Признаки шизофрении у подростков 14 лет: Причины шизофрении у подростков, лечение подростковой шизофрении в ЦМЗ «Альянс»

Лечение шизофрении у подростков в СПб

Лечение подростковой шизофрении в нашей клинике

При подозрении на подростковую шизофрению нужно записаться к психиатру. На первичном приеме врач выслушает жалобы, проведет осмотр и тестирование:

• психологическое;
• клинико-психопатологическое;
• психометрическое.

В зависимости от результатов, психиатр выставит предварительный диагноз, направит на консультацию с врачом узкой специализации (например, при подозрении на неврологический характер заболевания) или на высокоинформативное обследование.

Дифференциальная диагностика

С целью уточнения диагноза и назначения лечения шизофрении у детей проводится дифференциальная диагностика, которая включает общий и биохимический анализ крови и мочи, а также:

Дифференциальная диагностика позволяет исключить вирусные и соматические заболевания, способные вызвать схожую с подростковой шизофренией симптоматику, например: внутричерепное давление, перенесенную гипоксию или некоторые сосудистые заболевания.

Подбор щадящей фармакотерапии

Фармакотерапия — основной метод лечения шизофрении у подростков. С целью быстрого снятия острого состояния, подбора медикаментозной терапии и предотвращения возможных побочных эффектов необходима госпитализация в психиатрический стационар. Обычно этот этап лечения шизофрении у подростков занимает не более 14 дней.

Психотерапевтическое лечение

После снятия острого состояния и фиксации отсутствия побочных эффектов, пациент начинает посещать занятия по групповой психотерапии. В дальнейшем мы рекомендуем продолжать психотерапевтическое лечение детской шизофрении, которое сокращает сроки достижения стойкой ремиссии, помогает скорректировать патологические черты личности и вернуться к нормальной жизни в семье и обществе.

Ведение после выписки

Как правило, выписка пациента проводится на 14–21 сутки (к этому времени купируется обострение и нормализуется психоэмоциональное состояние). После выписки необходимо посещать лечащего врача с целью коррекции фармакотерапии при возникновении побочных эффектов: в первый месяц 2 раза, затем по 1 разу в 2–3 месяца на протяжении минимум года.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ ШИЗОФРЕНИИ В ДЕТСКОМ И ПОДРОСТКОВОМ ВОЗРАСТЕ

Мачурина Татьяна Николаевна.

Москва, Государственное бюджетное образовательное учреждение «Многопрофильная Школа №1374», клинический психолог.

 

Аннотация. Данная статья посвящена проблемам диагностики и особенностям течения шизофрении в детском и подростковом возрасте. В статье рассматриваются основные формы детской и подростковой шизофрении, а также отличие и сходство течения данного психического заболевания у детей и взрослых.

Ключевые слова: шизофрения, детский возраст, подростковый возраст, дефект, негативная симптоматика, продуктивная симптоматика, аномальное развитие, дизонтогенез, крититерии диагностики.

 

На сегодняшний день, когда количество детей и подростков с признаками дизонтогенеза различной этиологии планомерно возрастает, перед специалистами встаёт насущная потребность в качественном изучении и дифференциации расстройств, возникающих параллельно с развитием высших психических (корковых) функций и организацией физиологических процессов в растущем организме. Несмотря на то, что главенствующую роль в аномальном развитии в настоящее время занимают органические расстройства, значимой задачей как для исследователя, так и для практикующего специалиста является рассмотрение основных проблем, связанных с этиологией и патогенезом психотических расстройств, в частности, шизофрении, возникающей в детском и подростковом возрасте.

Шизофрения, дебют которой впервые произошёл в детском или подростковом возрасте, имеет ряд особенностей. Во-первых, несмотря на свою эндогенную природу, данный вид психического заболевания у ребёнка или подростка приобретает продуктивную симптоматику (бред, галлюцинации) ввиду активизации каких-либо экзогенных факторов: пусковым механизмом манифестации психоза в данном случае нередко является психическая травма, психотравмирующая ситуация, длительные и затяжные соматические болезни и т.

д. Следует отметить, что чем младше ребёнок, тем выше вероятность корреляции между первой манифестацией психического заболевания и экзогенными факторами. Во-вторых, следует отметить, что психическое расстройство, проявившееся в детском возрасте на фоне формирования мозговых структур и важнейших психических функций, становится ядром аномального развития личности.

Первые наблюдения, посвящённые патогенезу психоза в детском возрасте, датируются началом XIX века. В данных трудах заболевание традиционно именуется ранним слабоумием. Значительно позднее, уже в 1921 году, влиятельный советский психиатр Тихон Иванович Юдин скажет о том, что случаи манифестации шизофрении в детском возрасте встречаются намного чаще, чем это предполагалось ранее и что возникновение данного психического заболевания в раннем возрасте может иметь благоприятный исход [8, с. 9]. В 1937 году Груня Ефимовна Сухарева отмечала, что острота психоза в раннем детстве, как правило, бывает приглушённой [4, с. 58]. Сухарева считала основными симптомами шизофрении в детском возрасте аутистические изменения личности, деформацию аффекта в сторону его единообразия и нарушение целостности внутреннего Я ребёнка [4, с. 72].

Тем не менее, значительное количество врачей-психиатров на сегодняшний день рассматривают детскую и взрослую шизофрению как единое эндогенное заболевание, ссылаясь при этом на единообразие основных причин возникновения, сходство психопатологических симптомов и течение болезни.

К основным причинам, провоцирующим начало шизофрении в детском возрасте, относят следующие:

1. В первую очередь следует указать неблагоприятную наследственность/генетическую предрасположенность. В семье заболевшего ребёнка, как правило, были или есть родственники, страдающие данным недугом.
2. Неблагоприятные воздействия на внутриутробное развитие плода/травмы плода. К неблагоприятным воздействиям, в данном случае, можно отнести тяжёлые соматические заболевания матери в период беременности, сопровождаемые приёмом лекарственных средств, употребление наркотиков, алкоголизация и т. д.
3. Возраст матери также имеет влияние на здоровье плода. Зачатие ребёнка в возрасте от 36 лет повышает риск развития патологии плода.
4. Неблагоприятные внешние условия, в которых протекала беременность. В данном случае речь идёт и о социальных факторах, и о стрессовых воздействиях.

Патогенез шизофрении детского возраста имеет следующие аспекты:

1. Гипоксия (кислородная недостаточность локального характера) клеток головного мозга.
2. Генетические сбои и мутации хромосом.
3. Изменение активности нейромедиаторов, в частности, дофамина, действие которого при шизофрении ускоряет передачу импульсов.

Важно подчеркнуть, что, несмотря на обширные исследования в области психических заболеваний, подлинные причины развития шизофрении до сих пор не ясны.

Тем не менее, существует сходство в проявлении психопатологических симптомов при шизофрении у детей и взрослых: продуктивная симптоматика проявляется возникновением бреда и галлюцинаций, а негативная включает в себя последовательную деформацию личности пациента. Таким образом, система диагностики, применяемая для постановки соответствующего диагноза в зрелом возрасте, актуальна и для детского возраста.

Однако следует подчеркнуть, что течение шизофрении в детском возрасте отличается вялостью и непрерывностью. Проявления психического заболевания в детском возрасте атипичны: имеет место кратковременность патологических проявлений, их рудиментарность. Среди симптомов ранней детской шизофрении превалирует, как правило, фантазирование бредоподобного содержания, в отличие от сформированного бреда, который наблюдается у взрослых пациентов и у старших подростков. Среди основных симптомов шизофрении детского возраста можно выделить фантазирование патологической природы, страхи, двигательные и речевые нарушения, расстройства режима сна и бодрствования, отказ от приёма пищи, нарушения в поведении и эмоционально-волевой регуляции деятельности.

Продуктивная симптоматика отличается бедностью содержания и бледностью воспринимаемых галлюцинаторных образов. У детей, не достигших возраста 11 лет, как правило, преобладают слуховые галлюцинации над зрительными.

В силу особенностей развития ребенка в возрасте до 4-х лет поставить диагноз представляется крайне затруднительным. Постепенно, с формированием речи и мышления, становятся очевидными такие нарушения, как резонерство, нелогичность, биполярность, ослабление ассоциативных связей между понятиями, а также разорванность высказываний.

Следует подчеркнуть, что начало шизофрении в раннем детском возрасте неминуемо оказывает патологическое воздействие и приводит к дизонтогенезу развития: у ребёнка нарушаются речь, мышление, память, внимание, происходят патологические изменения на уровне эмоционально-волевой и поведенческой регуляции деятельности, ослабляются или вовсе разрушаются навыки социальной жизни и самообслуживания. В некоторых случаях критерии протекания аномального развития при шизофрении сходны с протеканием дизонтогенеза, отягощённого олигофреническим дефектом. Также некоторые симптомы шизофрении детского возраста имеют общие черты с ранним детским аутизмом (РДА), что обуславливает необходимость точной диагностики заболевания.

Начальными признаками заболевания в детском возрасте могут служить трудности в учёбе, поведении (например, стремление к уединению), аффективные расстройства, нарушения сна, ночные страхи и кошмары.

Течение шизофрении у взрослых пациентов и у подростков имеет больше общего: приступообразное течение здесь берёт верх над непрерывным (характерным более для детского возраста). Вместе с тем дифференциация на шизофрению детского и подросткового возраста также производится весьма условно, по началу болезни: до 9–10 лет и с 10 до 12–14 лет.

В детском и подростковом возрасте, как и у взрослых пациентов, протекание заболевания неизбежно приводит к образованию шизофренического дефекта, выражающегося в последовательной деформации личности. Следует отметить трудность диагностирования шизофрении в подростковом возрасте, иногда обусловленную схожестью некоторых проявлений с особенностями пубертатного периода и с обострением акцентуаций характера.

Итак, подведём итоги.

Первые признаки заболевания становятся очевидными в возрасте 2–4 лет. В этот период ребёнок может демонстрировать неадекватное ситуации упрямство, раздражительность, отчуждение от родных, постепенное погружение в свой внутренний мир пропорционально снижению интереса к миру внешнему. Физиологическая неразвитость нервной системы приводит к таким специфическим проявлениям заболевания в раннем возрасте, как резкое психомоторное возбуждение, смех и слёзы без причины, бессмысленное хождение по комнате или бег в тупиковом направлении.

С развитием высших психических функций у ребёнка начинают появляется нереальные фантазии, наполненные фантастическими представлениями, иногда абсурдного содержания. Дети рассказывают о событиях или объектах бредоподобного содержания с неподдельной серьёзностью и истинным страхом.

Частым симптомом возникновения шизофрении в детском возрасте выступают параноидальные мысли, высказываемые ребёнком и касающиеся враждебности по отношению к нему со стороны окружающих; часто данные патологические убеждения приводят к агрессии ребёнка по отношению к родным.

Дети могут жаловаться взрослым на посторонние звуки и чужие голоса, которые они слышат или описывать картины фантастического, бредового содержания, которые они видят.

Значимым диагностическим критерием выступает постоянное присутствие у ребёнка необоснованного страха и тревоги неясной этиологии.

Важным симптомом возникновения шизофрении в детском возрасте является существенное снижение навыков самообслуживания, что приводит к нарушению гигиенических процедур, а также отказ от прежних занятий и увлечений, которые доставляли ребёнку удовольствие.

Снижение уровня волевой регуляции аффекта, нарушения речи (незаинтересованность в разговоре, монотонность) и мышления (разорванность, разноплановость, амбивалентность), стремление к разрушению, агрессия и аутоагрессия также являются критериями оценки психического состояния ребёнка при диагностике шизофрении.

Касательно манифестации шизофрении в подростковом возрасте, следует отметить, что заболевание в этом возрасте нередко маскируется под личностные изменения, характерные для протекания пубертатного возраста. При этом необходимо учитывать, что среди симптомов шизофрении в данном возрасте присутствуют такие негативные личностные изменения, как внезапно возникшая замкнутость, обособленность от окружающих, неряшливость, потеря интереса к прежним друзьям и увлечениям, резкая смена интересов, как правило, в сторону интеллектуализации и философствования, стремление к одиночеству, агрессия по отношению к родным.

Таким образом, трудности в постановке диагноза шизофрении в детском и подростковом возрасте обусловлены не только схожестью данного заболевания с некоторыми другими (к примеру, аутизмом), но и тем, что начальные признаки заболевания часто неверно распознаются и трактуются ближайшими родственниками заболевшего ребёнка, что приводит к непредумышленному халатному отношению к серьёзному расстройству и, как следствие, затягивает процесс постановки диагноза и назначения лечения.

В настоящее время выделяют несколько форм шизофрении детского и подросткового возраста:

1. Простая форма шизофрении, при которой отмечается отсутствие продуктивной симптоматики. Данное заболевание может иметь дебют в любом возрастном периоде и характеризуется наличием таких симптомов, как апатико-абулический. Наблюдается расторможенность рефлексов (булимия и гиперсексуальность).
2. Кататоническая форма шизофрении, являющаяся злокачественной. Характерными симптомами выступают повышения тонуса мускулатуры, ступор, неестественность позы, мутизм, негативизм, растормаживание примитивных рефлексов, эхопраксия. У ребёнка часто нарушается речь.
3. Параноидальная форма характеризуется образованием сверхценных идей, бреда преследования и психическим автоматизмом. Как правило, данный вид шизофрении развивается у взрослых, но встречается и в подростковом возрасте. Развитие данной патологии у детей также не исключено.
4. Гебефреническая форма представляет собой наиболее неблагоприятный вариант течения. Дети и подростки, страдающие данным заболеванием, становятся не способными к воспитанию и обучению. Характерными симптомами выступают бессмысленное кривляние, возбуждение, негативизм, чередующийся с внезапными приступами безудержного веселья. Наиболее часто первые признаки болезни проявляются в возрасте 10–14 лет.

На сегодняшний день существует также ряд факторов, препятствующих сбору качественно полноценных социологических данных относительно процентного соотношения заболевших в детском и подростковом возрасте. Причинами здесь выступают следующие факторы:

1. Стремление родителей скрыть диагноз ребёнка, в том числе и осознанное желание отказаться от квалифицированной медицинской помощи.
2. Нередко сами подростки оказывают резкое сопротивление обращению к психиатру.
3. Манифестация данного психического расстройства часто маскируется соматовегетативными и психопатоподобными нарушениями.
4. Статистические формуляры организации здравоохранения не имеют специальной рубрики, посвящённой шизофрении детского и подросткового возраста.

Таким образом, в настоящее время исследование шизофрении, возникающей в детском и подростковом возрасте, представляет собой большое значение.

 

Библиографический список:

1. Бортникова С.М., Зубахина Т.В. Нервные и психические болезни. – Ростов-на-Дону: «Феникс», 2005. – 480 с.
2. Cухарева Г.Е. Шизоидные психопатии в детском возрасте. В кн.: Вопросы педологии и детской психоневрологии, выпуск 2. – М., 1925. – С. 157–187.
3. Сухарева Г.Е. Особенности структуры дефекта при различных формах течения шизофрении (на детском и подростковом материале). Невропатология, психиатрия, психогигиена. – 1935. – IV: II. – С. 57–62.
4. Сухарева Г.Е. Клиника шизофрении у детей и подростков. Часть I. – Харьков: Госмедиздат УССР, 1937. – 107 с.
5. Клиническая психиатрия. Детский возраст / Е.И. Скугаревская [и др.]; Под ред. проф. Е.И. Скугаревской. – Мн.: Вышэйшая школа, 2006. – 463 с.
6. Фуллер Тори. Шизофрения. – СПб: изд-во «Питер», 1997. – 448 с.
7. Шац И.К. Психозы у детей. – М.: «Советский спорт», 2002. – 216 с.
8. Юдин Т.И. Механизмы и патогенез шизофрении // Тезисы докладов VII сессии Психоневрологического института (г. Харьков, 17–20.05.1936 года). – Харьков, 1936. – 23 с.
9. Юдин Т.И. Психопатические конституции. – М.: Издание М. и К. Сабашниковых, 1926. – 168 с.

Генетический риск шизофрении, аутизма, социальных нарушений и психоза

* By submitting the completed data in the registration form, I confirm that I am a healthcare worker of the Russian Federation and give specific, informed and conscious consent to the processing of personal data to the Personal Data Operator Pfizer Innovations LLC (hereinafter referred to as the “Operator”) registered at the address: St. Moscow, Presnenskaya embankment, house 10, 22nd floor.

I grant the Operator the right to carry out the following actions with my personal data, as well as information about my hobbies and interests (including by analyzing my profiles on social networks): collecting, recording, systematizing, accumulating, storing, updating (updating, changing) , extraction, use, transfer (access, provision), deletion and destruction, by automated and (or) partially automated (mixed) processing of personal data.

Consent is granted with the right to transfer personal data to affiliated persons of Pfizer Innovations LLC, including Pfizer LLC (Moscow, Presnenskaya naberezhnaya, 10, 22nd floor), and with the right to order the processing of personal data, incl. h. LLC «Redox» (Moscow, Volgogradskiy prospect, house 42, building 42A, floor 3, room 3) and LLC «Supernova» (Moscow, Varshavskoe shosse, house 132), which processes and stores personal data.

The processing of my personal data is carried out for the purpose of registering on the Operator’s website www.pfizerprofi.ru to provide me with access to information resources of the Pfizer company, as well as to interact with me by providing information through any communication channels, including mail, SMS, e-mail, telephone and other communication channels.

This consent is valid for 10 (ten) years.

I have been informed about the right to receive information regarding the processing of my personal data, in accordance with the Federal Law of July 27, 2006 No. 152-FZ «On Personal Data».

This consent can be revoked by me at any time by contacting the address of the Operator-Pfizer Innovations LLC or by phone. 8 495 287 5000.

*Отправляя заполненные данные в регистрационной форме, я подтверждаю, что являюсь работником здравоохранения Российской Федерации и даю конкретное, информированное и сознательное согласие на обработку персональных данных Оператору персональных данных ООО «Пфайзер Инновации» (далее «Оператор»), зарегистрированному по адресу: г. Москва, Пресненская набережная, дом 10, 22 этаж.

Я предоставляю Оператору право осуществлять с моими персональными данными, а также сведениями о моих хобби и увлечениях (в том числе с помощью анализа моих профилей в социальных сетях) следующие действия: сбор, запись, систематизация, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передача (доступ, предоставление), удаление и уничтожение, путем автоматизированной и (или) частично автоматизированной (смешанной) обработки персональных данных.

Согласие предоставляется с правом передачи персональных данных аффилированным лицам ООО «Пфайзер Инновации», в т. ч. ООО «Пфайзер» (г. Москва, Пресненская набережная, дом 10, 22 этаж), и с правом поручения обработки персональных данных, в т.ч. ООО «Редокс», (г. Москва, Волгоградский проспект, дом 42, корпус 42А, этаж 3, ком. 3) и ООО «Супернова» (г. Москва, Варшавское шоссе, дом 132), осуществляющим обработку и хранение персональных данных.

Обработка моих персональных данных осуществляется с целью регистрации на сайте Оператора www.pfizerprofi.ru для предоставления мне доступа к информационным ресурсам компании Пфайзер, а также для взаимодействия со мной путем предоставления информации через любые каналы коммуникации, включая почту, SMS, электронную почту, телефон и иные каналы коммуникации.

Срок действия данного согласия — 10 (десять)лет.

Я проинформирован (-а) о праве на получение информации, касающейся обработки моих персональных данных, в соответствии с Федеральным законом от 27.07.2006 г. №152-ФЗ «О персональных данных».

Данное согласие может быть отозвано мною в любой момент посредством обращения по адресу нахождения Оператора-ООО «Пфайзер Инновации» или по тел. 8 495 287 5000.

«Кукла говорит убить маму»: истории родителей, чьи дети больны шизофренией

По данным ВОЗ, в мире живут 20 миллионов людей с шизофренией. Детей среди них меньшинство, хотя это заболевание в редких случаях может развиться даже в пятилетнем возрасте. Мы поговорили с мамами детей, которым диагностировали это психическое расстройство, о первых признаках болезни, ее принятии и стигматизации.

«Что вы своих особенных детей выпячиваете, нечего им тут делать»

Мама Анна и сын Егор

Первые проявления заболевания у сына я начала замечать с двух лет, может, чуть-чуть раньше. У Егора была задержка развития: он позже стал держать голову, позже переворачиваться и садиться, долго не ходил, играл он очень стереотипно: строил все рядами. С детьми не контактировал, в глаза не смотрел. Мы ходили по врачам, они подозревали аутизм, много раз направляли на обследования, но диагноз не подтверждался.

После четвертого класса у Егора упала успеваемость, повысилась тревожность, друзей у него не было, от нервов он начал грызть руки. Психиатр порекомендовал учиться дома. Сын стал более спокойный. Так продолжалось до двенадцати лет. Наступил подростковый возраст, и он стал плохо спать, с кем‑то разговаривать, на кого‑то кричать. Когда его спрашивали, с кем он говорит, Егор уходил в другую комнату. Мы связывали это со сложными отношениями со сверстниками, но, как потом объяснили врачи, это проявление болезни: сын слышит голоса в голове.

В мае 2019 года у Егора случился сильный приступ: он не спал всю ночь — вроде заснет, ему снится что‑то страшное, встает, ходит кругами, глаза стеклянные, с кем‑то говорит. Приляжет на час и заново. Это продолжалось дня три-четыре, и я повезла его к врачу на осмотр. Наши районные психиатры не выставляют серьезные диагнозы. Если есть подозрение на ту же шизофрению — направляют в Новосибирский психоневрологический диспансер. Нас там посмотрели и положили в стационар при диспансере. Егора в течение нескольких недель наблюдали психиатры, психотерапевты, детские психологи, и в итоге комиссия поставила ему параноидную шизофрению.

Для меня диагноз сына стал шоком. Я помню, вышла на улицу, держу сына за руку и думаю: «Господи, что ж я с этим делать-то буду». Я как‑то вообще не читала про шизофрению, просто знала, что есть такая болезнь. Доктора мне постоянно говорили, что у Егора аутоподобное поведение и аутистические черты, поэтому я по большей части изучала информацию об аутизме. Сейчас ко мне пришло понимание, что это просто диагноз и с ним живут.

Основное проявление заболевания — голоса. С Егором разговаривает мужской голос, который рассказывает ему правила поведения. Сын часто смеется сам с собой. Егор говорит, что у него каша в голове. Когда врачи его спрашивают, нет ли ощущения, что за ним следят, он говорит, что есть. Если интересуешься у сына об этом, он настораживается. Он не любит, когда о нем разговаривают. Вот, допустим, когда Егор у бабушки и я после работы спрашиваю, как прошел их день, он уходит в другую комнату. Сын убежден, что его ругают, хотя его никто никогда не ругал.

Он вообще ничем не делится, крайне редко со мной разговаривает. Только по тому, что сын говорит голосам, я могу определить, что у Егора внутри, что его беспокоит и тревожит.

Я не пыталась объяснять ему, что у него за заболевание, может, немного позже. Сам Егор считает себя здоровым человеком, у него отсутствует критика к своему состоянию. Иногда он спрашивает меня: «Мама, почему на меня смотрят люди, я что, дурачок?»

У нас с ним сильная психологическая связь, я вижу, что он мне доверяет и любит меня, но эмоций никаких не испытывает. Я, допустим, ударюсь, ну больно же, я вскрикиваю, а он спрашивает: «Ты чего кричишь?» Никогда не пожалеет, не погладит, не обнимет и не выразит своих чувств. Сострадания и жалости у Егора нет, а основная эмоция — страх. Он боится людей, темноты, высоты, насекомых, метро.

Логика сына своеобразна, он может задать вопрос из двух частей, и они будут не связаны друг с другом по смыслу. Это сложно объяснить, но сразу понимаешь, что что‑то не так. Рисунки у Егора схематические, человек — это квадрат с двумя палками-руками. Художественные рассказы сын вообще читать не может, он не понимает смысл текста: видит буквы, а информации для него нет. С учителем по литературе мы разработали алгоритм: читаем по абзацу, и сразу пишем план. Сын изучает только энциклопедии. Почерк у него довольно специфический: нет пробелов между словами, переносов, знаков препинания и заглавных букв, а сами буквы разной высоты.

Егор принимает нейролептики каждый день, и, с одной стороны, лекарства ему помогают: у сына уже нет стеклянных глаз, осмысленный взгляд, он понимает вопросы, которые ему задают. Хотя периодически он соскальзывает в состояние бреда, снова говорит с голосами.

Большой недостаток приема таблеток — у сына постепенно угасает мотивация что‑либо делать. Предлагаешь что‑то, он отказывается и может просто лежать целыми днями и смотреть телевизор. Врачи сказали: либо постоянные приступы, либо вот так. Сам сын забывает принимать лекарства, поэтому у меня даже стоят будильники. Медикаменты я покупаю на свои средства. В Новосибирском психоневрологическом диспансере нам говорили, что все люди с шизофренией, независимо от того, есть ли у них инвалидность или нет, должны получать лечение бесплатно. В нашем городе Бердске нам сказали, что без инвалидности мы лекарства получать не можем, даже несмотря на диагноз. Так что сейчас мы оформляем инвалидность.

Помимо медикаментозного лечения два раза в неделю сын ходит к психологу и логопеду, раз в три месяца мы бываем на занятиях в реабилитационном центре: занимаемся с дефектологом, посещает канистерапию (метод реабилитации со специально обученными собаками. — Прим. ред.) для снятия тревожности.

Внешне сын не очень отличается от других детей: у него растут усы, пробивается бородка, на вид типичный четырнадцатилетний подросток. Но на самом деле у него развитие лет на девять-десять. Лечащий врач говорит, что дети с шизофренией в период ремиссии могут нормально функционировать в обществе, но когда я смотрю на это общество, мне становится страшно жить.

До пятого класса сын учился в обычной школе, и на родительских собраниях постоянно случались конфликты, парочка мам говорили мне: «Что вы своих особенных детей выпячиваете, нечего им тут делать, забирайте Егора домой».

Недавно был случай в магазине: я маску надела, а сын нет, я шла впереди и не обратила внимания. И слышу, как кассирша на весь магазин кричит: «Молодой человек, вы почему без маски, из‑за вас мы штраф будем платить!» Сын ненавидит, когда повышают голос, он ей отвечает: «Почему вы на меня кричите?» Люди стали показывать на Егора пальцем.

У меня сейчас тотальная усталость от того, что я должна быть начеку и защищать своего ребенка. И еще есть ощущение, что я не принадлежу сама себе. Я с сыном единый организм, а меня как человека уже нет. Я пыталась общаться с психологом, мне помогает, отпускает, но ненадолго. От ощущения замкнутого круга никуда не деться.

Мне очень помогает мама, она моя главная поддержка. Отец Егора тоже может побыть с ним, пока я на работе, но таблетки, например, давать отказывается, так как боится, что что‑то перепутает. В «ВКонтакте» я общаюсь с другими мамами особых детей, это очень важно знать, что ты не одна.

Я часто думаю про будущее сына, понимаю, что не вечная, и с бывшим мужем мы уже разговаривали на эту тему. Договорились, что он не оставит Егора одного. Если пойму, что прямо совсем тяжело, возможно, и придется положить сына в закрытое отделение, но я стараюсь об этом не думать, пока справляюсь сама.

Подробности по теме

«Я размышляла, как лучше умереть»: истории подростков с ментальными расстройствами

«Я размышляла, как лучше умереть»: истории подростков с ментальными расстройствами

«Кукла говорит: убей маму»

Мама Ирина и дочь Даша

Даша попала к нам из детского дома в восемь лет, у нее уже была инвалидность по умственной отсталости. Ребенок с трех лет на учете у психиатра, но про шизофрению врачи никогда не говорили. К одиннадцати годам я подустала, с дочкой стало тяжело. Я постоянно ей твердила: «Ну что ты говоришь мне какой- то бред». Мы приехали к доктору с жалобами на поведение, и вдруг психиатр почему‑то начинает задавать Даше странные вопросы: «Не приходят ли к тебе, не слышишь ли ты голоса?» И вдруг дочь начинает рассказывать: «Да, ко мне приходит кукла, она говорит мне разные вещи». У меня волосы дыбом, я машу рукой, перебиваю: «Доктор, это телефончики, мультики» — и врач мне: «Нет, я продолжу». Психиатр спрашивает: «А что тебе эта кукла говорит?» Даша отвечает: «Убей маму».

Мне она об этом никогда не говорила, хотя очень общительная, с утра до вечера может что‑то рассказывать. Доктор еще поспрашивала дочку, и в итоге Дашу на месяц положили в стационар. Ее пересмотрели несколько специалистов — психиатр, психолог, дефектолог, — и не раз, наблюдали за ее состоянием через определенные промежутки и поставили диагноз шизофрения.

Я ничего не знала о шизофрении и была в ужасе, только и смогла сказать: «Ну мы же несколько лет с ней прожили, это не опасно?» Просто шизофрения — это одно из немногих заболеваний, которое дает право отказаться от ребенка сразу, потому что диагноз опасный и не факт, что родитель справится. Но нам достался мягкий, гуманный вариант.

Многое, что я списывала на умственную отсталость, оказалось проявлением шизофрении. Дашины предложения не связаны по смыслу вообще. Например, она предлагает: «Мамочка, давай поговорим». И начинает: «Я хочу куклу, он меня по голове стукнул, а вон птица летит» — и так несколько часов подряд. Пытаешься направить ее мысли в одно русло, но дочь быстро слезает с темы.

У нее спрашиваешь: «Даша, а зачем белка орешки грызет?» — она отвечает: «Потому что она рыжая».

