, которая была сосредоточена исключительно на соматическом молекулярном тестировании в опухолевой ткани. Тем не менее, это очень многообещающая методика, которую регулярно проводят во многих отделениях патологии по всей Европе.Хотя в настоящее время он ограничен выбранной группой новообразований, таких как рак легких, его использование, вероятно, будет распространено также на другие типы рака в ближайшем будущем.

Соматические пациенты: Часть I. Практический диагноз

1. Кроенке К., Аррингтон, Мэн, Мангельсдорф А.Д. Распространенность симптомов у амбулаторных больных и адекватность терапии. Arch Intern Med . 1990; 150: 1685–90 ….

2. Katon W, Рис РК, Клейнман А.Распространенность соматизации в первичном звене. Компр Психиатрия . 1984; 25: 208–15.

3. Кроенке К, Мангельсдорф А.Д. Общие симптомы в амбулаторной помощи: частота, оценка, терапия и исход. Am J Med . 1989. 86: 262–6.

4. Смит Г.Р., Монсон Р.А., Рэй DC. Пациенты с множественными необъяснимыми симптомами. Их характеристики, функциональное здоровье и использование медицинских услуг. Arch Intern Med .1986; 146: 69–72.

5. Эскобар Д.И., Голдинг Дж. М., Hough RL, Карно М, Бурнам М.А., Уэллс КБ. Соматизация в обществе: отношение к инвалидности и использованию услуг. Am J Public Health . 1987; 77: 837–40.

6. Линь Э. Катон W, Фон Корфф М, Буш Т, Липскомб П, Руссо Дж., и другие. Разочарование пациентов: точки зрения врачей и пациентов среди проблемных пользователей медицинских услуг. J Gen Intern Med . 1991; 6: 241–6.

7. Американская психиатрическая ассоциация. Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам. 4-е изд. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая ассоциация, 1994.

8. Katon W, Линия, Фон Корфф М, Руссо Дж., Липскомб П, Буш Т. Соматизация: спектр степени тяжести. Ам Дж. Психиатрия . 1991; 148: 34–40.

9. Кроенке К, Спитцер Р.Л., Уильямс Дж. Б., Линцер М, Хан СР, deGruy FV 3d, и другие.Физические симптомы в первичной медико-санитарной помощи. Предикторы психических расстройств и функциональных нарушений. Arch Family Med . 1994; 9: 774–9.

10. Кроенке к., Спитцер Р.Л., deGruy FV 3d, Хан СР, Линцер М, Уильямс Дж. Б., и другие. Мультисоматоформное расстройство. Альтернатива недифференцированному соматоформному расстройству для соматизированного пациента в первичной медико-санитарной помощи. Психиатрия Arch Gen . 1997; 54: 352–8.

11. Mulsant BH, Гангули М, Seaberg EC. Взаимосвязь между самооценкой здоровья и симптомами депрессии в эпидемиологической выборке пожилых людей, проживающих в сообществе. Дж. Ам Гериатр Соц . 1997. 45: 954–8.

12. Koenig HG, Коэн HJ, Блейзер DG, Кришнан К.Р., Сиберт TE. Профиль депрессивных симптомов у молодых и пожилых стационарных пациентов с большой депрессией. Дж. Ам Гериатр Соц .1993; 41: 1169–76.

13. Мосты KW, Гольдберг Д.П. Соматическая картина психических расстройств DSM III в первичной медико-санитарной помощи. Дж. Психосомные исследования . 1985. 29: 563–69.

14. Ваксман Х.М., МакКрири Дж., Вейнрит РМ, Карнер EA. Сравнение соматических жалоб среди пожилых людей с депрессией и без депрессии. Геронтолог . 1985; 25: 501–7.

15. Стюарт РБ, Блашфилд Р, Хейл МЫ, Мур MT, Май ИП, Марки РГ.Корреляты оценок депрессии Бека в амбулаторном пожилом населении: симптомы, заболевания, лабораторные показатели и лекарства. Дж. Фам Прак . 1991; 32: 497–502.

16. Рост КМ, Акинс Р.Н., Коричневый FW, Смит ГР. Коморбидность расстройств личности DSM-III-R при соматизирующем расстройстве. Gen Hosp Psych . 1992; 14: 322–6.