То есть логика отсутствует, какие‑то умозаключения она делать не умеет. Бред у Даши как бытовой, так и фантазийный полностью. Я рассказывала дочери о ее родной маме, но она искажала информацию: «А ты знаешь, у меня есть мама Вера, она меня родила, потом умерла, потом снова родила». Даже день безобидного бреда дается тяжело, мозг просто дымит, поэтому, может, так и неправильно, я последние полтора года ее просто торможу, говорю: «Даш, перестань».

Также у Даши иногда вылезает агрессия. Врачи говорят нам, что при шизофрении такое бывает. Она ковыряет штаны, портит вещи, как‑то взяла нож и аккуратно, пока никто не видит, порезала мебель на кухне. Карандашом или чем‑то острым в ее комнате, там, где плохо видно, аккуратно нацарапаны разные слова — имена, что‑то еще. А так как наш дом полностью деревянный, это, конечно, серьезный ущерб.

Раньше мы жили в другом регионе, и там психиатр никак нам не смог помочь — он просто ничего не назначал, я подозреваю, что у него не было опыта, и он побаивался серьезного заболевания. Мы переехали, и я прямо кланяюсь местным специалистам, которые подобрали нам грамотное лечение: у Даши снизилась агрессия, бред остался, но его теперь гораздо меньше. Мы принимаем назначенные медикаменты второй год и даже уменьшили дозы. Таблетки покупаем за свой счет. Также коррекционная школа, где учится Даша, предоставила нам логопеда и психолога, а по диагнозу нам специалистов не предлагают, говорят, хотите — ищите сами.

Подробности по теме

«Меня сравнивают с опасным, бешеным зверем»: как в России живут люди с шизофренией

«Меня сравнивают с опасным, бешеным зверем»: как в России живут люди с шизофренией

Когда меня спрашивают, чем думали, когда брали Дашу, я удивляюсь. Может быть, за две недели свиданий крутой специалист определил бы психическое расстройство, но я нет. Я прилетела к районному психиатру с выпученными глазами и сказала ей, что нам поставили шизофрению. И человек удивился, хотя на протяжении двух лет наблюдал ее раз в месяц

Еще мы общались с директором детского дома, где жила Даша, и когда дочке поставили шизофрению, я позвонила директору, а она мне: «Правда, все-таки поставили? Мы несколько лет водили ее по психиатрам перечисляли симптомы, но нам отказывали в этом диагнозе».

Сейчас дочери двенадцать лет, она перешла в шестой класс, учится на четверки и пятерки. Школу она обожает и вообще любит государственные учреждения, воспитателей и учителей. У нее тонкий слух, она выступает на школьных концертах, помощница в быту. Педагоги говорят, что, возможно, Даша научится шить и сможет этим зарабатывать. Трудоустройство таких людей существует, но мне кажется, что это пока какая‑то фантастика. Без подмоги дочке будет тяжеловато.

Муж меня очень поддерживает, без него я бы не справилась. Мама только недавно с трудом приняла факт Дашиной шизофрении, а прабабушка тридцать лет работала в коррекционной школе, так что отнеслась к диагнозу спокойно. Старые друзья остались с нами, наши дети хорошо общаются. Я надеюсь, что мой опыт окажется кому‑то полезным. У меня был бзик, что можно не давать Даше лекарств, мы супергерои и справимся сами, но лечиться необходимо.

Почему детская шизофрения тяжелее взрослой и как ее лечить?

Иван Мартынихин

Врач-психиатр, психотерапевт, член правления и исполнительного комитета Российского общества психиатров, доцент кафедры психиатрии и наркологии Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета имени академика И.П.Павлова

Шизофрения обычно болезнь взрослых, хотя начинается она в относительно молодом возрасте — от 18 до 30 лет. Шизофрению с ранним началом делят на два варианта: шизофрения у подростков от 14 до 18 лет и шизофрения с очень ранним началом — раньше 13 лет.

Почему это болезнь преимущественно взрослого возраста? Есть четыре основных клинических проявления этого заболевания: бред, галлюцинации, дезорганизация мышления и психические автоматизмы, когда больному кажется, что психические процессы ему не принадлежат, они навязаны и контролируются кем‑то извне: дьяволом, роботами, зомби. Чтобы выявить эти симптомы, у человека должна быть достаточно зрелая психическая деятельность, он должен четко разграничивать фантазии и реальность, а дети это не всегда умеют. Кроме того, для оценки бредовых суждений нужна сформировавшаяся речь.

Считается, что чем раньше выявлена шизофрения, тем более плохой прогноз и тяжелое течение. Я долго наблюдал молодого человека, который заболел в четырнадцать лет: он стал более жестким, грубым к родителям, перестал интересоваться учебой и другими занятиями, хотя до этого был отличником, стал много времени проводить дома, убивал животных, ни с кем не общался, рисовал какие‑то каракули.

Его родители были против наблюдения у психиатра, но так как они были пожилые, то вскоре скончались. И после восемнадцати лет, в связи с тем, что он не учился, не работал и сам себя не мог обслужить, за ним ухаживала сестра. Как‑то раз он нагрубил ей и попал в психиатрическую больницу, где я его и встретил. Он общался с божествами внутри головы, писал им письма, считал себя их избранником, на фоне лечения эти симптомы ушли, но начался апато-абулический синдром: при хороших интеллектуальных способностях — пациент был достаточно эрудирован, играл в шахматы, знал исторические события — он был абсолютно равнодушен к тому, что происходит вокруг него, лежал целыми днями. У медсестер даже была инструкция, как его кормить: брать за руку и вести в столовую. Такие явления характерны для раннего дебюта шизофрении.

В России я наблюдаю гипердиагностику шизофрении. Многим людям с аутизмом, биполярным аффективным, обсессивно-компульсивным, пограничным расстройствами ставят шизофрению. Современной научной литературы про эту болезнь у детей очень мало. Я знаю пациентов, которые долгое время лечились от шизофрении, но при внимательном рассмотрении оказывались людьми с аутизмом. И среди них некоторым диагноз был поставлен еще в детстве, в результате время для специального обучения и абилитации упущено.

Ошибочная диагностика очень опасна для пациента. При длительном использовании нейролептиков в достаточно больших дозах возникает проблема: чем больше человек принимает их, тем больше дофаминовых рецепторов, на которые они действуют, образуется в головном мозге. При попытке отменить лекарства или уменьшить их дозу остается слишком много голодных дофаминовых рецепторов, начинаются тревожные и психотические состояния, и часто для докторов они служат подтверждением шизофрении. Хотя на самом деле это может быть вызвано неправильным лечением.

Многие медикаменты в краткосрочной перспективе дают положительные результаты, и родители радуются, но через некоторое время мы можем наблюдать негативный исход. У меня есть тяжелый пациент с умственной отсталостью и аутизмом, которому поставили шизофрению, хотя у него просто были периоды агрессии, которые могли купироваться антипсихотиками периодически, а не постоянно. Лет через шесть непрерывной терапии, когда мама начала отменять медикаменты, молодой человек перестал разговаривать, не мог ходить, его буквально выворачивало.

Иногда по определенным внутренним причинам сами пациенты и их родные ищут тяжелый диагноз вроде шизофрении. Недавно ко мне обратилась мама с подростком — мальчик жаловался на голоса, и его мама убеждала меня: «Это же шизофрения, лечится нейролептиками, нужно освободить сына от школы, пусть сидит дома». Когда я начал расспрашивать мальчика о галлюцинациях, он тут же на меня обиделся, якобы я обесцениваю его симптоматику и не доверяю ему.

Человек с шизофренией воспринимает свой бред как реальность и не идет жаловаться к врачам.

А тут подросток вместе с мамой ходит по всем специалистам, активно рассказывает о себе. Заболевшие, наоборот, настроены против докторов, потому что якобы те пытаются приписать им болезнь, которой, как считают люди, у них нет.

Споры вокруг диагнозов не так важны, как подбор медикаментов и их доз. Основное лечение шизофрении строится на приеме антипсихотиков (нейролептиков), которые убирают бред и галлюцинации и в целом улучшают прогноз заболевания.

Суждение о том, что все люди с шизофренией агрессивны, — отчасти миф. Наоборот, такие люди безобидны, нуждаются в защите. При шизофрении агрессия может быть связана с галлюцинаторной симптоматикой: человеку померещилось, что кто‑то его преследует, например. Но опять-таки это важно отличать от ситуаций, когда ребенок хочет привлечь внимание или не умеет выражать желания и эмоции другим образом, не может с ними рационально совладать.

Первых тревожных признаков болезни много: нормальное развитие до какого‑либо возраста, потом изменение характера, привычного рисунка поведения, признаки того, что человек галлюцинирует или разговаривает без собеседника, хотя в любом случае смотреть должен психиатр. Родителям, если они что‑то подозревают, не стоит гадать, а нужно обратиться за квалифицированной помощью.

Алексей Федоров

Врач-психиатр, психотерапевт в центре восстановительного лечения «Детская психиатрия» имени С.С.Мнухина и медицинском центре «Династия»

Диагноза детская шизофрения нет, но дети и взрослые с этим заболеванием все-таки различаются. У детей нет четкой идейной бредовой структуры, в отличие от взрослых, которые могут так убедительно бредить — не догадаешься. Кроме того, так как в детстве личность еще только формируется, для детей шизофрения более травматический, разрушающий и инвалидизирующий процесс, ребенку с шизофренией будет тяжелее адаптироваться в обществе — общаться со сверстниками, а потом строить устойчивые связи с людьми.

Шизофрения у детей — достаточно редкое заболевание, в год через нас проходит до десяти таких пациентов. Диагноз очень стигматизирующий, и мы всегда с большой осторожностью относимся к его постановке. В амбулаторных условиях выявить шизофрению очень сложно: должно быть наблюдение за подростком, его поведением, состоянием на протяжении двух-трех месяцев, и только потом врачебная комиссия выносит диагноз.

Самый частый возраст постановки шизофрении среди детей двенадцати-четырнадцати лет, за десять лет практики я один раз наблюдал случай заболевания у шестилетнего ребенка.

У нас в отделении лежал ребенок, который не умел стричь ногти на ногах, за него это делала мама, «ведь мальчик болеет». Уделять ребенку внимание можно по-разному: вытирать попу и кормить с ложечки или общаться как с равной личностью, уважать и принимать таким, какой он есть. Детям с шизофренией нужно не только медикаментозное, но и психотерапевтическое лечение. Таблетки убирают симптомы, но взамен ничего не дают. Навык выражать чувства у таких детей страдает, поэтому обязательно должны быть семейная психотерапия и творчество — танцы, музыка, живопись. Например, мы с пациентами посещаем Эрмитаж.

Если хорошо подобрано лечение и психотерапия и сам подросток с критикой относится к тому, чем он болен, есть шанс, что он будет активным членом социума. Если подросток замыкается, уходит в себя, скрытничает, отказывается делать то, что до этого он делал, — это повод насторожиться, хотя от пубертата это поведение сможет отличить только специалист.

К сожалению, у нас в России существует стигматизация и психических болезней, и психиатров с психотерапевтами. Когда у ребенка начинаются какие‑то проявления психического расстройства, родители идут к неврологу. Если врач грамотный, то он мягко направит к психиатру, на что родители возмущаются: «Наш ребенок, что, сумасшедший?!» — и не идут к врачу.

Алексей Гегер

Директор по развитию общественной организации инвалидов вследствие психических расстройств «Новые возможности»

Нужно понимать, что шизофрения — особая болезнь, окруженная массой мифов и предрассудков, и когда случается первый эпизод, семья погружается в панику и ступор, близкие не знают, как вести себя с заболевшим родственником. Приходишь в любой психоневрологический стационар, а там в укромном темном уголке висит объявление о психообразовательных курсах для родственников, которые либо проводятся в неудобное время, например по будням, в три часа дня, либо они сведены к минимуму.

Врачи не получают за эти занятия надбавок, оттого и мотивации у них нет. Поэтому наша организация создала группы поддержки для близких пациентов с шизофренией. На них мы рассказываем, что вообще такое шизофрения, как она протекает, о лечении, стигматизации, трудоустройстве, получении инвалидности.

Большая часть тех, кто к нам приходит, — мамы заболевших детей в подавленном состоянии, и поначалу они жалуются: «Ребенок отказывается принимать лекарства, значит, я буду подсыпать, подливать их». Мы же стоим на том, что человеку нужно давать максимум ответственности за заболевание и его лечение, исключить патерналистское отношение и гиперопеку и не концентрироваться только на заболевании. Часто семья забывает, что у его близкого с шизофренией есть собственное я. Также на курсах слушателям оказывается психологическая помощь, где специалисты рассказывают, как принять заболевание и строить отношения с ребенком.

Мы находимся в Петербурге, но недавно вышли на всероссийский уровень и даже на уровень СНГ: одновременно проводили занятия для людей в аудитории и онлайн-слушателей из Москвы, Красноярска, Махачкалы, Екатеринбурга, с Украины.

В России будет доступным новое лечение шизофрении — Российская газета

В России зарегистрировано инновационное лекарство для лечения шизофрении. Благодаря новой уникальной формуле препарат эффективно воздействует на такие проявления болезни, с которыми до сих пор врачи справляться практически не могли.

Еще с советских времен у многих укоренились страх и подозрительность по отношению к больным с психическими расстройствами. И сегодня к людям с диагнозом шизофрения мы нередко относимся с настороженностью и предубеждением. Психических заболеваний принято бояться: не случайно, даже почувствовав неладное, многие предпочитают уйти от проблемы, не обращаться за медицинской помощью, чтобы не попасть «на учет». А в результате очень часто лечение начинается на поздней стадии заболевания.

Реальность этих проблем показал недавний опрос ВЦИОМ «Социальный имидж шизофрении: востребованные направления поддержки родственников больных». Большинство респондентов — преимущественно старшего поколения — заявили, что относятся к людям с психическими расстройствами с сочувствием (38 процентов) и жалостью (34 процента). Но каждый четвертый (26 процентов) из опрошенных признался, что боится людей с психическими расстройствами, а каждый пятый (18 процентов) упомянул о недоверии к ним. Девять процентов респондентов считают, что наше общество относится к таким людям с презрением.

Опрос показал высокую осведомленность россиян о шизофрении, подчеркнули в своем комментарии социологи. 20 процентов опрошенных говорят, что хорошо знают о симптомах болезни, еще 70 процентов владеют информацией в общих чертах. О людях с таким диагнозом в своем окружении знает каждый пятый (20 процентов).

По мнению респондентов, основные проблемы, с которыми сталкиваются люди с психическими расстройствами, — сложности с трудоустройством (40 процентов), обеспечение необходимыми лекарствами (33 процента), недостаточная квалификация медицинского персонала (31 процент), а также негативное отношение со стороны общества (31 процент). Наиболее тревожный факт, выявленный в опросе: респонденты, указавшие наличие родственников с диагнозом шизофрения, на первое место в шкале трудностей поставили сложности с лекарствами (45 процентов). Вот почему так важно появление новых препаратов, позволяющих больным долгое время находиться в состоянии ремиссии, сохранять нормальные связи с социумом и близкими.

Участники опроса, указавшие наличие родственников с диагнозом шизофрения, на первое место в шкале трудностей поставили сложности с лекарствами

— Первые тревожные признаки у сына возникли еще в детском саду, мы обратились к психологам, и они сказали, что это гиперактивность, назначили легкие успокоительные, — рассказывает Инна, мама 22-летнего пациента. — В подростковом возрасте его странности, какие-то навязчивые идеи специалисты списывали на пубертатный период, а позже он сам начал скрывать галлюцинации. Несколько раз он лежал в разных больницах, пока в одной из них врач не собрала подробную историю заболевания и не поставила правильный диагноз. В итоге лечение началось только в 20 лет. Но сын не считает себя больным, он не агрессивен, наоборот, очень добрый, стремится помогать и мне, и окружающим людям, может просто подойти на улице и предложить, например, поднести тяжелый груз.

Почему возникают психические расстройства, науке точно не известно. Спровоцировать болезнь могут и тяжелый стресс, и прием наркотиков, и алкоголь, но развивается шизофрения и у вполне благополучных людей. Более того, ею страдали немало очень одаренных, гениальных личностей: Исаак Ньютон, Николай Гоголь, Михаил Врубель, Ван Гог, Роберт Шуман, нобелевский лауреат Джон Нэш…

«Около 24 миллионов человек в мире живут с диагнозом шизофрения — это примерно один процент населения планеты, — пояснил профессор кафедры психиатрии факультета дополнительного профобразования РНИМУ им. Н.И. Пирогова Петр Морозов. — Это тяжелое хроническое и инвалидизирующее психическое заболевание. Врачам хорошо известны его признаки».

Но если с некоторыми симптомами болезни врачи научились справляться с помощью правильно подобранной терапии, то лекарств, способных помочь при потере мотивации, апатии, асоциальности и других негативных симптомах, от которых страдают и сами пациенты, и их родные, до последнего времени не существовало. Но именно эти проявления болезни выталкивают до 60 процентов больных за пределы социума, превращая их в изгоев.

Поэтому, когда в 90-е годы в научном подразделении венгерской фармацевтической компании начались поиски новой молекулы препарата, задача ставилась амбициозная: добиться, чтобы он работал комплексно — против всех проявлений болезни. На решение этой задачи понадобилось около 20 лет.

Новые возможности позволяют качественно улучшить самочувствие пациентов в целом облегчить жизнь им и их родным

— Наша компания с самого основания в 1901 году в числе прочих терапевтических направлений занимается и разработкой, и производством препаратов для лечения расстройств центральной нервной системы, — рассказал генеральный директор компании Gedeon Richter Габор Орбан. — В научные исследования мы инвестируем 10 процентов выручки. Наши препараты для лечения нарушений мозгового кровообращения, психических нарушений хорошо известны и десятки лет используются во всем мире. И вот теперь венгерскими учеными разработан препарат с совершенно иным механизмом действия по сравнению с препаратами прежнего поколения. Новое лекарство было одобрено главным регулятором на лекарственном рынке США FDA в 2015 году. Два года спустя препарат был зарегистрирован и начал применяться в странах Восточной Европы (Венгрии, Чехии, Словакии, Словении, Латвии, Польше, Румынии). В Болгарии его включили в страховую программу. Сегодня он также доступен больным в Германии, Италии, Швейцарии, Швеции, Дании, Финляндии, Нидерландах, Великобритании.

«Инновационная разработка востребована на мировом рынке», — отметил Габор Орбан. Он также сообщил, что на днях она была одобрена в США для лечения еще одного сложного и распространенного психического заболевания.

«Я уверен, что активно сотрудничая с медицинским сообществом, общественными и пациентскими организациями, мы сумеем сделать общество более терпимым к больным психическими расстройствами. Тем более что новые возможности позволяют качественно улучшить самочувствие пациентов и в целом облегчить жизнь им и их родным. Мы испытываем особое удовлетворение от того, что можем изменить к лучшему жизнь миллионов больных и их родственников. Чтобы понять все возможности новой разработки, мы продолжаем ее пострегистрационные исследования», — говорит представитель компании в России доктор Аттила Варади.

Шизофрения у детей и подростков

Шизофрения у детей считается достаточно редким заболеванием – оно диагностируется у менее чем 1% юных жителей земного шара. Но отечественные и зарубежные врачи и по сей день считают детскую шизофрению одной из важнейших проблем современной психиатрии.

Как и в случае со многими другими расстройствами психики, ранняя шизофрения крайне редко имеет обычное, привычное для врачей течение, по которому было бы легко поставить точный диагноз. В детском возрасте симптомы и признаки данного заболевания могут быть стертыми, незавершенными, что создает определенные трудности при диагностике.

И в то же время, если болезнь не замечена вовремя и не назначено правильное лечение, последствия могут быть очень серьезными. Психическое развитие ребенка при шизофрении замедляется, восприятие мира искажается, а некоторые из этих процессов могут быть необратимыми, даже если юный пациент все-таки начнет получать необходимую помощь.

Если ваш ребенок проявляет непонятные вам симптомы и признаки, ведет себя необычно, сильно отличается в своих действиях и поступках от сверстников – его обязательно нужно показать специалистам, в том числе и психиатру.

Многих родителей пугает перспектива обращения к врачам, поскольку они считают, что постановка на учет в ПНД негативным образом отразится на дальнейшей жизни ребенка – помешает ему получить образование, устроиться на работу, создать семью. Увы, в случае с детской шизофренией обстоятельства могут сложиться так, что больной ребенок, выросший без необходимого лечения, просто физически не сможет ни учиться, ни работать. Тогда как ранняя диагностика и необходимая помощь способны вернуть юного пациента в социум, сделать его жизнь максимально обычной, нормальной, мало чем отличающейся от жизни здорового человека.

Симптомы шизофрении у детей

В некоторых случаях детская шизофрения может начать проявляться довольно рано, уже в первый год жизни ребенка. На этом этапе распознать болезнь достаточно сложно даже специалисту, но внимательные родители способны заметить некоторые странности в поведении малыша.

Более яркие признаки заболевания могут отмечаться в возрасте от 1 до 3 лет. Насторожить должны внезапные, беспричинные приступы смеха или плача, желание ребенка постоянно раскачиваться (когда он сидит), монотонно бегать в одном направлении или по одной траектории.

Кстати, однообразные движения могут быть симптомом и многих других заболеваний, например, они часто свойственны аутизму и расстройствам аутистического спектра. Распознать, о каком именно заболевании идет речь, сможет только специалист-психиатр на основе множества исследований – диагноз «шизофрения» никогда не ставится «на глазок», а психологи без медобразования и вовсе не уполномочены заявлять родителям, что их ребенок болен подобным расстройством.

Признаки шизофрении у детей более старшего возраста (от 7 лет и до пубертатного периода) включают в себя проявления тревоги, многочисленные страхи и даже фобии. Клиническая картина во многом напоминает тревожные расстройства, однако при неврозе у ребенка сохраняется способность логически мыслить, он может успевать в учебе и его поведение остается адекватным, несмотря на общее тревожное состояние. Больной шизофренией ребенок достаточно сильно замыкается в себе, логическое мышление ослабевает, теряются дружеские связи со сверстниками и интерес к познанию, свойственный всем здоровым детям.

В некоторых случаях ребенок демонстрирует явный регресс в развитии – его речь становится малопонятной, интеллект снижается, мышление ухудшается. В таком случае может быть поставлен диагноз «шизофрения, детский тип с олигофреноподобным дефектом». Это значит, что заболевание привело к разрушению психики по типу умственной отсталости. При тяжелом протекании олигофреноподобного дефекта ребенок получает инвалидность и на всю жизнь остается неприспособленным к жизни в социуме без посторонней помощи.

Симптомы и признаки у подростков примерно от 14 лет радикально отличаются от тех, которые проявляются в детском возрасте. Подростковая шизофрения больше похожа на «взрослую», в клинической картине появляется ярко выраженный бред, галлюцинации, периоды полной неадекватности больного.

Первые признаки шизофрении у подростка зачастую касаются его внешности (т. н. «бредовые идеи физических недостатков»). Практически все дети в пубертатном возрасте бывают недовольны собственной внешностью, но при шизофрении данная идея становится навязчивой и гипертрофированной. Не исключено и развитие анорексии, чем чаще страдают девочки – больной кажется, что она слишком толстая (при абсолютно нормальном весе), что приводит к отказу от нормального питания и быстрой потере массы тела.

Еще одно явление, которое не редкость в подростковом возрасте, но может быть и симптомом шизофрении – «философская интоксикация», которая проявляется повышенным интересом к философии, науке или религии. Но поскольку заболевание накладывает определенный отпечаток на логику и мышление больного, его знания в указанных областях чаще всего поверхностные, а размышления на эту тему – довольно инфантильные и даже примитивные.

У мальчиков 14-15 лет и старше шизофрения может проявляться в виде психопатоподобных расстройств. Поведение подростка при этом отличается грубостью, жестокостью, желанием причинить боль человеку или животному. Если такой факт случился, то больной не испытывает раскаяния и вообще каких-то ярких эмоций. Также может отмечаться склонность к злоупотреблению алкоголем, приему наркотиков, асоциальному поведению.

Очевидно, что многие симптомы шизофрении у подростков легко спутать с обычными проявлениями пубертатного возрастного периода. Родителям стоит насторожиться, если идеи их ребенка становятся откровенно навязчивыми, имеются признаки повышенной агрессии, «уход в себя», быстрая потеря веса. В таких случаях обязательно необходим визит к врачу.

Причины детской шизофрении

Основной причиной развития шизофрении в детском возрасте является наследственность – если в семье уже были родственники с таким диагнозом, то вероятность рождения больного ребенка увеличивается. Еще больше шансов заболеть у тех детей, у которых шизофренией страдают самые близкие родственники – отец, мать, бабушка или дедушка.

Также существует статистика, согласно которой вероятность заболевания зависит от возраста матери — после 35 лет риск родить больного ребенка резко повышается. Интересно, что возраст отца не оказывает особого влияния на психическое здоровое будущего ребенка.

Определенное влияние оказывают и неблагоприятные условия жизни, хронический стресс. Этот фактор способен «запустить» изначально имеющуюся у ребенка генетическую предрасположенность к развитию психических заболеваний.

По некоторым данным, хроническое недоедание матери во время беременности также может послужить причиной развития шизофрении у ее детей.

Довольно часто психические отклонения диагностируются у подростков, употребляющих различные психотропные препараты – наркотики, алкоголь. Злокачественные зависимости могут вызвать помрачение рассудка даже у взрослого человека, а растущий организм ребенка и его мозг разрушается еще быстрее, в то время как последствия таких нарушений могут быть необратимыми.

Травмы головы, родовые травмы, перенесенные заболевания также могут оказывать влияние на психическое здоровье ребенка, запуская скрытые механизмы развития наследственных заболеваний.

Формы шизофрении, диагностируемые у детей

У детей дошкольного возраста чаще всего развивается злокачественная шизофрения, при которой происходит быстрая утрата социальных навыков и «уход» ребенка в свой собственный мир. При этом маленький больной может за 1-2 года «разучиться» говорить (вплоть до того, что его речь будет представлять собой нечленораздельные звуки), зачастую начинает ползать, логическое мышление и желание познавать мир также утрачиваются.

Как было сказано выше, детский тип шизофрении редко сопровождается паранойей и бредом. Возможны отдельные навязчивые фантазии, страхи, идеи преследования и тд., однако они не носят системный характер. Если болезнь проявилась с 7 до 14 лет, у ребенка часто портится характер, он становится агрессивным, в семье появляется свой маленький «тиран», враждебно настроенный по отношению к родителям.

Рассказ родителей о том, как живет семья с двумя детьми, страдающими шизофренией. Особенности поведения детей-шизофреников и проблемы, возникающие при общении с ними.

Проявления параноидной шизофрении у подростков включают в себя бред физических недостатков, философскую интоксикацию, другие навязчивые идеи.

Самая распространенная форма заболевания, которая диагностируется у детей – вялотекущая шизофрения. Одним из ее признаков может быть чересчур быстрое развитие у ребенка определенных способностей – в музыке, математике, логическом мышлении. Как правило, в дальнейшем эта «гениальность» проходит, сменяясь более типичными для шизофрении симптомами, страхами и парадоксальными фантазиями.

Вялотекущая шизофрения у подростков может проявляться в форме психопатоподобного поведения, агрессии, отрицания общественных норм вплоть до полного их игнорирования. В этом возрасте детям с данным заболеванием может быть свойственно стремление к саморазрушению, причинению вреда себе или даже окружающим. А в дальнейшем повышенная эмоциональность переходит в ярко выраженную апатию, отсутствие интереса к окружающей жизни.

Довольно редко у детей диагностируется рекуррентная шизофрения, которая проявляется, в основном, жалобами на физическое здоровье, вегетативными кризами, страхами, нарушениями работы отдельных систем организма. Эту форму можно на первых порах перепутать с ипохондрическим неврозом, который также сопровождается множеством физических симптомов и жалоб на них.

Приступообразно-прогредиентная форма шизофрении не редкость для детей и подростков. Приступы в юном возрасте обычно труднораспознаваемы, проявляются страхами, бредом и невыраженными эмоциональными проявлениями. На этом этапе поставить диагноз бывает довольно трудно. У подростков данная форма протекает более выражено, бредовая симптоматика может быть яркой, отмечаются приступы ступора или двигательного возбуждения.

Диагностика шизофрении у детей

Специальных диагностических критериев для постановки диагноза в юном возрасте не существует, поэтому основным методом диагностики является изучение видимых симптомов, семейного анамнеза и истории развития заболевания.

В обязательном порядке ребенку с подозрением на шизофрению назначается комплексное обследование организма, включающее в себя:

1. МРТ – для исключения возможных опухолей мозга и других патологий.
2. ЭЭГ, определяющая особенности мозговой активности.
3. Нейротест – для оценки состояния нервной системы.
4. Анализы на определение в крови наркотиков и других психотропных веществ, а также анализы на некоторые заболевания. или моче следов

Клинические психологи в своей работе используют многочисленные тесты, позволяющие выявить нарушения логического мышления, свойственные для больных шизофренией.

Видео рассказывает о том, как можно определить развитие шизофрении у детей в разном возрасте, как может проявляться данное заболевание, на что нужно обратить внимание

Еще одним методом диагностики может быть анализ рисунков юного пациента. Рисунки детей, больных шизофренией, отличаются символизмом, неправильным использованием цветов и форм, стереотипность. Опытный врач способен определять признаки шизофрении у детей, анализируя их творчество, однако на основании одних только рисунков диагноз «шизофрения» никогда не ставится – это лишь один из вспомогательных методов, используемых в диагностике.

Рисунки детей-шизофреников с описанием легко можно найти в интернете. Многие из них мало чем отличаются от творчества обычных детей, другие же непрозрачно «намекают» на то, что их автор в той или иной степени утратил связь с реальностью из-за своего заболевания.

Пример — рисунок №1

 

 

 

Пример — рисунок №2

Пример — рисунок №3

Пример — рисунок №4

Пример — рисунок №5

Лечение шизофрении у детей и подростков

К сожалению, вылечить данное заболевание современная медицина пока не в силах. Однако если родители вовремя обратили внимание на странности своего ребенка и привели его к врачу, прогноз может быть очень благоприятным. Опытные психиатры любят повторять, что в нашем обществе живут и успешно трудятся тысячи душевнобольных людей, внешне ничем не отличающихся от всех прочих. Это достигается своевременной диагностикой и аккуратным соблюдением врачебных рекомендаций – данные меры позволяют психически нездоровым людям адаптироваться в обществе и вести практически обычный образ жизни.

Основной метод лечения шизофрении у детей – медикаментозный. Современные нейролептики эффективно и достаточно мягко справляются с проявлениями болезни, выводят юного пациента из состояния бреда, убирают галлюцинации и другие негативные симптомы.

Поскольку шизофрения сильно влияет на умственное развитие ребенка, ему необходимы занятия с психологом, логопедом, дефектологом. Хорошие результаты дает телесно-ориентированная психотерапия и арт-терапия.

Занятия с психологом помогут юному пациенту узнать свой диагноз, принять его, научиться жить с этим заболеванием. Огромную роль играет и поддержка родителей, спокойная и доброжелательная обстановка в семье. Интересно знать, что слишком строгое воспитание само по себе может стать причиной развития шизофрении у ребенка, а если диагноз уже поставлен, то о строгости в семье стоит забыть насовсем. Гораздо важнее найти с больным общий язык и научиться с ним эффективно взаимодействовать, тем более, что на фоне приема лекарств адекватность ребенка с шизофренией может мало отличаться от адекватности его здорового сверстника.

Заключение

Если в семье уже были случаи заболевания шизофренией, родителям обязательно нужно знать, как проявляется данное психическое расстройство и как распознать шизофрению у ребенка. Вовремя поставленный диагноз убережет юного больного от множества проблем в будущем, даст ему возможность адаптироваться в обществе, получить образование и жить нормальной жизнью.

Также стоит запомнить, что никакими домашними и народными методами это заболевание вылечить невозможно. Разрушительные процессы в психике будут только прогрессировать без качественной медицинской помощи. Единственное, в чем по-настоящему нуждается больной ребенок – это в поддержке своих родных и регулярном наблюдении лечащего врача.

Матери больных шизофренией: медицинские и психологические аспекты проблемы. Обзор литературы | Мрыхина

Шизофрения: актуальность проблемы, распространенность, бремя, проблемы лечения

Шизофрения является одной из центральных проблем современной психиатрии. Распро­страненность ее составляет от 0,3 до 2,0 %, первичная заболеваемость — от 0,3 до 1,2 % [1].

Шизофрения поражает любую возрастную категорию населения, 90 % больных — лица в возрасте от 15 до 55 лет. Больные шизофренией занимают около 50 % коек в психиатрических стационарах; они также являются ос­новным контингентом при предоставлении амбулатор­ной психиатрической помощи [2]. Шизофрения входит в десятку заболеваний с наибольшей инвалидизацией, бо­лее 90 % больных этой патологией являются инвалидами [3]. Шизофрения является бременем для общества: в об­щем списке экономических потерь от болезней ВОЗ, рас­считанном с использованием индекса DALYs (Disability-Adjusted Life Year), в возрастной группе от 15 до 44 лет шизофрения занимает 8 место (2,6 %), опережая ишеми­ческую болезнь сердца, цереброваскулярную болезнь и медицинские последствия войн. Прямые экономические затраты, связанные с ней, составляют 0,2—0,25 % ВВП, косвенные оцениваются, как минимум, втрое выше [2][4]. С шизофренией связано ухудшение социального позна­ния, обычно имеет место социальная изоляция, часто встречаются трудности в работе, проблемы с долгосроч­ной памятью и вниманием [5]. При некоторых формах шизофрении может нарушаться функция речи, возника­ют грубые двигательные нарушения [6].

Обращает на себя внимание, что пубертатный период является критическим для начала заболевания шизофре­нией. У 38 % мужчин и 21 % женщин с диагнозом шизоф­рения заболевание дебютировало в возрасте до 18 лет [6]. У пациентов с диагнозом шизофрения могут возникать как психотические симптомы, так и неспецифические проявления социальной изоляции, раздражительность, дисфория [7].

Эффективность лечебно-реабилитационных ме­роприятий при шизофрении остается недостаточной, значительная часть больных является социально не­адаптированными. Современные концепции оказания психиатрической помощи отмечают важную роль соци­альной адаптации и социальной реабилитации в ком­плексе лечебно-профилактических мероприятий при шизофрении [8]. Однако, несмотря на активизацию в последние годы научных поисков в этом направлении, вопросы социальной реабилитации и реадаптации боль­ных шизофренией остаются одним из наиболее уязви­мых мест системы оказания психиатрической помощи. Система реабилитации больных шизофренией, которая существует сегодня, в значительной мере формализо­вана, обезличена, не учитывает глубины социальной дезадаптации больного и особенностей его социального функционирования и, как следствие, имеет низкую эф­фективность [9].

Основой обеспечения полной и адекватной оценки психического состояния и психосоциальной адаптации пациентов является технология определения функцио­нального диагноза, который отражает клинико-функци­ональные особенности больного.

Исследование состояния индивидуальной систем­ной интеграции биопсихосоциальных особенностей больного с помощью функционального диагноза дает возможность качественно оценить особенности шизоф­ренического процесса в контексте патодинамического, психологического и социального компонентов, что по­зволяет определить полноту приспособления больного к окружающей среде.

Общие принципы функционального психиатрическо­го диагноза были заложены Абрамовым В.А., Пуца С.А., Кутько И.И. [10], которые считали, что функциональный диагноз — это оценка результата осознания и интеллек­туальной обработки больным патологического процесса, сложившегося в результате него социальной ситуации, индивидуальной приспособленности и взаимодействия больного с социальным окружением. Однако, к сожале­нию, эта технология не была широко внедрена в реальной клинической практике психиатрии, оставаясь дополни­тельным механизмом, который врачи-психиатры исполь­зовали по собственному желанию и на свое усмотрение.

Современные концепции развития шизофрении

В происхождении шизофрении общепринятой яв­ляется стресс-диатезная модель, в которой причинами развития болезни является не только наследственный фактор, но и средовый и социальный [10]. При заболева­нии одного из родителей риск наследования шизофрении составляет 11 %, при болезни у обоих родителей — до 42 % [11].

Большое значение придаётся отклонениям в раз­витии головного мозга, когда сверхпороговые внешние раздражители приводят к прогрессирующему процессу, которая проявляется психопатологической (позитивной и негативной) симптоматикой [12].

Что касается нейрохимических процессов, огромное значение имеют следующие нарушения:

1. Нарушения дофаминовой нейромедиации.

Установлено, что дефицит префронтального дофами­на и гипо стимуляция Д1-рецепторов имеют значение в развитии негативных и когнитивных проявлений [13]. Избыток субкортикального дофамина и гиперстимуля­ция Д2-рецепторов приводят к появлению продуктив­ных нарушений [14]. Концептуальные доказательства значимости дофаминовой дисфункции были пред­ставлены в ключевой публикации Арвида Карлссона в 1963 г. (Нобелевский лауреат 2000 г.) [15]. Основа концеп­ции — наблюдения, показавшие, что психостимуляторы стимулируют дофаминовые рецепторы, а нейролептики их блокируют [16]. Выяснено, что блокада дофаминовых рецепторов приводит к экстрапирамидным нарушениям и гиперпролактинемии. При исследования действия ней­ролептиков был доказан эффект, который связан не толь­ко с их действием на D2-рецепторы, а также со способ­ностью ингибировать 5-НТ2-серотониновые рецепторы. В дальнейшем было доказано, что некоторые атипичные нейролептики (клозапин, оланзапин) оказывают своё действие на серотониновые рецепторы сильнее, чем на дофаминовые [17]. Так была установлена вовлеченность серотониновой системы в формирование дофаминового дисбаланса.

2. Нарушения глутаматной нейротрансмиссии.

Суть концепции — снижение проведения нервных им­пульсов в мозге больных из-за ингибирования глутаматных рецепторов NMDA-типа. Поиск сосредоточился на препаратах, стимулирующих NMDA-рецепторы [18]. Вы­яснено, что эти рецепторы связаны с 5HT2a-рецепторами, и сейчас эту концепцию корректнее называть серотонин- глутаматной. Накоплены убедительные данные, что дис­функция серотонин-глутаматного комплекса определяет предрасположенность к галлюцинациям.

3. Аутоиммунные нарушения.

Гипотеза появилась в 60-70-е гг. прошлого века [19]. Основа — обнаружение в крови антител к компонентам мозга. Достоинство гипотезы — экспериментальное под­тверждение. В настоящее время не вызывает сомнений вовлеченность иммунной системы в патогенез шизофре­нии [20]. Недостатки — невозможность объяснить поли­морфизм клинической симптоматики. Кроме того, ауто­антитела обнаруживаются при многих (если не при всех) психических расстройствах [21].

4. Нарушения метаболизма кинуренов.

Основа — у больных шизофренией в ликворе выявля­ется повышенный уровень кинуреновой кислоты, кото­рая образуется в головном мозге в процессе метаболиз­ма незаменимой аминокислоты триптофана. Триптофан при шизофрении метаболизируется по кинурениновому пути в 95 % случаях, так как происходит активация фер­мента в астроцитах факторами гуморального иммуни­тета. В результате кинуреновая кислота накапливается в головном мозге. Единственным известным антагонистом глутаматных рецепторов является кинуреновая кислота. В результате её накопления происходит развитие глута- матергической гипофункции и реципрокной дофаминергической гиперфункции [22][23]. При накоплении кинуреновой кислоты происходит снижение содержания серотонина и развитие депрессивной симптоматики при шизофрении. В настоящее время ингибиторы фермен­та, направляющего обмен триптофана по кинуреновому пути, рассматриваются как перспективный класс препа­ратов в лечении шизофрении.

Роль салиенса (salience)

Салиенс — это способность идентифицировать значи­мые стимулы и отделять их от малозначимых, фоновых. В основе функции внимания лежит феномен салиенса, который обеспечивает научение и выживание особи и позволяет ему сфокусировать ограниченные перцептив­ные и когнитивные ресурсы на важных наборах данных, поступающих из различных сенсорных систем [24].

Нарушение салиенса при шизофрении является стержневым феноменом. Некоторые исследователи [25] предлагают сгруппировать в будущих классификаци­ях расстройства шизофренического спектра в группу «синдромов дизрегуляции салиенса». Мезолимбические и лимбические структуры являются основным нейроанатомическим субстратом салиенса. Основным нейромедиатором, участвующим в формировании реак­ции на значимый стимул, является дофамин, который преобразует эмоционально нейтральный бит информа­ции в эмоционально окрашенную (положительную или отрицательную) реакцию, т. е. в «салиентное событие».

1. Kapur [26]. предположил, что имеющее место при ши­зофрении гипердофаминергическое патологическое со­стояние лимбической системы приводит к нарушению адекватного распределения салиентных событий в от­вет на различные внутренние и внешние стимулы. Это нарушение обусловливает широкий спектр позитивных симптомов шизофрении (галлюцинаторно-бредовые симптомы, дезорганизация мышления и др.).

Роль матери в происхождении шизофрении у сына

Биологические аспекты

Не вызывает сомнения, что генетические факторы играют важную роль в развитии шизофрении. О при­частности генов к развитию шизофрении свидетельству­ют многочисленные результаты генетических исследо­ваний. Скорее всего, шизофрения является полигенным заболеванием, а риск при наследовании каждого отдель­ного гена является малым. Так, оба монозиготные близ­нецы не всегда болеют шизофренией, для развития этого заболевания также нужны пусковые факторы окружаю­щей среды [27].

Риск развития шизофрении в течение жизни в общей популяции составляет около 1 %, у монозиготных близ­нецов — 35—60 %, у дизиготных — 10—30 %, сиблингов, больных шизофренией — 10 %, у ребенка, один из ро­дителей которого страдает шизофренией, — 10—17 %, у ребенка, оба родителя которого болеют шизофренией, — 30—40 % [28].

В классическом исследовании Torrey E.F. et al. [29] была подвергнута оценке информация от семей моно- зиготных близнецов, которые не конкордантны по ши­зофрении. В каждой паре близнецов определялся возраст развития шизофрении и отличия близнецов друг от дру­га. Интересно, что в некоторых парах (30 %) изменения отмечались еще в раннем возрасте (0-5 лет), а в большин­стве случаев симптомы возникли в подростковом и моло­дом возрасте, как и ожидали исследователи.

Семейные периоды обострений отражают эндоген­ные циклические процессы организма, оказывающие не­специфическое влияние на патогенетические механизмы психических заболеваний, способствуя в некоторых слу­чаях их клиническому проявлению. Надо думать, что эти биоритмы возникли и генетически закрепились в про­цессе филогенеза, своеобразного для каждой отдельной семьи. Выявление «семейного стереотипа» в развитии клинической картины болезни применяется в медико-ге­нетическом прогнозировании и оценке развития шизоф­рении у близких родственников [30].

Согласно генетической теории развития шизофре­нии, в возникновении данного заболевания принимают участие определенные гены-кандидаты шизофрении, создающие предрасположенность к болезни, которая не всегда реализуется. В большинстве случаев наруше­ния при данной патологии находят в трех хромосомных регионах: 22q11, 1q42 / 11q14, X-хромосома. В 2014 г. в журнале Nature была опубликована научная работа [31], которая была названа самым масштабным исследовани­ем шизофрения-ассоциированных вариаций однонукле­отидных полиморфизмов: их было обнаружено 108. Там можно встретить аномалии DRD2 (дофаминовый D2- рецепторов), а также большое количество генов, которые принимают участие в глутаматергической нейротранс­миссии и синаптической пластичности: GRM3, GRIN2A, СРР, GRIA1.

Отдельного внимания заслуживают вариации генов CACNA1C, CACNB2 и CACNA1I, участвующих в работе кальциевого канала, что может расширить предыдущие выводы о патогенезе шизофрении. Существует идея, что генетические дефекты создают дисбаланс в работе меди- аторных систем головного мозга в результате нарушения нейротрансмиссии, арборизации, синаптогенеза, селек­ции нейронов во время созревания мозга и нарушения функций отдельных звеньев реализации синаптического сигнала (нейромедиаторных, систем внутриклеточных мессенджеров, систем гормонов и энзимов, мембранных комплексов) [32][33].

А.В. Снежневский [34] предположил, что амфетамин является провоцирующим фактором для «патоса шизоф­рении» и вызывает «экспериментальную» модель шизоф­рении. Длительное употребление метамфетамина вызы­вает более тяжелую психопатологическую симптоматику и заметно уменьшает плотность переносчиков дофами­на в головном мозге, которая может быть стойким даже после прекращения употребления метамфетамина. При уменьшении плотности переносчиков дофамина остаёт­ся стойкая психопатологическая симптоматика у потре­бителей метамфетамина, включая психотическую [35][36].

Нарушения внутриутробного развития связаны с психическими расстройствами взрослых за счет дизре- гуляции гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси (ГДП-оси), что приводит к повышенному уровню глюкокортикоидов и воспаления [37]. Одна из гипотез, объ­ясняющих формирование шизофрении, отмечает, что такие ранние патологии, как внутриутробные инфекции, материнское голодание, ограничение внутриутробного роста, кесарево сечение, а также пре- и перинатальная ги­поксия, вероятно, приводят к деструкции нервной ткани и повышению риска развития шизофрении.

Ряд исследований указывают на биологические меха­низмы, лежащие в основе данных ассоциаций, и включа­ют неправильное функционирование ренинангиотензи- новой системы, возбужденную плацентарную функцию и эпигенетическую регуляцию экспрессии генов [38]. Кроме того, связанные с цитокинами воспалительные ответы на внутриутробную инфекцию могут привести к аномальному развитию головного мозга, развитию пси­хоза в более позднее время и, как было показано, вызвать измененную гликемическую регуляцию и избыточное от­ложение жира у взрослых [39].

Гипотеза внутриутробных нарушений предусматри­вает важную биологическую связь между аномальным внутриутробным развитием, риском шизофрении и со­матическими расстройствами. В 2016 г. Nielson et al. [40] опубликовали ретроспективный анализ, в котором было показано, что анемия и инфекции у матери были связаны с повышенным риском развития шизофрении. Согласно этому исследованию, наличие анемии и инфекций у ма­тери приводило увеличению риска развития шизофре­нии у новорожденных в 2,49 раз. В исследовании было установлено, что материнская инфекция и анемия могут представлять два независимых фактора риска развития шизофрении. Однако авторы не приняли во внимание один объединяющий фактор, представляющий собой де­фицит цинка, который, как известно, часто ассоциирует­ся с анемией, являясь фактором предрасположенности к инфекциям и нарушениям развития мозга [41].

Как свидетельствуют данные, проявления токсикоза матери во время беременности, употребление ею лекар­ственных средств и перенесенные детские заболевания в раннем возрасте отрицательно коррелируют с фактором продолжительности шизофрении [42].

Гипоксия плода, перинатальная травма, осложнения наследственность (наличие наследственных психиче­ских, неврологических и других заболеваний у родите­лей), резус-несовместимость или несовместимость по группе крови между плодом и матерью коррелируют с неблагоприятным течением шизофрении [43].

В меньшей степени ухудшает течение шизофрении низкий уровень образования в преморбиде [44]. Пере­несенные заболевания матерью во время беременности, в том числе инфекционного характера, особенно вирус гриппа, повышают фактор, связанный с ранней манифе­стацией заболевания [45][46].

Так, перинатальная гриппозная инфекция приводит к ограничению выделения нейронами реелина, регулиру­ющего кортико-гипокампальную миграцию нейронов, а это вызывает слабость тех структур мозга, которые по­ражаются при шизофрении в первую очередь [47][48]. Вирусные гипотезы генеза шизофрении допускают как прямое влияние нейротропных вирусов на нейроны, ко­торое приводит к разрушению этих клеток, так и опосре­дованное,

Инфекция в постнатальном периоде играет свою роль в этиологии шизофрении. Нейроинфекция, перене­сенная в возрасте до 14 лет, приводит к высокому риску заболеваемости шизофренией во взрослом возрасте. За­мечена корреляционная связь между детским менинги­том, перенесенным в возрасте до пяти лет, и психозами во взрослом возрасте. Повышает риск манифестации шизофрении токсоплазма гондии как внутриклеточный паразит, являясь одним из этиологических агентов, дей­ствующим до и после рождения ребенка.

Поздний возраст родителей при зачатии, осложнения во время родов (затяжной период потуг, стремительные роды, дополнительная стимуляция, вакуум-экстракция плода, наложение акушерских щипцов, долгий безво­дный промежуток), низкая оценка по шкале Апгар при рождении и употребления алкоголя в доманифестном периоде повышают фактор, связанный с низким уровнем социального функционирования [49].

В результате проведенных многочисленных исследо­ваний, проводимых с 1929 г., выявлена связь между за­болеванием шизофренией и сезоном рождения. В статье Torrey E.F. et al. [50] опубликованы результаты работы по этой теме, в которой были проанализированы данные ис­следований сезонности рождения больных шизофренией в южном и северном полушариях. Отмечено превалиру­ющее число рождений больных шизофренией в период с декабря по май [51]. Mortensen P.B. et al. [52] отмечают увеличение рождений больных шизофренией в феврале и марте. Вильянов В.Б. и Егоров С.В. [53] занимались из­учением сезонности рождения больных шизофренией в России. Наибольшее количество рождений, по их дан­ным, приходилось на март. Были отмечены различия, связанные с половой принадлежностью. У мужчин пики рождаемости приходились на март и июль, у женщин — только на март Другие авторы также указывали на раз­личия сезонности рождений больных шизофренией в зависимости от биологического пола. Среди женщин, страдающих шизофренией, японские исследователи вы­явили преобладание числа рождений в зимне-весенние время, что не было замечено у мужчин [54].

Психологические аспекты

Большинство психологических факторов риска дей­ствуют длительное время: в течение детства и взрослой жизни, непосредственно до манифестации психоза. Большое значение придается ряду факторов, воздейству­ющих на ребёнка в возрасте до трех лет, таких как «не­возможность сформировать объект привязанности», «наличие холодной, эмоционально незрелой матери», «ранняя потеря родителей», «жестокое отношение или сексуальное развращение в малолетнем возрасте, прежде всего, лицами из группы первичной поддержки ребенка», «особенности воспитания ребенка» [55].

Специфическое воспитание ребенка. Впервые в Изра­иле было доказано влияние воспитания ребенка на реа­лизацию риска манифестации шизофрении [56]. Во вре­мя наблюдения двух групп детей, рожденных от больных шизофренией родителей, дети, воспитывающиеся в сво­ей родной семье, были выделены в первую группу, а дети другой группы росли в сельскохозяйственной коммуне, где условия жизни были близки к идеальным, по мнению основателей коммуны. Через 25 лет оказалось, что у вто­рой группы детей шизофрения и аффективные заболе­вания встречались чаще, чем у детей, выросших в семье. Исследователи пришли к выводу, что воспитание детей в семье, пусть даже неблагополучных по своему заболева­нию, понижает риск развития психических расстройств.

Нарушение родительской привязанности. Отмечена корреляционная связь с атипичностью взаимодействия в системе мать — младенец, в дальнейшем повышаю­щая риск манифестации шизофрении в зрелом возрасте. Отмечено атипичное взаимодействие в системе мать — ребёнок у матерей детей, у которых в зрелом возрасте были диагностированы шизофрения и шизоформные расстройства. Потому в психологии возникло понятие «шизогенная мать» — доминантная, внутренне эмоцио­нально отчужденная по отношению к ребёнку женщина, которая использует ребёнка как социальный проект для достижения своих целей и при этом в своем поведении демонстрирует ребёнку непоследовательность по отноше­нию к нему (от чрезмерного контроля до агрессии, хотя бы только вербальной). Несомненно, что шизогенная мать не может являться единственной или главной причиной воз­никновения и развития шизофрении, но спровоцировать формирование более высокого уровня шизоидности, по­следующие драматичные психологические проблемы и со­циальную дезадаптацию может. Такие психические нару­шения, как маниакальные, тревожные или депрессивные расстройства не были подтверждены для матерей детей другими психическими нарушениями [57].

Исторически изначально возникло понятие именно «шизофреногенная», а не «шизогенная» мать. Еще Зиг­мунд Фрейд указывал на возможные психологические причины возникновения шизофрении. Фрейд предпо­лагал, что если родители впадают в крайности в вос­питании ребёнка (например, родители чрезмерно су­ровы, холодны и отчуждены или, наоборот, проявляют излишнюю заботу о ребёнке), то ребёнок испытывает психологическое напряжение и у него развиваются от­ветные реакции (психологические защиты). По мнению Фрейда, у ребёнка возникают психологические процес­сы регрессии и попытки восстановить контроль своего Эго над ситуацией. Уходя от непосильного для детской психики эмоционального напряжения, ребенок «сбегает» в мир, где ему было хорошо — регрессирует в детство и там впадает в крайности нарциссизма и эгоцентричной заботы исключительно о своих нуждах. То есть ребёнок отвечает крайними мерами на крайности родителей. Од­нако, взрослея, ребенок не может оставаться в состоянии регрессии в детство, так как родители и окружающая действительность принудительно «выдёргивают» ре­бёнка оттуда (ведь требования к взрослеющему ребён­ку возрастают), и тогда взрослеющий ребёнок пытается восстановить контроль своего Эго над ситуацией. Так возникают мании преследования и величия. По мнению Зигмунда Фрейда, примерно так возникает и развивается шизофрения у человека в результате воздействия воспи­тания родителей. Таким образом, Фрейд поставил вопрос и шизофреногенных родителях.

Однако понятие «шизофреногенная мать» было под­робно разработано не Зигмундом Фрейдом, а Фридой Фромм-Рейчман в 1948 г. [58]. По её мнению, шизофреногенная мать — холодная доминантная женщина, не обращающая достаточного внимания на потребности ребёнка. Для шизофреногенной матери ребёнок — со­циальный проект, а не маленький любимый человек. Такие матери могут демонстрировать героическое прео­доление трудностей в рождении и воспитании ребенка, своё материнское самопожертвование, а на самом деле использовать условный социальный проект «Ребёнок» для достижения своих целей в жизни. Шизогенная мать не делает целенаправленных осознанных усилий по формированию высокого уровня шизоидности у свое­го ребенка (который впоследствии испытывает законо­мерные последствия шизоидности во взрослой жизни). Шизогенная мать отдает приоритеты своим жизненным целям и идет на поводу у свойств своего характера (лич­ности). Она не контролирует своё поведение по отно­шению к ребёнку, шизоидный ребёнок у нее получается просто и логично, как следствие её поведения. Шизогенная мать вполне может любить своего ребёнка, но себя, свою личность и свои жизненные цели она любит зна­чительно больше. Меняться для целей воспитания пси­хологически благополучного и социально адаптивного ребенка или, по крайней мере, контролировать свои эмоции и поведение, шизогенная мать не может или не хочет.

Усыновление детей с высоким семейным риском ши­зофрении. Дети, усыновлённые с высоким семейным риском заболевания шизофренией, подвержены высо­кому риску заболевания. Усыновленные дети, мать ко­торых больна шизофренией, имели более высокую забо­леваемость шизофренией, биполярным расстройством и другими тяжелыми психическими расстройствами.

Жестокое отношение и сексуальное надругательство. Жестокое обращение, в том числе и сексуальное надру­гательство над ребенком, увеличивают риск психотиче­ских расстройств, в частности шизофрении, в зрелом возрасте. Влияние на мозг малолетнего ребенка трав­матических событий приводит к нейробиологическим изменениям, подобным тем, что описаны при шизофре­нии, — к нарушению дифференциации моноаминовых нейротрансмиттерных трактов и процесса синаптиче­ского сокращения с сохранением избыточной плотно­сти дофаминергических рецепторов в гипокампальных структурах, вентрикулодилатации, медиобазальной и церебральной атрофии, активации гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы. Достоверно уста­новлена связь между жестоким обращением с ребенком в течение первых трех лет его жизни и риском заболева­ния шизофренией в течение последующего времени, что объясняется диатез-стрессовой моделью психоза.

Детская психическая травма тесно связана с нейрокогнитивными нарушениями, что аналогично ког­нитивным нарушениям при заболевании шизофрении. Особенно выделяют нарушения эмоциональной когниции и социальной перцепции человека. Подобные нарушения очень часто являются предикторами ши­зофрении, которые в основном манифестируют в зре­лом возрасте.

Сочетание биологических и психологических факторов развития шизофрении

Шизофрения имеет полиэтиологический и мультифакториальный этиопатогенез [59][60][61]. Широко об­суждается вопрос о влиянии факторов внешней среды на клинический фенотип заболевания [62]. В анамнезе пациентов с расстройствами шизофренического спек­тра чаще встречались такие факторы как перенесенные инфекционные и соматические заболевания матерью во время беременности, употребление алкоголя матерью во время беременности, употребление алкоголя больными в подростковом возрасте, не достигавшее уровня зави­симости, гипоксия плода или перинатальная травма при рождении, проблемы с группой первичной поддержки в семье больного в детском возрасте (чаще антисоциаль­ные родители, жестокое обращение с ребенком), токсикоз беременности у матери, кризисные взаимоотношения в семьи (физическое или сексуальное насилие, злоупотре­бление алкоголем), миграция в другую культурную среду [63].

Болезнь сына как фактор, влияющий на здоровье матери

Психологически бывает непросто адаптироваться к социальной роли материнства вообще, еще сложнее при­нять ситуацию рождения ребенка с пороками развития или дальнейшее диагностирование у него психического заболевания. Патологическое восприятие матерью ситу­ации заболевания ребенка, дальнейшее формирование дисгармоничных внутрисемейных отношений негатив­но отражается на психическом состоянии всех членов семьи, искажая модель их взаимоотношений, нарушая социальное поведение матери и усложняя адекватную со­циализацию больного ребенка [64].

По данным литературы, для матерей детей с ограни­ченными возможностями характерны сомнения в цен­ности собственной личности, высокая конфликтность, развитие идей самообвинения за рождение ребенка с пороками. Нередко проявления повышенного самокон­троля выступают в роли защитного механизма, который помогает в сокрытии данных переживаний [65]. Матери больных детей имеют низкий уровень осознанности «Я», проявляют стремление скрыть от себя и других непри­ятную информацию. Выделяют следующие психологи­ческие особенности матерей больных детей: деформа­цию самоотношения, выраженную в его отрицательном эмоциональном фоне, неуверенность в себе, наличие разнообразных внутренних конфликтов, патологиче­скую систему защиты, представленную интенсивным и ригидным проявлением защитных механизмов рациона­лизации, реактивного образования и проекции, а также неосознанное стремление психологической самозащи­ты, выраженное в интенсивном проявлении социаль­ной желательности и отрицании собственных болезней. Поверхностность адаптации может проявиться в виде тяжелых патологий при изменении социальных условий жизни. Соответственно, матери больных детей нужда­ются в предоставлении психокоррекционной помощи, направленной на формирование положительного эмо­ционально-ценностного отношения к себе, повышение уровня осознания, обучению адекватным формам пове­дения [66].

Г.А. Мишина (1998) [67] изучала варианты сотрудни­чества в родительско-детских парах. Отклонения в пси­хофизическом развитии детей раннего возраста автор рассматривала не только как возможное следствие орга­нических и функциональных нарушений, но и как прояв­ления, обусловленные отсутствием адекватных способов сотрудничества родителей с детьми и дефицитом обще­ния. Она сделала вывод, что родители, воспитывающие ребенка с шизофренией, обладают неэмоциональным характером сотрудничества, не умеют создавать ситуа­цию совместной деятельности, обладают неадекватной позицией по отношению к ребенку. Почти в каждой се­мье, воспитывающей ребенка, больного шизофренией, зачастую присутствуют самые разнообразные эмоции, небезопасные для матери и для больного ребенка.