17. Уокер Э., Катон W, Харроп-Гриффитс Дж., Холм Л, Руссо Дж., Hickok LR.Связь хронической тазовой боли с психиатрическими диагнозами и сексуальным насилием в детстве. Ам Дж. Психиатрия . 1988. 145: 75–80.

18. Моррисон Дж. Детские сексуальные истории женщин с соматизационным расстройством. Ам Дж. Психиатрия . 1989; 146: 239–41.

19. Макколи Дж., Kern DE, Колоднер К, Укроп L, Шредер А.Ф., DeChant HK, и другие. Клиническая характеристика женщин, подвергшихся жестокому обращению в детстве: незаживающие раны. JAMA . 1997. 277: 1362–8.

20. Дроссман Д.А., Талли, штат Нью-Джерси, Лезерман Дж., Старый KW, Barreiro MA. Сексуальное и физическое насилие и желудочно-кишечные заболевания. Обзор и рекомендации. Энн Интерн Мед. . 1995; 123: 782–94.

21. Морс Д.С., Сучман А.Л., Франкель Р.М. Значение симптомов у 10 женщин с соматизационным расстройством и жестокого обращения в детстве. Арк Фам Мед . 1997. 6: 468–76.

22. Pennebaker JW. Психология физических симптомов. Нью-Йорк: Springer-Verlag, 1982.

23. Barsky AJ. Амплификация, соматизация и соматоформные расстройства. Психосоматика . 1992; 33: 28–34.

24. Механик Д. Влияние психологического стресса на восприятие физического здоровья и использование медицинских и психиатрических учреждений. Дж. Человеческий стресс . 1978; 4: 26–32.

25. Барский А.Ю., Клерман Г.Л.Обзор: ипохондрия, телесные недуги и соматические стили. Ам Дж. Психиатрия . 1983; 140: 273–83.

26. Барский А.Ю. Мужчина 37 лет с множественными соматическими жалобами. JAMA . 1997. 278: 673–9.

27. Раух С.Л., ван дер Колк Б.А., Fisler RE, Альперт Н.М., Орр СП, Дикарь CR, и другие. Провокационное исследование симптомов посттравматического стрессового расстройства с использованием позитронно-эмиссионной томографии и изображений на основе сценария. Психиатрия Arch Gen . 1996; 53: 380–7.

28. Нофзингер Е.А., Минтун М.А., Уайзман М, Купфер DJ, Мур Р.Я. Активация переднего мозга во время быстрого сна: исследование ПЭТ с ФДГ. Мозг Рес . 1997; 770: 192–201.

29. ван дер Колк Б.А., Пельцовиц Д, Рот С, Мандель Ф.С., Макфарлейн А, Герман Ж.Л. Диссоциация, соматизация и нарушение регуляции аффекта: сложность адаптации к травме. Ам Дж. Психиатрия . 1996; 153: 83–93.

Соматический избыточный рост и связанные с ним синдромы — Службы геномики и патологии

Службы геномики и патологии (GPS) предлагают анализ соматических вариантов путем секвенирования следующего поколения на сегментарный избыточный рост, поражения кожи, сосудистые аномалии, аномалии головного мозга, синдромы Олбрайта МакКьюна и родственные синдромы.

Результаты предоставляют врачам полезную информацию для более эффективного ведения пациентов с трудными для диагностики.

РЕКВИЗИЦИЯ ИНФО ЛИСТЫ

Показания к испытаниям

Показания для тестирования включают симптомы любого из следующих:

Синдром Баннаяна-Райли-Рувалькабы (BRRS)
Синдром Каудена
Врожденные, липоматозные, чрезмерный рост, сосудистые аномалии, эпидермальные невусы и сколиоз / скелетные / спинномозговые аномалии (ГВОЗДИКА)
Синдром Карри-Джонса
Эпидермальные невусы и себорейные кератозы
Синдром Гарсиа-Хафнера-Хаппле
Гемимегаленцефалия Синдром Клиппеля-Треноне (КТС)
Макроцефалия – капиллярная мальформация (M-CM)
Синдром Маффучи
Синдром МакКьюна-Олбрайта (МАС)
Мегалэнцефалия-полимикрогирия-полидактилия-гидроцефалия (MPPH)
Болезнь Оллье
Синдром Протея
Schimmelpenning-Feuerstein-Mims

Доступные тесты и списки генов

25 генов секвенированы , включая AKT1, AKT2, AKT3, BRAF, FGFR1, GNA11, GNAQ, HRAS, IDh2, IDh3, KRAS, MAP2K1, MAP3K3, MTOR, NRAS, PDGFRB, PIK3CA4, PIK3CA4, PIK3CA4, PIK3CA4,

RASA1, SMO, TEK, TSC1 и TSC2.