Ниже приведены несколько распространенных не­здоровых психологических установок [68]:

1. Непринятие ситуации. Внутренний эгоизм жен­щины, отсутствие жалости, сочувствия и любви к больному ребенку.
2. Поиск виноватых. При такой позиции происходит вражда между всеми членами семьи. Это еще боль­ше усложняет ситуацию и исключает сотрудниче­ство в семье.
3. Перенос вины на ребенка. Происходит изоляция ребёнка в семье, конфликтные ситуации, в резуль­тате чего ухудшается его психическое и физиче­ское состояние.
4. Ошибочный стыд. Причина того, что в России инвалиды не имют возможности полноценно участвовать в социальной жизни, что приводит к стрессовой ситуации для больного и усугубляет его состояние, так как он рискует быть оторван­ным от общества и сверстников [69].
5. Комплекс вины. Проявлятся усиленной гиперопе­кой больного ребенка. Это может привести к пси­хологическому нарушению его поведения, что ещё больше усилит его дезадаптацию.
6. Самоунижающее настроение, которое проявляет­ся в виде запущенных комплексов. Такая ситуация не ведет к улучшению его состояния.
7. Синдром жертвы, проявляется в отсутствии уви­деть в ребенке личность, склонность к «страдани­ям» и в демонстративности поведения.
8. Мания «отличия». Такие настроения исключают помощь и поддержку со стороны других людей и приводят к изоляции от общества.
9. Потребительское настроение вырабатывает при­вычку внушать себе, ребёнку и окружающим лю­дям, что его состояние только ухудшается. Это приводит к исключению полноценной социализа­ции больного ребенка.
10. «Убийственная жалость», когда опекун самоут­верждается за счет больного ребенка. Единствен­ной целью в жизни преподносится уход за больным ребёнком. Собственная значимость измеряется степенью нужности инвалиду.

В эмпирическом исследовании «Социально-психоло­гические проблемы у детей с ОВЗ» 2015 г. Политик О.И. [70] подробно раскрывает зависимость развития ребенка с шизофренией от отношений с матерью и её собствен­ного отношения к себе. Автор отмечает: «Мать начинает тяготиться своим материнским статусом, так как прила­гает много усилий для воспитания ребенка». Появляется раздражительность, невротизация, чувство обременён­ности родительской обязанностью. У родителей было выявлено чувство вины за «неправильное воспитание», которое устранялось посредством строгого отношения к ребенку (54,5 %) или самоустранения (18,2 %), что явля­ется показателем деформации воспитательного подхода. Дети становятся суетливыми, драчливыми, они посто­янно кричат, плачут, бывают сильно возбуждены, фор­мируется тревожность и враждебность, что часто трак­туется как капризность и избалованность. О.И. Политик пишет: «Чувство вины за неправильное воспитание по­буждает родителей бессознательно создавать стрессовую ситуацию: частые наказания, окрики, желание настоять на родительском праве». Автор заключает, что деприва­ция родительских отношений коррелирует с нарушения­ми эмоционального и речевого развития.

Выводы

Таким образом, можно говорить о наличии очевидно­го взаимного влияния междубольным шизофренией ре­бёнком и его матерью. С одной стороны, оно может про­являться в виде того, что определенный ряд личностных особенностей матери сопровождается формированием высоких показателей шизоидности и невротичности ре­бенка. Конечно, наличие определенного психологического типа матери (как единственной причины) недостаточно для возникновения и развития шизофрении, но последующее развитие у ребенка личностных нарушений, как погранич­ного состояния между нормой и патологией, уже может быть почвой для развития болезни при наличии других более весомых причин (например, наследственных). С дру­гой стороны, заболевание ребенка может быть значимым стрессорным фактором для матери, приводящим к форми­рованию у неё проявлений эмоционального напряжения и психологической дезадаптации, что, в свою очередь, может негативно сказываться не только на особенностях её взаи­моотношений с ребёнком, но и на особенностях протека­ния его заболевания. Механизмы формирования такого «порочного круга» малоизучены даже теоретически, не го­воря уже о том, что в рутинной психиатрической практике эти вопросы не попадают в фокус внимания врача-психи- атра, не учитываются при разработке стратегии терапии. Однако параметры взаимодействия матери и ребенка, уро­вень их взаимной эмпатии, может иметь важное значение для формирования комплайенса при лечении шизофрении, так как «проводником» терапии по отношению к малень­кому пациенту является именно мать. Также несомненно, что уровень психического здоровья матери является важ­ным ресурсом для поддержания жизнеспособности всей семейной системы и, в частности, необходимым условием для организации адекватной терапии больного шизофре­нией ребёнка. Поэтому изучение вопросов взаимовлияния больного шизофренией и его матери, разработка способов коррекции возникающих при этом проблем являются важной научной и практической задачей современной психиатрии.

1. Смулевич А.Б. Малопрогредиентная шизофрения и пограничные состояния. — М.: МЕД пресс-информ, 2009.

2. Дьяченко Л.И. Организация психиатрической помощи больным шизофренией //Шизофрения: новые подходы к терапии : Сборник научных работ Украинского НИИ клинической и экспериментальной неврологии и психиатрии и Харьковской городской клинической психиатрической больницы № 15 (Сабуровой дачи), 1995.

3. Tandon R., Keshavan M.S., Nasrallah H.A. Schizophrenia: Just the Facts What we know // Schizophr Res. – 2008. – V.102(1-3). – P.1-18. doi: 10.1016/j.schres.2008.04.011.

4. Психическое здоровье: усиление борьбы с психическими расстройствами. // Информационный бюллетень Всемирной организации здравоохранения. – 2010. – № 220. – 12 с.

5. Jones P. Cannon M. The new epidemiology of schizophrenia // Psychiatr. Clin. Nort. Am. — 1998. — V. 21(1). — Р. 1-25.

6. Roffman J.L., Brohawn D.G., Nitenson A.Z., Macklin E.A., Smoller J.W., Goff D.C. Genetic Variation Throughout the Folate Metabolic Pathway Influences Negative Symptom Severity in Schizophrenia // Schizophr. Bull. — 2013. – V.39(2). — P. 330-8. doi: 10.1093/schbul/sbr150

7. Susser E., Neugebauer R., Hoek H.W., Brown A.S., Lin S., et al. Schizophrenia after prenatal famine. Further evidence // Arch. Gen. Psychiatry. — 1996. — V. 53(1). – Р. 25-31. DOI: 10.1001/archpsyc.1996.01830010027005

8. Абриталин Е.Ю., Александровский Ю.А., Ананьева Н.И., и др. Психиатрия: национальное руководство (2-е издание, переработанное и дополненное). — Москва, 2018.

9. Górna K., Jaracz K., Jaracz J., Kiejda J., Grabowska-Fudala B., Rybakowski J. Social functioning and quality of life in schizophrenia patients: relationship with symptomatic remission and duration of illness // Psychiatia Polska. – 2014. – № 48(2). – P. 277– 288. (in Polish)

10. Абрамов В.А., Пуцай С.А., Кутько И.И. Функциональная диагностика психических заболеваний (методические рекомендации) – Донецк: Донецкий госмединститут; 1990.

11. Семенов С.Ф. Некоторые особенности клиники и течения шизофрении с явлениями аутоиммунизации антигенами головного мозга // Журнал невропатологии и психиатрии — 1964. — Т. 64. — № 3. — С. 398.

12. Семенов С.Ф. Шизофрения. — Киев: Медицинское издательство УССР; 1961.

13. Смулевич А.Б. Малопрогредиентная шизофрения и пограничные состояния. — М.: МЕД пресс-информ; 2009.

14. Фуллер Торри Э. Шизофрения. Книга в помощь врачам, пациентам и членам их семей. — СПб.: Питер Пресс; 1996.

15. Карлссон A. Прогресс дофаминовой теории шизофрении: Справочное издание для врачей. — 2003.

16. Александровский Ю. А. Предболезненные состояния и пограничные психические расстройства (этиология, патогенез, специфические и неспецифические симптомы, терапия). — М.: Литтерра; 2010.

17. Бухановский А.О., Вилков Г.А., Дубатова И.В., Перехов А.Я., Черенков С.А. Применение плазмофереза при шизоаффективных психозах // «Аффективные и шизоаффективные психозы». Материалы конференции. — М., 1998. — C. 408–409.

18. Котельников Г.П., Шпигель А.С, Кузнецов С.И., Лазарев В.В. Введение в доказательную медицину. Научно обоснованная медицинская практика: пособие для врачей — Самара: СамГМУ, 2001.

19. Дубатова И.В., Вилков Г.А. Опыт применения основных параметров функций определенных систем гомеостаза для диагностики, прогнозирования и лечения эндогенных психозов // Научно-практическая конференция психиатров Юга России «Психиатрия на рубеже тысячелетий». Материалы конференции. — Ростов н/Д, 1999. — C. 164–166.

20. Дубатова И.В. Влияние «шоковых» методов терапии на процессы свободнорадикального окисления и антиоксидантной защиты у больных шизофренией // I научная сессия РГМУ . Материалы сессии. — Ростов-на-Дону, 1996. — C. 39.

21. Краткий курс психиатрии. Под редакцией д. м. н. Солдаткина В.А. — Ростов-на-Дону; 2019.

22. Жислин С.Г. Очерки клинической психиатрии. — М.: Медицина, 1965.

23. Зацепицкий Р.А. Психологические аспекты психотерапии больных неврозами. В кн. Актуальные вопросы медицинской психологии. — Л.: Медицина, 1974. — С. 54–69.

24. Исурина Г.Л., Карвасарский Б.Д., Ледер С., Ташлыков В.А., Тупицын Ю.Я. Развитие патогенетической концепции неврозов и психотерапии В.Н. Мясищева на современном этапе. В кн.: Теория и практика медицинской психологии и психотерапии. – СПб., 1994. – С. 100-109.

25. Rössler W., Salize H.J., van Os J., Riecher-Rössler A. Size of burden of schizophrenia and psychotic disorders. // Eur Neuropsychopharmacol – 2005. – V.15 (4). – P. 399–409. DOI: 10.1016/j.euroneuro.2005.04.009

26. Kapur S. Psychosis as a state of aberrant salience: a framework linking biology, phenomenology, and pharmacology in schizophrenia // Am J Psychiatry. – 2003. – V.160(1). – P.13-23. DOI: 10.1176/appi.ajp.160.1.13

27. Harrison P.J., Weinberger D.R. Schizophrenia genes, gene expression, and neuropathology: on the matter of their convergence // Molec. Psychiatry. — 2005. – V.10(1). – P. 40-68. DOI: 10.1038/sj.mp.4001558

28. Owen M.J., Williams N.M., O’Donovan M.C. The molecular genetics of schizophrenia: new findings promise new insights // Molec. Psychiatry. — 2004. — V.9(1). — P. 1427. DOI: 10.1038/sj.mp.4001444

29. Torrey E.F., Taylor E.H., Bracha H.S., Bowler A.E., McNeil T.F., et al. Prenatal origin of schizophrenia in a subgroup of discordant monozygotic twins // Schizophr. Bull. — 1994. — V. 20(3). — P. 42332. DOI: 10.1093/schbul/20.3.423

30. Бухановский А.О. Некоторые особенности клиники семейной шизофрении. Автореферат — 1977. 20-25.

31. Schizophrenia Working Group of the Psychiatric Genomics Consortium. Biological insights from 108 schizophrenia-associated genetic loci. // Nature. — 2014. — №5.- Р.421-427. doi: 10.1038/nature13595.

32. Laruelle M. The role of endogenous sensitization in the pathophysiology of schizophrenia: Implications from recent brain imaging studies // Brain Research Reviews. — 2000.- Vol. 31, №1-2.- P.371-384.

33. Lisman J.E., Coyle J.T., Green R.W., Javitt D.C., Benes F.M., et al. Circuit-based framework for understanding neurotransmitter and risk gene interactions in schizophrenia // Trends in Neuroscience.- 2008.- Vol.31, №5.- Р.234-242. doi: 10.1016/j.tins.2008.02.005

34. Личко А.Е., Битенский В.С. Подростковая наркология. — СПб., 1991.

35. Sekine Y., Iyo M., Ouchi Y., Matsunaga T., Tsukada H., et al. Methamphetamine-Related Psychiatric Symptoms and Reduced Brain Dopamine Transporters Studied With PET // American Journal of Psychiatry. — 2001. – V.158(8). – P. 1206—1214. DOI: 10.1176/appi.ajp.158.8.1206

36. Volkow ND. Drug Abuse and Mental Illness: Progress in Understanding Comorbidity // Am J Psychiatry. – 2001. – V.158(8). – P.1181-3. DOI: 10.1176/appi.ajp.158.8.1181

37. Fabrega H. The self and schizophrenia: a cultural perspective. // Jr Schizophr Bull. – 1989. – V.;15(2). – P.277-90. DOI: 10.1093/schbul/15.2.277

38. Chou IJ, Kuo CF, Huang YS, Grainge MJ, Valdes AM, et al. Familial Aggregation and Heritability of Schizophrenia and Co-aggregation of Psychiatric Illnesses in Affected Families. // Schizophr Bull. – 2017. – V.43(5). – P.1070-1078. doi: 10.1093/schbul/sbw159.

39. Self-consciousness: an integrative approach from philosophy, psychopathology and the neurosciences. Kircher T., David AS eds. — Cambridge University Press; 2003.

40. Nelson C.W. Remembering Austin L. Hughes. // Infect Genet Evol. – 2016. – V.40. – P.262-265. doi: 10.1016/j.meegid.2016.02.030

41. Martin B., Wittmann M., Franck N., Cermolacce M., Berna F., Giersch A. Temporal structure of consciousness and minimal self in schizophrenia. // Front Psychol. – 2014. – V.5. – P.1175. doi: 10.3389/fpsyg.2014.01175.

42. Houston J.E., Murphy J., Shevlin M., Adamson G. Cannabis use and psychosis: Re-visiting the role of childhood trauma. // Psychol. Med. – 2011. – V. 41(11). – P. 2339–2348. doi: 10.1017/S0033291711000559

43. Konings M., Stefanis N., Kuepper R., de Graaf R., ten Have M., et al. Replication in two independent population-based samples that childhood maltreatment and cannabis use synergistically impact on psychosis risk // Psychol. Med. – 2012. – № 42(1). – P. 149–159. doi: 10.1017/S0033291711000973

44. Manrique-Garcia E., Zammit S., Dalman C., Hemmingsson T., Andreasson S., Allebeck P. Cannabis, schizophrenia and other non-affective psychoses: 35 years of follow-up of a population-based cohort // Psychol Med. – 2012. – № 42(6). – P. 1321–8. doi: 10.1017/S0033291711002078.

45. Parakh P., Basu D. Cannabis and psychosis: Have we found the missing links? // Asian. J. Psychiatr. – 2013. – № 6(4). – P. 281–287. doi: 10.1016/j.ajp.2013.03.012

46. Varese F., Smeets F., Drukker M., Lieverse R., Lataster T., et al. Childhood adversities increase the risk of psychosis: a metaanalysis of patientcontrol, prospective- and cross-sectional cohort studies // Schizophr Bull. – 2012. – № 38(4). – P. 661–671. doi: 10.1093/schbul/sbs050.

47. Доброхотова Т.А. Нейропсихиатрия. — М.: БИНОМ; 2006.

48. Лоури С., Макинтош А. Шизофрения (Ч.2). — М.: Медиа Сфера; 2003.

49. Csernansky J.G., Schindler M.K., Splinter N.R., Wang L., Gado M., et al. Abnormalities of thalamic volume and shape in schizophrenia // Am. J. Psychiatry.- 2004.- №161.- Р.896-902. DOI: 10.1176/appi.ajp.161.5.896

50. Torrey E.F., Rawlings R.R., Ennis J.M., Merrill D.D., Flores D.S. Birth seasonality in bipolar disorder, schizophrenia, schizoaffective disorder and stillbirths // Schizophr Res. – 1996. – V. 21(3). – P. 141–149.

51. Barker D.A, Shergill S.S., Higginson I., Orrell M.W. Patients’ views towards care received from psychiatrists // Brit J Psychiatry. – 1996. –V. 168 (5). – Р. 641-646. DOI: 10.1192/bjp.168.5.641

52. Mortensen P.B., Pedersen C.B., Westergaard T., Wohlfahrt J., Ewalde H., et al. Effects of family history and place and season of birth on the risk of schizophrenia // NEJM. – 1999. – V. 340. – P. 603–608. DOI: 10.1056/NEJM199902253400803

53. Вильянов В.Б, Егоров С.В. Сезонные факторы в рождении больных шизофренией // Успехи современного естествознания. – 2002. – № 2 – С. 31-36

54. Cheng C., Loh el-W., Lin C.H., Chan C.H., Lan T.H. Birth seasonality in schizophrenia: effects of gender and income status // Psychiatry Clin Neurosci. – 2013. – V. 67; N. 6. – P. 426-456. doi: 10.1111/pcn.12076.

55. Ruggeri M., Lasalvia A., Dall’Agnola R., van Wijngaarden B., Knudsen H.C., et al. Development, internal consistency and reliability of the Verona service satisfaction scale – European Version. EPSILON Study 7. European Psychiatric Services: Input Linced Outcome Domains and Needs // Brit J Psychiatry. – 2000. – V. 39. – Р. 41-48.

56. Malm U., Lewander T.; OTP Research group at the University of Gotlenburg; UKU; Scandinavian Society for Psychopharmacology. Consumer satisfaction in schizophrenia. A 2 year randomized controlled study of two community-based treatment programs // Nord J Psychiatry. – 2001. – V. 55 (Suppl. 44). – Р. 91-96. DOI: 10.1080/080394801317084446

57. Marriage K., Petrie J., Worling D. Consumer satisfaction with an adolescent inpatient psychiatric unit // Can J Psychiatry. – 2001. – V. 46 (10). – Р. 969-975. DOI: 10.1177/070674370104601011

58. Комер Р. Патопсихология поведения: нарушения и патология психики: пер. с англ. — СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК; М.: ОЛМА-пресс, 2005.

59. Vilain J., Galliot A.M., Durand-Roger J., Leboyer M., Llorca P.M., et al. Environmental risk factors for schizophrenia: A review. // Encephale. – 2013. – V.39(1). – P.19-28. doi: 10.1016/j.encep.2011.12.007.

60. Brown A.S. Exposure to prenatal infection and risk of schizophrenia. // Front Psychiatry. – 2011. – V.2. – P.63-67. doi: 10.3389/fpsyt.2011.00063

61. McGrath J., Welham J., Scott J., Varghese D., Degenhardt L., et al. Association between cannabis use and psychosis-related outcomes using sibling pair analysis in a cohort of young adults. // Arch Gen Psychiatry. – 2010. – V.67(5). – P.:440-7. doi: 10.1001/archgenpsychiatry.2010.6.

62. Cullen A.E., Fisher H.L., Roberts R.E., Pariante C.M., Laurens K.R. Daily stressors and negative life events in children at elevated risk of developing schizophrenia. // Br J Psychiatry. – 2014. – V.204. – P.354-360. doi: 10.1192/bjp.bp.113.127001

63. Green J.G., McLaughlin K.A., Berglund P.A., Gruber M.J., Sampson N.A., et al. Childhood adversities and adult psychiatric disorders in the national comorbidity survey replication I: associations with first onset of DSM-IV disorders. // Arch Gen Psychiatry. – 2010. – V.67(2). – P.113-23. doi: 10.1001/archgenpsychiatry.2009.186.

64. Бочелюк В.И., Турубаров А.В. Психология людей с ограниченными возможностями. Учебный посибник. — М .: «Центр учебной литературы»; 2011.

65. Калинина Н.В. Хайрудинова Г.И. Психологические особенности родителей, воспитывающей детей с ограниченными возможностями здоровья, интегрируемых в инклюзивную образовательную среду // European Social Science Journal (Европейский журнал социальных наук). — 2013. — № 12. — Т. 2. — С. 156-160.

66. Московкина А.Г. Социально-экономическая модель семьи ребенка с ОВЗ. // Журнал «Педагогические технологии» Наука и Школа. – 2017. — № 3. – C.. 147 -151.

67. Мишина Г.А. Пути формирования сотрудничества родителей с детьми раннего возраста с отклонениями в развитии : Дис. … канд. пед. Наук. — Москва, 1998.

68. Симак О.Я., Солдаткин В.А. Семья больного шизофренией как перспективный фокус внимания // Неделя науки — 2016. Материалы Всероссийского молодёжного форума с международным участием; 2016. — С. 506-509.

69. Kanner L. Follow-up study of eleven autistic children originally reported in 1943. // J Autism Child Schizophr. – 1971. – V.1(2). – P.119-45.

70. Политика О.И. Социально-психологические проблемы у детей с ОВЗ. // Вестник УГУЭС. – 2015. — №3(13) – С. 64-72

Шизофрения 13–18 лет — ребенок в целом

Что такое шизофрения?

Шизофрения — одно из самых сложных расстройств психического здоровья. Это серьезное хроническое нарушение работы мозга, которое вызывает искаженное мышление, странные чувства и необычное поведение и использование языка и слов.

Что вызывает шизофрению?

Не существует единой причины, ответственной за шизофрению. Считается, что химический дисбаланс в головном мозге является наследственным фактором, необходимым для развития шизофрении.Однако вполне вероятно, что многие факторы — генетические, поведенческие и экологические — играют роль в развитии этого состояния.

Считается, что шизофрения наследуется многофакторно. Многофакторное наследование означает, что задействовано «множество факторов». Факторы обычно являются как генетическими, так и средовыми, когда комбинация генов от обоих родителей, в дополнение к неизвестным факторам окружающей среды, порождает признак или состояние. Часто один пол (мужской или женский) затрагивается многофакторными признаками чаще, чем другой.Похоже, что существует другой порог выражения, а это означает, что один пол с большей вероятностью покажет проблему, чем другой. Чуть больше мужчин заболевают шизофренией в детстве; однако к подростковому возрасту шизофрения в равной степени поражает мужчин и женщин.

Кто страдает шизофренией?

Шизофрения редко встречается у детей в возрасте до 12 лет и ее трудно выявить на ранних стадиях. Внезапное появление психотических симптомов шизофрении часто происходит в среднем и позднем подростковом возрасте.Статистика показывает, что шизофрения поражает примерно 2,4 миллиона американцев. Ребенок, родившийся в семье, в которой один или несколько членов семьи страдает шизофренией, имеет больше шансов заболеть шизофренией, чем ребенок, рожденный в семье, не болевшей шизофренией.

После того, как человеку поставили диагноз шизофрении в семье, вероятность того, что у брата или сестры также будет диагностирована шизофрения, составляет от 7 до 8 процентов. Если родитель страдает шизофренией, вероятность развития этого расстройства у подростка составляет 10 процентов.Риски увеличиваются при наличии нескольких затронутых членов семьи.

Каковы симптомы шизофрении?

У подростков с шизофренией изменения в поведении могут происходить медленно, с течением времени или внезапно. Подросток может постепенно стать более застенчивым и замкнутым. Они могут начать говорить о странных идеях или страхах и начать больше цепляться за родителей. Одна из наиболее тревожных и загадочных характеристик шизофрении — внезапное проявление ее психотических симптомов.«Психотический» относится к идеям, восприятию или чувствам, которые сильно искажены от реальности. Ниже приведены наиболее частые симптомы шизофрении. Однако каждый подросток может испытывать симптомы по-разному.

Ранние предупреждающие признаки шизофрении у подростков могут включать :

• искаженное восприятие реальности (трудно отличить сны от реальности)
• спутанное мышление (т.е. спутать телевизор с реальностью)
• подробные и странные мысли и идеи
• подозрительность и / или паранойя (боязнь, что кто-то или что-то может причинить им вред)
• галлюцинации (видеть, слышать или чувствовать вещи, которые не являются реальными, например слышать голоса, говорящие им что-то сделать)
• бредовые идеи (идеи, которые кажутся реальными, но не основаны на реальности)
• крайняя капризность
• сильная тревога и / или боязнь
• плоский аффект (отсутствие эмоционального выражения при разговоре)
• трудности с выполнением школьных заданий
• социальная изоляция (серьезные проблемы в принятии и сохранении друзья)
• дезорганизованное или кататоническое поведение (внезапное возбуждение и замешательство, или si тинг и пристальный взгляд, как будто он обездвижен)
• странное поведение (т.д., ребенок старшего возраста может значительно регрессировать и начать вести себя как ребенок младшего возраста)

Симптомы шизофрении часто классифицируются как положительные (симптомы, включая бред, галлюцинации и странное поведение), отрицательные (симптомы, включая плоские аффект, отстраненность и эмоциональная невосприимчивость), дезорганизованная речь (включая непонятную речь) и дезорганизованное или кататоническое поведение (включая заметные перепады настроения, внезапную агрессию или замешательство, сопровождаемые внезапной неподвижностью и пристальным взглядом).

Симптомы шизофрении у подростков аналогичны симптомам взрослых, однако подростки чаще (в 80 процентах диагностированных случаев) испытывают слуховые галлюцинации и обычно не испытывают бреда или формальных нарушений мышления до среднего подросткового возраста или старше. Симптомы шизофрении могут напоминать другие проблемы или психические расстройства. Всегда консультируйтесь с врачом подростка для постановки диагноза.

Как диагностируется шизофрения?

Шизофрения у детей и подростков обычно диагностируется детским и подростковым психиатром.Другие специалисты в области психического здоровья обычно участвуют в завершении комплексной оценки психического здоровья для определения индивидуальных потребностей в лечении.

Лечение шизофрении:

Специфическое лечение шизофрении будет определено лечащим врачом вашего подростка на основании:

• возраста вашего подростка, общего состояния здоровья и истории болезни
• степени заболевания
• тип шизофрении
• толерантность вашего подростка к определенным лекарствам или методам лечения
• ожидания относительно течения состояния
• ваше мнение или предпочтения

Шизофрения — серьезное психическое заболевание.Лечение шизофрении комплексное. Комбинация методов лечения часто необходима для удовлетворения индивидуальных потребностей ребенка или подростка, страдающего шизофренией. Лечение направлено на уменьшение симптомов, связанных с заболеванием. Типы лечения, которые могут быть полезны для ребенка или подростка с шизофренией, могут включать:

• лекарства (также называемые психофармакологическим лечением; для уменьшения симптомов шизофрении), в том числе следующие:
• антипсихотические препараты (ранее известные как « нейролептики ») — лекарства, которые действуют против симптомов психотического заболевания, но не излечивают болезнь.Этот специализированный класс лекарств может уменьшить симптомы или уменьшить тяжесть симптомов и используется в основном для лечения навязчивых, навязчивых и тревожных мыслей человека с шизофренией. Они разработаны, чтобы помочь подростку свести к минимуму бред и галлюцинации.
• агенты, стабилизирующие настроение, такие как литий или вальпроевая кислота, особенно в начальной фазе эпизода болезни
• индивидуальная и семейная психотерапия (включая поддерживающую, когнитивную и поведенческую терапию)
• специализированная образовательная и / или структурированная деятельность программы (т.д., обучение социальным навыкам, профессиональная подготовка, логопедия и языковая терапия)
• группы самопомощи и поддержки

Профилактика шизофрении:

Профилактические меры по снижению заболеваемости шизофренией в настоящее время неизвестны . Однако выявление и раннее вмешательство могут улучшить качество жизни детей и подростков, больных шизофренией. Кроме того, лечение является наиболее успешным, когда симптомы первого психотического эпизода устраняются должным образом и быстро.Подростку, которому прописаны лекарства для лечения шизофрении, крайне важно соблюдать режим. Дозировки и типы лекарств могут нуждаться в периодической корректировке для поддержания эффективности. Всегда консультируйтесь с врачом подростка для получения дополнительной информации.

(Эта информация предоставлена ​​детской больницей MUSC)

Симптомы, факторы риска, диагностика, лечение и преодоление

Подростки могут страдать от всех форм психических заболеваний, включая психоз.Однако, как и в случае с признаками депрессии и других форм психических заболеваний в подростковом возрасте, ключевые показатели, наблюдаемые у взрослых, могут быть упущены или просто связаны с нормальным стрессом в подростковом возрасте.

Психоз включает в себя нарушение мыслей и восприятий человека, из-за которого ему трудно отличить реальное от реальности. Однако важно заранее знать, что психоз — это скорее симптом, чем диагноз.

Обзор

Степень тяжести психоза бывает разной.У одного человека могут быть легкие нарушения, в то время как другой борется с повседневными делами из-за своих симптомов.

Психоз обычно возникает из-за различных психических расстройств, хотя он также может возникать при определенных медицинских и неврологических состояниях. Врачам необходимо исключить эти причины до постановки психиатрического диагноза.

Раннее распознавание и лечение могут замедлить, остановить или в некоторых случаях даже обратить вспять последствия психоза. Родители должны быть проинформированы о том, что им искать, а также о том, куда обращаться за помощью.

Симптомы

К сожалению, большинство взрослых с психозом говорят, что их родители не распознавали предупреждающих знаков, когда они были моложе. Согласно опросу, проведенному Национальным альянсом по психическим заболеваниям (NAMI), только 18,2% людей с психозами заявили, что их родители заметили симптомы психического заболевания и вмешались.

Многие родители могут полагаться на врача своего ребенка, чтобы определить признаки психического заболевания или психоза. Однако, по данным НАМИ, всего 4.5% людей с психозами сообщают, что медицинские работники распознали их симптомы.

Подростки, страдающие психозом, начинают терять связь с некоторыми аспектами реальности.

Симптомы могут появиться на время, а затем исчезнуть. Родители, опекуны и другие взрослые в жизни подростка (например, учителя и тренеры) могут отвергать такое поведение как фазу или типичные подростковые перепады настроения. Когда симптомы приходят и уходят, они могут предположить, что у подростка все хорошо в периоды, когда симптомы отсутствуют.

Ранние предупреждающие признаки психоза могут быть похожи на признаки депрессии или другого психического заболевания, в том числе:

• Перепады настроения
• Необычные механизмы
• Холодное, отстраненное поведение
• Неспособность выражать эмоции
• Потеря интереса к обычной деятельности
• Затруднения в поддержании отношений
• Несоблюдение правил личной гигиены
• Проблемы в школе (социальные и / или академические)

Вызовы

Подростки нередко пытаются скрыть или замаскировать свои симптомы как можно дольше.Подросток, страдающий психозом, может чувствовать смущение, смущение и даже страх.

Признаки психоза варьируются от человека к человеку. Важно оценить самочувствие вашего подростка и внимательно следить за изменениями его настроения или поведения, выходящими за рамки обычных взлетов и падений подросткового возраста.

Родители также должны знать, что внезапный психоз, как в случае кратковременного психотического расстройства, относительно необычен. Напротив, большинство людей с шизофренией, например, проявляют признаки психоза в течение месяцев, если не лет, до того, как им будет поставлен диагноз.

Галлюцинации

Галлюцинации — распространенный симптом психоза и могут влиять на любое из органов чувств, включая зрение, слух, осязание, обоняние и вкус.

Слуховые галлюцинации — самый распространенный тип галлюцинаций. Подросток может слышать голоса, которые говорят им, что делать, или предупреждают об опасности. Некоторые подростки сообщают, что голос, кажется, исходит изнутри их мозга, в то время как другим кажется, что они слышат голоса людей, которых не существует.Для некоторых голоса просто звучат как фоновый шум.

Визуальные галлюцинации связаны с видением вещей, которых на самом деле нет. Подросток может видеть людей или предметы, которых никто не видит. Эти галлюцинации могут варьироваться по содержанию и интенсивности. Некоторые галлюцинации просто сбивают с толку (кажется, что стена меняет цвет или объект появляется в неожиданном месте), но они также могут вызывать сильное беспокойство (например, видеть кровь на полу или лицо незнакомца в зеркале).

Обонятельные галлюцинации связаны с запахами. Человек может уловить запахи, которых на самом деле нет, например духи, тухлые яйца или мусор. Некоторые обонятельные галлюцинации приходят и уходят, а другие могут присутствовать постоянно.

Подростки, страдающие психозом, также могут испытывать «фантомные» физические ощущения. Люди с тактильными галлюцинациями могут чувствовать, что что-то ползет по их коже или под их кожей, или могут обернуться, думая, что кто-то похлопал их по плечу, когда никого нет.

Заблуждения

Подростки, испытывающие заблуждения, закрепили ложные убеждения, несовместимые с их культурой. Например, подросток может полагать, что правительство контролирует его поведение через телевизор, или убежден, что кто-то его отравляет.

Даже когда нет доказательств в поддержку этих убеждений, подростки, страдающие психозом, сохранят свои заблуждения. Хотя это может расстраивать, вы не можете поговорить с кем-то, кто испытывает иллюзии, чтобы думать иначе или отказаться от заблуждения, просто заявив, что это неправда.

Беспорядочное мышление

Иногда подростки, страдающие психозом, могут демонстрировать неорганизованную речь. Они могут легко запутаться во время разговора. Их предложения могут не иметь смысла, а их речь может содержать бессмысленные слова.

Расстройство мышления, возникающее в результате психоза, может влиять на сосредоточенность, концентрацию и заставлять подростков чувствовать себя неловко в отношениях с другими людьми.

Причины и факторы риска

Точная причина психоза неизвестна, но исследователи подозревают, что этому способствуют несколько факторов, например, генетика.Например, подросток, у которого есть брат или сестра с шизофренией, может иметь генетическую предрасположенность к психозу.

Подростки, у которых есть близкий родственник (например, родитель или брат или сестра), переживший психоз, сами подвергаются более высокому риску его развития.

Психоз как симптом психического расстройства

Некоторые психические расстройства могут сопровождаться психозом, в том числе:

• Шизофрения: У подростков с шизофренией наблюдаются сильные изменения в поведении.У них могут быть галлюцинации или бред. Симптомы часто влияют на их образование и отношения.
• Шизоаффективное расстройство: Человек с шизоаффективным расстройством имеет сочетание выраженных симптомов настроения, типичных для биполярного расстройства или депрессии, с психотическими особенностями шизофрении.
• Шизофреноформное расстройство: При шизофреноформном расстройстве симптомы шизофрении имеют ограниченную продолжительность — обычно от одного до шести месяцев.
• Краткое психотическое расстройство: Человек может внезапно пережить приступ психоза, обычно в связи со стрессовым жизненным событием, таким как потеря любимого человека. В этих случаях симптомы обычно исчезают менее чем за месяц.
• Психотическое расстройство, вызванное употреблением психоактивных веществ: Подростки с серьезными проблемами, связанными с употреблением психоактивных веществ, могут испытывать галлюцинации или бред в результате употребления психоактивных веществ.
• Расстройства настроения: Иногда психоз возникает при определенных проявлениях большой депрессии и биполярного расстройства.
• Психотическое расстройство, вызванное заболеванием: В некоторых случаях психоз может быть вызван основным заболеванием, например опухолью головного мозга или травмой головы.

Факторы риска

Исследователи также исследовали потенциальные факторы риска окружающей среды, которые могут взаимодействовать с генетической уязвимостью психоза и «запускать» ее, такие как:

• Гипоксия плода: Гипоксия плода возникает при нарушении снабжения кислородом развивающегося плода.Было высказано предположение, что возникающие в результате изменения в мозге плода могут повлиять на более позднюю предрасположенность к шизофрении. Гипоксия плода может быть вызвана множеством факторов, такими как кровотечение во время беременности или экстренное кесарево сечение.
• Инфекция матери: Ребенок матери, перенесшей инфекцию во время беременности, может подвергаться более высокому риску шизофрении.
• Возраст отца: Несколько исследований связали возраст отца с повышенным риском шизофрении.За каждое десятилетие жизни отца риск шизофрении у потомства увеличивается в 1,5 раза.
• Пренатальное недоедание. Исторически сложилось так, что в периоды голода уровень заболеваемости шизофренией увеличивается.Недостаток ключевых витаминов, таких как B и D, также был связан с более высокими показателями шизофрении.
• Травма: Взрослые с шизофренией сообщают о более высоких показателях детских травм.
• Стрессовое семейное окружение: Определенные факторы стресса, создающие нездоровую детскую среду, также были связаны с более поздним развитием психоза.

Психоз и употребление марихуаны

Исследования также продемонстрировали связь между подростками, которые курят марихуану, и психозом. В 2011 году группа исследователей под руководством Ребекки Куэппер опубликовала результаты своего исследования в British Journal of Medicine .

Проследив за почти 2000 подростков за 10 лет, исследователи обнаружили, что у подростков, которые курили марихуану как минимум пять раз, вероятность развития психоза в два раза выше, чем у тех, кто никогда не курил марихуану.Взаимодействие с другими людьми

Другое исследование показало, что курение марихуаны может вызвать более раннее проявление симптомов психоза. Исследователи обнаружили, что курильщики марихуаны, вероятно, испытают психоз на два года раньше, чем их коллеги, не курящие марихуану.

Хотя нет достаточных доказательств, чтобы окончательно сделать вывод о том, что марихуана вызывает психоз, исследования, проведенные до сих пор, показали, что подростки могут быть особенно уязвимы к воздействию марихуаны.

Одна из причин этого заключается в том, что исследователи подозревают, что марихуана может мешать нормальному развитию мозга.В подростковом возрасте эмоциональный и рассудочный центры мозга еще не полностью сформированы, и им необходимо продолжать устанавливать новые связи. Исследования показали, что когда подростки употребляют марихуану, это может повысить их уязвимость к психозу через этот механизм.

Диагноз

Психоз — это симптом диагностируемого состояния, а не сам по себе. Однако врачи и специалисты в области психического здоровья могут оценить чувства и поведение человека, чтобы определить, страдает ли он психозом.

Установление того, страдает ли кто-либо психоз, а также выяснение того, что вызвало этот симптом, может помочь поставщикам услуг поставить диагноз.

Инструментами скрининга психоза обычно являются анкеты. Руководящие принципы и критерии для диагностики конкретных состояний и расстройств, вызывающих психоз, можно найти в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (DSM-5).

Врач или специалист в области психического здоровья (например, психиатр) обычно начинает с вопросов, связанных с симптомами человека.Их вопросы могут быть о содержании мыслей человека, о том, когда они возникли, как долго они происходят, и являются ли они постоянными или приходят и уходят.

Человек, страдающий психозом, может не знать о конкретном триггере, но если было событие или инцидент, которые спровоцировали появление симптома, это может помочь врачу поставить точный диагноз.

В то время как они задают вопросы, а также в другое время во время оценки, поставщик также будет наблюдать за поведением, манерой поведения и внешностью человека в поисках любых подсказок, которые могут указывать на конкретный диагноз.

Медицинские работники также захотят знать, какова повседневная жизнь человека и каким образом на нее повлияли его симптомы. Например, поставщик услуг захочет узнать, есть ли у человека проблемы с самообслуживанием, такие как принятие душа, уборка дома, стирка, поход в магазин за продуктами и своевременная оплата счетов.

Если человек не может ответить на эти вопросы, поставщики медицинских услуг могут обратиться к членам семьи, которые могут поделиться своими соображениями и информацией.

Информация о социальной активности человека и о том, может ли он ходить в школу или работать, помогает поставить диагноз. Это также может помочь узнать, смог ли человек поддерживать близкие отношения с семьей и друзьями.

После того, как поставщик услуг собрал информацию о психозе человека, он может сравнить ее с различными диагностическими критериями расстройств, вызывающих этот симптом, а также искать другие возможные объяснения.

Например, психоз может быть вызван некоторыми лекарствами или веществами, но пройдет, как только прекратит прием наркотиков.Взаимодействие с другими людьми

В некоторых случаях врач может назначить другие тесты, чтобы определить причину психоза. Например, анализ крови или мочи для проверки на запрещенные наркотики или МРТ головного мозга для поиска повреждений или опухолей.

Если они не уверены в диагнозе, медработник может направить человека с психозом к специалисту для более тщательного обследования или порекомендовать госпитализацию в психиатрическое учреждение.

Лечение

Лекарства от психоза нет, но есть методы лечения.Родители, педагоги и медицинские работники должны знать, что чем раньше подростку с психозом будет оказана помощь, тем лучше будет результат.

Семейное вмешательство

Семейное вмешательство является ключевым фактором для подростков с психозом. Исследования показывают, что участие родителей может защитить от рецидива.

Вмешательства, ориентированные на семью, могут включать психообразование, обучение коммуникативным навыкам и терапию по решению проблем. Благоприятная домашняя обстановка и обучение тому, как помочь подростку в его усилиях, способствуют выздоровлению.

Родителям также полезно научиться корректировать правила и ожидания дома. Например, подростки, страдающие психозом, могут не иметь возможности присматривать за младшими братьями и сестрами или оставаться дома одни в течение длительного времени.

Родители подростков, страдающих психозом, часто испытывают чувство вины и беспокойства. Братья и сестры также будут иметь свои собственные уникальные реакции на ситуацию, которые могут варьироваться от гнева до замешательства и страха. Семейная терапия необходима для удовлетворения эмоциональных потребностей каждого человека.

Лекарство

Некоторым подросткам, страдающим психозом, могут помочь лекарства. Антипсихотические препараты могут помочь сбалансировать определенные химические вещества в мозге, которые способствуют галлюцинациям, бредам и расстройствам мышления.

Нейролептики бывают двух классов: типичных и атипичных, причем первые представляют собой более старый класс лекарств, которые назначаются реже. Хотя они не лишены побочных эффектов, атипичные нейролептики, как правило, с меньшей вероятностью вызывают серьезные побочные эффекты (такие как поздняя дискинезия), которые связаны с типичными нейролептиками.

Примеры типичных антипсихотических препаратов включают:

Примеры атипичных антипсихотических препаратов включают:

Терапия

Индивидуальная терапия — важная часть лечения подростка от психоза. Есть много разных вариантов психотерапии, которые можно использовать вместе с лекарствами.

Одним из примеров является когнитивно-поведенческая терапия (КПТ). Вместе с квалифицированным специалистом в области психического здоровья КПТ может помочь подросткам научиться справляться со стрессом здоровым образом, а также справляться с уникальными проблемами и проблемами, связанными с психозом.

Другие формы терапии, которые можно использовать, включают:

Образование

Подросткам, страдающим психозом, а также членам их семей необходимо рассказать о своей болезни. Человек с психозом, который понимает его симптомы, будет лучше подготовлен, чтобы с ними справиться.

Обучение жизненным навыкам также является важным компонентом лечения.

Подростки, которые учатся жить с психическим заболеванием, часто получают пользу от обучения социальным навыкам, которое помогает им научиться взаимодействовать со сверстниками социально приемлемым образом.

Они также могут развить жизненные навыки, необходимые для эффективного выполнения повседневных дел, таких как купание и приготовление пищи.

Колпачок

Если вы ухаживаете за подростком, страдающим психозом, вы можете чувствовать себя сбитым с толку, напуганным и подавленным. Вы даже можете испытать чувство горя. Эти эмоции нормальны и распространены у лиц, осуществляющих уход, но могут быть особенно сильными у тех, кто ухаживает за больным психозом.

Уход за ребенком может быть невероятно стрессовым, но вы должны знать, что вам не нужно проходить его в одиночку.Есть ресурсы, поддержка и стратегии выживания, которые могут помочь.

По мере того, как вы поддерживаете и успокаиваете своего подростка (а также обеспечиваете его безопасность), вам нужна широкая сеть, к которой вы можете обратиться за утешением, советом и ресурсами.

Скорее всего, вы будете тесно сотрудничать с поставщиками медицинских и психиатрических услуг, наблюдающих за уходом за подростком, но они также могут быть отличным источником информации и поддержки для вас и вашей семьи.

Существуют также группы поддержки, специально предназначенные для лиц, осуществляющих уход, как лично, так и в Интернете, которые могут быть вам полезны.Иногда просто быть рядом с другими людьми, которые понимают, через что вы проходите, достаточно, чтобы подтвердить ваши чувства и дать вам силы.

Если ваш подросток все еще ходит в школу, возможно, вам будет полезно обратиться к учителям, директорам и администраторам. Могут существовать программы поддержки подростков, нуждающихся в дополнительной помощи или присмотре в школе, которые могут включать консультирование, в котором вы и ваша семья могли бы принять участие.

Вы можете решить, что хотите пойти к терапевту самостоятельно.Работа со специалистом в области психического здоровья может дать вам время и место, чтобы выразить свои опасения и разочарования без осуждения.

Вы можете научиться ценным навыкам преодоления стресса и методам борьбы со стрессом, которые подготовят вас к тому, чтобы заботиться и защищать свои потребности, а также потребности вашего подростка.

Если вашей семье нужна дополнительная помощь, обратитесь в местное сообщество, религиозный или духовный центр или в местные социальные службы. Вам могут быть доступны такие услуги, как временный уход.

Даже такая простая вещь, как помощь друга или соседа с продуктами, стиркой или транспортировкой ваших детей в школу, может оказаться большим подспорьем.

Слово Verywell

Если у вашего подростка появляются признаки психоза, вам необходимо обратиться за профессиональной помощью. Вы можете начать с того, что поделитесь своими опасениями с врачом подростка, хотя его нужно будет направить к специалисту в области психического здоровья (например, психиатру), который проведет надлежащую оценку вашего подростка.

Если вашему подростку угрожает непосредственная опасность, например угроза причинения вреда себе или кому-то другому, позвоните в службу 911 или обратитесь в отделение неотложной помощи.

Поговорите с врачом-подростком о своих проблемах. Они могут направить вашего подростка к специалисту в области психического здоровья, например к психиатру, который проведет обследование и составит план лечения.

Симптомы и признаки психоза у подростков

В семье меньше пугающих или сложных психических состояний, чем психоз, крайнее психическое состояние, при котором нарушение мышления и эмоций заставляет человека терять контакт с реальностью.Это может означать слышать или видеть вещи, которых нет (галлюцинации), или верить в то, что не соответствует действительности (заблуждения).

Болезнь, чаще всего связанная с психозом, шизофрения, обычно не проявляется до очень позднего подросткового или раннего взросления. Однако в последнее время эксперты в этой области работают над выявлением детей из группы высокого риска, у которых проявляются симптомы, которые могут служить ранними предупреждающими признаками психоза, и было создано несколько академических центров, чтобы сосредоточить внимание на этом решающем периоде, когда может быть возможно изменить траекторию психического заболевания.

Не все дети, у которых диагностированы так называемые «продромальные» симптомы, прогрессируют или «превращаются» в полноценное психотическое заболевание. Но было показано, что раннее вмешательство улучшает результаты для тех, кто это делает. А поскольку психотические симптомы нарушают всю жизнь подростка, от школы до дружбы и семьи, исследователи надеются, что быстрые действия могут предотвратить нарушения и продлить типичное функционирование.

Более того, некоторые из подходов, которые обещают отсрочить начало психоза или смягчить симптомы, включают довольно простые изменения образа жизни, такие как снижение стресса и гигиена сна, а также управление сопутствующими расстройствами, такими как тревожность.Ключ: выявлять детей из группы риска раньше, когда эти малоэффективные меры еще эффективны.

Что такое «продромальные» симптомы?

Продромальные симптомы — это «ослабленные» или слабые симптомы психоза. Более того, «они являются предупредительным знаком», — говорит доктор Кристоф Коррелл, медицинский директор Программы распознавания и профилактики (RAP) в больнице Zucker Hillside в Квинсе, штат Нью-Йорк, которая специализируется на диагностике и лечении ранних симптомов психических заболеваний у подростков. и молодые люди.«Эти признаки могут появиться у людей, у которых не развивается психоз, но если мы проследим за этими людьми, которые находятся в состоянии риска на основании этих разбавленных версий, у одной трети, вероятно, разовьется психоз. Это намного больше, чем у населения в целом «.

Продромальные симптомы варьируются от очень, очень легкой до тяжелой и могут включать:

• Отрыв от друзей и семьи / чувство подозрительности по отношению к другим
• Изменения в режиме сна или питания
• Меньшее беспокойство по поводу внешнего вида, одежды или гигиены
• Затруднения в организации мыслей или речи
• Потеря обычного интереса к деятельности или мотивации и энергии
• Развитие необычных идей или поведения
• Необычные восприятия, такие как видения или слышание голосов (или даже видение теней)
• Чувство подобия вещей нереальны
• Изменение личности
• Чувство величия (вера в свою сверхспособность и т. д.)

В некоторых случаях эти симптомы представляют собой ранние стадии расстройства и в конечном итоге изменятся.В других случаях симптомы фактически исчезают или остаются легкими. Доктор Тициано Колибацци — психиатр в пресвитерианской клинике COPE Колумбийского университета (Центр профилактики и оценки), которая была создана для исследования и лечения продромальных симптомов. «Мы можем определить группу людей, которые находятся в группе высокого клинического риска», — говорит д-р Колибацци. «Чего мы не можем сделать, так это сузить эту группу еще больше, чтобы определить 30 процентов, которые будут конвертировать».

Первый шаг, если вы чувствуете, что вашему ребенку угрожает опасность: обследование

Правильное лечение продромальных симптомов полностью зависит от того, насколько они серьезны на момент постановки диагноза.Первым шагом является правильная и полная диагностика специалистом в области психического здоровья, имеющим опыт оценки психотических заболеваний.

Если вы заметили заметные изменения в мотивации, мышлении и / или поведении вашего ребенка, первым делом следует обратиться к педиатру, чтобы исключить какое-либо заболевание. Также необходимо исключить употребление психоактивных веществ как причину любых изменений в поведении подростков. После этого вы захотите, чтобы вашего ребенка обследовал квалифицированный психиатр или психолог.Сам по себе это может быть многоэтапный процесс.

«Нельзя просто один раз взглянуть на ребенка, немного узнать его историю, а затем узнать, что происходит», — говорит доктор Коррелл. «Дети развиваются; симптомы развиваются. И траектория — как все меняется, становится лучше или хуже, какие к этому добавляются другие симптомы — будет очень информативной, рассказывая нам что-то о прогнозе, о том, что мы ожидаем произойти ».

Одним из способов прогнозирования развития и тяжести симптомов, отмечает доктор Колибацци, является способность пациента сомневаться в своих симптомах.Если ваш ребенок сохраняет самосознание, чтобы знать, что это его разум играет с ним, это признак того, что симптомы все еще находятся на очень ранней стадии. По мере того, как симптомы становятся более серьезными, убеждения пациента (параноидальные, грандиозные или галлюцинаторные) становятся все труднее оспаривать.

Образ жизни и варианты психического здоровья

Было показано, что психотические симптомы и заболевания довольно сильно различаются в зависимости от окружающей среды — здоровья нашего тела, наших межличностных отношений, нашего мышления.Как и в случае с любой болезнью, но особенно важно для молодежи из групп риска, здоровый образ жизни является ключевым. Независимо от тяжести продромальных симптомов, доктор Коррелл говорит, что результаты вашего ребенка могут быть улучшены, если ваш ребенок будет придерживаться режима, который включает:

• Хорошее питание
• Регулярные упражнения
• Соблюдение регулярного режима сна
• Максимальное снижение стресса
• Избегайте наркотиков — особенно марихуаны, которая может взаимодействовать с продромальными симптомами и значительно повышать риск психоза.

Кроме того, не забывайте бороться с депрессией и тревогой.По словам доктора Коррелла, «взрослые, у которых в конечном итоге развилась шизофрения, определили период от трех до пяти лет, в течение которого они испытывали депрессию или тревогу, прежде чем развились продромальные симптомы психоза, а затем развился полномасштабный психоз». «Таким образом, раннее лечение депрессии, — говорит он, — может фактически прервать прогрессирование от депрессии к психозу у некоторых пациентов».

Лечение продромальных психотических симптомов

Доктор Коррелл рекомендует попробовать несколько подходов.Легкие симптомы требуют более сдержанного лечения, в том числе:

• Психологическое просвещение: обучение ребенка и семьи большему количеству симптомов и болезни.
• Терапия, особенно когнитивно-поведенческая терапия: «КПТ может быть полезной для изменения образа мышления, — говорит Коррелл, — а также для улучшения самооценки. Мы должны быть осторожны, чтобы дети с психиатрическим диагнозом не стигматизировали себя и не впадали в безнадежное или негативное состояние, когда, по их мнению, они не могут добиться чего-либо.”
• Корректировка образа жизни: оценка того, подходит ли текущая школьная среда для ребенка. Возможно терапевтическая социальная группа, которая поможет ребенку справиться.
• Снижение стресса: стресс часто является триггером симптомов, поэтому снижение стресса в жизни этих детей имеет решающее значение и может предотвратить или отсрочить переход в психотическое заболевание.

Понимание продромальных симптомов и наблюдение за детьми, подверженными высокому риску психотических заболеваний, означает, что родители могут сделать для своих детей больше, чем просто ждать ухудшения симптомов или просто надеяться на лучшее.Раннее наблюдение и вмешательство могут дать детям из групп высокого риска преимущество, которое, как надеются исследователи, в конечном итоге изменит шансы на психотическое заболевание.

«Продолжительность нелеченого психоза действительно влияет на течение болезни», — говорит д-р Колибацци. Чем дольше болезнь остается без лечения, тем больше вероятность того, что она вызовет серьезные нарушения во всех сферах жизни пациента. «Поэтому разумно думать, что просто очень внимательно следить за кем-то и лечить его очень рано, как только у него появляются симптомы, было бы полезно.”

Шизофрения в детском возрасте: история вопроса, этиология, эпидемиология

Лин А., Варденаар К.Дж., Понтилло М., Де Крещенцо Ф., Маццоне Л., Викари С. и др. Правильно ли различать ранний и очень ранний психоз? Schizophr Res . 2016 Январь 170 (1): 211-6. [Медлайн].

Baytunca B, Kalyoncu T., Ozel I, Erermiş S, Kayahan B, Öngur D. Ранняя шизофрения, связанная с обсессивно-компульсивным расстройством: клинические особенности и корреляты. Clin Neuropharmacol . 2017 ноя / дек. 40 (6): 243-245. [Медлайн].

Американская психиатрическая ассоциация. Диагностическое и статистическое руководство психических расстройств . 4-е изд. Вашингтон, округ Колумбия: APA; 1994.

Vernal DL, Stenstrøm AD, Staal N, Christensen AMR, Ebbesen C, Pagsberg AK, et al. Подтверждающее исследование раннего диагноза шизофрении в Датском центральном психиатрическом исследовательском регистре. Eur Детская подростковая психиатрия .2018 27 августа (8): 965-975. [Медлайн].

Polanczyk G, Moffitt TE, Arseneault L, et al. Этиологические и клинические особенности детских психотических симптомов: результаты когорты рождения. Arch Gen Psychiatry . 2010 апр. 67 (4): 328-38. [Медлайн].

Asarnow RF, Nuechterlein KH, Fogelson D, Subotnik KL, Payne DA, Russell AT, et al. Шизофрения и расстройства личности шизофренического спектра у родственников первой степени родства детей с шизофренией: семейное исследование UCLA. Arch Gen Psychiatry . 2001 июн. 58 (6): 581-8. [Медлайн].

Hilker R, Helenius D, Fagerlund B, Skytthe A, Christensen K, Werge TM и др. Связан ли ранний возраст начала болезни при шизофрении с повышенной генетической предрасположенностью? Анализ данных общенационального датского реестра близнецов. EBioMedicine . 2017 Апрель 18: 320-326. [Медлайн].

Keshavan MS, Diwadkar VA, Montrose DM, Stanley JA, Pettegrew JW.Преморбидная характеристика при шизофрении: Питтсбургское исследование высокого риска. Мировая психиатрия . 2004 г., 3 (3): 163-8. [Медлайн]. [Полный текст].

Gogtay N, Sporn A, Clasen LS, Greenstein D, Giedd JN, Lenane M, et al. Структурные аномалии МРТ головного мозга у здоровых братьев и сестер пациентов с детской шизофренией. Am J Psychiatry . 2003 Март 160 (3): 569-71. [Медлайн].

Аддингтон AM, Rapoport JL. Генетика детской шизофрении: когда безумие поражает препубертатный возраст. Curr Psychiatry Rep . 2009 г., 11 (2): 156-61. [Медлайн]. [Полный текст].

Аддингтон А.М., Горник М., Дакворт Дж. И др. GAD1 (2q31.1), который кодирует декарбоксилазу глутаминовой кислоты (GAD67), связан с детской шизофренией и потерей объема серого вещества коры головного мозга. Мол Психиатрия . 2005 июн.10 (6): 581-8. [Медлайн].

Юань А, Йи З, Сунь Дж, Ду И, Ю Т, Чжан С. и др. Влияние полиморфизма гена SOX10 на раннее начало шизофрении в китайской ханьской популяции. Neurosci Lett . 2012 июля 19, 521 (2): 93-7. [Медлайн].

Ni J, Lu W, Wu Z, Chen J, Yi Z, Zhang C. Полиморфизм T102C гена рецептора серотонинового типа 2A придает предрасположенность к (раннему началу) шизофрении у китайцев хань: исследование ассоциации и метаанализ. Психиатрия Азии Пак . 2013 Март 5 (1): 24-30. [Медлайн].

Zhang F, Xu Y, Shugart YY, Yue W, Qi G, Yuan G и др. Совпадающие данные свидетельствуют о причастности аномальной системы микроРНК к шизофрении. Шизофр Бык . 2015 май. 41 (3): 728-35. [Медлайн].

Уолш Т., Макклеллан Дж. М., Маккарти С. Е. и др. Редкие структурные варианты нарушают множественные гены в путях развития нервной системы при шизофрении. Наука . 2008, 25 апреля. 320 (5875): 539-43. [Медлайн].

Brownstein CA, Kleiman RJ, Engle EC, Towne MC, D’Angelo EJ, Yu TW, et al. Перекрывающиеся вариации делеции 16p13.11 и увеличения количества копий, связанные с психозом в детстве, включают гены с механистическими последствиями для путей, связанных с аутизмом: два сообщения о случаях. Am J Med Genet A . 2016 май. 170А (5): 1165-73. [Медлайн].

Melas PA, Rogdaki M, Ösby U, Schalling M, Lavebratt C, Ekström TJ. Эпигенетические аберрации в лейкоцитах пациентов с шизофренией: связь глобального метилирования ДНК с лечением антипсихотическими препаратами и началом заболевания. FASEB J . 2012 июн. 26 (6): 2712-8. [Медлайн].

Weinberger DR, McClure RK. Нейротоксичность, нейропластичность и морфометрия магнитно-резонансной томографии: что происходит в головном мозге шизофреника ?. Arch Gen Psychiatry . 2002 июн. 59 (6): 553-8. [Медлайн].

Rapoport JL, Giedd JN, Blumenthal J, Hamburger S, Jeffries N, Fernandez T. и др. Прогрессивные корковые изменения в подростковом возрасте при детской шизофрении. Исследование продольной магнитно-резонансной томографии. Arch Gen Psychiatry . 1999 июл.56 (7): 649-54. [Медлайн].

Rapoport JL, Addington AM, Frangou S, Psych MR. Модель нервного развития шизофрении: обновление 2005 г. Мол Психиатрия . 2005 Май. 10 (5): 434-49. [Медлайн].