12 секвенированных генов , включая BRAF, FGFR1, FGFR2, FGFR3, GNA11, GNAQ, HRAS, KRAS , MAP3K3, NRAS , PIK3CA и TEK.

2 гена секвенированы , включая IDh2 и IDh3 .

14 генов секвенировано , включая BRAF, CBL, HRAS, KRAS, MAP2K1, MAP2K2, NF1, NRAS, PTPN11, RAF1, RIT1, SHOC2, SOS1 и SPRED1.

Методика тестирования

Все тесты выполняются с использованием целевого гибридизационного захвата в сочетании с секвенированием следующего поколения (NGS) в наших лабораториях CAP / CLIA для глубокого и всестороннего охвата всех кодирующих экзонов упорядоченных генов.

Типы обнаруженных вариаций включают небольшие вставки и делеции (инделции) однонуклеотидных вариантов (SNV).

Этот тест обычно выполняется с использованием фиксированного формалином парафина (FFPE) или свежих тканей и позволяет выявить изменения с частотой аллелей до 3% в пораженных тканях.Если пораженная ткань недоступна, можно провести анализ буккального мазка, однако чувствительность может быть ограничена.

Результаты и интерпретация

Данные последовательности ДНК

анализируются с помощью клинически утвержденной биоинформатической системы GPS для идентификации и аннотирования генетических вариантов, связанных с синдромами сегментарного избыточного роста.

Варианты интерпретируются сертифицированными специалистами по клинической геномике в контексте болезни пациента. Выделены те, которые с наибольшей вероятностью объясняют наблюдаемый клинический фенотип на основе данных из медицинской литературы.

Результаты возвращаются лечащему врачу в виде краткого отчета.

Срок выполнения NGS-тестирования первичной ткани составляет 3 недели с момента прибытия образца. Положительные результаты подтверждаются секвенированием крови по Сэнгеру, что может занять еще 4 недели.

Требования к образцам

** Требуемый тип первичного образца: ткань из пораженного участка. Пожалуйста, позвоните в лабораторию для получения дополнительной информации. Кроме того, для проведения сравнительного исследования требуется 2-5 мл периферической крови в пробирке с ЭДТА с верхом лаванды.

Допустимые для подачи материалы включают пораженную заболеванием ткань в виде тканевого блока с фиксированным формалином, залитого парафином (FFPE), свежую ткань в транспортной или тканевой культуральной среде или буккальный мазок.

Протоколы фиксации ткани должны быть совместимы с молекулярным тестированием; Декальцинация ЭДТА приемлема, кислотная декальцинация — нет.

Наборы для тестирования периферической крови и буккальных клеток доступны по запросу.

Запросить набор образцов »

Клиническая служба

Хотя многие генетические нарушения вызваны вариациями в ДНК на уровне зародышевой линии, что означает, что генетические изменения происходят во всех клетках тела, ученые все чаще признают, что вариации в соматической среде возникают только в части клеток организма, может быть связано с болезнью.

Так обстоит дело с расстройствами, связанными с соматическими вариациями пути PI3K / AKT / mTOR , критического пути регуляции клеточной пролиферации, подвижности и выживания.

Фенотипические последствия таких соматических вариаций включают избыточный рост фиброзно-жировой ткани, сосудистые мальформации, эпидермальные невусы, скелетные аномалии и мегалэнцефалию, среди других клинических находок. Соматические вариации в пути PI3K / AKT / mTOR были описаны у лиц с диагнозом M-CM, CLOVES, HMEG и синдромом Протея, среди других.

Маккун-Олбрайт — редкое заболевание, характеризующееся триадой клинических признаков, включая фиброзную дисплазию, пятна кофе с молоком и преждевременное половое созревание. Соматическая вариация в гене GNAS , который кодирует стимулирующую альфа-субъединицу для белка, связывающего гуанин-нуклеотид (G-белок), приводит к наблюдаемым клиническим особенностям, связанным с МакКьюн-Олбрайт, из-за конститутивной активации аденилатциклазы.