Гринштейн Д., Лерх Дж., Шоу П., Класен Л., Гедд Дж., Гохман П. и др. Шизофрения в детстве: аномалии коркового мозга в молодом возрасте. J Детская психическая психиатрия . 2006 Октябрь 47 (10): 1003-12. [Медлайн].

Gogtay N, Rapoport JL. Детская шизофрения: выводы из исследований нейровизуализации. J Am Acad Детская подростковая психиатрия .2008 Октябрь 47 (10): 1120-4. [Медлайн].

Johnstone EC, Lawrie SM, Cosway R. Что Эдинбургское исследование высокого риска говорит нам о шизофрении ?. Am J Med Genet . 2002 декабрь 8. 114 (8): 906-12. [Медлайн].

Стин Р., Малл С., МакКлюр Р., Хамер Р. М., Либерман Дж. А. Объем мозга при первом эпизоде ​​шизофрении: систематический обзор и метаанализ исследований магнитно-резонансной томографии. Br J Психиатрия . 2006 июн. 188: 510-8.[Медлайн].

Маттай А., Хосанагар А., Вейзингер Б. и др. Развитие объема гиппокампа у здоровых братьев и сестер пациентов с детской шизофренией. Am J Psychiatry . 2011 Апрель 168 (4): 427-35. [Медлайн].

Wagshal D, Knowlton BJ, Cohen JR, Bookheimer SY, Bilder RM, Fernandez VG, et al. Когнитивные корреляты аномалий серого вещества у братьев и сестер подросткового возраста пациентов с детской шизофренией. Schizophr Res .2015 Февраль 161 (2-3): 345-50. [Медлайн].

Gogtay N, Vyas NS, Testa R, Wood SJ, Pantelis C. Возраст начала шизофрении: перспективы структурных исследований нейровизуализации. Шизофр Бык . 2011 Май. 37 (3): 504-13. [Медлайн]. [Полный текст].

Маттай А.А., Вайзингер Б., Гринштейн Д. и др. Нормализация дефицита коркового серого вещества у непсихотических братьев и сестер пациентов с детской шизофренией. J Am Acad Детская подростковая психиатрия .2011 июл.50 (7): 697-704. [Медлайн].

Чакраварти М.М., Рапопорт Дж. Л., Гедд Дж. Н., Разнахан А., Шоу П., Коллинз Д. Л. и др. Аномалии формы полосатого тела как новые эндофенотипы развития нервной системы при шизофрении: продольное исследование. Hum Brain Mapp . 2015 Апрель, 36 (4): 1458-69. [Медлайн].

Leh SE, Ptito A, Chakravarty MM, Strafella AP. Лобно-полосатое соединение в мозге человека: исследование вероятностной диффузной трактографии. Neurosci Lett . 2007 29 мая. 419 (2): 113-8. [Медлайн].

Moran ME, Luscher ZI, McAdams H, Hsu JT, Greenstein D, Clasen L, et al. Сравнение фракционной анизотропии у пациентов с детской шизофренией, их здоровых братьев и сестер и нормальных добровольцев с помощью DTI. Шизофр Бык . 2015 г., 41 (1): 66-73. [Медлайн].

Эпштейн К.А., Каллен К.Р., Мюллер Б.А., Робинсон П., Ли С., Кумра С. Аномалии белого вещества и когнитивные нарушения при расстройствах шизофренического спектра с ранним началом. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2014 Март 53 (3): 362-72.e1-2. [Медлайн].

Gogtay N, Hua X, Stidd R, Boyle CP, Lee S, Weisinger B, et al. Отсроченная траектория роста белого вещества у молодых непсихотических братьев и сестер пациентов с детской шизофренией. Arch Gen Psychiatry . 2012 Сентябрь 69 (9): 875-84. [Медлайн].

Александр-Блох А.Ф., Рейсс П.Т., Рапопорт Дж., Макадамс Х., Гедд Дж. Н., Баллмор Е. Т. и др. Аномальный рост коры при шизофрении нацелен на нормативные модули синхронного развития. Биологическая психиатрия . 2014 15 сентября. 76 (6): 438-46. [Медлайн].

Залески А., Пантелис С., Кропли В., Форнито А., Кокки Л., МакАдамс Н. и др. Задержка развития мозговой связи у подростков с шизофренией и их незатронутых братьев и сестер. JAMA Psychiatry . 2015 Сентябрь 72 (9): 900-8. [Медлайн].

Александер-Блох А.Ф., Вертес П.Е., Стидд Р., Лалонд Ф., Класен Л., Рапопорт Дж. И др. Анатомическое расстояние функциональных связей позволяет прогнозировать топологию сети мозга при здоровье и шизофрении. Цереб Кортекс . 2013 23 января (1): 127-38. [Медлайн].

Кириакопулос М., Дима Д., Ройзер Дж. П., Корригалл Р., Баркер Г. Дж., Франгу С. Аномальная функциональная активация и связь в сети рабочей памяти при раннем начале шизофрении. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2012 Сентябрь 51 (9): 911-20.e2. [Медлайн].

Degenhardt L, Hall W. Является ли употребление каннабиса одной из причин психоза ?. Can J Psychiatry .2006 Август 51 (9): 556-65. [Медлайн].

Севи С., Робинсон Д.Г., Наполитано Б. и др. Связаны ли расстройства, связанные с употреблением каннабиса, с более ранним возрастом начала психоза? Исследование первого эпизода шизофрении. Schizophr Res . 2010 июл.120 (1-3): 101-7. [Медлайн]. [Полный текст].

Харлей М., Келлехер И., Кларк М. и др. Употребление каннабиса и детская травма взаимодействуют аддитивно, повышая риск психотических симптомов в подростковом возрасте. Психол Мед .2010 Октябрь 40 (10): 1627-34. [Медлайн].

Кумра С., Робинсон П., Тамбираджа Р. и др. Дефицит объема теменной доли у подростков с шизофренией и подростков с расстройствами, связанными с употреблением каннабиса. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2012 Февраль 51 (2): 171-80. [Медлайн].

Багот К.С., Милин Р., Каминер Ю. Подростковое начало употребления каннабиса и ранний психоз. Subst Abus . 2015. 36 (4): 524-33. [Медлайн].

Arseneault L, Cannon M, Fisher HL, Polanczyk G, Moffitt TE, Caspi A.Детские травмы и новые психотические симптомы у детей: генетически чувствительное продольное когортное исследование. Am J Psychiatry . 2011 Январь 168 (1): 65-72. [Медлайн].

Шрайер А., Вольке Д., Томас К. и др. Проспективное исследование виктимизации сверстников в детстве и психотических симптомов в доклинической популяции в возрасте 12 лет. Arch Gen Psychiatry . 2009 Май. 66 (5): 527-36. [Медлайн].

Далман С., Аллебек П., Ганнелл Д. и др.Инфекции ЦНС в детстве и риск последующего психотического заболевания: когортное исследование с участием более одного миллиона шведских субъектов. Am J Psychiatry . 2008, январь, 165 (1): 59-65. [Медлайн].

Эберт Т., Шехтман М., Рам А., Косов И., Вейцман А., Шиницкий М. и др. Высокий циркуляторный титр аутоантител, связанных с тромбоцитами, при детской шизофрении и его диагностические значения. Нейропсихобиология . 2013. 68 (2): 124-7. [Медлайн].

imşek Ş, Yıldırım V, im A, Kaya S. Уровни IL-4 и IL-10 в сыворотке коррелируют с симптомами наивных подростков с первым эпизодом шизофрении с ранним началом. J Детский подростковый психофармакол . 2016 26 октября (8): 721-726. [Медлайн].

Клинтон С.М., Арутюнян В., Дэвис К.Л., Мидор-Вудрафф Дж. Х. Измененная экспрессия транскриптов постсинаптических белков, связанных с рецептором NMDA, в таламусе пациентов с шизофренией. Am J Psychiatry . 2003 июн. 160 (6): 1100-9. [Медлайн].

Gan JL, Cheng ZX, Duan HF, Yang JM, Zhu XQ, Gao CY. Лечение атипичными антипсихотическими препаратами в течение 6 месяцев восстанавливает N-ацетиласпартат в левой префронтальной коре и левом таламусе у пациентов с первым эпизодом шизофрении с ранним началом: исследование магнитно-резонансной спектроскопии. Psychiatry Res . 2014 30 июля. 223 (1): 23-7. [Медлайн].

Okewole AO, Ogunwale A, Mosanya TJ, Ojo BM.Обзор 12-летней диаграммы психозов с дебютом у детей и подростков в нигерийском психиатрическом учреждении третичного уровня. J Психическое здоровье детей и подростков . 2016 28 октября (3): 189-197. [Медлайн].

Benros ME, Laursen TM, Dalton SO, Nordentoft M, Mortensen PB. Риск шизофрении и детских психических расстройств у потомков матерей с раком легких и другими видами рака: исследование национального реестра Дании. PLoS One . 2013. 8 (11): e79031. [Медлайн].

Мартинес-Ценготитабенгоа М., Мико Дж. А., Аранго С., Кастро-Форниелес Дж., Граелл М., Пая Б. и др. Базальная низкая антиоксидантная способность коррелирует с когнитивным дефицитом при раннем начале психоза. Двухлетнее последующее исследование. Schizophr Res . 2014 Июнь 156 (1): 23-9. [Медлайн].

Woodberry KA, Serur RA, Hallinan SB, Mesholam-Gately RI, Giuliano AJ, Wojcik JD, et al. Частота и характер появления симптомов в детстве, о которых сообщают при первом эпизоде ​​шизофрении и среди молодежи с высоким клиническим риском. Schizophr Res . 2014 Сентябрь 158 (1-3): 45-51. [Медлайн].

Okkels N, Vernal DL, Jensen SO, McGrath JJ, Nielsen RE. Изменения в диагностированной заболеваемости ранней шизофренией за четыре десятилетия. Acta Psychiatr Scand . 2013 Январь 127 (1): 62-8. [Медлайн].

Ordóñez AE, Loeb FF, Zhou X, Shora L, Berman RA, Broadnax DD и др. Отсутствие гендерных различий при детской шизофрении. J Am Acad Детская подростковая психиатрия .2016 Сентябрь 55 (9): 792-9. [Медлайн].

Tiffin PA, Кухня CE. Заболеваемость и 12-месячный исход детских неаффективных психозов: национальное надзорное исследование в Великобритании. Br J Психиатрия . 2015 июн. 206 (6): 517-8. [Медлайн].

Stenudd L, Hakko H, Räsänen P, Riala K. Характеристики братьев и сестер и ранние психозы среди пациентов молодого подросткового возраста. Детская психиатрия Hum Dev . 2014. 45 (2): 212-9. [Медлайн].

Kim JS, Park CM, Choi JA, Park E, Tchoe HJ, Choi M, et al. Связь между сезоном рождения, возрастом начала и применением клозапина при шизофрении. Acta Psychiatr Scand . 2017 ноябрь 136 (5): 445-454. [Медлайн].

Винокур Д., Левин С.З., Роу Д., Кривой А., Фишель Т. Возраст начала групповых характеристик у судебно-медицинских пациентов с шизофренией. Eur Psychiatry . 2014 29 марта (3): 149-52. [Медлайн].

Линкольн С.Х., Норкетт Э., Грабер К., Тембулкар С., Морелли Н., Гонсалес-Гейдрих Дж. И др.Суицидальное поведение у детей и подростков с психотическими расстройствами. Schizophr Res . 179 января 2017: 13–16. [Медлайн].

Хубер К.Г., Хохштрассер Л., Мейстер К., Шиммельманн Б.Г., Ламберт М. Доказательства ажитационно-агрессивного синдрома при раннем психозе коррелируют с антисоциальным расстройством личности, историей судебно-медицинской экспертизы и расстройством, связанным с употреблением психоактивных веществ. Schizophr Res . 2016 Август 175 (1-3): 198-203. [Медлайн].

Джеррелл Дж. М., Макинтайр Р.С.Факторы, различающие шизофрению в детстве и в подростковом возрасте: исследование базы данных утверждений. Prim Care Companion CNS Disord . 2016. 18 (2): [Medline].

Хинтце Б., Борковска А. Связи между когнитивной функцией, симптомами шизофрении и функциональным исходом при ранней шизофрении с семейным бременем психоза и без него. ISR J Psychiatry Relat Sci . 2015. 52 (3): 6-12. [Медлайн].

Del Rey-Mejías Á, Fraguas D, Díaz-Caneja CM, Pina-Camacho L, Castro-Fornieles J, Baeza I, et al.Функциональное ухудшение от преморбидного периода до 2 лет после первого эпизода психоза при раннем психозе. Eur Детская подростковая психиатрия . 2015 24 декабря (12): 1447-59. [Медлайн].

Fraguas D, Del Rey-Mejías A, Moreno C, Castro-Fornieles J, Graell M, Otero S, et al. Продолжительность нелеченого психоза позволяет прогнозировать функциональный и клинический исход у детей и подростков с первым эпизодом психоза: двухлетнее продольное исследование. Schizophr Res .2014 Январь 152 (1): 130-8. [Медлайн].

Fraguas D, Merchán-Naranjo J, del Rey-Mejías Á, Castro-Fornieles J, González-Pinto A, Rapado-Castro M, et al. Продольное исследование взаимосвязи между продолжительностью нелеченого психоза и исполнительной функцией при раннем первом приступе психоза. Schizophr Res . 2014 Сентябрь 158 (1-3): 126-33. [Медлайн].

Teigset CM, Mohn C, Rund BR. Продолжительность беременности влияет на нейропознание при ранней шизофрении. Psychiatry Res . 2016 30 октября. 244: 78-85. [Медлайн].

Джеррелл Дж. М., Макинтайр Р.С., Дерош, CB. Диагностические кластеры, связанные с ранним диагнозом шизофрении у детей и подростков. Человек Психофармакол . 2017 г. 32 (2): [Medline].

Баллагер Т., Малла А., Манчанда Р., Тахар Дж., Харичаран Р. Отличается ли психоз первого эпизода с началом в подростковом от взрослого? J Am Acad Детская подростковая психиатрия .2005 августа 44 (8): 782-9. [Медлайн].

Mattai AA, Tossell J, Greenstein DK, Addington A, Clasen LS, Gornick MC, et al. Нарушения сна при детской шизофрении. Schizophr Res . 2006 сентябрь 86 (1-3): 123-9. [Медлайн].

Дэвид К.Н., Гринштейн Д., Класен Л. и др. Шизофрения в детстве: высокая частота зрительных галлюцинаций. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2011 июл.50 (7): 681-686.e3. [Медлайн].[Полный текст].

Сикич Л. Диагностика и оценка галлюцинаций и других психотических симптомов у детей и подростков. Детская психиатрическая клиника N Am . 2013 22 октября (4): 655-73. [Медлайн].

Каплан Р., Гатри Д., Фиш Б., Тангуай П. Е., Дэвид-Лэндо Г. Шкала оценки расстройства формального мышления у детей: клиническая оценка, надежность и валидность. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 1989 Май. 28 (3): 408-16.[Медлайн].

Каплан Р., Гатри Д., Тан Б., Комо С., Асарнов РФ. Расстройство мышления при детской шизофрении: воспроизведение и обновление концепции. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2000 июн. 39 (6): 771-8. [Медлайн].

Каплан Р., Сиддарт П., Бейли С.Э., Ланфьер Е.К., Гурбани С., Дональд Шилдс В. и др. Расстройство мышления: нарушение развития при детской эпилепсии. Эпилептическое поведение . 2006 июн. 8 (4): 726-35. [Медлайн].

Bourgou S, Halayem S, Amado I, Triki R, Bourdel MC, Franck N, et al. Теория разума у ​​подростков с ранней шизофренией: корреляция с клинической оценкой и управляющими функциями. Acta Neuropsychiatr . 2016 28 августа (4): 232-8. [Медлайн].

Bearden CE, Wu KN, Caplan R, Cannon TD. Расстройство мышления и коммуникативные отклонения как предикторы исхода у молодых людей с высоким клиническим риском психоза. J Am Acad Детская подростковая психиатрия .2011 июл.50 (7): 669-80. [Медлайн]. [Полный текст].

Гохман П.А., Гринштейн Д., Спорн А., Гогтей Н., Келлер Б., Шоу П. и др. Стабилизация IQ при детской шизофрении. Schizophr Res . 2005 15 сентября. 77 (2-3): 271-7. [Медлайн].

Wagshal D, Knowlton BJ, Cohen JR, Poldrack RA, Bookheimer SY, Bilder RM и др. Недостатки в изучении вероятностной классификации и ответственности за шизофрению. Psychiatry Res .2012 30 декабря. 200 (2-3): 167-72. [Медлайн].

Кендалл Т., Тайрер П., Уиттингтон С., Тейлор С. Оценка и лечение психоза с сопутствующим злоупотреблением психоактивными веществами: краткое изложение руководства NICE. BMJ . 2011 23 марта. 342: d1351. [Медлайн].

Карп Б.И., Гарви М., Якобсен Л.К., Фрейзер Дж. А., Гамбург С.Д., Бедвелл Дж. С. и др. Аномальное неврологическое созревание у подростков с ранней шизофренией. Am J Psychiatry . 2001 Янв.158 (1): 118-22. [Медлайн].

Mayoral M, Bombín I, Castro-Fornieles J, González-Pinto A, Otero S, Parellada M, et al. Лонгитюдное исследование неврологических мягких признаков при первом эпизоде ​​психоза с ранним началом. J Детская психическая психиатрия . 2012 Март 53 (3): 323-31. [Медлайн].

Эрленмейер-Кимлинг Л., Ханс С., Ингрэхэм Л., Маркус Дж., Винн Л., Рехман А. и др. Ручка у детей родителей-шизофреников: данные трех исследований высокого риска. Поведение Генет . 2005 Май. 35 (3): 351-8. [Медлайн].

Bassett AS, Chow EW, AbdelMalik P, Gheorghiu M, Husted J, Weksberg R. Фенотип шизофрении при синдроме делеции 22q11. Am J Psychiatry . 2003 сентябрь 160 (9): 1580-6. [Медлайн].

Consoli A, Raffin M, Laurent C, Bodeau N, Campion D, Amoura Z и др. Медицинские факторы риска развития кататонии у детей и подростков: проспективное исследование методом случай-контроль. Schizophr Res . 2012 май. 137 (1-3): 151-8. [Медлайн].

Джаннителли М., Консоли А., Раффин М., Джардри Р., Левинсон Д. Ф., Коэн Д. и др. Обзор медицинских факторов риска детского психоза: значение для исследований и лечения. Schizophr Res . 2018 Февраль 192: 39-49. [Медлайн].

Holmén A, Juuhl-Langseth M, Thormodsen R, Sundet K, Melle I, Rund BR. Тесты исполнительной функции при раннем психозе: какой выбрать ?. Сканд Дж. Психол . 2012 июн. 53 (3): 200-5. [Медлайн].

Гринштейн Д., Катария Р., Гочман П., Дасгупта А., Малли Д. Д., Рапопорт Дж. И др. В поисках детской шизофрении: диагностические алгоритмы для классификации детей и подростков с психозами. J Детский подростковый психофармакол . 2014 Сентябрь 24 (7): 366-73. [Медлайн].

Correll CU, Manu P, Olshanskiy V, Napolitano B, Kane JM, Malhotra AK. Кардиометаболический риск антипсихотических препаратов второго поколения при первом применении у детей и подростков. ЯМА . 2009 28 октября. 302 (16): 1765-73. [Медлайн]. [Полный текст].

Noguera A, Ballesta P, Baeza I, Arango C, de la Serna E, González-Pinto A, et al. Двадцать четыре месяца лечения антипсихотиками у детей и подростков с первым психотическим эпизодом: отмена и переносимость. Дж. Клин Психофармакол . 2013 августа 33 (4): 463-71. [Медлайн].

Йенсен К.Г., Коррелл К.Ю., Руда Д., Клаубер Д.Г., Стентебьерг-Олесен М., Фагерлунд Б. и др.Кардиометаболический статус до лечения у молодежи с ранним психозом: исходные результаты исследования TEA. Дж. Клиническая психиатрия . 2017 сен / окт. 78 (8): e1035-e1046. [Медлайн].

Howland RH. Обновленная информация о новых антипсихотических препаратах. J Psychosoc Nurs Ment Health Serv . 2011 Апрель 49 (4): 13-5. [Медлайн].

Fusar-Poli P, Valmaggia L, McGuire P. Могут ли антидепрессанты предотвратить психоз ?. Ланцет . 2007 24 ноя.370 (9601): 1746-8. [Медлайн].

Харви Р.С., Джеймс А.С., Шилдс Г.Е. Систематический обзор и сетевой метаанализ для оценки относительной эффективности антипсихотических средств для лечения положительных и отрицательных симптомов шизофрении с ранним началом. Препараты для ЦНС . 2016 30 января (1): 27-39. [Медлайн].

Джеррелл Дж. М., Макинтайр Р.С., Дерош, CB. Эффективность фармакотерапии в клинических подгруппах детей и подростков с ранней шизофренией. Человек Психофармакол . 2017 г. 32 (2): [Medline].

Jardri R, Bubrovszky M, Demeulemeester M, Poulet E, Januel D, Cohen D, et al. Повторяющаяся транскраниальная магнитная стимуляция для лечения слуховых галлюцинаций с ранним началом. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2012 Сентябрь 51 (9): 947-9. [Медлайн].

Габриэль Д., Якубовски Е., Тейлор Дж. Х., Артукоглу Б. Б., Блох М. Х. Предикторы ответа на лечение и исключения из исследования «Лечение расстройств шизофренического спектра с ранним началом» (TEOSS). Psychiatry Res . 2017 Сентябрь 255: 248-255. [Медлайн].

Puig O, Penadés R, Baeza I, De la Serna E, Sánchez-Gistau V, Bernardo M, et al. Когнитивная реабилитационная терапия у подростков с ранней шизофренией: рандомизированное контролируемое исследование. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2014 Август 53 (8): 859-68. [Медлайн].

Кальво А., Морено М., Руис-Санчо А., Рападо-Кастро М., Морено С., Санчес-Гутьеррес Т. и др. Психологическое групповое вмешательство для подростков с психозом и их семей: двухлетнее наблюдение. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2015 Декабрь 54 (12): 984-90. [Медлайн].

Аммингер Г.П., Шефер М.Р., Папагеоргиу К., Клир С.М., Коттон С.М., Харриган С.М. и др. Длинноцепочечные омега-3 жирные кислоты для указанной профилактики психотических расстройств: рандомизированное плацебо-контролируемое исследование. Arch Gen Psychiatry . 2010 Февраль 67 (2): 146-54. [Медлайн].

Grcevich SJ, Findling RL, Rowane WA, Friedman L, Schulz SC. Рисперидон в лечении детей и подростков с шизофренией: ретроспективное исследование. J Детский подростковый психофармакол . 1996 Зима. 6 (4): 251-7. [Медлайн].

МакГорри П.Д., Юнг А.Р., Филлипс Л.Дж., Юэн Х.П., Фрэнси С., Косгрейв Е.М. и др. Рандомизированное контролируемое исследование вмешательств, направленных на снижение риска прогрессирования психоза до первого эпизода в клинической выборке с подпороговыми симптомами. Arch Gen Psychiatry . 2002 Октябрь 59 (10): 921-8. [Медлайн].

Арментерос Дж. Л., Дэвис М. Нейролептики при раннем начале шизофрении: систематический обзор и метаанализ. Eur Детская подростковая психиатрия . 2006 15 марта (3): 141-8. [Медлайн].

Финдлинг Р.Л., Робб А., Ниилас М. и др. Многоцентровое рандомизированное двойное слепое плацебо-контролируемое исследование перорального арипипразола для лечения подростков с шизофренией. Am J Psychiatry . 2008 ноябрь 165 (11): 1432-41. [Медлайн].

Крыжановская Л, Шульц С.К., Макдугл С. и др. Сравнение оланзапина с плацебо у подростков с шизофренией: 6-недельное рандомизированное двойное слепое плацебо-контролируемое исследование. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2009 Январь 48 (1): 60-70. [Медлайн].

Финдлинг Р.Л., Клайн К., Маккенна К. и др. Эффективность и безопасность кветиапина у подростков с шизофренией: 6-недельное двойное слепое рандомизированное плацебо-контролируемое исследование. Представлено на: 55-м ежегодном собрании Американской академии детской и подростковой психиатрии. Чикаго, Иллинойс: 28 октября — 2 ноября 2008 г.

Сингх В., Виджапуркар Ю., Робб А. и др.Эффективность, безопасность и переносимость палиперидона ER у подростков с шизофренией. Плакат представлен на 65-м ежегодном собрании Общества биологической психиатрии. Новый Орлеан, Луизиана: 20–22 мая 2010 г.

Хаас М., Юнис А.С., Арментерос Дж., Копенгейвер, Мэриленд, Кироз Дж. А., Кушнер С.Ф. 6-недельное рандомизированное двойное слепое плацебо-контролируемое исследование эффективности и безопасности рисперидона у подростков с шизофренией. J Детский подростковый психофармакол .2009 декабря 19 (6): 611-21. [Медлайн].

Haas M, Eerdekens M, Kushner S, et al. Эффективность, безопасность и переносимость двух режимов дозирования при подростковой шизофрении: двойное слепое исследование. Br J Психиатрия . 2009 Февраль 194 (2): 158-64. [Медлайн].

Пандина Г., Кушнер С., Зингер Дж. И др. Сравнение двух диапазонов доз рисперидона для подростков с шизофренией. Стендовый доклад 54-го ежегодного собрания Американской академии детской и подростковой психиатрии.Бостон, Массачусетс: 2007.

Сингх В., Виджапуркар Ю., Робб А. и др. Эффективность, безопасность и переносимость палиперидона ER у подростков с шизофренией. Плакат представлен на 65-м ежегодном собрании Общества биологической психиатрии. Новый Орлеан, Луизиана: 20-22 мая 2010 г.

Findling R, Cavus I, Pappadopulos E, et al. Эффективность и безопасность зипразидона у подростков с шизофренией. Представлено на: 2-м заседании Международного исследовательского общества шизофрении (SIRS), которое проводится раз в два года.Венеция, Италия: 10-14 апреля 2010 г.

ClinicalTrials.gov. Безопасность и переносимость зипразидона у подростков с шизофренией. Обновлено 2 декабря 2011 г. Доступно по адресу http://clinicaltrials.gov/ct2/show/NCT00265382. Доступ: 12 января 2012 г.

Sikich L, Hamer RM, Bashford RA, Sheitman BB, Lieberman JA. Пилотное исследование рисперидона, оланзапина и галоперидола у психотических молодых людей: двойное слепое рандомизированное 8-недельное исследование. Нейропсихофармакология .2004 29 января (1): 133-45. [Медлайн].

Аранго С., Роблес О., Пареллада М. и др. Сравнение оланзапина с кветиапином у подростков с первым психотическим эпизодом. Eur Детская подростковая психиатрия . 2009 июл.18 (7): 418-28. [Медлайн].

Кумра С., Фрейзер Дж. А., Якобсен Л. К. и др. Шизофрения в детстве. Двойное слепое сравнение клозапина и галоперидола. Arch Gen Psychiatry . 1996 Декабрь 53 (12): 1090-7. [Медлайн].

Шоу П., Спорн А., Гогтей Н. и др.Шизофрения с детским началом: двойное слепое рандомизированное сравнение клозапина и оланзапина. Arch Gen Psychiatry . 2006 июл.63 (7): 721-30. [Медлайн].

Кумра С., Кранцлер Х., Гербино-Розен Г. и др. Клозапин и «высокие дозы» оланзапина при резистентной шизофрении с ранним началом: 12-недельное рандомизированное и двойное слепое сравнение. Биологическая психиатрия . 2008 г. 1. 63 (5): 524-9. [Медлайн].

Пагсберг А.К., Тарп С., Глинтборг Д., Стенстрём А.Д., Финк-Йенсен А., Коррелл С.Ю. и др.Неотложное антипсихотическое лечение детей и подростков с расстройствами шизофренического спектра: систематический обзор и сетевой метаанализ. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2017 Март 56 (3): 191-202. [Медлайн].

Sikich L, Frazier JA, McClellan J, et al. Двойное слепое сравнение антипсихотиков первого и второго поколения при ранней шизофрении и шизоаффективном расстройстве: результаты исследования лечения расстройств спектра шизофрении с ранним началом (TEOSS). Am J Psychiatry . 2008 ноябрь 165 (11): 1420-31. [Медлайн].

Correll CU, Penzner JB, Parikh UH, et al. Распознавание и мониторинг побочных эффектов нейролептиков второго поколения у детей и подростков. Детская психиатрическая клиника N Am . 2006 15 января (1): 177-206. [Медлайн].

Olfson M, Gerhard T, Huang C, Lieberman JA, Bobo WV, Crystal S. Сравнительная эффективность антипсихотических препаратов второго поколения при ранней шизофрении. Шизофр Бык . 2012 июн. 38 (4): 845-53. [Медлайн].

Walkup JT, Cottingham E. Набор веса, индуцированный антипсихотиками, и метформин. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2017 Октябрь 56 (10): 808-810. [Медлайн].

Ноулер В.С., Барретт-Коннор Э., Фаулер С.Е., Хамман Р.Ф., Лачин Дж.М., Уокер Е.А. и др. Снижение заболеваемости диабетом 2 типа с помощью изменения образа жизни или метформина. N Engl J Med . 2002 7 февраля.346 (6): 393-403. [Медлайн].

Correll CU, Kohegyi E, Zhao C, Baker RA, McQuade R, Salzman PM, et al. Пероральный арипипразол как поддерживающая терапия при подростковой шизофрении: результаты 52-недельного рандомизированного плацебо-контролируемого исследования отмены. J Am Acad Детская подростковая психиатрия . 2017 Сентябрь 56 (9): 784-792. [Медлайн].

Naguy A, Al-Tajali A. Бромокриптин смягчал метаболические и нейрогормональные побочные эффекты палиперидона и улучшал отрицательный домен в случае раннего начала шизофрении. Nord J Psychiatry . 2016. 70 (4): 318-9. [Медлайн].

Couchman L, Bowskill SV, Handley S, Patel MX, Flanagan RJ. Клозапин и норклозапин в плазме в зависимости от назначенной дозы и других факторов у пациентов в возрасте <18 лет: данные службы мониторинга терапевтических препаратов, 1994-2010 гг. Психиатрия раннего вмешательства . 2013 май. 7 (2): 122-30. [Медлайн].

Midbari Y, Ebert T, Kosov I, Kotler M, Weizman A, Ram A. Гематологическая и кардиометаболическая безопасность клозапина при лечении шизофрении с очень ранним началом: обзор ретроспективной диаграммы. J Детский подростковый психофармакол . 2013 Октябрь 23 (8): 516-21. [Медлайн].

Maher KN, Tan M, Tossell JW, Weisinger B, Gochman P, Miller R, et al. Факторы риска нейтропении у детей и подростков, принимающих клозапин, с детской шизофренией. J Детский подростковый психофармакол . 2013 марта 23 (2): 110-6. [Медлайн].

Schneider C, Corrigall R, Hayes D, Kyriakopoulos M, Frangou S. Систематический обзор эффективности и переносимости клозапина в лечении молодежи с ранней шизофренией. Eur Psychiatry . 2014 29 января (1): 1-10. [Медлайн].

Шнайдер С., Папахристоу Э., Вимберли Т., Гассе С., Дима Д., МакКейб Дж. Х. и др. Использование клозапина при детской и подростковой шизофрении: общенациональное популяционное исследование. Eur Neuropsychopharmacol . 2015 июн.25 (6): 857-63. [Медлайн].

Киркбрайд Дж. Б., Фирон П., Морган С., Даззан П., Морган К., Таррант Дж. И др. Неоднородность показателей заболеваемости шизофренией и другими психотическими синдромами: результаты трехцентрового исследования AeSOP. Arch Gen Psychiatry . 2006 Март 63 (3): 250-8. [Медлайн].

Американская психиатрическая ассоциация. Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам, четвертое издание, редакция текста (DSM-IV-TR) . 4-е изд. Вашингтон, округ Колумбия: APA; 2000.

Спенсер Е.К., Кафантарис В., Падрон-Гайол М.В., Розенберг К.Р., Кэмпбелл М. Галоперидол у детей-шизофреников: первые результаты исследования, которое продолжается. Психофармакол Бык .1992. 28 (2): 183-6. [Медлайн].

Correll CU, Kratochvil CJ, March JS. Развитие детской психофармакологии: основное внимание уделяется стимуляторам, антидепрессантам и нейролептикам. Дж. Клиническая психиатрия . 2011 Май. 72 (5): 655-70. [Медлайн].

Шимшек Ş, Генчоглан С., Юксель Т., Каплан И., Акташ Х. Нижние уровни нейротропных факторов мозга у нелеченных подростков с психозом первого эпизода. Дж. Клин Психофармакол .2015 окт. 35 (5): 596-9. [Медлайн].

Bani-Fatemi A, Zai C, De Luca V. Ранняя шизофрения: гендерный анализ потенциального метилирования всего генома. Клин Чим Акта . 2015 20 сентября. 449: 63-7. [Медлайн].

Александр-Блох А.Ф., Рейсс П.Т., Рапопорт Дж., Макадамс Х., Гедд Дж. Н., Баллмор Е. Т. и др. Аномальный рост коры при шизофрении нацелен на нормативные модули синхронного развития. Биологическая психиатрия . 2014 15 сен.76 (6): 438-46. [Медлайн].

Паниграхи М., Падхи С.К., Рати Р. Монотерапия арипипразолом у подростков усугубляет психоз. Индийский J Pharmacol . 2013 март-апрель. 45 (2): 195-6. [Медлайн].

Шизофрения — Металлическая медицинская грамотность

Шизофрения и другие психические расстройства должны диагностироваться только врачом, клиническим психологом или квалифицированным медицинским работником, который провел время с этим человеком и провел надлежащую оценку психического здоровья.Диагностика сложна множеством нюансов. Пожалуйста, не пытайтесь поставить диагноз кому-либо на основании симптомов, которые вы читаете в журналах или в Интернете. Если вы обеспокоены, обратитесь к квалифицированному специалисту в области здравоохранения.

Многие молодые люди с шизофренией демонстрируют медленное и постепенное начало болезни (часто в течение 6-9 месяцев и более). Это называется продромом.

Иногда бывает трудно отличить начало шизофрении от других психических расстройств, таких как депрессия, обсессивно-компульсивное расстройство или социальное тревожное расстройство.Чтобы получить диагноз шизофрения, у человека должны быть симптомы в течение как минимум 6 месяцев (например, бред, галлюцинации, дезорганизованная речь, аномальное моторное поведение или негативные симптомы), включая как минимум один месяц бреда, галлюцинаций или дезорганизованной речи. Эти проблемы вызывают серьезную дисфункцию в одной или нескольких сферах их повседневной жизни (социальная, семейная, межличностная, учеба / работа) и не являются результатом употребления психоактивных веществ (например, опьянения) или другого заболевания.

Важно отметить, что вера или ощущение чего-то, чего не делают другие люди, не всегда является признаком шизофрении. Мы все можем верить в то, во что не верят другие — в то, что существует высшая сила, что в старом доме обитают привидения, что правительство следит за тем, как мы пользуемся Интернетом, или во что-то еще. Соответствующие возрасту или культурным традициям убеждения не считаются заблуждением. То же самое и с галлюцинациями. Если вы слышите разговор вашего соседа по другую сторону стены, но кто-то, стоящий с другой стороны комнаты, не может — вы не «слышите голоса» (например,г., галлюцинация). Воображаемый друг ребенка — тоже не галлюцинация. Соответствующие возрасту проявления воображения — это не галлюцинации. Галлюцинация — это когда через ваши чувства (звук, зрение, обоняние) ощущается нечто, чего нет. Заблуждения и галлюцинации диагностируются, когда люди верят или ощущают что-то, несмотря на то, что многие другие люди доказывают, что веры или сенсорного восприятия не существует.

* В соответствии с Руководством по диагностике и статистике психических расстройств, 5 ^{-е издание}

Помните, вы не можете диагностировать шизофрению кому-либо без надлежащей оценки психического здоровья, проводимой должным образом обученным врачом.

Как пол, возраст и другие факторы риска влияют на частоту и течение болезни

Основные симптомы психоза — бред, галлюцинации и нарушения мышления — не уникальны для расстройства, традиционно называемого шизофренией. Они возникают и на ранних стадиях различных заболеваний головного мозга. Психоз кажется заранее сформированной реакцией человеческого мозга. Большинство проявлений шизофрении характеризуется продромальной стадией, которая длится несколько лет и приводит к максимальным социальным последствиям.Заболеваемость шизофренией резко возрастает, достигая пика у мужчин в возрасте от 15 до 25 лет. У женщин он достигает первого пика в возрасте от 15 до 30 лет и второго, более плоского пика в возрасте менопаузы (44-49 лет). После этого в более позднем возрасте заболеваемость снижается до плато. В отличие от результатов большинства крупномасштабных эпидемиологических исследований, в которых используется верхний возрастной предел от 45 до 55 лет, шизофрения — это заболевание любого возраста. Риск на всю жизнь одинаков для обоих полов. Более низкая заболеваемость у женщин в пременопаузе объясняется подавляющим действием эстрогена на дофаминовые рецепторы.Этому гормональному защитному эффекту противодействует генетический эффект высокой семейной нагрузки. При длительном течении болезни, цензурированном справа до 11,2 года после первого поступления, количество эпизодов психотических рецидивов колеблется от 0 до 29 со средним значением 3. Параметр положительного симптома дает наибольшее количество рецидивов и самую короткую продолжительность обострения со средней продолжительностью до двух месяцев. Размеры депрессивных и негативных симптомов показывают обострения, продолжающиеся в среднем почти шесть месяцев.После первого эпизода болезни количество симптомов резко снижается, достигнув плато через пять лет после первой госпитализации. Отрицательные симптомы выходят на плато через 2–3 года у женщин и через 5 лет у мужчин. Депрессия — наиболее частый тип симптома при длительном течении болезни. В свете этих результатов будут обсуждаться актуальные вопросы лечения.

1. Введение

Шизофрения, определяемая как расстройство, характеризуется симптомами, которые искажают или частично блокируют некоторые основные функции человеческого разума, такие как внешнее и внутреннее восприятие и память.В этом отношении шизофрения — это расстройство, которое затрудняет или искажает контроль реальности во время эпизодов острой симптоматики, а в некоторых случаях также навсегда.

Психические расстройства, связанные с потерей контроля над реальностью, могут иметь серьезные последствия как для пострадавшего, так и для общества. По этой причине выяснение их причин долгое время было одной из главных задач психиатрических исследований. Со времени первой попытки Эмиля Крепелина [1] определить шизофрению как унитарное расстройство, применив к ней диагноз «раннее слабоумие», мы наблюдали более ста лет исследований шизофрении.Учитывая все эти усилия, к настоящему времени мы должны знать основные причины расстройства, способы его успешного лечения и последствия, которые оно вызывает. Но правда в том, что в том, что касается симптомов, ведущих к выраженной социальной инвалидности и потери качества жизни, то есть негативных симптомов и когнитивных нарушений, достигнут лишь скромный прогресс.

Определение диагноза Эмиль Крепелин исходил как из основного возраста начала (прекокс), так и из исхода (деменция) конструкции заболевания, которую он назвал ранней деменцией.Диагностические признаки молодого возраста начала, до 45 лет, и неблагоприятного исхода, часто напоминающего деменцию, в те дни с энтузиазмом принимались и продолжали использоваться в клинической практике. Это частично изменилось после того, как концепция шизофрении Ойгена Блейлера [2] пришла на смену раннему слабоумию Крепелина, которое в Европе произошло быстрее и шире, чем в США.

Однако оба эти критерия неверны: у большинства пациентов, страдающих так называемым ранним слабоумием, никогда не развивается подлинное слабоумие даже после длительного периода болезни, а начало болезни довольно часто встречается и после 60 лет.Это были причины, по которым швейцарский психиатр Ойген Блейлер [2] расширил диагноз и заменил «раннее слабоумие» на «шизофрению». Но ни термин «шизофрения», ни «раздвоение разума» не дают точного описания истинной природы расстройства. Расщепление личности или диссоциативное расстройство личности сегодня означает состояние, при котором пострадавший принимает две или более различных идентичностей, каждая из которых не осознает друг друга. В отличие от шизофрении раздвоение личности не связано с психозом.

Присвоение расстройству нового названия Ойген Блейлер также представил дополнительные концепции, предназначенные для объяснения вовлеченной патологии, такие как аутизм, амбивалентность, ассоциативные расстройства, ни одно из которых не является специфическим для шизофрении и, следовательно, не может быть квалифицировано как надлежащее описание. То же верно и в отношении концепций болезней и их основных причин, предложенных Блейлером. Все это просто отражает тот факт, что мы просто еще не знаем, что такое шизофрения на самом деле.

2. Материалы, методы и результаты

Когда мы намеревались пролить свет на эту мрачную главу исследования шизофрении, мы сначала искали выводы и проблемы, которые при воспроизведении и разрешении обещали пролить свет на фундаментальные проблемы. характер расстройства.

2.1. Половые различия в возрасте начала заболевания

Довольно фундаментальным открытием нам показалось то, что наблюдали Крепелин [3] и некоторые другие исследователи после него, а именно, что женщины, как правило, были на несколько лет старше мужчин при первом поступлении с диагнозом: шизофрения [4]. В то время этому явлению еще не существовало правдоподобного объяснения. В поисках одного из них мы сначала должны были проверить, действительно ли эта разница в возрасте при первом поступлении была вызвана разницей в возрасте начала заболевания.Возраст первого госпитализации зависит не только от возраста начала заболевания, но и от ряда факторов окружающей среды, таких как возраст, когда впервые был поставлен диагноз, социокультурные и социально-экономические факторы, от различий в системах здравоохранения и от того, оплачивается ли стационарное лечение. сами пациенты, медицинская страховка или государство.

Наша первая социальная гипотеза заключалась в том, что зарождающаяся шизофрения и ее продромальная стадия у неработающих женщин в их домашней среде воспринимаются позже, чем у работающих мужчин.Во время нашего исследования, проведенного в Дании и районе Мангейма в Германии, женщины детородного возраста, работающие на оплачиваемой работе, явно составляли меньшинство в обоих местах. Мы сравнили возраст первого госпитализации между работающими и неработающими мужчинами и женщинами на основе данных национальных регистров психиатрических больных Дании и Мангейма в сотрудничестве с командой П. Мунк-Йоргенсена [5]. Мы обнаружили, что в обоих центрах исследования обе группы женщин, как работающих, так и неработающих, были на несколько лет старше своих коллег-мужчин при первом поступлении.Это было важным открытием.

2.1.1. Результаты исследования IRAOS Data

Получив этот результат, мы должны были найти способ точного определения возраста начала шизофрении. С этой целью мы разработали «Интервью для ретроспективной оценки начала и течения шизофрении и других психозов», IRAOS [6, 7]. Инструмент позволяет оценить как время появления первых симптомов, так и время начала болезни. Получение ретроспективных данных о проявлении признаков болезни помогает определить возраст, в котором человек впервые соответствует диагностическим критериям шизофрении, установленным в международных системах классификации.Используя этот инструмент, мы обнаружили среднюю разницу в возрасте 2,9 года при появлении первого в истории признака болезни и разницу в возрасте 3,6 года при появлении первого психотического симптома любого типа. Как показано на Рисунке 1, средний возраст при первом поступлении составил 28,2 года для мужчин и 32,2 года для женщин (разница в 4,0 года). Средний возраст кульминации первого эпизода болезни, определяемый максимальным количеством положительных симптомов, представленных пациентами, составлял 27,8 года для мужчин и 32 года.1 год для женщин (разница в 4,3 года) [8]. Все определения начала болезни давали примерно одинаковые по размеру половые различия.

В этом результате удивительным было то, что половые различия не проявились после проявления первого психотического эпизода, например, как следствие разворачивающегося процесса биологического заболевания, но уже в значительной степени присутствовали, когда самые первые появились признаки беспорядка. Это означало, что при поиске факторов, объясняющих разницу между полами, мы должны были сосредоточить внимание на причинах, действующих на более ранних стадиях и, вероятно, биологических по своей природе.

2.1.2. Транснациональные сравнения

Поскольку IRAOS является культурно нейтральным инструментом, мы смогли сравнить данные о половой разнице в возрасте начала заболевания между различными географическими регионами, например, странами, политическими системами и этническими группами. Мы начали с анализа данных о шизофрении при первой госпитализации из датского национального регистра случаев (1976) и данных о случаях первого эпизода из Немецкого исследования шизофрении A (возраст) B (начало) C (курс) (1987–1989). Два набора данных были составлены с использованием сопоставимых критериев.Анализ проводился совместно с нашими датскими коллегами [5, 9]. Результаты представлены на рисунке 2.

Возрастные распределения мужчин и женщин, изображенные слева, отличаются от таковых справа в двух отношениях: во-первых, в исследовании ABC Schizophrenia Study данные о начале шизофрении были собраны для пробандов по возрасту. колеблется от 12 до 59 лет от населения около 1,5 миллиона, проживающего в районе городов Мангейм и Гейдельберг, округа Рейн-Неккар и восточного Пфальца, тогда как данные датского регистра были получены от всего датского населения численностью около 5 человек. .2 миллиона без каких-либо возрастных ограничений. Второе отличие заключалось в том, что, как мы и ожидали, возрастные распределения для обоих участков показали высокий первый пик в раннем взрослом возрасте — выше для мужчин, чем для женщин, — и второй пик для женщин в возрасте менопаузы, но этот второй пик наступления переменился. примерно на 5 лет позже, в среднем, в Дании (рис. 2, справа, ), чем данные по Германии (рис. 2, слева, ). Разница в один год и несколько месяцев была бы разумной, потому что немецкие данные основывались на возрасте начала первого психотического симптома и датских данных о возрасте при первом поступлении, но это не объясняло основной части (2- 3 года) разницы, которую мы обнаружили.

Чтобы объяснить неожиданную остальную часть этой разницы в возрасте в структуре дебютов шизофрении между датскими и немецкими женщинами, мы составили рандомизированную стратифицированную выборку из 116 пациентов, поступивших в первую госпитализацию с диагнозом шизофрения или родственного расстройства из датского реестра случаев. и получили их истории болезни в больницах, где они лечились. Мы сделали это в сотрудничестве с нашими датскими коллегами и с разрешения региональных властей [10, 11]. Используя версию IRAOS с описанием случая, мы определили для этой выборки 1) возраст появления первого психотического симптома и 2) возраст при выполнении диагностических критериев диагноза шизофрении (т.е., самый ранний момент времени, когда у пациентов действительно появилось достаточное количество симптомов, позволяющих им поставить диагноз в соответствии с Международной классификацией болезней МКБ-9). Таким образом, мы убедились, что данные Дании и Мангейма основаны на идентичных определениях возраста в начале болезни.

Мы не ожидали достижения того результата, которого мы добились: в то время как 51% датских мужчин, явно отвечающих диагностическим критериям шизофрении, получили этот диагноз при выписке из больницы, соответствующий показатель для женщин составил только 32%.По данным Mannheim, такой половой разницы в возрасте ни при появлении первого психотического симптома, ни при выполнении диагностических критериев шизофрении не выявлено [10]. Следовательно, было разумно предположить, что по сравнению с пациентами-мужчинами датские психиатры — в то время в основном мужчины — были менее склонны ставить своим недавно поступившим пациентам-женщинам непопулярный диагноз шизофрении. Как показал анализ истории болезни, они предпочитали своим пациентам-женщинам более мягкие и нечеткие диагнозы, такие как пубертатный кризис, психогенный психоз, острая параноидальная реакция или пограничный синдром.Суть проверки этой гипотезы, таким образом, заключалась в том, что когда идентичные диагностические критерии (Международная классификация болезней, МКБ-9) применялись как к датским, так и к данным Мангейма, наблюдалась ранее наблюдаемая транснациональная разница в возрасте во втором, более плоском пике заболеваемости женской шизофренией. исчез, и этот пик для датских женщин также пришелся на ту же возрастную группу, что и в Мангейме, а именно от 45 до 49 лет (см. рис. 2 , слева ).

Затем мы приступили к тестированию транснациональной и транскультурной стабильности половой разницы в возрасте начала в более широком диапазоне стран, потому что до этого мы сосредоточились на двух достаточно однородных в культурном отношении европейских странах.Глобальное сравнение было бы невозможным из-за отсутствия достаточно подробных данных из достаточно большого количества международных эпидемиологических исследований шизофрении.

По этой причине мы выбрали наилучший на тот момент доступ к международным данным для ответа на этот вопрос [12]: в сотрудничестве с Н. Сарториусом и А. Джабленским мы проанализировали данные исследования ВОЗ в 10 странах (DOSMed) [13, 14 ]. Данные были собраны с использованием идентичных определений и инструментов на четырех участках в трех странах с низким уровнем дохода (Агра / Индия, Чандигарх / Индия, Кали / Колумбия и Ибадан / Нигерия) и на семи участках в странах с высоким уровнем доходов (Орхус / Дания, Москва / СССР, Гонолулу / США, Прага / CSFR, Нагасаки / Япония, Ноттингем / Англия и Дублин / Ирландия).Средний возраст первого контакта, который мы обнаружили, был на 3,4 года выше для женщин, чем для мужчин, что подтверждает наши предыдущие результаты (рис. 3) [12]. И в большинстве исследовательских центров возраст начала заболевания был явно выше у женщин, как показано на Рисунке 3. Редкие исключения (например, в Гонолулу / США и Агре / Индии половая разница в возрасте первого контакта составляла всего 0,3 и 0,4 года соответственно) в основном объяснялись ошибочными методами сбора данных.

Делая вывод из этих результатов, разумно ожидать, что половая разница, заключающаяся в том, что женщины на несколько лет старше мужчин в момент начала шизофрении, неизбежно возникнет в любой точке мира при условии применения надежных методов исследования.

Британский метаанализ 46 отобранных эпидемиологических исследований выявил значительную, но лишь небольшую разницу между полами примерно в год в возрасте начала шизофрении [15]. Разница по полу была значительно больше в эпидемиологических исследованиях с использованием критериев DSM (Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам), чем в исследованиях, основанных на критериях МКБ. В последнем случае половое различие даже не имело значения. Об обратном половом различии, аналогичном по размеру, сообщалось в азиатских странах.Однако внимательный взгляд на метаанализ показывает, что этот результат был основан только на очень небольшом количестве публикаций из нескольких стран и что изученное местное население было небольшим. Исследование из Эфиопии и одно исследование из Индии даже сообщили о более высоком возрасте начала заболевания у мужчин. Два индийских исследования, включенных в анализ, в частности, показали серьезные недостатки в способах определения возраста пробандов и репрезентативности выборки при первом поступлении. В первом [16] из этих двух индийских исследований около половины дат рождения пациентов не были официально зарегистрированы и должны были основываться на информации, предоставленной пациентами и / или членами их семей.По причинам местной культуры, особенно незамужним женщинам, если их возраст не был подтвержден документально, обычно сообщалось, что они были моложе 18 лет [B.N. Гангадхар, личное сообщение]. Вероятно, второе индийское исследование [17] тоже было омрачено этими проблемами определения возраста пробандов, но авторы об этом не упоминают. Это второе исследование было основано на истории болезни двух довольно небольших выборок (N = 70 в каждой), поступивших в один и тот же центр психического здоровья из двух разных штатов. В то время как пациенты из одного штата показали половую разницу, т.е.е., более высокий возраст начала у мужчин, чем у женщин, те из другого штата не показали значительной разницы. Недостатки репрезентативности изученных выборок также относятся к некоторым другим исследованиям, включенным в метаанализ, без учета поправок. Следовательно, можно сделать вывод, что результаты этого метаанализа нельзя считать действительно достоверными.

В нескольких других обзорах, посвященных разнице полов в возрасте начала шизофрении в различных небольших национальных группах [4, 18–21], также сообщается о более низком возрасте начала шизофрении у мужчин, чем у женщин, и, таким образом, несмотря на проблему небольшого числа почти всегда подтверждали наш вывод.

2.2. Распределение приступов в жизненном цикле

Стратегия, которую мы до сих пор применяли в нашей исследовательской деятельности, то есть последовательная проверка гипотез и формулирование новых вопросов и новых гипотез на основе достигнутых результатов, оказалась успешной. Придерживаясь этой стратегии, мы начали долгосрочный исследовательский проект, вышеупомянутое исследование ABC Schizophrenia Study [22, 23], которое, как мы надеялись, приблизит нас на несколько шагов к достижению нашей цели по выяснению некоторых аспектов конструкции болезни, называемой шизофренией.В этом проекте, применяя описанный подход, мы исследовали течение шизофрении от начала до предпсихотической продромальной стадии и до долгосрочного течения, а также некоторые из внутренних и внешних факторов риска и защитных факторов.

2.2.1. Сравнение мужчин и женщин

До сих пор мы обсуждали возраст начала болезни у мужчин и женщин на основе различных последовательных определений этого события (проявление первого признака болезни любого типа, проявление первого негативного симптома, первый положительный симптом, из максимума положительных симптомов и первого обращения) в течение начавшегося расстройства.Поскольку шизофрения — это заболевание для всех возрастов, мы должны взглянуть на возрастное распределение по полу в начале болезни на протяжении жизненного цикла. В исследовании ABC Schizophrenia Study мы проанализировали возрастное распределение в начале болезни для мужчин и женщин в возрасте до 60 лет и получили интригующую общую картину [24]:

Как показано на рисунке 4, в соответствии с эпидемиологическими данными из Германии и Дании. на Рисунке 2, у мужчин начало резко возрастать примерно в возрасте 15 лет и достигает максимума в раннем взрослом возрасте в возрасте от 15 до 24 лет.За этим максимумом следует устойчивое снижение, которое заканчивается плато с возрастом от 40 до 60 лет.

Напротив, у женщин рост наступления в молодости несколько медленнее. Они достигают первого, немного более плоского пика по сравнению с мужчинами в возрасте от 15 до 30 лет, как уже показано на Рисунке 2. Последующее непрерывное снижение сопровождается вторым пиком, несколько более плоским, чем первый, в возрасте от 45 до 49 лет. опять же, как мы ранее видели на датских данных. В этой возрастной группе женские проявления значительно отличаются от мужских по частоте.Только в возрасте от 50 до 54 лет частота женских дебютов наконец выходит на плато.

Поскольку наша выборка исследования ABC была ограничена возрастом 60 лет и моложе, мы изучили другую выборку из 1109 последовательных первых госпитализаций, отличных от выборки ABC и не ограниченных возрастом. В эту выборку вошли первые госпитализации для диагностики расстройства шизофренического спектра (МКБ-9) в Центральный институт психического здоровья, психиатрическое учреждение, расположенное в Мангейме, Германия, и обслуживающее город и его окрестности [22] .Мы обнаружили, что начало шизофренического психоза действительно случается как у мужчин, так и у женщин в пожилом и очень пожилом возрасте.

Анализ частоты заболеваний шизофренического спектра на протяжении всего жизненного цикла показывает, что пожизненный риск примерно одинаков как для мужчин, так и для женщин. Напротив, большинство крупных международных эпидемиологических исследований сообщают о более высоком риске в течение жизни для мужчин, чем для женщин ( см. Ниже ). Причина в том, что все эти исследования использовали от 45 до 55 лет в качестве верхнего возрастного предела, таким образом, частично или полностью исключая более высокие показатели заболеваемости женщин в постменопаузе.Наиболее выраженные различия в заболеваемости между мужчинами и женщинами приходятся на определенные фазы жизни: более высокая заболеваемость среди мужчин в первой половине жизни и более высокая заболеваемость среди женщин в возрасте менопаузы во второй половине жизни. Второй пик заболеваемости у женщин означает, что женщины, наконец, догоняют заболеваемость во второй половине жизни. В результате оба пола подвергаются почти одинаковому риску в течение жизни, который в настоящее время составляет 13,21 на 100 000 для мужчин и 13,14 на 100 000 для женщин в возрасте 60 лет [25]. Как уже говорилось, эти цифры расходятся с данными большого количества эпидемиологических исследований по этой теме, поскольку в этих исследованиях сообщается о более высоком пожизненном риске для мужчин [26–31].

2.2.2. Заболеваемость и симптомы в группах более молодого и старшего возраста

Если верно, что шизофрения может проявляться в любом возрасте, от юности до старости, мы должны убедиться, что во всех этих случаях мы действительно имеем дело с одним и тем же заболеванием. Определенные описательные различия выявлены в отдельных популяционных эпидемиологических исследованиях, не исключающих более старшего возраста начала заболевания, например, в исследовании, проведенном van Os и коллегами [32]. Это исследование было сосредоточено на приступах шизофрении в Нидерландах в период с 1978 по 1992 год и в Англии и Уэльсе с 1976 по 1978 год.Это методологически сложное популяционное исследование продемонстрировало на двух наборах данных, что даже в возрастных диапазонах от 60 до 75 лет и старше и от 60 до 90 лет и старше существует значительный количественный риск возникновения расстройства шизофренического спектра (рис. 5). Анализ симптомов показал, что параноидные и вторичные иллюзии чаще встречаются в случаях с первым началом в пожилом возрасте, чем в более молодых возрастных группах.

Это грубое указание на то, что впервые возникшие случаи могут различаться по своим симптомам в зависимости от возраста, побудило нас сравнить проявление симптомов в первых эпизодах расстройства шизофренического спектра на протяжении всего жизненного цикла.Мы основали наш анализ на пятилетнем возрасте начальных групп от 15-19 до 75 лет и старше для мужчин и женщин в нашей второй выборке исследования из 1109 первых госпитализаций по поводу шизофрении [22].

Большинство симптомов, которые мы рассматривали в первых эпизодах болезни, не обнаруживали каких-либо существенных возрастных различий, за исключением шизофрении, начавшейся в детстве и в ранней юности. Возникновение симптомов первого ранга, описанных Куртом Шнайдером и включенных в диагноз шизофрении МКБ-9 (конкретные бредовые идеи, галлюцинации и нарушения мышления), также не зависело от возраста.Однако было два аспекта симптомов, которые противоречили этой схеме: систематизированный бред и бред преследования, то есть параноидальные и бредовые явления (рис. 6). Частота бреда преследования выросла с почти нуля в молодом возрасте до почти 30% для мужчин и до более 40% для женщин в пожилом возрасте. Аналогичная картина наблюдалась и с систематизированными заблуждениями: их частота увеличивалась с первоначально примерно 30% до почти 50% для мужчин и более 60% для женщин соответственно. Частота бессвязности и нарушений самосознания упала с высоких значений в самой молодой группе до почти нуля в самой старшей.Эти противоположные возрастные тенденции были линейными по типу и значимыми.

Симптомы, которые заметно различались по частоте в пожилом возрасте — в частности, систематизированный бред, но также и параноидальный бред — имеют сложную природу и содержат когнитивный компонент обработки первичных симптомов, таких как сильная тревога. Они сложны, потому что состоят из нескольких функциональных компонентов. Обычно они также имеют когнитивный компонент, что означает, что с помощью этих симптомов люди, испытывающие их, пытаются справиться, например, с серьезной тревогой, возникающей из бредовой веры в то, что им причинен вред по внешним причинам (параноидальные), или симптомы включены во всеобъемлющий бред система, построенная как объяснение пугающих событий или переживаний.Еще одной характеристикой такого когнитивного совладания посредством систематизированных заблуждений является экстернализация, то есть приписывание неприятных переживаний, личных неудач и неудач или чувства вины внешним причинам. Такое поведение довольно часто встречается и у пожилых людей, не страдающих шизофренией. Очевидно, что возраст оказывает значительное влияние на основные симптомы шизофрении.