Из-за соматической природы этих нарушений настоятельно рекомендуется тестирование пораженных тканей.

Секвенирование нового поколения предоставляет клиницистам мощный инструмент для ведения пациентов с этими диагностически сложными расстройствами.

ПРАЙМ PubMed | [Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами]

Цитирование

Курасов Э.С. и др. «[Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами]». Военно-медицинский журнал, т. 333, нет. 4, 2012, с. 29-34.

Курасов Е.С., Марченко А.А., Краснов А.А. и др.Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами. Воен Мед Ж . 2012; 333 (4): 29-34.

Курасов Е.С., Марченко А.А., Краснов А.А., Головач И.Г., Козлова С.Н. (2012). Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами. Военно-медицинский журнал , 333 (4), 29-34.

Курасов Е.С. и др. Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами. Воен Мед Ж. 2012; 333 (4): 29-34.PubMed PMID: 22712246.

TY — JOUR Т1 — [Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами]. AU — Курасов Э. С, AU — Марченко, А А, AU — Краснов, А А, AU — Головач, И Г, АУ — Козлова, С Н, PY — 2012/6/21 / entrez PY — 2012/6/21 / pubmed PY — 2012/9/13 / medline СП — 29 EP — 34 JF — Военно-медицинский журнал JO — Воен Мед Ж ВЛ — 333 ИС — 4 N2 — Изучена распространенность и структура коморбидности соматической патологии у военнослужащих с невротическими расстройствами.Установлено, что 40,4% обследованных отметили сопутствующую соматическую патологию, в структуре которой преобладает желудочно-кишечный тракт (26,8%), и патологию сердечно-сосудистой системы (21,6%). Показано, что сопутствующая соматическая патология усугубляет клинические невротические расстройства у военнослужащих, затрудняя диагностику психических расстройств.

Соматическая дисфункция

Соматическая дисфункция

С этой проблемой успешно справляются следующие специалисты нашей клиники:

Коморбидная соматическая патология как предпосылка терапевтической резистентности при депрессии Сообщение 1: Механизмы формирования резистентности | Попов

Что такое психосоматика и как это лечить?

«Все болезни от нервов» — это миф?

Психосоматическое расстройства: каковы причины и механизмы их возникновения?

Что такое «чикагская семёрка» и насколько актуальна такая классификация в наши дни?

Болезнь Паркинсона возникает из-за стремления к контролю? Аденоиды у детей появляются, когда они чувствуют, что родители их не любят?

Ипохондрия — это тоже психосоматика?

Как происходит диагностика психосоматических расстройств?

Как лечить психосоматику?

Могут ли психосоматические заболевания со временем трансформироваться в соматические патологии?

Что такое психогигиена и чем она может помочь?

Детское отделение тиреоидологии, репродуктивного и соматического развития

Дневная сонливость: причины и лечение

2 соматическое отделение

Сведения о сотрудниках

Врачи:

Расстройства соматических симптомов: история вопроса, патофизиология, эпидемиология

Соматоформные расстройства — обзор

6.24.1 Клиническая картина

6.24.1.1

6.24.1.2 Болезнь, недомогание и соматизация

Участники

Меры

Тревога и депрессия

Личностные черты

Стресс

Симптомы соматизации

Статистический анализ

Ведущая роль патологии в оценке соматических молекулярных изменений рака: позиционный документ Европейского общества патологов

Соматические пациенты: Часть I. Практический диагноз

Соматический избыточный рост и связанные с ним синдромы — Службы геномики и патологии

Показания к испытаниям

Доступные тесты и списки генов

Методика тестирования

Результаты и интерпретация

Требования к образцам

Клиническая служба

ПРАЙМ PubMed | [Коморбидная соматическая патология у военнослужащих с невротическими расстройствами]

Цитирование

alexxlab

Вам также может понравиться

Как привлечь мужчину женская энергия: Женская энергия: как привлечь идеального мужчину?

Причины отсутствия желания у мужчины: Ослабление сексуального влечения у мужчин. Диагностика и лечение в Ижевске. Опытные врачи урологи. Алан Клиник

Отзывы высоцкий спасибо что живой: Все отзывы о фильме «Высоцкий. Спасибо, что живой» (Россия, 2011) – Афиша-Кино

Добавить комментарий Отменить ответ