Напротив, клиническая картина детской шизофрении практически не характеризуется наличием или отсутствием симптомов, обладающих четким когнитивным компонентом.Типичными для расстройства в этом возрасте являются первичные или элементарные симптомы, такие как диффузные, иногда очень тяжелые состояния тревоги, колеблющиеся расстройства внимания, глубоко измененное восприятие себя и других, элементарные искажения собственного опыта, такие как вера в то, что мысли являются внушение извне в сознание и симптомы умственного замешательства [34, 35]. Чувство непосредственности в сочетании со значительной психической дезорганизацией, отраженной в этих симптомах, вероятно, является следствием все еще довольно нестабильной структуры личности в том возрасте, когда умственное, особенно когнитивное, развитие все еще продолжается, и созревание мозга, которое лежит в основе умственной зрелости, еще не подошел к концу.Этот психологический феномен развития является причиной того, что психозы в детстве и в раннем возрасте могут оказывать такое разрушительное воздействие на основные функции личности.

Как следствие этих факторов, начало шизофрении в детстве — очень редко — и в молодости, по-видимому, связано с особенно тяжелыми социально-экономическими последствиями в дальнейшем течении расстройства [34-40].

В более старшем возрасте, когда личность созрела и достигла более стабильной структуры личности, а когнитивные функции полностью развиты, патологический процесс шизофрении больше не может больше нарушать основные структуры и центральные функции личности.Как следствие, будет меньше психической дезорганизации и социальных нарушений и больше симптомов когнитивного и проективного совладания, т. Е. Приписывания неприятных или пугающих переживаний внешним причинам. Кроме того, из-за снижения эмоциональной напряженности в пожилом возрасте шизофрения с поздним началом имеет тенденцию вызывать симптомы, в меньшей степени характеризующиеся эмоциональным динамизмом.

2.3. Объяснение половой разницы в возрасте начала заболевания

Давайте вернемся к половому различию в возрасте начала заболевания. Поскольку кажется разумным предположить, что женщины на несколько лет старше мужчин на любой стадии зарождающейся шизофрении, кроме более старшего возраста, мы сталкиваемся с вопросом о том, что вызывает это фундаментальное различие в развитии болезни.

Графики, иллюстрирующие возрастное распределение мужчин и женщин в начале шизофрении на рисунках 2 и 4, показывают, что факторы созревания по-разному определяют динамику патологического процесса у мужчин и женщин вплоть до среднего возраста. После этого возраста, включая возраст менопаузы у женщин, система, управляющая проявлением расстройства, создает пожизненный риск, очень похожий по размеру для обоих полов. Такое возрастное распределение, особенно пик заболеваемости женщин в возрасте менопаузы, указывает на причинную гипотезу.

В основе распространения шизофрении у женщин может быть эффект эстрогена. Секреция этого полового гормона резко возрастает в период полового созревания и быстро снижается, как только женщины достигают менопаузы. Действие мужского полового гормона тестостерона на организм также резко возрастает в молодом возрасте, но не показывает быстрого снижения, сравнимого с действием эстрогена в возрасте менопаузы.

Это может означать, что более плоский рост заболеваемости женщин в молодом возрасте и второй пик в возрасте менопаузы указывают на своего рода защитный эффект, способный предотвратить начало болезни у некоторых женщин в течение определенного периода времени.Как только эти женщины достигают менопаузы, защитный эффект заканчивается, и болезни, которые предотвращаются до тех пор, проявляются. Возможное альтернативное объяснение более низкого возраста начала заболевания у мужчин и более серьезных симптомов в первой половине жизни может заключаться в том, что тестостерон способен ускорять проявление шизофрении, другими словами: он оказывает эффект, противоположный эффекту эстрогена. Мы проверили обе гипотезы в экспериментах на животных.

2.3.1. Защитный эффект эстрогена

Мы проверили, как два половых гормона влияют на дофаминергическое поведение.Эффект от четырехнедельного применения эстрогена сравнивали с применением тестостерона в трех группах животных (крысы): (1) группа 1 получала дофаминергическую стимуляцию апоморфином, (2) группа 2 включала имитацию стимуляции, и (3) группа 3 нестимулировалась. , но животные, получавшие плацебо. Только в группе, получавшей эстроген, наблюдалась нейролептическая блокада дофаминергического поведения. Гистохимический анализ показал, что эстроген подавляет D ₂ -рецепторы [41, 42], что является признаком того, что эстроген оказывает антипсихотический эффект.Напротив, тестостерон не показал такого эффекта.

Вывод, который можно сделать из этих результатов, заключается в том, что эстроген по существу является причиной половых различий в возрасте начала шизофрении. Гипотеза эстрогена с тех пор была подтверждена экспериментально. Исследования показали, что от средних до высоких доз эстрадиола в качестве дополнения к классической антипсихотической терапии, соответствующей руководящим принципам лечения, наблюдается дополнительный антипсихотический эффект у женщин детородного возраста с диагнозом шизофрения или шизоаффективное расстройство [43–47].

2.3.2. Влияние семейной нагрузки на половую разницу в возрасте начала

Каким бы убедительным ни казался этот результат, все еще остается вопрос, является ли эффект эстрогена единственным мыслимым нейрофизиологически эффективным механизмом, способным вызвать половую разницу в возрасте начала шизофрении. Есть веские причины для того, чтобы задать этот вопрос, поскольку, согласно исследованиям, опубликованным DeLisi et al. [48] ​​и Альбус и Майер [49], двойняшки и братья и сестры людей с диагнозом шизофрения не показывают или имеют меньшую половую разницу в возрасте начала.Мы проверили гипотезу о том, что генетическая нагрузка способна противодействовать защитному эффекту эстрогена. Мы сравнили подростков первой степени родственников больных шизофренией с подростками, не имеющими такой семейной нагрузки. И действительно, у пробандов с семейной шизофренией не было значительных половых различий в возрасте начала, и этот результат был объяснен исключительно значительным уменьшением возраста начала у женщин, а не мужчин, пробандов с семейной шизофренией [50] (рис. 7).

В 4,9 года разница в возрасте начала заболевания между женщинами с семейной нагрузкой и женщинами, не имеющими такой нагрузки, была немного больше, чем разница в возрасте между соответствующими группами мужчин, на возраст начала которой семейная нагрузка не оказала значительного влияния. На основании этого результата мы пришли к выводу, что воздействие генетической нагрузки на шизофрению должно быть более сильным, чем гормональный эффект, снижающий шизофрению.

2.4. Факторы риска, связанные с возрастом

Объяснив половую разницу в возрасте начала шизофрении до возраста менопаузы, мы были заинтригованы, чтобы выяснить, как возраст и другие основные факторы риска могут влиять на возраст начала шизофрении у мужчин и женщин во второй половине жизни.Мы изучили нашу выборку ABC первых эпизодов болезни и обнаружили, что с возрастом влияние как семейной нагрузки на расстройство шизофренического спектра, так и пре-, пери- и постнатального повреждения мозга неуклонно снижается как у мужчин, так и у женщин [50]. Однако уменьшение влияния этих факторов риска, похоже, не способствует объяснению противоположных возрастных тенденций в симптоматологии, то есть усиления параноидальных симптомов и уменьшения расстройств самости и диффузных бредовых состояний с возрастом.Тот факт, что влияние генетической нагрузки и факторов риска окружающей среды на начало болезни наиболее велико в молодом возрасте, вероятно, также способствует объяснению того, почему, помимо повышенной уязвимости, связанной с еще неполным созреванием, начало шизофрении в детстве или юности характеризуется более серьезными проявлениями. тяжелая, диффузная патология, о чем говорилось ранее.

Рациональное когнитивное совладание с расстройством с помощью систематизированных и параноидальных иллюзий и тенденции к экстернализации, как уже говорилось, вероятно, представляют собой типы реакции, типичные для пожилых и очень пожилых людей.Они вызваны вторичными факторами риска, такими как потеря слуха и субъективное чувство одиночества [52, 53]).

Важным возрастным фактором является социально негативное поведение молодых мужчин. По сравнению с мужчинами в возрасте 40 лет и старше и женщинами любого возраста более молодые мужчины с диагнозом шизофрения демонстрируют значительно более высокую частоту агрессивного поведения, пренебрежения к себе и некоторых других типов социально неблагоприятного поведения [54]. Тот же возрастной образец социально негативного поведения также проявился в нашей контрольной выборке мужчин, не страдающих шизофренией, которую мы взяли из населения нашей области исследования.Это означает, что мужчины, страдающие шизофренией, демонстрируют социально негативное поведение, превышающее то, что считается «нормальной» личностной чертой их здоровых сверстников. Однако в обеих группах мужчин, как с шизофренией, так и без нее, после 40 лет социально негативные типы поведения становятся значительно реже. С этого возраста на дальнейшее социальное течение шизофрении у мужчин влияет процесс болезни, а не различные возрастные формы поведения.

2,5. Курс шизофрении

Сосредоточивая внимание на возрастных и половых аспектах начала болезни и симптоматологии, мы до сих пор рассматривали аспекты течения болезни лишь мимолетно.Давайте теперь исследуем, как продромальное, краткосрочное, средне- и долгосрочное течение расстройства шизофренического спектра зависит от внутренних (связанных с заболеванием) и внешних (окружающих) факторов. Мы также рассмотрим социальный курс, определяемый социальными нарушениями пациентов, связанными с болезнью, с одной стороны, и типом и количеством социальных последствий, то есть изменениями в социально-экономических, профессиональных и семейных условиях, от которых пациенты страдают в течение всего курса лечения. их болезни, с другой стороны.

2.5.1. Социальный курс

В исследовании ABC мы проанализировали, как возраст и социальный статус в начале болезни влияют на дальнейший социальный курс пациентов. Что касается того, насколько часто пациенты испытывают социальный упадок во время болезни, пациенты с ранним началом, у которых расстройство развивается до окончания школы и / или профессионального обучения, в дальнейшем ходе болезни страдают лишь умеренным социальным упадком. Вместо этого, поскольку раннее начало болезни препятствует социальному развитию и выражается в недостижении общих ступеней социально-экономического подъема, они, скорее, страдают от социальной стагнации.Напротив, люди, которые уже прошли обычные этапы социального развития до того, как заболели в среднем или старшем возрасте, рискуют пережить выраженный социальный упадок. Молодые люди, окончившие школу и профессиональную подготовку и имеющие многообещающую профессиональную карьеру, занимают промежуточное положение с точки зрения социального упадка [9, 55] (см. Рисунок 8).

В пожилом возрасте, когда люди вышли на пенсию и перестали работать и изменения социально-экономических условий, типичные для этого возраста, уже произошли, риск социального упадка в результате возникновения шизофрении довольно невелик.Ситуация выглядит иначе и сильно варьируется в том, что касается других сопутствующих социальных характеристик течения болезни, таких как количество и качество социальных контактов, а также диапазон и доступность досуга. Предварительным условием для того, чтобы избежать социально-экономических потерь из-за болезни в пожилом возрасте, является наличие пенсионных схем и / или системы здравоохранения, которые гарантируют адекватное проживание, лечение и уход — как в западных обществах — через государственное обеспечение и / или частное страхование.В таких условиях практически отсутствует риск объективного социального упадка в старости. Иная ситуация в странах, где отсутствует адекватное обеспечение старости: там доля бедных социальных слоев шизофрении, как правило, самая большая среди людей, заболевших в старости после окончания трудовой жизни [56–59].

На Рисунке 8 мы изобразили, как экономическая независимость пациентов, которая обычно отражает финансово стабильные трудовые отношения, развивается в возрастном диапазоне до 59 лет, т.е.е., обычный трудоспособный возраст, как индикатор социального течения и исхода шизофрении.

Как уже упоминалось, максимум шизофрении и шизофренико-подобных расстройств наступает в возрасте от 15 до 25 лет для мужчин и в возрасте от 15 до 30 лет для женщин. В западной культуре это периоды жизни, характеризующиеся наиболее выраженным индивидуальным социально-экономическим развитием. Как следствие, более раннее начало заболевания у мужчин, как правило, связано с более выраженными социальными последствиями, тогда как более позднее начало заболевания у женщин приводит к менее серьезным социальным последствиям.Эта половая разница отражается на уровне социальной компетентности пациентов и даже влияет на среднесрочный (5-летний) социальный курс и исход у пациентов мужского пола. Еще одним фактором, неблагоприятно влияющим на социальную компетентность молодых мужчин в раннем и среднесрочном течении болезни, является упомянутый выше факт, что шизофрения явно усугубляет нормальное социально негативное мужское поведение.

Чтобы дать пример социального течения от продромальной стадии шизофрении от начала до первого поступления, мы изобразили на Рисунке 9 доли пациентов и контрольной группы, состоящих в браке или живущих в стабильном партнерстве (> 1 года).

Как видно из рисунка, большее количество здоровых женщин, чем женщин с шизофренией или здоровых мужчин, вступают в брак или вступают в стабильные партнерские отношения в раннем взрослом возрасте. Частично этот результат объясняется тем фактом, что во время нашего исследования в среднем женщины в Германии были на несколько лет моложе своих сверстников-мужчин, когда выходили замуж. С возрастом доля здоровых мужчин, состоящих в браке или живущих в стабильных партнерских отношениях, также заметно увеличивается, но явно отстает от доли здоровых женщин.Напротив, соответствующие доли мужчин и женщин с шизофренией демонстрируют неуклонное снижение, что приводит к значительным отличиям от их здоровых сверстников при первом поступлении [54].

По мере дальнейшего развития болезни, не изображенной на рисунке, количество разводов растет как среди мужчин, так и среди женщин. Но большая часть пациентов женского пола, чем мужчин, способна находить новых партнеров и вступать в повторный брак, в то время как все больше их коллег-мужчин живут одни.В основе этих половых различий лежит нормальное поведение, связанное с полом, и это также относится к социально негативным поведенческим чертам молодых пациентов мужского пола. Женщины в среднем обладают лучшими коммуникативными навыками и большей сексуальностью, чем мужчины. Но шизофрения также необратимо снижает их связывающие способности, что приводит к высокому уровню разводов среди пациенток.

2.5.2. Долгосрочный социальный курс

Что касается долгосрочного социального курса, мы повторно обследовали пробандов из нашей выборки первого эпизода ABC в среднем 12 человек.Через 3 года после первой госпитализации, где бы мы ни могли связаться с ними, дома, в больнице или в доме престарелых. Полученные нами результаты о социальном течении шизофрении были обнадеживающими. Чуть менее трети испытуемых (32,7%) имели постоянную работу, как и при первом поступлении [23]. Однако этот результат не был действительно репрезентативным, потому что из-за верхнего предела возраста 59 лет при первом поступлении некоторые из пробандов уже вышли на пенсию до последующего наблюдения. 24 из первоначальной выборки из 232 полностью обследованных пациентов умерли (8 из них явно и еще 7, вероятно, покончили жизнь самоубийством) [23].

2.5.3. Курс по долгосрочным симптомам

Для подробного анализа долгосрочного течения болезни мы подвергли цензуре истории болезни пробандов через 11,2 года (= 134 месяца), самый короткий промежуток времени между первым поступлением и последующим наблюдением (диапазон : 11,2-14,6 лет). Таким образом, мы получили одинаковую продолжительность болезни для всех пробандов [23].

Частота эпизодов психотического рецидива (психотический рецидив определялся как двухнедельный период ухудшения психотических симптомов, за которым следовали, соответственно, четыре недели, в течение которых симптомы либо отсутствовали, либо уменьшались), в среднем составляла три на пациента из общего числа. курс 11.2 года. При минимальном количестве рецидивов 0 и максимальном количестве 29 рецидивов наблюдалось большое количество вариаций, указывающих на высокую степень неоднородности течения болезни [23] и отсутствие заметной связи с приверженностью к лечению антипсихотиками.

Помимо течения шизофрении как такового, мы также проанализировали, как развивались отдельные параметры симптомов — положительный, отрицательный, депрессивный и маниакальный. Судя по средствам, симптомы постоянно уменьшались по этим параметрам; однако цифры для маниакального измерения были слишком малы, чтобы их можно было включить в этот анализ.Снижение началось при первом поступлении, длилось максимум пять лет и отличалось по скорости. После этого все размеры симптомов показали платообразное течение без какого-либо дальнейшего снижения или усиления симптомов. Не было обнаружено значительных половых различий ни по положительным, ни по депрессивным признакам. По параметру негативных симптомов женщины достигли плато раньше, чем мужчины, то есть через два-три года после первой госпитализации по сравнению с четырьмя-пятью годами для мужчин.С этого момента не только все размеры симптомов, но и течение шизофрении как таковое не показывали существенных изменений в смысле ухудшения или дальнейшего выздоровления [23]. Это важное открытие указывает на то, что после пятилетней истории болезни шизофрения и ее основные симптомы имеют тенденцию становиться довольно стабильными, не претерпевая дальнейшего улучшения или ухудшения в будущем.

Помимо отслеживания хода упомянутых общих параметров симптомов и подсчета отдельных эпизодов заболевания на основе определенной продолжительности, мы также подробно рассмотрели обострения, независимо от их продолжительности.В среднем в два месяца положительные симптомы проявлялись наиболее короткими обострениями, а отрицательные и депрессивные симптомы — наиболее продолжительными при средней продолжительности почти пять месяцев соответственно [23].

Подводя итог, для длительного симптомно-зависимого течения шизофрении характерна изначально высокая степень неоднородности, а после нескольких лет болезни — значительно меньшая неоднородность как по общей клинической картине, так и по основным параметрам симптомов. Все патологические аспекты имеют общее течение, которое сначала показывает резкое снижение основных симптомов, за которым после пятилетней истории болезни следует более или менее стабильная средняя частота симптомов.Единственное исключение из этого паттерна — положительные симптомы, которые быстрее уменьшаются после начала болезни и выходят на плато уже через два-три года после этого события. Еще одно исключение состоит в том, что в отношении негативных симптомов пациенты женского пола начинают выходить на плато на один-два года раньше, чем пациенты мужского пола. Единственные другие половые различия, наблюдаемые при долгосрочном течении шизофрении, ограничиваются возрастом начала болезни до возраста менопаузы и последствиями, которые половые различия вызывают в среднесрочном течении болезни и социальном течении до старости.

2.6. Генетические аспекты, возраст начала и тяжесть симптомов

Поскольку ранний возраст начала в значительной степени определяется генетически, в то время как очень позднее начало расстройства шизофренического спектра не обнаруживает четкого генетического компонента, снова возникает вопрос, является ли возраст начала а тяжесть первого эпизода шизофрении обычно может быть связана с более или менее выраженной семейной нагрузкой.

Asarnow [62] проанализировал 24 исследования высокого риска. В большинстве этих исследований изучались дети, биологическим родителем которых был поставлен диагноз шизофрения.Три из включенных выборок характеризовались отклонениями в поведении, указывающими на то, что пробанды подвержены риску шизофрении. 24 исследования различались по качеству. Независимо от методологических недостатков, исследования показали, что дети и подростки с высоким семейно-генетическим риском имеют тенденцию проявлять признаки «нейроинтегративных» проблем, социальных нарушений и ранних симптомов, особенно в среднем детстве и подростковом возрасте, а также умеренный дефицит внимания, обработки информации. , нейромоторная функция и социальное поведение.Это означает, что высокая генетическая нагрузка связана с повышенным риском раннего начала заболевания, как мы показали на выборке ABC Schizophrenia, и со значительно более тяжелой психопатологией по сравнению с поздней шизофренией, в основе которой лежит меньшая генетическая нагрузка.

Огромные успехи, достигнутые в молекулярно-генетических исследованиях за последние несколько лет, значительно улучшили наше понимание генетической передачи риска шизофрении, несмотря на неспособность окончательно решить этот вопрос.Давным-давно стало ясно, что только малая часть шизофрении передается по менделевским законам наследования. В таких случаях риск шизофрении обычно связан с дальнейшими нейробиологическими нарушениями, такими как умственная отсталость, периферические пороки развития и т. Д. Эти данные, однако, не дают указаний на способы передачи в подавляющем большинстве генетически детерминированных случаев расстройства шизофренического спектра.

Сложный способ передачи риска шизофрении определяется генами предрасположенности или риска, каждый из которых составляет лишь небольшую часть, менее 2%, от общего риска заболевания [63, 64].Эти гены восприимчивости широко распространены и в общей популяции, где они встречаются в разных группах и различаются по частоте. Однако подавляющее большинство этих генов риска, существующих в геноме здоровых людей, не способны вызвать проявление шизофрении.

Систематический общегеномный анализ недавно дал количественную информацию о количестве генов риска и, таким образом, позволил подтвердить математические оценки наследственности, предложенные на основе эпидемиологических исследований близнецов и семей.Эти анализы выявили значительно меньшую наследственность, но мы пока не знаем, как объяснить эту разницу.

Редактирование генов, недавно разработанный метод выделения и удаления отдельных генов с помощью рестрикционных ферментов, позволил исследователям проводить избирательные целевые операции с цепями ДНК. С помощью этого метода удалось удалить патогенные аминокислотные последовательности, возникшие в результате мутаций. Сначала патогенные гены вырезаются с использованием техники генной хирургии, а затем кусок собственной нормальной ДНК организма вставляется в разрыв в качестве замены патогенной последовательности.

Этот тип генной хирургии в настоящее время практикуется на растениях и изолированных видах животных. У людей его применение будет ограничено мононуклеарными наследственными заболеваниями, а в редких случаях оно уже успешно применяется. Трудно представить себе, что достаточное количество из огромного набора генов предрасположенности к шизофрении, идентифицированных к настоящему времени, можно было бы модифицировать с помощью генной хирургии, чтобы предотвратить материализацию генетического риска шизофрении. Генная хирургия просто нецелесообразна при шизофрении, потому что невозможно удалить и заменить такое большое количество генов риска, каждый из которых несет лишь слабый эффект, и не вызвать нежелательных побочных эффектов.

3. Выводы

Главный фактор риска шизофрении, по-видимому, имеет генетическую природу. Но шизофрения — это не наследственное заболевание. Используемый способ передачи — сложный. Проявление шизофрении регулируется комбинацией внутренних и внешних факторов риска, которые не только вызывают психоз как основной синдром, но и определяют сам процесс болезни, включая негативные симптомы и социальные нарушения.

Социальные последствия, от которых страдают пациенты из-за своих негативных симптомов и социальных нарушений, меняются в зависимости от культурной среды, в то время как основные симптомы в основном не изменяются в зависимости от культуры.

Основной синдром шизофрении — психоз — не является дискретным расстройством с единой причиной. Это может быть вызвано несколькими факторами. Например, психоз может развиться как реакция на определенные интоксикации (например, каннабис, кокаин и мескалин) или быть вызван острой тяжелой дисфункцией головного мозга (состояние спутанности сознания, делирий). Он также может возникать как предварительный симптом нейробиологических дегенеративных процессов, например, на ранних стадиях болезни Альцгеймера, или быть вызван центральными поражениями при рассеянном склерозе и при редких наследственных заболеваниях, таких как хорея Хантингтона.

Шизофрения — традиционное понятие с более чем вековой историей. Сегодня, в результате накопленных нами знаний, его лучше рассматривать более дифференцированно и разбивать на компоненты. Основное расстройство, состоящее из иллюзий и галлюцинаций, представляет собой тип дисфункциональной единицы, вероятно, представляющей заранее сформированный образец реакции человеческого мозга. Как уже упоминалось, это может быть вызвано различными заболеваниями головного мозга или церебральными процессами. В этих случаях единственный способ лечить это — воздействовать на основную патологию.С помощью лекарств, способных подавлять сверхактивную функциональную сеть передатчиков и синапсов, можно добиться лишь симптоматического лечения основного синдрома, но вряд ли можно облегчить негативные и когнитивные симптомы и социально-экономические последствия.

3.1. Природа и течение шизофрении

Основной синдром конструкта болезни, называемый шизофренией, — галлюцинации, бред и нарушения мышления — встречается в той же самой форме, и его пожизненный риск проявляется примерно с одинаковой частотой в любой точке мира, где изучались эти вопросы. .В основе симптоматики психоза, вероятно, лежит одна из редких форм заранее сформированных реакций человеческого мозга. Это, по-видимому, верно и в отношении паттернов реакций депрессии и слабоумия. Основные причины психоза — различные типы нейробиологической дисфункции мозга — неоднородны. Их причинное лечение редко возможно и может быть достигнуто только путем лечения основной патологии при условии, что она может быть идентифицирована. Единственное доступное лечение психоза при шизофрении — симптоматическая терапия.Основная патология при шизофрении связана с множеством этиологических факторов риска, которые приводят к проявлению основного синдрома и некоторых его компонентов, таких как депрессия или социальные нарушения.

Эти этиологические факторы риска включают в себя в первую очередь основные факторы риска, такие как генетическая нагрузка, пре-, пери- и постнатальные осложнения и ранние инфекции головного мозга, например, вирусный энцефалит у детей. Дополнительными факторами риска являются возраст, пол и некоторые социально значимые поведенческие предрасположенности, например.g., социально негативное поведение молодых людей — явление, встречающееся как у людей, страдающих шизофренией, так и у здоровых людей.

Множественность причин, лежащих в основе шизофрении, отражается в большом разнообразии типов течения болезни. Примерно в пятой части всех случаев шизофрения вызывает только один психотический эпизод без каких-либо социально-экономических последствий. Небольшая часть случаев шизофрении является прогрессирующей по типу и связана с нарушениями в нескольких сферах жизни, а также с незначительным уменьшением объема мозга.

У большинства людей с диагнозом шизофрения наблюдается умеренное уменьшение объема головного мозга, которое акцентируется локально (гиппокамп, височная и префронтальная кортикальные области) и уже присутствует в начале болезни. У небольшой части пациентов уменьшение объема головного мозга прогрессирует медленно, в основном сопровождаясь нарастанием когнитивного дефицита, но без деменции, сопоставимой с типом болезни Альцгеймера.

Как уже говорилось, главный фактор риска шизофрении имеет генетический характер, но его влияние тем слабее, чем позже наступает болезнь.Гены, несущие высокий риск шизофрении, встречаются редко и обычно связаны с хромосомными дефектами или другими подобными тяжелыми аномалиями. Большинство пациентов с шизофренией обладают генами риска, но каждый из этих генов составляет не более 2% от общего риска [63, 64], и они также широко распространены в общей популяции. Полногеномный анализ насчитал более тысячи таких генов риска.

Существует также множество факторов окружающей среды, которые увеличивают риск шизофрении.

Первому психотическому эпизоду обычно предшествует препсихотическая продромальная стадия, которая длится несколько лет. За ним следует более короткая продромальная стадия психоза перед первым обращением за лечением. Большинство неблагоприятных последствий расстройства возникают на этих ранних стадиях болезни. Длительный продромальный период без лечения является предиктором неблагоприятного течения болезни.

Лучшее лечение психоза, вызванного основным заболеванием, — это терапия, нацеленная на это состояние.Причинной терапии шизофрении пока нет. Современное лечение психотических симптомов способно уменьшить острые психотические симптомы и предотвратить психотические рецидивы. Самая большая проблема в лечении шизофрении — отсутствие эффективной терапии негативных симптомов и когнитивных нарушений, основных причин социальных последствий, связанных с расстройством. Еще одна проблема связана с депрессивным настроением — наиболее частым симптомом, который пациенты проявляют на протяжении болезни.Это тоже требует таргетной терапии.

Доступность данных

Ранее опубликованные данные ABC Schizophrenia Study и связанных исследований были использованы для поддержки этого исследования и доступны в статьях, опубликованных Хайнцем Хефнером в качестве первого или соавтора в различных психиатрических журналах. Эти предыдущие исследования и наборы данных цитируются в соответствующих местах в тексте как [5–12, 18, 22–25, 33, 41, 42, 50, 51, 54, 55, 60, 61].

Конфликт интересов

Автор заявляет об отсутствии потенциального конфликта интересов.

Благодарности

Исследование ABC Schizophrenia, описанное в настоящей статье, финансировалось Немецким исследовательским фондом (Deutsche Forschungsgemeinschaft, DFG) как часть Специального исследовательского отделения (Sonderforschungsbereich) 258 Центрального института психического здоровья с 1 января 1987 г. , до 30 декабря 1998 г. и с 1 января 1999 г. по 31 мая 2012 г. как самостоятельный проект.

4 факта о психозе у подростков

Это совершенно нормально, когда подростки иногда расстраиваются, разочаровываются или просто злятся.Подростковые годы для многих трудны — это не новость.

Но в какой момент поведение подростков должно вызывать опасения, что существует проблема психического здоровья, возможно, даже такая серьезная, как психоз?

Психоз — это заболевание мозга, характеризующееся галлюцинациями, заблуждениями и спутанным мышлением, при котором больным трудно отличить реальное от того, что не является. Около 3 процентов американцев в какой-то момент своей жизни испытают психоз. По данным Национального института психического здоровья, ежегодно около 100 000 подростков и молодых людей испытывают первый приступ психоза.

Вот что нужно знать о психозах у подростков.

Подростковые психотические расстройства трудно обнаружить.

« Ранние симптомы могут быть неотличимы от тревожного расстройства, депрессии или употребления наркотиков», — говорит психиатр Карен Грэм, доктор медицины, профессор Медицинской школы UNC. К ним относятся подавленное настроение, беспокойство, раздражительность, нарушения сна, социальная изоляция, проблемы с концентрацией внимания, падение успеваемости в школе или личной гигиены, а также проявление очень сильных эмоций или их отсутствие.